Рассудочность и авантюризм

Рассудочность и авантюризм

Что будет, если добавить вынесенных в заглавие качеств в характер Гермионы Грейнджер?

При том, что волшебную палочку она получит в день своего одиннадцатилетия — почти за год до начала учёбы в Хогвартсе.

Глава 1. Напутствие

— Не хочешь погулять, крошка? — спросил Дэн Грейнджер, видя, как его миниатюрная доченька со вздохом задвигает ящик стола, где лежит источник её вожделения — волшебная палочка, которой нельзя колдовать до самого момента прибытия в волшебную школу. То есть ещё больше одиннадцати месяцев.

— Да, папа, — кивнула Гермиона, легкими движениями руки заставляя разложенные на столе книги закрыться и составиться в шкаф. Собственно, стихийная магия у неё именно так обычно и проявляется. На книжках. Причём, исключительно дома в её собственной комнате. Ведь никому не нужно, чтобы о дочке пошли всякие разговоры насчёт ненормальности.

Раньше дела обстояли не столь безоблачно — случалось всякое. Однажды рассыпалась в песок ступенька, о которую споткнулась бегущая девочка. Или сгорела кофточка, показавшаяся некрасивой. Так или иначе, родители приметили, что "неправильности" происходят в моменты раздражения, и стали много заниматься с Гермионой интересными делами. Гимнастикой, чтением, готовкой, глажкой, уборкой и самыми разными поделками, сменяя виды деятельности, как только ребёнок начинал утомляться. Они ведь врачи — умеют читать книжки не только по стоматологии.

Это внимание заметно подстегнуло развитие дочери — читать она научилась в четыре, и так приохотилась, что её стало непросто оторвать от этого занятия. Сами не заметили, как рядом с ними оказалась заучка, всезнайка и вообще исключительно уверенная в себе высокомерная маленькая особа. Но послушная, что очень подозрительно.

Из окна Дэн проводил глазами одетую в тёплые курточку и брюки дочурку, удаляющуюся вдоль улицы в крепких ботиночках на высокой шнуровке.

— Не иначе, возьмет у соседского Джимми скутер и поедет проветриваться в поля и перелески, — встревожено проговорила Эмма.

— Она всегда надевает шлем, — поспешил успокоить жену отец семейства. — И гоняет не сильно, — выдвинул ящик письменного стола, где рядом с волшебной палочкой лежала "Стандартная книга заклинаний" для первого курса. Открыл, долистал до первого раздела и хмыкнул: "Люмос" — зажечь огонёк. И "Нокс" — погасить. Движения палочкой это не требует, но рукоятку нужно слегка сжать. Очень интересно, — почесав затылок, Дэн взял со стола указку, сделанную из прозрачной пластмассы, и вышел в прихожую, где рядом с входной дверью на крючке висел маленький электрический фонарик с покрытым сплошной резиной корпусом.

Задумчиво приложил указку к стеклу и, пробомотав "Люмос", сдавил рукоятку.

— Это и без волшебства получается, — хмыкнул он. Добавил: — "Нокс", — снова сжав фонарик, и отправился туда, где в этом доме хранится клей.

— Подпилить немного, зачистить, обезжирить, и дело с концом, — думал он вслух по дороге к гаражу, в котором стоял верстак и хранились инструменты.

* * *

Закатив уляпанный осенней грязью скутер в гараж около дома, в котором вместе с родителями живёт её одноклассник Джимми, Гермиона наполнила ведро водой и принялась наводить чистоту.

— Герм! Можно мне завтра взять твой мопед для Кристинки из параллельного?

— Можно, если прекратишь попытки сократить моё имя, — девочка вытерла с пола натёкшую грязь и выполоскала тряпку.

— Замётано, Гермиона, — согласился подросток. — И шлем тоже можно взять?

— И шлем, — на самом деле подержанный скутер девочка приобрела на свои, скопив, откладывая из карманных денег, на которые родители не скупятся. Просто он тут хранится, притворяясь соседским. Так проще с постоянно внимательными предками, чьи заботы и насторожённость уже несколько напрягают — вот не понимают они, что дочка выросла и стала абсолютно самостоятельной. Она даже в Лондон ездит одна. Хоть на поезде, хоть на рейсовых автобусах, потому что в большом городе и библиотеки крупнее, и книжные магазины богаче, и фильмы в кинотеатрах разнообразней. Днём, когда занятия уже закончились, а родители ещё на работе, она может себе позволить некоторые дополнительные степени свободы.

Что же касается контроля над стихийной магией — тут тоже всё в порядке. Правда, раньше сдерживаться было труднее — её иногда просто распирало так, что опасалась выкинуть какой-нибудь фортель. А после визита заместителя директора магической школы всё стало понятнее — если подержать в руках приобретённую в Косом Переулке волшебную палочку, выпуская искорки, звёздочки и радуги, то легче делается надолго. Как-то всё внутри успокаивается и приходит в равновесие. Пара минут утром и столько же перед сном — и дело в шляпе. А одноклассники, на которых обычно сердилась, перестали её доставать после того, как сдружилась с Джимми. Парнишка повёрнут на всём, что ездит. Так что сошлись сначала на почве ремонта велосипедов, а там обзавелись и скутерами, в которых значительно больше всяких винтиков и прочих финтифлюшек.

