Рассудочность и авантюризм

Дети переглянулись.

— Полагаю, вы правы, — согласился Гарри.

— Субботу в час пополудни, — уточнила Гермиона. — В Дырявом Котле один из нас снимает на это время номер. Том подскажет какой.

— На следующей неделе я не смогу присутствовать, — смутился Луни

— Зато на этой вам, кажется, ничего не мешает? Тогда, может быть, приступим? — Улыбнулась Гермиона.

— Разумеется, — компания направилась в сторону паба.

Глава 6. Занятия в Дырявом Котле.

— У нас очень много вопросов, затараторила девочка, едва усадив гостя за стол. Дети устроились на стульях тут же. — Скажите, кто такие сквибы?

— Волшебники, неспособные колдовать, — пожал плечами учитель. — То есть, вы даже этого не знаете.

— А разве людей, неспособных колдовать, можно называть волшебниками?

— Хороший вопрос. Дело в том, что магическая сила бывает разная. Если её совсем мало, настолько, что человек не способен наколдовать даже "Люмос", то он сквиб. Но, в то же время на него не действуют магглооталкивающие чары. Он видит и чувствует то же, что и маги. Рождаются они обычно в семьях слабых волшебников, но случается, что и во вполне благополучных старинных родах появляются на свет такие потомки. Вы, мисс Онагр, как я понимаю, тоже сквиб?

— Могу ли я попросить вас, наставник, о конфиденциальности? То есть — приватности? — замялась Гермиона.

— Чтобы вы про нас никому не рассказывали, — пришёл на выручку Гарри.

— Это соответствует моим интересам, — кивнул преподаватель. — То есть, я не болтаю про вас, а вы — про меня.

Дети достали волшебные палочки и, подлевитировав подушку на кровати, некоторое время перебрасывали её чарами, словно играя.

— Вы точно не сквибы, а волшебники с весьма солидными задатками, — прокомментировал Луни, закрыв рот после того, как подушка была возвращена на место. — Но, мисс Онагр, авроры перемывают косточки предприимчивой сквибе, гонявшей их на вызовы чуть ли не неделю. И именно о вас шла речь.

— Должна же я была что-то сделать с Надзором, — изобразив смущение, сказала Гермиона.

Луни упал под стол и катался там, хохоча, почти две минуты. Выбрался, вытирая слёзы, и прохрипел:

— Десять лет так не веселился. Ребята, да только за это я готов заниматься с вами бесплатно и сколько угодно.

— Думаю, будет разумно придерживаться ранее достигнутых договорённостей, — остудил этот энтузиазм Гарри.

— Итак, бывают сквибы, бывают Мерлины. А те, что между ними, они как классифицируются, — продолжила расспросы Гермиона.

— Такой классификации мне встречать не приходилось, — сознался учитель. — Но между строк в отдельных книгах, и между слов в частных разговорах, проскальзывали некоторые определения. Такие как: почти сквиб, слабенькая ведьма, сильный волшебник, могущественный колдун и великий маг.

— Между слабеньким и сильным просится нечто нормальное. Получается шесть градаций. Снизу добавляем сквиба — это семь. А сверху Мерлина — итого восемь, — подсчитала Гермиона.

— Любопытно, пробормотал Луни. — В каком-то старинном трактате мне встречалось упоминание октанов. То есть чего-то такого, что делится как раз на восемь групп. И речь там шла как раз о сильных волшебниках. О постижении ими высоких искусств и обширных познаний.

— Название трактата не подскажете? — Гермиона наморщила лоб и занесла ручку над тетрадью.

* * *

Люпин спустился в паб на полусогнутых — сегодня он заработал девять галеонов. Но чего это ему стоило! Трёхчасовой допрос с пристрастием и тщательным анализом ответов. Девочка с ангельским личиком оказалась настоящей садисткой — она буквально выпотрошила мозг взрослого человека, задавая вопросы, которые даже не приходили тому в голову. Мальчик тоже оказался тем ещё подарочком по части уточнений, дополнений и обстоятельств. Невольно накатывал стыд за то, что очень многого он не знал, однако, дети были довольны настолько, что долго его не отпускали. Заказали обед в номер и угостили учителя, не прекращая при этом пытки вопросами.

