Всадники Апокалипсиса

Душу грызла обида, а горло драл дым пожарищ.

Жёг жар от горящих по обе стороны русла реки деревьев.

Иногда, чтобы хоть как-то уберечься от обжигающего тепла, особенно в тех местах, где русло сужалось, им приходилось бежать, низко пригнувшись к земле. Но даже и у земли с обеих сторон палило немилосердно, о чём свидетельствовали струйки пара, резво поднимающиеся с поверхности водного потока — река потихоньку заполняла внезапно высохшее русло. И чем дальше, тем более полноводной она становилась. Впрочем, это было плюсом. Где возможно, они старались упасть в воду, чтобы хоть чуть-чуть охладить раскалившуюся одежду, продолжая и множа дикость происходящего.

Человек на фоне окружающего ада, бегущий в клубящейся паром одежде, петляющий, как заяц, между пламенем и камнями, выглядел сюрреалистично.

Мало-помалу, но пожаров становилось всё меньше. Стали попадаться и участки леса просто изломанного. С сорванными, дымящимися верхушками, но почти целого. Подгоняли теперь только сплошная стена огня позади и медленно текущая через зенит серая туча, постепенно вытягивающаяся в грязный эллипс. Вдоль преобладающих в атмосфере воздушных потоков.

Надо было как можно скорее выбираться из-под её сени. Иначе будет плохо.

Джонни ткнулся в широкий бок валуна и в изнеможении прервал свой волчий бег. Отвалился в сторону и опёрся на него рюкзаком, чтобы, с одной стороны, не упасть, а с другой, хоть чуть-чуть расслабить тело. Но взгляд назад мгновенно заставил его забыть о себе и собственном ноющем от нагрузки теле. Оборвав первую импульсивную мысль, он, глубоко вдохнув, стянул с себя маску.

— Сэ-эм! — рыкнул Джонни на напарника. — Надень респиратор, идиот!!!

Сэм, изрядно отставший, пробежал пару метров и с выпученными глазами вмазался плечом в соседний булыжник.

— Не... могу! Задыхаюсь!

Джонни побоялся делать вдох неотфильтрованного воздуха, нацепил респиратор на себя и, перехватив свой автомат, шагнул к напарнику.

— Чёрт! Я сказал, надень! Надень или сдохни прямо сейчас! — рявкнул он. Хоть и был его голос искажён закрывающей лицо маской, но был услышан.

Сэм, чуть не плача, всё-таки сделал пару судорожных глубоких вдохов, прежде чем нацепил респиратор на себя снова.

Идиосинкразия у Сэма на респиратор была явно чисто психологической. Да, сквозь него несколько тяжело дышать, но не настолько, чтобы сдирать его тогда, когда сверху вот-вот посыплется всякая радиоактивная дрянь. Да и не факт, что уже не посыпалась. Сквозь дым и копоть, постоянно висящие в воздухе, этого могли не заметить.

Джонни глянул на чуть не плачущего Сэма и быстро подошёл к нему вплотную.

— Ещё раз увижу, что снял респиратор — пристрелю! — медленно и зло выговорил Джонни, исподлобья глядя на Сэма.

— Из сострадания пристрелю! — добавил он. — Потому что, когда у тебя начнётся большая лучевая болезнь, тебе Ад покажется желанным местом! Ты меня хорошо понял, солдат?!!

Сэм вытянулся по стойке смирно, с ужасом наблюдая, как Джонни потрясает стволом своего автомата у него перед носом.

— Да, сэр!!!

— Сэм, — чуть поостыв, продолжил Джонни более спокойным тоном, — ты получил удар "пси". Ты это осознаешь?

— Да, сэр, уже осознаю, — коротко ответил напарник, и в его глазах проснулась прежняя стальная воля. Но, мелькнув, тут же угасла.

— Постарайся это как можно чаще вспоминать. И напрягай волю, чтобы задавить страхи. Ты понял?! — рявкнул напоследок Джонни и глянул в упор тому в глаза.

— Да, сэр! — более твёрдо ответил Сэм.

