Дар под маской лжи. Правда

— Ну, ладно, ладно! — не выдержал я. — Клянусь, что сделаю всё, чтобы спасти твою дочь, но в разумных пределах конечно.

Способная развернулась и, подавшись вперед, молча схватила пару фруктов. Быстро вгрызаясь в сочную плоть, она протянула руку, глядя на флягу.

— На, шантажистка, — произнес я и протянул воду.

Насытившись, Катарина опять легла на бок и закрыла глаза. Я смотрел на ее лицо и проклинал свою мягкотелость. Заведет она меня в беду, ей богу заведет. От нее так и веет опасностью. Вспомнилась Мелисса. Ее светлый лик как наяву встал перед глазами. Сердце сладко защемило. Как она там без меня? До зубовного скрежета захотелось обнять ее, сжать ее тело в своих руках. Я тяжело вздохнул. Катарина открыла один глаз и вопросительно посмотрела на меня.

— Сплю уже, — произнес я и лег на спину.

Трава приятно щекотала тело. Прогретая за день земля убаюкивала не хуже, чем нянька младенца. Усталость накатила как-то вдруг. Сложив руки на груди, я задремал.

Глава 5

Горы встречали нас подсвеченные заходящим солнцем. Территория, покрытая их каменными зубьями, раскинулась на многие и многие мили, как в длину, так и в ширину. Горы были не настолько высоки, чтобы их пики украшали шапки снега, но все-таки внушали уважение. Чтобы покорить их надо быть неплохим атлетом.

Весь день мы пробирались к ним. Оглядываясь назад, я не мог вспомнить некоторые моменты пути. Усталость вырвала фрагменты сегодняшнего перехода. Я без ложной скромности был очень хорошего мнения о своей физической готовности, но даже ее мне не хватало.

Перед наступлением сумерек, я почувствовал, как мои ноги деревенеют. Затем неосторожный шаг и глухое падение.

— Ммм, — простонал я.

— Больно? — почти с сочувствием спросила девушка.

— Ничего страшного, — отмахнулся я, вставая, — лицо смягчило удар.

После этого инцидента мы всего пару раз перекинулись с девушкой злобными остротами и в потемках вышли к намеченной цели. До замка было еще несколько часов пути, но горы уже были перед нами. Их не трудно было различить в сгустившейся темноте.

Тропинка, к которой привела меня Катарина, была мне не знакома. В прошлый раз горцы, и я на палке, шли другим путем.

Видно было, что способная истощила свои силы до предела, но все равно заставляла себя идти вперед, переставляя деревянные ноги. Я тоже был на нуле. В таком состоянии нам было опасно пробираться по горам.

— Катарина, тебя надо отдохнуть. Ты устала, скоро солнце совсем зайдет — в горах это чрезвычайно опасно. Я-то, конечно, еще не устал, но вот ты...

Я уже начал подбирать более весомые аргументы, потому что был уверен в том, что способная начнет мне перечить и рваться в путь, но она только молча согласно кивнула головой. Я даже удивленно поднял брови, но справился с собой и по устоявшейся практике пошел за фруктами.

Пока добывал пропитание, в голове бродила мысль, что она может плюнуть на все и поскакать дальше. Вернувшись, с облегчением увидел, что девушка, пригорюнившись, сидит на камне. Все-таки здравомыслие возобладало над материнскими чувствами. Катарина понимала, что если погибнет зазря в горах, то не поможет дочери.

— На, отведай разносолов, — проговорил я и протянул ей порядком поднадоевшие фрукты.

Она механически взяла фрукты и принялась есть.

В тишине поужинав, мы отошли подальше от тропы и устроили ночевку. Несмотря на каменную поверхность, уснул я очень быстро. Была идея посменно дежурить, так как горцы-то недалеко. Может они частенько пользуются этой тропой и наткнуться на нас. Но я посчитал, что как следует отдохнуть нам важнее, чем тратить силы на страховку от гипотетической опасности.

