Использовать их было просто: разрабы не стали напрягать игроков обязательным чтением. Положи руку на титульный лист, и твоему персу пропишется ссылка на профессиональную подпрограмму. Теперь, при желании выковать, скажем, подкову, достаточно зайти в кузницу, а о прочем позаботится бот. Высот мастерства в крафтинге на книжках, разумеется, не достигнешь. Для этого надо работать совместно с ботом (сорри за повторный каламбур), чтобы внешняя типовая подпрограмма прописалась в твои скрипты или, образно выражаясь, вошла в твою плоть и кровь. Чисто на книжках можно начитаться до уровня изготовления простеньких рарников, а вот дальше уже сам. По рецептам, по советам, по собственным придумкам.

Итого Сергею досталось:

Кузнец 1ур. — 3 экз. (Скуй себе простенький ножик... без рукояти и ножен);

Кузнец 2 ур. — 2 экз. (Перекуем мечи на орало и обратно с минимальными потерями);

Травник 1 ур. — 5 экз. (Зачем были нужны эти книги аборигенам на голокаменном острове Сергей не понял. Возможно, из-за картинок. Ностальгия...);

Каменотес 1 ур. — 1 экз. (Популярная, видать, была обучалка. Всего один экз. нашелся. Под маленькой, скорее всего, детской лежанкой.);

Каменотес 2 ур. — 1 экз. (Найдено в той же землянке. Даже думать не хочется — почему.);

Лекарь 1 ур. — 2 экз. ( ИОПНмП при НС в ВП. Инструкция по Оказанию Первой Немедицинской Помощи при Несчастных Случаях в Виртуальном Пространстве);

и ТА-ДАМ!

Корабел 1 ур. — 1 экз. (Плавучие средствА из нетонучих матерьялов)

Поразмыслив, Сергей употребил (полюбил) все доступные обучалки. Остальные спрятал в сумку. Как и ожидалось, особенно порадовал "корабел" — технологией создания лодки из мрамора, как не дико это звучит. Теперь бы придумать способ замены разнообразных инструментов Почти Легендарной Киркой...

Храмовый комплекс, напротив, ничем не одарил. Даже пониманием того, что в нем произошло. Единственно, алтарь оказался не грудой щебня, а своеобразным пазлом. Даже смесью из множества пазлов религиозного содержания.

— Ага, собери себе Бога за тридцать секунд. Нет, Кукурузер, мы этим заниматься не будем. Как-то меня судьба прежних адептов не вдохновляет на клерикальные подвиги. Пойдем, лучше, на океан посмотрим. Он живой и светится.

* * *

Закат на берегу океана. Что тут можно сказать? Разве что... Закат на берегу ОКЕАНА... Или даже: ЗАКАТ-КАТ-КАТ-КАТ... Такой неуместный звук лодочного мотора разбил все очарование момента. Лодочного мотора?!

* * *

Когда из-за мыса показалась пускающая зайчики полированными стальными бортами большая лодка с уродливой фигурой на форштевне и громоздкой (и какой-то паропанковской) конструкцией на корме, Сергей неожиданно для себя запрыгал на гальке, замахал руками и закричал:

— Эй! Я здесь! Сюда!

Тут же осекся, но поздно. По крутой дуге лодка двинула к берегу. А ее единственным пассажиром и, похоже, капитаном было приведение в белом развивающемся балахоне и с серебяно-алым шаром вместо головы. Сергей гулко сглотнул.

Когда лодка приблизилась, привидение дернуло за рычаг, торчащий из паропанковской конструкции, отчего стих звук мотора, и воскликнуло человеческим голосом:

— Хо-хо-хо! А я думал, что буду первооткрывателем. Разрешите, причалить к вашему острову, сэр?

Продолжая пребывать в некотором ступоре, Сергей кивнул и даже, когда днище лодки мягко зашуршало по гальке, ухватился за носовую фигуру (то ли горгулья, то ли... горгулья) и потянул на себя. Привидение же оказалось высоким человеком в просторном белом халате и с буйной гривой седых волос, которую так удачно подсветило закатное солнце.

— Позвольте представиться, сэр. Кройц. Своего рода, безумный ученый широкого профиля.