— Тогда побежали, — чуть смягчившись, рыкнул Джонни и развернулся на сто восемьдесят градусов.

На этот раз не стал так сильно гнать, как до. Тем более что очаги пожаров стали пореже, завалы пожиже. Они явно выбрались за пределы зоны полного уничтожения и теперь приближались к границе зоны средних разрушений. Ещё через полкилометра справа мелькнули какие-то слабо дымящиеся развалины, и Джонни резко остановился.

Стоило заглянуть и выяснить: нет ли чего такого, чем можно было бы им поживиться. Хотя бы из продовольствия. То, что у них было съедобного, уже давно съедено. А когда они доберутся до мест, где можно хоть что-то прикупить — совершенно неясно.

Тяжело ступая, подошёл Сэм и вопросительно кивнул в сторону разрушенного жилья. На этот раз он был в маске.

Джонни в ответ лишь сделал рывок и запрыгнул на невысокий здесь бережок, махнув напарнику следовать за ним. Через пару метров сквозь завалы сучьев сначала мелькнула табличка с сакраментальным "Частная собственность", а после показались и сами полуразрушенные дома.

Городок выглядел бы очень ухоженным, если бы не пронёсшаяся по нему ударная волна.

Стриженые газончики, усыпанные обломками прежде вполне приличных строений, висящие, как тряпка, на кое-где уцелевших флагштоках звёздно-полосатые знамёна, забытая хозяевами и теперь потерянно шарахающаяся по развалинам кошка, — производили жалкое впечатление.

Мертвенная тишина, подчёркиваемая доносящимся издали гулом гигантского пожара, ещё более усиливала мрачное зрелище.

Джонни как раз приглядывался к ближайшим развалинам, когда его слуха коснулось отдалённое жужжание, совершенно неуместное в этой обстановке.

Злобно ругнувшись про себя, он, недолго думая, метнулся в ближайшее укрытие — под поваленное дерево. Сэм, следуя метрах в трёх позади и видя такую реакцию командира, тоже не замедлил прикинуться никчёмной деталью пейзажа.

Скосив глаза, Джонни осторожно глянул сквозь изломанные ветви кроны в сторону неуместного шума. Поначалу ничего видно не было, но через минуту из-за дальних руин на фоне неба показался характерный силуэт.

Над посёлком низко, всего-то метрах в десяти над землёй, плыл, жужжа своим двигателем, стандартный армейский разведчик-автомат.

Сделав два круга в районе центра городка, он развернулся и полетел далее в сторону эпицентра. Всё так же низко, почти задевая огрызки верхушек деревьев, искалеченных взрывом.

Проводив взглядом БПЛА, Джонни скис. Их вполне могли заметить. И заметить раньше, чем ему бы того хотелось. Впрочем, делать было нечего, кроме как всё равно уносить ноги отсюда подальше. Рано или поздно их и так обнаружат. А после непременно захотят с ними очень плотно поговорить. На весьма неприятные для Джонни и Сэма темы.

Джонни не торопясь выбрался из-под ствола и посмотрел снова в сторону заинтересовавших его развалин. Он не торопился удаляться от укрытия, на случай если появится ещё какой разведчик вслед улетевшему. Поэтому стал разглядывать окружение сквозь лежащую на земле крону дерева.

Жалобно мяукающая кошка уже куда-то делась, и теперь её голос доносился откуда-то из самой гущи обломков здания. Обычная здесь, в этих местах фанерно-щитовая конструкция щерила серому небу останки стропил и устоявшие на месте, хоть и изломанные кое-где стены.

Крыша валялась довольно далеко от самого дома, однако положение её было такое, что под ней вполне можно было укрыться. Но для этого нужно было преодолеть метров пятнадцать открытого пространства. Пришлось ещё больше высунуться и осмотреть ближайшие окрестности на предмет, нет ли поблизости ещё чего-нибудь искусственного и летающего.

Новых летунов видно не было, а прежний БПЛА уже убрался далеко.

