Начать заново, правленая

— Если честно, я ещё не успел осмотреться, — осторожно ответил я, находясь в некотором шоке от такого обращения ко мне.

— Ничего страшного, мы с Алом тебе всё здесь покажем! Ну-ка, — он пытливо заглянул мне в глаза, — сколько же нам лет?

— Неделю назад исполнилось восемнадцать, — слегка недовольно ответил я. Да что он со мной сюсюкает, в конце-то -концов! Не такой уж я и ребёнок!

— Ого, какие мы уже взрослые! — шутливо восхитился Вэл, — а мне вот триста сорок семь в следующем месяце стукнет!

Наверное у меня самым дурацким образом отвисла челюсть, потому что этот ненормальный папин друг, заржал, как лошадь, да и отец тихонько посмеивался надо мной, только он старался делать это не заметно, знает же ведь, что я злопамятный.

— Сколько? — только и смог выдавить я.

— Триста сорок семь, малыш.

— Я не малыш! — тут же взвился я, — Я уже почти совершеннолетний!

— Ну конечно! Ещё пятьдесят два года это совсем чуть-чуть! Пролетят, не заметишь!

Я нахмурился. Отец тут же вмешался,

— Ладно, Макс, не дуйся. Это просто дружеская шутка.

— Я и не дуюсь.

— Ну вот и хорошо. Найди Дайма и скажи ему, что встреча в четыре, потом можешь быть свободен, хорошо?

— Хорошо.

Я развернулся и отправился на поиски, всей кожей ощущая на себе любопытные взгляды.

Потом были ничего не значащие разговоры и знакомства. На всё это я уже не обращал внимания, чисто механически неся всякую вежливую ерунду.

В конце-концов, мне это надоело, и я отошёл к высокому окну с широким подоконником. Там я и провел остаток вечера, забравшись на подоконник с ногами, попивая лёгкое вино и совершенно наглым, образом игнорируя укоризненные взгляды отца.

БУМ! БУМ!! БУМ!!! А? Что?! — я вскинулся на кровати и тут же рухнул обратно.

-Моя голова-а-а... Чёрт, видимо, я вчера всё-таки переборщил с вином, а ведь казалось таким лёгким! Я засунул голову под подушку в надежде уснуть и избавиться от этой проклятой боли, но тут снова раздался стук. Блин, а я думал, что мне это приснилось! Пока я соскребал себя с кровати, стук прекратился. Я дополз до двери и подождал пару минут, но ничего не происходило. Тишина небесной манной изливалась на мою больную голову и я, ободрённый отсутствием за дверью любого шевеления, осторожно пополз назад. Но! Уже практически на полпути к желанному месту отдыха, за моей спиной вновь раздался этот грёбанный стук и я взбесился! Видимо злость придала мне сил, потому что шатать меня перестало, и я в одно плавное движение схватил с кровати подушку, распахнул дверь и со всего размаху огрел ей утренних визитёров!

— Ой, — только и смог сказать я, увидев за дверью, в ареоле оседающих перьев отца и этого... дядю Валеру. Нехорошо-то как вышло, причём нехорошо в первую очередь для меня, поэтому, я, пользуясь тем, что гости ещё не пришли в себя осторожненько съехал по косяку на пол и пополз, куда не важно, главное подальше. Когда до спасительной кровати осталось всего пара метров, и я уже уверился, что пронесло, я вдруг оказался в воздухе, вздёрнутый сильной рукой за шиворот рубашки (спал-то я не раздеваясь).

— И куда это вы поползли, уважаемый? — раздался ироничный голос отца, — Или, неужто, вы решили освоить новую технику маскировки на местности и притвориться пуфиком?

Я молчал.

— Ну, что молчишь, Макс? Говори, мы тебя внимательно слушаем!

Я поднял взгляд на отца и сразу же опустил. В его глазах читалась даже не укоризна, а возмущение, словно его обманул лучший друг. Хотя, что там друг, сын, сын его обманул. Мы же договаривались, быть на стороже, не расслабляться, не подставлять семью, а тут... Сын, лучший из учеников, который должен был ещё метров за десять, даже во сне, услышать их шаги и приготовиться, этот сын встречает их сонным и с похмельной головой, открыв дверь только после получаса упорного стука! Да ещё и подушкой их огрел. Короче выставил я себя полнейшим идиотом. Даже нет, хуже, я выставил себя ребёнком.