— Я не сэр, я — Сергей, — поправил Сергей, и добавил, припомнив статы, — Безумный артефактор.

— Хо-хо-хо, коллега! А позвольте полюбопытствовать, как вы открыли эту замечательную профессию?

Сергей смутился.

— Э-э, я юбку склеил... Вот.

— О-о! — воскликнул Кройц через 11 секунд (эти эльфы... ну всюду пролезут!).

* * *

Как Сергей радовался, что завтра выходной и можно задержаться в вирте. Кройц оказался мировым дядькой. С прибабахами, конечно, но кто без тараканов в голове, пусть первым бросит в меня дихлофосом.

Есть три вещи недоступные пересказу: разговор с любимой, разнос начальника и беседа с интересным человеком. Всегда пропадают какие-то упоительные, удивительные или унизительные нюансы, некие переливы интонаций и метаморфозы смыслов.

* * *

— Я назвал это "Универсальный ДВК Кройца". Двигатель Внутреннего Кастования. Четыре цилиндра с амулетами воздушного кулака. Коленвал, штоки. Пришлось помудрить с амулетом распределения срабатывания заклинаний, но все получилось. Простейший редуктор с переключаемым передаточным числом, вал, гребной винт. Шумноват, конечно, в цилиндрах пришлось оставить большие зазоры, но — работает...

* * *

— Это? А! Фальшивый Мед Поэзии. Не хочу вас разочаровывать, но вещь практически бесполезная. Даже авторства Локи. Нет, мне такого не надо. Я этого суррогата наелся еще когда подрабатывал политическим консультантом на выборах. И людей им накормил изрядно, что уж там скрывать. Грехи молодости, м-да... Все казалось: "In aurum veritas"... Кстати, о поэзии. Вы же из Среднекамска? Я недавно имел честь познакомиться с вашими землячками. И именно на ниве поэзии. Настоящей, скажу вам, поэзии. От которой не остается такого мерзкого осадка в душе, как вот от этого. Давно такого удовольствия не получал...

* * *

— О-о! Лед восьми с половиной свойств! Надеюсь, вы... Что ж вы так небрежно? "Холодный", "не тает", "не тонет"... Ему ведь можно практически любые забить, только надо знать — как. Ну, "иногда он возвращается" — это по умолчанию. А давайте поменяемся? Я вам лодку, а вы мне хотя бы пять кусочков Льда... Ну, и что, что богу — два, а демону — три? Им для баловства, а мне для работы. Какой-нибудь... Хорошо, четыре. Лодка ваша. Только надо манобак зарядить. Тут, вроде бы, какое-то место силы ощущается. Храм? Ну, возможно, чем Рандом не шутит. Пойдемте, посмотрим.

* * *

— За меня не беспокойтесь, выберусь. И ваша придумка с парапланом мне очень понравилась. Обязательно попробую. Удачи!

* * *

— Представляешь, Кукурузер, чуть не забыл. Ладно, догадался вернуться. Зато теперь у нас четыре куска льда... Интересно, а на голом мраморе семечки Ананси дадут всходы? Может быть, стоило остаться и получить "Безумного фермера", как думаешь, Кукурузер? А вот что я не сообразил, так это — обменяться картами. Впрочем, так интереснее, да?

* * *

Сияло солнце, бирюзовел океан, мерцали в глубине таинственные рыбы. Сияя стальными бортами, деловито рубило морские узлы безымянное творение безумного гения Кройца. И только лицо гнома-шахтера Сергея было непривычно мрачно.

— Знаешь, Кукурузер, когда-то давным-давно один моряк вот так же долго добирался до дома после кораблекрушения. А когда его спросили журналисты: "Как вы поняли, что перед вами цивилизованные земли?" Он ответил: "Я увидел на берегу виселицу, сэр."

Я это к тому, что мы тоже "достигли цивилизованных земель", и теперь все станет намного труднее. Раньше у нас была простая и понятная альтернатива: вперед или сдохни. А сейчас мы можем и не сдохнуть, и не продвинуться вперед ни на миллиметр. Нас лишили выбора, Кукурузер, нас лишили выбора. А поэтому... ТОЛЬКО ВПЕРЕД!