Из летающего был заметен лишь пепел недалёкого пожарища — в городке что-то таки разгоралось с большим опозданием. Но это пока серьёзной опасностью не грозило, так как задерживаться надолго пара заплутавших вояк не намеревалась. Махнув рукой Сэму, Джонни решился на рывок.

Под крышей оказалось довольно много свободного места. При случае, можно было даже и пожить тут слегка, обустроив это пространство как укрытие. Джонни на секунду покрутил эту мысль в голове, но отбросил. Риск получить слишком высокую дозу радиации был больше, чем попасться армейцам из оцепления в результате побега из зоны поражения.

"Лучше сдохнуть в тюрьме от скуки, чем от реальной лучевой болезни", — решил Джонни, закрывая для себя эту тему.

Но в тюрьме хоть будет шанс, что их вытащат. Адвокаты в "фирме" были бедовые. А в том, что их-таки вытащат, не пожалев денег на судебные издержки, Джонни не сомневался.

Так что весьма стоило попытаться прорваться.

— Мяу! — вдруг гулко разнеслось под жестяными сводами.

Мяв был жалобный, просящий. Оба обернулись.

Позади них в пустом пространстве стояла всё та же самая кошка, которую они видели до этого.

— Мяу! — так же жалобно повторила она и уставилась на пришельцев глазами, полными вселенской скорби.

— Бедное животное! — отозвался с сочувствием Джонни.

— Если оставить здесь — погибнет, — сказал Сэм, снял перчатку и протянул руку в сторону кошки. Та осторожно подошла ближе и обнюхала руку.

— А у нас уже ничего из еды не осталось... — сказал Джонни, наблюдая, как кошка, признав Сэма за друга, ластится к нему.

— Может, в доме что-нибудь осталось? Тогда и нам тоже достанется пожевать.

— Возможно, осталось. Надо посмотреть, прежде чем бежать дальше. А то у самого желудок подвело, — мрачно буркнул Джонни и попытался выглянуть наружу.

Мимо, как назло, пролетел очередной БПЛА.

Джонни резко убрался обратно под свод крыши.

— Чёрт! Разлетались... — буркнул он себе под нос.

— Как будем прорываться? — тут же отозвался Сэм.

Джонни резко обернулся и придирчиво всмотрелся в Сэма.

— Если не ошибаюсь, восстановился полностью после "пси"?

— Кажется, да... — слегка помявшись, ответил Сэм.

— Вовремя! — с заметным облегчением заключил Джонни и на несколько секунд переключился на свой интерфейс.

— Придётся подключать тяжёлую кавалерию... — неопределённо сказал он.

С этими словами он решительно полез в рюкзак и достал оттуда то, что предназначалось на крайний случай. Сэм только удивлённо посмотрел на характерный прямоугольник в руках ведущего и с интересом стал ждать продолжения. Джонни, заметив это, лишь усмехнулся:

— Сэм! Знаешь, некогда один очень умный человек сказал великую мысль: "Меньше знаешь — крепче спишь".

Сэм понимающе улыбнулся.

— Так вот — ты его даже и не видел! Понял? — закончил Джонни и лукаво посмотрел на напарника.

— ОК!

В руках "гражданских" вполне армейский спутниковый передатчик на шифрованную линию был вполне запрещённой штукой. Технически этот передатчик ничего особенного не представлял, но, как и любые другие подобные ему, подлежал обязательной регистрации и контролю соответствующих спецслужб. Такой порядок установился уже давно и ещё тогда породил в кругах "просвещённых интеллектуалов" аллюзии к Оруэллу. Но "борьба с угрозой терроризма" того требовала.

Данный же передатчик, как легко было видно по отсутствию на его боках соответствующих голографических пластин с отметкой регистрации, был совершенно незаконный.

Джонни привычно что-то попереключал на своей коробочке, та пискнула. Вякнула лапидарное "коннект" и заткнулась.

Но молчала недолго.

— О мой бог! Джонни! Вы живы!!! — послышался изумлённый возглас.

— Нас осталось двое из всей группы, — тут же остудил Джонни энтузиазм собеседника, — нужна помощь по вытаскиванию наших задниц за круг оцепления.

