Повесть о детях Хурина

Великой клятвой / поклянемся ныне,

as Tain-Gwethil's towering mountain! '

Вечной, как вершина / Таин-Гветиль!"

Their blades were bared, as blood shining

Клинки обнажились / и, отсветы кровавые

640

in the flame of the fires while they flashed and touched.

Роняя, сошлись / над искрящимся костром.

As with one man's voice the words were spoken,

И в единый голос / слово прозвучало -

and the oath uttered that must unrecalled

Обет, от которого / нельзя отречься,

abide for ever, a bond of truth

Клятва верности / до скончанья времен,

and friendship in arms, and faith in peril.

Братства по оружию / средь бранных опасностей.

645

Thus war was waked in the woods once more

И вновь вскипела / война в лесах

for the foes of Faerie, and its fame widely,

С врагами эльфов, / и гремела слава

and the fear of that fellowship, now fared abroad;

И боязнь окрест / братства боевого,

when the horn was heard of the hunting Elves

Коль клич гремел / эльфийской охоты,

that shook the shaws and the sheer valleys.

Сотрясая леса / и отвесные скалы.

650

Blades were naked and bows twanging,

Лезвия сияли / и звенели луки,

and shafts from the shadows shooting winged,

Стрелы стремительно / из сумрака летели,

and the sons of darkness slain and conquered;

Детищ тьмы / одолевая в долах,

even in Angband the Orcs trembled.

И даже в Ангбанде / орки трепетали.

Then the word wandered down the ways of the forest

Слух прошел / по лесам и рощам,

655

that Turin Thalion was returned to war;

Что Турин Талион / к войне вернулся,

and Thingol heard it, and his thanes were sped

И Тингол, узнав, / разослал танов

to lead the lost one in love to his halls —

Возвратить заблудшего / под кров любящий,

but his fate was fashioned that they found him not.

Но судьба судила / ему не быть отысканным.

Little gold they got in that grim warfare,

Но мало злата / они обретали -

660

but weary watches and wounds for guerdon;

Только усталость / да раны в награду,

nor on robber-raids now rode they ever,

На грабежи они / не выезжали боле,

who fended from Faerie the fiends of Hell.

Ограждая королевство / от осады преисподней.

But Blodrin Bor's son for booty lusted,

Но Блодрин, сын Бора, / жаждал добычи,

for the loud laughter of the lawless days,

Звучного веселья / дней беззаконных,

665

and meats unmeasured, and mead-goblets

Угощенья щедрого, / и чаши хмельной,

refilled and filled, and the flagons of wine

Снова и снова / вином наливающейся,

that went as water in their wild revels.

Что текло рекой / на вольных кутежах .

Now tales have told that trapped as a child

Поговаривали, в детстве / он попался в плен,

he was dragged by the Dwarves to their deep mansions,

Был карлами похищен, / уведен в пещеры

670

and in Nogrod nurtured, and in nought was like,

Был в Ногроде взращен / и ничем не схож,

spite blood and birth, to the blissful Elves.

Кроме рода и крови, / с эльфами благими.

His heart hated Hurin's offspring

Отпрыска Турина / и охотника Белега

and the bowman Beleg; so biding his while

Он ненавидел, / за цену невеликую

he fled their fellowship and forest hidings

Предал он братства / укрытья потаенные

675

to the merciless Orcs, whose moon-pallid

Оркам жестоким, / чьи клинки кривые,

cruel-curved blades to kill spare not;

Блистая под луной, / жалости не знали.

than whose greed for gold none greater burns

Подобная алчность / пламенем пылала

save in hungry hearts of the hell-dragons.

Лишь в голодных душах / драконов преисподней.

He betrayed his troth; traitor made him

Преступил он слово / и стал предателем,

680

and the forest fastness of his fellows in arms

И сокрытый оплот / братьев по оружию

he opened to the Orcs, nor his oath heeded.

Оркам он открыл, / об обете не вспомнив.

There they fought and fell by foes outnumbered,

Они в ночи, / числом одолеваемы,

by treachery trapped at a time of night

Бились и гибли, / предательством пойманы,

when their fires faded and few were waking —

Погасли костры, / и немногие не спали,

685

some wakened never, not for wild noises,

Иные никогда / не восстали вновь,

nor cries nor curses, nor clashing steel,

Ни крики, ни проклятья, / ни стук клинков,

swept as they slumbered to the slades of death.

От сна смертного / пробудить не в силах.

But Turin they took, though towering mighty

Но Турина схватили, / хоть он бился яростно

at the Huntsman's hand he hewed his foemen,

Бок о бок с Белегом / врагов разя,

690

as a bear at bay mid bellowing hounds,

Подобно медведю / средь рычащей своры,

unheeding his hurts; at the hest of Morgoth

Ран не замечая. / По приказу Моргота,

yet living they lapped him, his limbs entwining,

Взять живым его, / Турина схватили

with hairy hands and hideous arms.