Сергей надвинул козырек божественной кепки на глаза, прибавил оборотов ДВК и, сурово нахмурившись, отважно посмотрел на выплывающие из океана бардово-бордовые буквы:

КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ...

...ну, и что, что о начале не было объявлено? начала не было, а конец есть. это ж, все-таки, не революция какая...

Вместо промежуточного эпилога

...простыня системных сообщений.

— Ха, Кукурузер, нас все-таки штрафанули за освобождение Ананси. Заблокировали свойство кепарика вмещать бесконечное количество семок, да самих божественных семок лишили. Поздно спохватились, урроды! (...и это прозвучало, как "разррабы"... то есть, наоборот...) Пусть еще попробуют семки у Кройца отжать, да, Кукурузер? — Сергей прервался, чтобы, на всякий случай, проверить кепку, — Опа! Прореху в подкладке не зашили. Нормально так: дырку в заборе оставили, но запретили ей пользоваться!.. Кстати, а ты знаешь, что солнце — это просто шар? Огненный шар. А кепарик от него защищает... Да я им теперь файерболы могу отбивать! А берцами — ледяные и земляные шипы! Ха!...

Часть вторая

Чем дольше продолжалось плавание, тем больше Сергею нравилась лодка Кройца. На удивление продуманное плавсредство. Во-первых, коробочка с берушами на самом видном месте: ДВК (Двигатель Внутреннего Кастования), как и предупреждал Кройц, действительно оказался "шумноват". Во-вторых, устанешь перечислять. Да одного того, что можно прерывать путешествие, отключившись от Роялей, уже было бы достаточно. (При этом лодка как бы зависала на месте, становясь призрачной, послушно дожидаясь возвращения капитана в игру.) А запас воды и пищи, а носовой кубрик с лежанкой? Вот набора удочек Сергею хватило ненадолго: собственно, ровно на столько неудачных рыбалок, сколько и было удочек. Впрочем, гном не расстраивался. Даже вечный вопрос морской интеллигенции "куда ж нам плыть?" его не тревожил.

Полулежа пристроившись на банке, краем одного глаза контролируя солнце и игровую вселенную, а краем другого — штурвал, Сергей наслаждался: сухо, тепло (даже жарко), рыбы не кусают... Хотя, рыбы иногда раздражали. Особенно на второй день, когда стайка обнаглевшей летучей ихтиофауны решила устроить с лодкой салочки. Нет, это довольно красиво, когда пара десятков радужно-трепещущих тушек каждую минуту проносится над тобой, даря мимолетную тень. Но ведь с рыб ка-па-ло!

Увы, ничто не вечно. А уж запас маны в накопителях ДВК и подавно. Внезапно умолкнувший двигатель заставил Сергея впервые за три дня жары похолодеть.

Немного успокоила системка:

* * *

Внимание

* * *

Израсходована мана в основном комплекте накопителей. Переключитесь на резервный комплект. Важно: емкость резервного комплекта составляет 10% от основного.

— Нам нужна заправка, Кукурузер, — высказал Сергей очевидную мысль, — Есть предложения?

Предложений, само собой, не было. Вечный початок индифферентно благоухал, не разрушая вербальностью своего многозначительного молчания.

— Халявщик ты, Кукурузер, — с досадой произнес Сергей, — Опять я должен за нас двоих выкручиваться.

Примерно прикинув пройденное расстояние, Сергей подсчитал, что резервной маны хватит часа на три хода.

— И что у нас есть в пределах досягаемости?

В пределах досягаемости были только пределы видимости, в каковых, к сожалению, ничего подходящего не обнаружилось.

— Безбрежная бирюзовая гладь океана — это, конечно, эпически красиво, Кукурузер, — сказал Сергей, — Но я был бы совсем не против, если бы эту красоту слегка изуродовала бородавка какого-нибудь острова... Хоть не возвращайся!

Сергей даже вызвал карту, чтобы взглянуть, как далеко они от...

— Опа, а это что?!

Ровную голубую полоску развеянного "тумана войны", отмечающую пройденный путь, в одном месте искривляла черная блямба. И совсем близко, буквально, в двух шагах за горизонтом. Но Сергей был уверен, что ничего такого он не видел, а ведь ежеминутно исправным китайским болванчиком вертел головой.

