Шевалье

Я вздохнула и опустила голову.

— Нету... Я так и думал, — закивал головой шевалье, быстро коснулся двумя пальцами углов глаз у носа, останавливая слезу и отвернулся прерывисто дыша. Однако, видимо, быстро взял себя в руки и повернулся уже с улыбкой на лице:

— Так, ты в театр идешь?

— Нет, — еще раз вздохнула я.

Серж отпустил мою руку и направился к своему ландо.

— Когда устанешь от своего темного угла — приходи! Граница открыта. Я буду ждать! — крикнула я вслед.

Ландо, взвизгнув шинами, резко стартовало и пронеслось мимо.

Глядя вслед удаляющемуся шевалье, я поняла, что не испытываю ровным счетом ничего: ни досады, ни раздражения, ни сожаления. Местная мрачная атмосфера каким-то удивительным образом все обезболивала. Поняв, что еще немного и полное безразличие, одолеет меня и лишит воли, я поспешила покинуть тяготящий мрачный город.

* * *

С вершины обрыва было хорошо видно, как в городском парке шевалье знакомится с плачущей на скамейке девушкой...

* * *

В кои-то веки я решила плюнуть на работу и позаботится о себе любимой. Удивительно! Просто пошла спать. В свой собственный сон. Была надежда, что в спокойной обстановке в голову придет свежая мысль, как вернуть Сержа в реальность. И в целом, надо было как-то отвлечься.

Я оглянулась на Границу: сзади мрачно чернела глубокая ночь. А с моей стороны — бездонно синели небеса, теплый ласковый ветер шелестел листьями пальм, на чистый белый песок набегали прозрачные волны лазурной лагуны. Красота! Лето. Цветы. Вкусная еда. Короче — гедонистический рай.

Однако проходили дни. Надежда сменялась отчаянием и обратно. Никаких путных планов в голове так и родилось. Вероятно, потому что все мои мысли были заняты пережевыванию возникших с Сержем взаимоотношений.

Я не понимала как я отношусь к нему и как он относится ко мне. Складывавшаяся из этого картина выглядела и вовсе сложнозапутанной. Наверняка я знала только одно — я в равных долях и люблю и ненавижу его. И какого-то черта ревную: крайне неприятно было думать о том, что у него могло что-то сложиться с той девушкой в парке. Тогда я ему не буду нужна совсем и я его никогда больше не увижу...

Но почему он тогда носил меня на руках? Зачем интересовался моими чувствами? Что его так расстроило при нашей последней встрече? Так легко все забыть? Как так можно так долго маяться отношениями с равнодушной Кэт и так быстро отказаться от меня? Слишком много вопросов... Мозговой центр жестоко буксовал...

Однажды утром я, почему-то, проснулась с каким-то облегчением на душе. Было ощущение, что произойдет что-то хорошее и радостное. Чувство для меня невероятно редкое, хотелось удержать его как можно дольше. На волне вдохновения я создала большой уютный дом и решила, что именно сегодня ночью буду спать по-человечески на кровати. Если он не придет — проснусь и пойду советоваться с Верховным Магом. Распишусь в собственном бессилии и пойду. Не облезну.

Вечерело. Я качалась в гамаке, подвешенном между двумя пальмами. Было не жарко и не холодно — в самый раз. Ветерок откуда-то приносил приятный аромат цветов. Журнал по садоводству, не смотря на поразительное обилие интересных статей, читался лениво и медленно.

На животе у меня стояло блюдо с вкуснейшими местными плодами. Нежная мякоть, абсолютно безо всяких семечек, таяла во рту, наполняя его вкусом арбуза, малины и апельсина одновременно с легким оттенком меда и корицы. Как бы его назвать? Что бы получилось экзотично. Рамин? Лапам? Курум? Точно, пусть будет курум! Очень подходит к его сути.

Объестся курумами ничего не стоило. Я съела их уже штук двадцать. Мне было хорошо. Под мерный шум волн глаза уже начали слипаться, как неожиданно я заметила незваного гостя.

