Бета-тестер 2. Вспомнить все

Прозвучал странный звук и я оглянулся. Старик Василий в развевающейся на ветру рубахе стоял поотдаль и странно водил руками как будто рисуя солнце или что-то круглое. Да мы оказывается кое-что умеем, простые старички? Я сел и помотал разбитой головой.

Руками он водил ровно и нежно без рывков и пауз, взгляд не отрывая от сражающегося с нечистью Влада. Червь зашипел, отшатнулся от очередного удара и нырнул задом под землю и следа не осталось.

— Ух ты! — крикнул я и змей вынырнул опять, но уже за спиной друга. Отвратительно зашипел и выплюнул струёй черной жижи, облив богатыря с головы до плеч. Одежда вспыхнула без огня и черный дым повалил вверх. Влад закричал а в руках старика появился голубой шар. Он не достал его из кармана или еще откуда, шар появился из воздуха да и был похож на воздух разбавленный синей краской.

Шар крутился не касаясь его ладоней, разбрасывая синие отблески во все стороны и по мановению руки волшебника превратился во множество линий, ручейков прыгнувших навстречу богатырю и растворившихся в нем.

Дым дернулся и пропал, впитываясь в землю и восстанавливая прожженную одежду. Влад был как новенький, а дед Василий был знахарь, да еще и не простой.

— Чего разлегся? — посмотрел он меня, не переставая вращать ладонями солнечный свет, — Помоги другу. Оседлай свой страх.

Я поднялся и отряхнулся, оценивая ситуацию. Посмотрел на деда и он как будто одобряя кивнул. Иди мол. Защити деревню и поле вскопай.

Оседлай свой страх. Поле вскопай. Я пошел по кругу, обходя сражающихся и видел, как червь опять нырнул под землю, оставляяя после себя чистое место, без дыры, норы или чего там должно было остаться. На том месте где он выныривал земля начинала кружиться, водить хороводы и уже змей выскакивает в расчищенном месте. Взмывает вверх и опять бросается к богатырю игнорируя остальных. Я подходил все ближе и видел вращение земли и знал, что змей появится там и он появлялся именно там. Плуг лежал на богу, светил лезвиями вверх и глупый идиотский план наконец то созрел. Черт, да чем мы не герои?

Когда червь нырнул под землю в очередной раз я был близко и был готов. Земля закружилась и я побежал на перехват, нужно было успеть встать в нужном месте пока он не вынырнет на поверхность.

Промелькнуло удивленное лицо Влада и я прыгнул не успевая... Но успел. Отросток, называемый головой рванул вверх, только-только из земли когда я вцепился в него пальцами, продавливая плоть.

Воздух рванул вниз, втягивая плечи , пригибая их к земле и отрывая пальцы от чудовища... Но я справился. Влад и старик остались внизу когда монстр начал расти и вытягиваться из земли. Брыкаться, вертеться, крутиться стараясь сбросить неожиданного попутчика. Но не так просто сбросить отчаявшегося богатыря, который не знает зачем он это вообще делает.

Я впился пальцами поглубже зарывая ногти в шею монстра правой рукой, когда он рванул влево. Совпадение? Не думаю. Нажал влево и червь заревел от боли разворачиваясь вправо и вниз. Ага. Есть алгоритм, кажется я нащупал логику урода.

Оседлай свой страх и вскопай поле. Ага.

Я нажимал снова и снова пробуя чувствительность здорового монстра, который от боли моментально превращался в маленького червячка. Он оказался управляемым и очень даже хорошо управляемым. Такая себе лошадь заморская, откормленная и форм неправильных.

Влад стоял с открытым ртом и смотрел на меня разинув рот и опустив меч. Старик ухмылялся в бороду, не переставая водить руками. Кого он подлечивал интересно? Меня или червя? Меня в общем то не надо сейчас, я на коне. Червя что ли подхиливает, знахарь? Да пофиг.

