Путь лекаря

Сам кабинет до боли напоминал не один раз виденные в армии рабочие места командиров. Столы, составленные буквой Т, вполне обычные стулья около, небольшая полка в углу со все теми же странными футлярами, еще одна дверь сбоку и висящая на противоположной стене карта. Она приковала все внимание Горшкова, даже не заметившего, как легат переоделся и уселся на свое место во главе стола, как в кабинете оказалось еще трое человек. Отвлекло его от созерцания только довольно громкое покашливание одного из пришедших. От остальных своих соплеменников он отличался небольшой, весьма ухоженной бородой и закрывающей грудь большой горжеткой, украшенной несколькими разноцветными камнями и чеканкой, изображающей что-то вроде сдвоенных молний на фоне крепостных башен и чего-то, похожего на радугу или арку.

Олег, очнувшись от наблюдения за картой, осмотрелся и, повинуясь жесту легата, присел на один из стульев напротив 'эксперта'. Только сейчас он с удивлением понял, что не заметил, когда и куда исчезли Трор и сопровождающие их двое воинов, и как в кабинете легата появились эти трое неизвестных. Но долго раздумывать ему не дали. Один из вновь прибывших оказался переводчиком, хорошо говорившим на местном диалекте русского, несколько напоминающего Олегу церковнославянский. Переводчик, к удивлению Горшкова, поздоровался и представил ему своих спутников. Оказалось, что привлекший внимание Олега тип — ведун, причем, как сообщил с непонятной интонацией переводчик, первого ранга. Второй, державшийся как-то отстраненно, словно все происходящее в кабинете его касалось мало, оказался прокуратором службы. Но и он, и его звание мало взволновало попаданца, задумавшегося о значении слова 'ведун'. Насколько он помнил из прочитанного в книгах, ведунами называли в допетровской Руси колдунов. Или это была выдумка авторов книг? Означает ли это, что он действительно попал в фентезийный мир?

И опять его раздумья были безжалостно прерваны переводчиком. Выяснилось, что Горшков зря недооценивал прокуратора. Задавал вопросы именно он, а вопросы были очень и очень непростые, как успел почувствовать Олег, с двойным, а то и с тройным дном. Он старался отвечать максимально правдиво. Лишь отвечая на вопросы о предыдущей до встречи с отрядом Робина жизни, отделывался краткими. — Не помню ничего. Очнулся в лесу, пошел по следу повозок.

А вопросы сыпались градом, и скоро Олег уже потерял всякое представление о времени и не мог вспомнить, отвечал он уже на такой вопрос, или нет. Горло пересыхало, захотелось пить и он непроизвольно сглотнул. Тут же вопросы волшебным образом прекратились, переводчик, о чем-то переговорив с легатом, вышел, и вернулся с кувшином и несколькими кубками. Все, включая и Гошкова, выпили. В кувшине оказалось хорошее белое вино. 'Слабенькое', — отметил Олег, — 'Если бы хотели напоить, принесли б чего-нибудь покрепче'. После выпивки ему задали еще несколько вопросов, в основном о его профессии и умениях. Тут пришлось несколько извернуться, сказав, что по останкам воспоминаний никакой профессии у него не было, но вроде бы он учился на лекаря. После нескольких весьма формальных вопросов переводчик проводил его в прихожую и попросил (вежливо, что вызвало у Олега невольную саркастическую усмешку) подождать здесь. Усевшись на незанятую скамейку, Горшков откинулся к стенке, упершись в нее спиной, прикрыл глаза и задумался. Подумать было о чем. Имеющаяся информация никак не укладывалась в голове. С одной стороны, гелиограф и странные светильники, зенитный прицел на баллисте, с другой — холодное оружие, драконы, ведуны и эльфы. Куда же он попал? Сейчас явно решается его судьба, а он даже не может спросить ни о чем, не зная толком ни латыни, ни этого 'склавенского'. 'Услышать бы, о чем сейчас говорят в кабинете...' В следующее мгновение он едва удержался от того, чтобы вскочить, но лишь приоткрыл глаза и посмотрел на внимательно наблюдавшего за ним охранника. ' Или все же секретаря?' — усмехнулся про себя Олег, продолжая вслушиваться в идущий в кабинете, за закрытой дверью, но четко слышимый ему разговор. Причем, он мог поклясться, что говорили собеседники на латыни, ставшей ему отчего-то вдруг понятной, словно говорившие перешли на русский.