Джимми, конечно, парой лет старше — уже девочками интересуется. Но это не обидно, потому что сама Гермиона ещё слишком мала, чтобы с кем-нибудь гулять. И вообще, она человек серьёзный — ей подобные глупости даже в голову не приходят. К тому же — пора спешить, а то предки встревожатся, если не успеет вернуться до наступления темноты. Хоть и не всегда они правы, но для неё именно папа с мамой лучшие друзья.

Дома ждёт душ, ужин и тихий вечер на диване с книжкой в руках. Всё, как обычно. Хотя, что это за ухмылка на папином лице?

— Я тут полистал твой будущий учебник и решил попробовать, — сообщает отец за ужином. — Кажется, у меня кое-что получилось, — вытащив прозрачную указку, он демонстрирует включение и выключение маленького фонарика, прикрепленного вместо отпиленной ручки.

— Ух, ты! — принимает предложенную игру Гермиона. — Папа! Ты просто чудо! Теперь я смогу колдовать, не нарушая запретов, — все трое вместе с мамой смеются. Да, Дэн так и остался немного мальчишкой, склонным к разного рода авантюрам, в то время как рассудочная и пунктуальная Эмма удачно и неназойливо его уравновешивает, удерживая от совсем уж бесшабашных выходок.

Перед сном, прежде чем улечься окончательно, Гермиона ещё раз включает и выключает этот вычурный фонарик — он очень красиво светится в полумраке её комнаты. И наводит на интересные мысли. Ведь замдиректора профессор МакГонагал строго-настрого предупредила, что, вздумай она сотворить этой палочкой хоть какое-нибудь колдовство — её найдут волшебные полицейские — авроры. Палочку отнимут или сломают. И вообще — будут очень большие неприятности. И это тогда, когда в столе лежит учебник, просто умоляющий всем своим видом изучить его и выполнить все упражнения. То есть — сделать правильные движения и произнести заклинания.

"Для начала, необходимо спровоцировать встречу с охранниками порядка и оценить риски на практике, — приходит в голову мысль. — А то в жизни люди друг друга много чем пугают. И далеко не всё это правда" — вспоминаются папины слова по поводу очередного предсказания конца света.

И сделанная отцом игрушка наводит на мысль о том, как минимизировать риск.

* * *

Место выбрано, и детали предстоящего мероприятия продуманы. Луг, где в одну точку сходятся сразу три тропинки, ведущие к группам домов в отдалении. Две из них — окраины посёлков — пригородов Лондона. Третья — что-то вроде деревеньки, где расположена автобусная остановка. Там же и дорога, рядом с которой оставлен скутер. Здесь, примерно на равном удалении от жилья совершенно незнакомых людей, около мили в любую сторону, она и будет ждать наряд, борющийся с колдовством несовершеннолетних.

Палочка вверх.

— "Люмос", — огонёк послушно загорелся, отчётливо различимый в свете пасмурного осеннего денька. — "Нокс", — палочка в сумку под застёжку-молнию. А в руке уже фонарик. Проверяем — включается и выключается. Стоим, озираемся. И никого. Пять минут, десять. Гермиона уже начала сомневаться в том, что система контроля министерства Магии отреагирует на её выходку, как рядом раздался выразительный хлопок, и прямо посреди чистого поля из ниоткуда возникла фигура в мантии. Ярдов пятьдесят до неё. Видно, что женщина, причём молодая.

Сама же девочка вовсе не стоит на открытом месте, а спряталась в группе кустов, которые, хоть их и четыре, хочется назвать отдельностоящими. Подобных крошечных зарослей на этой лужайке несколько. Видно отсюда не очень хорошо, но кое-что разглядеть удаётся. Вот девушка-аврор что-то пробормотала и выполнила палочкой горизонтальное движение, после чего уверенно направилась к укрытию нарушительницы.

— Привет! А почему ты не в школе? — задала она вопрос, едва приблизившись.

— Мне в сентябре стукнуло одиннадцать, — сразу по-делу ответила Гермиона. — То есть, в этом году ехать в Хогвартс было рано.

— А волшебная палочка просто руки жжёт, — кивнула незнакомка. — Меня зовут Тонкс.

— А фамилия, — решила проявить настойчивость "провинившаяся"

— Это и есть фамилия. А по имени меня называть не нужно. Оно просто ужасное.

— А я Элли Онагр, — представилась Гермиона.

— И что тебя сюда занесло? По данным отдела по обнаружению магиии несовершеннолетних, вокруг одни магглы.

— Так я и есть магглорождённая.

— Как мой папа, — кивнула аврорша. — Имя, небось, вымышленное?