— Подгоняй плуг! — крикнул я другу и направил червя вниз. Он быстро вышел из ступора отскочил из под тела опускающегося вниз монстра и схватил плуг за оглобли. Поставил ровно и я плавно выкручивая шею своего питомца подогнал его на место пропавшей лошадки. Влад отошел в сторону и наблюдал улыбаясь, он уже понял, что я собираюсь сделать. Я собираюсь вспахать поле на гигантском черьве.

* * *

Немного спустя, не успело опуститься солнце, дело было сделано. Страшный монстр оказался идеальным сельскохозяйственным животным: и поле вспахал, и плуг не поломал, да и сам не устал. Правда уменьшался с каждой пройденной саженью. Высыхал как старое болото, таял просто на глазах. Под конец пашни я уже и сидеть на нем не мог, не помещался. Только шел рядом и держал одной рукой за узды.

Старик давно ушел, а Влад сидел на камне, зевая и греясь на солнышке. Я отпустил червяка, опасаясь, что он сейчас вырвется на волю и начнет раздуваться и расти в размерах, но он скромно нырнул под земляную глыбу и больше мы никогда не виделись. Зато на мгновение я почти ослеп от вылетающих просто перед глазами множества разноцветных символов и рун. Они заслоняли собой всё, но легко убирались взмахом руки и даже если подумать о том, чтобы прогнать их вниз, то поспешно бежали к земле, постепенно исчезая. Я схватился за голову. которая совершенно не болела и сидел, ожидая конца припадка. Это наверняка проделки Турчиллы с которым нам пришлось схватиться в честной схватке. Или месть Короля-крыс чью жену я убил. Много кто зуб держит на нас с Владом и может эту порчу наслать.

Брат подошел и положил мне руку на плечо пока зрения мое не вернулось окончательно.

Дед Василий стоял уже рядом и смотрел на меня сверху вниз.

— Молодцы, — одобрил он и осмотрел поле, — Красота да и только. Ужас подземный не вернется?

Я покачал молча головой. Так устал, что сил уже не было разговаривать.

— Хорошо. Тогда у меня для вас есть следующее задание.

Третья глава

— Нет, — сказал Влад, — Нет, нет и нет. Я этого делать не буду, — а сам оглянулся не слышит ли старик.

Я не был так решительно настроен, ещё не осознал всю мощь нашего падения и только промолчал, ковыряя камешек в пыли дороги. Застрял, собака, и не выходит.

— Чего ты колупаешься, брат? — раздасованно сказал Влад, наблюдая за моими попытками. — Я же о деле говорю. Не буду делать этого и всё.

-Дык, — только и нашелся что ответить, — Тогда не поможет нам дед.

— Сами найдем. Пойдем, откажем ему. Мы не бабы, какие, чтобы портки стирать.

— Ребяты, — загремел бас Василия и он уже выходил на порог, прижимая ладонь козырком к глазам — погода ясная стояла, солнце так и жарило, как в Индии, — Говорили чего?

— Нет, отец, — засуетился Влад и подхватил тяжелую корзину с нижним бельем старика. — Передохнуть встали.

— Работу сделаете — передохнете. Еще и подарки получите. Бегом марш!

Через секунду Влад уже шагал не оглядываясь, балансируя одной рукой, а во второй она — корзина с грязным нижним бельем старика. Именно такое задание выставил папаша Ильи Муромца двум молодцам — красавцам.

— Ну? — посмотрел он на меня, — Какие-то проблемы?

Я пожал плечами демонстрируя безразличие и неспешно пошел за братом названым. Не оглядываясь.

* * *

Речка Муромка протекала недалеко, на краю села.Обычно в лес нужно идти, чтобы скупаться и портки постирать, а тут как у князя заморского: на балкон явился в одних портках и сиганул вниз, купаться.

Влад шел быстро, даже слишком быстро — пыль из под копыт. Чтобы догнать надо бы на бег перейти.

Вещи пришлось нести мне, даже не порывался брата остановить. Уж очень зол он был и расстроен. Подумаешь, портки постирать дедовские, да что тут такого? Наша пани балована?

"Погоди!" — позвал я брата, теряя белье, которое не умещалось в объятиях,— Помоги что ли!