— ... Посему полагаю, что он не из эльфов, но, возможно имеет какую-то долю их крови.

— Но он точно не Этьих?

— Даю слово. Они, как вы знаете, мастера метаморфоз, но от определителя им не скрыться. Он реагирует на этого гостя, как на человека.

— Хорошо. Будем исходить из того, что он человек. Тогда остаются не объясненными два вопроса: ложь о том, что он не помнит, как оказался в Тенистом лесу и то, как он смог прикоснуться к мэллорну. Когда будет готов снимок его ауры?

— К вечеру сделаю, легат. А лжет он, судя по моим впечатлениям, из страха. Возможно, он что-то сотворил в родных местах какое-то святотатство, не зря мы наблюдаем активность Серого Ордена в приграничных районах. Очень возможно, полагаю, что уловленное нами открытие портала — это его перенос к нам из-за Грани.

— Любите вы фантазировать, Ольгерт. Скажите тоже — из-за грани. Скорее из-за Гномьих гор.

— Вы верите в эти слухи, Назон?

— Это не слухи, легат. В архивах прокуратуры хранятся допросы нескольких путешественников, пришедших оттуда. Кроме Эльфланда и области Этьих, там существовало княжество геманов.

— Мы все знаем об этом, не так ли, господа? И все знаем, что подтвердить их показания никому так и не удалось. Но я согласен, версия о приходе из-за гор менее фантастичная, чем появление его из-за Грани. Будем исходить из нее. А пока учитывая острую нехватку магов и международную обстановку...

Тут 'секретарь' загрохотал кольчугой, приподнимаясь, и ясновидение Олега внезапно исчезло. Непонятно как, но секретарь предугадал окончание совещания и появление начальства в прихожей.

Вышедшие из кабинета ведун и прокуратор попрощались с Олегом очень вежливо, в тоже время только слегка кивнув 'секретарю'. Что это означало, Олег понял, когда легат через переводчика довел до него, что, так как Особая Комиссия не усмотрела в нем и его поступках злоумышления против герцогства и правящей династии, то ему предоставляется герцогское гостеприимство на все время пребывания в Новаромании. Охрану почетного гостя будет осуществлять уже знакомая ему ала Трора, а помощь в изучении латинского языка ему окажет сам переводчик. Церемонно поклонившись, переводчик представился как Гай Валерий Артур.

'Попал, так попал', — мелькнула у ошеломленного всем произошедшим Олега мысль, — 'и не поймешь, кто я — почетный гость, или пленный. Тут еще разговор, причудившийся или действительно услышанный неведомым образом. ЗиЛ сто пятьдесят семь крестовину марать! Что делать? Хорошо попаданцам из книг — сразу и язык знают, и в обычаях ориентируются. Вот почему мне герцога вождем назвали, а? Даже такую мелочь и то понять не могу...'