Когти кривые, / лапы волосатые.

Then Beleg was buried in the bodies of the fallen,

Жестоко изранен, / сознанья лишившись,

695

as sorely wounded he swooned away;

Был Белег погребен / под телами павших,

and all was over, and the Orcs triumphed.

Все было кончено, / и ликовали орки.

The dawn over Doriath dimly kindled

Тусклый рассвет / над Дориатом поднялся,

saw Blodrin Bor's son by a beech standing

Блодрина, сына Бора, / стоящего у бука,

with throat thirled by a thrusting arrow,

Осветил, озарив / оперенную стрелу,

700

whose shaven shaft, shod with poison,

Чье острие, / отравленное ядом,

and feather-winged, was fast in the tree.

Горло его / пригвоздило к дереву.

He bargained the blood of his brothers for gold:

Кровь братьев он / продал за богатство

thus his meed was meted — in the mirk at random

И плату получил / — случайная стрела

by an orc-arrow his oath came home.

Орочья во мраке / обет его исполнила.

705

From the magic mazes of Melian the Queen

Прочь от чар / королевы Мелиан,

they haled unhappy Hurin's offspring,

Повели несчастного / сына Хурина,

lest he flee his fate; but they fared slowly

Чтоб он не сбежал / от своей судьбы,

and the leagues were long of their laboured way

Лиги тяжело / под ноги ложились,

over hill and hollow to the high places,

По холмам и долам / к горной гряде,

710

where the peaks and pinnacles of pitiless stone

Чьи скалы и утесы / высятся безжалостно,

looming up lofty are lapped in cloud,

Чьи склоны отвесные / теряются в тучах,

and veiled in vapours vast and sable;

Укутаны плотной / пеленой туманов,

where Eiglir Engrin, the Iron Hills, lie

Где Эйглир Энгрин, / Железные Горы,

o'er the hopeless halls of Hell upreared

Поднимаются / над преисподней,

715

wrought at the roots of the roaring cliffs

Над чертогом отчаянья, / вырытым у корней

of Thangorodrim's thunderous mountain.

Тангородрим, / грозовой вершины.

Thither led they laden with loot and evil;

Туда с добром награбленным / они стремились.

but Beleg yet breathed in blood drenched

А Белег, кровью / из ранений истекая,

aswoon, till the sun to the South hastened,

Был без памяти / простерт, покуда

720

and the eye of day was opened wide.

Око солнца / широко не раскрылось.

Then he woke and wondered, and weeping took him,

Очнулся он, огляделся, / и, объят рыданьем,

and to Turin Thalion his thoughts were turned,

Обратился мыслью / к Турину Талиону,

that o'erborne in battle and bound he had seen.

Которого видел он / врагом плененным.

Then he crawled from the corpses that had covered him over,

Он выполз / из-под груды тел,

725

weary, wounded, too weak to stand.

Изранен, изможден, / не в силах встать.

So Thingol's thanes athirst and bleeding

Так таны Тингола / его отыскали,

in the forest found him: his fate willed not

Кровоточащего, / жаждой изможденного -

that he should drink the draught of death from foes.

Не судьба ему была / смерть в бою испить.

Thus they bore him back in bitter torment

И обратно Белега, / мучимого болью,

730

his tidings to tell in the torchlit halls

Принесли в покои / Тысячи Пещер -

of Thingol the king; in the Thousand Caves

Поведать вести / Владыке Тинголу,

to be healed whole by the hands enchanted

Получить исцеление / от волшебных дланей

of Melian Mablui, the moonlit queen.

Мелиан Маблуи, / лунной королевы.

Ere a week was outworn his wounds were cured,

Спустя седьмицу / он полностью исцелился,

735

but his heart's heaviness those hands of snow

Но облегчить Белегу / боль сердечную

nor soothed nor softened, and sorrow-laden

Не в силах были / ладони белоснежные.

he fared to the forest. No fellows sought he

Горем придавлен, / он в леса отправился,

in his hopeless hazard, but in haste alone

Не ища себе спутников, / поспешил по следу

he followed the feet of the foes of Elfland,

Недругов эльфийских / навстречь опасностям,

740

the dread daring, and the dire anguish,

Навстречь страданиям / и бессчетным бедам,

that held the hearts of Hithlum's men

Что терзали души / людей Хитлума

and Doriath's doughtiest in a dream of fear.

И доблестнейшим в Дориате / в кошмарах являлись.

