Well groomed mind 1 часть

— Вы просто еще один Поттер, — прорычал он.

— Мою мать звали Лили Майя Эванс. Я наполовину она, — сказал я сквозь зубы. Он замер. Ярость и боль смешались на его лице с другим чувством, которого я не мог назвать. Его пальцы сжали палочку. — Очень мудро, профессор.

Я опустил экзаменационный лист на его рабочий стол и вышел из его кабинета.

Еще есть время. Официально он еще не вернул их.

_________________________________________________________________

Мой следующий урок зелий был судьбоносным. Снейп все еще скользил между нашими котлами, скалясь на наши усилия, но он держал комментарии при себе. Один раз, он выхватил ингредиент из руки Невилла, явно смиряясь, а затем показал Невиллу, как нужно измельчать хвосты тритонов и руководил действиями Невилла, добавляя их в котел и помешивая. Невилл дрожал как лист, все время, но в конце урока, у него на лице была робкая улыбка. Впервые Невилл Лонгботтом сварил сносное зелье.

Но это было не единственным изменением. Когда Малфой попытался бросить иглы дикобраза в мой котел, Снейп остановил его, поразив его руку жалящим проклятием. Затем он приступил к лекции на весь класс об опасности махинаций с зельем другого студента и назначил Малфою отработку с Филчем. Он не делал никаких замечаний, но я не ожидал от него совершенного поведения.

Самый сильный шок был в конце урока, когда Снейп официально вернул наши экзаменационные работы по противоядиям. Он положил мой пергамент рядом с моим котлом и протянул Гермионе ее и прошептал : "хорошо сделала". Похвала от Снейпа? Мне захотелось выбежать на улицу и посмотреть, не упали ли небеса на землю.

Я развернул пергамент. Оценка "T" была вычеркнута и "П" написано рядом с ней. Широко раскрыв глаза, я потер оценку пальцем, чтобы удостовериться в ней. Затем я бегло просмотрел свою работу. Она была чистой. Он отчистил зелье и восстановил мои ответы. Я потерял всего пять очков.

Улыбаясь, я свернул его, сунул в сумку, и упаковал свой котел. Гермиона посмотрела на меня, уж раскрыв рот, чтобы спросить меня, как я сделал это.

— Позже, — произнес я одними губами.

— Свободны, — проговорил Снейп, лицо которого скривилось в гримасу, как будто его действия причинили ему физическую боль.

Я повесил сумку на плечо и выскользнул за дверь. Я прошептал свою оценку Гермионе в ухо и нырнул на потайную лестницу прежде, чем она смогла сформулировать вопрос или потребовать доказательства. Насвистывая про себя, я поднялся по лестнице, выходя в пыльный коридор, который заканчивался рядом с кабинетом Моуди.

Я проследовал за двумя цепочками следов, моими и Моуди, к глухой стене, где я постучал по камню шесть раз вверх и двадцать четыре вниз четыре раза: три длинных, один короткий. Дверь появилась, и я вошел в кабинет Моуди.

Моуди отложил свое перо и посмотрел на меня холодно.

— Ну?

Улыбаясь, я достал мой экзаменационный лист из сумочки и протянул ему. Он развернул его. Его брови удивленно приподнялись, когда он прочитал оценку и комментарии Снейпа.

— Гораздо лучше. Постарайся объяснить мне, как тебе это удалось?

Я плюхнулся в кресло напротив его стола. Улыбаясь, я передал мою встречу со Снейпом и его змеей. Глаза Моуди полезли на лоб, когда я рассказал ему о своих угрозах. Когда я закончил, Моуди смотрел на меня холодно, но его губы подрагивали. Затем он начал смеяться. Его раскатистый смех полностью заглушил кружащиеся и свистящие приборы, которыми он окружил себя. Все еще дрожа от тихого хохота, он поднял на меня голову.

— Если бы я не держал в руках доказательство, я никогда бы не поверил. Гарри Поттер шантажировал Северуса Снейпа, декана Слизерина.