Так вот! Мальчик! Он так и оставался в колпаке, надвинутом на самые брови. Причём, едва головной убор начинал сползать, девочка немедленно его поправляла. Словно специально следила! И очки с дымчатыми стёклами, скрывающими цвет глаз. Но овал лица сильно напоминал друга детских и юношеских лет Джеймса Поттера. Неужели вот так неожиданно отыскался его сын Гарри, тщательно скрывающий самые яркие приметы — шрам на лбу и редкого зелёного цвета глаза?

За прошедшие уже почни десять лет Люпину так и не удалось добиться от Дамблдора никаких сведений о месте пребывания сына погибших друзей. Сам же он искать ребёнка не пытался, как и просил великий светлый волшебник. Умеет директор Хогвартса убеждать, умеет. И вот теперь неожиданно появляется парочка магически весьма одарённых детей, один из которых тщательно маскируется, а вторая подняла на дыбы силовые службы Министерства Магии. Слухи о волшебной палочке Элли Онагр упорно циркулируют по всему Косому.

Возможно, насчёт Поттера он ошибается, но деток этих всё равно научит всему, что умеет. Просто потому, что... Стоп! Возможно, всё намного запутанней. А вдруг сын погибшего друга протянул ему руку помощи в трудную минуту? Ведь ребятишки задавали исключительно идиотские вопросы. Преимущественно. Из длинного списка, приготовленного девочкой.

Почему они шифруются? Потому что колдуют не в школе. То есть — нарушают правила. К тому же Гарри, если это действительно Гарри, ещё нет одиннадцати. Тем не менее, палочка у него имеется. Послушная, кстати.

— Добрый вечер, Ремус, — к столику подошёл аврор Долиш. — Ходят слухи, что тебя видели в компании со сквибами.

— Садись, Джон. Мне всё равно, кто они, лишь бы платили. Наняли для проведения частных уроков.

— Обещал научить сквибов колдовать? Ну, ты и шутник! А не боишься, что тебя привлекут за мошенничество?

— Не боюсь, потому что не обещал. Но буду пытаться, потому, что они мне за это платят.

— И как успехи? — аврор плотоядно усмехнулся.

— Дети очень стараются. Но есть проблема — у них нет волшебных палочек. Я имею в виду настоящих, а не игрушечных. Судя по всему, Олливандер так и не смог им ничего подобрать.

— Потому что они сквибы, — кивнул Долиш.

— Вот и получается замкнутый круг. Без палочки ничему не научишься, а приобрести её невозможно, потому что ни одна не отзывается на руку столь слабого волшебника. Нет идеи, как его разорвать?

— А ты, Ремус, оказывается, всерьёз замышляешь проделать невозможное. Позволишь мне рассказать об этом приятелям? То-то парни повеселятся.

— А если получится?

— Тогда с меня сотня галеонов. Ответной ставки не требуется — с тебя всё равно нечего взять.

— Да, найти работу не так-то просто, — вздохнул Ремус. — Так нет у тебя никакой идеи насчёт палочки? Хотя бы одной. Чтобы была покладистая и спокойная. Дружелюбная, в общем.

— Ты совсем с ума сошёл? У тебя уже голову переклинивает. Вроде, рановато.

— До полнолуния около недели, — кивнул Ремус. — Но заботы нанимателя мне близки.

* * *

— Вот перечень предметов, изучаемых в Хогвартсе. Список наиболее часто употребляемых учебников прилагается.

— Спасибо, мистер Луни. А ещё бы хотелось список магических дисциплин, которые не входят в школьную программу. Литературу по ним мы поищем сами, — улыбнулась Гермиона.

— И ещё желательно выучить заклинание усыпления. Или узнать, где его найти — у нас кое-что получается освоить и по книгам, — подключился Гарри.

