Приключения Золушки-Наташки История первая

Итак, операция "Даешь красоту в массы!" началась.

Я методично, но осторожно, чтоб не заметил приказчик, стал обходить окрестности в поисках бездельничающей молодежи. Но, их, в смысле бездельников, нигде не было видно. Ну, не поверю я, что тут таких нет! Бездельники, это такие существа, которые есть везде! Как говориться, есть такая работа — штаны протирать. Я не терял надежды и упрямо наматывал круги, пока не наткнулся на искомые экземпляры.

Трое парней от шестнадцати до двадцати лет сидели за углом и резались в какое-то подобие карт. Завидев меня, они предложили присоединиться. Видимо моя морда лица была им отлично знакома. Вот и чудненько. Мы минут двадцать поговорили ни о чем, верней они говорили, а я делал внимательные глаза.

— На ярмарке были?— решил начать я.

— Не, сегодня собирались вечерком прошвырнуться,— сообщил мне конопатый парнишка, самый заядлый картежник.

— А я вот вчера ходил.

— Интересное чего-нибудь видел. Говорят, там циркачи будут выступать. Охота посмотреть.

— Та, какие циркачи! Я такое у цыган выменял! Вот смотри!— доверительно сообщил я, разворачивая перед изумленной публикой вырванный из журнала листок. Народ замер в изумлении. Естественно, это чудо фотошопного искусства произвело эффект бомбы. Такой красоты в сочетании с искусно подчеркнутой чувственностью женского тела парни не видели ни разу в жизни.

— Бывают же такие бабы,— хрипло прошептал веснушчатый паренек.

— Сам ты баба,— зло выругался я, отвесив подзатыльник.— Это богиня! На такую красоту смотреть можно часами.

— Синдир, продай, а? На тебя и так все баб...извини, девушки смотрят завидущими глазами. А тут хоть посмотреть будет на что, помечтать.

— А чего это сразу именно тебе продать? Я тоже хочу,— перебил веснушчатого второй картежник.

— Ну не знаю,— начал мяться я,— мне и самому нравится.

— Синдир, продай или может что другое нужно?

— Работу за меня делать будете? И чтоб приказчик не узнал,— спросил я, уже зная ответ.

— Заметано, друг.

— А ну-ка, что это тут у вас?— раздалось над нашими головами, и листок мгновенно оказался в чужих руках. Я выпрямился во весь рост и посмотрел на нахала, посмевшего нарушить мои, так отлично идущие к осуществлению, планы. Передо мной стоял широкоплечий парень со щербатым лицом и ухмылялся прямо мне в лицо. Мои покупатели сразу сникли и отошли назад. Видимо передо мной стояла местная шишка, дед, который строил всех подряд и держал в страхе. За его спиной нарисовались еще парочка юнцов поменьше. Они вели себя как хозяева, рассматривая мой постер.

— Это теперь мое. Спасибо, что подарил. У меня, как раз День рождения был три месяца назад,— хорохорился главарь. Подпевалы сзади подхалимски заржали. Ненавижу таких! Как в стаю соберутся, так сразу деловые да смелые, а как по одному, так куда все девается? Сразу маму зовут.

— Вирс, отдай, это наше,— робко возразил веснушчатый, ну очень-очень робко.

— В рыло захотел?— стал напирать Вирс.— А ты чего смотришь? Вали отсюда, пока я твою смазливую мордашку не испортил,— обдал меня луковым перегаром местный главарь.

Вот, чему я научена бесценным опытом дискотечных драк между девчонками, невольной участницей которых мне довелось стать, так это то, что если ты чувствуешь в себе силы и желание, то нужно выделить среди толпы самую главную шавку и бить первой. Быстро, безжалостно и не колеблясь. Как только заколебалась, все — тебя задавят.

