| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Кобель, высунув язык, радостно завилял хвостом и запрыгал вокруг меня — надо же, хозяйка на него внимание обратила.
— Только не прыгай. Не прыгай, говорю!
Нашла, у кого совета спрашивать!
— Мне надо срочно связаться с Травкой!..— решила, продолжая отбиваться от Блоха.
Порывшись в суме, извлекла из неё блюдце говорильное. Опустилась на землю там же, где стояла, тарелочку на колени положила. Ладонь пробежалась по белоснежной поверхности, чуть задержавшись на голубой кайме. Пальцы коснулись наливного яблока.
— Яблочко скорей катись, бабка Травка мне явись...
Фрукт, слабо позвякивая, весело побежал по блюдцу.
— Наконец-то, красавица наша объявиласи,— вспорхнула руками старушка.
— Ба, а чего ты мне не сказала, что я тебе не родная?— начала я без предисловия. Очень хотелось увидеть её реакцию. Оправдается ли догадка?
Лишь на мгновение моя ведьма дар речи потеряла, а потом понеслось...
— Чаво?! Вот значить как. Взгрела на груди змяюку подколодную. Взрастила дармоедку на свою голову, а она, как из дому ушла, так сразу заявляить, шо Травка ей и ня родная вовси. Да?! Спасибо, унучка!— бабка отвесила мне поклон.— Уважила старушку! Ой, горюшко моё горькоё, и почто мяне такое выслушивать на старости-то лет,— запричитала ведьма.
Связь была очень плохая. Изображение дёргалось, звук проходил с шипением. Но, несмотря на помехи, слова Травки я слышала вполне отчётливо. И от них становилось ужасно стыдно.
— Бааа!— виновато протянула я.
— Шо ба? Шо ба? Я ужо скольки лет ба?! Табе хто пялёнки мянял, прядательница? Эх, жаль, рядом нет. Ня заехать цепком по твоей мякине. Удогонку что-лить яго послать?! У-у-у!— погрозила палкой моя старушка.
— Ну, ба, прости! Я ж не о том. Ты для меня в любом случае родная, практически кошка-мать,— попыталась я откровенно подлизаться — бабка ведь знает, что значит для меня вторая ипостась.
— Да ну табя!— обиженно отвернулась Травка.— Дождаласи благодарности старуха.
— Ба, я ведь про кровь...
— А шо кровь?— хищный взгляд уставился на меня в упор. Эх, верно говорят, как пить дать была бабка когда-то разбойницей! Коли уж меня — внучку, порой от страха передёргивает, то, что уж о других говорить. Отдавали, наверное, последнее — не раздумывали.— Шо кровь? Кровь яки у всех красьная. То ли ты обнаружила, шо у табя зялёная? Тады я ня при чём. Такой фяномен мне неведом. О!— подняв указательный палец вверх, блеснула Травка знанием "городских" слов.
Я покачала головой.
— Ба, кто мои родители?— спросила просто.
А что толку тянуть кошака за хвост? Бабка моя и прямой-то вопрос обойдёт, а если её ещё и намёками спрашивать...
— Я табе рассказывала и ня раз,— осторожно молвила бабуся.
— Но Найна тебе не дочь!— решила я взять нахрапом.
— А я и ня говорила, шо дочь.
— Но почему меня родной внучкой называешь?
— Опять двадцать пять,— всплеснула Травка руками.— Усе ведьмы сёстры — иномирные ли Йожки или наши кошатские.
— В смысле, иномирные?— вконец растерялась я.
— Тьфу ты!— раздосадовано сплюнула Травка.— Проговориласи! Горе ты моё горькое, ня тарелочный енто разговор. Асчо подслухаеть хто. Усё,— бабка отключила связь.
— Ну, бааа, скажи!— попросила я белоснежную тарелку, на которой одиноко застыло яблоко.
— Няа,— раздалось оттуда.
Я разочарованно вздохнула. Больше бабка ничего не скажет. В этом я уверена.
Нда, а загадок-то после разговора с Травкой стало ещё больше...
*Курсивом в романе отмечены сны, воспоминания, мысленные послания и события, происходящие в Поднебесной Башне — месте, где время останавливает свой бег.
Глава 7. Откровения
Ну, бабка! Ну, ведьма! Такие ребусы родной... хм... почти родной, внучке задавать.
