| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Маркус сразу почувствовал запах этой твари.
При виде гостей вервольф вскочил на ноги. Глаза зажглись гневом и пожелтели, лицо вытянулось, клыки, ногти удлинились, но продолжить превращение мешали цепи. Мужчина, злобно рыча, дернул их, но они были слишком крепки.
— Когда-нибудь мои собратья выйдут из тени и истребят весь ваш кровососущий род! — прорычал он, сильнее натягивая цепи. — Надеюсь они начнут с тебя Томас Резенфорд и твоего отпрыска!
Глава клана не обратил на слова оборотня никакого внимания. Остался полностью спокоен и равнодушен.
— Скажи, кого ты видишь перед собой, сын?
— Зверье, которое нужно истребить. Он враг... Он опасен... — сквозь зубы процедил Маркус и встретился взглядом с вервольфом и крепко сжал руки в кулаки. Ярость захлестнула разум. Но нужно контролировать эмоции. Особенно гнев. Надо держать себя в руках и оставаться спокойным в любой ситуации. Так учил отец.
Маркус ненавидел оборотней всем сердцем и дело не только в древней войне между их расами... Но давать волю чувствам недопустимо. Иначе злость, жажда мести, захлестнут, сожрут и погубят.
Маркус мысленно поставил стену, оставляя гнев и ненависть за плотным кирпичом. Разжал кулаки, приблизился к решетке и обхватил пальцами прохладные стальные прутья.
Оборотень дернулся, звеня цепями. Оскалился и зарычал. Хотел дотянуться когтями до Маркуса, но оковы оказались слишком коротки.
Маркус усмехнулся.
Тварь в ловушке и совсем скоро ей придется проститься с жизнью.
— Отец, можно я убью его?— спросил он, не отрывая холодного взгляда от вервольфа.
— Я привел тебя сюда именно для этого, — на плечо Маркуса легла сильная и теплая ладонь главы клана. — Возьми.
В другой руке отец держал пистолет.
Маркус взял оружие и, затаив дыхание, провел кончиками пальцев по выгравированным на нем руническим символам. Пульс участился. Маркус бросил слегка взволнованный взгляд на главу клана.
— Вижу, ты узнал пистолет. Он теперь твой. Я дарю именно его, потому что знаю, какие воспоминания он вызывает. Ты будешь только рад убивать врагов с его помощью. Калеб свято верил, что знаки на оружии защищают его владельца. Надеюсь тебе они помогут больше, чем прежнему хозяину... Теперь сделай то, что должен.
Маркус перевел взгляд на оборотня и направил пистолет, целясь в сердце.
— Давай, стреляй, вампирский ублюдок! Но знай, мои собратья уничтожат вас! — злобно выплюнул вервольф, натягивая оковы.
— Не будь столь уверен, — сухо бросил Маркус, щелкнул предохранитель и нажал на курок.
Серебряная пуля попала точно в цель. Оборотень конвульсивно дернулся и затих, повиснув на цепях.
— Отличный выстрел, — отец похлопал сына по плечу и ободряюще улыбнулся.
Маркус ничего не ответил. Глава клана наконец позволил участвовать в делах их сообщества, защищать собратьев, быть действительно полезным. Этого он рьяно желал и ждал с самого детства, с того момента как оборотни убили его мать...
Маркус крепко сжал рукоять пистолета.
Отец вздохнул.
— Понимаю, оборотень, оружие напомнили...
— Не нужно говорить об этом! — отрезал Маркус, слегка повысив голос. — Не хочу слышать!
— Завтра ближе к вечеру жду тебя в кабинете, введу в курс дела, которым ты займешься. А сейчас иди, отдыхай. Советую хорошо выспаться.
— Да, отец, — кивнул Маркус и направился к выходу из подвала.
* * *
Маркус повернул ручку двери, ведущей в спальню, и обернулся, услышав шаги. По коридору шла девушка. Симпатичная блондинка. Он узнал в ней Мари — милую скромницу, с которой вместе учился в детстве. Маркус никогда не обращал на нее особого внимания и только сейчас заметил, как она выросла, похорошела.