— Это из колдомедицины. В школьном курсе ничего подобного нет.

— Не страшно. Главное, понятно в каком разделе искать информацию, — сделала пометку Гермиона. — Ещё нужно ударяющее заклинание. Такое, чтобы можно было отбиться от нападения, но не убить. А то на Тима охотится один толстяк. Вот если бы его было можно свалить с ног в любой момент!

— Заклинание есть. Только его очень трудно колдовать невербально. А, тем более, без палочки.

— Что такое "невербально"? И как это можно колдовать без палочки? — удивился Гарри.

— Это очень сложная магия. Ей начинают учить только на шестом курсе. Я про чары без произнесения заклинания вслух. То есть это требует высокой степени концентрации и большого искусства. А волшебство без палочки доступно буквально единицам очень умелых и сильных волшебников.

— Тогда почему вы про них упомянули в разговоре с дошкольниками? — подозрительно посмотрела на учителя Гермиона.

— Потому что вы оба интересуетесь очень многим. Но, ни о чём подобном даже не подозреваете, хотя большинство волшебников знает об этом просто потому, что это для них очевидно. Так вот, сразу добавлю — колдовство в маггловской школе Надзор обязательно обнаружит. Даже, если заклинание не прозвучит вслух, и ты не направишь на обидчика волшебную палочку.

— Спасибо, Луни. Но само заклинание ты нам, всё-таки, покажи.

— Оно довольно редко используется, потому что считается очень трудным, — преподаватель выписал замысловатый крендель волшебной палочкой и издал короткий сложный звук, в котором явственно звучал выходящий из горла воздух. Похоже на "Пхау", но с очень длинным "Ха", переходящим в выдох до полного опустошения лёгких. В конце, во время произнесения "Ау", раздалось ворчание, похожее на звериный рык. Негромкое, но внятное.

— Забористо! — воскликнул Гарри. А Гермиона принялась зарисовывать движение на листе бумаги.

— Нет. Так не пойдёт, — воскликнул преподаватель. Он трансфигурировал из листа бумаги шнурок, который палочкой заставил сложиться в узор. — Тут не только поперечные движения, но и продольные имеют значение. А вот в этом месте нужно подсечь в направлении ударного воздействия.

Девочка извлекла из сумочки фотоаппарат:

— Мыльницы здесь не работают, — пояснила она. — Приходится снимать старенькой зеркалкой, — после чего сделала несколько снимков. — Жалко, что звук не на что записать. Потому что диктофон тут тоже не пашет.

* * *

На рождественских каникулах Гермиона связалась по телефону с Тонкс. Девчата посидели у Флориана Фортескью, полакомились мороженым и поболтали о своём. Гарри, представленный в качестве Тони, быстро отключил восприятие — про фестончики и рюшечки было насквозь непонятно. Он заприметил выходящего из магазина наставника. Этот человек теперь одевался вполне прилично. Без шика, но и не в старьё. Пригласил его за столик, представил новой знакомой, но общего разговора не сложилось.

Луни поедал глазами старшеклассницу, а та стреляла глазками, то и дело меняя цвет волос. Гермиона вдруг смутилась, и Гарри поспешил откланяться. Ушли они вместе, оставив взрослых наслаждаться обществом друг друга.

Занятия в Дырявом Котле продолжались регулярно — три урока, один пропуск. У девочки лучше получались чары, у мальчика — трансфигурация. Но успехи обоих выглядели внушительно. Они даже сварили пару простеньких зелий. Только, чтобы попробовать, получится ли. Загвоздка была в том, что строго придерживаться школьной программы ребята не старались — постоянно забегали вперёд, требуя научить их вещам, особо продвинутым и изрядно трудным, которые осваивали со скрипом и скрежетом.