Я поднялась.
— Пойдём, Блох!
Снова пустила клубок впереди.
Настроение улетучилось! С одной стороны я злилась на Травку — как-никак почти двадцать лет вместе провели, а она не удосужилась рассказать мне правду о моих родителях. Так ещё и сейчас умолчала. Вон, блюдце отключила. Не тарелочный разговор! Да кто тут подслушать-то может?! А коли и подслушают. Кому нужна ведьма-сирота с оборотными наклонностями? Велика ценность!
С другой стороны я чувствовала благодарность — бабка растила меня почти с рождения, подобрала слепым котёнком, хотя могла этого не делать...
Укладываясь на ночь, не стала менять ипостась, опять... Отчего-то, найдя мохнатого попутчика, я начала всё реже и реже прибегать к кошачьей натуре. К чему бы это? Наверное, киска во мне не стремилась чересчур часто встречаться со своим исконным врагом. А может рядом с псом мне просто хотелось почувствовать себя человеком...
Легла на спину, подложив руки под голову. Взгляд устремился к звёздам. После разговора с Травкой шли без привалов, остановились только на ночлег. Устала!..
В последние дни у меня имелось достаточно времени, чтобы подумать — неизменное бабкино ворчанье не отвлекало. А впрочем, для размышлений время находилось всегда. Чем ещё можно заниматься, нежась в солнечных лучах на крыше? И я никогда не тратила его зря...
— Блох,— протянула задумчиво,— тебе не приходилось чувствовать себя одиноким?
Пёс чуть оторвал голову от земли, взглянул на меня внимательно.
— Ты не подумай — я не одинока. У меня есть Травка и кошаки. Просто порой... хочется чего-то большего. Наверное, япросто обнаглела... Как думаешь?!
Пёс продолжал смотреть в упор. Я смутилась. Мало ли, что собака!
— Или это натура такая — ведьминская. Всего-то мне мало, всем недовольна. Хочется настоящих чувств — дружбы, преданности, любви... Блох, а ты когда-нибудь любил?
Пёс перевернулся на живот, положил голову на передние лапы. Лопухи ушей то и дело приподнимались по очереди.
— Хотя, что это я?! У собак, наверное, не принято влюбляться.... А я вот мечтаю о любви — сильной, жаркой, вечной. Чтобы раз и на всю жизнь! Только сомневаюсь, что есть мужчины на такую способные. Вот ты смог бы так? Представь — одна псинка и навсегда. Что ушами ведёшь? Не по нраву? Знаю — не сможешь! Встречала я вашего брата в городе. Сворами за течной сукой бегаете, да не за одной. Зато вы людям верны!
Блох подполз ближе, взгромоздил наглую морду мне на грудь.
Я не погнала. Опустила ладонь на широкий лоб, взлохматила серую шерсть, поскребла ноготками кожу.
— И кошакам вот тоже разных подруг подавай. А хоть коты не такие как псы, они тоже преданы человечеству... просто по-своему. Но пары не создают. А люди.... С ними я общалась мало, хоть и приходилось сталкиваться в городе. От мужчин так и вовсе держалась подальше, наслушавшись бабкиных речей. Да и какой мужчина захочет связать свою жизнь с ведьмой?! Так, только развлечения ради. Вон Травкины сестрицы все как одна холостые и одинокие по жизни. А если эта ведьма ещё и оборотень...
Пёс заскулил, царапнул лапой мой бок, аккуратно — почти нежно, чтобы не поранить.
Могут ли бегущие по щекам слёзы помешать улыбке? Вряд ли. В подтверждение этого она расцвела на моём лице. И всё благодаря какой-то... собаке!..
— Я мечтала о друге...— зашептала жарко,— хотя бы. И вот теперь у меня появился ты... Знаешь, Блох, а ведь я тебя уже почти люблю!— щёлкнула пса пальцами по чёрной кнопочке носа.— И всё равно никому кроме тебя в этом не признаюсь...
Пёс лизнул меня в щеку, утирая солёную влагу. Что-то расклеилась я совсем. Не дело это!
— Спи, Блох, спи. Утро вечера мудренее. Завтра, может, и я киснуть перестану... А пока, пусть нам приснятся те, кому суждено разделить нашу любовь. Если такое вообще когда-нибудь случится...