Не знаю, чего ждали от меня Вирс и его команда, может кулачной драки, только я сделала, как умела. Тфу! Как умел. Резко сделав шаг вперед, я схватил двумя руками Вирса за волосы, и сильно рванула вниз, одновременно махнув коленкой вверх. На полпути мое колено и нос Вирса встретились с хрустом и разлетающимися во все стороны кровавыми соплями. Противник рухнул на колени, пытаясь ответить мне. Только я не останавливаясь, перехватил его за кисть и выкрутил средний палец специальным захватом. Это меня уже папенька мой научил, дай бог ему здоровья. Ничего впечатляющего я не сделал, просто держал палец в захвате, только боль от этого была такая, что прошибала до мозгов, гася в голове любые глупые мысли о сопротивлении.

— Извинись,— вежливо попросил я.

— Да поше...

— Извинись, чмо поганое,— повторил просьбу я, усиливая захват. Я почти ощущал, как побежала по нервам невыносимая боль, стуча в остатки мозгов этого деграданта, открывая новую истину, что в жизни всегда найдется, кто-то ловчее, сильнее, везучей, каким бы крутым ты себя не считал.

— Прости, Синдир, я погорячился. А-а-а, больно, отпусти.

— Не верю. Давай убеждай меня лучше.

— Бл* буду, прости!— упрашивал Вирс.

— Будешь, будешь. Если еще раз к нам подойдешь, обязательно будешь,— пообещал я.— Картинку пацанам верни.

Вирс протянул картинку, а веснушчатый выхватил ее и стал разглаживать помятые края, любовно так, нежно. Я отпустил Вирса и сделал шаг в сторону.

— Все свободны, а вас я попрошу остаться,— кивнул я своим покупателям. Народ быстренько рассосался, оставив меня наедине с...

— Как вас зовут?

— Да ты че сегодня странный такой? Гур и Лева мы, забыл, что ли?— смотрели на меня пацаны ошалевшими глазами.

— Ага, забыл. Значит так, мои юные друзья Гур и Лева,— проговорил я, обнимая их обоих за плечи и подталкивая в сторону моей конюшни.

— Вы что думаете, я за вас буду свою работу делать?

— Да мы что, мы как скажешь,— наперебой галдели пацаны.— А как ты Вирса уделал! Он же всегда тобой помыкал.

— А я все чаще замечаю,

что меня как будто кто-то подменил,

о морях и не мечтаю,

телевизор мне природу заменил,

не соседям, не друзьям, а не узнать меня, а не узнать меня,— пел я голосом кота Матроскина из мультфильма "Простоквашино" и улыбался во все лицо.

— Синдир, а что такое телевизор?— спросил Гур.

— Маленький еще, такие вопросы задавать. Все равно не поймешь,— ответил я, надвинув кепку на глаза Гура.

— Ну, а все-таки?— не унимался мой наемный рабочий.

— Ящик такой с диковинками внутри. Ты от работы не отлынивай!

Я завалился на сеновал и, вставив соломинку в зубы, принялся наблюдать, за слаженной работой парней. Вот что красота с людьми делает! За "посмотреть" готовы навоз убирать. Точно говорят, что бесконечно можно смотреть на три вещи: как течет вода, как горит огонь и как за тебя работают другие.

Ребята постарались на совесть и уже через пару часов, слаженными усилиями справились с моими обязанностями. Я торжественно вручил им заветную картинку и отправил восвояси.

Завидев, что ко мне направляется приказчик, я спрыгнул с сеновала и художественно развалился возле угольного сарайчика. Картина называлась " уставший, как собака Синдир весь день пахал, как лошадь". Сделав лицо понесчастней, я стал тяжело дышать, устало стирая пот со лба.

— Вот можешь, когда хочешь. Хлыста получил, и сразу работать научился,— хвалил меня приказчик, обводя довольным взглядом поле моей предполагаемой трудовой деятельности.

— Спасибо, господин приказчик. Если бы не вы, я так и помер бы лентяем,— преданно заглядывая в глаза, выдал я.

— Ну-ну,— ответил приказчик, пытаясь сообразить, это я серьезно или издеваюсь.— Смотри мне!

Его массивная фигура удалялась за сараи, а я улыбался, как придурок, смотря в темнеющее небо. Темнеющее! Пора собираться в замок! Еще не все планы на сегодня выполнены!

