Мурёна Золотая: Охота на Тени

Моё родовое имя — Шарен Мяк Шарен, а мой род — один из древнейших в Семи мирах. Мы, приближённые амимары Властителей Верхнего Тайля, известны как Хранители в Срединном мире и Полуденном Ашере, Смерть Крыс — в Нижнем Вартейле, Особые порученцы — у магов Закатного Дриомайса... Нынче я, золотая Шарен, живу в одной из обычных семей Срединного мира. Хозяева любят меня и балуют, кормят с рук и не спускают с колен, покупают дорогие игрушки, но относятся ко мне только как к той ипостаси, которую видят. А видят они... абиссинскую кошку: молодую, грациозную и своенравную. Скольких царапин им стоило приучить меня носить кожаный ошейник с серебряным сердцем, на одной стороне которого выгравировано имя, данное ими мне, а на другой застыла капелька солнца, увязнувшая в смоле! Не земной янтарь — благословенный камень из Верхнего Тайля — мне удалось с большим трудом убедить хозяев, что я не хочу носить эту вещь! Зато теперь, надев на меня медальон, они не снимают его даже, когда меня моют! Что мне и требовалось...

Александр и Ирэн — хорошая семья. Оба молоды и амбициозны, строят громадьё планов и пытаются им следовать. Но часто, как и все жители Срединного мира, сбиваются с курса. Так я и появилась в их семье: деньги были накоплены на поездку к морю, однако оказались потрачены на кошачьей выставке... Линии судьбы невозможно перечить — серые глаза Ирэн встретились с золотыми — моими. И отдых пришлось отложить.

Александр любит свою женщину. Как и положено настоящему мужчине исполняет её прихоти даже, если остаётся недовольным. Я уезжала с выставки именно у него за пазухой и мурчала так громко, что заглушала радио в автомобиле.

— Не буду я называть её высокопоставленными именами, — заметила Ирэн, осторожно ведя машину, чтобы меня не укачало. — Она мурчит так, что быть ей Мурёной до скончания века!

Её спутник в ответ лишь хмыкнул. Он держал меня настолько нежно и заботливо, что я пожалела о том, что меня зовут не Ирэн, ведь мужчина с такими чуткими руками — дар для женщины! А потом устыдилась своих мыслей. Не для того я встала на их Линию судьбы, чтобы мечтать о жизни, которой у меня быть не могло. Я — Хранитель. Моё дело следить за тем, чтобы Линия не повернула туда, куда не следует.

С тех пор в Срединном мире, где время идет быстро, прошло десять лет. Со съемной квартиры, в которой они жили, пока не поженились, мы переехали в свою, уютную, однокомнатную. Тень на идиллию бросало лишь маги его знают кем придуманное слово "ипотека". Этой гадине следовало платить так долго, что можно было состариться! Зато здесь я могла драть когти об диван и углы пуфика, чесать зубы об кромку двери. И Александр не пытался шлепнуть меня газетой или тапком.

Мои подопечные работали, делали карьеру, иногда ужинали в дорогих ресторанах и всегда приносили мне сибаса — люблю эту рыбу. Раз в год ездили за границу, из-за чего мне приходилось жить в полусне — нелегко держать сознание раздвоенным, а оставлять их без присмотра я не имела права. Поэтому мама Ирэн — Зоя Михайловна, добрейшей души дама, всегда жаловалась им по возвращении на мой плохой аппетит и апатию. Пока они были в отъезде она приезжала из своих Мытищ раз в два дня, убирала мой лоток, насыпала корм, меняла воду и кормила меня свежим мелко порезанным мясом или парным фаршем — чтобы подсластить пилюлю одиночества. После она брала меня на колени и говорила, глядя в глаза: "Скучаешь, бедолажка? Ну, потерпи немного. Им же надо хоть чуть-чуть отдохнуть, посмотреть мир? Вот родит Иришка ребеночка и не до поездок будет..."

Я терлась ушами о ее полную руку и думала, что Ирэн совсем не похожа на мать. Моя хозяйка была рыжеволосой, худой и голубоглазой. Зоя Михайловна — полной брюнеткой с зелено-карими глазами. Впрочем, о каком сходстве можно говорить, если Ирэн вовсе не была дочерью Зои Михайловны? Ни первая, ни вторая ничего об этом не знали. Но мы чувствуем такие вещи — семья была создана искусственно, личности Ирэн и Александра изменены, а их Линия судьбы, да-да, одна на двоих, искусно вплетена в линии жителей Срединного мира, не имеющих к настоящим Александру и Ирэн никакого отношения. Единая Линия — редкость в Семи мирах. Есть существа, Линии судьбы которых настолько схожи, что сливаются в одну, если их носители встречаются. Этому влечению невозможно противостоять, оно может разрушать сердца и государства, изменять религиозные воззрения и наклон осей планет. Вот почему Правители миров стремятся всеми силами не допустить подобное схождение. Но если это произошло — такая пара станет величайшим из чудес света.

Именно в этом я видела причину моего пребывания здесь, в скучнейшем и обыденнейшем мире, в котором спрятали моих хозяев. Откуда они родом — я не знала и не хотела знать. Меньше знаешь, проще засыпаешь!

— Мурочка, — звучит голос Ирэн с кухни. — Иди пить кефир!

У животных, живущих в семьях долго, появляются свои традиции с хозяевами — это вам любая шавка скажет. Мы с Ирэн пьем по вечерам кефир. Зато с Александром играем в бесчисленные компьютерные войнушки — точнее он играет, а я сижу рядом и внимательно наблюдаю. Вот сейчас выпью кефира с Ирэн и сяду играть с ее мужем. Идиллия.

Наступает ночь. Мои ложатся поздно. Еще долго возятся под одеялом и хихикают. Я гордо удаляюсь на кухню — соблюдаю этикет. Я вернусь, когда они уснут, и лягу в свою корзинку, украшенную золотой бахромой с кистями, с которыми я так люблю играть. Ирэн и Александр спят, крепко обнявшись, довольные друг другом, счастливые. Они не увидят, как золотая кошка свернется клубком и станет ждать лунный луч. Тот проскользнет в комнату с грацией вора и задержится на долю секунды. Ее как раз хватит мне, чтобы взбежать вверх и кануть в Лунном Оке.

Я здесь и там. Я, золотая Шарен Мяк Шарен, Хранитель.

Сапоги из мягкой кожи скрадывали шаги. Это мой брат, амирр Транш Шарен любит подкованные бутсы — чтобы его издалека было слышно. 'Страх — лучший спутник, сестренка!' — говорит он всегда. — 'Зачем я буду драться, если могу спугнуть противника одним звуком шагов!' Странное желание для амимара, второй ипостасью которого является кот!

Мощеная мостовая Вайстраса, Города-на-Болотах, влажно поблескивала. Трех, четырехэтажные дома местной знати кичливо возвышались надо мной, а мне, явившейся из города бетонных башен, было смешно. Знали бы они, что являются карликами, мнящими себя королями!

Коготь в ножнах при ходьбе чуть бил по бедру, что всегда меня успокаивало. Даже сейчас, когда из подворотни выступили трое, блестя лезвиями мечей.

— Куда спешит такая красотка? — поинтересовался один из них.

Я невольно вздохнула. Мир не меняется. Стоит одинокой девушке оказаться ночью на улице, как рано или поздно, но обязательно появятся желающие развлечься за ее счет. Причем, это правило работает во всех мирах, кроме, пожалуй, Верхнего Тайля.

— Уйди с дороги, чи-хуа-хуа! — ласково улыбнулась я и откинула полу плаща. Блеснула золотая вышивка на оранжевом бархате камзола. Старинный орнамент — птички, мышки, клубочки. Ничего особенного.

Тени подались назад.

— Амимара! — пробормотал один из них. — Нас не предупредили...

— Неужели вы трусливее помойных псов? — раздался другой голос из темноты подворотни.

Его хозяин вышел вперед. Четвертый.

Вот это уже совсем другая расцветка!

— Она одинока, молода и вооружена только Когтем. После того, как мы обезвредим ее, она даже звука не издаст — делайте с ней, что хотите. Мне нужен только амулет с ее шеи!

Я наморщила нос. Коллекционер Чудес! Терпеть не могу этих крысятников, странствующих по мирам в поисках амулетов, оберегов и прочих волшебных штучек. Но, с другой стороны, у него при себе должен быть хотя бы один Билет. Мне-то он не пригодится — я хожу по Лунному Пути — а денег будет стоить немалых! Выплачу еще часть за дом... мрррр... свой собственный дом, над которым Транш оглушительно смеется.

'Конечно, — думала я, делая изящный пируэт и сворачивая шею первому нападающему, — по сравнению с клановым поместьем в Тайлевилле мой нынешний дом не тянет даже на скорлупку. Но, когтехват, это мой дом! Только мой! Пусть в нем лишь прихожая, и кухня с очагом, она же комната...' Второй нападающий схватился за вырванное горло и упал, обливаясь кровью. Главное, не поворачиваться спиной к Коллекционеру. Он в бой не вступает, ждет, когда они или прибьют меня или измотают, чтобы потом добить.

'Зато в прихожей есть место для гардеробной, очаг новый и с хорошей тягой, а комната...'

Клинок просвистел в миллиметре от моего уха. Ах ты, паразит!

Коготь, наконец, выхвачен из ножен. Блеск его лезвия синеват, удар — молниеносен. Луна улыбается мне с небес — ее терпение бесконечно. Я отклоняюсь, выставляя Коготь — инерция насаживает нападающего на него. Тот всхлипывает, будто оплакивает собственную никчемную жизнь, и падает к моим ногам.

'Комнату придется обставлять! Пожалуй, куплю Дриомайсский ковер с магической аппликацией. Найду самый банальный рисунок — прудик с лебедями, ворчащих голубей на фонаре...'

Коллекционер делает шаг вперед. Клинок пляшет в его руке — мастер, однако. Впрочем, среди Коллекционеров других не бывает, потому что отнять магический артефакт у владельца совсем не просто. Поэтому они, как правило, немного колдуют сами, прекрасно разбираются в магических побрякушках, щитах и прочей ерунде, и великолепно владеют оружием. Не удивлюсь, если у него в рукаве широкой хламиды запрятан миниатюрный самострел с отравленной стрелкой. В правом или в левом?

Коготь — короткий меч. В этом и плюс, и минус. Плюс — от него не ожидают такой прыти и очень удивляются, когда он оказывается в чьем-нибудь горле. Минус — мне приходится подпускать противника слишком близко и сильнее уклоняться от длинных клинков. Не будь у меня способностей второй ипостаси — не станцевать так легко со смертью.

Все-таки, в левом или в правом?

'А потом придется думать о кровати! Это должна быть кровать для сна. Для сладчайшего сна и только! Потому что постельные приключения я могу поискать и в других местах!'

Мои настоящие ногти царапают щеку Коллекционера. Такие простые вещи почему-то всегда дико бесят нападающих мужчин. Ну неужели так больно?

В правом?

Он бросается на меня и острие клинка смотрит прямо в сердце. Прыжок в сторону — человек не подпрыгнул бы так высоко и не изогнулся бы так в полете — и я ловлю его отрубленную левую руку, нащупываю спусковой крючок на запястье и нажимаю.

Стрелка втыкается ему в шею, ближе к ключице. Еще несколько секунд он двигается — это адреналин гонит тело, полнит яростью — а затем вдруг останавливается, будто налетает на невидимую стену. И грузно оседает на мостовые камни.

Бросаю руку ему на грудь — пусть смерть не разлучит их! Быстро обшариваю карманы. Билетов целых три! Два обычных — рубиновых и один — лунный — сквозь тройку миров. Отлично! Этого хватит на пай за дом и ковер!

Мне стало жарко и я рывком расстегнула камзол, растянула шнуровку на рубашке. В Дриомайсе бой не занял и пяти минут, но отнял час в Срединном мире. Мне надо торопиться увидеть своих. Впрочем, один из них только что мелькнул в поле моего зрения!

С водосточной трубы в конце улицы спрыгнул большой золотой кот с белой отметиной у правого уха.

— Все в порядке, малышка Шарен? — раздался густой баритон. У моего брата чертовски приятный голос даже для кота!

Он подошел, уже приняв человеческий облик — широкоплечий блондин, с волосами насыщенного пшеничного цвета и белой прядью у правого виска. Орлиный нос, тяжелый подбородок и смеющиеся золотые глаза рода Шарен. Не будь я его сестрой — не устояла бы перед таким самцом!

Мы обнялись. Он обежал взглядом мое лицо. Заботливый братец Транш!

— Убери лапу из моего кармана, — прошипела я, злобно сощуриваясь. — Эти Билеты мне пригодятся!

Транш фыркнул, но руку вытащил. Пустую.

— Не сердись, Шарен, твой бой — твоя добыча! — усмехнулся он. — Ты запаздывала — я пошел посмотреть, в чем дело! Кто это был? — Он кивнул на темные кучи на мостовой. — Обычные или?..

— Коллекционер со товарищи, — поморщилась я. — Его интересовал мой амулет. Я бываю в Вайстрасе каждый вечер и всегда хожу в Дом этим путем. Выследить не сложно.

— Конечно, — легко согласился Транш. — Иди вперед, я догоню.

— Я забрала все ценное! — честно предупредила я. — Если ты что и найдешь, несколько монет, не больше!

— Мне как раз хватит на кружку молока! — рассмеялся братец и шлепнул меня чуть пониже спины. — Беги. Время.

Терпеть не могу, когда он так делает!

Я оскалилась в ответ и побежала прочь. По этой улице до конца, направо, а потом налево в переулок Болотников.

Дом выглядел как поместье с богатым прошлым. Переулок Болотников — одна из самых старых улиц города, поэтому здания здесь почти все полностью деревянные, включая крышу. Тяжелые несущие балки натурального цвета потемневшего дерева, стены выкрашены в теплый охряный цвет. На высокое крыльцо вели резные ступени — в этой стране болот и заболоченных равнин жители обожают и даже, кажется, обожествляют материалы, которых у них мало. И первый в этом списке — дерево. Парадокс, но самые искусные столяры и плотники Закатного Дриомайса живут в Вайстрасе.

Под скатом крыши, накрывающим крыльцо, висела лампадка в стеклянной колбе. Она не сколько освещала, сколько указывала, где находится вход.

Дом — прибежище для странников по мирам нашего рода или дружественных кланов. В великой помойке мироздания, как и в обычной помойке, существуют несколько семейств амимаров. Мы, Шарены, дружны с большинством из них. Но, как и в каждой помойке, есть коты, которым всегда найдется что делить, будь то рыбная кость, славная кисонька или мировое господство. Клан Фракенов — из таких. Там, где появляются они — начинаются ссоры, доходящие до кровопролитных драк. Да, они настоящие амимары — этого у них не отнять. Они сильны, мужественны, хитры и умны. Они отлично справляются со всеми возложенными на них миссиями... вот только со своими ладить не умеют. И если в нашем роду есть одна амистресса — это я, и два амирра — мой брат и его молочный брат Ррайс, то в роду Фракенов целых три амирра — старший Дрик Мяк Фракен, его младший брат Ахар и их молочный брат Харт Мяк Гаррет. Опасная троица. Но еще опаснее их делал четвертый — средний брат, выбравший путь не воина, но мудреца — Дашан Фракен. Этот в миссиях клана не участвовал, познавал мудрость амимаров в Тайлевилле под руководством самого Красногрива. Но разве близость к разуму мира и его памяти не делала его самым опасным из всех перечисленных, включая меня? Хотя... я могла бы лишить его жизни пустыми руками, даже не используя Коготь.

Я взлетела по лестнице и ворвалась в гостиную, как золотой смерч. Лучше всего я чувствую себя в одиночестве, но отчего так скучаю иногда по своим, глядя в окно на серые дни Срединного мира?

— Малышка Шарен, — раскрыл мне навстречу объятья огромный, как медведь дядюшка Распут Мяк Шарен.

Когда я прижалась щекой к его могучей груди, он ласково почесал меня за ушком, потерся подбородком о мою макушку.

— Эта девочка всегда хорошо пахнет! — засмеялся он. — Лина, неси ужин. И ветошь для Когтя — наша крошка кого-то убила по пути домой!

Дядюшка давно не молод — но нюх у него по-прежнему как у котенка, разыскивающего материнский сосец с молоком.

Рыжая Лина — прозванная так за красноватый оттенок шерсти — внесла огромный поднос, уставленный яствами. И тоже обняла меня, потерлась носом о мой нос. Нет ничего трогательнее двух амимаров, приветствующих друг друга. И — кстати — нет ничего страшнее их поединка!

— Давай Коготь сюда, я почищу. А ты пока поешь!

— Держи оружие в чистоте, — назидательно заметил Распут, придвигая к себе блюдо с огромным карпом, у которого из пасти торчала веточка кошачьей мяты, — клыки — в белизне, а когти — в смертоносной остроте!.. Ты — амимара из рода Шарен...

— ...Хищник из Хищников! — улыбнулась я, заканчивая девиз рода и тоже придвигая к себе тарелки и подносы.

— А где Транш? — Лина, устроившаяся у окна с моим Когтем, заинтересованно подняла голову. — Он отправился тебя встретить, когда почувствовал, что что-то не так.

— Не поверил мне на слово и остался проверять карманы напавших на меня идиотов, — я вгрызлась в куриную ногу, и сок потек по моему подбородку. Тетушка нашпиговала ее травками, сливочным маслом и беконом. Была бы она обычным человеком, а не амимарой — клык даю — добавила бы еще вонючий корнеплод с названием чеснок! Это тот, который настаивают в водах из родников Пантеона для отпугивания привидений, мертвяков, темных духов... и кошек!

— Любопытство сгубило кошку, — заметил Распут, обгрызая плавники и закусывая их мятой. — Тем более, что ты все выгребла из карманов, ведь правда, детка?

— Конечно, — с набитым ртом отвечала я. — Мне досталось аж три Билета. Хватит еще на один пай...

Не стоило этого говорить!

— И все-таки я не понимаю! — тетушка раздраженно метнула мне Коготь. Я едва успела выхватить его из воздуха — сколько лет прошло, Лина погрузнела, но старые навыки не забываются! — Почему ты не хочешь жить у нас? Зачем тебе эта хибара на окраине, у самых болот? Разве те три комнаты, что считаются твоими в нашем доме, тесны или бедно обставлены? Или я плохо готовлю? Конечно, я понимаю, курица, наверно, жестковата, а...

В мгновение ока я оказалась рядом с ней и обняла за голову. Только не давать ей расстроиться по-настоящему!

— Люблю тебя и дядю, как родителей, которых не помню, — сказала я, глядя в ее золотые глаза, глаза клана Шарен! — Я благодарна вам за все — за свою жизнь, за то, кем стала, чем живу и как зарабатываю. И твоя стряпня — вкуснейшая во всех мирах, не смей сомневаться в себе! Но я больше не котенок. Я Шарен Мяк Шарен — та, что гуляет сама по себе. И иногда мне нужно побыть одной. Как и всем нам. Не заставляй меня чувствовать себя, как говорят люди, сукой!

Распут, во время моего монолога навостривший уши, не выдержал и заржал, как породистый жеребец. Тетушка, на чьи глаза уже начали было наворачиваться слезы, покачала головой, улыбнулась и чмокнула меня в нос.

— Ну ты, малышка, скажешь тоже! Иди, доедай. Хочешь прогуляться в город после ужина?

Я кивнула и вернулась на место. Не буду говорить, что собираюсь сходить в магазинчик моего друга, местного мага Золя Ригтона, и славно поторговаться с ним за эти Билеты. А потом положить деньги в банк. И, если успею, посмотрю ковер в мою 'хибару' (умеет моя тетушка подбирать слова!).

Но моим планам не суждено было сбыться.

Мы с Распутом подъели все. Лина тоже поела немного и ушла на кухню — мыть посуду и ставить тесто для утренних пирогов с рыбой. А Транш все не появлялся.

На моем желудке было тяжело, а на душе неспокойно — плохое сочетание.

Я тихонько поцеловала задремавшего у камина дядюшку и собралась было отправиться на улицу, поискать загулявшего братца, как вдруг Распут схватил меня за руку и приоткрыл один глаз.