— —

Вопреки опасениям Олега, герцогское гостеприимство оказалось ничуть не обременительным и менее всего похожим на какое-либо ограничение свободы. Поселили его на симпатичной пригородной вилле, вышколенная обслуга которой выполняла любые просьбы гостя, а повар готовил так, что попаданец невольно объедался каждый раз, когда оказывался за столом. К удивлению Олега, никакими допросами или другой работой его не нагружали. Единственное, что соблюдалось неукоснительно — два часа занятий языком каждый день, утром, после умывания, но до завтрака. Как ни удивительно, но на голодный желудок уроки воспринимались лучше. После завтрака Олег был предоставлен фактически сам себе, если не считать охраны. Возглавлявший ее Трор, к удивлению попаданца, довольно быстро выучил русский в объеме, достаточном для взаимопонимания. Поэтому чаще всего Горшков беседовал с ним, расспрашивая об окружающем. К удовольствию Олега, его догадка оказалось верна, Трор действительно был гномом. Не обычным гномом, конечно, так как обычные гномы жили у себя на родине, в Гномьих горах. Трор же оказался изгоем, разорвавшим связи со своим кланом и поступившим на службу к герцогу Новаромании. Так как гномы известны своими воинскими умениями и верностью однажды данному слову, то его взяли в секретную службу герцога. Поэтому, как позднее выяснилось из разговора других охранников, он возглавлял алу в личной центурии главы секретной службы.

Беседуя с Трором, Олег узнал много интересного об обычаях гномов. Например, оказалось, что все писатели фэнтези ошибаются, приписывая гномам поголовную бородатость. На самом деле борода в горном штреке или у кузнечного горна — сплошная помеха. Представьте себе бородатого гнома в забое, где в воздухе стоит каменная пыль, а после каждого удара кирки во все стороны летит каменная крошка, и все оседает на бороде. Ну, а в кузнице ее так легко подпалить. Да и растет борода у гномов очень медленно. Поэтому большинство гномов именно безбороды, а бороду отпускают лишь самые уважаемые люди, главы кланов, мастера-кузнецы, торговцы и мудрецы. Но поскольку именно они уполномочены разговаривать с чужаками, поверье о бородатых гномах распространено повсеместно. Живут гномы кланами, которые подчиняются совету кланов, выбирающему правителя всего Подгорного королевства, называемого на их языке Унбергрийх. Сейчас в Подгорном королевстве правил король Йохан Длиннобород Второй. Один из его указов и стал причиной ухода Трора из клана.

Да, в этом мире жили гномы, эльфы, драконы и прочие сказочные для мира Олега существа. Имелись на Земле-2 и маги, судя по рассказам гнома, не столь могущественные, как их описывали в прочитанных Горшковым книгах. Рассказал Трор и о герцогстве, в котором оказался Олег. Новаромания или Ромея была одним из трех больших человеческих государств Запроливья. Правили ею герцоги из рода Юлиев, в настоящее время представленного Каем Юлием Сэнтом по прозвищу Сэй. Как и когда появились латиняне на Земле (да, здесь так же называли свою планету Землей) — Трор сказать не мог, или не хотел, отделываясь незнанием. Компенсировал он это долгими рассказами на латыни о славной истории герцогства и географии окружающего мира. Мир этот, как ни странно, расположенный на круглой планете, состоял из двух известных людям континентов, окруженных Мировым Океаном. По некоторым сказаниям, где-то за морем, возможно на другой стороне планеты, были еще неведомые могущественные страны, но никаких точных сведениях о них не было даже у местных магов. Самый большой материк, заселенный людьми, так и назывался — Континент. На нем располагались несколько государств, самое мощное из которых — Империя, занимала половину материка и боролась за завоевание второй половины. Ей противостояло около дюжины более мелких государств, включая ближайшие к Запроливью княжества склавен или славян — Сегежа, Триполье и Тмутаракань. Второй континент, поменьше, на котором и оказался попаданец, называли Запроливьем. По словам Трора выходило, что предки нынешних жителей герцогства, высадившись в Запроливье, долго боролись с населяющими эти дикие земли варварами Этьих, чудовищами типа диких драконов, мантихор и прочих завров. Созданное ими некогда могучее государство, к настоящему времени оказалось в сложном положении. Из-за происков Серого Ордена, поддерживающего соперников Новаромании, в ней практически не осталось магов, частью погибших от неизвестных болезней, а частью сманенных Империей и коварными противниками Новаромании в Запроливье, Великим Герцогством Алайским и Княжеством Коннот. В результате герцогство, несмотря на большую армию, ослабело и с трудом отбивает коварные происки своих противников, а также обнаглевших эльфов, постепенно сдвигающих границы своего Эльфланда за счет исконных римских земель. Что из себя представляет Серый Орден, Трор рассказать не смог (или не захотел), сказав лишь, что он охотиться за черными магами и не поддерживает ни одного государства, борясь против враждебных людям чудовищ и рас.