Оставалось молчать, чтобы не вызывать дополнительных подозрений.

— Что у тебя, Нимфадора? — с противоположной стороны появился ещё один человек. Мужчина средних лет в точно такой же, как у девушки, мантии. Видимо — форменной.

— Маглорождённая Элли Онагр созналась, что нарочно забралась в непосещаемое людьми место для того, чтобы поколдовать без свидетелей, — отрапортовала Тонкс.

— Самая хитрая. Ну, если, действительно без свидетелей, палочку на первый раз отбирать не будем. Обойдёмся предупреждением. Ты беседу закончила?

— Никак нет, аврор Долиш. Только начала. Разрешите продолжать?

— Продолжай, а я в управление — нужно разобраться, что опять за путаница с новыми списками. Вот не было в них никакой Онагр, — мужчина исчез с почти неслышным хлопком.

— Так вот, неизвестная магглорождённая, — повернулась к девочке девушка. Ты ведь наверняка читала книжки вашего мира. Где прячут лист?

— В лесу.

— А колдовство прячут там, где его творят на каждом шагу. Для тебя это — Дырявый Котёл. Знаешь такое заведение? Сняла номер, наколдовалась до упаду и вали домой к папе и маме.

— Спасибо, Тонкс, — кивнула Гермиона. — А имя у тебя, действительно, отстойное.

— А то! — хмыкнула юная аврор. Достала из кармана кусочек пергамента и черкнула в нём буквально одну строчку, — вот номер моего домашнего телефона. На рождественских каникулах можешь звонить, если что. Ну, или летом, когда я уже закончу Хогвартс.

— То есть ты ещё школьница?

— Да. У нас сегодня ознакомление с выбранными на будущее местами работы. На случай, если кто передумает или поймёт, что не справится. Аврорат — это круто, и требования к кандидатам очень высокие, поэтому лучше заранее всё разузнать. Меня вот даже на сигнал направили, не одну, конечно, с опытным работником. И не на серьёзное преступление, а... вроде разминки. Ой, раз ты такая бедовая, сразу предостерегу: "Акцио палочка", — Гермиона почувствовала, как задёргалась её сумка, но, повешенная на плечо и придавленная локтем, не смогла вырваться. Зато фонарик в руке даже не шелохнулся.

— Так ты что? Действовала с сообщником? — удивилась аврор.

— Вроде того, — не стала спорить Гермиона. — А каким заклинанием ты меня обнаружила?

— "Гоменум Ревелио", — и исчезла с отчётливым хлопком.

"Если это была беседа о недопустимости колдовства несовершеннолетними вне школы, то я Арнольд Шварцнегер", — подумала девочка и направилась к оставленному около остановки скутеру. И ещё — её стилизованный фонарик эта юная мисс за волшебную палочку не приняла даже на мгновение. Просто ни секунды не сомневалась. Зато её наставник не сомневался в обратном — мазнул взглядом по предмету в руке и решил его не отбирать. И ещё странно, что он так уверен в отсутствии в списках нынешних одиннадцатилеток её вымышленной фамилии. Похоже, волшебный мир достаточно тесен.

Глава 2. Новый шаг

О том, где расположен паб Дырявый Котёл Гермиона знала только со стороны Косого переулка, потому что профессор МакГонагал во время их единственного посещения мира волшебства аппарировала вместе с ней прямо на мощёную камнем поверхность неподалеку от Гринготса, где девочка самостоятельно поменяла фунты на галеоны. Они забежали только к Олливандеру за волшебной палочкой и во Флориш и Блотс, где купили Историю Хогвартса, в которой, по мнению преподавателя, содержалось всё, что будущей ученице стоило знать.

Потом был взмах рукой в сторону заведения, где находится проходная в мир магглов и поспешная аппарация домой. Книгу заклинаний Гермиона купила по собственной инициативе на сикли, оставшиеся от других покупок. Ей хватило только на подержанный экземпляр. Заместитель директора в этот день располагала крайне ограниченным запасом времени, поэтому мало что успела рассказать конкретного — она достаточно долго убеждала родителей в реальности магии.

Нет, предки не слишком упирались, потому что, будучи людьми, отлично знающими, что ничего подобного не может быть в принципе, не раз отмечали это самое невозможное в исполнении собственной дочери. А были они реалистами и собственным глазам верить привыкли. Но от предложенных гостьей демонстраций чудес отказываться даже не подумали. Так и время потратилось за разного рода превращениями. А на посещение торговой улицы его осталось маловато — учебный год в разгаре, так что график у преподавателей плотный.

Конечно, Дэн сопровождал дочурку, но видел он то же самое, что и она.

— Слушаю, Тонкс, — ответил с другого конца телефонной линии женский голос.

— Здравствуйте, меня зовут Элли Онагр, — представилась Гермиона. — Я маглорождённая волшебница. Мои родители — обычные люди, а мне нужно купить златоглазок и дремоносных бобов. Вы не могли бы подсказать, как со стороны нормального мира отыскать паб Дырявый Котёл. Потому что, кроме номера вашего телефона, у меня нет больше никаких ориентиров.

