Правдивые истории

— На пляж, где натура! — бодро отрапортовал Селливен.

— Обойдетесь! — фыркнула я в ответ. — Может вас еще в женскую баню сводить на экскурсию?

— А можно? — загорелись глаза у обоих молодцов.

Что такое "экскурсия" они спрашивать не стали, очевидно, хватило знакомства со словом "баня".

— Нельзя! — перед глазами встали картины из далекого детства, и я хихикнула: — К тому же там не натура, а бесплатный фильм ужасов.

— Почему? — тут же последовал следующий вопрос.

До чего все-таки наивны эти эльфы со своей вечной молодостью.

— Вы наших старушек видели?

— О.... — переглянулись друзья, но не отстали: — А на пляж?

Мне с трудом, но все-таки удалось сохранить твердость.

— А себя вы в зеркале видели? В ваших камзолах и рубашках только на карнавал ходить, а у нас пока не Рио-де-Жанейро. Не дойдете — заберут к чертовой матери!

— Куда? — снова округлились глаза у парней.

— На Кудыкину гору! — ответила я, и, предупреждая вопрос, уточнила: — Это город такой, там всегда карнавал!

Эльфы не угомонились и снова пошли в атаку:

— А если оденемся по-другому, возьмешь?

Вспомнив, какие лица были у иномирян, когда они получили костюмы для похода в театр, я покладисто кивнула:

— Сейчас. Только принесу подходящие шкурки для пляжа.

Немного порывшись в шкафу, я выудила пару заношенных джинсовых бриджей сына, а заодно — его же футболок времен увлечения рэпом. Черных с изображением оптимистично скалящихся золотых черепов.

Как ожидалось, черепа эльфов не вдохновили. Про штаны, у которых мотня почти на уровне колена, вовсе молчу.

Приятели недовольно перебрали гуманитарную помощь и обменялись взглядами.

— А если мы сошьем что-то похожее на вашу одежду, возьмешь? — широко улыбнувшись, спросил Селливен.

Раз совместный выход откладывался на неопределенное время, я легкомысленно согласилась и даже дала ряд указаний:

— Никакой вышивки, кружев и пуговиц из драгметалла! Материал пусть будет лен или шелк. Синий, зеленый, белый, черный или коричневый.

Парни, покивав, подхватили дареную одежду, а я благополучно убежала на пляж и вволю там наплескалась. Стоит ли уточнять, что обещание, данное эльфам, почти сразу выветрилось у меня из головы? Поэтому, когда они появились через неделю в безупречно отутюженных, идеальных брюках из тонкого сукна и в шелковых рубашках навыпуск, я изумилась до невозможности.

— Это вы чего?

— Это мы на пляж, — объяснил Илваритель, а Селливен кивнул, поддерживая друга.

Из глубин памяти всплыл недельной давности разговор, и я вздохнула:

— В ближайшие десять дней ничего не получится — дел по горло. Зашьются тут без меня.

— Ничего, — успокоил Селливен. — Мы тебя уже отпросили.

И оглянулся на Самого Большого Начальника, ведавшего свободным временем домочадцев.

Он подтвердил:

— Не дело все лето дома киснуть. Заодно выгуляешь новобранцев, иначе сами в самоволку рванут. Ищи их потом по закоулкам. Только построже с этими шалопаями — шалить не давай. А то знаю я...

Что он "знает", супруг пояснять не стал, но и без этого было понятно.

Переодеваясь, я решила, что наблюдать за столкновением двух культур на таком специфичном месте, как городской пляж, будет, наверное, очень весело. И не ошиблась: весело стало уже в маршрутном такси. Напротив моих подопечных уселись две симпатичные девицы в таких коротких юбках, что не спасали даже сумочки, заботливо поставленные на колени.

Эльфы переглянулись и стыдливо потупили глаза. Девушки, по достоинству оценив застенчивых красавцев, тут же перешли к прицельному обстрелу заинтересованными взглядами, хихиканью и перешептыванию, чем окончательно вогнали в краску приятелей.