— Будь осторожна, Шарен, — сказал он. — У меня чешется под носом!

— Конечно! — улыбнулась я.

Знаменитые усы кошачьей ипостаси Распута еще никогда не ошибались. Надо поторопиться!

Я вернулась к тому месту, где на меня напали. Луна висела высоко, и тела, похожие на кучи тряпья, были видны издалека. Отлично — раз они на месте, стража еще не проходила и следы не затоптала. Куда, когтехват, Транш подевался?

Войдя в кошачью ипостась, я немного постояла, привыкая к изменению зрительных, обонятельных и слуховых ощущений. Вон в той подворотне шуршат крысы и одна из них особенно толстая... Стоп, никаких толстых крыс после сытного ужина! Надо думать о тонкой талии! И о пропавшем братце!

Запах Транша четко ощущался во влажном ночном воздухе. Брат не пошел за мной, вместо этого повернул назад и отправился в центр города, в Купеческий квартал. Здесь несколько домов продавались или сдавались внаем — я это знала, потому что когда подыскивала себе жилье в собственность, тщательно изучила предложения на рынке недвижимости Вайстраса. Деревянной таблички на одном из этих домов не оказалось. След Транша вел внутрь. Логично. Где еще поселиться приезжему Коллекционеру, как не в Купеческом квартале? И связи можно наладить, посещая местные трактиры, и по магазинам пройтись, глянуть ассортимент, пособирать слухи. Многие торговцы, особенно здесь в Дриомайсе, охотно шли на контакты с Коллекционерами, которые могли предложить магические безделушки из любого из Семи миров.

Дом казался вымершим. Или глубоко спящим.

У меня зачесался нос, да так, что пришлось потереть его лапой. Интересно. На крыльцо насыпан лимонный порошок — пахнет остро, отбивает нюх, заставляет кошек держаться подальше.

Скользнула вокруг дома — в доме есть полуподвальный этаж, а значит, должны быть окна. Да, на задний двор выходили три окна. Одна фрамуга была приоткрыта.

И тут я заколебалась. Сама не знаю — отчего. Но это именно то, что сделало меня амистрессой — кошкой, проживающей больше чем девять жизней. На назову это интуицией или чувством опасности. Или пресловутым холодком между лопатками, пробегающим по спинам героев в каждом остросюжетном романе. Рациональному объяснению оно не поддается — как дрожание вибрисс моего дражайшего дядюшки, уж простите за каламбур!

Я бесшумно отступила прочь, завернула за угол дом и приняла человеческий облик. Раз меня не ждут с главного входа — именно туда я и войду!

Пенал с отмычками всегда носила с собой, притороченным к поясу. Простой замок открылся легко — зачем привлекать воров к содержимому дома, усложняя запоры? Скользнула внутрь, навострила уши. На втором этаже кто-то ходил. А под лестницей, под открытым люком, ведущим в темноту полуподвального этажа, было слишком тихо. Слишком. Кто-то ждал у открытой фрамуги с мешком в руках кошку, которая только что собиралась туда залезть.

Я проскользнула в люк. Темнота не была мне помехой, а бесшумная поступь у меня в крови. Черный силуэт застыл у дальней стены — человек не сводил глаз с окна. Подкрасться сзади, нежно приставить Коготь к его горлу.

Запах!

Слабость — в удивлении! Клинок чуть было не дрогнул у меня в руке, но я сдержалась. Не стоит показывать удивление противнику, особенно если это противник из клана Фракенов! Поиграть решили, мальчики. Пошутить.

Я забрала мешок и накинула ему на голову. Коготь лишал его возможности двинуться — Ахар прекрасно знал, что я не премину пустить его в ход!

— Разворачивайся, — приказала я, перемещая Коготь ему под ребро. — И осторожно топай к лестнице наверх. Осторожно и бесшумно. Там, наверху, наверняка твой братец толкует с моим? Хочу сделать им сюрприз!

Ахар молод, и оттого эмоции бьют у него через край. Тихое шипение, раздавшееся из-под мешка, заставило мои губы разойтись в улыбке. Нет ничего приятнее щелкнуть по носу зарвавшегося кота!

Мы выбрались из полуподвала и тихо поднялись по лестнице на второй этаж.

— Негодяй был богат и капризен, — послышался из-за двери голос, будто предназначенный замораживать. Странно, что он принадлежит не темному эльфу из Сумеречного Кроттона, а амимару рода Фракенов. — Вино отличное!

— Согласен, — любезно отвечал мой брат, пес его задери. — Повторим?

— Она задерживается, — с усмешкой заметил другой голос, полный обаяния и вкрадчивости. Это был тот мед, в котором вязнут мухи, пчелы, бабочки и глупые девушки.

Харт Мяк Гаррет...

Я толкнула створки, впихнула в них Ахара и вошла. И наткнулась, будто на нож, на взгляд янтарных глаз Харта. Надо же, я еще помню, какие в них могут вспыхивать огоньки, если...

— Транш! — я одним взглядом показала брату всю степень моего бешенства и посмотрела на его собеседника. — Дрикен, твой портной до сих пор не успевает за твоими мышцами?

Дрикен — уменьшительно-ласкательная форма его имени. Неосторожно обращаться так к амимару-куну, но размеры представителей его клана всегда меня потрясали. Харт — очень крупный амимар, но Дрик — это что-то!

— Харт, малыш, рада тебя видеть, — я даже улыбнулась. — С нашей последней встречи ты немного... э-э-э... похудел? В пику Дрикену, наверное?

Дрик взрыкнул и в мгновение ока оказался на ногах. Я заметила, как напрягся Транш, но остался сидеть на месте.

Я предусмотрительно прикрылась Ахаром и потыкала его Когтем, заставляя дернуться от боли.

За моей спиной неожиданно кто-то появился. Будь у него клинок — он мог бы перерезать мне глотку даже не сбив дыхания! Но он не любил клинков. И потому просто сказал:

— А, ну-ка, все успокоимся и начнем разговор заново!

Теплые чуткие руки бережно отвели мою с Когтем от Ахара. Обернувшись, я смотрела на их обладателя во все глаза — во-первых мы давно не виделись с Дашаном Фракеном — с тех самых пор, как он, еще будучи подростком, уехал, чтобы стать приближенным Красногрива, во-вторых, я не думала, что его может что-то вытащить из Тайлевилльской библиотеки Владык, а в-третьих — Дашан был красив. Если в его братьях порода проявлялась через мощь и стать, то в нем — через плавность линий и ту незабываемую прелесть черт лица, которой могут наградить лишь боги и настоящая, незамутненная человеческой, чистая амимарская кровь. Беловолосый Дашан выглядел старше своего возраста. Один его глаз был голубым, а другой — зеленым — отчего смотрящим на него казалось, что они видят морок. Идеальные черты лица, великолепная кожа... и эти губы хотелось целовать вечно.

Мне показалось, или у Харта появилось и тут же пропало крайне нехорошее выражение лица?

— Сядь, Дрик, — заметил Дашан, галантно подавая мне руку, чтобы отвести к столу, а другой стаскивая с головы Ахара мешок. — Мы ждали тебя, золотая Шарен... хотя, если быть точным, мы ждали того, кто должен был убить или искалечить тебя.

Харт хмыкнул. Вот нравится мне этот парень за легкий характер и непередаваемое чувство юмора!

— Что будешь пить? — отодвигая для меня стул рядом с Траншем, интересовался между тем Дашан. — Наши братья пили Красное Закатное.

Я присвистнула — одно из самых старых Дриомайсских вин. Старее только Багровое, но, говорят, его подают лишь королю!

— Спасибо, я предпочитаю молоко.

— Мудрое решение, — мягко улыбнулся Дашан. Какие все-таки у него красивые губы!

Я поймала себя на том, что беззастенчиво пялюсь на его рот и, едва не вспыхнув, перевела взгляд на Дрика. Тот уже взял себя в руки, но продолжал сверлить меня непонятным взглядом — мрачным, оценивающим и явно не предвещающим ничего хорошего.

Дашан поставил передо мной кружку с молоком и сел рядом, положив подбородок на сплетенные пальцы. Надо же... И руки у него красивые. Руки не воина — ученого.

Да что ж за когтехват такой со мной творится??? Надо срочно вспоминать о том, сколько мне еще выплачивать за 'хибару'! Подобные мысли прекрасно убивают любые романтические поползновения!

Я отпила глоток молока, отдавая дань уважения заботе Дашана, и со стуком поставила кружку на пол.

— А теперь рассказывайте, мальчики. Я вся — слух!

Транш с Дриком переглянулись.

— Давай сначала я, — предложил мой братец, и Дрик коротко кивнул.

Харт поднялся со своего места и принялся ходить по комнате, разглядывая книги и разные безделушки, которые украшали предметы интерьера — была у его деятельной натуры такая привычка. Он говорил, что ему так легче думается.

Ахар молча занял его место. Обижался на меня, котенок, что я подловила его, как мышку! В следующий раз будет умнее!

— Первое, что меня насторожило в напавшем на тебя Коллекционере — заговорил Транш, — сразу три Билета, которые ты изъяла из его карманов. Зачем так много носить с собой на улице, где могут обчистить воришки или изъять слишком наблюдательные стражники? Чтобы уйти с места достаточно одного. Кроме того, как ты знаешь, у любого человеческого клана есть свои опознавательные знаки. Это нам они не нужны — мы узнаем друг друга по запаху. А для людей знак принадлежности к клану — важнейший признак социального статуса. Коллекционеры — несмотря на их разрозненность и работу в одиночку, тоже объединены в клан. Знак Коллекционера — перстень-печатка с изображением голубки в клетке. Второе, на что я обратил внимание — как раз отсутствие кланового перстня. С первого взгляда нападение на тебя выглядит, как обычное желание нечистоплотного деятеля завладеть мощным магическим артефактом, ведь сила твоего амулета ощущается на расстоянии, да и янтарь из Верхнего Тайля сам по себе говорит о многом! Но я никогда еще не слышал о Коллекционерах, отказывающихся добровольно от знака своего клана! Это как тебе или мне отказаться от Когтя! Я решил проверить место, откуда он явился. Ясно же, что раз они подстерегали тебя именно на той улице, где ты появляешься ежедневно, значит, отслеживали маршрут и выбирали идеальное место для нападения. Спутники — обычные наемники, которых полно в забегаловках Квартала Червей или у Кладбищенской Тиши. Я проверил всех. А его запах привел в этот дом. И вот тут я удивился в третий раз. Потому что...

— ...напоролся на засаду! — прервал его Дрик. — Твой братец был шокирован, встретив нас. И сильно нас расстроил, когда сообщил, что ты убила человека, по следу которого мы шли уже по второму миру!

— Что он вам сделал? — искренне заинтересовалась я.

— Позвольте мне, — мягко встрял Дашан. — Маленький экскурс в историю, Шарен. Наберись терпения!

Я только фыркнула — неужели похоже, что я не умею ждать?

— Магические артефакты — как имеющие изначальную — или нулевую — силу, так и наполненные магией при непосредственном участии ее носителей, то есть магов, во всех Семи мирах всегда были в цене. И чем беднее оказывался мир в плане нулевой силы, тем дороже в нем стоили артефакты, тем реже они встречались и тем кровопролитнее был их путь от одного владельца к другому. Мода никогда не играла особой роли для подобных безделушек. Нет, конечно, их внешний вид мог меняться в зависимости от предпочтений ювелирами того или иного металла, или магами-щеголями — цвета мантии в том или ином сезоне...

Дашан усмехнулся, и на миг я увидела его истинное лицо — мягкость и вежливость были показательны и искусны. На самом деле под маской обходительного мудреца скрывался сын своего клана — решительный и жестокий.

— ...Смешные эти человеческие маги, — заметил он, будто между прочим, и продолжил свой рассказ: — Спрос, возникающий на рынке сбыта артефактов, всегда соотносился с ситуацией в текущем мире. Если где-то шла война — то в цене были различные щиты и проекции, если свирепствовала заразная болезнь — в ход шли камни-целители и обереги, и т.д. и т.п. Говоря иными словами, возросший спрос на артефакты того или иного рода всегда можно было объяснить! Но некоторое время назад в Семи мирах появились люди, выдающие себя за Коллекционеров, но ими не являющиеся. Они начали с простых топографических привязок, называемых Векторами, — магических рамок для определения направления, перстней и медальонов со встроенными проекциями карт и отслеживанием маршрута. Но мы заинтересовались ими тогда, когда из нескольких орденских резиденций в разных мирах начали пропадать Тени.

Транш удивленно поднял брови, а я невольно дотронулась до висящего у меня на шее амулета из Тайлесского янтаря.

— Тени? А какая связь между топографическими артефактами и маскировочными амулетами? — спросил мой брат. — Что-то я ее не вижу!

— Глаза протри! — тут же съехидничал Харт, искоса глянув на меня.

Я не замедлила показать ему кулак.

Транш не обратил внимания на его выпад — перевел взгляд на мой амулет, а затем посмотрел на меня. Я знала, что он чувствует то же, что и я — тот самый холодок опасности, бегущий по спине, про который можно прочитать в любом остросюжетном романе!

— Я мог бы нарисовать пару графиков или построить многомерную проекцию простейшего Вектора с наложением на проекцию простейшей Тени, но, боюсь, вы не обладаете достаточным терпением и уважительным отношением к магии, как к науке! — Дашан улыбнулся одними уголками губ. Его братья улыбнулись в ответ и были очень удивлены, когда услышали: — И вы тоже, мои драгоценные Фракены!

А я лихорадочно раздумывала над возможной связью вроде бы непохожих друг на друга артефактов. В топографические артефакты изначально заложена возможность определения местоположения объекта воздействия на местности. Это — точка ноль, точка приложения магии, от которой она начинает работать, если не установлены дополнительные маркеры. Тень — маскировочный амулет, скрывает своего носителя, где бы он ни находился. Но Тень тоже привязана к топографии! Она не сможет работать, если не будет учитывать местоположение объекта воздействия относительно магических координат!

— Магические артефакты — это вещи на порядок выше обычных вещей, — продолжил Дашан, налюбовавшись вдоволь на недовольные лица братьев. — Поэтому они обладают такими характеристиками, как случайная свобода воли и...

— Память! — воскликнула я, догадываясь, к чему он клонит.

— ...Память. — Вместе со мной довершил Дашан и внимательно посмотрел на меня.

— Тени высокого уровня используют для укрытия особо ценных людей, вещей и хранилищ, — заговорила я, торопясь, чтобы Дашан не перебил. — Чем выше уровень Тени, тем долговременнее и ярче ее воспоминания! Обладая определенными познаниями в магии можно сформировать карту воспоминаний артефакта и привязать ее к реальной территории текущего мира. И таким образом узнать, где хранится сокровище!

— Я и забыл, что она еще и умная, — пробормотал Харт так, что услышали все.

Когтехват, дождется он у меня!

— Молодец! — Дашан, сдержанно улыбнувшись, прикоснулся к моему плечу. Мне отчаянно хотелось верить, что его похвала искренна! — Итак, некто начал с опытов с Векторами, а закончил с Тенями. Твой амулет, Шарен — одна из Теней высшей категории. Мы с братьями не знаем, чем ты занята на данный момент, но догадываемся, что для обычных миссий такие артефакты не используют. Лжеколлекционер, напавший на тебя, тоже не знал, чем ты занята, но приметил твой амулет и вознамерился его похитить. И вот здесь возникает самый большой вопрос, на который мы до сих пор не получили ответа — для чего все это затеяно?

— То есть как? — изумился Дрик, поднимаясь. — Я думал, уж ты-то в курсе!

Дашан снисходительно посмотрел на него.

— Даже Красногрив не в курсе того, что происходит, куда уж мне, скромному послушнику!

— Скромному, ага... — шепнул Транш мне на ухо.

Мой братец не любил тех, кто умнее его. За это на меня с ранних лет сыпались тумаки и шишки. До тех пор, пока я не научилась давать сдачи!

Дашан дернул ухом — смешное движение в человеческой ипостаси, однако ясно указывающее на то, что мы, амимары, прекрасно слышим, даже не будучи в истинном обличье!

— Артефакты продолжают похищать, — продолжил ученый, будто ничего не случилось, — артефакты все более высокого уровня! Мы связались с правительствами Семи миров — пока нигде и ничего не пропало из того, что подвергалось воздействию похищенных Теней. Но на всякий случай мы рекомендовали переместить в другие хранилища материальные ценности и изменить историю для охраняемых людей.

Я навострила уши и вновь коснулась амулета. Пока он со мной — моим подопечным не грозит изменение семейной истории. Но раз Тень вызвала интерес однажды, кто даст гарантию, что этого не случится вновь?

Харт, бродивший по комнате, остановился, наконец, у стола и развернулся на каблуках, чтобы видеть нас всех.

— Мы обыскали этот дом, — недовольно заметил он, — и не нашли ничего! Никаких зацепок. Видимо, нам придется возвращаться в Кроттон и начинать все сначала.

— Почему в Кроттон? — удивился Транш.

— Мы вели его оттуда, — пояснил Дрик. — На его счету несколько Теней средней категории и одна — Высшей.

— Печально, столько усилий и напрасно! — вздохнул Дашан, но мне показалось, что он притворяется. — Харт прав, вам придется вернуться в Кроттон, а мне — в Тайлевилль. Если что-то узнаю, дам вам знать о мире встречи.

Он так и сказал — не 'место встречи', а 'мир встречи'. И я невольно почувствовала гордость за свой народ, с легкостью преодолевающий границы мироздания!

— Надо сообщить местным магическим резиденциям о том, что происходит, — сказала я. — Они имеют право знать об опасности.

— Мы сообщили в столицу, — Дашан наморщил идеальный нос. — Король примет меры, если посчитает нужным.

— Столица далеко от Города-на-Болотах! — возразила я. — Нападение на меня произошло именно здесь и прекрасно ложится в канву ваших рассуждений. Если ты не расскажешь Арвину, Гросту и Файлефайль о том, что происходит — я сделаю это сама!

— Через своего человеческого дружка, Зиля, я полагаю? — прищурился Харт.

Надо же, как много он, оказывается, знает обо мне. А ведь мы не виделись почти пять лет по меркам Тайля!

— Я тебе не разрешаю! — веско заявил Дашан.

Я медленно поднялась. Транш отражением повторил мое движение.

— Не указывай мне, амистрессе Шарен Мяк Шарен, что делать, средний из Фракенов! — очень вежливо посоветовала я. — И я не скажу тебе, где находится место, о котором ничего не знают твои вибриссы!

Ранее поднявшийся с места Дрик стоял прямо напротив меня. Какой он все-таки огромный! Должно быть, так удобно лежать после любовных утех на его могучей груди, свернувшись клубочком!

Я невольно впилась когтями в собственные ладони. Какое сейчас время года, не весна, нет?

Старший из Фракенов беззастенчиво раздевал меня глазами. Сначала он спустил мой черный плащ из тонкой шерсти, потом одну за другой расстегнул жемчужные пуговички камзола, взялся за шнуровку рубашки...

'Очнись, Шарен! — приказала я себе. — Сейчас осень, скучнейшая осень из всех скучных осеней, которые мне довелось пережить! Я займусь личной жизнью... когда-нибудь потом!'

Дашан кашлянул. Дрик перевел на него взгляд, плотоядно усмехнулся и сел на место — должно быть в своих мечтах он пошел дальше шнуровки. Лунный путь, как должно быть неспокойно рядом с Фракенами весной!

— Задержимся на пару дней, — миролюбиво заметил Дашан и пошел на попятный: — Если есть хоть малая возможность узнать еще что-то, мы должны ею воспользоваться. Может быть, Шарен права, и маги знают больше! Мы остановились в 'Снах' Сакрального квартала. Поужинаете завтра с нами, золотые Шарены?

Мы с Траншем переглянулись. Этот ужин закончится дракой, не иначе — коты по-другому не могут!

— С удовольствием, куны Фракены, — опередил меня брат. Ему, видно, тоже пришла в голову эта привлекательная мысль. — Мы придем около полуночи!