— А кто вам этот номер сообщил, юная мисс?

— Ваша дочь, которой не нравится её имя.

— Хм! Ты готова записывать?

— Да, миссис Тонкс.

Разумеется, звонок этот состоялся, когда родителей не было дома — нельзя им знать, что дочурка представляется вымышленным именем. Непросто было и обосновать свой интерес к посещению волшебной улицы, но, если внимательно читать историю Хогвартса, то не так уж трудно заметить упоминание зельеварения и отдельных используемых в нём компонентов.

Записав адрес и рекомендации по проезду к пабу на общественном транспорте, Гермиона принялась исследовать собственные финансовые возможности. Насколько она помнила, расценки в мире волшебства далеко не смешные. То есть, если сравнивать цены на книги, с которыми она достаточно хорошо знакома, а потом пропорционально увеличить и плату за номер, о которой она, кстати, даже представления не имеет.... Возможно, придётся загнать скутер. Потому что одних карманных денег может не хватить. Тем не менее, на ближайшую субботу ей будет достаточно. Наверное. В зависимости от того, во сколько обойдётся мантия. Потому что выглядеть следует естественно, не выделяясь из толпы.

Словом, в ближайший выходной, сказав, что планирует хорошенько посидеть в публичной библиотеке, юная мисс Грейнджер получила напутствие обязательно пообедать, субсидию от мамы и проследовала к поезду, на котором и отправилась с утра пораньше со стопочкой сэндвичей в спортивной сумке.

Содержатель паба без особых вопросов проводил посетительницу к мусорному баку и показал, по каким кирпичам нужно стучать волшебной палочкой. Потом был визит к гоблинам, которым Гермиона побоялась называть вымышленное имя — уж очень они зубастые и поглядывают подозрительно.

— Здравствуйте, мистер кассир, — обратилась она к тому, который не столь пристально, как остальные, изучал в увеличительное стекло крупный сапфир.

Коротышка сделал вид, что не заметил приветствия, настолько поглощён своим делом. В прошлый раз ничего подобного не происходило, видимо из-за того, что за спиной девочки маячил её отец. А тут.... Стало обидно.

— Скорее всего, этот камень выращен, — как бы про себя пробормотала Гермиона. Тихо пробормотала, Но была услышана.

— Отчего такое суждение мисс Грейнджер? — вот не напрасно она решила не называться ненастоящим именем. Хотя, она вообще не представилась. Ни сегодня, ни в прошлый раз.

— Слишком большой, — ответила она почти наугад. Читала, конечно, про драгоценные камни, но особо в вопрос не углублялась. Ознакомилась в порядке лёгкого чтения.

Отложив в сторону сапфир, гоблин надел на лицо заинтересованное выражение: — Чем могу быть полезен?

— Поменять бумажные деньги на монеты.

Операция прошла без задержки — казалось, что коротышка спешит избавиться от её присутствия.

Потом в магазине мадам Малкин проходила распродажа. Мало того, что цены резко понизились (так гласило объявление), но и вместо одной вещи за те же деньги отдавали сразу две. Девочка обзавелась не только парой безвкусных балахонов, но и островерхими колпаками, конец которых и не думал торчать вверх, а свисал назад на манер косички. Жалко, что без помпончика. От того, чтобы заглянуть в книжный, пришлось удержаться — хватит ей, на первый раз и стандартной книги заклинаний. А там будет видно.

За пользование номером в течение дня содержатель заведения по имени Том запросил ровно десять сиклей — больше, чем полгалеона. На новые книги средств уже не хватало, зато учебник вместе с волшебной палочкой составили девочке отличную компанию до самого вечера. Неплохо поупражнялась в заклинаниях. Даже кое-что стало получаться. Оставалось вернуться домой и дождаться очередной выдачи карманных денег.

* * *

Еще два посещения Дырявого Котла прошли без сучка, без задоринки, а потом закончилась книжка. Верная своим привычкам заучка и зубрилка прошла её всю насквозь в обе стороны — чары за первый курс у неё получались в полном объёме. Дальше требовалась новая литература, а денег, поглощаемых оплатой номера, катастрофически не хватало. Вернее, удалось купить потрёпанные "Бытовые чары" и "Сотню волшебных вредилок", но для освоения большинства их не хватало наглядных пособий — ни кухонной посуды, ни тех, на кого можно было бы напустить щекотку или перекраску волос в гостиничном номере не наблюдалось.

Образовывался системный кризис. Нужно было подождать, пока накопится достаточно денег и купить такую умную книгу, которая бы помогла с решением столь необычной проблемы. Например, о величайших волшебниках последнего периода. Гермиона видела такую в продаже, но отложила покупку до следующего раза, когда можно будет приобрести её и прочесть дома, не оплачивая номера. Всё получилось, как и замышляла. И вот тут-то она узнала о Гарри Поттере. Не всё, конечно, но самое главное.

