Никогда не сдавайся! Главы 1-5

— Ле Наи, поскольку человек вы новый, объясняю правила. — Преподавательница захлопнула талмуд и куда-то его телепортировала. — Это занятия по боевой магии, совместно с факультетом боевых магов и магов-стихийников. Их мы пока ждем. На занятии запрещается, что особенно важно запомнить для вас, некромантов, убивать, расчленять, изуродовать, и совершать прочие противоправные действия по отношению не только к существам, с которыми вы будите бороться, но и по отношению к другим студентам.

— Насчет существ ладно, а вот насчет студентов обещать не могу... — Хмыкнула я, выцепив изумрудный взгляд Рина, сидящего на краю площадки сотоварищи. Он улыбнулся мне так, что в жар бросило. Умеет мстить, сволочь.

Стоящие рядом люди, услышав мою реплику, одобрительно захмыкали. Некроманты значит. Вот я и нашла своих братьев.

— О, ну вот идут, — повернулась в сторону лестницы преподавательница. — Три... шесть... двенадцать... Не хватает одного... Неужто Шана отчислили? Хороший мальчик был...

Женщина щепетильно утерла слезу, у меня отвисла челюсть и тут вовремя появилась Кали:

— Ты, коза, прийти не успела, уже преподавателя до слез довела?! — зло прошипела Кали, хватая меня за ухо. — Ты где шлялась? — и взглянув на изумленную женщину, мрачно выдала, — я с ней поговорю, не расстраивайтесь.

Я от возмущения забыла обозваться в ответ. Так на носочках и ушла вслед за своим ухом в руке Кали. Люди наблюдали с удовольствием. Рин даже поаплодировал.

Мы ушли на край площадки. Почему-то обидевшаяся на меня Кали молча сунула припасенное с завтрака яблоко и булочку. Я, давясь и тем и другим, стала ей все рассказывать. По мере моего рассказа, челюсть у нее отвисала все ниже, а когда я закончила, то удивлялась и как она не на земле еще лежит.

— Ты прости... — неожиданно густо покраснев, негромко попросила Кали.

Она так редко говорила это слово, что челюсть отвисла теперь у меня. И оттуда вывалялся большой кусок яблока. Я печально проводила его взглядом, с укоризной вздохнув, и посмотрела на Кали, смущенно шаркающую ножкой и глядящую в землю.

— Ты чего? — озадачилась я.

— Я знаешь, что про тебя подумала?

— Да догадываюсь. Все то, что обычно делаешь ты.

— Я такими вещами не занимаюсь!

— Это что это ты там про меня тогда думала?!

— Я уже извинилась!

— Кали! — я схватила ее за плечи и начала трясти. Одновременно начал сгущаться общий некротический фон — господа некроманты изволили злиться. А это всегда страшно.

— Девочки! — позвала нас преподавательница. Мы мгновенно друг от друга отлепились, но злиться не перестали. — Все в сборе, подойдите ближе.

Все — это человек сорок.

— Итак, — преподавательница была взята в плотное кольцо и медленно поворачиваясь, скользила серьезным взглядом по лицам присутствующих. — Поскольку здесь собрались выпускники трех факультетов со сходной учебной программой, в этом году мы будем проводить занятия в особом режиме. Методом малых групп. По три человека: боевой маг, стихийник, и некромант. Долго томить вас не буду, свое трио создаете сами. Три минуты на раздумья. — Преподавательница извлекла из запазухи листок с карандашом и в ожидании уставилась на начавшуюся суматоху.

— Я с Ле, — плавно выступил вперед Рин, даже не посмотрев на мою побледневшую морду.

— Крепись, — мерзко хихикая, посоветовала Кали и упорхнула к высокому блондинистому красавчику, пожирающему ее глазами.

— Я не согласна! — Отчаянно взвыла я, подбегая к женщине и тряся ее за локоть так, чтобы она не могла приписать рядом с Рином мое имя. — Слышите?! Я не хочу с ним! Он меня убьет! Тем более это его профиль!

— Никто никого не убьет, — разговаривая со мной как с идиоткой, то есть очень мягко и ласково сказала преподавательница, настойчиво высвобождая свою руку. — Господин Ницу имеет четвертый уровень по боевой магии, он великолепно информирован и подготовлен, часто подменяет меня на занятиях.

