Мурёна Золотая: Охота на Тени

Но за углом меня ждал сюрприз, и банк снова превратился в недостижимую мечту для моего измученного кошелька.

От стены отлепилась темная фигура, лениво двинулась навстречу, обретая черты Харта Мяк Гаррета.

Я молча обогнула его и двинулась дальше. Харт пристроился рядом.

— Так и думал, что ты будешь где-то здесь, малышка Шарен, — покачал головой он. — Цепочка не сложна — твой Зиль, маг Белой Розы. Так к кому из магистров Вайстраса тебе будет проще попасть? И что сказала прекрасная Фай?

Я едва заметно прищурилась. Что-то такое было в его голосе, что дало мне понять — красота эльфийки известна ему не понаслышке.

— Что обсудит информацию с другими магистрами.

Харт развернулся и, заступив мне дорогу, заглянул в глаза.

— Эй, она тебя выгнала что ли?

Я пожала плечами, попыталась обойти его и двинуться дальше... но... Он схватил меня за руку и толкнул к ближайшему дому. И навис надо мной, упираясь руками в стену и не давая мне двинуться. Его бедра прижались к моим. Сквозь одежду я ощутила жар его тела — у амимаров температура на несколько градусов выше человеческой.

— Шарен, — зашептал он и ощутимо укусил меня за ухо. — Золотая моя... Я даже не представлял, как соскучился по тебе и твоему дурному характеру!

Я прикрыла веки. Ощутила, как дрогнули ноздри — будто у нервной лошади. Гнев охватил пламенем. Этот кобель бросил меня после того, как приручил, заставил довериться, открыть сердце, отдать чувства и потерять разум! Бросил ради какой-то драной кошки без приставки Мяк, даже не амистрессы!

— Ты повзрослела Шарен и стала еще привлекательнее! Красота, грация и сила настоящей хищницы! — продолжал шептать Харт. — Давай вернем прошлое... начнем все сначала!..

Мне не требовался разбег — я взвилась в воздух с места, разворачивая тело в полете, оттолкнулась от стены руками и ногами, совершила кувырок через голову и, приземлившись за его спиной, с наслаждением впечатала каблук в его привлекательный зад.

Харт взвыл и обернувшись, приготовился прыгнуть на меня.

— Не советую, амирр Мяк Гаррет, — нежно мурлыкнула я и медленно потянула Коготь из ножен. — Подумай лучше о том, что кошки не прощают предателей, а прошлого не вернуть. И если ты очень попросишь, а я буду в настроении — мы, может быть, останемся приятелями!

Гаррет на мгновение прикрыл глаза, задышал глубоко — возвращал себе спокойствие и всегдашний оптимизм. Через пару секунд он улыбнулся — белозубо и заразительно. Когда-то я любила эту улыбку.

Сердце екнуло. Кажется, мне следовало напомнить этому романтическому органу еще раз, что нельзя дважды намочить лапы в одной и той же луже!

— Я только кажусь нетерпеливым, амистресса Мяк Шарен, — в тон мне ответил Харт. — Но я умею ждать. И — как и все коты — злопамятен!

— Ударишь меня? — усмехнулась я.

— Ни за что, — покачал головой Харт. — Я буду тебя целовать. Так долго, что ты сама попросишь о большем!

Фыркнув, расхохоталась ему в лицо. А в душе разливались обида и горечь, будто его слова прорвали ту тонкую оболочку, что отделяет прошлое от будущего, и я вернулась в день, когда увидела его с другой! Чем горше обида — тем веселее смеются Шарены. Золото не заставишь потускнеть!

— Шарен, — повысил голос Харт.

Я прижала руки к животу, сгибаясь от смеха. Слезы выступили на моих глазах...

— Шарен! — взревел он и бросился ко мне.

Я не успела направить на него Коготь, Гаррет сбил меня с ног, и мы покатились по земле. Что-то чиркнуло о стену позади меня, выбив искры. Краем глаза заметила подозрительные всполохи на земле. В мгновение ока оказалась на ногах. Рядом стоял Харт, тоже обнаживший клинок.