Захотелось хотя бы одним глазком взглянуть на знаменитость. Хотя бы издалека. Но никаких упоминаний о месте пребывания малолетнего героя найти не удалось. И вообще, книга прошлого года издания ограничивалась сообщением о событиях девятилетней давности, ничего не рассказывая о дальнейшей судьбе знаменитости. Словно книжка без окончания. Желание найти продолжение этой истории стало оформляться всё отчётливей и отчётливей. А тут ещё вспомнилось заклинание, использованное юной Тонкс при поисках её среди кустов — Хоменум Ревелио. Первое слово явно обозначает людей вообще. Тогда эта же формулировка должна сработать и на вполне определённого человека.

Тратить ради проверки этой гипотезы ещё больше, чем полгалеона было досадно, но пришлось. Гермиона сняла номен, где сначала попробовал исходный вариант заклинания — ни в какую не получалось добиться нужного результата. Только к вечеру после невесть какой попытки от неё словно круги по воде разошлись, и стало понятно, кто и где вокруг находится в окрестных помещениях — с магией подобной силы девочке до сих пор сталкиваться не приходилось. А тут даже у самой поджилки затряслись и ноги подкосились. Но она собрала себя в кучку и попробовала ещё раз: — Гарри Поттер Ревелио.

Опять та же расходящаяся волна и отклик на неё с определённого направления. Похоже, работает. Положила на стол заранее приготовленную карту. Тщательно сориентировала её по сторонам света, справляясь по компасу, наколдованному из собственно волшебной палочки, и третья попытка — на этот раз на карту легла карандашная линия, проходящая неподалеку от родного Кроули и ведущая в даль неведомую. Для определения координат искомого объёкта требовалось пересечение найденной прямой со второй линией-пеленгом, испустить которую следовало откуда угодно, лишь бы место располагалось значительно правее или левее уже выбранного направления. То есть — не из Дырявого Котла — единственного места, где можно безнаказанно колдовать. Почему-то стало грустно.

В истории Хогвартса Гермионе встретилось несколько слов о надзоре за колдовством несовершеннолетних, да вот только никаких внятных сведений о принципах его функционирования в них не содержалось. Возникала путаница от непонимания, за чем конкретно ведётся наблюдение. За местом проживания и его окрестностями? За волшебной палочкой? За самой личностью? Однозначного ответа на эти вопросы из написанного не проистекало. Видимо, нарочно темнили, чтобы никто и подумать не мог о том, как это всё обмануть. Но Гермиона знала, что её выдуманное имя не вызвало никакого протеста у служителей законности в случае, когда её колдовство обнаружили на значительном удалении от места жительства. То есть, получается, что средства слежения выявляют факт колдовства и расположение колдующего. И его возраст. Потому что красочно описан звук лопнувшей струны, сопровождающий прекращение этого самого надзора в момент наступления магического совершеннолетия — в семнадцать лет.

Стало понятно, что наблюдатели отличают стихийные выбросы от сознательного колдовства, но по какому принципу это делается — об этом ни слова. С другой стороны, ей уже встречалось упоминание о том, что волшебство представляет собой осуществлённое намерение, воплощенное желания или даже сбывшуюся мечту — в терминологии встречалось много вольностей и неоднозначностей, а то и прямых попыток окутать описываемые явления дымкой неопределённости.

Одно не вызывало сомнений — за ней следят и вне пределов насыщенных колдовством мест обязательно засекут. И как-то накажут.

Хорошенько вспомнив встречу с Тонкс, Гермиона обратила внимание на сделанное предупреждение о том, что волшебную палочку нетрудно приманить относительно простым заклинанием. То есть, её наивная попытка подсунуть фонарик в этом случае провалится. Следовало хорошенько поразмыслить над этим, ведь старшекурсница Хогвартса явно отнеслась к ней с сочувствием и очень помогла, сразу представив коллеге вымышленным именем. Видимо, предотвратив, таким образом, выяснение подлинного. Может быть, для этого тоже есть специальные заклинания?

Много неопределённостей. Дело в том, что приём, применённый героем фильма "Как украсть миллион" гвоздём сидел в голове — многочисленными ложными срабатываниями заставить охрану отключить сигнализацию — что может быть естественней? Если ей удастся провернуть нечто подобное — то-то будет здорово, то-то хорошо.

Но операцию следует хорошенько подготовить и продумать со всех сторон.

* * *

Первым делом зашла к Олливандеру и купила ещё одну волшебную палочку. Сказала, что предыдущую уронила в толчее на рельсы подземки — щепки от неё состав разнёс по всему тоннелю. Для убедительности всплакнула, была отчитана, успокоена и снабжена тем, чего желала. Это стоило Гермионе всего содержимого копилки и серебряного медальончика, который никогда не носила — загнала его однокласснице. Той, и правда, было к лицу.