— Я — позже! — поправила его я. — У меня дела в городе!

Билеты так и жгли мой карман. Почти вся ночь прошла, а я так и не навестила Зиля, не продала ему портальные камни и не положила денег в банк!

Это странное чувство, будто блоха кусает под лопаткой... Оно называется чувство времени!

В Срединном мире уже утро! Мне пора!

Я вежливо поклонилась всем присутствующим, развернулась и кинулась прочь.

— Шарен! — уже выбегая из дома, услышала голос Харта.

Ничего. Подождет до завтра.

* * *

Ирэн, по-видимому, несколько раз звала меня завтракать. Потому что когда я проснулась и, потягиваясь, отправилась драть когти об кусок паласа, заботливо прибитый Александром на стык двух стен, моя хозяйка уже поела и теперь металась по квартире, умудряясь сушить волосы феном, одеваться и подкрашивать один глаз — все одновременно.

— Сонька ты, Муреночка, — укорила она меня, когда я села у ее ног в ванной.

Я развернула уши в ее сторону, потому что сидела к ней спиной — как и полагается каждой уважающей себя кошке.

— Твое молоко уже остыло! Я тебя будила, будила, а ты...

Чтобы поддержать чувство достоинства моей хозяйки я добавила пару капель вины в наши отношения — и боднула ее головой под коленку, громко замурчав.

Ирэн тут же растаяла, подхватила меня на руки и чмокнула в нос.

— Ты не кошка, а мини-трактор! Ладно, не мешай мне собираться!

Я спрыгнула с ее рук на стиральную машину и села, чинно сложив лапки и наблюдая за хозяйкой.

Ирэн была красива. Не яркой, вызывающей, а спокойной и властной красотой желанной женщины. Ее рыжие, с красноватым отливом волосы вполне могли бы принадлежать амимаре из рода Шарен. Но глаза у моей хозяйки были не золотыми, а светло-голубыми. И в сочетании с ярким цветом волос казались блеклыми, как и брови, и губы. Эта красота не лежала на поверхности, ее еще надо было суметь разглядеть!

Я смотрела на ее отражение в зеркале и вдруг увидела там совсем другую обстановку и... совсем другую Ирэн. Темноволосую! На ней прекрасно сидело голубое бархатное платье, расшитое золотой сеточкой, в перекрестиях которой притаились миниатюрные незабудки из серебра. Собранные похожей сеточкой в тяжелую башню волосы оголяли плечи. Два искусно завитых локона, спускающихся от висков, были перехвачены тонким золотым обручем с брильянтом в навершии.

Струя от фена попала мне прямо в нос...

Я чихнула, зажмурившись, а когда открыла глаза, зеркало отражало нашу ванну, обычную Ирэн и меня с округлившимися от удивления глазами.

— Прости, Мурочка! — захохотала Ирэн, разглядывая выражение моей морды. — Я не хотела!

Гордо подняв голову, я удалилась на кухню. И вовсе я не обиделась!

Ирэн, застучав каблучками, выбежала из квартиры. Александр уже минут пятнадцать ждет ее в машине и раздраженно стучит пальцами по рулю. Сейчас она сядет в салон, и они поругаются, а потом помирятся, потому что не смогут дуться друг на друга до вечера!

Я почесала за ухом.

Пожалуй, я их все-таки люблю. Смешные они, люди...

Последняя мысль напомнила мне о сказанном Дашаном — я невольно повторила его слова. Мне надо крепко подумать над тем, что произошло ночью!

Я вспрыгнула на подоконник и принялась умываться. Куст внизу, прекрасно видимый с нашего четвертого этажа, кишел воробьями. Ничто так не помогает логике, как наблюдение за хаосом!

С первого дня создания любого из Семи миров в каждом из них существовали так называемые природные кланы амимаров. Это сейчас мы селимся там, где захотим, и целые семейства из Дриомайса могут уже сотни лет обитать в Рассветном Лиссе или в том же Срединном мире (странный выбор, однако!). Но основные ветви природных кланов всегда живут в своем мире. Так, наш, золотой, клан появился в Тайле, служил и продолжает служить самим Властителям. А куны были природным кланом Сумеречного Кроттона. Дрик сказал, что они вели Коллекционера через два мира, но начали охоту именно в Кроттоне. Это могло означать, что их действиями руководил кто-то из правителей того мира. А это, в свою очередь — что ситуация с похищением артефактов признана серьезной. Попытка Фракенов поймать меня — не более чем баловство. Задержав Транша они понимали, что я явлюсь разыскивать братца, и не захотели упустить случай щелкнуть по носу амистрессу. Итак, они следили за Лжеколлекционером, но не знали, что привело его в Вайстрас. И тут возникает две возможности — только я... или кто-то еще! Мне нужно узнать, у кого в Дриомайсе еще есть Тени. И сделать это раньше Фракенов!

Зиль — вот кто поможет мне! Мне все равно надо продать ему Билеты...

Заплатить за дом...

Купить ковер...

Вышедшее из-за октябрьских облаков солнце так славно пригревало спинку! Я растянулась вдоль окна и задремала, набираясь сил для предстоящей ночи.

Шарен Мяк Шарен, человеческая ипостась. Рисунок моей читательницы Медвежки.

* * *

Каждый раз, спрыгивая с Лунной дороги на знакомую улочку Города-на-Болотах, я задаю себе вопрос, отчего дядюшка и тетушка, уйдя на покой, поселились именно в этом заброшенном месте не родного мира? Может быть, причина именно в том, что Вайстрас расположен вдали от перекрестков цивилизации, но обладает при этом всеми необходимыми ее признаками? Здесь есть Магистрат, храм, посвященный богам Пантеона, в окружении садов Сакрального квартала, целых три резиденции магических орденов, Торговый двор, трактирчики и постоялые дворы с неплохой кухней, улица Мастеров. Но нет дворцов Правителей, богатых поместий, суровых казарм, лобного места, суеты и грязи большого города. Вайстрас живет тихой размеренной жизнью, в которой карманная кража считается событием и живо обсуждается соседями со всего квартала (представляю сколько слухов вызвали четыре трупа!).

Я не возражала, когда узнала, что ближайшие родственники покидают Тайлевилль. Какая разница, в каком из миров живут дорогие тебе существа, если ты можешь посещать любой? Кроме того, Город-на-Болотах не самый плохой старт для приобретения недвижимости. Собственный Дом в столице я бы не осилила, даже охраняя кого-нибудь из Владык!

Я пожалела, что сегодня, скорее всего не попаду к родным. Мне нужно было поговорить с Зилем Ригтоном — и к нему я отправилась незамедлительно.

Магазинчик располагался на границе Торгового двора и Сакрального квартала. На соседней улице находилась резиденция магического ордена Белой Розы, в котором Зиль принял посвящение. Магистром Розы была мэтресса Файлефайль, светлая эльфийка из Полуденного Ашера.

Я толкнула массивную дверь с клеймом Розы в верхнем правом углу — верифицированная Орденом лицензия на торговлю магическими артефактами! — и под звон хрустальных колокольчиков зашла внутрь.

Помещение было большим. По стенам стояли стеклянные витрины, запертые на позолоченные замочки, вид которых заставил бы тихо хихикать любого домушника. Замочки — очень изящные и стильные — предназначались для взглядов обывателей, решивших побаловать себя какой-нибудь волшебной диковинкой. Стоило ли говорить, что все витрины и хранилища в этом доме были надежно зачарованы и потому вовсе не нуждались в запорах?

Дриомайс — родной мир Зиля, поэтому он, как и все жители этого мира, смуглокож, темноволос и при этом имеет такие ярко-зеленые радужки глаз, что я иногда ему завидую. Улыбка моего друга, пожалуй, самая радушная из всех, которые мне доводилось видеть в разных мирах. Он улыбается так, что ему невозможно не ответить тем же!

— Какие у меня сегодня гости! — Зиль раскрыл мне объятия, и бесформенная зеленая с алым Орденская мантия заколыхалась, делая его похожим на амебу.

Я невольно хихикнула.

— Ты по делу или просто так? — чмокнув меня в щеку, поинтересовался он и направился к маленькой жаровне у стены. Водрузил на нее медный чайничек, долил воды из кувшина. — Чаю успеем выпить?

Мы подружились еще в Тайлевилле, где он проходил обучение в Академии и последующую практику в главной резиденции своего Ордена. Сошлись быстро, легко и не обременительно. И никогда не смотрели друг на друга как на партнеров для любовных игр. Во всяком случае, я очень надеюсь на это, потому что дорожу его дружбой!

Я выложила на стол Билеты — все сразу — и кивнула:

— Заваривай!

Люк усмехнулся, глаза его хищно блеснули. В Срединном мире говорят 'Дружба дружбой, а денежки врозь', а в Вайстрасе 'Болото общее, а трясина у каждого своя'!

Он насыпал в чайничек, расписанный растительным орнаментом и золотыми птицами, местную травку со смешным названием чок, залил кипяток, выставил на стойку две чашки из того же сервиза — одну напротив другой, и тарелочку с тоненькими печеньицами. Взмахом руки запер дверь в магазин и погасил вывеску. Затем достал бархатную тряпочку и принялся протирать Билеты, бережно дыша на каждый. Я наблюдала за другом с интересом и удовольствием — приятно смотреть на мужчину, который знает, что делает!

Протерев портальные камни, Зиль взвесил их на аптекарских весах, после чего по очереди поместил их под матовую полусферу на серебряном подносе, всегда стоящую по его правую руку.

Это был серьезный магический прибор, но глядя на него я каждый раз мечтала увидеть под крышкой здоровенного омара, приготовленного с пряностями.

Мой друг выложил Билеты на стойку и, улыбаясь, посмотрел на меня. Его зеленые глазищи мерцали как у кота.

— Камни чистые, без маршрутных помех. Энергии — полный уровень. Сколько хочешь?

Я помолчала немного, будто задумалась, хотя давно для себя все решила. Потом отодвинула Лунный Билет в сторону.

— Продаю только его. Два других отдам за нужную мне информацию!

Зиль хмыкнул.

— Интересный поворот в наших отношениях. Что-то я не припомню такого!

— Объясню позже, — обещала я. — За Лунный хочу сто пятьдесят золотых.

Друг тут же изобразил разочарованную гримаску.

— Сколько? Сто пятьдесят? Да, камень неплох, но им пользовались уже несколько раз! Сто десять!

— И, тем не менее, до сих пор ни одной маршрутной помехи! — мило улыбнулась я. — Ты сам сказал!

— Однако с каждой новой подзарядкой вероятность их появления возрастает!

— Соглашусь. Сто сорок пять!

— Сто двадцать! И штатный уровень энергии будет ниже!

— Камень использовался не долго, когда это еще будет? Сто сорок пять!

— Это — темная лошадка! У меня не было времени проверить его в полевых условиях! Сто двадцать пять!

— Зато в нем — целых три мира! Три, а не один или два! Сто сорок — последняя цена. Не думай, что я не знаю имен твоих конкурентов!

— Сто тридцать пять! — сдался Люк. — У меня все равно больше в магазине нет, надо идти в банк!

— Пять будешь должен! — парировала я.

Пока он отсчитывал монеты, я перетащила чашки и чайничек в заднюю комнату. В этом маленьком помещении на бесконечных полках, спиралью по стенам восходивших к потолку, Зиль хранил вещи для истинных ценителей искусства. Обтянутые зеленым бархатом стены, резные балки потолка, столик из гарибского дерева и удобные старинные кресла — здесь вели другие разговоры, называли совсем другие суммы и обсуждали серьезные магические новости.

Я сгребла кошель с золотом со стойки, взяла Зиля, проводившего его грустными глазами, под руку и повела пить чай.

Напиток из травы чок, которую собирали по окраинам заболоченных лужаек, отдавал одновременно водорослями и чабрецом. Странное сочетание, но мне нравилось.

Я не стала скрывать от Зиля правду и рассказала о вчерашнем нападении и о его цели. Мой друг изменился в лице от испуга за меня.

— Есть информация, — закончила я свой рассказ, — что в Семи мирах начата охота именно за артефактами класса Тень. Я — не первая пострадавшая и не последняя. Поэтому хочу знать, у кого еще в Вайстрасе, или даже на всем Дриомайсе, есть подобные амулеты уровня не ниже среднего. А лучше — выше. Можешь мне сказать?

Ригтон задумался. Я невольно залюбовалась тем, как его пальцы, будто выточенные из темного дерева, изящно держат чашку с золотыми птицами. Вот бы сделать фотографию его руки и выложить в каком-нибудь хосте — за высокую декоративность изображения лайки будут обеспечены!

— Несколько лет назад я продал Тень среднего уровня купцу из Портебло. — Зиль усмехнулся. — Кажется, он собирался использовать его на таможне! Но больше таких сделок я не припомню. Тени — достаточно специфичный товар, абы кто покупать не будет, да и цена не для обывателя.

— А отследить их местонахождение ты можешь?

— Нет! — честно признался Зиль.

И — даю клык! — мы оба подумали о Файлефайль.

— Я готова поделиться информацией с магистром твоего Ордена, — заметила я. — В обмен на помощь.

— Поговорю с ней завтра, — кивнул Зиль.

Завтра до магистров Вайстрасских орденов могут добраться Фракены!

— Сейчас! — я поднялась, одним глотком допивая чай. — Отведи меня к ней — и рубиновые билеты твои!

— Кошачьей мяты нанюхалась? — изумился Зиль. — А по виду не скажешь!

— Иди ты к демонам Вартейла! — беззлобно ответила я. — Назревает серьезная заварушка — мы, амимары, чувствуем такие вещи! Пошли.

Ригтон уныло поднялся.

— Фай меня за это по головке не погладит! — поморщился он. — Она, может, спать собирается и...

— ...В дезабилье разгуливает по апартаментам! — хихикнула я.

Обожающий свою наставницу Зиль бросил на меня взгляд, полный ярости, и тоже поднялся.

— Терпеть не могу, когда тебе что-то нужно 'прямо здесь и сейчас'! — заявил он. — Хорошо, я отведу тебя, но останусь за дверью! Пусть вся тяжесть ее порушенного сна падет на твою голову!

— Пусть! — смиренно улыбнулась я. — У меня крепкая голова!

— Только спрячу Лунный билет.

Он унес его вглубь магазина и пропал минут на пять.

А затем мы вышли на улицу.

Пока Зиль запирал и зачаровывал дверь, я любовалась багровыми огоньками, вспыхивающими в рубиновых билетах, оставшихся лежать на стойке... Вспомнились теплые искры в глазах Харта. Ни один мужчина в моей жизни — амимар или нет — не умел смотреть с такой нежностью во взгляде. Собственно, тогда, много лет назад, я повелась именно на это — и пожалела. Потому что была настолько же наивной в подобных отношениях, насколько он — искушенным.

До резиденции Белой Розы мы дошли за пять минут. Поскольку сильно торопились, даже не остановились полюбоваться на мой любимый фонтан, на славу зачарованный Орденскими магами.

Зиль приложил ладонь к входной двери, и та бесшумно открылась. На полу расцвел орнамент, изображающий плети розового куста, побежал через прихожую внутрь дома, указывая направление. Я вспомнила слова Дашана про магов и улыбнулась. Все-таки люди — показушники, а маги — показушники вдвойне!

Если нижние этажи резиденции были украшены и обставлены в соответствии с Вайстрасской традицией — много тяжелых тканей, темного дерева и массивных часов, отбивающих время на разные голоса, то обстановка самого верхнего этажа разительно отличалась. Стены скрывались за буковыми панелями, по верху и низу которых тянулись искусно вырезанные растительные узоры. Мебель создавала впечатление легкости, гардины — воздушности. За окнами царила глубокая ночь, свет в помещениях был притушен, но все равно казалось, что солнце не ушло за горизонт, а лишь притаилось в потайных местах комнаты, светя застенчиво и легко.

Впрочем, даже если бы обстановка соответствовала излюбленной — минорной — тональности Города-на-Болотах, мне достаточно было бы одного запаха — свежего, цветочного, с сильно заметным шлейфом свежескошенной травы, — чтобы понять, что здесь обитает светлый эльф.

Мы миновали комнату для приемов и подошли к дверям, ведущим на приватную территорию. Зиль, тяжко вздохнув, положил ладонь на створку. И замер в ожидании.

Прошло несколько минут. Створка подалась, и я увидела мэтрессу Файлефайль. Удивил меня ее взгляд, обращенный на моего друга со смешанным чувством раздражения, досады и... надежды. Но когда эльфийка перевела взгляд на меня — осталось только раздражение. Явное, и ничем не прикрытое.

Фрр... Кажется, я только что помешала чему-то большому и светлому!

Низко склонившийся перед наставницей Зиль ничего не заметил.

— Простите, госпожа, что потревожил в столь поздний час! — сказал он, не поднимая глаз. — Моя подруга, амистресса Шарен Мяк Шарен, настаивала на немедленной встрече с вами!

Файлефайль окатила меня ледяным душем голубоокого взора, отступила в комнату и молча распахнула дверь. Должно быть, это означало приглашение войти.

В ее гостиной легкости, воздушности и света было еще больше, отчего мне показалось, что я сейчас превращусь в мыльный пузырь и устремлюсь к потолку, поэтому я вцепилась в спинку подвернувшегося кресла.

На Фай был одет шикарный голубой пеньюар, в разрезах которого проглядывала ночная рубашка, на которой портной явно сэкономил, потому что почти не использовал ткани. Мэтресса села за огромный стол, плавным жестом предложила присесть и нам.

— Мне остаться? — на всякий случай спросил Зиль.

Он старался не смотреть на умело обнаженные части тела наставницы, потому что когда взгляд касался их — на его щеках вспыхивал румянец, видимый даже на темной коже.

— Полагаю, у твоей... — Файлефайль сделала едва уловимую паузу, — подруги нет от тебя секретов?

— Мы дружим со студенческих времен, мэтресса, — вступила я в разговор. — Я просила Зиля о помощи, но он сказал, что справиться с такой задачей под силу лишь вам!

Фай снисходительно улыбнулась, сцепила длинные пальцы перед собой и приготовилась слушать. На безымянном пальце ее левой руки светился матовым молочным светом великолепный кабошон-Охранитель. Такие амулеты были штучными, делались по специальному заказу и настраивались на ауру владельца. Т.е. никто другой воспользоваться ими уже не мог. Стоили они, как целое поместье.

Мне пришлось рассказать ей то же, что и ранее Зилю. Файлефайль слушала внимательно, почти не перебивала, лишь воскликнула в начале рассказа:

— Значит, четыре трупа...

— Моих лап дело! — призналась я и продолжила рассказ.

Когда я замолчала, она легко поднялась и подошла к окну. Ее осанка была воистину королевской, интерес к происходящему на улице — искренним, но я никак не могла отделаться от ощущения, что она отвернулась, чтобы скрыть выражение лица. Пауза затягивалась. Я начала испытывать легкое раздражение — деньги оттягивали мне карман, мне следовало срочно избавиться от них, потратив на благую цель — пай за дом! Время в Срединном мире идет быстрее, чем в Дриомайсе и, похоже, я опять не успеваю заняться своими делами!

— Вы поможете? — наконец, не выдержав, поинтересовалась я. — Не думаю, что для мага вашего уровня это вызовет какие-то трудности!

Файлефайль резко обернулась. Слишком резко для того, кто спокоен и уверен в себе. Но лицо ее было образчиком истинного величия. Локоны цвета лунного серебра струились по плечам, жемчужная кожа едва уловимо светилась, декольте смотрелось более чем волнующе.

Зиль, кажется, забыл, что надо дышать...

— Моя дорогая амистресса, — ласково улыбнулась эльфийка, — информация, сообщенная вами, крайне интересна и важна! Но. В этом расследовании вы выступаете как частное лицо. Сведения же, которые вы запрашиваете, имеют гриф 'только для служебного пользования'. Будь у вас королевская грамота или следственный патент — я бы не отказала в помощи. А так...

Она вновь многозначительно замолчала. Любила же эта сука театральные приемы!