— Прости отец, — я снова поднял голову, — этого больше не повториться, обещаю. Удерживающая меня в воздухе рука разжалась, и я мягко приземлился на пол.

— Хорошо, Макс, я тебе верю. Но, оставить без наказания не могу, сам понимаешь. Так что, марш в спортзал и пять часов с усилением. И да, не забудь про утяжелители, понял?

— Понял, — я опустил голову.

— Эй-эй, Ал! По-моему, ты переборщил! — вмешался дядя Валера,— Это всего лишь ребёнок! Тут и трёх часов за глаза хватит! И к тому же, я уверен, что Макс больше так не сделает! Ведь не сделаешь? — и он повернулся ко мне. Я в ответ мотнул головой. — Ну вот, что и требовалось доказать!

Отец внимательно на него посмотрел, — Хм, ты так думаешь? Что ж, хорошо. Макс, можешь тренироваться сегодня только три часа и даже не в усиленном режиме, я разрешаю.

Но я только вздохнул. Вот кто просил этого 'дядю' вмешиваться! Мне теперь из-за него семь часов с усилением и в утяжелителях заниматься! Дело в том, что когда обучение только началось, многие меня жалели и говорили примерно те же слова, "он ещё ребёнок" и "это слишком жестоко...", чем я, соответственно, беззастенчиво пользовался дабы облегчить свою участь и уменьшить интенсивность тренировок. В конце-концов, отцу это надоело, и он разрешил мне неделю тренироваться так, как пожелаю, но с условием: в конце недели он лично оценит уровень моей подготовки. Если я хотя бы минуту продержусь против него, отец признает, что я держусь на уровне, и нет нужды и дальше гонять меня в этом зверском темпе, если проиграю, то при любой попытке кого-то из взрослых пожалеть меня и сбавить нагрузку, буду тренироваться в два раза больше. Экзамен я, естественно, провалил. Потому-то и злился сейчас на этого заступника. Ну вот кто его просил, а?

Еще раз, тяжело вздохнув, я подхватил, так и не разобранную спортивную сумку с тренировочным оружием, и поплелся было прочь, как...

— Макс, а ты ничего не забыл? — нагнал меня ехидный голос отца. — Ты, конечно, можешь убрать весь этот бардак и после тренировки, но мне, почему-то, кажется, что в тот момент, ты будешь уже не в состоянии это сделать, по крайней мере, сразу, так что настоятельно рекомендую сделать это сейчас.

Я обернулся и укоризненно посмотрел на этого садиста, мол "тебе до сих пор мало?". Но он только хмыкнул, похлопал меня по плечу и вышел. За ним тронулся и его друг, проходя мимо меня, он тихонько шепнул, — Ничего здесь не убирай, всё равно слуги через час уборку начнут, — подмигнул и закрыл дверь.

Я пожал плечами, не надо убирать — не буду, мне только лучше. Подумав, решил заглянуть в душ, да и переодеться не мешало бы, вряд ли в брюках и рубашке будет удобно работать.

Через полчаса, заметно посвежевший, я закрыл за собой дверь и... остановился.

— А куда собственно мне идти? — задал, в общем-то бессмысленный вопрос, поскольку рядом никого не было. Можно конечно спросить у отца, но... как-то всё это по-детски выходит. Нет, лучше спрошу у кого-нибудь, не может же в этом крыле вообще никого не быть!

После десяти минут блужданий по коридорам я понял, может. Везде стояла ленивая сонная тишина и соответственно полное отсутствие разумных прямоходящих гуманоидов, причём любых, даже прислуги не видно.