Unmatched among Men, or magic-wielding

Не было Белегу / равных меж людей,

Elves, or hunters of the Orc-kindred,

Заклинателей-эльфов / иль орков-охотников,

745

or beasts of prey for blood pining,

Иль хищных зверей, / рыщущих жертвы,

was his craft and cunning, that cold and dead

Всех Белег-лучник / превзошел искусством

an unseen slot could scent o'er stone,

Учуять след / на скалах, на тропах,

foot-prints could find on forest pathways

Сыскать отпечаток, / на листьях оставленный

that lightly on the leaves were laid in moons

Стопой легчайшей / спустя луны,

750

long waned, and washed by windy rains.

Омытый мутными / ливнями хлеставшими.

The grim Glamhoth's goblin armies

Грозные армии / угрюмых Гламхот

go cunning-footed, but his craft failed not

Выследив умело, / он за ними следовал

to tread their trail, till the lands were darkened,

По следу, покуда / не затемнились земли,

and the light was lost in lands unknown.

И свет не смерк / в неведомых краях.

755

Never-dawning night was netted clinging

Вечная ночь / накинула сети

in the black branches of the beetling trees;

На черные ветви / нависающих дерев,

oppressed by pungent pinewood's odours,

Сбит со следа острым / запахом сосновым,

and drowsed with dreams as the darkness thickened,

Заморочен дремотой, / из ночи наползающей,

he strayed steerless. The stars were hid,

Брел он рассеянно. / Сокрылись звезды,

760

and the moon mantled. There magic foundered

И месяц спрятался. / Здесь магия таилась

in the gathering glooms, there goblins even

Во тьме сгущающейся, / и сами гоблины,

(whose deep eyes drill the darkest shadows)

Чьи зеницы мрак / зорко проницают,

bewildered wandered, who the way forsook

Путь потеряв, / по полянам ощупью,

to grope in the glades, there greyly loomed

Блуждать впотьмах / были вынуждены,

765

of girth unguessed in growth of ages

Меж вздымающихся / стволов неохватных

the topless trunks of trees enchanted.

Древних дерев, / вековых, зачарованных.

That fathomless fold by folk of Elfland

Эльфы этот лес / бескрайний, содрогаясь,

is Taur-na-Fuin, the Trackless Forest

Называли в ужасе / Таур-ну-Фуин,

of Deadly Nightshade, dreadly named.

Неторная Пуща / Смертной Тени.

770

Abandoned, beaten, there Beleg lying

Обессиленный усталостью, / лежал Белег,

to the wind harkened winding, moaning

Слушая, как ветер / вьется, завывая,

in bending boughs; to branches creaking

В клонящихся кронах, / как скрипят сучья

up high over head, where huge pinions

Над головой высоко, / где, крыльями плеща,

of the plumed pine-trees complained darkly

Стенали сосны, / султанами увенчанные,

775

in black foreboding. There bowed hopeless,

Суля недоброе. / Сбившись с дороги,

in wit wildered, and wooing death,

Согбен отчаньем, / ожидая смерти,

he saw on a sudden a slender sheen

Вдруг увидел он / тусклый отблеск,

shine a-shimmering in the shades afar,

Сверкнувшую искру / вдали средь сумерек,

like a glow-worm's lamp a-gleaming dim.

Как блик светляка, / слабую, бледную.

780

He marvelled what it might be as he moved softly;

Близясь к ней беззвучно, / Белег изумлялся -

for he knew not the Gnomes of need delving

Не ведал он о Номах, / в нужде томящихся

in the deep dungeons of dark Morgoth.

В глубоких пещерах / мрачного Моргота.

Unmatched their magic in metal-working,

Несравненно их уменье / в работе по металлу,

who jewels and gems that rejoiced the Gods

Встарь, граня искусно / жемчуга и алмазы,

785

aforetime fashioned, when they freedom held,

Богов они радовали, / на воле обитая,

now swinking slaves of ceaseless labour

В рабстве на рудниках / трудились беспрерывно

in Angband's smithies, nor ever were suffered

Ныне они / в кузницах Ангбанда,

to wander away, warded always.

Позволенья отдохнуть / вовеки не ведая.

But little lanterns of lucent crystal

Малые лампады / из хрусталя прозрачного

790

and silver cold with subtlest cunning

И серебра холодного / хитро мастерили

they strangely fashioned, and steadfast a flame

Они, и пламенем / ясным, немеркнущим

burnt unblinking there blue and pale,

Сияли светильники, / синим и светлым,

unquenched for ever. The craft that lit them

Неугасающим. / Искусство их создания

was the jewel-makers' most jealous secret.

Было сокровеннейшим/ секретом мастеров.

795

Not Morgoth's might, nor meed nor torment

Не мог Моргот / ни пыткой, ни подкупом

them vowed, availed to reveal that lore;

У них выведать / секрет умения,

yet lights and lamps of living radiance,

Но волшебные лампады / сияния живого

many and magical, they made for him.

Они мастерили / ему во множестве.

No dark could dim them the deeps wandering;

Не было тьмы, / чтоб затмить тот свет,

800

whose lode they lit was lost seldom