— Сами, всё сами, — пробурчал Влад еле слышно. Белье полетело вниз, пугая одинокую рябую курицу и вызывая беспричинную ненависть у проходящей мимо дворняги. Пока она надрывалась, я кинул на землю последние трусы и стал руки в боки.

— Влад! Ты хочешь быть богатырем или нет?

Он встал, как привороженный, но голову не повернул. Смотрел вдаль, поверх домов на небо синее, может о невесте думал, может родной дом вспоминал, а может и о киевской дружине мечтал.

— Ты думаешь, кто богатырям портки стирает в походе? — завелся я с полоборота, — Жены? Али князь Владимир? — я огляделся по сторонам. Никто не подслушивает, а то мало ли, что за такие слова может быть. — Прачка будет в походы на басурман ходить? Да не одна? А? Безмозглый ты, али как?

Влад резко развернулся и набычился. Строго на меня смотрел, нахмурив брови. Нехороший взгляд, не братский.

— Что ты сказал? — голос у брата был спокойный, ясный, четкая дикция как на рынке. Я сделал шаг назад, потом ещё один. Бешеная шавка заскулила и побежала, поджав хвост и оглядываясь.

— Портки, говорю, — засомневался я. Влад шагнул вперед, но отступать было некуда. За спиной доверенное белье и причиндалы для стирки. — Дедовщина знаешь, что такое? Молодой богатырь необстрелянный знаешь, что такое? Унитазы чистил? На оленя принимал? Марш-бросок в четыре утра делал? По спичке одевался?

— Чего? — отвисла челюсть у друга. Я сам не понял, откуда взялись эти слова и о чем я вообще. Опять эти непонятные 'приходы' и помутнения разума. На этот раз спасло от драки. Даже собака вернулась.

— Если, — медленно начал я, — когда нибудь ты попадешь в киевскую дружину. Если Перун даст тебе хорошего пинка, и ты все-таки дойдешь, то придется жить в казарме вместе еще с десятком таких же сильных парней. Только разница между вами в том будет, что они уже служат две-три, пять зим, а ты только пришел. Таких бойцов называют молодыми и делают они самую грязную работу. Уборку. Готовку. Стирку. Раньше всех встают и позже всех ложатся. Такая участь молодого бойца. "Курс молодого богатыря", называется. Как думаешь, что с тобой будет, если ты откажешься стирать чужие рубахи или чистить кольчугу?

Влад уже понял и образно представил, что с ним могут сделать молодые крепкие мускулистые ребята ночью в одинокой казарме. Представил, даже слишком образно и быстро наклонившись, схватил гору стариковского белья.

— Так пойдем, чего стоять?

Я схватил остальное и за ним. Маленькая битва выиграна.

* * *

— Значит так. Стирать будем здесь, не отходя от кассы.

— Чего?

— Не обращай внимания. Опять голова болит. Красиво тут, да?

Муромка конечно река сильная, красивая, бурлящая. Ух. Просто гордость почувствовал за страну нашу. Где такую мощь увидишь? Басурмане нашей воды боятся, так что немытыми приезжают и немытыми уезжают. Куда там. Ручейки в степи — это не Муромка и уж тем более не Днепр.

Я вдохнул свежий речной воздух полной грудью и начал спускаться по склону к деревянным подмосткам. К счастью сейчас там никого не было. Обычно бабы белье полощат, да сплетни перебирают. Шум и гам над рекой стоит. Засмеяли бы двух парней неумех. Влад и на полет стрелы не подошел бы к ним, пришлось бы опять воевать, но обошлось. Подмостки пусты, река течет, солнышко светит, камень посреди реки торчит, гладкий и мокрый: волны из негосделали идеальную площадку для загара, но я бы плыть не рискнул. Затянут русалки, да поминай как звали.

Удобной тропинки бабы не вытоптали, пришлось спускаться боком, пыхтя и отбрасывая камни, которые с шумом катились вниз. Влад еще разок огляделся и за мной полез. Ветер смешно раздувал рубаху у него в руках, удачно создавая что-то вроде огромного белого облака.