Портал уже закрывался. Перед нами стояли две закутанные в черные фигуры, выглядевшие как напавший на меня Лжеколлекционер. На мгновение мне стало страшно — они были не просто похожи на него. Они были его точными копиями.

— Глазам не верю, — пробормотал Харт. — Золотая, ты тоже это видишь?

— Все, что найдется в их карманах, делим пополам! — заметила я и бросилась на них.

— Отдам тебе свою долю за поцелуй! — крикнул он мне в спину

Эти двое стоили одной своей копии и троих головорезов, напавших в прошлый раз. Я не могла отделаться от ощущения, что доставшийся мне Лжеколлекционер дерется не просто как его предшественник, а предугадывает мои ходы. Так мог бы действовать противник, знающий, чего от меня ожидать. 'Неужели эти учитывают опыт предыдущего?' — мелькнула мысль.

Из-за угла торопливо вышла фигура в яркой мантии и, застыв на мгновение от удивления, бросилась к нам. Это Зиль, ускользнувший из шелковых колец мэтрессы, спешил за мной. На бегу он сформировал заклинание и бросил голубой шипящий шар в нападавшего на меня.

Лжеколлекционер уклонился. Я наблюдала за его лицом — оно оставалось бесстрастным, только глаза выдали, что он задумал какую-то гадость. Неожиданно отпрыгнув от меня, он бросился навстречу Ригтону.

Харт первым понял, что происходит и закричал во все горло:

— Щит! Поставь щит!

Зиль растерянно остановился. Он не был боевым магом, в драках участвовал только будучи студентом, да и то без особого успеха! Вид бегущего на него головореза, размахивающего клинком, обездвижил его.

А мое сердце сжалось от дурного предчувствия. Был бы на моем месте дядюшка, наверняка бы расчихался от дрожания своих вибрисс!

Я бросилась за Лжеколлекционером. Поняла, что не успеваю в этой ипостаси — просто не разовью такую скорость.

За спиной раздался вскрик — это Харт добил своего противника.

Прыгнув, в полете сменила ипостась, приземлилась на четыре лапы и длинными прыжками поспешила к другу.

Лжеколлекционер неожиданно отвел клинок в сторону.

Говорят, любопытство сгубило кошку. Меня сгубила интуиция.

Еще не сообразив, что он освобождает траекторию выстрела, я взвилась в воздух, перелетела через его голову и все-таки опередила смерть на долю секунды. Стрела из спрятанного в рукаве Лжеколлеционера самострела, такого же, как и у его предшественника, свистнув, вонзилась мне под левую лапу, сбив на землю — под ноги Зилю.

Мир окрасился в красное и поплыл. Небо обрушилось на землю кровавым дождем, а земля вспучилась багровыми пузырями.

Сияние щита прошло по краю зрения — Ригтон пришел в себя и сделал, что должен был. Я почувствовала его руки на своем теле. Они были холодны — он делился со мной своей жизненной энергией, но стрела вошла мне прямо в сердце.

Подбежавший Харт, увидев мое тельце, скрючившееся на мостовой, взревел, совершил невозможный пируэт и снес Лжеколлекционеру голову. И упал на колени рядом со мной. Странное дело, щит пропустил его, когда он протянул сквозь него руки и, подняв меня, прижал к груди.

— Тихо, малышка, тихо, — шептал он, укачивая меня, словно маленькую.

— Что ты наделала, Шарен? — растерянно спросил Зиль. — Зачем?

— Сейчас я сделаю тебе больно — прости меня за это... — продолжал говорить Харт, а я слушала его голос и думала, что умираю смертью, достойной амистрессы. Достойной Хранителя.

Достойной приставки Мяк в моем клановом имени. Да вообще — умираю достойно и даже слышу в последние мгновения голос, по которому, оказывается, скучала...

— Она что... умирает? — спросил Зиль.

Харт не ответил. Обхватил пальцами стрелу, поцеловал меня между ушами и... дёрнул.

Кровь хлынула потоком...

— Она умирает? — заорал Зиль и затряс его за плечи.

— Цыц, Ригтон! — неожиданно рявкнул Мяк Гаррет. — Не мешай...

— Чему? — мой друг обречённо опустился на мостовую рядом с ним. — Чему не мешать?