Это на случай, если её авантюра провалится и закончится конфискацией палочки и исключением из Хогвартса. Тогда она и в обычном мире проживёт, пользуясь для мелких надобностей заклинаниями из тех трёх книжек, которыми уже обладает. А если дорога в Косой не будет перекрыта, то и арсенал заклинаний можно будет пополнять, да и другие возможности останутся. Да, следовало заложиться и на самый неблагоприятный исход. Словно в голове звучал голос маменьки, наставляющий приготовить пути отступления после полного провала.

А голос папеньки подсказывал конкретные шаги к недопущению подобной неприятности. В частности из обрезка водопроводной трубы девочка сделала футляр для волшебной палочки, который приварила к раме скутера. Вернее, приварил отец Джимми. Он автомеханик и умеет делать подобные вещи. Он же нарезал резьбы и выточил ввинчивающиеся пробки на оба конца этого своеобразного футляра. Расчет был на то, что никакое "Акцио" не заставит палочку улететь в чужие руки.

Сама тоже потренировалась с теми приёмами, которые легко получались у неё с книжками. На этот раз она применяла их к фонарику папиной работы. А потом принялась за осуществление замысла.

* * *

Пасмурный осенний денёк с промозглой сыростью и неприятным ветром заставлял девочку поёживаться. Капли дождя сползали по рукавам кожаной куртки, по шлему и металлическим поверхностям зажатого между ног скутера. В руке — волшебная палочка.

— Люмос. Нокс, — скорее засунуть её в стальной чехол. Пробка закручена и затянута гаечным ключом, а в руке уже доработанный отцом фонарик.

Хлопок, и рядом появился мужчина в мантии: — Экспеллиармус! — хоть заклинание и незнакомо, Гермиона послала якобы палочку в руку незнакомца так же, как посылала книги на полки.

— Снова вы, мисс Онагр, безобразничаете в моё дежурство, — возмущается знакомый аврор по фамилии Долиш. — Да ещё в такую непогоду. Прошлого внушения вам хватило всего на месяц. Всё, прекращаю миндальничать — теперь палочку вам вернут только в министерстве. Обращайтесь к Муфалде Хмелкирк и сами объясняйтесь с нею, — хлопок.

Во как! Вроде бы всё прошло по плану, однако очень быстро. Практически мгновенно. Второе действие запланировано на завтра, а сейчас нужно пилить пятнадцать миль под унылым дождём. И как бы узнать подробней о только что прозвучавшем заклинании. На звук оно разоружающее, а вот как на самом деле — следует уточнить. И движение палочкой... не уверена что запомнила все детали.

Новый день принёс новую поездку за десяток с лишним миль от дома и очередной "Люмос-Нокс" вызвал появление в пустынном парке женщины-аврора по фамилии Джонс. Новый "Экспеллиармус" с посылом зажатого в руке фонарика и перехват его налету.

— Юная леди! — произнесла представительница власти строгим официальным голосом, — извольте назвать ваше имя и возраст.

— Элли Онагр, мэм, — отвесила Гермиона порцию давно заготовленной лапши. — Мне одиннадцать. Но в Хогвартс я пойду только в сентябре.

— Боюсь, вопрос о вашем будущем образовании не столь однозначен, — Джонс с интересом рассмотрела склейку из фонарика с прозрачной указкой. — Странная палочка. Люмос.

Разумеется, никакого огонька не зажглось.

— Странно, — пробормотала Гермиона. — А меня эта палочка послушалась. Наверно, дело в том, что она выбрала не вас. Так ведь объяснял мистер Олливандер?

— Люмос, Люмос, Люмос, — продолжала настаивать аврор. — А ну-ка, покажи, как ты ей колдуешь?

Взяв фонарик, Гермиона без проблем зажгла его и погасила, произнеся нужные слова. Хорошая вещица со спрятанной под резиновой оболочкой кнопочкой. Но для нужного дела отдать её не так уж и жалко.

— Ваша палочка изымается, мисс Онагр. Меня предупредили, что вы не в первый раз нарушаете правила. Подобное не должно остаться безнаказанным, — сделав строгое лицо, женщина аппарировала. А девочка запустила двигатель и заторопилась домой. Нужно было делать очередную "волшебную палочку"

Глава 3. Знакомство

— Зачем ты вызвала меня, Муфалда, — вошедший в кабинет невыразимец помахал развёрнутым бумажным самолётиком и осмотрелся — на стеллажах, которыми заставлены стены, побрякивало множество причудливых штукенций с рамочками, рычажками и висюльками, торчащими во все стороны. Некоторые мерно покачивались, другие неритмично подёргивались, а иные тихонько ворчали, или создавали общее невнятное жужжание. — На первый взгляд всё исправно работает.

— И на второй, и на третий тоже, — кивнула женщина в оливковой мантии. — Однако посмотри, чего натащили наши бравые авроры с вызовов этой совершенно исправной аппаратуры, — она показала на стол, где лежало несколько причудливых волшебных палочек с черной рукоятью и прозрачным, словно стекло, окончанием. — Я фиксирую выполнение заклинания "Люмос" несовершеннолетним волшебником, направляю дежурного или даже группу, они изымают у безобразницы волшебную палочку, а через сутки всё повторяется.