— Не надо рекламировать мне это чудовище! — Заверещала я.

— Успокойся, дорогая, — он обнял меня за плечи, вырубая мой эмоциональный фон одним мощным магическим толчком. И мило улыбаясь озадаченной моим внезапным молчанием женщине, пояснил, — перенервничала. Я позабочусь об этом.

— Госпожа Уеса! — радостно проорал голос совсем рядом.

Лицо преподавательницы озарилось, а потом впечаталось в грудь какого-то высокого парня, сжимающего радостную преподавательницу в медвежьих объятиях.

— Ох, Шан! Я уж думала тебя отчислили, — она ласково потрепала за щеку парня стоящего спиной к нам.

— Нет, я просто несколько задержался с возвращением. — Парень поправил хулиганский хвостик на своей голове, помахав рукой людям уже кидающимся его обнимать, и попутно бесцеремонно заглядывая в записи преподавательницы, — так вы все же сделали это? Метод малых групп?

— Ну да. — Выдохнула госпожа Уеса. — Только вот ты был прав, не совсем это удачная идея.

— Почему?

— Вот первое трио никак не соберется. Дуэт, и то не согласованный до конца. — Косясь на нас негромко сказала она парню.

И тот наконец обернулся. Красивое скуластое лицо, большие, шоколадного цвета глаза и широкая улыбка.

— Ницу? — улыбка сползла с лица Шана. — Да, я бы тоже против был. А впрочем, запишите меня госпожа Уеса. Девушка, как я понимаю, некромант?

— Плененный. — Добавила я, бесполезно пытаясь спихнуть намертво сжавшиеся пальцы Рина на моем плече.

— Тогда не хватает стихийника. Решено. Вписывайте.— Широко улыбнулся мне Шан.

— Не вписывайте. — Ледяной голос Рина заморозил и радостно стучащих по плечу друзей Шана и карандаш в руке преподавательницы.

— Вписывайте-вписывайте! — просила я, с мольбой глядя на госпожу Уесу.

— Господа, вы меня достали. — Строго посмотрела на нас преподавательница. — Сейчас расшвыряю вас всех как захочу, и будете так работать до конца года, ясно? Все. Первая группа: Ле, Ницу, Навье. Вторая: Ара, Тиль, Данос. Третья, определились вы уже или нет?

— Ты можешь меня отпустить? — раздраженно спросила я у Рина.

Пальцы тут же разжались. Принц был недоволен. И это остро чувствовалось. Скотина, помял мне эмоциональный фон и еще обвиняющее так смотрит.

— Так что, Ницу? Почему ты был против? — к нам подошел Шан.

— Я могу уберечь одну дурочку, но когда их две — это кошмар. — Усмехнувшись, ответил Рин.

— Ты меня дурой назвал? — Шан нехорошо прищурился. Телосложением и ростом они были сходны, но почему-то в этой схватке я делала ставку на ледяного продуманного Ницу.

— Слушайте, а давайте, прежде чем вы друг друга убивать начнете, дадите мне расписку, что не имеете ничего против того, что после вашей гибели я буду вас препарировать и использовать ваши органы по своему усмотрению? — заговорщицки проговорила я.

Парни растеряли спесь и вперились в меня непонимающим взглядом. А как вы хотели мальчики? Мы теперь типа команда, а вы еще не седые. Не порядок. Будем исправлять.

Через двадцать минут, я поняла, что поседею здесь только я. Поскольку первым заданием для малой группы стало усыпить дракона. Причем так, чтобы он только заснул, а не сдох. И это самое печальное.

Мы вышли на середину пустой арены, когда эта змеевидная летучая зеленая гадина, метра два в длину, возникла под куполом и немедленно нас атаковала.