У меня зачесалось под носом — наверняка, это вздыбились усы моей кошачьей ипостаси. Захотелось прижать уши, низко завыть и разодрать эту мисс Вселенную на сотни маленьких эльфуйчиков!

— Мы займемся этим сами, — продолжила Файлефайль, — тщательно проверим вашу информацию и постараемся предупредить следующие нападения. Завтра же я встречусь с моими коллегами из других Орденов. Я искренне благодарю вас за проявленную бдительность и не стану сообщать страже о тех несчастных, чья кровь осталась на ваших... лапах.

Зиль ощутимо двинул меня каблуком по голени. От боли потемнело в глазах, но друг был прав — еще немного, и я потеряла бы контроль над собой. Кстати, шрамы, полученные от амимаров, не поддаются магической корректировке!

— Уважаю ваше решение, моя дорогая мэтресса, — мило улыбнулась я, на самом деле задыхаясь от бешенства. — И рада, что мои предположения верны — с Теней можно считать информацию об их предыдущих местонахождениях. Только делать это должен маг высочайшего класса!

Эльфийка высокомерно кивнула и указала на дверь, показывая, что аудиенция окончена. Зиль поднялся вслед за мной, но она окликнула его, попросив задержаться.

Чуть было не попросила его придушить ее подушкой, когда она, расслабленная и удовлетворенная будет засыпать в его объятиях, но передумала — Зиль-то здесь причем? Да и нет у них никаких отношений... пока.

— Я догоню! — шепнул Ригтон.

Я благодарно улыбнулась — ему наверняка хочется задержаться здесь подольше, но он постарается улизнуть, потому что меня только что 'макнули в лужу', и я расстроена! Нет! Я в ярости! Хотя... Фракены, случись им прийти сюда завтра, получат свою порцию высокомерного презрения.

Предположив, с каким лицом будет слушать ее Дашан, я неожиданно представила их вместе: беловолосого амимара, высокого, широкоплечего и узкобедрого, с разноцветными глазами, и гибкую, завораживающую своей пластикой эльфийку с волосами цвета молодого месяца и глазами оттенка озерного льда. Это была бы прекрасная пара!

Следуя светящимся ветвям, расцветающим от моих шагов голубыми и алыми бутонами, я добралась до выхода из резиденции. Лапы моей больше здесь не будет — терпеть не могу полуголых эльфов и запах свежескошенной травы!

На улице с наслаждением вдохнула влажный и холодный воздух осеннего Вайстраса. С торфяников несло кислинкой, с немногочисленных полей вокруг города — коровьим дерьмом. Но эти ароматы показались мне куда приятнее тех, которые вдыхались мной на протяжении предыдущего часа. Если я сверну направо, на Улицу Толстяка Ольгрида, через пять минут буду в ночном отделении Вайстрасского сберегательного банка и, наконец, избавлюсь от денег. Золотые жгли мне карман — я ощущала это физически, кожей, как каждая женщина ощущает наличие в бюджете семьи неохваченные основные средства!

Но за углом меня ждал сюрприз, и банк снова превратился в недостижимую мечту для моего измученного кошелька.

От стены отлепилась темная фигура, лениво двинулась навстречу, обретая черты Харта Мяк Гаррета.

Я молча обогнула его и двинулась дальше. Харт пристроился рядом.

— Так и думал, что ты будешь где-то здесь, малышка Шарен, — покачал головой он. — Цепочка не сложна — твой Зиль, маг Белой Розы. Так к кому из магистров Вайстраса тебе будет проще попасть? И что сказала прекрасная Фай?

Я едва заметно прищурилась. Что-то такое было в его голосе, что дало мне понять — красота эльфийки известна ему не понаслышке.

— Что обсудит информацию с другими магистрами.

Харт развернулся и, заступив мне дорогу, заглянул в глаза.

— Эй, она тебя выгнала что ли?

Я пожала плечами, попыталась обойти его и двинуться дальше... но... Он схватил меня за руку и толкнул к ближайшему дому. И навис надо мной, упираясь руками в стену и не давая мне двинуться. Его бедра прижались к моим. Сквозь одежду я ощутила жар его тела — у амимаров температура на несколько градусов выше человеческой.

— Шарен, — зашептал он и ощутимо укусил меня за ухо. — Золотая моя... Я даже не представлял, как соскучился по тебе и твоему дурному характеру!

Я прикрыла веки. Ощутила, как дрогнули ноздри — будто у нервной лошади. Гнев охватил пламенем. Этот кобель бросил меня после того, как приручил, заставил довериться, открыть сердце, отдать чувства и потерять разум! Бросил ради какой-то драной кошки без приставки Мяк, даже не амистрессы!

— Ты повзрослела Шарен и стала еще привлекательнее! Красота, грация и сила настоящей хищницы! — продолжал шептать Харт. — Давай вернем прошлое... начнем все сначала!..

Мне не требовался разбег — я взвилась в воздух с места, разворачивая тело в полете, оттолкнулась от стены руками и ногами, совершила кувырок через голову и, приземлившись за его спиной, с наслаждением впечатала каблук в его привлекательный зад.

Харт взвыл и обернувшись, приготовился прыгнуть на меня.

— Не советую, амирр Мяк Гаррет, — нежно мурлыкнула я и медленно потянула Коготь из ножен. — Подумай лучше о том, что кошки не прощают предателей, а прошлого не вернуть. И если ты очень попросишь, а я буду в настроении — мы, может быть, останемся приятелями!

Гаррет на мгновение прикрыл глаза, задышал глубоко — возвращал себе спокойствие и всегдашний оптимизм. Через пару секунд он улыбнулся — белозубо и заразительно. Когда-то я любила эту улыбку.

Сердце екнуло. Кажется, мне следовало напомнить этому романтическому органу еще раз, что нельзя дважды намочить лапы в одной и той же луже!

— Я только кажусь нетерпеливым, амистресса Мяк Шарен, — в тон мне ответил Харт. — Но я умею ждать. И — как и все коты — злопамятен!

— Ударишь меня? — усмехнулась я.

— Ни за что, — покачал головой Харт. — Я буду тебя целовать. Так долго, что ты сама попросишь о большем!

Фыркнув, расхохоталась ему в лицо. А в душе разливались обида и горечь, будто его слова прорвали ту тонкую оболочку, что отделяет прошлое от будущего, и я вернулась в день, когда увидела его с другой! Чем горше обида — тем веселее смеются Шарены. Золото не заставишь потускнеть!

— Шарен, — повысил голос Харт.

Я прижала руки к животу, сгибаясь от смеха. Слезы выступили на моих глазах...

— Шарен! — взревел он и бросился ко мне.

Я не успела направить на него Коготь, Гаррет сбил меня с ног, и мы покатились по земле. Что-то чиркнуло о стену позади меня, выбив искры. Краем глаза заметила подозрительные всполохи на земле. В мгновение ока оказалась на ногах. Рядом стоял Харт, тоже обнаживший клинок.

Портал уже закрывался. Перед нами стояли две закутанные в черные фигуры, выглядевшие как напавший на меня Лжеколлекционер. На мгновение мне стало страшно — они были не просто похожи на него. Они были его точными копиями.

— Глазам не верю, — пробормотал Харт. — Золотая, ты тоже это видишь?

— Все, что найдется в их карманах, делим пополам! — заметила я и бросилась на них.

— Отдам тебе свою долю за поцелуй! — крикнул он мне в спину

Эти двое стоили одной своей копии и троих головорезов, напавших в прошлый раз. Я не могла отделаться от ощущения, что доставшийся мне Лжеколлекционер дерется не просто как его предшественник, а предугадывает мои ходы. Так мог бы действовать противник, знающий, чего от меня ожидать. 'Неужели эти учитывают опыт предыдущего?' — мелькнула мысль.

Из-за угла торопливо вышла фигура в яркой мантии и, застыв на мгновение от удивления, бросилась к нам. Это Зиль, ускользнувший из шелковых колец мэтрессы, спешил за мной. На бегу он сформировал заклинание и бросил голубой шипящий шар в нападавшего на меня.

Лжеколлекционер уклонился. Я наблюдала за его лицом — оно оставалось бесстрастным, только глаза выдали, что он задумал какую-то гадость. Неожиданно отпрыгнув от меня, он бросился навстречу Ригтону.

Харт первым понял, что происходит и закричал во все горло:

— Щит! Поставь щит!

Зиль растерянно остановился. Он не был боевым магом, в драках участвовал только будучи студентом, да и то без особого успеха! Вид бегущего на него головореза, размахивающего клинком, обездвижил его.

А мое сердце сжалось от дурного предчувствия. Был бы на моем месте дядюшка, наверняка бы расчихался от дрожания своих вибрисс!

Я бросилась за Лжеколлекционером. Поняла, что не успеваю в этой ипостаси — просто не разовью такую скорость.

За спиной раздался вскрик — это Харт добил своего противника.

Прыгнув, в полете сменила ипостась, приземлилась на четыре лапы и длинными прыжками поспешила к другу.

Лжеколлекционер неожиданно отвел клинок в сторону.

Говорят, любопытство сгубило кошку. Меня сгубила интуиция.

Еще не сообразив, что он освобождает траекторию выстрела, я взвилась в воздух, перелетела через его голову и все-таки опередила смерть на долю секунды. Стрела из спрятанного в рукаве Лжеколлеционера самострела, такого же, как и у его предшественника, свистнув, вонзилась мне под левую лапу, сбив на землю — под ноги Зилю.

Мир окрасился в красное и поплыл. Небо обрушилось на землю кровавым дождем, а земля вспучилась багровыми пузырями.

Сияние щита прошло по краю зрения — Ригтон пришел в себя и сделал, что должен был. Я почувствовала его руки на своем теле. Они были холодны — он делился со мной своей жизненной энергией, но стрела вошла мне прямо в сердце.

Подбежавший Харт, увидев мое тельце, скрючившееся на мостовой, взревел, совершил невозможный пируэт и снес Лжеколлекционеру голову. И упал на колени рядом со мной. Странное дело, щит пропустил его, когда он протянул сквозь него руки и, подняв меня, прижал к груди.

— Тихо, малышка, тихо, — шептал он, укачивая меня, словно маленькую.

— Что ты наделала, Шарен? — растерянно спросил Зиль. — Зачем?

— Сейчас я сделаю тебе больно — прости меня за это... — продолжал говорить Харт, а я слушала его голос и думала, что умираю смертью, достойной амистрессы. Достойной Хранителя.

Достойной приставки Мяк в моем клановом имени. Да вообще — умираю достойно и даже слышу в последние мгновения голос, по которому, оказывается, скучала...

— Она что... умирает? — спросил Зиль.

Харт не ответил. Обхватил пальцами стрелу, поцеловал меня между ушами и... дёрнул.

Кровь хлынула потоком...

— Она умирает? — заорал Зиль и затряс его за плечи.

— Цыц, Ригтон! — неожиданно рявкнул Мяк Гаррет. — Не мешай...

— Чему? — мой друг обречённо опустился на мостовую рядом с ним. — Чему не мешать?

— Смерти, — тихо ответил Харт.

Я улетала, уплывала, уходила в темноту, ускользая от боли. В конце пути меня ждали бесконечные зелёные поля, полные дичи, и солнце стояло высоко рядом с луной, и справа был день, а слева ночь. Там листья деревьев и кустарников походили на серебряные монетки, звеневшие мелодично даже для кошачьего уха, там птицы пели, будто молились, и мои золотые, давно ушедшие, родичи валялись в траве, охотились на бабочек с сапфировыми и опаловыми крыльями, следили за вальсом небесных светил. Наверное, я могла найти среди них родителей, которые погибли, когда мне не исполнилось и трёх... Я совершенно их не помнила, но с самого детства, задумывалась, что скажу им, когда увижу!

Миг света и тьмы, краткий, как миг времени, призрачный, как тень бегущей кошки. А затем боль вернулась. Я не могла вздохнуть, но давилась собственными лёгкими. Я не могла пошевелиться, но судорога скручивала и выворачивала моё тело против воли. Я... Я... Я...

Оказывается, я была жива.

Свет уличного фонаря стремился под мои веки, однако поднять их казалось неподъёмной задачей — такой вот каламбур.

Меня куда-то несли, и я догадывалась, что это Харт. Возможность двигаться постепенно возвращалась, а судорога отпускала. Только очень болело всё — лапы, живот, голова. А грудь будто огнём горела. Распут рассказывал мне, как это бывает. Более того, я испытывала эти ощущения, когда погибла вместе с родителями. Именно тогда, когда они остались в Полях, а я неожиданно вернулась, стало известно, что я — амистресса. Кошка, проживающая больше девяти жизней. Вот только я ничегошеньки не помнила про тот день... И, наверное, хорошо, что не помнила — какая польза от воспоминаний о боли и слабости, о страхе, отчаянии и потере?..

Уличные звуки сменились другими — разбиваемой посуды, тяжёлого дыхания разъярённых мужчин, женским визгом, звоном клинков. Похоже, я была права — Фракенам и Шаренам совместные ужины вредны для здоровья!

А затем наступила тишина — так резко, словно некий волшебник применил могучее заклинание Ледяного дыхания.

Быстрые шаги. Рык моего братца:

— Харт, если это ты с ней сделал, я тебя порву!

— Это не он! — вмешался Зиль, и, одновременно с его, я услышала голос Дашана:

— Неси её к очагу, брат. Сколько времени прошло?

— Минут пятнадцать.

Меня положили на шкуру у очага. Камины были в каждом уважающем себя Вайстрасском трактире — огромные, закопчённые, с обязательными узорами из змеиных и рыбьих тел, вырезанных в камне. Обычно на них жарили целые туши, прямо тут же отрезали и раскладывали по тарелкам куски исходящего соком мяса.

Огонь гладил моё тело жаркими ладонями. Не открывая глаз, я перевернулась на бок и свернулась клубочком.

— И что теперь? — напряжённо спросил Зиль.

— Ждать. — ответил Дашан. — Чуть позже дадим ей молока. А сейчас она должна прийти в себя. Харт, что произошло?

— Пусть маг расскажет! — огрызнулся тот. — А я побуду с ней.

— Я... — начал было Ригтон, но неожиданно вмешался Дрик.

— Молчи, маг. Здесь слишком много ушей. Харт, хочу, чтобы рассказали вы оба!

— Это будет правильно, — мурлыкнул Дашан.

— Идите наверх, — предложил Транш, и я почувствовала, что он ложится рядом со мной и обнимает одной рукой. — Мы присоединимся к вам, как только она придёт в себя!

— Может быть, тогда нам всё-таки удастся спокойно поужинать, — глубокомысленно заметил Дашан.

И они ушли.

От огня тянуло живым теплом. Транш пах таким знакомым и родным запахом... Я потянула лапы и, выпустив когти ему в бок, заурчала тихонько, восстанавливая собственные силы.

— Тише, тише, малышка, — облегчённо засмеялся братец. — Пой, но не впивайся так, ведь на мне осталась только рубашка, камзол разодрал этот громила...

— Дррр?.. — вопросительно мурлыкнула я.

— Дрик, да. Мы с ним славно провели время и изменили здешний интерьер, пока ждали тебя! Надеюсь, деньги, чтобы заплатить за всё разбитое и сломанное, у Фракенов будут — в конце концов именно они пригласили нас на ужин!

Под его тихий голос я задремала. Спала, наверное, долго и крепко, потому что совершенно не слышала, как спустившийся со второго этажа Дрик торговался с хозяином трактира за поломанное имущество, разбитую посуду и разогнанных этим вечером посетителей. Мне потом брат рассказал.

Когда проснулась, первое, что увидела, глаза Транша совсем близко. Он тихонько чесал меня за ухом и улыбался чему-то своему.

— Мрр? — я тронула лапой его подбородок.

'О чём думаешь?'

— О том, что ты у меня есть, — ответил брат. — О том, что ты — амистресса, а я — амирр, и нам суждено прожить долгие и интересные жизни...

Пока он говорил, я меняла ипостась — силы уже восстановились достаточно.

— ...И мы молоды и сильны. И мы — золотые Шарены, Хищники...

— ...Из Хищников! — довершила я и поцеловала его в висок. — Я бы выпила молока!

Транш помог мне подняться, держа за руку, повёл наверх.

Фракены, похоже, сняли лучший номер. Когда мы вошли, они и Зиль сидели, пристально разглядывая что-то лежащее на столе.

Увидев меня, Харт вскочил, Дрик покачал головой, Ахар вежливо кивнул, а Дашан усмехнулся и достал из миски, исходящей паром, кружку подогреваемого для меня молока.

Мы сели за стол, я вцепилась в кружку и не отдала её, пока не выдула все молоко. Ощущение было, что я сейчас лопну, но приятное тепло уже разливалось по телу, окончательно приводя меня в чувство.

— Мы бы хотели услышать и твой рассказ, — вежливо попросил Дрик.

Я пожала плечами.

— Не думаю, что скажу что-то новое. Харт, где моя доля?

Тот молча выложил из кармана четыре рубиновых и два лунных билета. Они легли аккурат рядом с самострелом, видимо снятым им с руки Лжеколлекционера, и стрелой из него. Стрелой, чей наконечник был окрашен моей кровью!

Так вот что они разглядывали!

Я посмотрела на Дрика вопросительно.

— Клейма на самостреле нет, — пояснил тот.

— А, между тем, — добавил Дашан, — работа штучная и достаточно искусная. Простой кузнец-оружейник на такое не способен!

Он взял стрелу и тщательно обнюхал. А потом... лизнул чистую часть металла и задумчиво произнёс:

— Но, кажется, изучив состав сплава, можно будет установить мир, в котором её сделали!

— И что нам это даст? — хмыкнула я, сгребая Билеты в свой кошель. Желанный ковёр становился всё более реальным! Пожалуй, куплю ещё пуфик! — Харт, здесь половина?

— Здесь всё! — улыбнулся Мяк Гаррет. — Ты обещала мне поцелуй!

— Иди к псам! — буркнула я, выкладывая обратно его долю.

— Попробуем найти оружейника, выполнявшего заказ. — не обратив внимания на нашу перепалку, пояснил Дашан. — Желал бы я взглянуть на трупы.

— Их там не будет, — подал голос молчавший доселе Транш. — Скорее всего, они уже исчезли.

— Как — исчезли? — удивилась я. — Ты хочешь сказать, что те четверо...

— Только один. Стража нашла три трупа, о чем в Вайстрасе судачат уже второй день.

Какая-то мысль мелькнула и пропала. И немудрено — в сознании царила каша из воспоминаний: о произошедшем, о Полях, о словах Транша.

— Мне очень не нравится их сходство! — заметил Харт. — Исключительно не нравится! Можно предположить, что это демоны-перевертыши из Нижнего Вартейла. Но к демонам возвращается истинное обличье после смерти. А к этим — нет, так ведь, Транш? — Он посмотрел на моего брата. — Когда ты вернулся в ту ночь на место, где напали на Шарен, Лжеколлекционер был ещё похож на себя?

— Да. Я осмотрел его, пока обыскивал. Ничего необычного. Он почти окоченел, пока я шарил по его карманам...

— Стоп! — Дашан поднял ладонь. — Что он сделал?!

— Когтехват! — охнул Транш. — Так вот что еще показалось мне странным! А я никак не мог сообразить...

— Выраженные признаки окоченения отмечаются спустя два — четыре часа после смерти, если это, конечно, человек... — заметил Зиль.

Все дружно посмотрели на него.

— Судебную патанатомию изучал в Академии, — смутился Ригтон.

Я вполне его понимала — тяжело выдержать немигающие взгляды сразу шестерых амимаров.

— Но если он так быстро окоченел, то и разложиться мог уже до утра! — Дашан хмыкнул и потер указательным пальцем переносицу. — Никогда о таком не слышал! И все-таки я бы взглянул на то место!

Он стремительно поднялся — тяжеловесный Дрик и молниеносный Харт за ним не успели.

— Мы найдем его по запаху! — Дашан остановился уже в дверях, покосился на меня своим зеленым глазом и предостерег: — Будь очень осторожна, золотая Шарен! Второе нападение — это целенаправленная охота, а не случайность. Возможно, тебе стоит какое-то время не посещать Вайстрас или не соскакивать с Лунного пути на улице.