Каждый раз, когда начинал говорить, он чуть-чуть оттягивал край маски, чтобы она не искажала голос. Но как только заканчивал фразу, тут же отпускал её и делал глубокий вдох. Джонни по-прежнему сильно опасался радиоактивной пыли, что, возможно уже сыпется на них.

На несколько секунд повисла тишина. Видно, получивший это известие впал в шок.

— Чёрт! Мой бог! — не зная, как реагировать, наконец, отозвался тот. — Обязательно вытащим! Говори, что нужно — всё сделаем!

— "Третий круг хаоса", — коротко сказал Джонни, всё также, на несколько секунд, оттянув респиратор.

— Понял! — уже совершенно другим тоном, — деловым, — ответили на той стороне. — "Третий круг хаоса". Но не мало будет?

— Нет. Достаточно, — так же по-деловому ответил Джонни. — Сигнал запуска обычный... И ещё... Важно!

Джонни сделал глубокий вдох через маску, прикрыл глаза, выдержал небольшую паузу и выпалил единым духом:

— Нас подставили, Леон! У нас не было никакого шанса выбраться оттуда, если бы мы успели до прибытия спецназа.

— Проблема целеполагания

В далёком 2014 году начавшийся массовый обвал Российской экономики удалось сдержать. Пришедшая к власти группировка "государственников" удалила либералов-фундаменталистов не только из Кремля, но и с политического поля страны.

"Государственники" поставили вполне здравые цели и навели сразу же тот минимальный порядок в стране, который остановил деградацию. Наметилось даже некоторое развитие.

К сожалению, их решения были половинчатыми и недостаточными для полного выздоровления экономики. Остатки чисто "рыночных" стереотипов в их среде привели к тому, что хоть и не было в госвласти и при власти либералов-рыночников, но так или иначе, их идеи жили и продолжали отравлять атмосферу в обществе.

Хотя бы тем, что сохранилась значительная доля чисто рыночной стихии в стране. "Рыночных" людей.

Сохранились частью и олигархи, которых не выбил резко возникший в стране кризис с последующей "охотой на крыс". Сохранился частный капитал, а вместе с ним и торгаши, которые не брезговали "родиной торговать". Усилия "государственников" с одной стороны и торгашей с другой, часто напоминали перетягивание каната. Если брали верх "государственники", то в стране росли порядок и экономика. Если брали торгаши — рос хаос. Общий патриотизм народа, который оказался не шибко зависящим от усилий пропагандистской антироссийской машины всегдашних геостратегических врагов русского народа, не много менял в этом раскладе сил. Тем более, что в результате гигантских дезинформационных кампаний на Западе, эпохи 2012-2016 годов, доверие к западным СМИ было сведено почти до нуля.

Впрочем, и государственники, наконец, проснувшись, исхитрились-таки выстроить оборону от хотя бы наиболее вредоносных идей-вирусов, что постоянно внедряли в народы России её враги.

Тем не менее, страна как сошла с магистрали в 1991 году, так и продолжала с переменным успехом ломиться сквозь заросли и болотища "рыночной экономики". Слишком уж многим из "сильных мира сего" не было выгодно исправление экономики и политической системы в сторону действительной эффективности. Слишком многим из них грозило не просто разорение, а виселица.

Глухая ненависть, разлитая в народе — "к этим толстомордикам", как их называло между собой, почти всё население, — нет-нет, но прорывалось в погромах лавок, стихийных бунтах, с трудом удерживаемых репрессивным аппаратом государства. Но на смену одним арестованным бунтарям приходили десятки новых и противостояние между абсолютным, но полунищим большинством и богатым меньшинством просто выходило на новый виток.

Также этому способствовало восстановление нормальной системы образования в стране. Она просто по необходимости стала снова, как и в советские времена, бесплатной. Того требовали новые реалии мира. Невозможно выжить стране, с двухсотмиллионным населением, если не быть не просто в первых рядах, а прямо на острие научно-технического прогресса. Иначе просто сомнут.