Мы разбежались в разные стороны. Я с визгом. Шан с грязным ругательством. Рин молча. Оказывается, Шан был магом-стихийнком огня, и они с драконом минут десять увлеченно плевались пламенем друг в друга. Потом второму это надоело, и он перешел на Рина. Этот бессердечный гад сделал какой-то простенький пас и бедного ни в чем не повинного дракончика безжалостно впечатало в купол. Безвинная животина печально скатилась по куполу на мрамор арены, потрясла головой, пытаясь прийти в себя после такого жестокого обращения. Гнусный, безжалостный Рин подло ухмыльнулся, крикнув мне, чтобы я усыпила дракона. Совсем он что ли дурак? Я могу его только навечно усыпить.

— Ты что, не знаешь как это сделать?! — возмутился Рин уперев руки в боки и до ужаса напоминая мне моего вредного дядю.

— Я некромант, а не нянька! Мое дело со смертью работать! Шан, ты можешь его усыпить?

Шан стоял в пятидесяти метрах от меня, и задумчиво глядя на дракона, проорал в ответ:

— Если ты мне кувалду дашь — запросто!

А потом эта зеленая гадина, в смысле дракон, выбрала самую безобидную жертву на ее умозрительный взгляд, то есть меня. Выбрала бы кого другого, глядишь и не сдохла. Но она была неудачливой тварью.

Я честно пробегала десять минут по арене, давая возможность этим неучам спасти меня. Я отчаянно орала только когда тварь меня почти нагоняла и плотоядно щелкала клыкастой пастью в опасной близости от моей филейной части. Эти два придурка хохотали согинаясь пополам, и не спешили помогать. В конце концов, я поняла, что рыцарям доверять нельзя, повернулась, встретила бездумный взгляд алых глаз дракона и прокляла его.

Тварь издохла на месте, рухнула в полете на мрамор и, но инерции докатилась шесть метров до моих ног. Разумеется, задание мы провалили. Зато сколько уважения было в глазах остальных студентов, когда я гонялась за Рином и Шаном по арене, пытаясь вдарить им по тыковке за то, что ржали, а не помогали.

Но эти длинноногие сволочи бегали не в пример быстрее, поэтому окончательно выдохнувшись и трясясь от пережитого стресса я села на край арены, приготовившись получить нагоняй от недовольной преподавательницы.

Когда эти два подлеца присели по обе стороны от меня, разразилась целая буря.

— И вы совершенно не можете работать в команде, бестолочи! — это была самая цензурная фраза, которую произнесла эта женщина, покорившая меня отменным знанием ненормативной лексики, уникальных речевых оборотов и неповторимых сравнений. — Вот, чтобы сегодня же вечером сделали это задание. И сделали вместе. Уж поверьте, я узнаю, если вы делали его не вместе и тогда...

Я громко сглотнула. Убегать от дракона не так страшно как смотреть в эти глаза. Парни тоже присмирели.

— Комната 314. Сегодня вечером. Я вам все равно за все отомщу, сволочи. — Буркнула я, хватая листок, поданный мне преподавательницей и зло направляясь к замку.

Затем были какие-то нудные лекции, в разных, но удивительно схожих чем-то аудиториях, которые вели разные, но опять-таки чем-то удивительно схожие преподаватели. Все эти лекции мы с Кали и остальным курсом обсуждали утреннее сражение на арене.

На нашем курсе было всего четырнадцать человек, и я купалась в лучах славы и внимания. Парень, с которым Кали активно флиртовала на поле, каждый перерыв пасся у дверей аудитории. После второго перерыва он ей уже надоел, и Кали нашла себе другое развлечение — два брата близнеца, с нашего курса. Как она их не путала — ума не приложу.

Последняя лекция по защите ауры у нас была со стихийниками. Я почти не удивилась когда рядом со мной сел Шан.

— Да ладно не обижайся, — красиво улыбнувшись, толкнул он меня локтем.

— Я — некромант.

— И что?

— Некроманты не обижаются. Впрочем, если хочешь меня подбодрить, ты знаешь что делать.

Он затих минут на пять, что-то вырисовывая пером на листе бумаги, от усердия высунув кончик языка. Потом протянул плод своих стараний:

— Сойдет?

"Я, Шаниан Руас Навье, ответственно заявляю в сей грамоте, что после своей гибели отдаю некроманту Ле Наи паренхиматозный слой по медиальному срезу левой почки".

— О, — я одобрительно покивала. — Паренхима. Из нее отличный суп.