Котёнок посапывает в окружение себе подобных, разве что его серая шёрстка слегка выбивается из общей массы "чернышей".
— Ох, сястра, ня знаю шо и делать,— встревожено произносит старушечий голос.— Дявчонка как со смертью матери котёнком обярнуласи, так и ня желаеть в рябёнка обращатьси. Силой два раза яё вернула, да оком моргнуть ня успела, а она ужо снова... того... серая. Да и кошка яё приняла, усё молоком своим накормить норовит с родными-то детками.
— Не пужайся сильно!— успокаивает гостья.— Ночка, поди, тоже кошка не простая. Видать, знает что делает. А ребёнку покой нужен. Не чай сквозь заклятье родиться умудрилась. Такое не каждый сдюжит.
— Да боюся я, кабы сила проклятья своё ня взяла, да дитё кошкой ня осталоси.
— Ты погодь гадать. Время покажет. Пусть всё идёт, как шло. Но к девочке приглядывайся. Может, и выйдет из неё какой толк. А нет, так станет у тебя на одну кошку больше. Не беда!
— Да кол табе в зубы за такие-то речи!— вскрикивает первая старуха.
— Но-но! За языком-то следи!— сердится собеседница.— Я-то ладно. Меня сестринскими словами не проймёшь, а коли, кого послабее наградишь?! Али по стопам Варги идти собралась?
— Упаси Господь!
— Молчи, дура старая! Услышит ещё. Потом доказывай, что не про его честь гуторили.
— Молчу-молчу. Хотя от такой жа слышу — старой, глупой и вредной грымзы.
Беззаботное хихиканье наполняет избу, но воздух в ней заметно накаляется. С ведьмами лучше не шутить, даже если сама ведьмой являешься...
Котёнок растерянно взирает по сторонам. Видеть он стал совсем недавно. Окружающее и пугает, и завораживает одновременно.
— Ты токмо не обижайся,— произносит гостья.
— А шо обижатьси?— пожимает плечами хозяйка избы.— Мы-то с тобой к обоюдоострым обидам прявыкли давно. Чаво нам друг пяред другом расшаркиватьси?
Накал постепенно рассеивается.
— Тихо!— шипит пришлянка.— Проснулась, кажись. Слухает!
— Да дитё асчо — ня упомнит и ня поймёть.
— А коли память на будущее сохранит?! Мы-то не ведаем об их способностях.
"Енто точно. Вот если бы Калев был жив, яго бы и расспросила",— доносится до котёнка тщательно скрываемая "хозяйкой" мысль. Но для малышки прочесть её в тот момент не составляет труда...
Я открыла глаза. Мой красавец-пёс лежал рядышком, подёргивая передней лапой. Куда-то бежал, видимо. Улыбнувшись, встала. Вспомнился сон, и тут же вернулась печаль.
Нда, не сбылось моё вчерашнее пожелание. К чему бы это?! Магия родников оказалась сильнее? Ведьма из меня никудышная? Или мне так и суждено провести жизнь среди старух, кошаков и псов?..
Я невольно скосила глаза на Блоха. Разбуженный движением пес, заметил моё внимание и, счастливо подпрыгнув, попытался лизнуть. Увернулась, шутливо хлопнув его по заду.
А что? По-моему, всё не так уж и плохо!
Блох, получив ускорение в виде шлепка, совершил кружок по травке и вернулся, уткнувшись носом в мою раскрытую ладонь. Я с нежностью погладила голову своего лучшего друга.
Похоже, хорошее настроение намеревалось выползти из небытия!
Я вдохнула лесной воздух полной грудью.
— Здравствуй, новый день!
Глава 8. Опять двадцать пять
— Ну что, Блошик, кто на охоту пойдёт, ты или я?— спросила и в очередной раз себя обругала.
Не сумасшедшая, чай, с собакой разговаривать. Хотя... выбор у меня не велик — либо с Блохом, либо сама с собой, так как от молчания и впрямь с ума сойти можно. А коль уж я отчасти кошка, почему бы мне с собакой не пообщаться?!
А пёс... Пёс как всегда рад, что на него обратили внимание, полон энергии и согласен на всё.
Блох носился вокруг, скакал и то и дело норовил "поцеловать" меня, если не в губы, то хотя бы в щеку.
