Золото глаз твоих

Брат? Это у Князя брат такой?

— Любить? Я должен его любить? Ты знаешь что я поклялся сделать с ним и с каждым из его охотников и тебе крупно повезло, что ты тогда уже слинял из их компании, — Князь был похож на огромного шипящего змея, готовящего к прыжку.

Ничего не понимаю. Кто этот Шаер-Ри? Имя знакомое. Точнее, даже просто Шаер. Я его когда-то слышала. Или даже говорила. Кто-то из прошлой жизни?

— Скоро в Магире будет очень весело, — Самир с завистью смотрел на нас с Князем. Потом его взгляд задержался только на мне. Медленно и плавно, словно завороженный, Самир отвел теперь уже двумя клинками длинную челку от моего лица. Что за наглость? Нет, мы конечно близко друг-друга никогда не видели, но уж так пристально меня рассматривать... На мой злой взгляд мужчина ответил совершенно ошарашенными глазами. Кончики эстоков дрогнули в паре пальцев от моей кожи. Словно призрак увидел... или узнал! Со стороны Князя послышалось раздраженное шипение.

В этот самый момент нервы у Лапуши сдали. Когда она чует, что вблизи меня кто-то размахивает железом, а она отлично чувствует, что происходит рядом с хозяйкой, она просто звереет. С диким мявом кошка вырвалась из люка и следующим броском вцепилась Самиру в горло. Вор уже мертв и Наур-мей нам больше ничего не сделает. Теперь можно и с тенями у стен разобраться.

А ведь их даже убивать не надо, чему я несказанно рада. Просто пришпилю ножичками за некоторые части чела, чтоб не такие резвые были. Пусть с ними их глава разбирается. Один из дружков Самира даже попытался защититься. Навел на Князя самострел... Это было последнее, что успел сделать мужчина. Полуэльф просто плавно взмахнул рукой, и человек уже валялся с дротиком в горле. Так же внешне безразлично глава Мужского Наемничьего дома расправился с остальными. Не хочет, чтоб люди знали об этом Шаер-Ри и его охотники. Что же это за знакомые у Князя?

— Без крови не получилось, — невинно так замечаю очевидное.

— Если б не ваша кошка, Милая, все бы действительно решилось без крови, и Самир просто убежал из города со всеми своими дружками-садистами, — совершенно равнодушный голос. — Он бы быстро нарвался на Шаер-Ри с охотниками, а уж они разобрались бы с ним, и мне не пришлось бы убивать.

— Кто этот Шаер-Ри?

— Это не ваши проблемы, Милая, и не вашего Дома. Он мой должник.

— Если у Мужского дома будет новый глава, то это мое дело. Если кто-то в городе убьет столь сильного нелюдя, то это тоже будет мое дело, — еще и так приятно целующегося. Да что со мной такое?

— Это будут наши маленькие семейные разборки. Дом я вмешивать не собираюсь, — а говорит не как нелюдь с семейными проблемами, а как глава Дома. Высокомерно и бесстрастно. Именно за такой тон его когда-то прозвали Князем. Но после паузы он добавил более мягко, — Я не умру, Милая, не беспокойтесь.

Я чуть не задохнулась от возмущения. Да чтоб я о каком-то мужике беспокоилась!!!

В этот момент раздался хруст. Кажется, Лапуша решила поужинать.

— Лапа, кинь каку! Есть на ночь вредно!

— Мур-мяу! — возмущению кошки не было предела, однако то, что осталось бывшего вора, она грызть перестала. А осталось мало что. Все-таки Лапа большая киса и аппетиты у нее соответствующие.

— Пойдемте к заказчику? — для порядка спросил Князь и первым пошел на выход. Ладно, пойдем разбираться с вшивым торговцем.

Мне кажется торговец эльфийскими тканями был немного не рад нас видеть. Сначала подумал, что две фигуры у его кровати ему приснились, потом, дико заверещал и попытался спрятаться от нас под одеялом. Когда мы вытянули его на свет лампы он не открывая глаз лепетал, чтоб мы брали все что захотели ( — Забирайте все! Золото за картиной, серебро в старых калошах в гардеробной! Берите! Жена в соседней комнате! Берите жену! Только не убивайт-е-е-е-е-е!). В общем мы все-таки забрали все деньги в качестве моральной компенсации Домам и оставили Непоса трястись от страха дальше. Статуэтку стражника Князь разбил об стену дома торговца.