Эльфы оказались настолько беззащитными перед напором кокеток, что я умилилась, а какая-то бабка прошипела:

— Бесстыдницы! Вконец ошалели! Скоро юбки до пупа задерете и сами на колени парням прыгнете!

"Парни" от слов нежданной защитницы совсем поникли. Когда мы наконец выбралась из маршрутки, на остроухих было невозможно смотреть без жалости: тонкие стрелы бровей свела напряженная судорога, кончики ушей нервно подрагивали, а лица раскраснелись — хоть воду кипяти.

— Ну, вы люди... — обвинительно начал Илваритель и запнулся, временно онемев: мимо продефилировала стайка юных прелестниц в малюсеньких юбочках и крошечных топиках.

Селливен жалобно протянул:

— Неужели мне это не мерещится?!

Я только хмыкнула:

— Дальше будет круче! Поэтому нервным предлагаю вернуться домой.

— "Круче" это как? — осторожно поинтересовался Илваритель.

— Еще меньше одежды.

— Так не бывает!

А вот это он зря....

Первый час отдыха эльфы провели под большим деревом, не решаясь покинуть его спасительную тень. Но испугались они не ядовитого солнца... Просто парни сомлели, увидев столько почти обнаженных девиц. Пределом испытания эльфийского целомудрия стала барышня в стрингах и топлес. Друзья с мучительными стонами одновременно повалились на песок и когда смогли встать, у них наконец выработался минимальный иммунитет к оголенным женским телам.

Осмелев, приятели сами разделись и остались в довольно свободных штанишках темно-зеленого цвета. И пока остроухие плескались в воде, я приготовилась к новой серии бесплатного развлечения... На пляже показался весьма импозантный тип: высокий, с тонкими, как у цапли, ногами и выражением вселенской скуки на лице. Шею мужчины украшали золотых цепи разной толщины общим весом не меньше полкило, в пупке сверкал голубым камушком пирсинг, а подмышкой обвис крошечный йоркширский терьер.

Тип показался мне искателем приключений на свою задницу, причем в прямом смысле этого слова. Конечно же, дяденька затормозил недалеко от нашего пристанища. Он остановился и задумчиво уставился на Волгу, с высоты залетной элиты разглядывая провинциальный мирок.

Я затаила дыхание.

Из воды, тем временем, вышли эльфы, обеспечив ночными грезами всех девиц старше тринадцати лет. Взгляд брюнета мгновенно сосредоточился на моих красавцах... на том, что ниже пояса и выше колен. Не заметив алчного взгляда, наивные эльфы устроились на горячем песке перед самым носом заезжего "прынца".

Мужчина счастливо вздохнул, потоптался на месте в поисках свободного места, приземлился рядом со мной и спустил на землю собачонку. Она, боязливо прижавшись к его ногам, визгливо тявкнула — на меня, между прочим. В отместку я показала псинке язык. Конечно, можно было бы утонченно поиздеваться: потребовать от хозяина, чтобы он надел намордник на этот спичечный коробок с ножками, но мне было, во-первых — лень, во-вторых — любопытно, что будет дальше.

— Мика, нельзя! — голос мужчины прозвучал неубедительно и только раззадорил собачку.

Я уже открыла рот, чтобы прервать визгливое завывание отработанным "пшла отсюда", как Илваритель протянул руку и что-то прошептал зловредной рыжей гавкалке.

Песик немедленно заткнулся, завилял хвостом и помчался знакомиться.

Мужчина тоже решил не терять времени даром:

— Лев Валерьевич. Можно просто Лева. Это чудо, что Мика к вам подошел! Он такой застенчивый!

А затем мы терпеливо выслушали все подробности рождения, взросления и сложности пубертатного периода шавки за три тысячи у. е. Еще за четверть часа Лев Валерьевич рассказал о своей одинокой и, само собой, очень ранимой душе, которой, увы и ах, безумно не хватает любви. При этом мужчина так выразительно и кокетливо посмотрел на эльфов, что они в замешательстве оглянулись на меня. Половину из вдохновенного монолога иномиряне явно не поняли: Лев Валерьевич определенно прибыл к нам откуда-то со стороны Воронежа и в разговоре страшно гхыкал.