К сожалению, он был прав. И к тому же напомнил мне о моем долге! Я с ужасом обернулась к Траншу.

— А сколько времени?

Братец понял меня сразу.

— В Срединном около полудня.

— Когтехват! — воскликнула я и сорвалась с места в бег, едва не снеся толпящихся в дверях Фракенов.

Бедная Ирэн, она снова не добудилась меня!

В Вайстрасе осень была в самом разгаре, а в Срединном мире воцарялась весна — пахло свежей травой и влагой, теплым ветром и молоденькими клейкими листочками.

Я проснулась в своей корзине в абсолютном одиночестве. Где-то на задворках памяти возникли картины прошедшего утра.

Вот Ирэн гладит меня и чешет за ухом, а я толкаю ее лапой и сворачиваюсь в тугой клубок — спать (на самом деле держать сознание раздвоенным чрезвычайно утомительно!).

— Второй день спит, как убитая! — Александр выглядывает из ванной, его подбородок в белой пене. — К похолоданию, что ли?

— Ну вот, — расстраивается Ирэн, — только мы на дачу собрались. И так хорошо все подобралось — твой отпуск, мои отгулы и майские. Больше недели могли бы там быть!

— Так мы и будем, — улыбается Александр, снова исчезая. — Поедем в любую погоду! Шашлыки на свежем воздухе того стоят!

Потягиваясь, я встала с лежака. Под левой лапой еще остались неприятные ощущения — будто металлический наконечник так и засел там, не царапал и не причинял боли, но холодил и тянул мышцы.

Шашлык — это замечательно! И в доме есть печка, около которой так славно лежать кверху пузом, отдохновенно раскидав лапы во все стороны!

В животе заурчало. Не мудрено — за всю ночь выпить чашку чока и кружку молока! Вот и все мыши на ужин!

После завтрака, плавно перетекшего в обед, я вспрыгнула на окно и вновь принялась наблюдать за воробьями, думая о Харте, будь он неладен!

Наши отношения вполне могли бы закончиться легко и необременительно, если бы я не была на тот момент такой глупой и неопытной. Он давал мне, что мог — совместную охоту, ласки, близость в качестве удовольствия, но вовсе не просил отдать ему все. А я тыкалась в отношения с ним, как котята-слепыши тыкаются в живот матери. И, естественно, решила, что это и есть настоящая любовь до гроба, и что он относится к ней с не меньшим восторгом. Поэтому, когда он ушел на сторону — для него это было само собой разумеющимся, а для меня оказалось трагедией, погнавшей меня навстречу смерти. Я обучалась у самых опытных мастеров и бралась за самые опасные миссии, которые почему-то удавались мне с блеском. Только по прошествии времени, обретя силу матерой амимары и уверенность в себе я поняла — смерть боится тех, кто не боится ее. А уж от тех, кто стремится к ней, бежит как от огня! Получалось, что именно ему, амирру Мяк Гаррету я могу быть благодарна за то, какой стала. Вот только скребет по сердцу обида — до сих пор. И до сих пор я таю от взгляда его янтарных глаз.

Странно, никогда не задумывалась о том, что это за род такой Гарреты? Харт — сирота, выкормыш Фракенов. Среди амимаров, странствующих по мирам, это — обычное дело. У нас с Траншем есть молочный брат, выкормыш Шаренов — Ррайс. Правда, он и сам Шарен — из отдаленной ветви рода, прекратившейся по несчастному стечению обстоятельств в Рассветном Лиссе. А про Гарретов я и не слышала никогда! По виду Харт — кун, правда, Дрик его ненамного, но крупнее! Что касается масти, то куны, в отличие от нас, золотых, могут быть любого цвета. Так Дашан в своей кошачьей ипостаси — белый кот, Дрик — черный, Ахар — серый в полоску. А Харт — рыжий наглый котище. Но кисточек на ушах у него нет!

Я задумчиво вылизала заднюю лапу и вновь застыла, глядя в окно. Так и просидела до самого вечера, когда мои пришли с работы и начали судорожно собираться на дачу, созваниваться с Зоей Михайловной, составлять список продуктов, которые надо было купить по дороге.

Выехали мы около одиннадцати вечера. Пока заехали за продуктами, пока доехали до места, наступило уже два часа ночи. Ясно, что о посещении Вайстраса сегодня и речи не было. Когтехват, опять я не заплатила за дом и не купила ковер!

Обходя дачный домик и обтираясь обо все углы, я тихонько усмехалась в усы — дался мне этот ковер!

— Какой нехороший дом! — Ирэн присела на корточки рядом и погладила меня по спинке. — Забыл, кто здесь хозяин! Приходится снова все метить, да, Мурочка?

— Мрр... — я толкнула головой ее руку и пошла дальше.

Ирэн не видела, как я касалась амулетом всех углов дома, привязывая таящееся в нем заклинание невидимости к конкретному месту.

Уставшая в дороге Зоя Михайловна почти сразу поднялась на второй этаж и легла спать. А Александр разжигал камин. Я догадывалась, что они с Ирэн предпочтут урвать это время у ночи, чтобы побыть вместе. И мне это было приятно. Любая кошка вам скажет — всегда теплее в доме, где хозяева любят и желают друг друга даже после тяжелой рабочей недели!

Огонь начал потрескивать в очаге. Я села рядом с Александром, делая вид, что слежу за язычками пламени, прыгающими по щепам, но на самом деле разглядывала его лицо. Отсветы огня делали его взрослее, лоб казался выше, глаза, обведенные тенями — глубже, подбородок тяжелее. Лицо будто принадлежало ему и... кому-то совсем другому. Интересно, посмотри он на себя сейчас в зеркало — что увидел бы за спиной? Старенький комод, привезенный прошлым летом от Зои Михайловны, на котором стояла пузатая керамическая вазочка с засохшими розами, или тяжелые гобелены со сценами гепардовой охоты, украшенные кабаньими и оленьими головами, и рыцарским оружием? Здорово было бы подрать когти об такой гобелен!

Фрр, какая чушь у меня в голове!

Я, действительно, фыркнула и упала на бок, развернулась брюхом к теплу. Александр хотел было потрепать меня по животу — ему я милостиво позволяла — но сейчас мне было бы это неприятно — ныло под левой лапой, как на плохую погоду. Дня через два должно пройти.

Пришлось прижать уши и лягнуть хозяина задними ногами.

— У, злюка! — обиделся он.

Встал и ушел. Глядя ему вслед я неожиданно представила их рядом: его, такого, какого увидела в играх огня, и то отражение Ирэн в зазеркалье. По коже прошел холодок, шерсть поднялась дыбом. Я явственно услышала призыв Силы — будто ветер подул из двери, приоткрывшейся в другой мир! Что бы это ни было, одно мне стало яснее ясного — эти двое, соединенные общей линией судьбы, не из Срединного мира! И, кажется, не люди вовсе, потому что я отчетливо ощутила тонкий, едва уловимый аромат чужой сущности, отчего-то мне знакомый. Совсем недавно я обоняла его, вот только не могла вспомнить — где!

Пора, на самом деле, идти спать!

Я еще раз обошла дом, проверяя активацию амулета, и поднялась на второй этаж. Улеглась в ногах у Зои Михайловны, помяла лапами одеяло, устраиваясь удобнее. Утро вечера мудренее.

Нет, не так. Утррро вечерра мудрррррренее... мрр... мрр... мрр...

Утро началось с визга Ирэн.

Я чуть не перекинулась в человеческую ипостась, но вовремя сообразила, что это было бы преждевременно. В мгновение ока скатилась вниз по лестнице, выскочила в открытое на первом этаже окно и осторожно выглянула из-за угла дома в сторону крыльца, откуда донесся крик.

Ирэн растерянно застыла на ступеньке, забыв о том, что собиралась поставить ногу на дорожку. Александр, видимо поспешивший на крик жены из дальнего угла участка, где располагался туалет, остановился как вкопанный, не решаясь подойти к ней. Потому что на дорожке, мордой к крыльцу, сидел огромный рыжий кот с белой грудью и белыми лапами, у которых трепыхалась полудохлая мышь.

Когтехват! Я невольно вздыбила шерсть вдоль хребта. Харт пришел мириться после вчерашнего!

Задрав голову, важно прошествовала мимо него — к калитке, под выломанную досточку, на улицу. Еще не хватало выяснять отношения на глазах у моих подопечных!

Судя по звукам сзади, Харт подхватил пискнувшую мышь и отправился следом.

— Это чей же такой? — раздался изумленный голос Александра. — Вот это я понимаю — котэ, так котэ!

— Мурёна! — взволнованно позвала Ирэн. — Далеко не уходи! Этому головорезу не доверяй!

Я тихонько фыркнула в усы. Она даже не подозревала, как недалека от истины!

— Вот за нее не волнуйся, — в тон мне хмыкнул Александр, — лучше за его способности к деторождению.

Судя по звукам сзади, Харт выронил мышь.

Я отошла на другой конец улицы. Там, в зарослях сирени и черноплодной рябины таилась маленькая, скрытая от посторонних глаз проплешина-опушка. Для человеческих детей она была слишком мала, поэтому эти архаровцы не приспособили ее для игр.

Харт покорно шел следом. На опушке он положил мышь к моим лапам, посмотрел долгим внимательным взглядом янтарных глазищ, махнул хвостом из стороны в сторону и удалился.

Мышь я с удовольствием съела. Но прощать его даже не собиралась! И уж тем более возвращать прошлое.

Я вернулась домой, перетерпела причитания хозяйки и насмешки хозяина и вновь поднялась на второй этаж. Как не хотелось мне испытать сполна все дачные удовольствия, как то: ловлю бабочек и ящериц, поедание молодой травы, копание в разогретом солнцем песке, сегодня ночью мне следовало посетить Вайстрас инкогнито, чтобы еще раз поговорить с Зилем и заплатить, наконец, этот чертов пай! Размышляя о магической природе артефактов, я додумалась до одной вещи, о которой хотела бы узнать подробнее. И помочь мне в этом как раз мог Ригтон. Кроме того, я собиралась продать ему очередную партию Билетов, чтобы увеличить взнос за дом и прикупить к ковру еще и пуфик — в тон ковру, обтянутый кожей, обработанной в технике пирографии!

Именно поэтому мне следовало выспаться!

Я нырнула под одеяло Зои Михайловны и свернулась клубочком на ее подушке.

* * *

Еще в прошлое посещение Вайстраса у меня возникла мысль, которую хотелось бы проверить. Я всегда соскакивала с Лунного пути на одной и той же улице. Во-первых, она мне нравилась. Во-вторых, перед посещением дома родственников мне хотелось нагулять аппетит — Лина готовила обалденно, и какая бы сытая я ни была, отказываться от ее деликатесов не собиралась! Поэтому подкараулить меня в момент появления в городе Лжеколлекционеру не составило труда. Но второй раз я появилась в Вайстрасе в другом месте, видимо, подсознательно изменив всегдашний маршрут. И злоумышленники нашли меня позже, когда мы с Зилем возвращались от Файлефайль. Это значило, что отследить Лунный путь или мою Тень они были не в состоянии. А вот отследить меня, выходящую из дома Распута — вполне. Значит, вторая компания Лжеколлекционеров вела меня оттуда до магазинчика Зиля и от него до резиденции Ордена Белой Розы. Возникал вопрос, почему они не напали на меня в этот период времени? Да потому что и магазин, и резиденция были защищены! Да и я под прикрытием мага представляла непростую мишень. Они дождались, когда я останусь одна и только тогда напали. Откуда же им было знать, что Харт найдет меня, ориентируясь, как и все амимары, по запаху? А раз так — пока я не приближаюсь к дому Распута, могу спокойно ходить по Вайстрасу, не опасаясь нападения! Поэтому — я довольно усмехнулась — в банк!

Ночное отделение Вайстрасского сберегательного банка располагалось на правой стороне канала Туманов. Вход украшали массивные скульптурные изображения драконов — красного и золотого, держащих в пастях шарообразные газовые светильники. Высокая стрельчатая дверь вела в зал приема посетителей, где за стойками, протянутыми вдоль стен и защищенными заклинаниями, днем сидело множество клерков. Сейчас только над двумя окошечками горели соответствующие надписи. В одном проводили операции по вкладам, в другом занимались обменом валют любого из Семи миров. Я колебалась лишь мгновение, а затем положила всю имеющуюся у меня сумму 'на дом'. У меня оставались еще те Билеты, которые я хотела сегодня продать Зилю, а значит, деньги на ковер и пуфик найдутся! На душе стразу стало спокойно и... грустно! Эх, не пройтись вихрем по Вайстрасским портным, по обувным и ювелирным мастерским, по оружейным рядам! Не купить кучу ненужных, но таких привлекательных вещей, не слушать восторженные ахи Лины и ворчание Распута о денежном распутстве — такой вот каламбур!

Выходя из банка, глянула на небо — Полярный Волчок чуть убежал от полуночи. Ригтон уже запер лавку и идет домой, если, конечно, не засиделся над какой-нибудь последней статьей из Магического вестника. Идти к его дому в человеческой ипостаси неразумно. Мало ли где еще меня могут ждать? Поэтому прогуляюсь по крышам!

Зайдя в темный проулок, я сменила ипостась и посеменила прочь, держась у стен, скрываясь под телегами на рыночной площади, проскальзывая за бочонками, тут и там стоящими у домов, пока, наконец, не нашла место, где можно было подняться на крышу. Так, перепрыгивая с откоса на откос, проникая в слуховые окна и минуя чердаки, я добралась до Улочки Толстяка Ольгрида. С крыши дома Ригтона прекрасно просматривалась небольшая площадь перед резиденцией Ордена Белой розы. Она была вымощена красно-серым камнем, в центре располагался фонтан, изображающий розовый куст у стены. Вода изливалась из скрытого поверху стены крана, живописно стекала по листьям и бутонам в бассейн. Вокруг фонтана полукругом стояли деревянные скамьи. Днем здесь обитали голуби и Вайстрасские мамашки с чадами, но красивее всего было сейчас — зачарованные магами розы мерцали алым и голубым, подсвечивая воду и маленьких серебристых рыбок, снующих у дна. В прошлое наше посещение резиденции мы с Зилем торопились, потому и не остановились посмотреть на этакое чудо. А сейчас я спустилась на край крыши специально, чтобы полюбоваться иллюминацией. Правда, долго любоваться у меня не получилось. Потому что дверь резиденции неожиданно приоткрылась, выпуская фигуру в темном плаще до пят и с капюшоном, которую охватывало едва уловимое сияние — на облик было наложено мощное заклятие невидимости.

Ах, эта нарочитая, отточенная десятилетиями грация! Интересно — я встопорщила усы — куда это собралась прекрасная Файлефайль на ночь глядя, позабыв об удобной кровати, запахе скошенной травы, царящем в ее спальне, и чудесном пеньюаре, открывающем чуть больше, чем следовало даме ее возраста?

Эльфийка шла быстро, но спокойно — не озиралась по сторонам, не оглядывалась в поисках преследователей. И вовсе не подозревала о том, что амимары, как и все кошки, прекрасно видят не только потусторонние сущности! Наведенные образы нам тоже не мешали видеть истинный облик!

Я последовала за ней по крышам, чуть позже — спустилась вниз.

Вначале она направлялась в сторону дома Ригтона, что заставило меня понервничать. Хотя я видела, что он, как и любой нормальный мужик, неравнодушен к ее прелестям, мысль о том, что она сделает его своим фаворитом — была мне крайне неприятна. Ведь каждая женщина в глубине души — эгоистка по отношению к своим друзьям-мужчинам, даже если она и не имеет на них никаких планов!

Но на переулке Сырых Ветров мэтресса свернула направо и двинулась к каналу Несбывшихся надежд — отводному от канала Туманов и считавшемуся недобрым, ибо оттуда вылавливали больше всего самоубийц. Истинная причина этого страшноватого явления была проста — течение стремилось именно сюда, потому что за позеленевшей от времени чугунной решеткой начинался ступенчатый спуск коллектора, построенного не без помощи магов Дриомайса, который тянулся далеко за пределы Вайстраса и направлял ароматные массы городской жизнедеятельности прямиком в Ризенскую трясину.

Файлефайль спустилась с набережной по технологической лестнице на пандус, которым пользовались полицейские, расследуя несчастные случаи, или ассенизаторы для вылавливания мусора. Сняла защитные чары с замка, открыла его своим ключом. Зашла, заперла дверь за собой. Впрочем, для меня, изящной, это препятствием не являлось. Я дождалась, когда мэтресса канет в темноту коллектора, предварительно освещенную ею заклинанием Светляка, и проскользнула в завиток решетки.

Брезгливо подрыгала лапами — узкая каменная дорожка, шедшая уровнем выше маслянисто поблескивающей поверхности воды, была влажной и скользкой. И заторопилась следом, ловя носом разнообразнейшие запахи. Здесь пахло влажным камнем, экскрементами, жирными крысами, плесенью, чем-то (или кем-то) давно разложившимся и кем-то (или чем-то) только начавшим разлагаться. Подземная река иногда вспучивала пузыри газа, которые лопались не сразу. Для человека здесь царила кромешная тьма.

Следуя за эльфийкой, я перешла мостик, спустилась на несколько уровней ниже, пролезла еще в пару калиток и, наконец, увидела вдали свет. Там слышался шум водопада — коллектор расширялся, образуя подземную залу, в которую падал поток, чтобы влиться в располагающийся ниже уровнем слив. Каменная дорожка здесь расширялась до целой улочки, и на самом ее краю дрожало, переливалось радугой 'зеркало' Портала. Судя по усиливающемуся мерцанию, оно собиралось схлопываться.

Времени на раздумья не было. Я действовала на рефлексах — метнулась к порталу, золотым наконечником копья влетела в него, наблюдая, как истаивает видение мутной воды внизу. Через несколько тошнотворных мгновений, которые терпеть не могла, я почувствовала под лапами пружинящую поверхность и метнулась под ближайшее прикрытие, оказавшееся наростом на едва уловимо светящейся стене пещеры.

Первым делом — запахи! Затем — звуки! И только потом можно будет делать выводы о том, где я оказалась.

Здесь отчаянно пахло сыроежками, множество которых росло у нас на даче — в лесу за канавой. Где-то капала вода. Легкие шаги Файлефайль замедлились и вовсе затихли. Мне следовало поспешить. Я уже догадывалась, что оказалась во внутренностях милопея — гриба, широко распространенного в Сумеречном Кроттоне. Некоторые из них были столь огромны, что местные жители устраивали в них целые поместья с бальными залами и конюшнями.

Я вылезла из своего укрытия и поспешила за светлой эльфийкой, по пока непонятной мне причине оказавшейся в мире дроу.

Мэтресса обнаружилась за одним из поворотов, в подобии пещеры, в стенах которой были вырезаны грубые сиденья. Она гоняла Светляка под потолком, и нетерпеливо притопывала ногой. Из отверстия в противоположной стене пещеры струился свежий воздух. Судя по всему, там располагался выход наружу. И именно оттуда слышались тихие приближающиеся шаги, которых эльфийка пока не слышала.

Я заняла удобную для наблюдения позицию за очередным наростом, свисавшем со стенки милопея подобно замерзшему водопаду, и затаилась.

Файлефайль резко обернулась на шаги — в пещеру входил высокий человек в таком же, как у нее капюшоне — до пят и с куколем, надвинутым на лицо так, что оставался виден только подбородок.

— Зачем тебе понадобилась встреча? — прозвучал недовольный властный голос, от которого у меня на хребте поднялась шерсть дыбом.

Когда человек долго близок к Силе, это начинает сказываться. Появляются черты в характере, нотки в голосе, которые невозможно не заметить. Тот, кто сейчас вошел в пещеру, не просто имел отношение к Силе, он был напитан ею, как морская губка — водой. И это пугало. И не только меня.

— Кажется, я нашла ее! — нервно сжимая руки, воскликнула эльфийка. — Ту амимару, что ты ищешь!

Я прижала уши и едва остановила себя, чтобы не заворчать.

— Вот как? Рассказывай...

И она рассказала про наш с Зилем визит и несостоявшийся обмен информацией.