— Шантажирую, — поправил я.

— В самом деле.

Глава 11

В первую субботу нового семестра, во время завтрака с Моуди, появился домовой эльф, который держал посылку и письмо написанное синими чернилами.

— Пожалуйста, распишитесь, — пискнул эльф.

В замешательстве, я поискал документ, где надо расписаться. Но не нашел.

— Где?

— Постучи палочкой по правому плечу эльфа, — сказал Моуди, закатывая нормальный глаз.

Откуда я мог знать? Я вырос у магглов. Без сомнений, Гринготтс отсылал всю мою корреспонденцию с домовым эльфом, потому что доставка почты совой была не так надежна, но я никогда еще не подписывался. Эльф появлялся, вручал переписку и исчезал, не сказав ни слова. До сих пор.

Я постучал палочкой по металлической броши, закрывавшей правое плечо эльфа. Произошел выброс моей магии, из-за которого брошь засветилась на секунду, прежде чем вернуться к своему обычному бронзовому цвету. Видимо удовлетворенный, эльф опустил посылку на стол, протянул мне письмо, и исчез.

Я повертел его в руках, изучая незнакомый почерк. От кого оно? Интервью должно быть опубликовано в понедельник, поэтому я не ожидал ничего от Риты. Незнакомый эльф не носил герб Гринготтса. Так от кого?

— Не мешкай, Поттер. Либо прочти это письмо, либо съешь его.) а то твоя яичница стынет, — сказал Моуди, изображая безразличие, но я смог уловить его мимолетные чувства. Ему было так же любопытно откуда этот пакет, как и мне.

Решив, что, если оно содержало то, что мне нужно скрыть от Дамблдора, должен открыть его здесь, я сломал печать.

Гарри,

Две недели назад, по обеим твоим просьбам и твоему официальному прошению, предоставленным Феркадом Нортоном, королевским адвокатом, без лишнего шума я получил распоряжение суда распечатать завещания твоих родителей. Я вытащил Последнюю Волю и завещание Джеймса Чарлуса Поттера и Последнюю Волю и завещание Лили Майи Эванс Поттер из хранилища. Завещание твоего отца в полном порядке — до сих пор на нем есть следы его магической подписи. А вот в завещании твоей матери следов нет.

Магическая подпись на ее завещании — это служебный штамп, который используется, когда к завещанию вносятся поправки в дополнение. Из того, что я и мои сотрудники выявили, кажется, что ее завещание никогда не было заверено. Однако, наши записи показывают, что Лили подала его в Министерство 11 октября 1981 года.

Должностное лицо, ответственное за ее завещание, отправило его в соответствующий орган после ее смерти, и с тех пор этот работник Министерства вышел на пенсию и переехал на Бермудские острова. Он не ответил ни на письмо, посланное моей совой, ни на мой запрос по каминной сети, так что у меня нет объяснений, почему произошла эта досадная ошибка.

По твоим заверениям, подпись твоей матери была важнее для тебя, я поручил своему помощнику поискать каких-либо другие документы, которые твоя мать, возможно, подавала в Министерство, и где, я надеялся, следы ее магической подписи еще могли бы задержаться.

Вчера, мой помощник принес мне файл, который я присоединил к оригинальному завещанию.

Не могу выразить словами, как мне жаль сообщать тебе, что завещание твоей матери не было закончено из-за ее заявление в суд о расторжении брака. До сих пор я и не подозревал, что на момент их смерти у твоих родителей были проблемы с браком.

Возможно, ты не в курсе того, что 2,7% из всех браков между волшебниками заканчиваются разводом. Большинство пар предпочитают раздел имущества по решению суда вместо окончательного развода. Я не буду строить догадки, что побудило твою мать принять эту исключительную меру. Если ты хочешь знать больше, я предлагаю тебе спросить Альбуса или Минерву. Они оба знали твоих родителей гораздо лучше, чем я.