Пока эльфы в недоумении крутили головами, я широко улыбнулась брюнету и сквозь зубы сказала:

— Дальше развивать не советую.

— Почему?

— Убьют.

Лев Валерьевич отдернул руку от колена Илварителя и недоверчиво посмотрел на меня.

— Даже не поморщатся, — кивнула я.

Подозреваю, предупреждение действительно спасло Льву Валерьевичу сохранность его смазливой физиономии, а может — даже жизнь, потому как лица эльфов исказились от гнева. А еще, не знаю, в чем тут дело, но стало ясно, что они вовсе не люди.

Лев Валерьевич от такой перемены опешил и сник. Его взгляд суетливо заметался по сторонам в поиске поддержки.

— Извините, я... простите боха ради... Не поймите превратно...

Мужчина было приготовился спешно отчалить к более гостеприимным берегам, но зацепился взглядом за обновки эльфов и словно окостенел. Замер, как завороженный.

Прежде, чем мы успели отреагировать на такое странное поведение, Лев Валерьевич отмер и коршуном вцепился в штаны Илварителя:

— Что это? Чье это? Как...

Казалось, Лев Валерьевич забыл и о приглянувшихся эльфах, и о маленьком недоразумении, чуть было не переросшем в межвидовой конфликт. Мужчина любовно гладил ткань, близоруко подносил ее к самым глазам и все не мог оторваться.

Эльфы тут же сменили гнев на жалость, и Селливен участливо поинтересовался:

— Он болен?

— Почти, — вздохнула я. — Кажется это провинциальный кутюрье.

— Кто? — не понял эльф.

— Портной, — выбрала более понятное слово.

Брюнет прекратил бессвязное бормотание и уставился на меня.

— Умоляю! Продайте мне эти вещи!

И глядя на наши удивленные лица, пустился в длинные объяснения.

Лев Валерьевич действительно был модельером. В наш город он завернул по ошибке: в поисках музы, утерянной во время затянувшегося творческого кризиса. Посмотрев на карту, мужчина решил, что вдохновение вернется к нему только на берегу моря. Ну откуда уроженец Воронежа мог знать, что море в наших краях прячется за многокилометровыми зарослями камышей, полных мелких кровососущих тварей? А туроператоры заманивают клиентов словами о близости к первозданной природе, которая расшифровывается, как отсутствие благ цивилизации.

Для рыбаков и охотников наши места — действительно рай земной, но Лев Валерьевич к этой славной категории не имел никакого отношения. Просидев три дня в плавучей гостинице и не найдя ни одного личика, достойного любования — тут я представила щетинистые физиономии его соседей и хихикнула — мужчина рванул обратно домой. Самолет улетал поздней ночью, так что у портного еще осталось время осчастливить городской пляж. Несомненно, Льва Валерьевича привело на него само провидение, ведь эти вещи сшиты руками необыкновенных людей. Нет, даже не людей, а...

На этом месте рассказа модельер запнулся и многозначительно ткнул пальцем в безвинное облачко. Я снова захихикала, а эльфы недовольно скривились.

Подобную ткань модельер видел однажды в музее. Это было старинное парадное платье. Тогда Льву Валерьевичу не дали изучить вожделенный образец, но сейчас судьба наконец-то заступилась за мировую моду. Поэтому Льву Валерьевичу просто необходимо заполучить эти штаны и рубашку!

Брюнет эффектно упал на колени, эльфы опасливо попятились и оглянулись на меня.

Признав во мне босса, Лев Валерьевич цепко ухватил мое колено:

— Уговорите их!

Я с трудом его освободила и попробовала отобрать эльфийские шмотки. Не тут-то было! Ненормальный портной всхлипнул и приготовился зарыдать. Вокруг стали собираться любопытные, жадные до скандалов.

— Чего он хочет? — шепотом, как в палате тяжелобольного, спросил Илваритель.

— Ваши штаны и рубашки! — прошипела я, старательно расцепляя пальцы модельера. Клешни у него оказались неслабые, моих силенок не хватало. — Может, отдашь, а? Ведь так и будет ползти на коленях до самого дома.

— Сумасшедший, — понимающе кивнул эльф.