— Улетишь сейчас, — засмеялся я. Хорошо стоять внизу уже на твердой почве и добродушно смеяться над большим другом, с шаром грязного белья над головой. Ветер у речки и так не слабый, а тут как назло усилился. — Я тучка, тучка, тучка, я больше не медведь.

— Иногда я тебя не понимаю, — пропыхтел Влад, спустившись на твердую и ровную землю, — Иногда хочется чертей из тебя гнать метлой волосатой.

— Это да, — соглашаюсь на этот раз, — Иногда сам себя не понимаю.

* * *

— Зачем костер? — спросил Влад, когда мы ведрами наносили в огромный деревянный чан воды. Я почесал затылок, вспоминая опыт, доставшийся от отца. Вспоминалось с трудом.

— Нужен. Погоди, дай сосредоточиться. Чан, есть, вода есть, мешочек с золой есть, белье... Закидывай белье в воду нужно замочить.

— Кого?

-Ни кого, а что. Белье нужно предварительно замочить.

Влад вздохнул и поднял с земли уже немного извалявшуюся дедовскую рубаху: растопырил её, рассматривая, и поморщился.

— Чепец мне на голову нужно. И юбку подлиннее.

— Что дальше делать?

— Кидай все в чан. И давай без стеснения, никто на тебя не смотрит, пока.

Влад сообразил, что я прав, на берегу сейчас никого нет, и уже уверенней стал кидать портки, рубахи в огромный котел. Через мгновение работа была завершена. Юный богатырь даже не запыхался.

— Так? Что дальше.

Дальше полагалось что-то делать с мешочком, который сунул мне дед. Надо его кинуть в бак, только не помню до того, как заливать водой или после.

— Чего сомневаешься? — пробасил Влад и я швырнул мешочек к белью. Палкой засунул его поглубже и помешал на всякий случай. В мешочке просеяная зола из печи, она служила современным отбеливателем.

— Чудеса, — улыбнулся Влад, — Пузыри пошли.

— Химическая реакция, — выдал я и, не обращая внимания на очередной косой взгляд, пошел к затухающему костру неподалеку — За мной, солдат!

Этот костер не зря постоянно поддерживался и был именно здесь — у реки, на месте стирки. Место стирки изменить нельзя, почему-то пришло в голову. С помощью костра готовились специальные "бучные камни", плоские, небольшие и раскаленные до красна.

— Хватай вот эти железные штуки. Берешь ими камни и несешь в бак, будем бучить.

Мы таскали камни и кидали в бак, отходя на шаг, потому что с каждым разом вода становилась все опаснее. Шипела, булькала и выдавала огромные горячие пузыри.

— Дальше я сам.

Оставалось только мешать бельё в баке длинной специальной палкой и подкидывать бучильные камни для кипятка. Соседка наша ставила лохань в печь. Там вообще была целая система: каток и ухват. Она справлялась сама. А бабушка использовала мыльный корень вместо золы — сама его собирала, просушивала во дворе, резала до состояния порошка, замачивала, процеживала и сразу пускала в дело — раствор очень быстро портился.

Короче секретов стирки на Руси было множество, а результат всегда великолепный: белоснежное, воздушное и приятно пахнущее белье.

Кто там вещает про Немытую Русь? Не те ли немцы, которые воняют, как будто всю жизнь не мылись? Или половцы, которые делают свои дела, не сходя с лошади? Или французы, которые справляют нужду с балкона?

— Чего ты плачешь? — спросил Влад, — Обжегся? Давай я буду помогать.

Действительно кто-то плакал и задумавшись я пропустил эти звуки мимо ушей, но теперь слышал отчетливо, и даже видел.

Плоский камень посреди речки, который я мысленно уже назвал блином — не пустовал. На нём сидела маленькая девочка в белой ночнушке и плакала, закрыв лицо ладошками. Я перестал мешать воду и стоял, пытаясь понять, откуда она там взялась. Влад тоже оторопел и переводил взгляд с камня на меня и обратно. Рот он забыл закрыть, как всегда когда удивлялся. Как мальчишка, честное слово.

— Ишь ты, — пробормотал Влад, — белая, как снежок в начале зимы.