— Смерти, — тихо ответил Харт.

Я улетала, уплывала, уходила в темноту, ускользая от боли. В конце пути меня ждали бесконечные зелёные поля, полные дичи, и солнце стояло высоко рядом с луной, и справа был день, а слева ночь. Там листья деревьев и кустарников походили на серебряные монетки, звеневшие мелодично даже для кошачьего уха, там птицы пели, будто молились, и мои золотые, давно ушедшие, родичи валялись в траве, охотились на бабочек с сапфировыми и опаловыми крыльями, следили за вальсом небесных светил. Наверное, я могла найти среди них родителей, которые погибли, когда мне не исполнилось и трёх... Я совершенно их не помнила, но с самого детства, задумывалась, что скажу им, когда увижу!

Миг света и тьмы, краткий, как миг времени, призрачный, как тень бегущей кошки. А затем боль вернулась. Я не могла вздохнуть, но давилась собственными лёгкими. Я не могла пошевелиться, но судорога скручивала и выворачивала моё тело против воли. Я... Я... Я...

Оказывается, я была жива.

Свет уличного фонаря стремился под мои веки, однако поднять их казалось неподъёмной задачей — такой вот каламбур.

Меня куда-то несли, и я догадывалась, что это Харт. Возможность двигаться постепенно возвращалась, а судорога отпускала. Только очень болело всё — лапы, живот, голова. А грудь будто огнём горела. Распут рассказывал мне, как это бывает. Более того, я испытывала эти ощущения, когда погибла вместе с родителями. Именно тогда, когда они остались в Полях, а я неожиданно вернулась, стало известно, что я — амистресса. Кошка, проживающая больше девяти жизней. Вот только я ничегошеньки не помнила про тот день... И, наверное, хорошо, что не помнила — какая польза от воспоминаний о боли и слабости, о страхе, отчаянии и потере?..

Уличные звуки сменились другими — разбиваемой посуды, тяжёлого дыхания разъярённых мужчин, женским визгом, звоном клинков. Похоже, я была права — Фракенам и Шаренам совместные ужины вредны для здоровья!

А затем наступила тишина — так резко, словно некий волшебник применил могучее заклинание Ледяного дыхания.

Быстрые шаги. Рык моего братца:

— Харт, если это ты с ней сделал, я тебя порву!

— Это не он! — вмешался Зиль, и, одновременно с его, я услышала голос Дашана:

— Неси её к очагу, брат. Сколько времени прошло?

— Минут пятнадцать.

Меня положили на шкуру у очага. Камины были в каждом уважающем себя Вайстрасском трактире — огромные, закопчённые, с обязательными узорами из змеиных и рыбьих тел, вырезанных в камне. Обычно на них жарили целые туши, прямо тут же отрезали и раскладывали по тарелкам куски исходящего соком мяса.

Огонь гладил моё тело жаркими ладонями. Не открывая глаз, я перевернулась на бок и свернулась клубочком.

— И что теперь? — напряжённо спросил Зиль.

— Ждать. — ответил Дашан. — Чуть позже дадим ей молока. А сейчас она должна прийти в себя. Харт, что произошло?

— Пусть маг расскажет! — огрызнулся тот. — А я побуду с ней.

— Я... — начал было Ригтон, но неожиданно вмешался Дрик.

— Молчи, маг. Здесь слишком много ушей. Харт, хочу, чтобы рассказали вы оба!

— Это будет правильно, — мурлыкнул Дашан.

— Идите наверх, — предложил Транш, и я почувствовала, что он ложится рядом со мной и обнимает одной рукой. — Мы присоединимся к вам, как только она придёт в себя!

— Может быть, тогда нам всё-таки удастся спокойно поужинать, — глубокомысленно заметил Дашан.

И они ушли.

От огня тянуло живым теплом. Транш пах таким знакомым и родным запахом... Я потянула лапы и, выпустив когти ему в бок, заурчала тихонько, восстанавливая собственные силы.

— Тише, тише, малышка, — облегчённо засмеялся братец. — Пой, но не впивайся так, ведь на мне осталась только рубашка, камзол разодрал этот громила...