Спокойно выспаться мне не удалось. На это раз перенос застал меня врасплох. Все произошло очень резко, и даже как-то грубо. Меня словно пса пинком вышибли из теплого дома прямо под проливной дождь. Я стоял на крутом скалистом берегу. Волны в бешеном темпе хлыстали где-то внизу. Вновь и вновь обрушиваясь всей своей пенящейся мощью на несокрушимый утес, приютивший меня. Дождь нескончаемыми потоками извергался с небес на захлёбывающуюся землю. Она уже не могла впитать такое количество влаги, и повсюду были глубокие лужи. Завывал пронзительный острый ветер, заставляя меня стучать зубами от холода. Я обхватил руками тело и пытался хоть как-то прийти в себя.

Это место было мне не знакомым. Повсюду крутые скалы, торчащие из воды. Под ногами безжизненная каменная поверхность, на которой клочками виднелась трава. Эта часть Ковчега была максимально не приспособлена для жизни. Особенно привлекали внимания две здоровенные скалы, находящиеся друг от друга на расстоянии выстрела из лука. Одна из них упиралась острой вершиной в небо, и была покрыта тёмными облаками и непроглядным сумраком, выглядевшим черной кляксой на сером лике дождя. Скала была очень гладкой и крутой. Сквозь непрекращающиеся потоки небесной воды, мне показалось, что я рассмотрел посредине скалы, на высоте, недосягаемой даже для стрелы, зияющую пещеру. Тут услышал пронзительный визг огласивший окрестность. Он доносился из пещеры. Я закрыл уши руками, потому-то эта смесь звуков скребущего гвоздя по стеклу и ржавых петель, разрывала барабанные перепонки.

Взгляд сместился вниз, и увидел длинный, приземистый корабль с косыми парусами, борющийся с волнами. Его несло между двумя колоритными скалами прямо к пещере. К пронзительному вою, добавились отчаянные крики людей. Я стоял на вершине утеса и наблюдал за борьбой кажущегося крошечным судна с неукротимой стихией. Уши немного привыкли к какофонии звуков и уже не так отзывались болью на новые рулады существа из пещеры. Я лихорадочно соображал, чем могу помочь угодившим в беду людям, но по всем вариантам приходилось, что ничем, пока мои глаза не заметили вырубленные прямо в скале ступени. Они были неподалеку от меня. Скользя босыми ногами по гладкой поверхности, я подбежал к ним. Высеченная лестница уходила круто вниз и обрывалась прямо у кромки воды, где спряталась между скал лодка. Ее деревянное тело не касалось воды, но было очень близко. Кто-то будто провоцировал меня. Но даже если я доберусь до корабля, то чем помогу людям? Тут я услышал треск и мгновенно вычленил среди скал судно. Видимо оно потеряло управление и врезалось в скалу. Его болтало словно яичную скорлупу, медленно захлебывающуюся водой. Кроме того, лишившийся управления корабль тянуло в откуда-то возникший водоворот.

Я не был героем, но решение принял мгновенно, ринулся вниз по лестнице, где поскользнулся и остаток пути проделал на заднице. Быстро столкнув лодку на воду, схватил лежащие на дне весла и погреб к судну. Больная рука напоминала о себе, но работать ей было можно. Правда, недолго мне ее пришлось задействовать. Первый же мощный удар волны сломал одно из весел. Я с недоумением посмотрел на обломок и ощутил иронию ситуации, когда спаситель сам становиться жертвой наравне со всеми. Но поддаться панике я не успел. На интуитивном уровне задействовал дар, и о чудо, он работал. Да еще как, мощно и ярко горел в груди. Я решил напрямую воздействовать на лодку. Для начала укротил ее как норовистую кобылу, чтобы она перестала плясать по волнам, а затем пришпорил в сторону корабля. Я попробовал, и волны заставить не таранить мой транспорт, но это было чрезвычайно трудно. Я не мог сразу воздействовать на такое количество отдельных фрагментов воды. Волны были повсюду. Пришлось плюнуть на эту затею.