Ещё чего не хватало — собачью слюну с лица вытирать! Оно мне надо?! Кошачья часть меня, так и вовсе протестующе зашипела. Вот и приходилось мне отмахиваться, да прикрикивать. Пёс немного присмирел — не зря глотку рвала!
— Ладно, друг мой, давай так. За дичью отправишься ты, уж больно зайчик мне твой понравился. Самой мне с таким не совладать,— решила, поразмыслив.— Я же пока костерок разведу — по человеческой пище соскучилась. Поджарю свою долю, а ты свою часть и сырой слопаешь. А уж коли не поймёшь, что от тебя требую, то сама тогда схожу, мышей добуду или птичку какую.
Сказала и внимательно уставилась на Блоха. Сообразит ли?!
Пёс замер на мгновение, потом неожиданно сорвался с места и бросился ко мне. Толчок, и передние лапы упёрлись в мою грудь. Не больно совсем — увидев разгон, я уже ожидала удара. Блох же лизнул меня в нос, оставляя широкую полосу слюны. Затем, развернувшись, совершил прыжок назад и скрылся в зелени.
Поцеловал-таки, шельмец!
Я хихикнула, утираясь, да полезла в сумку за чашкой-нескончашкой. Щи хоть и надоели до чёртиков, но всё ж таки в походных условиях не помешают. В дороге не дождёшься бабкиных блинов, пельменей, да котлет. Так что нечего тут перебираться!
Нда, вернулся Блох слишком быстро. Не ожидала. Даже огонька разжечь не успела. Прискакал со всех ног. Я испугалась — не сбесился ли?! Сиганул прямо ко мне, зубищами за руку клац, правда, придавил едва-едва, да давай за собой тянуть.
— Ты что спятил?!— возмутилась я, выдёргивая рукав из его пасти и рассматривая рубаху на предмет порывов.— Не того зайца слопал?!
Пёс попробовал было снова меня ухватить, да я замахнулась, и он передумал, но не угомонился.
Блох скулил, прыгал рядом, отбегал в сторону, словно звал. А сам всё время обратно оглядывался, будто ждал чьего-то появления. И только тут до меня дошло. Погоня?!
Не ожидала от себя такой глупости, расслабилась совсем — несколько дней в покое и единении с природой находясь. Только и успела, что на вещи, ступой привезённые, заклятье невидимости наложить, да к себе покрепче привязать — магически, найду как-нибудь, коли что, так как собирать всё, не оставалось времени. Едва-едва кошкой обратилась, пёс шмыг в кусты, а я на загривке руку крепкую почувствовала. И когда только её владелец подкрасться успел?! Тут и мешок знакомый не замедлил появиться.
Эх, меня поймали, а серый друг на помощь не спешит.
"Неужели убежал?! Предал!"— мелькнула запоздалая мысль.
И такая обида меня одолела, что жуть. Но, подумав, решила — пусть хоть кто-то из нас на свободе останется, даже если и не свидимся больше, буду знать, жив Блох и невредим. По нраву мне пришёлся — стервец!..
И вот теперь вновь меня куда-то тащили, но я и не думала изображать напуганного поросёнка — лежала, не трепыхаясь. Всё это мы недавно проходили, так что знала — с магией куля мне не совладать. Оставалось только фантазировать, чем я и занялась, мысленно обращаясь к сбежавшей собаке: "Ох, украл меня злодей — то ли ящер, то ли змей. В царство тёмное понёс, не увидев моих слёз. "Блошик друг мой, помоги, от врагов обереги!" Но не слышит просьбы пёс, прочь уносит серый хвост. Позабыв любви узды, пятки светят сквозь кусты..."
Как и в прошлый раз, воспоминание об услышанной некогда сказке и мерное покачивание навевали сон...
Проснулась всё так же от удара об стол.
— Ты что творишь?! Я тебя что, не предупреждал?!— раздался знакомый сухонький голосок.— Дождёшься у меня! А сейчас пшёл вон!
Ну, что я говорила? Опять двадцать пять! Что и следовало ожидать. Ясно же, что похитители одно и то же лицо. И снова виновата, прежде всего, я сама. Ладно первый раз стал неожиданностью, но уж ко второму-то должна была подготовиться. Да и Блох пытался меня предупредить. Куда там?! С моею-то понятливостью.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