Рассказывал Трор о сложной международной обстановке так убедительно, что Олегу порой хотелось помочь чем-то несчастному окруженному врагами народу. Но обычно он вспоминал об искусной пропаганде в оставленном им мире и энтузиазм сразу засыхал на корню. Беседы с Трором, прогулки по красивым местам столицы, вкусная еда и напитки, все это беззаботное времяпровождение, казалось, никогда не закончится и не наскучит, но примерно недель через пять Олег почувствовал, что оно все же начинает ему приедаться. Местной разновидностью латинского он, к своему немалому удивлению, овладел быстро и в достаточной степени, чтобы понимать и даже разговаривать на бытовые и некоторые политические темы, поэтому занятия прекратились. Так что одним прекрасным утром Горшков решил, что пора нечто менять в этой рутине.

— Трор, — обратился Олег к вошедшему в перистиль гному, как всегда на ходу о чем-то ворчащему себе под нос. К этому попаданец уже привык, тем более, что одна из служанок, с которой он, если так можно выразиться, 'познакомился' поближе, рассказала ему местное присловье о гномах, очень метко отражающее их характерные привычки: 'Почему гномы живут под землей? Потому что на земле они вечно всем недовольны'. — Трор, брось ворчать и лучше скажи мне, сколько еще я могу пользоваться замечательным 'гостеприимством' уважаемого дона Сэя?

— Сколько? Да пока он отпускает деньги на твое содержание, пользуйся, — проворчал гном.

— Не полощи мне мозги, херн Трор, — язвительно ответил Олег, вызвав у успевшего выучить шутливые русские идиомы гнома приступ веселья. Этого Горшков и добивался — сочетание самого уважительного обращения на гномьем, с самой незатейливой шуткой, всегда приводило Трора в хорошее настроение. Отсмеявшись, Трор внимательно посмотрел в глаза Олегу и заметил.

— Соскучился, значит. Проиграл я солид Артуру. Я думал, ты еще недели две протянешь.

— Нет, вы только посмотрите на него. Солидный херн, начальник целой алы секретной службы самого Герцога! И чем занимается? Спорит, как азартный мальчишка, на деньги с простым переводчиком, — деланно возмутился Олег, надеясь вызвать собеседника на очередной приступ откровенности.

— Во-первых, не с простым. А во-вторых, мне тоже стало скучно, — ответил, оправдываясь, Трор и тут же перевел разговор. — Ну, раз ты хочешь заняться чем-то, я могу устроить тебе встречу с самим Ольгертом.

— Можешь, это понятно. Вопрос только — а зачем мне не с ним встречаться?

— Вот от него и узнаешь, — ушел от ответа гном. — Я сейчас же пошлю ему весточку, а мы пока позавтракаем. Как раз успеем не только поесть, но и спокойно переварить пищу.

Олег давно заметил, что поесть Трор никогда не отказывался и съедал неожиданно много. Но, учитывая его подвижность и мускулатуру, гном, как казалось Горшкову, был еще умерен в потребностях. Кстати, как рассказала та же служанка, гномы могли, не слабея, несколько дней обходиться без еды и воды.

На этот раз Олег решил закончить завтрак одним из лучших, на его взгляд, местных вин, привозимым из далекого Кронара. Чая в этом мире не знали, обходясь травяными настоями, пивом, очень с точки зрения Олега, похожим на российский квас, и разнообразными винами. Зато остальная кухня весьма напоминала обычную земную — такие разнообразные пироги, в том числе и открытые, типа пиццы, вареное и жареное мясо со специями, в том числе что-то вроде шашлыков, пельмени и манты, каши и даже картошка.