Поравнявшись с ним, Мари рассеянно кивнула. Маркус в ответ улыбнулся и склонил голову на бок, с интересом рассматривая блондинку.
Она смутилась, отвернулась и прибавила шаг. Маркус смотрел ей вслед, пока она не скрылась за углом.
Ее смущение, симпатичная мордашка, зацепили Маркуса. В голове начал зарождаться план. Эта милая малышка в скором времени должна удовлетворить его потребности и стать на ночь гостьей его постели.
— Мари довольно привлекательная, не находишь?— не оборачиваясь, спросил Маркус, зная, что за спиной стоит Джесси.
— Не стоит, она слишком чувствительна и влюблена в тебя с детства. Мари не понравятся твои игры, это убьет ее. Лучше не приближайся к ней.
Маркус повернулся к другу и облокотился о стену.
— Влюблена? — губы растянулись в едкой усмешке.
— Только слепой бы не заметил, как Мари смотрит на тебя. Причем это длится уже не один год, — хмыкнул Джесси и взъерошил светлые, почти белые волосы.
— Любопытно... — задумчиво протянул Маркус. — А в постели она также нежна и ласкова... Нутром чую, она невинна...
— Не трогай ее, ты только разобьешь ей сердце. Тебе достаточно отношений на одну ночь, после которой ты выкидываешь девушек, как использованный и больше неинтересный товар, а Мари нужно нечто большее. Она романтична и хочет настоящей, взаимной любви. Мари ранима и с трудом сможет оправиться, после того как станет тебе неинтересна и ты выкинешь ее.
— Осторожнее со словами, Джесси, еще немного и я подумаю, что ты сам неровно дышишь к малышке Мари, — Маркус заглянул в карие глаза друга.
— Она просто не такая, как шлюшки, которых ты зачастую тащишь в постель. Не хочу, чтобы ты испортил ей жизнь.
— Позволь мне самому решать, как поступать. Я привык, получат то, чего хочу. К тому же Мари не мешает понять, что жизнь это не сказка. Пора перестать верить в романтику и наконец снять розовые очки.
— Ты сволочь, Маркус, по крайней мере, по отношению к девушкам, — добродушно бросил Джесси. — Если бы ты не был моим другом, и я не знал твоей лучшей стороны, то дал бы в морду.
— Ударил бы сына главы клана? Не побоялся бы последствий? — с сарказмом спросил он.
— Ах, простите, господин, я забыл, что вы неприкосновенное лицо, — Джесси шутливо поклонился.
— Хватит кривляться, — резко, но беззлобно отозвался Маркус. — Завтра ты будешь мне нужен. Теперь у нас будет шанс поработать на благо клана.
— Отец наконец позволил тебе, стать его правой рукой?
— Да, а ты станешь моим помощником.
— Рад служить вам, — весело произнес Джесси, вновь поклонившись.
— Вали отсюда, клоун. Вечером я свяжусь с тобой, — усмехнулся Маркус и вошел в спальню.
Комната была погружена во мрак.
Маркус подошел к кровати и включил ночник, стоящий на тумбочке. Спальню осветил приглушенный, тусклый свет. Снял толстовку и бросил на спинку постели. Скинув кроссовки, лег поверх покрывала. Протянул руку и взял с тумбочки фотографию в золотистой рамке. В объектив улыбалась красивая, статная, темноволосая девушка. Мама... Маркус несколько минут всматривался в родные, знакомые черты матери. Как же он жалел, что может видеть ее лишь на фото... Как же сильно ее не хватало рядом... Но он отомстит за ее смерть. Будет убивать всех кто пойдет против его собратьев.
Сегодня наступил день, которого Маркус ждал с самого детства, но что-то непривычно тяготило душу. А именно воспоминания...
Он положил рамку с фото на грудь и закрыл глаза.
Картинки из прошлого явственно всплывали из памяти, словно все произошло вчера...
Восемь лет назад
— Дорогой, хочешь я куплю тебе книжку со сказками? — спросила мать, с интересом поглядывая на книжный лоток. — Помнишь, ты любил, когда я читала тебе перед сном.