— Хуже! Этот человек придумывает, во что должны одеваться остальные.

— Правда? — непонятно чему восхитились друзья.

Мимо как раз прошла девица лет семнадцати в таких коротких шортах, что при ходьбе было видно ягодицы.

— И это тоже они придумали? — задумчиво поинтересовался Селливен.

— И это, и вот это, и вот то.

— Пусть забирает! — решительно произнес эльф.

На прощание щедрый Илваритель вручил Льву Валерьевичу свою заколку, чем, по-моему, чуть не довел его до... В общем — доставил большое удовольствие. А на пляж я больше с эльфами не ходила — больно нервным получилось первое мероприятие.

С того случая прошло довольно много времени: на дворе царила поздняя осень, а над городом висела серая мгла. В трактире было почти пусто — пришли только Селливен и Илваритель. Да и те зависли около Дениса, обсуждая что-то свое, мужское. Я бездумно нажала на кнопочку пульта и увидела на экране смутно знакомую личность в окружении худосочных длинноногих красавцев.

— А теперь позвольте познакомить вас с новым идолом мировой моды, открытием сезона, диким Львом каменных джунглей! — жизнерадостно протараторил журналист и сунул личности под нос микрофон.

Лев Валерьевич томно улыбнулся и поведал о муках рождения новой коллекции, вдохновенно наврав про какую-то несчастную средневековую любовь (разве мог этот товарищ женить красивого юношу на девушке, не удавившись?).

— Но это же неправда, — искренне возмутился Илваритель через весь зал. — Зачем он врет?

Я только вздохнула: как объяснить, что не может творческая личность спокойно и честно признаться в плагиате? Впрочем, не стоило быть слишком строгой к портному. Когда на подиум вышли модели, мы увидели на знакомом крое обилие стразов, кружев и золотых шнуров. Тощие юноши шествовали по подиуму с лицами воинов идущих в бой, щеголяя наращенными по пояс волосами. Смотрелось это варварское великолепие дико, но мило.

Селивен тут же упрекнул:

— А ты нам запретила вышивку.

Я уже открыла рот в свою защиту, как в зал ввалился орк и, глядя в телевизор, прохрипел:

— О, какие красотки! Только где же грудь?!

После этой фразы эльфы покраснели и замолкли, а я надулась от чувства гордости за развитие мировой моды, пусть и за счет чужих штанов.

История шестая.

- Хозяйка, пули свистели над головой...

- А сапоги над головой не свистели?!!

(М-ф 'Приключения Фунтика')

Прошло уже много времени с того знаменательного слякотного вечера, когда я встретила вампира. Наша жизнь изменилась настолько, что порой казалось, это происходит с кем-то другим. Все стало словно в сказке. Волшебный мир наслоился на привычную реальность и тесно врос в нее. Мир, полный магии, удивительных существ и историй. Даже наш дом, когда-то самый обычный, стал в сто раз таинственней и зажил особой жизнью, незаметной для чужих людей. Снабженный всевозможными заклинаниями, дом превратился в настоящую крепость, которая надежно защищала от любопытных взглядов соседей. Хотя с соседями нам тоже повезло: старушек, мечтающих о славе Шерлока Холмса или мисс Марпл, в округе не водилось.

И царить бы покою в моей душе, если бы не одно маленькое, но жирное "но"... Меня одолевало беспокойство. Оно медленно и неотвратимо подтачивало уверенность в завтрашнем дне, насылало ночные кошмары и бессонницу. Впрочем, с последней я научилась справляться самостоятельно. По некоторым причинам мне стали очень интересны теории реинкарнации, возникновения дежавю и методики по регрессии в прошлые жизни. В итоге я приобрела одну книгу, автор которой пообещал "вы вспомните все". Так вот, стоило произнести ритуальную фразу из этой книги "мое тело расслаблено, кончики пальцев становятся теплыми, наливаются приятной тяжестью", как тяжелеть начинал весь организм, и в первую очередь — веки. Уже на счете "три" я, вместо того, чтобы попасть к дверям, за которыми содержатся таинственные факты прошлых биографий, проваливалась в крепкий сон, из которого получалось выбраться только к утру.