— Я понял, Кукурузер, — догадался Сергей, — Я все это время лежал, а система открывала карту, считая, что я стою и, разумеется, вижу чуть дальше. Ха! Как там у моряков командуют? Оверкиль!.. Нет. Оверштаг!

ДВК довольно замолотил на резервной мане, и лодка рванула вперед, то есть, назад. Вскоре черная блямба приблизилась, но блямбой быть не перестала.

— И куда нам причалить? — задался Сергей вопросом.

Остров оказался очень немаленьким и очень негостеприимным. Из бешеной пены прибоя угрюмо вздымались базальтовые скалы. Горевестниками носились над ними чайки. Многочисленные радуги вспыхивали в водяной пыли, но вместо радости вселяли в сердце гнома тревогу и отчаяние.

— Заряда осталось минут на двадцать, а что потом? Убиться о скалы и "здравствуй, блинчик респауна"?

Тут в белой пене выбитым зубом мелькнул черный провал. Не давая себе хоть на мгновение задуматься, Сергей рванул штурвал. Удачно оседлав гребень волны, лодка, скрежеща днищем и бортами о базальт, прорвалась сквозь прибой в обширный грот. И, словно дожидаясь этого, остановился ДВК. Новая волна на избеге протащила лодку вглубь грота, стукнула о стену, развернула и буквально вдавила в узкую щель...

Побитая и поцарапанная лодка медленно скользила в тишине. Довольно скалилась горгулья на форштевне, счастливо улыбался гном за штурвалом. Глухо и недовольно что-то бухтел прибой за спиной, а впереди в косых столбах света парил над водой ОН...

— Знаешь, Кукурузер, — сказал Сергей, — Наверное, впервые лицезрение круга возрождения вызывает у меня чувство какого-то благостного умиления... Просто как домой вернулся... Прямо так и хочется выдать что-нибудь эдакое... Или не будем ломать традиции? Ладно, согласен. Не будем. Пусть хоть что-то останется целым...

И со словами: "Завтра разберемся, куда нас занесло. Бывай, Кукурузер," — Сергей покинул Рояли.

* * *

Крохотный смежный грот оказался тупиковым. Там ничего не было, кроме глухих базальтовых стен, недосягаемого трещиноватого свода и трехметрового каменного блина точки возрождения, парящего над черной водой.

— Хм, в прошлый раз подобные чудеса виртуальной антигравитации нам демонстрировали, когда основное действо разворачивалось под водой, — припомнил Сергей и даже поморщился от своей неожиданной витиеватости. — Слышь, Кукурузина, и давно я так говорю? Соблаговолите отвечать, сударь!.. Молчишь, гад? А если я в реале начну так выражовываться? Придется, отныне, пасти за базаром... Вельми понеже, елы-палы!..

Кое-как привязав лодку, сняв юбочку, кепку и берцы, Сергей принялся изображать из себя шахтера-подводника. Удобнее всего нырять оказалось с блинчика. К счастью, в гроте было неглубоко. И это, увы, единственная хорошая новость.

Попытки наколотить ступеньки в стенах и подняться к щелястому своду ожидаемо провалились — спасибо разрабам за уникальные криты для кирки в самые неподходящие моменты.

— Остается одно, — признал Сергей, — выбираться в главный грот и обследовать его.

Только через день Сергей смог вырваться из базальтового плена. Мало было обнаружить под водой в главном гроте проход. Требовалось подгадать нырок под особенно большую волну, чтобы она пропихнула исправно застревающего в шкуродере гнома, как бесштопорный студент пробку внутрь бутылки.

И вот, оставив на острых камнях половину "ежиков" (е.ж. — единицы жизни, если кто забыл) всепреодолевающий гном радостно жмурится от бьющего в глаза солнца.

Отмахнувшись от рассуждений на тему: зачем было нужно так прятать точку респауна — Сергей выбрался из воды на узкий каменистый пляж, обулся (а также обкепился и обюбился) и довольный зашагал к выходу из пещеры, залитому закатным сиянием.