Глава 5

Искупавшись, я оделся в шерстяные черные брюки и шелковую рубашку. Эх, нет зеркала, так охота на себя посмотреть в комплексе, сил нет. Волосы я тщательно расчесал и собрал в высокий хвост. Так, что я забыл? Ага, куртку, вдруг ночью холодно будет. Все, хватить бегать, как блохастый. Синдир, соберись, нас ждут великие дела!

Пока я шел к замку, у меня было время для размышлений. Конечно, я бы спокойно мог проваляться все оставшиеся дни до бала на сеновале, даже от трудового процесса теперь я был избавлен. Только вот "Остапа несло". Мне хотелось приключений, новых впечатлений, меня распирало от энергии и ожидания чуда. Я не берусь предсказывать, что будет дальше. С моей интуицией, только в какой руке арбуз угадывать. Но, все же впервые в жизни я чувствовал себя таким энергичным и бесшабашным, что ли.

Стены замка постепенно приближались, и меня охватил мандраж. А может ну его, этот замок. Только с тропинки я так никуда и не свернул, неумолимо приближаясь к заднему двору хозяйского дома. Спрятавшись за деревом, я стал ждать появления Бетти. Слуги сновали туда-сюда, бегая по разным поручениям. Из открытых окон одного из верхних этажей слышались веселые девичьи голоса, переругивались служанки, замок жил своей жизнью. У меня появилась великолепная возможность рассмотреть все это изнутри, такую экскурсию ни за какие деньги не купишь. Эксклюзив!

Снаружи замок выглядел, как игрушечный, в смысле милый и красивый, выложенный из темно-рыжего камня, с крышами из красной черепицы. Четыре основные башни и тьма средних и маленьких, придавали строению затейливый и изысканный вид. Любуясь красотами архитектуры, я чуть не пропустил появления Бетти. Она выглянула во двор и тихонько позвала меня.

— Синдир.

Я перестал подпирать дерево и пошел из темноты к ней на встречу. Она меня увидела и радостно взвизгнув, повисла на шее.

— Привет, а я тебя уже жду,— поздоровался я.

— Ты выглядишь просто замечательно! Тебе черный цвет очень идет, хоть по мне он слишком мрачный, но не на твоей фигуре,— похвалила меня Бетти, рассматривая со всех сторон.

— Подлецу все к лицу,— засмеялся я и, подхватив девчонку под локоток, направился ко входу для прислуги. Так, посмотрим что тут у нас? А у нас был лабиринт коридорчиков и коридоров, кладовок и складов, огромная кухня, прачечная, весовая и еще тысяча помещений, назначения которых я не знал.

— Как ты тут не теряешься?— спросил я у Бетти, ловко волокущую меня на буксире.— Я бы сразу заблудился.

— Так я с детства тут работаю,— пожала плечами подружка.

— А, ну тогда понятно,— согласился я, мне тоже в своей родной больнице был каждый закоулок знаком. Мы остановились возле огромного котла с кипящей водой.

— Вот, набираешь и несешь наверх,— сообщила мне Бетти, торжественно вручая немерянные по размеру ведра.

— А куда нести-то?

— В первый раз я тебя провожу, а потом сам. Мне уже некогда будет с тобой гулять.

— Лады! Куртку мою спрячь где-нибудь, чтоб не спер никто,— попросил я, хватаясь за ведра, а Бетти прижала к себе мою курточку и уткнулась в нее носом. Господи помоги мне, прогрессирующая влюбленность — это неутешительный диагноз! Хоть бы у нее это прошло!

Я набрал полные ведра кипятка и пошел за Бетти наверх по узкой винтовой лестнице. Блин, только бы не разлить! Кипяток же все-таки несу. Уставившись себе под ноги, я почти не смотрел по сторонам, а только слушал объяснения подруги.

— Это парадный зал, для приемов и балов. Здесь господа принимают гостей и устраивают праздники. Это главная лестница, только слуги по ней не ходят, у нас есть вот эта лестница. Здесь гостиная барышень, налево кабинет барона и его трофейная. Я туда боюсь заходить, там чучела животных всяких. А тут крыло госпожи Лукреции. Нам сюда.