Но в мае девочка коварно наслала на наставника сон, отменить который не сумела. Так и проспал учитель весь урок, проснувшись только вечером для того, чтобы встретить два виноватых взгляда. Ребята не успели отыскать контрзаклятие до момента пробуждения, которое произошло через положенные шесть часов. В июне Гарри сумел сбить с кровати подушку тем самым "Воздушным кулаком", который для себя так и называл "Пхау"

Слабенько сбил, с десятой попытки, которую так и не смог повторить в следующие раз двадцать. Но потом у него ещё один раз получилось. У него вообще дела шли не слишком ровно, в то время, как девочка давала исключительно устойчивые результаты в самых разных областях. Например, провела несложный ритуал определения кровного родства, показавший, что они с мальчиком не родственники. То есть и зелье сварила, и церемонию отбормотала над нарисованным на полу чертежом. Очень обрадовалась, когда загорелась свеча, показывая, что всё прошло успешно. Наставник, ясное дело, страховал и диву давался — зачем протирать спиртом иглу, если достаточно подержать её кончик в пламени? Маггловоспитанность детей проявляла себя не раз.

* * *

— Мистер Луни! Сегодня наше последнее занятие, потому что дальше начинаются каникулы. А потом мы поедем учиться в Школу Чародейства и волшебства. Может быть, скажете несколько напутственных слов от себя? — спросила Гермиона после разбора ошибок при превращении камня в тыкву.

— Пожалуй, — Ремус давно собирался предупредить ребят, но как-то не к слову было. А тут — сами просят. — Дело в том, что вам ни в коем случае нельзя демонстрировать в школе полученных знаний и умений. Почему? Не могу внятно объяснить. Считайте это чутьём, нюхом, предвидением.

— Вам кажется, что вокруг Тима ведётся скрытая игра? — спросила Гермиона. — Не удивляйтесь. Я обсуждаю это со своими папой и мамой — они разделяют вашу точку зрения, но не на основании чутья, а в результате анализа фактов из его жизни!

— Несчастная! — воскликнул Гарри. — Как ты посмела анализировать мои факты?

Ребята рассмеялись.

— Тогда не стану углубляться в обоснуй, — хмыкнул Ремус. — Вам бы следовало серьёзно заняться окклюменцией — защитой разума. Но сам я не могу вас ей обучить — это редкое умение. А ещё более редкое умение — легиллименция — способность проникать в чужой разум. Обучить окклюменции способны только легиллименты. Вернее, оценить эффективность навыков по защите сознания. Могу присоветовать не встречаться взглядом со взрослыми, особенно, с преподавателями. И ещё можно усиленно перебирать в уме содержание последнего урока. С одной стороны, это положительно влияет на успеваемость, с другой — запутывает того, кто пытается вас прочитать. Но главное — не испытывать сильных эмоций, особенно гнева. Это общеизвестные вещи в кругах людей образованных.

Мне кажется, что вам обоим следует притвориться самими собой, но без знаний, приобретённых за время, которое мы общались. Дело в том, что я как-то раз попробовал пройти следом за мистером Рипо, чтобы узнать, где он живёт. У меня ничего не получилось. То есть, я доехал до станции и крался следом, пока не потерял тебя, Тим, из виду.

— Аналогично, мистер Луни, — кивнула Гермиона.

— Вот. Оказывается за мной ещё и подглядывают! — притворно возмутился Поттер.

— Не скалься, Тим. Идёт какая-то игра. Из тебя готовят кого-то или что-то. Не знаю, бойца или жертву, но после кошмара уготованной тебе жизни произойдёт чудесное освобождение в момент прибытия посланца от школы Хогвартс. Приготовься сыграть роль восторженного мальчишки, чтобы никто ничего не заподозрил, — назидательным тоном проговорила Гермиона. — Ведись на всё, доверяй людям направо и налево, заводи друзей и врагов по первому побуждению сердца. А заготовленные на самый главный случай неожиданности держи в секрете. Только для последнего момента, когда пан или пропал.

Думаю, познакомимся мы с тобой только в Хогвартс-экспрессе. Ведь в лицо тебя никто не узнал.