Такое долгожданное лето...

Оружие без всякого сопротивления рассекает огромное тело и по рукоять уходит в землю...

"В конце-концов, ты всего лишь бог, Сайгар..."

Впервые за долгое время, человек радостно улыбался. И даже на бледном, обескровленном лице эта улыбка казалось теплой, доброй и умиротворённой...

За первым взрывом последовал еще один, более мощный. Вздувшиеся до предела вены не выдержали такого сильного напряжения и лопнули. Плато перестало трясти и теперь оно, судорожно дернувшись несколько раз, начало проваливаться внутрь себя. Бушующие воды взбесившихся багровых рек огромными волнами набрасывались на берег, словно желая начисто слизать даже такие крохотные останки этого жуткого места. А два так и оставшихся стоять друг напротив друга, противника, вдруг рухнули на землю сломанными бездыханными игрушками...

— Ты все-таки хочешь, чтобы меня сожрали вместе с потрохами?!

Мир, сжавшийся до едва заметной точки, перестал существовать...

Капитан стоял над распростертым телом патрульного, который так и не выпустил из рук выстрелившего оружия, и облизывал пересохшие от страха губы. Не смотря на то, что "доберман" был мертв, его пугало вовсе не это. Торолов не мог не понимать, что ему будетза убийство патрульного — одними сожранными потрохами он явно не отделается — хотя, капитан и бил всего лишь, чтобы оглушить выскочку. Но он точно так же и понимал, что со смертью патрульного что-то изменилось.

Что-то неуловимое, однако, вместе с тем, весьма существенное. И она сам — начальник караула Торолов — тут же стал за это ответственен. Словно, своими действиями он помог решиться чему-то чрезвычайно важному, что не могло произойти уже очень долгое время...

...и тут, взорвался меч...

Время словно застыло. Торолов даже успел увидеть, как разваливается на части бетонная конструкция Столпа, хрустит и рассыпается миниатюрными кусочками ледяной купол, открывая взгляду два мертвых тела и наполовину ушедшую в землю, боеголовку. Она вдруг принимается увеличиваться в размерах, словно ее что-то распирало изнутри. А, затем, под нечеловеческим напором, словно кожура от банана, расходится обшивка и из ракеты вырывается, наконец, такое долгожданное Лето...

"Жизнь ради смерти?"

"Жизнь ради жизни?"

"Смерть ради жизни..."

Не щадящее ничего и никого Лето путешествовало по изъеденной язвами и кровоточащими ранами земле, своими лёгкими прикосновениями исцеляя поверхность и приводя ее в первозданный вид. Стирало страны, мегаполисы, города и цивилизации; их ужасы и достижения; раздвигало тектонические плиты, пробуждая ото сна древние вулканы. Заставляло кипеть воды Мирового Окена, вываривая все живое, что только оставалось в них.

Лето подготавливало планету к новой жизни. Чтобы через миллиарды лет кто-нибудь снова — пусть так же случайно, сам того не желая — смог бы разгадать ужасную своей безжалостностью, загадку и снова выпустить на свободу ТАКОЕ ДОЛГОЖДАННОЕ ЛЕТО...

Москва, 2010