Оба документа датированы 8 октября 1981 года. Возможно, это объясняет путаницу. Наши записи показывают, что твой отец был уведомлен о ее жалобе 14 октября 1981 года.

И я, и мои сотрудники дали клятву, что не будем раскрывать эту информацию, так как у нас нет желания ни говорить плохо о мертвых, ни причинять тебе дополнительные страдания.

Хотя я читал и завещание, и дополнение к завещанию, я не эксперт в имущественных отношениях и не специалист в вещном праве. Опираясь на свой юридический опыт непрофессионала, могу сказать, что существуют некоторые потенциально серьезные проблемы с недвижимостью твоей матери. Я прилагаю копии (окантовано красной лентой) всех документов, которые восстановили мои помощники. Я настоятельно советую тебе выслать эти документы своему адвокату.

А теперь перейдем к лучшему — Рита послала мне копию твоего интервью в начале этой недели. Я заинтригован, что вы двое разрешили свои разногласия. Рита — милая леди.

Пожалуйста, уведоми меня, если тебе нужна помощь еще в чем-то.

Удачи в турнире.

С уважением,

Корнелиус Фадж,

Министр Магии,

Награжденный Орденом Мерлина Первой степени.

Я был выбит из колеи. Мои родители были счастливы, верно? Все говорили мне, что они были идеальной парой. Они очень любили друг друга. Моя мама сияла на ее свадебных фотографиях. Она всегда выглядела такой счастливой. Три раза они сражались против Волдеморта вместе — только в таких битвах, согласно Пророку, участвовала моя мама. Там была даже цитата из отчета Авроров, описывающая, что они были синхронны, как две половинки одного целого. Что случилось?

— Поттер?

Я поднял голову, непролитые слезы покалывали в уголках глаз. Моуди терпеливо ждал объяснений, но я не знал, что сказать. Прошло несколько минут, прежде чем он протянул руку:

— Можно мне?, — спросил он, указывая на письмо.

Молча, я кивнул, все еще пытаясь осмыслить его содержание. Развод? Моя мама подала на развод. Нет, ни в коем случае тетя Петуния и дядя Вернон не могли знать об этом. Они бы доставали меня этим если бы они знали. Вероятно, вместо сироты, я стал бы брошенным ребенком. 'Даже твой отец тебя не хотел', сказали бы они.

Волшебники никогда не говорили мне об этом. Фадж сказал, что не знал, но она подала на развод за три недели до своей смерти. По всей вероятности они сообщили тайну лишь близким друзьям. Ремусу невозможно было доверять. Петтигрю мог бы и знать. Сириус — наверное. Определенно. Сириус и мой отец были так близки, как братья. Почему он не сказал мне об этом?

Было ли ему стыдно? Неужели он подумал, что факт неактуален, потому что они умерли прежде чем развестись? Пытались ли они уладить свои противоречия?

Моуди откашлялся:

— Извини, Гарри. Если тебе потребуется некоторое время, мы можем отменить уроки на сегодня. Ты уже изучаешь материал пятого года. Лишний выходной день не повредит.

— Нет, я буду работать.

— Ладно. Ты хочешь, чтобы я сходил за Минервой или, может быть, за Гермионой?

Я гневно покачал головой. Нет, последнее, что мне нужно — это еще больше лжи или Гермиона, пытающаяся проанализировать все.

— Нет, сэр.

— Ты хочешь поговорить со мной об этом? Мне известно, что я не лучший слушатель, но я буду считать наш разговор частью нашего занятия по Окклюменции, если согласишься.

Я заколебался. Человек передо мной был Пожирателем смерти. Чего он волнуется о моих чувствах? Он, до сих пор, не использовал их против меня, но это вовсе не значит, что он не будет. Тем не менее, он уделял больше внимания моему благополучию, как психологическому, так и физическому, чем кто-либо еще, в том числе и профессор Люпин, один из ближайших друзей отца.

Кроме того, я знал его реального, а не тот образ сумасшедшего Аврора, которого он выставлял всем на показ. Как только мы скрывались из виду, он сбрасывал маску, включая шотландский акцент и странную дикцию.