Слушая ее, незнакомец стоял неподвижно, его руки, как раньше, скрывались в широких рукавах плаща. В общем, являл он собой прекрасный образчик скульптурного намогильного искусства. Не хватало только вороны, гадящей на голову!

— И, полагаю, у нее есть Тень? — осведомился он, когда Файлефайль замолчала.

— Конечно.

— Можешь описать мне ее?

Она описала мой амулет — очень подробно и точно. Вот ведь... женщина! Лишь короткий взгляд бросила на него, когда мы зашли, а запомнила в мельчайших подробностях!

— Тебе нужно встретиться с ней еще раз, — сказал незнакомец, дослушав до конца. — Я пришлю свиток с заклинанием. Вскроешь его, когда она будет рядом. А твоего коллегу, свидетеля вашего разговора, придется устранить.

— Нет! — с неподдельным волнением воскликнула Файлефайль. — Зачем? Зиль Ригтон — очень перспективный юноша!..

— Который слишком много знает! — прервал ее незнакомец. — Найдешь себе другой половичок! Сама справишься или мне вмешаться?

Эльфийка смотрела в сторону. Губы ее кривились, будто она стремилась сдержать рыдания.

— К чему такая жестокость? — тихо спросила она. — Есть другие способы... Заклинание Беспамятства, например.

— Я и забыл, — усмехнулся собеседник, — что Орден Белой Розы предпочитает магию Изменений всему остальному! Или... — его тон неуловимо изменился, став на порядок жестче. Он схватил ее за руку и сжал пальцы так, что из-под ногтей брызнула кровь, — ты прикончишь его сама, нежно и заботливо, или я сделаю это по-другому! Ставка в этой игре слишком высока, Фай, чтобы из-за какого-то адепта потерять все!

Невольно задумалась, что же это за ставка такая? Впрочем, у такого, как этот 'памятник' ставки другими быть и не могли.

Эльфийка резко отвернулась, вырвала руку и пошла прочь. Я отодвинулась глубже под нарост, но она ничего вокруг не замечала.

Я думала, что ее собеседник тоже развернется и уйдет, и тогда я выберусь из своего укрытия и поспешу за Файлефайль, чтобы успеть пройти портал. Но он продолжал стоять. Только резко выпростал руку из рукава и замысловато взмахнул ею в воздухе, выпуская заклинание. Такого я никогда не видела — оно было тошнотворного фиолетово-багрового цвета и напоминало мякоть какого-то тропического цветка. Думаю, если бы заклинания имели аромат — это воняло бы гнилым мясом!

Выпущенный ужас вобрал с себя капли крови эльфийки, упавшие на пол пещеры, и устремился за ней. Я ожидала крика или звука упавшего тела, хотя это было бы совсем нелогичным шагом — зачем убивать такого полезного информатора, занимающего не маленький пост в Дриомайсе? Но, похоже, Фай ничего не почувствовала и благополучно прошла портал. А заклинание вернулось к хозяину. Только вместо того, чтобы раствориться в его магической ауре, неожиданно упало на пол пещеры и стало сворачиваться жгутом, обретая очертания... женского тела!

Вздыбив шерсть от ужаса, я смотрела, как тело, скручиваемое жестокими судорогами, обретает черты прекрасной Файлефайль. Через несколько минут ее двойник стоял перед магом, глядя на него преданными глазами цвета озерного льда. Тот обвел длинным смуглым пальцем ее соски, ложбинку между грудями... Толкнул ее на подобие скамьи, вырезанной в стенке гриба и навалился сверху, так и не сняв плаща, не скинув капюшона.

Последующие полчаса я наблюдала за ними со смесью любопытства и гадливости. Некоторые вещи мне никогда не приходилось делать в постели, а многие из этих некоторых я просто не позволила бы своему партнеру. Ни о какой любви или чистом непритязательном удовольствии двоих, желающих побыть вместе, здесь речи не шло. Он грубо использовал ее, подавлял, давил, не просто брал, но брал, унижая и заставляя страдать. У меня чесались когти — так хотелось вонзить их ему в горло, хотя я и понимала, что двойник, которого он использует — не настоящая Файлефайль, а подобие Лжеколлекционеров с одинаковыми лицами, уже дважды напавших на меня.

Когда игрища закончились, он хладнокровно придушил ее и, бросив здесь же, удалился походкой знатно поужинавшего хозяина жизни. А я вышла из укрытия и, подойдя, обнюхала тело. Нет, оно не пахло эльфийкой, только водой и неживой материей. Ее кожа быстро остывала. Буквально на моих глазах тело теряло гибкость, окостеневало, застывало в страшной неподвижности. Наблюдая за этими изменениями, я понимала, что шутка Дашана насчет тел, которые за короткий период времени могли разложиться, оказывается вовсе не шуткой.

Я просидела рядом с телом несколько часов... А сегодня мои собирались шашлыки жарить на даче... А я сплю и даже на запах мяса не иду...

Уж не знаю, как мне удалось перетерпеть запах гниющей плоти, и тем более ее вид! К полудню по времени Срединного мира тело окончательно превратилось в костяную пыль, сдуваемую сквозняком из проходов, а я получила подтверждение гипотезе среднего из Фракенов. И, наконец, сообразила, что меня смутило в словах эльфийки о четырех трупах, если в Вайстрасе судачили лишь о трех: Файлефайль узнала о нападении на меня гораздо раньше, чем я ей в этом призналась!

Пора было отправляться отсюда, вот только портал мне был недоступен!

И тут я вспомнила об оставшихся у меня Билетах. Если воспользуюсь Лунным, окажусь сразу в Срединном мире, минуя Дриомайс.

Я сменила ипостась, достала один из Билетов и, раздавив его в ладони, бросила на пол. Пока зеркало Портала росло, вновь приняла обличье абиссинской кошки, прыгнула в марево и приземлилась... на крышу нашего дачного дома. Снизу доносился обалденный запах жарящегося мяса, а с улицы голос потерявшей меня Ирэн.

Аккуратно сложив лапки и нацепив маску 'а ну-ка поищи!' я села на краю крыши. На сердце было тревожно. Раз через меня некто пытается выйти на Ирэн и Александра, значит пора мне исчезнуть надолго. И откладывать нельзя. Придется сегодня же поговорить с личным амимаром Властителя — амирром Крахом Цап Британом по прозвищу Облако.

— Да вот же она! — воскликнула наконец заметившая меня Зоя Михайловна. — Ириша, иди сюда! Нашлась пропажа!

— Иду, — мрачно отвечал голос с улицы. — Точнее, меня ведут. Под конвоем!

У меня сердце упало сразу в четыре пятки. Неужели...

Ирэн входила в калитку в сопровождении рыжего кота, несущего в зубах очередную... нет, теперь это была лягушка!

Александр, опрыскивающий шашлык водой из пластиковой бутылки, на мгновение замер, хмыкнул и пробормотал:

— Этот сожрет весь шашлык, а нас заставить варить бульон из лягушачьих лапок!

Ирэн, подойдя к дому, задрала голову.

— Ты — плохая кошка, Мурёна! — сказала она, и я увидела, что хозяйка действительно сердита. — Я тебя уже час зову и ищу везде! Думала, этот... — она кивнула на Харта, рассевшегося на садовой дорожке, — тебя увел! Будешь так пропадать, запру в доме!

Мявкнув, я перепрыгнула на ветку старой яблони, лежащую на крыше, и спустилась вниз. Подойдя к Ирэн, виновато ткнулась головой ей в колени. А ведь мне совсем скоро придется исчезнуть надолго. Как же она без меня?

Хозяйка присела на корточки и взяла меня за уши. Заглянула в глаза.

— Не потеряйся только, Мурёночка, ладно? — тихо сказала она. — Ты же мне как доча!

Молча потерлась об ее руки, отошла к Александру и села рядом, преданно глядя на мясо.

Харт подхватил лягушку и тоже подошел. Подвинул лягушку ко мне. В его янтарных глазах горели сразу несколько знаков вопроса. Где ты была? Чем расстроена? Как я могу помочь? Почему ты не хочешь мою лягушку?

Посидев немного, я поднялась и пошла за угол — там был проем между нашим и соседскими домами. Надо ли говорить, что Харт последовал за мной?

— Далеко не уходи, слышь, кош? — крикнул вслед Александр и, дождавшись, пока мы отойдем подальше, тихонько выкинул лягушку на соседний участок.

Я ухмыльнулась в усы. Зайдя за угол дома, приняла человеческий облик, дождалась, пока удивленный Харт сделает тоже самое.

— Что случилось? — шепотом спросил он. — От тебя пахло Кроттоном! Ты была там?

— Не будем терять времени, — тихо ответила я. — Нужно забрать Зиля с Дриомайса и спрятать в надежном месте. И предупредить Дашана, что мэтресса Файлефайль связана с охотой на Тени.

— Однако, — пробормотал Харт. — Я отправлюсь тотчас же. Но что будешь делать ты?

— Мне придется исчезнуть. Лжеколлекционеры искали именно мой амулет и моих подопечных. Если они поймают меня и считают информацию с моей Тени — Ирэн и Александру несдобровать. Поспеши, Харт Мяк Гаррет!

Но вместо того, чтобы поспешить, он сделал шаг ко мне и взял мое лицо в ладони. Потерся носом о мой нос. Совсем как когда-то...

— Побереги себя, золотая, — касаясь губами моих губ, прошептал он. — Ты еще не попросила меня о поцелуе...

Зашипев, я сменила ипостась, упала на четыре лапы и замахнулась на него. Харт, низко заворчав, сделал то же самое. И вдруг поскакал прочь, задравши хвост.

В спину ему звучали испуганные вскрики Зои Михайловны и хохот Александра.

Победоносно неся себя, любимую, я вышла из-за угла и потерлась о его ноги, умильно глядя на шашлык.

Он почесал меня за ухом.

— Сейчас, боевая кошка пехоты, еще минут десять и получишь свою долю!

Чтобы совсем усыпить бдительность Ирэн мне пришлось дождаться, пока не будет съедено все мясо. И только после этого подняться на второй этаж и свернуться калачиком в изножье кровати Зои Михайловны.

Искренне сожалея, что и сегодня я не попаду к дядюшке с тетушкой, я отправилась по Лунному пути прямиком в родной мир клана Шарен. В Верхний Тайль.

* * *

Краха Цап Британа недаром прозвали Облаком. В своей кошачьей ипостаси он был сер, как грозовая туча и тучен — такой вот каламбур! В человеческом облике Крах являл собой абсолютно лысого толстяка, обожающего бархатные камзолы, усеянные золотыми и серебряными пуговицами. Над 'модными тенденциями' в его одежде втихую хихикал весь двор, что не мешало амирру быть одним из самых опасных амимаров Семи миров. А еще он всегда говорил правду, в том числе своему господину и повелителю — Великому Властителю Скарре.

Я соскочила с Лунного пути на Лазуритовую террасу Дворца-на-Семи-Холмах, столь огромного, что он, казалось, занимал половину всего Верхнего Тайля.

В ту секунду, как подошвы моих сапог коснулись каменных плит, сверху пали на веранду крылатые фигуры. Я оглянулась на луну, по лучу которой пришла — было полнолуние, значит дворец находился под охраной Золотой Стражи в полном составе.

Они уже подходили ко мне — два высоких короткостриженых блондина в золотых доспехах, вооруженные блистающими в темноте огненными мечами.

— Кто ты и что тебе нужно!

— Амистресса Шарен Мяк Шарен хочет видеть амирра Краха Цап Британа, личного амимара Властителя, по неотложному делу!

С этими стражниками я была в приятельских отношениях, но служба есть служба. Впрочем, с церемониями мы покончили.

— Давно тебя не было видно, золотая Шарен! — улыбнулся, подходя Растен, вылупившийся на минуту раньше своего брата. — Отчего забываешь старых друзей?

— Служба, Раст, — улыбнулась я. — И я действительно тороплюсь, прости.

— Только если обещаешь выпить с нами! — вмешался младший Кристен. — Проводить до Облачных покоев?

— Дорогу помню, — усмехнулась я. — А насчет выпить — подумаю!

И, обойдя обоих, побежала по бесконечным переходам, коридорам, висячим мостикам, галереям и залам, торопясь к Краху.

Цап Британ уже ждал меня. То ли ему доложили, то ли сам почувствовал мое приближение. Когда я вошла в его покои, он сидел в огромном кресле с львиными лапами, пожалованном ему самим Властителем, и задумчиво гонял по столу крупную розовую жемчужину: дробный перестук от ее движения был приятен кошачьему уху.

Я тщательно закрыла за собой дверь и подошла к столу.

Крах поднял на меня по совиному круглые глазищи и недовольно зажмурился.

— Что я вижу? — гнусаво поинтересовался он. — Хранитель покинула своих подопечных, не имея на то приказа?

— Да, амирр. — Я смотрела на него, не отводя взгляда. — У меня нет приказа, но есть основания полагать, что я могу быть причиной опасности для них. Мне хотелось, чтобы вы узнали об этом от меня!

Цап Британ молча открыл один глаз, давая понять, что я могу сесть и рассказывать.

Британы были ленивы от природы, предпочитали не делать лишних движений, если их можно было не делать, что не мешало им иметь острый ум, отличную наблюдательность и известную толику коварства.

Я села напротив. Как бы мне не хотелось умолчать о некоторых вещах, Облаку я вынуждена была рассказать все. Во время моего повествования Крах приоткрыл и второй глаз, что означало крайнюю заинтересованность. Цвет его радужек был темнее, чем у Харта. Больше всего он напоминал мне цвет старого коньяка, класса XO, не меньше.

Когда я замолчала, он задумчиво катнул ко мне жемчужину.

— Ты сможешь опознать виденного тобой в пещере мага?

— Только если встречу, амирр. Ни его манеры, ни голос, ни запах мне не знакомы. А лицо его так и оставалось сокрыто во время всего... действа.

— Действа, — хмыкнул Крах. — Действа. Твои вести тревожны, амистресса, но ты поступила верно, донеся их до меня. Тебе, действительно, придется покинуть свой пост.

— Моя подопечная будет страдать, амирр, — я катнула жемчужину обратно. — Твоя мудрость может посоветовать что-нибудь, чтобы защитить ее от ненужных разочарований?

— Понимаю. — Крах снова зажмурился. — Ты давно хранишь их. Рад, что относишься к делу не как простая наемница!

Я улыбнулась: похвала дорогого стоила!

Амирр дернул одну из золотых кистей на бахроме, которой была обшита спинка кресла — я не заметила какую. Через мгновение двери в покои открылись. И на пороге показался Люксор Серыйгад — личный секретарь Цап Британа, выкормыш его клана.

— Разыщи амимару Бессу Мяк Сайам, — Крах посмотрел на него. — Пусть явится немедленно. И со всей любезностью, свойственной тебе, разбуди и призови ко мне магистра Борана.

Люксор вежливо улыбнулся мне, склонил голову, слушая указания хозяина, развернулся на каблуках и вышел. А я навострила уши. Амимару, которую вызывал Облако, я не знала. А вот Черный Боран являлся одним из сильнейших магов Верховного Тайля и личным консультантом Властителя по охранным чарам, наложенным на Дворец-на-Семи-Холмах, а кроме того нес тяжкое бремя архимагистра школы Изменений и был деканом соответствующего факультета Тайлевилльского университета магии.

Магистр явился первым. Похоже, он просто не ложился спать. На вид этому высокому сухопарому человеку было лет сорок. Седой и благообразный, будто священнослужитель, он как-то сразу располагал к себе приветливой улыбкой, таившейся в аккуратно подстриженных усах и бороде.

— Не имел чести быть представленным вам, прекрасная амимара, — сказал магистр, целуя мне руку. — Крах?

— Амистресса Шарен Мяк Шарен, — представил тот. — В данное время выполняет миссию Хранителя в Срединном мире.

Взгляд Борана сразу стал цепким. Он оглядел меня еще раз, сел рядом, откинув полы своей магистерской мантии насыщенного карминного цвета.

— Это та, о которой я подумал, мой друг? Или я ошибся? — поинтересовался он и накрыл ладонью катающуюся по столу жемчужину.

— Не знаю, о чем ты подумал, друг мой, — хмыкнул Цап Британ, — но это она.

Створки дверей распахнулись с силой. На пороге стояла амимара, прекрасная, как Первая Небесная Кошка. У нее была смуглая кожа, коротко подстриженные, платиново-белые волосы топорщились ежиком, в одном ухе сияла серьга с брильянтовым полумесяцем, в другом — с янтарным солнцем. А фигуре, затянутой в черную кожу костюма, украшенного простой серебряной перевязью с Когтем на боку, могла бы позавидовать и я! Но когда она подошла ближе, я поняла, что еще сильнее завидую ее цвету глаз — незабудковому, чистому и яркому, как апрельское небо.

Амимара вежливо кивнула мне, дождалась знака от Цап Британа и села за стол напротив магистра.

— Вкратце, — пояснил Крах. — Амистрессе Мяк Шарен нужно покинуть своих подопечных и, возможно, надолго. Первое — мы не можем оставить их без охраны на это время. И второе — они не должны догадываться, что она их покинула. Я хотел бы, чтобы ты, магистр Боран, применил на этих прекрасных амимарах заклинание Обмена. Но, поскольку его действие возможно только если обе стороны согласны — я так же желал бы получить их согласие!

Сталь зазвучала в его словах. Круглые глаза цвета старого коньяка широко раскрылись. Этим голосу и взгляду невозможно было не подчиниться!

— Я согласна, — быстро сказала я. — Лишь бы Ирэн не страдала!

Амимара Мяк Сайам с симпатией взглянула на меня.

— Надеюсь, ты расскажешь мне об их привычках и о твоем поведении в их доме, — произнесла она. — Не хотелось бы, чтобы на меня стали смотреть как на кошку, сошедшую с ума! В общем, я тоже согласна.

Я благодарно улыбнулась ей. Похоже, мы поладим!

— Вот и славно! — мурлыкнул Крах. — Магистр, как скоро вы сможете произвести Обмен.

— Да прямо сейчас, — тот потер ладони, — но при условии, что узнаю и другие подробности этого дела.

— Конечно, — кивнул Цап Британ. — Боюсь, о них придется узнать даже Властителю!

— Гм! — только и сказал магистр и поднявшись, поманил нас с Бесс за собой. — Встаньте рядом. Больно не будет, но может немного мутить. Головокружение и тошнота обычно проходят в течении пяти-десяти минут после применения заклинания. Вы готовы?

Мы с Бесс синхронно кивнули.

Магистр Боран не произносил заклинание вслух. Он просто мысленно представлял его, причем видел не отдельными словами, а целиком. Так, во всяком случае, мне когда-то объяснял Ригтон природу магического мастерства. Сам он делать подобное пока не умел.

Я обратила внимание на ауру магистра. Пожалуй, по силе яркости она не уступала виденной в пещере на Кроттоне! Из центра его ладоней вылетели два туманных облака и окутали нас с Бесс. Будто сотни иголочек вонзились под кожу. Это было скорее неприятно, чем больно, но я облегченно вздохнула, когда все неожиданно закончилось. И сразу взглянула на Мяк Сайам. В ней ничегошеньки не изменилось. Та же креативная прическа, на которую я вряд ли когда-нибудь решусь, та же гладкая кожа теплого оттенка, яркие голубые глаза.

Бесс ошарашенно посмотрела на меня.

Боран рассмеялся, разглядев наши растерянные лица.

— Подойдите к зеркалу, прекрасные амимары, — посоветовал он. — Вы забыли, что наведенные чары для вас невидимы!

Мы синхронно шагнули в сторону — там за бархатной занавесью скрывался необъятных размеров комод, увенчанный зеркалом в тяжелой резной раме.

Мы синхронно шагнули в сторону — там за бархатной занавесью скрывался необъятных размеров комод, увенчанный зеркалом в тяжелой резной раме.