Он устало брел по песку в полосе прибоя. Совершенно босой. Дорогой светлый костюм был порван и окровавлен. Испачканная рубашка висела лохмотьями. На шее болтался огрызок галстука. Пиратская повязка уехала на лоб, открыв совершенно целый и невредимый правый глаз. В руке шевалье держал за горлышко половину бутылки.

Не дойдя до меня, он задумчиво зашвырнул остатки бутылки в воду и плюхнулся в песок. Обхватив колени руками, Серж уткнулся в них головой и обмяк. В прорехе рукава показалась свежая царапина,

Устал, бедный! Должно быть, опять с кем-то дрался. Надо будет обработать ему раны, а то инфекция попадет...

Что бы привлечь внимание, я запустила в шевалье курумом:

— Попробуй, очень вкусно!

Серж дернул плечом. Однако, через некоторое время, поднял голову и обернулся:

— Я утопил машину в море, — доверительно сообщил он, — она так булькала, когда тонула... Ты себе не представляешь!

— Позади меня есть дом. — ответила я. — Там можно переодеться и прилечь. Есть хочешь?

Шевалье скривился и неопределенно махнул рукой, что, вероятно, означало отсутствие аппетита. Потом он нехотя встал и нетвердой походкой направился в дом, где картинно рухнул на веранде на кровать. Поднявшись к нему через пять минут, я обнаружила, что он сладко спит беспробудным сном, так же ничком, как и упал.

* * *

Был поздний вечер. На темном бархате неба зажглись крупные яркие звезды. Тихо шелестел прибой. Я сидела на бревне у костра и задумчиво смотрела на огонь. Бытует мнение, что не него можно смотреть бесконечно. Кажется, что так оно и есть. Мысли в голове отсутствовали, на душе тоже было непонятное запустение, как у человека пережившего бурю. Но с приятным оттенком, когда я вспоминала, что шевалье рядом, и продолжает спать на веранде. Будить его или не будить? Вот в чем вопрос. И проснулся ли он в реальности?

Со стороны дома послышался шорох. Взлохмаченный сонный Серж спускался ко мне, завернувшись в плед с кровати, изобразив из него что-то наподобие римской тоги. Судя по всему, это и была вся его одежда. Он сел на бревно рядом со мной и некоторое время молчал, тоже глядя на огонь.

— Говорят на него можно смотреть вечно, — наконец изрек он, словно прочитав мои мысли.

И, оглядев свои обнаженные части тела, не закрытые пледом, добавил:

— Я весь изранен и срочно нуждаюсь в медицинской помощи.

— Давай посмотрим, — ответила я.

Шевалье протянул мне левую руку, свободную от пледа.

Лечить царапины во сне, как и одеваться, гораздо легче и приятнее. Достаточно провести по ним пальцем и они тут же заживают и исчезают.

— Не больно? — поинтересовалась я, проводя ладонью по очередной ссадине.

— Приятно, — отозвался Серж, — и немного щекотно, но я потерплю.

Он как будто слегка покраснел или это просто был жар от костра, я не разобрала.

Когда с руками было закончено, стало ясно, что для осмотра спины и груди, плед с них придется снять. На этом месте, шевалье, вдруг, замялся и застеснялся, чего я от него никак не ожидала. У него задрожали руки, и он зачем-то отодвинулся от меня.

— Я сделаю так, что боли не будет! — постаралась успокоить его я, думая, что он скрывает от меня, как минимум, вырванную печень и поломанные ребра.

Серж, с трудом, сглотнул, вздохнул и как-то безвольно сдернул с плеча плед. Я почему-то жутко за него испугалась и боролась с желанием немедленно зажмуриться. Но... печень, ребра и все остальные внутренние органы оказались на месте. На коже было несколько смачных царапин, ссадины да синяки. Вот и все... Тем не менее, шевалье каждый раз вздрагивал, когда я к нему прикасалась. Положив руку ему на спину, я почувствовала, что его сердце бьется так же сильно и часто, как у пойманной птицы. Что-то явно происходило, но я гнала от себя мысли о том, что эти эффекты вызваны мной. Мне было спокойней думать, что он просто боится.