— Дррр?.. — вопросительно мурлыкнула я.

— Дрик, да. Мы с ним славно провели время и изменили здешний интерьер, пока ждали тебя! Надеюсь, деньги, чтобы заплатить за всё разбитое и сломанное, у Фракенов будут — в конце концов именно они пригласили нас на ужин!

Под его тихий голос я задремала. Спала, наверное, долго и крепко, потому что совершенно не слышала, как спустившийся со второго этажа Дрик торговался с хозяином трактира за поломанное имущество, разбитую посуду и разогнанных этим вечером посетителей. Мне потом брат рассказал.

Когда проснулась, первое, что увидела, глаза Транша совсем близко. Он тихонько чесал меня за ухом и улыбался чему-то своему.

— Мрр? — я тронула лапой его подбородок.

'О чём думаешь?'

— О том, что ты у меня есть, — ответил брат. — О том, что ты — амистресса, а я — амирр, и нам суждено прожить долгие и интересные жизни...

Пока он говорил, я меняла ипостась — силы уже восстановились достаточно.

— ...И мы молоды и сильны. И мы — золотые Шарены, Хищники...

— ...Из Хищников! — довершила я и поцеловала его в висок. — Я бы выпила молока!

Транш помог мне подняться, держа за руку, повёл наверх.

Фракены, похоже, сняли лучший номер. Когда мы вошли, они и Зиль сидели, пристально разглядывая что-то лежащее на столе.

Увидев меня, Харт вскочил, Дрик покачал головой, Ахар вежливо кивнул, а Дашан усмехнулся и достал из миски, исходящей паром, кружку подогреваемого для меня молока.

Мы сели за стол, я вцепилась в кружку и не отдала её, пока не выдула все молоко. Ощущение было, что я сейчас лопну, но приятное тепло уже разливалось по телу, окончательно приводя меня в чувство.

— Мы бы хотели услышать и твой рассказ, — вежливо попросил Дрик.

Я пожала плечами.

— Не думаю, что скажу что-то новое. Харт, где моя доля?

Тот молча выложил из кармана четыре рубиновых и два лунных билета. Они легли аккурат рядом с самострелом, видимо снятым им с руки Лжеколлекционера, и стрелой из него. Стрелой, чей наконечник был окрашен моей кровью!

Так вот что они разглядывали!

Я посмотрела на Дрика вопросительно.

— Клейма на самостреле нет, — пояснил тот.

— А, между тем, — добавил Дашан, — работа штучная и достаточно искусная. Простой кузнец-оружейник на такое не способен!

Он взял стрелу и тщательно обнюхал. А потом... лизнул чистую часть металла и задумчиво произнёс:

— Но, кажется, изучив состав сплава, можно будет установить мир, в котором её сделали!

— И что нам это даст? — хмыкнула я, сгребая Билеты в свой кошель. Желанный ковёр становился всё более реальным! Пожалуй, куплю ещё пуфик! — Харт, здесь половина?

— Здесь всё! — улыбнулся Мяк Гаррет. — Ты обещала мне поцелуй!

— Иди к псам! — буркнула я, выкладывая обратно его долю.

— Попробуем найти оружейника, выполнявшего заказ. — не обратив внимания на нашу перепалку, пояснил Дашан. — Желал бы я взглянуть на трупы.

— Их там не будет, — подал голос молчавший доселе Транш. — Скорее всего, они уже исчезли.

— Как — исчезли? — удивилась я. — Ты хочешь сказать, что те четверо...

— Только один. Стража нашла три трупа, о чем в Вайстрасе судачат уже второй день.

Какая-то мысль мелькнула и пропала. И немудрено — в сознании царила каша из воспоминаний: о произошедшем, о Полях, о словах Транша.

— Мне очень не нравится их сходство! — заметил Харт. — Исключительно не нравится! Можно предположить, что это демоны-перевертыши из Нижнего Вартейла. Но к демонам возвращается истинное обличье после смерти. А к этим — нет, так ведь, Транш? — Он посмотрел на моего брата. — Когда ты вернулся в ту ночь на место, где напали на Шарен, Лжеколлекционер был ещё похож на себя?