Первым делом я взглянула на отражение Бесс и увидела... Странное ощущение, что смотришь на кого-то смутно знакомого... Амимара была среднего роста, с соблазнительно очерченной фигурой, пшеничные волосы тяжелыми, неровно стриженными прямыми прядями падали на ее спину и плечи, миндалевидные глаза с золотыми радужками смотрели чуть насмешливо, и это выражение подчеркивал лукавый изгиб алых губ. Высокий, украшенный кружевами ворот кипельно белой рубашки, расстегнутый пуговички на четыре, открывал чуть больше, чем следовало, а также лежащий в ямочке между ключицами медальон в виде серебряного сердца с каплей янтаря в середине. Оранжевый камзол с самым простым рисунком — птички, мышки, рыбки, подчеркивал тонкость талии. Обтягивающие черные лосины были заправлены в высокие сапоги из мягкой кожи на шнуровке. Когтехват, она была чертовски хороша! Невольно вспомнила анекдот: 'Сегодня утром, пока красилась, пять раз падала в обморок от своей красоты!'

А затем я перевела взгляд на себя и нерешительно помахала рукой. Мне было проще поверить, в ту блондинку в зеркале, чем в эту — высокую, на пол головы выше меня настоящей, обладающую какой-то дикой, вкрадчивой грацией и обалденно длинными ногами.

Бесс тем временем с изумлением ощупывала свой короткий ежик волос, а в зеркале сквозь ее пальцы текло тяжелое золото моих прядей, будто песок.

— Круто! — воскликнула она. — Когтехват, как круто! Жаль, на амимаров эти чары не действуют — можно было бы так повеселиться!

— У тебя полно магов, людей, эльфов и тому подобных претендентов на роль шутов, — буркнула я и отвернулась от отражений.

На душе почему-то стало грустно, более того — погано. Так вот оно что значит, оказывается — потерять себя!

— Эй, — тихонько позвала Мяк Сайам. — Не грусти, амистресса! Ты же Хищник из Хищников — золотая Шарен из рода Шарен. И я рада, что познакомилась с тобой!

Я благодарно улыбнулась ей. Надо будет узнать девиз ее рода и как-нибудь ответить подобающим образом!

— Итак, — продолжил Цап Британ, когда мы вернулись к столу. — У вас, амимары, есть время до рассвета, чтобы обменяться опытом пребывания в семье Хранителя. После этого Мяк Сайам отправляется к ним, а тебя, амистресса, я жду у себя!

На пороге неслышно возник Серыйгад. Жестом пригласил нас с Бесс за собой.

В соседней комнате был накрыт стол. Секретарь сдернул салфетку с еще дымящегося пирога с рыбой, положенного на деревянный круг и нарезанного ломтями, разлил молоко из глиняного крутобокого кувшина по пузатым кружкам и молча удалился. Из всего действа я сделала для себя два вывода — во-первых, Крах был не избалован в еде, но поесть любил, и, во-вторых, я никак не могла понять свое отношение к Люксору — он мне одновременно и нравился, и вызывал отторжение.

Некоторой холодности в общении, которая возникает между двумя незнакомками, мы лишились еще у Цап Британа. Поэтому, более не стесняясь, приступили к еде. Походя, я рассказывала Бесс о привычках моих хозяев, режиме и своих собственных шалостях, которые должны были предотвратить подозрения с их стороны о произведенной замене.

В довершение разговора Люксор Серыйгад по указанию Цап Британа выдал Мяк Сайам новую, ни разу не использованную Тень высшей категории, оформленную в виде серебряной броши — дополнительная мера предосторожности на тот случай, если неизвестному злоумышленнику удалось считать ауру моей Тени, чтобы использовать ее для поисков.

Так прошла ночь.

— Ты береги их! — сказала я Бесс на прощание.

А она в ту же минуту произнесла:

— Я буду их беречь!

Мы изумленно посмотрели друг на друга и распрощались. Лунный луч ждал голубоглазую амимару на Лазуритовой террасе, а я отправилась обратно к Облаку, от сытости еле переставляя лапы. То есть ноги.

К моему удивлению, Боран так никуда и не ушел. Они с Цап Британом затеяли партию в нарды. Оба сосредоточенно глядели на доску.

— Мне очень не нравится, что угроза исходит из Кроттона, — заметил Облако, сделав мне знак присесть, но не отводя немигающего взгляда коньячных глаз от игрового поля. — После смерти короля Снагераля страну раздирают противоречия враждующих кланов. Снагераль Второй, Полную Луну его Праху, держал глав кланов в стальном кулаке или, как люди говорят, в ежовых рукавицах. Нынешний Правитель Лигос, названный им перед смертью публично регентом — дроу без роду и племени. Думаю, король сделал это специально, чтобы предотвратить гражданскую войну, которая могла бы случиться, укажи он на претендента, относящегося к одному из основных кланов. Лигос — хороший стратег и прекрасный дипломат — положение безродного обязывает выкручиваться. Именно поэтому он еще жив, а в стране до сих пор не полыхает война. Но долго так продолжаться не может. Трон — если он есть — должен быть с королем, а не без него!

— Охранные амулеты потому так и называются, что охраняют нечто ценное, — заметил Боран. — Например, реликвии королевства. Знаешь ли ты что-либо о реликвиях Сумрачного королевства -кроме Сердца Короля, естественно, — которые требовалось прятать? Если мы поймем, какова истинная цель поиска Теней — мы поймем и все остальное!

Я навострила уши. Что еще за Сердце Короля? Но, к сожалению, продолжения этой темы не последовало.

— Не припомню я таких реликвий, — проворчал Крах, делая ход в игре. — Поэтому завтра же наведаюсь в Геральдическую палату, Центральный архив и Казначейство Семимирья. Больше на ум мне не приходит ничего... разве только...

Он неожиданно глянул на меня так пронзительно, что я чуть было не выпустила когти в подушку стула, на котором сидела, и не зашипела!

— Друг мой, — промурлыкал Облако, вновь обращаясь к магистру. — Не помнишь ли ты слухов про роман Снагераля с человеческой женщиной по имени Ольга? Его бурно обсуждали и у нас при дворе, но все называли союз бесплодным, и в первую очередь сам король, который даже при смерти жалел о том, что звезды не даровали ему наследника!

Боран покрутил пальцами в воздухе.

— Было что-то такое... ты же знаешь, я редко бываю...

Магистр резко замолчал и вперил взор в собеседника, забыв про свой ход в игре.

— Кажется, я начинаю понимать... Уж не думаешь ли ты?..

— Дитя мое, — Облако внимательно смотрел на меня. — Скажи мне, как человеку, бывшему другом твоем замечательному отцу — не встречались ли тебе какие-нибудь странности при выполнении нынешней миссии?

Я вспомнила отражение себя — измененной — в зеркале и, словно молния, меня настигло воспоминание о видениях. Об Ирэн и Александре, которых окружал антураж, совершенно не соответствующий двухкомнатной квартире, расположенной в одной из многоэтажек Срединного мира!

Могла ли я сказать амирру Цап Британу, любимому амимару Властителя, о том, что считала игрой собственного богатого воображения? Промолчав, я отрицательно покачала головой.

— А ведь это идея, — воскликнул захваченный неожиданным предположением магистр. — Кто инициировал контракт с амистрессой Мяк Шарен? Было бы интересно с ним потолковать! Друг мой?

Амирр неожиданно сморщил круглое лицо, будто сдулся воздушный шарик.

— Я тебе не скажу, магистр. Ибо не знаю!

Пауза затянулась.

Боран изумленно смотрел на собеседника, а тот сердито перемешивал фишки на доске.

— Я думал... — наконец, опомнился магистр, — что ты в курсе всех контрактов своего народа?

— Не думай, — фыркнул Цап Британ, и я словно увидела, как большой серый кот выгнул спину и вздыбил шерсть. — Никто не владеет информацией о контрактах амимар Золотого клана, кроме НИХ ДВОИХ!

— Век живи, век учись! — пробормотал магистр. — И что же делать?

Крах тяжело вздохнул и поднялся.

— Дождись нашего возвращения, магистр. Амистресса, следуй за мной.

Через мгновение перед нами стоял толстый котище-британец, пристально глядящий на нас совиными глазами.

Я тоже приняла кошачью ипостась.

Цап Британ вспрыгнул на подоконник, толкнул форточку лапой и вышел на карниз. Насколько я знала, у всех дворцовых окон нижние форточки не запирались на механические замки и открывались в обе стороны. Сделано это было специально для нас!

Я последовала за ним. На головокружительной высоте мы обходили Дворец-на-Семи-Холмах по узкому карнизу, тянущемуся вдоль девятого уровня здания. Отсюда открывался величественный вид на ландшафты города Властителя Скарры — Скарра-Тана, или, как его называли в других мирах — Тайлевилля, залитые светом восходящего солнца. В небе мелькали быстрокрылые фигуры, но это были совсем не птицы — это разминались истинные сыны Тайля, Правители Семимирья.

Крах спрыгнул на скат примыкающей крыши, перевалил через конек, спустился по прихотливо изогнутому водоотводу на шестой уровень и влез в одно из окон. Я последовала за Облаком. Уже в человеческом обличьи мы миновали коридор и оказались в круглой зале, в которой у стены через каждый метр повторяли друг друга золотые канделябры, увенчанные магическими огоньками с языками пламени разных цветов, и стражи в золотых доспехах, кажущиеся одинаковыми — личная гвардия Властителя. Зрелище было столь же красивое, сколь и грозное. Я не понаслышке знала, как эффективны эти воины в бою — как и все дети Верхнего Тайля они были не только сильнее и быстрее остальных жителей Семимирья, но и владели совершенно особой прирожденной магией. Мне было одновременно интересно и страшновато — ибо теперь стало совершенно ясно, в чьи покои мы явились.

Охрана не сделала ни малейшей попытки нам воспрепятствовать. Воины, стоящие по обе стороны дверей даже вежливо склонили головы, увенчанные крылатыми шлемами. Цап Британ любезно кивнул им и распахнул огромные створки из Кроттонского белого кедра, инкрустированные лазуритом, розовым мрамором и загадочно мерцающим черным авантюрином. Весили такие двери, должно быть, немало!

Открывавшиеся взгляду покои полнились светом и воздухом. Стрельчатые окна высотой до потолка были распахнуты настежь, солнце плавилось в витражах стекол, изображающих небо и различных птиц в полете, но не тускнело в них, свободно изливалось на паркет все из того же белого кедра, на котором тут и там, подобно облачкам лежали легчайшие и мягчайшие ковры, сотканные искусницами Рассветного Лисса из шерсти белых единорогов. Эклектика ощущалась повсюду — и в тщательно подобранных друг к другу предметах мебели, созданных в разных мирах, с учетом их культурных традиций, но в комплексе представляющих собой единое целое, и в коллекции живых шахмат, собранных со всего Семимирья и запертых в хрустальных витринах, на каждой полке которых разыгрывался маленький бой.

Властитель Скарра сидел за огромным столом, и с удовольствием отклонялся от своих непосредственных обязанностей — т.е. вместо того, чтобы просматривать свитки, наваленные на столешницу так, что полностью скрывали ее, болтал со своими сыновьями — близнецами Кронном и Крайссом

* * *

.

Мы с Крахом почтительно остановились позади кресел, в которых спиной к нам сидели братья. Те дружно обернулись. Я была наслышана об их похождениях — близнецы казались столь же красивыми, сколь и опасными для женских сердец, — а потому решила для себя, что опыта, подобного полученному от Мяк Гаррета, да еще и усугубленного принадлежностью к королевской семье, не желаю. Потому смотрела в пол и делала вид, что не решаюсь поднять взгляд на Властителя.

Белый Скарра встал с кресла и с хрустом потянулся. Мы явно повысили ему настроение еще на несколько градусов, ибо свитки опять остались позабыты!

— Крах, друг мой, — приветствовал он Цап Британа, — ты явился нежданно и привел необычную гостью!

Близнецы, бесцеремонно разглядывая меня, загадочно мерцали одинаково зелеными глазищами. А я начала сердиться, потому что в этих прекрасных покоях, в которых все должно было указывать на свободу и простор, вдруг почувствовала себя загнанной в угол.

— Есть разговор, — просто сказал амирр.

Скарра кивнул сыновьям, показывая, что они могут быть свободны.

Однако Властитель и его амимар понимали друг друга с полуслова!

Близнецы синхронно поднялись и вышли. Старший — Кронн — был чуть выше и шире в плечах Крайсса, зато последний двигался с такой грацией, что даже мне, амимаре, стало завидно. Когда они покинули комнату, я вздохнула с облегчением.

Правитель жестом предложил нам занять освободившиеся кресла, сел напротив и вперил в меня тяжелый взгляд золотистых глаз. Его черные зрачки, неожиданно сузившись, вытянулись вертикально. Истинные дети Тайля могли видеть природу вещей — вот почему наведенные чары не представляли для них препятствия. Если ранее Скарра воспринимал меня как Мяк Сайам, то сейчас видел истинную Шарен из рода Шаренов.

Он нахмурился, перевел взгляд на Краха Цап Британа и коротко поинтересовался:

— Каков вопрос?

Тот прищурился.

— Хочу знать, мой господин, имя того, кто заключил нынешний контракт с амистрессой.

— Зачем?

— История долгая. И неприятная. Если вы уделите нам время...

Властитель покосился на груду свитков, которая, к сожалению, никуда не исчезла и меньше не стала, тяжело вздохнул и откинулся на спинку кресла.

— Времени у меня немного. Поэтому рассказывайте... тезисно!

Цап Британ заговорил. Удивительно, как он умудрился уложиться в несколько минут, но по прошествии их ситуация разительно изменилась. Скарра с неожиданной яростью смахнул свитки со стола. Под ними открылась объемная карта всех Семи миров, вмонтированная под прозрачную столешницу. Властитель, нависнув на ней, вперил немигающий в взгляд в нижний левый угол карты, где располагался Сумеречный Кроттон.

Крах внимательно наблюдал за ним. В коньячных глазах не отражалось ничего, но я знала его хорошо — амирр был удивлен. У меня резко зачесалось под носом — вибриссы чувствовали приближающиеся неприятности. И как дядюшка Распут живет с таким невыносимым даром?

— То, что ты рассказал, звучит...

Властитель не договорил, оторвался от разглядывания карты и махнул ладонью — в метре от него возникла призрачная фигура сутулого мужчины, затянутого в серый камзол, будто в скучный офисный костюм. Этого человека я никогда не встречала наяву, только знала о его существовании.

— Зайди ко мне, — приказал Скарра, и изображение тут же истаяло.

На его месте воздух поплыл, будто марево в жаркий день, и исторгнул только что виденного нами, только во плоти.

Он, похоже, никогда не 'переключал' зрение с обычного на внутреннее. Во всяком случае, по-рептильи вытянутые зрачки его глаз такими и оставались на протяжении всего нашего общения. Радужки были блекло-голубыми, почти белыми, потому черные зрачки смотрелись на них разломами на льду. Распадами, ведущими в бездну.

— Амирр Цап Британ, амистресса Мяк Шарен, — приветствовал он нас бесцветным голосом, от которого у меня снова зачесалось под носом.

Уж не знаю, отчего, но у меня сложилось впечатление, что он может назвать по именам не только обитателей Верхнего Тайля, но и всего Семимирья!

— Что ты знаешь о Замещении, Рогган? — спросил Властитель, и Серый Рогган, начальник Тайной канцелярии Семимирья, прозванный Всевидящим Оком, посмотрел на своего повелителя с известной долей изумления.

— Это запрещенное в Семимирье несколько тысячелетий назад заклинание школы Изменения. Изначально было создано самим Драггахом Даром, Темным властелином Нижнего Вартейла, с целью подготовки армии Тьмы для участия в войне с нами. После своего проигрыша Драггах, по указанию вашего отца — Могучего Белого Вааля — уничтожил свиток с заклинанием у него на глазах. Затем были уничтожены и другие заклинания — Вааль попросту сжег скрипторий и библиотеку Драггаха, в которых они хранились.

— Мои амимары, — выслушав его, заговорил Скарра, и я невольно преисполнилась гордости от его слов, — принесли интересные новости. В частности, амистресса Шарен дралась и убила нескольких Заместителей, и, что гораздо более важно, видела в Кроттоне некоего мага, применившего заклинание с целью удовлетворения, скажем так, собственных интересов!

Рогган недобро посмотрел на меня.

— Вот как? — переспросил он. — Не поверю, пока не увижу собственными глазами.

— Дай мне свой амулет, Шарен! — Властитель протянул руку.

Я сняла амулет и вложила в его ладонь. Коснувшись кожи Скарры, Тайлесский янтарь вспыхнул и засветился так ярко, как никогда не сиял ни один отполированный кусочек смолы. По древнему преданию этот камень, только носивший название янтаря, являлся материализовавшимся светом первой из всех звезд.

Властитель накрыл камень ладонью другой руки и замер. Сейчас я наблюдала именно то, что мы с братьями Фракенами и предполагали — Скарра использовал память артефакта высшей категории, чтобы увидеть то, что произошло с его владелицей. И, судя по застывшему выражению лица, то, что он наблюдал — ему не нравилось. Рогган, стоявший поодаль, закрыл глаза. Похоже, Властитель мысленно транслировал ему увиденное, а может быть, открыл канал связи с моим амулетом.

Досмотрев все до конца, Белый Скарра сунул мой амулет в карман своей хламиды и развернулся к Роггану.

— Расскажи мне то, чего я еще не знаю! — приказал он и тут же повернулся к Цап Британу. — А ты поясни, для чего тебе имя нанимателя Шарен?

Названные переглянулись. Рогган вежливо склонил голову, показывая, что уступает первенство доклада Краху. По всей видимости, ему нужно было время, чтобы обдумать выступление.

— Я подумал — ему не мешало бы знать о том, что кто-то разыскивает исполнителя по его контракту, — пояснил Цап Британ. — А мы — если бы знали, кого охраняет амистресса, могли бы понять, кому выгодно его устранение! Если сложить два и два — охоту на Тени и опасность, угрожающую Шарен, ясно, что вовсе не она цель поисков, а ее подопечные. Потому что охотятся не на владельцев амулетов, а на сами амулеты!

— Мой господин, — подал голос Рогган, и все обернулись к нему, — после нашей победы над Вартейлом еще долго ходили слухи о якобы спрятанных перед финальной битвой сокровищах Драггаха. Ясно, что Черный властелин не стал бы скрывать их в своем мире, зная, что его скоро наводнят наши воины! Он мог расположить хранилища в любом из Семи миров... или в каждом из них! Свитки с именными заклинаниями Повелителей миров, несомненно, можно отнести к сокровищам! Что если Драггах дублировал свои записи?

— И тогда тот, кто открыл охоту на Тени, мог случайно выйти на артефакт, охраняющий одно из таких хранилищ, и получить доступ к заклинанию Замещения? — продолжил его мысль Властитель. — Что ж... Принимаю в качестве рабочей версии! Но что же происходит на Кроттоне?

— Правитель Лигос дал указание в частном порядке провести расследование инцидентов, связанных с кражей или насильственным изъятием артефактов. Собственно, его внимание эти события привлекли только после того, как стало известно о двух убийствах, одно из которых произошло в столице, а другое в провинциальном городке. В первом случае был убит один из магистров Ордена Синего пламени, во втором — никому не известный старик, живший на проценты с вкладов, размещенных в разных банках Кроттона. Следствием установлено, что у магистра похитили Тень средней категории. Чего лишился старик — неизвестно, но после его смерти душеприказчика чуть не разорвали кредиторы, в свое время одолжившие его клиенту крупные суммы, а потом потерявшие его из виду! Потерявшие примерно в одно и то же время!

— Гмррр... — пробурчал Цап Британ.

А я вспомнила, как Зиль рассказывал о купце из Портебло, которому продал Тень для перевозки контрабанды через таможенные посты! Чтобы скрыть несколько тюков товаров, было бы достаточно Тени средней категории. А чтобы скрыть человека — полностью стереть его из памяти тех, кто одолжил деньги? Когтехват, тут и гадать не надо, чтобы понять — у него увели Тень высшей категории!

— Лигос, — пробормотал Властитель и сделал движение ладонью, будто отодвигал невидимую преграду.