Следующим пунктом вечерней экскурсии по Магиру был старый маг. Признаться, идти по пустынному городу с Князем было приятно. Говорить с ним было легко, если только говорилось на темы, не связанные с проблемами Домов. А вот обсудить архитектуру старой площади, обменяться мнениями о статуях в порту и новых коряблях на пристани... Оказывается, мужчина был еще и до ужаса начитанным. И что более удивительным, я тоже много чего знала. Но откуда? Память о прошлой жизни сбежала, а вот знания остались.

Заканчивая перемывать косточки одному брехливому травнику, который написал бредовую книгу о ядовитых растениях, мы подошли к дому Ванилы.

У него с делами мы разбирались тоже недолго. Просто вежливо попросили проснуться пораньше (бывший маг увлекался астрологией и предпочитал бодрствовать ночью) и прийти на закате к ручью в лесу. Дедушка с радостью согласился помочь с оценкой магических предметов и зелий.

Я просто обожала старичка Ванилу. Именно он мне помог, когда я впервые попала в этот город. Отвел меня к тогдашней главе Женского Наемничьего Дома, перед этим накормив и вымыв. А сколько книг я у него из библиотеки стащила с его согласия! У-у-у... Уже откуда-то имеющиеся знания по амулетам, артефактам и оружии я усовершенствовала почерпнутым из старых свитков. Маг был прав, нам есть чему поучиться у предков. Я и училась. Ему на радость и себе на выгоду. Так что когда Ванила вынес мне еще одну книжецу, я не удивилась, а только поблагодарила от всего сердца.

— Князь, останься, будь добр. Я хотел бы обсудить одно зелье. Нашел его в эльфийском сборнике, но остроухие назвали травы, как им заблагорассудится.

— С радостью, уважаемый! — Такую теплую улыбку на лице Князя еще наверно никто не видел.

Мужчины углубились в пыльные страницы, а я улизнула за дверь. Вот ведь дети. Глаза у обоих горят, чуть лбами не стукались над выцветшими строчками, на звук закрывающеся двери, я уверена, даже не обернулись.

Ну вот теперь и домой можно. Только не через подземелья. По ним пусть Лапуша носится, а я проветрюсь.

Я мчалась по плоским крышам домов серебристой тенью в свете луны. Спутница ночной охоты нелюдей скрывала меня в своем сиянии и дарила чувство нереальной свободы. Ветер, чуть соленый, пытался снять с меня плащ, взятый у Ванилы, и замедлить бег. Он дул в лицо, бушевал в моих волосах, трепал магическую маскировку, силился скинуть с крыш и вернуть меня на землю. Наивный. Жаль он не делает различий между людьми и нелюдями, тогда бы он знал, что остановить нас невозможно. Однако откуда взялись эти порывы стихии над Магиром. Если правильно помню, а на память я не жалуюсь (ну за исключением полного провала в области жизни до Магира), то на сегодняшнюю ночь маги обещали лишь легкий бриз. Кто-то колдует с ветром?

— Ну наконец-то вы остановились, — на крышу прыгнула еще одна серебристая тень.

— Княже? Не думала, что вы любитель поздних гонок по крышам. Тем более гонок за мной. Кажется, мы решили наши дела на сегодняшнюю ночь.

— Привычки бегать за вами? Вы правы, такой привычки нет. Хотя следует признать, что погоня была увлекательной. За должниками я тоже обычно не бегаю, но для вас, Милая, я сделал исключение.

— Мне показалось, что с долгами на сегодня разобрались, — он не мог видеть мою вопросительно вздернутую бровь, мои горящие нетерпением глаза, мои волосы, с все еще бушующим в них ветром. А я не могла видеть его мягкой улыбки, его золотых, теплых глаз, и того, что он все ближе подходил ко мне. Но все это витало в воздухе, металось между нами, выходило наружу вместе с нашими словами.