— Нет, я уже не маленький, мне девять, — твердо ответил Маркус и вырвал ладонь из пальцев матери. — Отец сказал, что я стану воином и буду помогать клану. Это мой долг.
Она присела возле него корточки и, положив руки на плечи, заглянула в глаза.
— Нельзя во всем слушать Томаса. Он отвой отец, мой муж и я безумно люблю его... Но я не согласна с его воспитанием. Томас хочет достойного наследника и помощника. Но он не понимает, что убивая в тебе все самое хорошее, превращает в бездушного и холодного монстра, лишенного чувств. Тирана и деспота. А я не хочу такой судьбы для тебя и не позволю Томасу... Запомни... — мать положила ладонь на грудь сына и провела пальцами другой руки по щеке. — Головой думать правильно, но иногда надо прислушиваться и к сердцу. Я хочу, чтобы ты мог любить...
— Любовь — это слабость и уязвимость, — сухо ответил Маркус.
— Милый мой мальчик, — со слезами в голосе прошептала мать, смотря с сочувствием. — Ты так молод, но сколько в тебе тьмы и холода. Нельзя быть таким. Да, ты должен быть сильным, решительным и жестоким к врагам, но для тех, кто дорог ты должен хранить тепло в сердце, им нельзя причинять боль. Помни, это пожалуйста.
— Зачем? Я не хочу быть слабым! — резко и недовольно ответил Маркус и отступил от матери на шаг.
Она устало и обреченно вздохнула.
— Тогда скажи, кто я для тебя? Просто мама, женщина родившая тебя? Ты ничего не чувствуешь ко мне?
Маркус виновато опустил глаза, а затем поднял взгляд и твердо сказал:
— Прости... Я не хотел обидеть... Я люблю тебя, — он крепко обнял ее, почувствовал как она расслабилась.
Все хорошо, дорогой. Главное не позволяй холоду завладеть твоим сердцем, умоляю, — мать поцеловала его в макушку, поднялась на ноги и весело прибавила:
— Поехали домой, иначе Томас будет волноваться. До особняка путь не близкий. Да и Калебу наверно надоело нас ждать. Мы гуляем по торговому центру больше часа.
Маркус кивнул. Мать взяла его за руку, и они направились к выходу, мимо различных торговых отделов.
Возле автоматически открывающихся дверей стоял Калеб. Хмурый, в темной одежде охранник, приставленный отцом к жене и сыну.
Глава клана никогда не разрешал им гулять без сопровождения и всегда посылал с ними кого-то из подчиненных. Зачастую Калеба. Он не был чистокровным вампиром, но его обратили более трехсот лет назад и отец Маркуса всецело ему доверял. Он знал, если понадобится, Калеб отдаст жизнь за госпожу и наследника, будет защищать их до последнего удара сердца.
— Извини, мы заставили тебя ждать, — обратилась мать к охраннику. — Но мог бы и с нами пройтись, а не стоять здесь.
— Увольте, госпожа Миранда, — поморщился Калеб. — Ненавижу ходьбу по магазинам, да и прекрасно понимаю, что вам нужно хоть иногда капельку свободы. Знаю, вам не нравится, что глава клана, когда вы выбираетесь на прогулку, заставляет везде сопровождать вас.
— А если бы в торговом центре на нас напали охотники или оборотни? — усмехнулась мать.
— Исключено. Слишком людно, но теперь мне действительно нельзя отходить от вас. На улице опаснее и начинает смеркаться, — ответил Калеб и забрал у госпожи бумажный пакет с покупками. — Хотите еще прогуляться или...
— Мы едем домой.
Калеб молча кивнул.
Все трое направились к припаркованному на стоянке черному, блестящему 'Фольксвагену'.
Навстречу шла пожилая женщина в красном берете и вельветовом пальто. Увидев Маркуса, она тепло улыбнулась, остановилась и умильно просюсюкала:
— Какой милый, красивый мальчик. Угощу тебя конфеткой, — она начала рыться в своей сумке, противного темно-коричневого цвета.
Маркус скривился от отвращения и недовольно сдвинул брови. А когда старушка протянула ему завернутую в яркую обертку сладость, выбил ее из рук.