Перейдя на грудь, я обнаружила, что Серж уже мелко дрожит всем телом.

— Потерпи еще чуть-чуть, — сосредоточенно пробормотала я, — Я закончу, и ты сможешь согреться.

В ответ шевалье покраснел и отвернулся.

— Ну вот и все, — результаты бесшовной хирургии меня вполне удовлетворили. Я с гордостью осмотрела поле деятельности и внезапно выяснила, что у красавца-мужчины под глазом впечатляющий синяк.

— Синяк, — констатировала я и, встав коленом на бревно и положив левую руку ему на затылок, начала другой рукой осторожно стирать синяк. Серж покраснел еще сильнее, дыхание у него сбилось и, внезапно, его руки оказались на моей талии. Он резко привлек меня к себе и усадил на колени. Я обняла его за шею и коснулась щекой его щеки.

Ощущение было волнующее и приятное. Постепенно наши губы встретились. Это были невероятно приятные губы, которые нежно обнимали и гладили мои. Голова кружилась, весь мир куда-то исчез. Были только мы вдвоем. Я запустила пальцы в его волосы, он крепче сжал меня в объятиях. Продолжая целовать, он поднял меня и куда-то понес, но я была, совершенно, не против, даже если в шалаш и в дремучий лес. Вероятно, то на что он меня опустил, было кроватью. Его рука поехала вниз по моему бедру, у меня перехватило дыхание и ...

* * *

Я проснулась, на той же кровати. От холода. Дул пронизывающий сильный ветер. Рядом никого не было. Никаких признаков шевалье. Дрожа, я пошла искать свой плед, но он бесследно исчез. Сделав себе новый из плотной шерсти, я вышла на берег океана.

Небо застилали низкие мрачные тучи. О близлежащий риф разбивались высокие мощные валы, разлетаясь высоко вверх фонтанами брызг. Периодически налетал шквал, бросая песок и холодные капли мне в лицо. На горизонте сверкали молнии, оттуда же долетали раскаты грома.

Самым кардинальным вопросом на данный момент был: А что происходит? Это же мой сон, в нем не может быть урагана! Я не хочу! Но контролю сон почему-то не поддавался. Я посмотрела в сторону, где была Граница между нашими снами и похолодела — Ее не было!

Кто теперь в чьем сне? Где Серж? Откуда ураган?!!

Внезапный резкий порыв ветра сбил меня с ног. Листья пальм вытянулись и затрепетали как флаги. Подгоняемая ветром, я еле успела забежать в дом, как хлынул ливень. Упругие сильные струи мгновенно сшили небо и землю, словно внезапно где-то наверху разверзлась гигантская плотина. Море бушевало уже у берега, заливая пляж до самых пальм. Вскоре кругом был настоящий потоп. Планомерно темнело. Окрестности озарила яркая вспышка и над головой оглушительно грохнуло. Оказаться в сильную грозу, одной, на необитаемом острове было страшно. Хорошо, что есть дом, он может меня защитить.

Неожиданно ветер прибавил в силе и мой дом затрещал по швам. Все скрипело, дрожало и ходило ходуном. 'Только не крыша!', — подумала я и в ту же минуту порывом ветра ее сорвало и в мое убежище ворвался водопад. Продолжало сверкать и греметь. При взгляде окно, у меня в горле образовался здоровенный комок, так как прямо на дом шел смерч. Выбежав на веранду, я, не медля, прыгнула через перила в жидкую грязь и насколько позволяла прыть и почва под ногами, понеслась прочь от дома, но поскользнулась и упала. На меня посыпались разлетевшиеся доски.

Дрожа, задыхаясь, с колотящимся сердцем я долго не решалась подняться. Потом я постепенно села, стирая с себя грязь. Какой кошмарный сон! Земля подо мной загудела и задрожала. Ну, да, если это — мой кошмар — то тут обязательно должен быть вулкан!

