Война закончилась вчера

Темнота. Тишина. Только гул вдалеке, от которого вздрагивают стены. Лави не может понять: отголоски это боя или просто шумит в ушах? На фоне этого гула особенно хорошо слышно, как бьется его сердце: все тише и тише, реже и реже. Самодельная повязка давно промокла, пальцы склеиваются от запекающейся крови, и холодно... Холодно...

Лави смотрит в темноту и улыбается, машинально считая удары сердца, не замечая, что стены вздрагивают все сильнее. Улыбается до тех самых пор, пока стены эти не выдерживают, и вся громада лабиринтов, что простирается над ним, не рушится вниз, сметая все на своем пути, оставляя безобразную дыру в земле... Улыбается счастливо.

Потому что он не один.

Эпилог

Солнце. Ласковое летнее солнце, прохладная трава под босыми ногами. Большая стрекоза садится на плечо и тут же вспархивает, испугавшись...

Внизу, у подножия холма, городок. Небольшой, но отсюда видно — славный. Люди наверняка приветливые. То высокое здание, наверно, ратуша. А вон церковь. И там наверняка не счесть старинных редких книг, которые так интересно...

"Так не бывает."

-Мы же умерли, Юу?

-Неужели? — взгляд через плечо, одновременно удивленный и насмешливый, мол, много ты знаешь!

-Я — так уж точно. Ты... не помнишь разве?

-Что я должен помнить?

-Катакомбы. Нападение. Как меня ранили, а ты вытащил... Не помнишь?

Канда отрицательно качает головой. По ветру стелются иссиня-черные волосы, длинные, блестящие, любой девице на зависть.

-А потом ты ушел — там бой продолжался. — упрямо продолжает Лави. Канда смотрит на него в упор, но что прочтешь по этим черным глазам? Взять бы за плечи и встряхнуть, но... с Кандой этого лучше не проделывать. — Тоже нет?

-Не помню.

-Совсем ничего не помнишь? — одновременно с горечью и затаенной надеждой спрашивает Лави.

-Совсем ничего. — Темные глаза очень близко, подхваченная ветром прядь щекочет щеку, во взгляде — насмешка... Насмешка? — Разве только вот что... Я же сказал, что одного тебя не брошу.

-Ты всегда держишь слово, Юу?..

-Всегда. Живым держал всегда. Да и...

...Над головой качаются метелки травы. А еще выше — небо. Синее летнее небо с единственным затерявшимся в этой бездонной синеве пушистым облаком. Кружит птица — ястреб или еще кто, не разобрать, слишком высоко,..

Упоенно стрекочут кузнечики и гудят пчелы. Любопытная стрекоза присаживается на колено Лави и сразу взлетает, вспугнутая движением.

-Как хорошо, когда над головой небо, а не каменный потолок... Да, Юу?

-По имени не называй...

-Не буду... А все же?

-Хорошо. — Поворот головы, взгляд в упор. — В моем посмертии тебе бы не понравилось, Лави.

-Что?..

-Не понравилось бы, говорю.

Лави представляет на мгновение: враги кругом, и небо горит, меч в руках и — бессмертие... Нет, ему бы там определенно не понравилось. Канда — другое дело...

-Почему ты здесь, а не там?

-Сказал же — не оставлю тебя одного, — шепотом в щеку, горячо и щекотно. И страшно.

-Это ты? — Лави рывком садится. — Это точно ты, Юу? Не фальшивка? Не морок?! Будь ты настоящим, место тебе было бы — там, где ты сказал, а не здесь!

-Я обещал. — Темные глаза совершенно непроницаемы, и даже небо в них не отражается.

-Тебе станет скучно через два дня. — Лави, сдавшись, падает обратно в высокую траву, голова к голове с Кандой.— А это... надолго.

Тот только улыбается загадочно. Черные пряди струятся в траве, как змеи.

-Что смеешься?

-Я сказал, что не оставлю тебя одного, — в который раз уже повторяет Канда, приподнимается на локте и заглядывает Лави в лицо. — Но я не говорил, что не буду отлучаться!

Любопытная стрекоза, вспугнутая смехом, взмывает над лугом, но тут же опускается обратно. Такого она еще не видела...