— Значит, завтра я принесу вам еще и эликсир для улучшения памяти, — насмешка в голосе Князя была столь мягкой и беззлобной, что мне пришлось заставить себя три раза напомнить себе, что я глава дома и подобные шутки и намеки на мою забывчивость просто недопустимы.

— И что же я забыла? Дать вам пару пощечин за наглость утверждать, что я пустоголовая девица? — Я тоже, пожалуй, сделаю пару шагов навстречу этому хаму.

Наглый ветер, явно подчинявшийся Князю, все еще гулял по крышам. Значит, полуэльф сам виноват в том, что мои распущенные волосы с очередным порывом стихии прошлись по его лицу. Заодно буду точно знать, где он стоит. Только, кажется, это совсем его не расстроило. Странно было наблюдать, как призрачная сияющая тень ловит трепетания моих волос, столь же нереальных в свете Покровительницы, слышать, как он вдыхает их запах, нежно проводит по ним ладонями, теребит между пальцами. Игра света и тени, трепетание очертаний наших фигур от порывов ветра, от наших дыханий, от одного шага навстречу. Я все-таки вспомнила о своем долге.

Он все еще пах осенним лесом. Этот аромат мешался с запахом меда его губ. Так наш Князь сладкоежка? Хотелось слизать этот мед. Как приятно. Мягкие губы, нежные, неторопливые. Они призывали наслаждаться поцелуем, его тонкостью, невесомостью, чувственностью. Что-то разгоралось внутри меня, окунало в мир неги, требовало большего, чем касание губ. Мне хотелось коснуться его тела. Попробовать на мягкость волосы. Только первым это сделал Князь. Мягко притянул меня одной рукой за талию, второй запутался в волосах и превратил нежность поцелуя в страсть.

Интересно, что бы сказали мои девочки, увидь они меня сейчас. Горящую от желания. Целующуюся. С золотоглазым Князем, чья рука крепко прижимала меня к нему за талию, а вторая не позволяла разорвать губы, притягивая меня за затылок и мягко массируя его. Стоп!

Я резко вырвалась из объятий и отошла от растерянного мужчины.

— Вы знаете, Князь, какая скульптура украшает наш Дом? Она старая, осталась еще от первых женщин оборотней, отвоевавших свою свободу. Полувмурованные в стену дома две фигуры. Мужчина и женщина. Объятые огнем страсти. Всего лишь поцелуй между ними. Между каменными изваяниями. Но и он столь явственно пьянит им головы, что они ничего не замечают вокруг. Женщина льнет к телу любовника, одной рукой уже снимая с него рубаху и лаская его живот. Мужчина же нежно гладит ее спину... лезвием кинжала.

— Ты забыла о моей клятве, Милая? Или ты ей не веришшшь? — Князь от злости, казалось, перешел на шипение. Мурашки пошли по коже дружным строем. Зверь внутри меня прижал уши и мелко потряс шкурой. Кажется, я все-таки вывела золотоглазого из себя. Только вот нисколько этому не радуюсь. И пока я не радовалась, фигура мужчины в лунном мареве стремительно отвернулась и начала удаляться по направлению к кварталу наемников.

— Спокойной ночи, почтенная, — льдом его голоса можно было заморозить море, а не только пришибленную главу Женского Наемничьего Дома. Даже не просто пришибленную, а очень даже сумасшедшую. Как иначе объяснить то, что я не дала мужчине уйти, а в три прыжка преодолела расстояние между нами и схватила его за куртку, обняв за талию. Вцепилась я не хуже шурха за наживку. Кажется, он такого не ожидал. Я лишь заурчала, пользуясь его ошарашенным состоянием, и потерлась об него всем телом, словно кошка. Иногда зверю внутри просто невозможно противиться. Да и не особо хочется.

— Прррости, — шепчу на ухо и затихаю, обнимая его плечи. — Просто я все еще боюсь. Не тебя. Не твоих глаз. Не твоих рук. А своего прошлого.