— Мне это не нужно! — процедил сквозь зубы. За что получил не сильный, но весьма ощутимый подзатыльник от матери.
— Веди себя прилично, — прошипела она и обратилась к растерянной пожилой женщине:
— Простите, миссис. Мой сын просто несносен и обязательно будет наказан.
Затем мать подтолкнула Маркуса, чтобы он шагал дальше.
— Не смей больше вести себя так грубо и невоспитанно, — упрекнула она, открывая заднюю дверь автомобиля. — Проявляй хоть каплю уважения.
— Люди — глупое стадо и пища, — упрямо заявил Маркус, усаживаясь на сиденье.
— Они живые существа, — устало вздохнула мать, садясь рядом. Калеб захлопнул дверцу, занял место водителя и завел мотор. — Нельзя быть настолько жестоким.
— Прости... но не нужно больше нравоучений на сегодня, — твердо и настойчиво сказал Маркус, встретившись с карими глазами матери.
Она на несколько секунд застыла, с болью во взгляде, рассматривая сына. Потом отвернулась и едва слышно прошептала:
— Ты разрываешь мне сердце, Маркус...
Помолчав, добавила:
— В любом случае нельзя открыто выражать пренебрежение и неприязнь к смертным. В глазах людей ты человек. Значит, и вести себя должен подобающе, иначе ненароком можешь выдать свою настоящую сущность. А мы бережем в тайне наше существование, ты сам это прекрасно знаешь.
Маркус вздохнул и откинулся головой на спинку сиденья. Он не собирался никому из людей открывать свое истинное лицо. Об этом матери не стоило беспокоиться. Его учат контролировать свою природу. Но случись подобное, любой смертный, который узнает об их существовании, должен умереть. Таковы законы.
Маркус бросил взгляд в окно, где мимо проезжали машины. До дома еще далеко...
Калеб неожиданно нажал на тормоза и остановился.
— Что случилось? — обеспокоенно спросила Миранда, приподнимаясь на сиденье и оглядываясь.
— Пробка и похоже длинная. Мы здесь полчаса простоим, не меньше.
— Только этого не хватало,— вздохнула мать Маркуса и опустила стекло. — Я узнаю это место, если мы въедем в арку между теми двумя зданиями, можем дворами объехать пробку.
— Давайте, попробуем, — Калеб стал осторожно выезжать из ряда, скопившихся автомобилей.
Миранда, постукивая пальчиками по кожаной обивке сиденья, достала мобильный и набрала номер главы клана. В ответ раздались долгие гудки.
Маркус повернулся к заднему стеклу. От вереницы машин отделилась серая, старенькая 'Хонда' с затонированными стеклами, и поехала за ними.
'Наверно они тоже не хотят ждать...' — подумал он. Но в сердце поселилась неясная тревога.
— Томас, у нас все хорошо. Мы недалеко от Грин-Парка, на дороге пробка, чтобы не ждать, мы поехали дворами... — услышал Маркус отрывок разговор матери с отцом. Но после полностью переключил внимание на странный автомобиль, ехавший за ними и вызывающий опаску. Маркус затаив дыхание, и крепко вцепившись в спинку сиденья, следил за ним. Напряжение не отпускало. Плохое предчувствие усиливалось и с каждой секундой сильнее сдавливало грудь.
Калеб свернул за угол. Маркус замер, ожидая, когда 'Хонда' последует этим же маршрутом. Пальцы сжимающие, обтянутое кожей сиденье, начали неметь. Минута, две, но серый автомобиль так и не появился.
Маркус облегченно выдохнул и отвернулся от окна. Напряжение ушло. Значит показалось. Машина не преследовала их, просто водитель тоже не хотел стоять в пробке. Дальше их дороги разминулись, и он свернул в другой двор.
Раздался резкий, шаркающий звук, заставив Калеба нажать на тормоз, а Миранду тревожно оглядеться и растерянно проговорить в трубку:
— Что-то случилось с машиной, наверно с колесом...
Чувство тревоги вернулось. Маркус вновь повернулся к заднему окну, ожидая увидеть позади серую 'Хонду'. Но ее там не оказалось.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