Я мельком смотрел на все вышеназванное, потому как очень боялся расплескать на себя кипяток. Бетти завела меня в дальнюю комнату, распахнув передо мной двери. За дверью оказалась еще одна, в приемные покои, а за ними купальня. Большое помещение с ванной в центре и растопленным каминов в углу. По сторонам стояли кушетки и шкафчики, выполненные в сиреневом цвете. Гламурненько! Не хило тут местные феодалы устроились.

— Воду выливай сюда,— показала мне Бетти емкости для кипятка,— ну, я пошла. Дальше давай сам.

— Спасибо, подружка!— подмигнул я на прощанье упорхнувшей Бетти. Хорошая все-таки девчонка, хоть и слишком напористая в некоторых вопросах.

Я вылил воду и отправился за следующей порцией. Туда-сюда мне пришлось бегать десять раз, пока все емкости не оказались заполненными. На обратном пути я успел бегло осмотреть внутреннее убранство замка. Ну, что можно сказать, не знаток я и не дизайнер, но хозяйскую руку видно, по идеальной чистоте, даже в мелочах. Рейтинг хозяйки, госпожи Лукреции вырос до невиданных высот. От, молодец женщина, даже не знаю, смог ли я так же хорошо управиться с такой уймой народу, а еще и две невесты-переростка на спине сидят, дочки то есть, с жиру бесятся, да от безделья нудятся. Такую хоромину в чистоте и порядке содержать, это же просто жесть!

Я у себя в квартире даже в каких-то несчастных двух комнатах не могла долго порядок удерживать, особенно если подружки в гости приходили и ночевать оставались. Не помню, когда генеральную уборку делала в последний раз. Ой, нет, вру! Как раз последнюю уборку я прекрасно помню, она впечаталась мне, буквально, в мозги и мозоли. А все Светка виновата! Это ее я ждала на остановке, когда меня обрызгал проезжающий мимо джип. Светку я в итоге дождалась, меланхолично утерев грязь с лица, только куртка моя жутко напиталась грязной водой, пришлось застирывать и сушить ее над газовой плитой. Да, я всю жизнь так делаю, когда батареи плохо топят...Только в тот раз был совершенно "не мой день", веревочка почему-то перетерлась. Вот висела десять лет, а тут взяла и перетерлась! И моя любимая курточка рухнула на горевший в конфорках огонь. В это время мы со Светиком медитировали над чашечкой кофе возле телевизора и о пожаре узнали, когда пламя уже бушевало в кухне до потолка, а еще по характерной гари и запаху, со страшной скоростью расползающимся по моей квартире. Что делать в таких ситуациях? А я вам набросаю примерную картину.

Первое — минуту стоять в ступоре.

Второе — залить костер водой из чайника, заляпав все стены и мебель вокруг.

Третье — схватить то, что осталось от куртки и потащить ее в ванную. По дороге забрызгивая весь пол в кухне, коридоре и ванной расплавленным...не знаю, как эта едучая гадость называется, которая образуется при горении синтетики и капает, только она черная и прилипает к любой поверхности. Вот этой гадостью запачкать еще и саму ванную.

Четвертое — материться, как пьяный слесарь, дядя Петя, а потом плакать до икоты.

Ничего не забыла? И после всего перечисленного, оглядевши мутным взглядом практически уничтоженный ремонт, взять в руки тряпки, ведра и все выходные драить квартиру с потолка до пола, потому как гарь и копоть въелись намертво буквально во все. А тут еще Светик решила поумничать со своими дурацкими замечаниями: "Я же говорила тебе, что над открытым огнем белье сушить нельзя. Это же и дети знают!". За что и получила мокрой тряпкой по шее. Нечего мне под горячую руку такое говорить, у меня нервы.

Чего-то я задумалась и ударилась в мемуары. Но баронесса все равно молодец, интересно, ну чисто гипотетически, а она бы куртку в ванную потащила? Пора бы мне вернуться в действительность и закругляться уже с этими ведрами и беготней с кипятком, а еще вспомнить, кто я теперь и перестать думать о себе, как о женщине, в конце концов.