Судно быстро приближалось, как и водоворот, и таинственная пещера со своим крикливым обитателем. Водоворот был по правую руку от меня, а пещера по левую. Я быстро проскочил между ними, не зная чего опасаться больше, но в итоге никто не утащил меня в пучину морскую и не цапнул за голову. Корабль уже заметно накрыло водой, и он вот-вот должен был пойти ко дну. Несколько человек были еще живы. Я насчитал шестерых. Трех мужчин, двух женщин и одного подростка. Лодка могла вместить их всех, но это был ее предел, а по такой погоде, без моей чудесной помощи мы были бы обречены. Я подплыл к ним, и они, не размышляя над тем, почему мое суденышко так лихо противостоит волнам, прыгнули в лодку. Новые пассажиры были все похожи между собой как две капли воды. Большие, зеленые глаза были визитной карточкой их лиц, сейчас искореженных гримасами страха, такого одинакового, на какое бы лицо не посмотри. Люди вцепились в борта лодки и с проступающей надеждой в изумительных глазах молили меня о спасении. Я сделал лихой разворот и направил лодку к вырубленной в скале лестнице.

Мы плыли к берегу, когда почти миновав узкий перешеек между водоворотом и пещерой, нас накрыл невероятной силы визг. До этого чудовищного звука обитатель пещеры только распевался, пробовал свои силы, а вот сейчас он вошел в полный голос. Я на миг потерял контроль. Лодка тут же завертелась под ударами волн. Все попадали на дно суденышка. Я приложился головой об борт, и увидел, как из пещеры выползает нечто. Спереди у громадного, как трехэтажный дом существа, двигалось двенадцать покрытых чешуей лап с длинными, острыми когтями, позволяющими ему спокойно держать на скользкой, отвесной скале. На косматых, покрытых густой львиной гривой плечах, подымалось шесть длинных, гибких шейных отростков, каждый из которых венчала змеиная голова. В пасти у них сверкали частые, острые, расположенные в три ряда зубы. Маленькие глаза сверкали лютой злобой.

Не все существо вылезло наружу, часть его осталось в пещере, но и этого нам хватило. Шесть голов ринулись в сторону семи человек в ужасе застывших на дне лодки. Одна из них молниеносно атаковала меня. Разинутая пасть была уже возле моего тела, когда я воздействовал на нее, изменив траекторию полета. Страшные зубы лязгнули совсем рядом с рукой, а покрытая костяными буграми голова задела мое плечо так, что я перелетел через борт и оказался в беснующейся воде. Пять голов поймали свою добычу, а одна оказалась ни с чем. Ее глаза хищно перебегали с меня, бултыхающегося в воде, на уносящуюся на волнах лодку с подростком внутри. Выбор пал на меня. Голова атаковала. Сил совсем не было, но те, что остались, я попытался использовать по максимуму. Я приготовился резкими маневрами сбивать с толку чудовище, но эта затея провалилась. Почувствовал, как что-то утягивает меня на дно. Я попал в водоворот. Отчаянно двигая всем телом, пытался выбраться из него, но все было тщетно. Я начал тонуть. Вода проникала в рот, уши, нос. Я захлебывался. Легкие жгло от недостатка кислорода. Какая-то древняя сила заставляла бороться обреченный организм.

Я открыл глаза и сразу же закашлявшись, начал избавляться от воды. Остолбеневшая Катарина стояла рядом, изумленными глазами смотря на то, как из моего рта толчками выплёскивается вода.

Наконец я успокоился и тяжело дыша, затих в луже.

— Спасибо, что разбудила, — слабо нарушил я затянувшееся молчание.

— Ничего не хочешь мне сказать? — проговорила девушка с напором.

— Слюни. Как будто ты ни разу не захлебывалась слюнями, — произнес я, как будто это было самым обыденным делом.

— В следующий раз не буду тебя будить. На секунду, увидев тебя в луже, спокойно дремлющим, я подумала, что мочевой пузырь не выдержал твоего самомнения и решил испортить тебе репутацию.

— Эээ, все не так.

— Тогда расскажи как.

Может рассказать? Ведь это действительно не шутки. Она спасает меня второй раз. А почему бы и нет? Я ведь все равно ей говорил, что бываю в прошлом.

— Ну, тогда присядь дидятко и слушай умудренного опытом старца. Я поведаю тебе о многом.

Катарина как примерная школьница села на землю и сложила руки на коленях.

Я рассказал ей в красках и подробностях о двух крайних путешествиях, напоследок жалобно попросив:

— Ты енто, дочка, буди старика, ежели, что странное твориться с ним.

Катарина утвердительно качнула головой о чем-то напряженно размышляя.