Уже знакомое дрожание воздуха возвестило о том, что Белый Скарра данной ему властью вновь открывает портал. Глазам предстала погруженная в сумерки комната, в которой, в кресле у камина, сидел человек, проглядывал какие-то бумаги, иногда отпивая из бокала рубиново-красное вино. Когда отсвет от портала упал на пол рядом с ним, он недоуменно огляделся. Увидев нас, вскочил и поспешил в проем.

— Властитель! — приветствовал он, ступая на белый паркет и низко кланяясь.

Скарра закрыл портал за его спиной.

— Рогган сообщил мне, что ты приказал провести некое расследование. В частном, как он выразился, порядке. Поясни!

— Раз он ввел вас в курс дела, я не буду рассказывать предысторию! — правитель Кроттона неприязненно покосился на главу Тайной канцелярии. — Поскольку речь шла о краже артефактов, я не стал привлекать гражданские ведомства, а обратился непосредственно к архимагистру Тельвайссу и просил его о содействии в расследовании убийств. Насколько я знаю, он привлек к поискам амимаров клана Фракенов, которые уничтожили нескольких похитителей и вернули около семи Теней различной категории владельцам или их наследникам. Последнее, что я знаю — братья Фракены покинули Кроттон, чтобы направиться по следу одного из злоумышленников.

Лигос замолчал. Скарра чуть повернул голову к Роггану.

— Конечно, Властитель, — тут же отозвался тот, будто ответил на безмолвный вопрос. — Я сейчас же разыщу и доставлю во дворец указанных амимаров.

— Позвольте мне подсказать, — мурлыкнул Цап Британ. — Средний из них сейчас находится неподалеку отсюда — Дашан Фракен — любимый ученик почтенного Красногрива.

— Привези обоих! — тут же приказал Властитель Роггану. — Только выйди на террасу для преображения, а то побьешь мои витрины, и шахматы снова разбегутся!

Я не успела спрятать улыбку.

— Это не смешно, амистресса Мяк Шарен, — холодно обратился ко мне Рогган. — В прошлый раз Ее Величество Красная не соизволила покинуть покои Властителя и, гневаясь, перебила витрины. Мы ловили шахматные фигурки по всей Скарра-Тане около года, пока не собрали коллекцию воедино!

— Простите, я не знала, — пробормотала я, опуская глаза долу.

Как бы не заржать!..

— Позвольте так же посоветовать, — продолжил Цап Британ, лукаво блеснув глазами. — Серому Роггану будет сподручнее найти Фракенов в Семимирье. А Красногрива с Дашаном может привезти магистр Боран — он в курсе новостей, что мы сообщили, и сейчас ожидает нашего возвращения в моем кабинете. Я могу послать за ним!

Властитель только головой покачал. В следующий миг Черный Боран уже стоял перед ним. Белый Скарра был очень эффективным правителем, раз совершенно не тратил времени на коммуникацию!

— Отправляйся в библиотеку Владык и доставь сюда Красногрива и его помощника — Дашана Фракена.

Я подняла брови — вот как? Сам Властитель называет Дашана не учеником, а помощником? Наверное, я сильно недооценила среднего из Фракенов! 'Меньше надо было думать о его губах!' — съехидничал внутренний голос.

Боран не удивился ни мгновенному перемещению, ни приказу. Молча поклонился и вышел через открытую дверь на веранду. Через мгновение оттуда послышался свист крыльев и рык взлетающего черного дракона.

Рогган тоже поклонился Властителю и ушел в портал.

— Сыграйте в шахматы, мои амимары, — вдруг предложил Скарра. — Сейчас вам принесут молоко...

Крах недовольно сморщил круглое лицо.

— Прости, друг мой, — тут же среагировал Властитель, — я знаю твой вкус: молоко подадут амистрессе, а ты будешь пить ряженку!

Я явственно услышала, как довольно мурлыкнул старый кот-британец. Похоже, Скарра тоже это услышал, потому что вдруг улыбнулся, на миг помолодев лет на пятьсот!

Одна из стеклянных полок подняла защитный экран. Фигурки ровными рядами попрыгали вниз и, красиво маршируя, отправились в дальний угол, где стояли два огромных кресла, подозрительно похожих на то, что было у Цап Британа. По спиральной резьбе на ножке стола фигурки взобрались на столешницу и выстроились на шахматной доске.

Крах только вздохнул — он терпеть не мог шахматы, предпочитая нарды всем настольным играм.

Мы удалились играть. Властитель вернулся на свое место. Повинуясь его жесту Лигос подошел и сейчас что-то говорил ему, низко склонившись. Говорил столь тихо, что даже мне не удавалось ничего услышать.

Крах сделал первый ход, и я в ответ поставила какую-то фигурку, отчаянно мне сопротивлявшуюся, на какую-то клеточку. Дело в том, что я никогда в жизни не играла в шахматы.

— Не можешь ты так ходить, амистресса, — пояснил Цап Британ и подвинул отчаянно грозящую мне кулаком пешку на соседнюю клетку. — Вот сюда.

Рядом с доской материализовались из воздуха кружки, над одной из которых вился парок. Мое молоко!

Позабыв про шахматы, я принялась за лакомство, а Крах, глотнув ряженки, зажмурился от удовольствия, сделал ответный ход и вплотную занялся своим напитком.

— Не буду играть! — мстительно заявила я фигуркам. — Давайте сами как-нибудь.

Они зашумели, забегали, потом собрались в кучку, посовещались и вытолкнули на поле вторую пешку.

Так мы и играли — Цап Британ задумчиво совершал ходы, мои шахматы шумно советовались между собой и отвечали. К моему удивлению и недовольству Краха победа осталась за мной... то есть, за ними... то есть, за нами! Запуталась, короче!

Шум крыльев с террасы известил, что Черный Боран, наконец, прибыл. Звук шагов и в дверном проеме первым появился... Дашан Фракен. Солнце светило ему в спину, образовывая вокруг фигуры сияющий ореол. И это зрелище было прекрасно! В смысле — фигура. Я в очередной раз подумала, что природа не отдыхала, создавая тела мужчин из клана Фракенов.

Он шагнул вперед и остановился у проема, почтительно склонив голову. Следом за ним входил маленький сухонький старичок, одетый в простую мантию мага — такую же поношенную, как и он сам. Поблекший рыжий пух на его голове топорщился во все стороны, чем живо напомнил мне одуванчик, попавший под ветер. Я невольно хихикнула. Цап Британ неожиданно сердито шикнул на меня и, встав со своего места, склонился в низком поклоне. Я повторила его движения. Потому что только сейчас до меня дошло — кого я удостоилась чести видеть! Красногрив — самый мудрый амимар Семимирья, был Главным Хранителем мудрости не только всех амимаров, но и заведующим Тайлевилльской библиотеки Владык. В его имени не было ни приставок, ни знаков принадлежности к родовым кланам. Красногрив не мог быть амирром — потому что, похоже, смерть вообще обходила его стороной, не отсчитывая жизни. Красногрив не относился ни к одному из кланов, ибо его жизнь началась во времена Первых Небесных Кошаков. По легенде одна из них — Первая Небесная кошка — и до сих пор бегала по небу, гоняя лапой Луну и Солнце. Красногрив был Красногривом. И я даже не представляла, как он выглядит в своей кошачьей ипостаси!

Сам Властитель поднялся при его появлении и поспешил навстречу. Предложил руку, проводил до кресла. О чем-то беседуя с ним, Красногрив вдруг бросил на меня лукавый взгляд. И я подумала, что старик не так немощен, как его пытаются представить!

Дашан уже шел ко мне. Поймал мои руки, поднес к губам... Какие нежные!

Глядя в его разноцветные глаза, я с удивлением заметила в них тревогу. Средний из Фракенов заметно похудел, тени упали на прекрасное лицо, по высокому чистому лбу пролегла морщина. Он выглядел, будто был после тяжелой болезни или нескольких бессонных ночей.

— У тебя все в порядке? — торопливо спросила я, разглядывая его во все глаза. — Ты выглядишь усталым!

— Я хотел то же самое спросить у тебя, — улыбнулся Дашан. Рук моих он так и не выпустил. — Как Транш? Твоя семья?

— Не видела их с тех самых пор, как покинула Вайстрас!

А у меня не было желания вытащить свои пальцы из его. В непосредственной близости с ним таилось странное удовольствие — у меня на душе становилось спокойно, будто не во дворце Властителя я находилась в смутное время, а на берегу лазоревого пруда, исполненном тихой прелести и покоя.

— Можешь рассказать мне, что здесь происходит? — поинтересовался Дашан.

— Да, — вмешался Цап Британ. — Введи его в курс дела, амистресса.

И поспешил к Властителю.

Я заметила, что принявший человеческий облик Боран тоже к ним присоединился. Все склонились над картой. Скарра говорил, Цап Британ вставлял замечания, а Боран и Красногрив внимательно слушали. О последнем у меня сложилось впечатление, что он прекрасно слышит не только Властителя, но и нас с Дашаном.

Я вкратце рассказала среднему из Фракенов о том, что произошло. Он мрачнел все сильнее, по мере моего рассказа. Когда я коснулась произошедшего в пещере на Кроттоне, сжал мои пальцы с такой силой, что мне стало больно.

— Плохо, очень плохо! — пробормотал он. — Заклинания Правителей миров — это оружие пострашнее атомной бомбы Срединного мира. После действия той не остается ничего. А после действия таких заклятий реальность начинает менять свои характеристики! Держать их в узде могут только сами Правители, причем те, которые обладают врожденной нулевой магией! Вроде нашего Властителя или не к ночи помянутого Драгахха Дара. Даже наисильнейший маг, не обладай он этими характеристиками вкупе, рано или поздно поплатится сам и навредит миру, в котором существует.

Я вытащила руку и погладила Дашана по гладко выбритой щеке. Конечно, я понимала его — ведь речь шла о Сумеречном Кроттоне, родном мире клана Фракенов. Именно над ним нависла опасность пострашнее ядерного напалма!

Нас позвали. Мы, как самые молодые и 'малотитульные', держались скромно, подошли тихо, смотрели в пол. Властитель попросил Дашана рассказать о миссии, которую они выполняли. Тот рассказал — по-военному четко, кратко, полно. Я с удивлением покосилась на него — вот уж не думала, что он умеет 'не растекаться мысью по древу'. И вновь наткнулась на смеющийся взгляд карих глаз Красногрива. На мгновение привиделась мне фактурно слепленная львиная морда в ореоле великолепной гривы с явным преобладанием красной шерсти. Неужели старик приоткрыл для меня завесу таинственности, на миг показав истинную ипостась? Или просто подшутил?

Дашан закончил рассказ, посмотрел на меня и тяжело вздохнув, добавил:

— Амистресса предупредила нас через Харта Мяк Гаррета об опасности, угрожающей ее другу, магу из Вайстраса, Зилю Ригтону. Но мы, видимо, опоздали. Потому что, как ни пытались, не смогли разыскать его. Похоже, в Дриомайсе его вообще нет!

Я ахнула, прижав ладони ко рту. Зиль! Неужели тот извращенец, в плаще с капюшоном добрался до него первым? Или это Файлефайль не осмелилась ослушаться приказа?

Мой друг! Временами спокойный и рассудительный, а временами бесшабашный и юморной. Зиль, который никогда не отказывал мне в помощи. Зиль, с которым нас связывала куча совместных студенческих похождений, попоек и историй, из которых мы попеременно вытаскивали друг друга! Цап меня задери! Я должна узнать, что с ним! Сейчас же!

Я развернулась и метнулась прочь. И будто бабочка попала в какую-то липкую паутину, не дающую мне сделать ни шага.

— Не так быстро, золотая Шарен, — донесся до меня голос Властителя. — Я тебя еще не отпускал.

Сжав кулаки, я обернулась к Скарре.

— Мой господин, прошу простить меня. И отпустить. Я вам больше не пригожусь, мои подопечные под охраной Бесс Мяк Сайам, поэтому я совершенно свободна! Позвольте мне отправится на поиски друга!

Магистр Боран рассматривал меня с таким удивлением, будто на его глазах я превратилась в чи-хуа-хуа, а Цап Британ укоризненно покачал головой. Мне было плевать. Дашан положил руку мне на плечо, призывая одуматься, но я скинула ее. Зиль мог быть еще жив! Или умирать — вот в эту самую минуту!

— Малышка Шарен, — вмешался Красногрив, — давай дождемся остальных Фракенов? Чем больше клыков и когтей — тем успешнее предприятие! Чем больше носов и лап — тем удачливее поиск!

Я задумалась. Старик был прав. Если Зиля забрали с Дриомайса, мне одной разыскивать его придется долго. А с несколькими амимарами мы управимся быстрее. Еще бы Траншу кинуть весточку!

— Если твой друг мертв — этого не исправишь, можно только отомстить, — неожиданно добавил тот, от кого я меньше всего ожидала хоть что-нибудь услышать — Лигос. — А если жив, значит он для чего-то нужен тем, кто его похитил. И тогда есть шанс разыскать его...

Я растерянно взглянула на Скарру. Тот смотрел на меня с затаенной улыбкой. Мне показалось, или эта улыбка была ласковой?

— Можно известить моего брата Транша Мяк Шарена о происходящем и привлечь его к поискам Зиля? — попросила я его.

Властитель кивнул.

— Я уже сообщил Роггану — он захватит Транша на обратном пути. А теперь, — Белый Скарра посмотрел на Красногрива, — хочу знать то, чего еще не знаю! Сдается мне, твой помощник должен добавить еще что-то!

'Хочу знать то, чего еще не знаю!' Я усмехнулась про себя — похоже, этот любимый вопрос Властителя мне надо взять на заметку. Потому что на него даются ну очень интересные и неожиданные ответы!

Красногрив покивал.

— Я не успел сказать о самом плохом, — вновь заговорил Дашан. — В Семимирье оказались вскрыты три хранилища, защищенных Тенями высшей категории. Пока это просто сокровищницы, схроны. Никто из живых существ, находящихся под охранными чарами, не пострадал. Но это говорит о том, что...

— ...Тот, кто собирал Тени начал использовать их память! — воскликнул Черный Боран.

— Мне кажется, — Скарра посмотрел на Лигоса, — было принято решение переместить хранилища и людей, которые находились под действием похищенных Теней!

— Это так, повелитель, — подтвердил Лигос. — Вскрытые хранилища относились к тем, Тени которых были похищены буквально в последние дни. Мы просто не успели организовать перемещение, поскольку речь шла о трех мирах сразу!

— Ты можешь предоставить мне список перемещенных хранилищ?

— Только тех, что располагаются на Кроттоне, мой повелитель! Каждому из Правителей известна только его часть. Общий список известен только Серому Роггану.

— Я мог бы догадаться, — улыбнулся Скарра и посмотрел на меня. — Ты выглядишь усталой, золотая Шарен. Ступай, отдохни. Мы позовем тебя, как только прибудут остальные Фракены и твой брат!

— Возвращайся в мои покои, — добавил Цап Британ. — Люксор устроит тебя со всеми удобствами. Советую выспаться!

Я наморщила нос. Все понятно: сказанное с этой минуты в этой комнате не предназначено для ушей золотой амимары!

Выходя, я бросила взгляд на Дашана. Тот смотрел мне вслед со смесью сожаления и сомнения. Видимо, догадывался, какие мысли бродят в моей голове, раздраженно помахивая хвостами. Спать? Когда Зиль может погибнуть в любую минут? Вот еще глупости!

И еще одна мысль не давала мне покоя — Властитель так и не ответил на вопрос Цап Британа о моих нанимателях. Интересно, скажет ли он Облаку о них в мое отсутствие?

Я торопливо шла по коридорам дворца — в совершенно противоположную от покоев Цап Британа сторону. И вдруг почуяла знакомый запах. А затем и его владелец — широкоплечий, рыжеволосый, поймал меня взглядом янтарных глаз, чтобы больше не отпускать.

От удивления я сделала шаг назад.

— Харт? Рогган уже привез вас с Дриком?

— Рогган? В смысле Серый Рогган, начальник Тайной канцелярии Властителя? — изумился в ответ Мяк Гаррет. — Нет, он тут не при чем! Я искал тебя — побывал у твоих на даче, понял, что та амимара — не ты. Мы потолковали немного, — его глаза блеснули. — Мяк Сайам оказалась славной киской и ломалась не долго! Жаль, я не увижу тебя смуглокожей панкушной сиамкой!

Пока он говорил, я ощущала, как мои кулаки сжимаются. Дать бы ему в наглую рыжую морду, да так, чтобы взвыл!

Харт хмыкнул.

— Люблю тебя злить, малышка. Прости меня за это! Но у тебя глаза начинают так сверкать, когда ты в гневе, что звезды с ними не сравнятся! Я действительно был на даче и видел Бесс. Она рассказала мне про вашу встречу и договор. И про то, где тебя можно найти. Мне показалось, что оказавшись 'в свободном полете', ты начнешь самостоятельное расследование и обязательно вляпаешься в какую-нибудь историю! И я подумал, что помощь такого парня, как я, тебе пригодится!

— Шел бы ты, амирр... — вежливо начала я, но спокойный голос из-за моей спины перебил:

— Амистресса, он прав! Я тоже хотел предложить свою помощь!

Я обернулась. Дашан Фракен стоял, привалившись плечом к стене и скрестив на груди руки.

— Властитель ясно дал понять, что не хочет, чтобы ты покидала Дворец-на-Семи-Холмах без его особого на то указания, — продолжил он. — Ты решишься ослушаться его?

— Да! — воскликнула я. — Да, Дашан. Потому что знаю, чувствую — Зилю угрожает реальная опасность, и времени ждать просто нет!

— Думаешь, ты умнее Белого Скарры? — усмехнулся средний из Фракенов и неожиданно докончил: — Тогда я с тобой. Давно так не веселился!

Харт заливисто захохотал. Слушая его смех, я невольно улыбнулась. Мяк Гаррет обладал какой-то особой харизмой, заставляющей повторять его действия. Он будто бы постоянно вел за собой — хотя никогда не был таким ярко выраженным лидером как Дрик или Дашан Фракены.

— С чего начнем операцию? — отсмеявшись, спросил Харт у нас обоих. — Зиля на Дриомайсе нет, это и полевке ясно!

— Зато там есть Файлефайль! — прищурилась я. — Мы можем отследить по запаху ее перемещения из резиденции — возможно, один из следов приведет к Зилю!

— Одобряю! — кивнул Дашан.

— Еще я бы побывал в его доме и лавке, — добавил Харт. — Может, там тоже найдется что-то интересное!

— Отлично! — Дашан оттолкнулся от стены. — Нам нужна ближайшая терраса!

— Мраморная, — в один голос заявили мы с Хартом и с удивлением уставились друг на друга.

Дашан хмыкнул.

— Ведите. Я редко здесь бываю.

Я намеренно задержалась — хотела посмотреть, замешкается Мяк Гаррет, выбирая направление, или нет. Я-то бывала в замке не редко — в конце концов, это мой родной мир и клан Шаренов — первый клан Тайля!

Харт свернул в правую галерею. Двигался он уверенно, чем еще больше подстегнул мое любопытство. Мнится мне, я совсем не знаю этого рыжего выкормыша кунов!

Луна видна и днем, по крайней мере, амимарам. Поэтому нам не доставило никакого труда покинуть дворец, ступив с Мраморной террасы на Лунный луч. И уже скоро мы спрыгнули с него прямо на крышу дома, с которого я накануне увидела Файлефайль, выходящую ночью из резиденции Ордена. Укрывшись за печной трубой, мы решали, что делать — следить за резиденцией, в надежде, что удастся вновь проследить за мэтрессой, или проверить лавку и дом Зиля.

— Хоть мне и не хочется оставаться без тебя хотя бы на минуту, моя дорогая Шарен, — предложил Харт, насмешливо поблескивая глазами, — предлагаю разделиться. Вы с Дашаном отправляйтесь к Ригтону, а я посторожу здесь. Если Файлефайль покинет дом, я найду вас!

На том и порешили.

Полную версию книги в авторской редакции можно приобрести на сайте Призрачные Миры

* * *

Еще немного о чадах и домодцадцах Властителя Скарры читать ЗДЕСЬ