— У безобразницы? Это девочка?

— Маглорождённая Элли Онагр, дошкольница. Кстати, её не удалось найти ни в одном списке. Ни в школьном, ни в министерском. Совы, с которыми я посылаю ей предупреждения или вызовы для наложения дисциплинарного взыскания, возвращаются назад, не доставив отправления.

— Может быть имя вымышленное?

— Отнюдь, — нахмурилась Муфалда Хмелкирк. — Том — содержатель Дырявого Котла, утверждает, что встречал её в своём заведении — она не раз снимала номер, чтобы передохнуть в течение дня. То есть — это реальное лицо, приметы которого данные, и Томом, и аврорами, совпадают.

Невыразимец пожал плечами и взял одну из "палочек". Прикоснулся к ней своей и произнес: "Приори Инкантем" — ничего не произошло.

— Это не волшебная палочка, а что-то другое, — произнёс он уверенным тоном.

— Но авроры видели, как она ею колдовала.

— А можно ли мне на это взглянуть. Пусть при следующем подобного рода эпизоде её доставят сюда, а я посмотрю на это колдовство.

— Аврорат отказался впредь направлять своих сотрудников на подобного рода инциденты. Это, во-первых. А, во-вторых, арест несовершеннолетней из-за такого малозначительного события, как случай неправомерного колдовства, инструкциями аврората не предусматривается — слишком мелкая причина. И Скримджер, и Боунс горой стоят на своём — они и предписали проверить оборудование.

Тем временем невыразимец подробно обследовал один из образцов непонятных артефактов и волшебной палочкой, и визуально, и тактильно, буквально ощупав каждый дюйм поверхности, как прозрачного окончания, так и рукоятки. Внезапно сужающийся к концу стержень отчётливо засветился. А потом и погас.

— Тут бугорок, на который нужно нажать, — объяснил мужчина. — Это вообще никакого отношения к волшебству не имеет — абсолютно маггловская вещица для показывания фокусов. Знаешь, Муфалда, я думаю, что эта Элли — просто сквиба, вообразившая, что сможет кого-то обмануть.

— Она всегда делала это в уединённых местах, — возразила мадам Хмелкирк. — То есть, не пыталась никому ничего продемонстрировать.

— Тем более, — кивнул своим мыслям невыразимец. — Значит, требования Статута о Секретности знает и выполняет. Так в чём проблема?

— Звенит, — показала женщина на подобие блестящего горшочка, где как раз в этот момент начала брякать вывесившаяся наружу лопатка. — Да, как обычно, в это время между двумя и четырьмя пополудни подобное и случается.

Мужчина присмотрелся к вибрирующей детали, потом направил на неё волшебную палочку и произнёс несколько заковыристых фраз на латыни. Лопаточка безжизненно обвисла.

— Вот. Теперь она сработает только на непростительное. Или не сработает? Не станем проверять, — пробормотал он себе под нос.

* * *

Когда после восьмого Люмоса никто не появился, Гермиона поставила скутер на подножку, расстелила на сиденье карту, сориентировав её по обыкновенному магнитному компасу, и произнесла: — Гарри Поттер Ревелио. Стремительно, отработанным движением, убрала волшебную палочку в стальной футляр, завинтила пробку и затянула гаечным ключом. Девятый раз за сегодня. Авроры снова не прибыли, зато на карту удалось нанести новую карандашную линию, пересекающую старую в месте, где помечен городок Литтл-Уингинг.

Оказывается, искомый герой волшебного мира не так уж далеко живет, да еще и на той же железнодорожной ветке. Да туда можно примерно за час добраться, а то и меньше. Искать его она будет в школе, наблюдая за детьми, идущими домой после уроков. Приметы? Их немного — возраст, да цвет волос. Зато шрам на лбу — уникален. В книге упоминалось, что он имеет форму молнии. С этими оптимистическими мыслями девочка завела мотор и покатила домой, торопясь к ужину и вожделенному дивану рядом с торшером, где так уютно читается по вечерам.

Осознание повой проблемы настигло её только утром. Ведь для того, чтобы подкараулить Поттера около школы, необходимо оказаться там в то же время, когда заканчиваются занятия у неё самой — нужного на дорогу часа просто нет. Следовательно, придётся попросить родителей отмазать её от урока. Или даже двух. А вот против подобного кощунства — пропуска занятий — душа Гермионы протестовала с огромной силой.

* * *

— Посиди с нами, доченька! — позвал Дэн из столовой. Они с Эммой разложили на столе множество бумаг и что-то подсчитывали на калькуляторе. — Верстаем семейный бюджет. Поможешь?

Квитанции, счета, сложение и вычитание: — Это нужно оставить на продукты, ты знаешь, где лежат деньги для походов в магазин.

— Да, папа. А вот за электричество и за телефон. Могу завтра по дороге из школы завернуть в банк и заплатить.