— Нет, ну это вообще! Беспредел полный! Эге-е-ей! Есть тут кто-нибу-у-удь!!! — в конце концов не выдержал я, — Населе-ение-е-е, отзови-и-ись!!! — но в ответ полнейшая тишина. Постепенно я вошёл во вкус и мне даже стало нравиться вот так бродить по коридорам и вопить во всю глотку, правда теперь я уже никого не звал, а просто распевал приходившие на ум песни.

— Нас не догонят! Нас не догонят!!! — орал я спиной открывая следующую дверь, поскольку в одной руке была сумка с оружием, а в другой, извлечённый из той же сумки в качестве НЗ, пакет с любимым апельсиновым соком, когда почувствовал, что упёрся спиной в стену. Странно, здесь же вроде дверь, откуда тогда стена? Резко обернувшись, я чуть не выронил сумку из рук, в проёме двери стоял взрослый высокий, странно знакомый, оборотень. От него так и веяло СИЛОЙ, пока сдерживаемой, находящейся в узде, но даже в таком состоянии она внушала мне ужас.

— Упс, — вырвалось у меня, прежде чем я подумал, а подумав, резко отскочил назад и по всем правилам поклонился, — Прошу простить меня за оплошность, Старший.

Оборотень помолчал, смерил, вытянувшегося в струнку, меня, задумчивым взглядом и легонько кивнул. Когда он уже прошёл мимо я решился, ну не убьёт же он меня, в конце-то концов.

— Старший, — окликнул я его.

Оборотень остановился, обернулся, в его глазах по-прежнему ничего не отражалось, и я облегчённо выдохнул, — Прошу простить меня за дерзость, но не могли бы вы указать мне, где находится тренировочный зал? Я впервые здесь и не знаю куда идти.

Если честно, то я испугался, когда он также молча подошел, взял меня за руку и повел за собой. Не смотря на то, что к детям оборотни относятся крайне трепетно, исходившая от этого мужчины сила настолько меня пугала, что в первый момент я рефлекторно назвал его старшим и поклонился по всем правилам давно не используемого Королевского Свода Правил, тем самым автоматически признав его главенство над собой и вверив свою судьбу в его руки, по крайней мере, так считалось раньше, когда у власти ещё была императорская семья. А сейчас у нас, как и у людей — демократия, королевский клан ушёл в тень много столетий назад и если и влиял на ситуацию, то только косвенно.

Следуя за крепко держащим меня за руку мужчиной, я прошёл несколько коридоров, и оказался перед дверью, на которой висела вполне прозаическая табличка "Тренажёрный зал. Вход круглосуточный".

— Благодарю вас Старший, — снова поклонился я. Оборотень в ответ опять кивнул и, развернувшись, направился по своим делам. И только, когда звук его шагов смолк, я выдохнул. Снова достал из сумки сок и в три глотка допил оставшееся. Да-а, умеют же некоторые одним своим присутствием подавлять и внушать к себе уважение. Отца в таком состоянии я ни разу ещё не видел и надеюсь, что не увижу. Почему-то я не сомневаюсь, что он тоже так может.

Через пару минут я окончательно успокоился и, открыв дверь, вошёл в зал.

Увы, но я оказался здесь не один. Возле дальней стены уже шёл тренировочный бой, пока без оружия. То один, то другой боец постоянно выпадали из поля зрения и оказывались уже в другом месте. Да, это без сомнения было красиво, как может быть красив последний прыжок гепарда на загнанную антилопу, как может быть красив полёт кинжала, направленный умелой рукой, если бы только его могли увидеть. Я мог. И поэтому я по достоинству оценил эту короткую схватку между равными по силе и скорости противниками. По силе и скорости — да, но не по опыту. Вот один из бойцов сделал едва заметное движение, только намекая на ошибку, но его противник поверил и ринулся вперёд. Пара секунд и вот он уже летит на пол, а сверху его прижимает другой, более опытный и расчётливый. Вот он поднимается и подаёт руку проигравшему, рывком вздёргивает его на ноги и начинается типичный разбор полётов.

— Ты слишком горяч, не успеваешь просчитать ситуацию, а уже бросаешься в бой. Ещё не обдумал, но уже сделал, а должно быть наоборот! Ещё не сделал, а уже обдумал, на несколько шагов вперёд обдумал! Понимаешь? Все твои победы у тебя в голове должны быть! В голове, а не в другом месте! Сколько раз я тебе говорил, думай, прежде чем сделать!