Когда проблема — как правило это касалось Дурслей — становилась камнем преткновения в моих занятиях по Окклюменции, он терпеливо разговаривал со мной, чтобы я мог преодолеть ее. Да, иногда он был садистом, некоторые уроки были жестокими, но он всегда лечил меня после наших уроков, и объяснял мои ошибки. Иногда, он даже хвалил меня.

Лже-Моуди заставлял меня есть сбалансированную пищу. Через несколько дней после его диеты, мне не хватало жареных яиц, бекона, и шоколадного торта. Не то, что я не получал временами вкусности, но возможность выбора нездоровой пищи была только после того, как закончу свою трапезу.

Он также внимательно следил за моими занятиями и наказывал меня жестокими уроками по Уклонению от проклятий, когда я зарабатывал меньше, чем "В", даже по Истории. Несколько раз, когда я заработал "П" по Зельям или когда Флитвик хвастался моим великолепным эссе, он даже награждал меня шоколадной лягушкой.

Моуди был всегда снисходителен по отношению ко мне, но он изменился, с тех пор, как Дамблдор в первый раз приказал ему учить меня.

Сначала он посмотрел на меня так, словно я был лягушкой пришпиленной к разделочной доске. Потом я стал головоломкой, которую он не мог понять. В настоящее время я не знал как он рассматривал меня. В большинстве случаев, он относился ко мне как к обычному человеку. Как к подростку, не достаточно взрослому и опытному воевать в одиночку, как бы я ни пытался доказать обратное.

Мне искренне нравился человек, которым он становился, когда никого рядом не было. Образ 'Грозного Глаза' был немного страшным, особенно когда начинал разглагольствовать о постоянной бдительности. Тем не менее, я знал, когда придет время, он не будет среди тех, кто будет обвинять меня. Я принял это в тот день, когда догадался, что мой учитель — самозванец. Какая-то часть меня жалела об этом, но вещи были хорошо видны. Как ни странно, я был в гармонии с этим.

У меня никогда не было человека заменяющего родителей. Сириус сам засадил себя в Азкабан, а теперь он в бегах. Люпин никогда не искал встречи со мной до третьего года и с тех пор не писал мне. Тетя Петуния и дядя Вернон... Моуди сказал, что они не заслуживают называться семьей, и я полностью согласен с ним. Некоторое время Дамблдор казался хорошим кандидатом, но он не проявил никакого интереса ко мне, как к человеку. Он всегда был более заинтересован в наставлении меня на путь истинный и поощрении меня рисковать своей шкурой. Моуди был другим.

Вскоре он откажется от меня. Черт, он, вероятно, оглушит меня и доставит Волдеморту с бантом, повязанным на шее. Я не мог заставить себя слишком волноваться об этом, потому что в первый раз в моей жизни кто-то взрослый заботился обо мне и защищал меня. Он бросит меня однажды, в конце концов, но на данный момент я был довольным.

— Я думал, что они были счастливы, — сказал я. — Никто никогда не рассказывал многое о них, кроме как они любили друг друга и как бы они заботились обо мне. Я не идиот. Я знал, что они говорили мне то, что хочет услышать каждый сирота, но я смотрел на их фотографии и верил, что это правда. Сейчас... Это не имеет смысла. Если мама хотела развестись с папой, почему оба они были в Годриковой лощине той ночью? Что насчет меня? Хотели ли они меня вообще?

— Остановись, Поттер. Родители не умирают за нежеланного ребенка.

— Извините. Я просто не понимаю. Сириус никогда ничего не говорил.

— Блэк?

Я кивнул.

— Я познакомился с ним в прошлом году. Петтигрю притворялся крысой Рональда. Сириус похитил Рональда, чтобы получить Петтигрю. Я, вместе с Гермионой, последовали за ним через туннель под Гремучей ивой.

Моуди склонил голову и сложил пальцы домиком.