Да уж. Заложила себя по самое не могу. И в том, что от него без ума читается между слов, и то, что трусиха сама в слух сказала, и то, что совсем над собой контроль потеряла видно по прорехам на его куртке, оставленным мною. После стольких лет недоверия меня приручает какой-то мужчина за пару часов. Хотя, не буду отпираться, раньше, когда я видела Князя, к трепету от воспоминаний о глазах цвета осенних листьев примешивалась дрожь совсем другого свойства. Но тогда страх был сильнее. Сейчас же его нет.

— Я подожду, — Князь лишь шумно вздохнул, накрывая мои руки своими. Потом снова вдохнул. Еще раз. Чем ему воздух не нравится? Я вроде духами не балуюсь, капусту с молоком не употребляю.

— Что-то горит, — еще раз принюхавшись, выдал Князь и провел языком по губам, словно пробуя воздух на вкус.

— Я ничего не чую, — гари в воздухе действительно не ощущалось. Уж своему носу я доверяла.

— Огонь магический. Все сгорит без пламени и дыма. Но вязь сильного заклинания все равно чувствуется в пространстве и тепло от горения выделяется. И насколько я правильно ощущаю, то страдает что-то в моем квартале. Мне нужно идти, Милая, — если про магический огонь он рассказывал мне словно старый учитель шалопаистой малолетней ученице, то последние слова прозвучали как извинения любящего мужа жене за отсутствие за ужином. Хотя откуда мне знать про мужа и жену? Мужа у меня не было, нет, и не будет.

— Беги. До завтра, Князь, — появилось страшное желание поцеловать его на прощание. Правду говорят про магию этого города. Он сдерживает влюбленность, физическое влечение, но уж когда отпустит на волю. Это чистое сумасшествие, и я кажется сошла с ума... от любви?

Глава 3. Погорельцы.

Я пришла в Дом усталая и раздраженная. По пути все думала о нас с Князем и пришла к выводу, что любовь между нами сущая глупость и, причем, чрезвычайно опасная. Если кто-то узнает что между нами хотя бы те два поцелуя, то... прощай Дом, прощайте девочки, прощай Магир! Осталось восемь дней продержаться. После этого главой будет Кристи, и с золотоглазым я встречаться не буду еще две декады. Что несказанно радует. Возможно, за это время я найду амулет или какой-то ограничитель чувств. А уж несколько дней до этого я продержусь. Завалю себя делами, урежу время на встречи по поводу обмена зелий и моих вещиц.

И никаких глупых мыслей, томления в теле, сумасшедшего биения сердца и метаний в душе. Голова пускай подумает о том, что может отделиться от тела. Телу неплохо было бы вспомнить о тех росписях, что их оставил последний мужчина, бывший со мной. А сердце и душа пусть только представят, как на меня будут смотреть девочки, если узнают о Князе и мне. Предательница. Слабачка. Сдалась. Снова отдала себя мужчине. Признала его превосходство. В их глазах будет брезгливость и жалость. Этого я не выдержу.

А все из-за магии города, свернувшей чувства в тугой клубок силы и выпустившей его на свободу. Но я выдержу. Главное чтоб Князь был от меня подальше. С этой мыслью я дошла до Дома. Быстро узнав все новости от девушек, пожелав им спокойной ночи и утра, я наконец то поднялась к себе и уснула.

Сквозь сон ко мне донесся стук в дверь. В дверь Дома. С учетом того, что моя комната на третьем этаже, стучащий довольно сильный и наглый. Когда я спустилась по лестнице, то в зале на первом этаже перед дверью собрались уже практически все девушки.

Я прихватила со стола забытый кем-то кинжал и пошла открывать тяжелые двустворчатые двери. За мной потянулась любопытная Мира в одной ночной сорочке и с любимой рыжей куклой.

На пороге стоял Князь. Грязный, почему-то мокрый, и злой, как мифические демоны. На плече болталась старая дорожная сумка. От него несло гарью и магией. Глаза расплавленным золотом горели на его лице, украшенном черными разводами. Даже в предрассветных сумерках они оставляли жуткое впечатление. Малышка Мира громко ойкнула и спряталась мне за спину.