— Но мастер...

— Что мастер, что мастер! Это же основы! Нет, по силе и скорости ты мне уже равен, но пока не научишься думать тебе меня никогда не победить, а без этого выпускной экзамен тебе не сдать, понял? Я не собираюсь выпускать недоучек, которые думают, что все могут, но на самом деле не могут ничего! Если не научишься думать, тебя даже ребёнок победит!

— Этот что ли? — наконец смог вставить слово, в пламенную речь мастера, ученик, указав на меня. Он заметил меня несколько секунд назад и сразу поспешил перевести стрелки, видно эти нотации у него уже в печёнках сидят.

Мастер поперхнулся очередной заготовленной, для нерадивого ученика, речью и повернулся в мою сторону. Тут же его глаза удивлённо расширились. Понятно, почувствовал сколько мне лет. Но мастер меня удивил, ответив, — Да, ему это вполне по силам. И не обращая внимания на крайнюю степень удивления своего ученика, быстро пошёл в моём направлении.

Я не двигался, только молча наблюдал за его приближением. Да, это действительно мастер. Движения скупые, хищные, но в тоже время плавные и грациозные, жилистое, гибкое тело, заплетённые в косу волосы... Ба! Да у него в волосах лезвия! Вот это да! Для того чтобы не поранить себя этими игрушками требуется превосходный контроль над телом, а уж чтобы не поранить партнёра по тренировке... Да я даже не представляю, на каком уровне нужно себя контролировать! Мастер подошёл и остановился на расстоянии вытянутой руки, внимательно осмотрел.

— Моё почтение, мастер, — склонил голову я, — прошу простить, если прервал ваше занятие.

— О, ничего страшного, мы всё равно собирались устроить перерыв. Трешу необходимо отдохнуть и, обдумать все свои ошибки, — метнул он грозный взгляд на своего ученика. Тот как раз подошёл и с любопытством меня рассматривал. Ненавижу это!

— Что, понравился? — спросил я у него. Тот вздрогнул,— Что? В каком смысле, понравился? — Да уж не в косвенном. Что ты так на меня смотришь? Детей никогда не видел? — Нет, видел, но здесь... Тебе ж всего восемнадцать! Что ты тут делаешь? И вообще ты кто такой?!

Я закатил глаза и уже собрался ответить, но за меня это вдруг сделал мастер. — Треш, позволь представить тебе самого молодого за семьсот лет кандидата в мастера Максимилиана, сына Алекса, из клана Северных лун.

Вот так так. Нет, мы конечно знали, что за моим обучением будут пристально следить, но чтобы настолько?! О том, что я уже вплотную приблизился к уровню мастера, знали только мы с отцом, ну и естественно учителя. Однако, все они из нашего клана и сливать, совершенно секретную, информацию на сторону просто физически не могли, приказ отца невозможно нарушить! Или возможно? Продолжая мысленно рассматривать эту проблему, я автоматически отвечал на приветствия и пожимал руки. Ученика, как оказалось, зовут не Треш, а Трешел, а его мастера — Виктор. Оба представляют здесь Огненный крест. Не особо сильный, но и не особо слабый клан, так, крепкие среднячки.

— Эй, Макс, раз ты так силён, не составишь ли мне компанию? Мне как раз нужен свежий партнёр, а то, боюсь, мастер уже выдохся, — Треш кинул ехидный взгляд на учителя, но тот остался невозмутим.

Я покачал головой, — К сожалению, вынужден отказаться. В любой другой раз, пожалуйста, но сегодня мне придётся отработать пару своих оплошностей долгими и занудными тренировками с некоторыми извращениями.

— Это какими же? — сразу заинтересовался Треш.

— О, это страшные пыточные орудия, отец использует их только в крайнем случае, — замогильным голосом начал я и... достал из сумки четыре массивных браслета — обыкновенные утяжелители.

— Тьфу на тебя! А я то думал и вправду какие-то извращения! — насупился Треш.