— Как тебе мало надо для счастья.

— Только суп из твоей паренхимы.

— М-да. Пока я не готов сделать тебя счастливой.

— Навье и Ле, немедленно выйдите из аудитории, — рявкнул профессор, которому надоело слушать наше сдавленное хихиканье.

— Я, Шаниан Руас Навье, ответственно заявляю, что мы больше не будем! — Шан торжественно и очень резко поклонился. Не вставая из-за стола. Впечатавшись лбом в стол. Звонко так получилось. Я потыкала его пальчиком. Шан не реагировал. Профессор обеспокоенно привстал из-за стола.

— О, и грамота кстати! — я радостно потерла ручки. — Паренхима значит...

— Но-но! Только без рук! — погрозил мне пальцем оживший Шан.

— Предлагаешь запинать ногами? — оживилась я.

— Ну что за безобразие? — всплеснул руками профессор, оставленный без внимания.

— Уже уходим, — покивала я.

Мы бродили по замку, дожидаясь окончания лекции, потом пошли в обеденный зал, там поужинали, я дождалась, пока это сделают остальные сто двадцать человек, магией убрала залу и мы пошли ко мне делать задание по боевой магии. Рин должен был подвалить минут через сорок, о чем важно сообщил его рыжий дружок.

Я пошла принять душ, оставив Шана дохнуть в одиночестве в моей комнате. Когда я вся такая посвежевшая выпорхнула из ванной, то задумчиво застыла на пороге.

— И чегой-то ты удумал? — поинтересовалась я у Шана, распахнувшего наш шкаф и придирчиво осматривающего содержимое.— Прости, брат, но вещи свои тебе не дам, ты их растянешь.

— Говорят, если что хочешь лучше узнать о девушке, загляни в ее шкаф.

— Ну, вывод какой?

— Ммм... Ну, ты аккуратная. — Ага, три раза. Это Кали не выносит беспорядка. Если бы я жила одна, я бы к шкафу не подходила вообще, откроешь — завалит. — А нижнее белье где?

— Решил раскрыть все мои секреты?

— Неа. Хочу взять что-нибудь поносить. — Хохотнул Шан.

Я подошла и, положив руки ему на бедра, попутно полапав, придирчиво повертела его, как мне хотелось.

— Моя очередь! — восторженно сказал он, вырвавшись и протянув ко мне свои жадные культяпки.

— Не-е-е, не катит! — разочарованно сказала я, сев на кровать и лишая его возможности провести инвентаризацию. — У тебя задница больше моей. Растянешь. В чем я тогда ходить буду?

— Что значит больше? — оскорблено осматривая свою попу, возмутился Шан. — Что значит больше?! Да у меня даже меньше. А насчет того в чем ты ходить будешь, это вопрос решаемый — ходи без белья. Это так интригует, знаешь ли...

— Да ты на меня запа-а-а-а-ал... — обрадовалась я.

— Да, я весь твой! — облизнулся Шан, бухаясь передо мной на колени.

— Ну, раз так... То мне ничего для тебя не жалко.— Я сбросила его руки деловито поглаживающие мои колени.

Подошла к комоду и долго рылась в ящике Кали в поисках подарка Яна и сотоварищи на ее день рождения. Нашла.

— Держи! — я кинула ему огромные панталоны, больше похожие на укороченные до середины голени брюки, розового цвета с вышитыми бисером гусятами, рюшечками и оборками.

— Это что?! — в священном ужасе глядя на панталоны в вытянутых руках, спросил Шан.

— Ты ж хотел взять у меня белье. Вот, отдаю лучшее. Прям от сердца отрываю, — я трагично прижала тыльную сторону кисти ко лбу, изображая глубокую трагедию.

— Твое? — скептически спросил Шан.

— Да. Любимо-о-о-ое. Под штанами знаешь как хорошо. Никакой мороз не страшен. Тебе понравится.

— А почему здесь на заднице нашито "Калифе, от заботливых друзей"?

— Потому что раньше меня звали Кали, а потом мы с подругой именами поменялись. — Нашлась я, запрыгивая на комод, и грызя взятое с прикроватной тумбочки Кали яблоко.