В километре от меня, на другом конце острова начала подниматься гора, изрыгая огонь и черный дым. Лава, как я боюсь лавы! Если она быстро потечет, я не смогу убежать. И сгорю заживо! Мной овладела жуткая тревога и полная растерянность.

Надо было немедленно брать себя в руки и искать холм: с одной стороны на меня со склонов горы потекли огненные реки, с другой стороны активно наступал океан. Вот тебе и две вещи, на которые можно смотреть бесконечно. В таком виде не дай бог!

Я похлопала себя по щекам, подставила лицо под ледяные струи ливня, и заставила на непослушных ногах подняться и пойти.

Холм обнаружился в глубине острова. Скользя на глине, спотыкаясь и отчаянно цепляясь за корни, я поползла наверх. Все вокруг было против меня: потоки воды, холод, ветер, дрожащая от деятельности вулкана земля. Казалось, на вершину я лезла целую вечность. На грани отчаяния. Без надежды выбраться из этого ада.

На самом верху была большая поляна, с торчащим посередине большим корявым деревом с огромными корнями. Обнаружив между ними углубление, в которое я смогла втиснуться, я заползла туда. Здесь было не так сыро и холодно. Отсюда же открывался впечатляющий вид на Вулкан, который старался вовсю: из него с громким свистом разлеталось что-то недоброе.

Я только успела перевести дух, как среди бела дня, в небе появилась луна темно-коричневого цвета, испещренная кратерами, которая стремительно ко мне приближалась. В ее движениях было что-то противоестественное и пугающее. По мере приближения она, почему-то, мало менялась в размерах. Вскоре, луна зависла метрах в шести от меня, и у нее обнаружилось неприятное рябое усатое мужское лицо, такого же землисто-коричневого цвета.

Луна заговорила гулким басом, произнося что-то зловеще тягучее на неизвестном мне языке. Было похоже на мрачное пророчество или заклинание. Я в ужасе замерла. Луна еще несколько минут давила меня взглядом, затем резко сорвалась с места и исчезла в облаках. А тягостный тревожный осадок остался...

Обессиленная, я прислонилась к корню и заплакала.

'Надо заснуть, — подумалось мне, — Надо проснуться! Это просто страшный сон'.

Но, почему-то не спалось, не смотря на тотальную сильную усталость. От этого стало еще грустней. Я закуталась в плед и свернулась калачиком.

— А вот ты где! — раздалось надо мной. Это было так внезапно, что от испуга я едва не подпрыгнула. Подняв голову, я увидела шевалье. Он был в непромокаемом плаще и ботфортах.

— Ты совсем промокла, — сказал он, — Держи! — и подал мне сухое платье и плед, а затем вежливо отвернулся.

Сняв мокрую одежду, я мгновенно покрылась гусиной кожей, а зубы начали стучать.

Переодевание совсем не согрело, и меня продолжал колотить озноб. Серж непривычно ласково посмотрел на меня, заботливо укрыл плащом и прижал к себе: — Так лучше?

Я кивнула. Мы сели в углубление между корнями.

— Он, все-таки, пришел! — радостно сказал шевалье.

— Кто пришел? — не поняла я.

— Конец Света! — объяснил он. — Все везде рушится.

— Что будем делать? — меня наличие Конца Света не особо радовало, но идей, как с этим жить, пока не было.

— Будем ждать! — заявил Серж и принялся меня целовать.

— Погоди.., — отстранилась я.

— Другого способа пережить Конец Света я не знаю, — пожал плечами шевалье, — Я нашел тебя и больше мне ничего не нужно. Даже если остальной мир рухнет.

А, собственно говоря, он прав. Если уж Конец Света, то почему бы не сделать его приятнее. Гулять, так гулять. Мы снова прижались друг к другу и возобновили неприлично страстные поцелуи. Я не знаю, сколько прошло времени, так как я забыла о существовании всего на свете. Мне хотелось принадлежать только ему, вдыхать его запах, сплетать с ним руки...

В какой-то момент, при очередном подземном толчке, поляну расколола огромная трещина и мы с шевалье, держась за руки полетели в бездонный черный провал.