— Хорошо, — кивнула Эмма. — Обналичь этот чек и внеси деньги по кредиту за папину машину. Потом переведи аванс вот на этот адрес. Не забудь пометить, что за вывоз мусора.

— Ой! А почему так много остаётся? — удивилась девочка.

— Потому что в прошлом месяце мы закончили оплачивать дом, — уведомил отец. — Думаю, излишки переведём в накопительный, который тебе на образование.

— Пап! А можно мне на карманные расходы? Я стала больше тратить.

— Не расскажешь, на что? — спросила мама. — Разбила копилку, цацки из шкатулки куда-то позагоняла. За целый месяц купила всего две потрёпанные книжки. Налицо чёткие признаки финансового кризиса. Или это секрет?

— Не так, чтобы совсем секрет, — смутилась Гермиона, — но я, действительно, скрытничаю. Помнишь, папа, ту улицу, похожую на ярмарочный балаган? Я бываю там изредка, чтобы немного привыкнуть ко всему этому. Приходиться тратиться, чтобы не выглядеть чужой и неуверенной в себе.

— Выглядеть нужно хорошо и вести себя естественно, — кивнула Эмма. — А там не опасно?

— Мне показалось, что место спокойное, если не соваться в разные тёмные закоулки, — пожал плечами Дэн.

— Я никуда не суюсь, кроме банка, книжного и магазина мантий. Вполне добропорядочные заведения. И ни с кем не знакомлюсь, кроме содержателя паба и мороженщика.

— Мороженщика!? — возмутилась мать семейства. — Гермиона! Нынче не лето. Пожалуйста, воздержись от холодных лакомств. Да и про зубы не надо забывать — они портятся от сладкого. Но, — взгляд на мужа, — осваиваться в среде обитания, действительно, нужно. Ты ведь не откажешься от моей компании в следующий раз? Я там ещё не бывала, и мне ужасно интересно.

— Через раз, мама, — согласилась девочка, подумав. — Я должна купить тебе одежду, какую там носят, чтобы не бросаться в глаза.

— Тогда сама распорядись образовавшейся суммой. Сообрази, что оставить на карманные расходы, а что положить на счёт, — приговорил папа.

* * *

Сегодня Гермионе повезло — последнего урока не было — о том, что учительница географии заболела, стало известно ещё на первой перемене — имелось время договориться с Джимми о том, что он подбросит её до станции на своём мопеде. Парнишка подогнал его, чтобы подвезти до дома Кристинку из параллельного, с которой начинал мутить. Но ему всё равно ждать её целый урок. Вот, одно к одному, и сошлось удачно.

Школу в Литтл-Уингинге тоже отыскала быстро и успела к её дверям незадолго до звонка. Теперь она стояла в коридоре, в месте, через которое пройдут все, и внимательно всматривалась в выходящих учеников, обращая внимание на черноволосых мальчишек. Ни одного со шрамом на лбу. И тут тяжёлый топот оповестил о приближении чего-то стремительно мчащегося — толстомясый здоровяк, набрав скорость, явно намеревался снести растрёпанного тщедушного очкарика, почти поравнявшегося с девочкой, вжавшейся в стенку коридора.

"Ведь размажет!" — подумала Гермиона, делая стремительный шаг к потенциальной жертве. Она успела ухватить этого недотёпу и толкнуть в сторону. Что забавно, пацанёнок тоже толкнул её, причём в ту же сторону. В результате они легко отскочили с дороги мчащегося на них тарана, одновременно распластавшись по стене.

— Это Дадли хотел меня подловить, — произнёс мальчишка. — А ты, новенькая, со мной не дружи, а то он достанет тебя до самых печёнок, — и провёл рукой по волосам, на мгновение, обнажив из-под чёлки зигзагообразный шрам на лбу.

— Хорошо, Гарри, — согласилась девочка, провожая взглядом спину несущегося вглубь школы Поттера. За ним уже мчался успевший развернуться Дадли. Но мимо миниатюрной девчушки не прошёл — она ловко "подправила" его идущую вперёд ногу так, что та зацепилась за опорную. Звук рухнувшей туши потряс коридор.

Убегающий же в этот момент стремительно разворачивался, пробуксовывая подошвами по полу — на него надвигалось ещё трое, встречи с которыми он старался избежать. Избежал, увернувшись в последнее мгновение от протянутой руки, увидел упавшего здоровяка, разогнался, перепрыгнул и вылетел из дверей школы. Гермиона помчалась следом.

— А ты неплохо бегаешь, — сказал он снисходительно, когда они завернули в поперечную улицу и перешли на шаг. — Но, всё равно, не связывайся со мной. Кузен не простит тебе дружеского отношения к ненормальному. Он, хоть и тупой, но очень упорный. А приятели его ещё и пакости придумывают.

— Гермиона Грейнджер, ведьма, — представилась девочка, забыв и про секреты волшебного мира, и про то, что собиралась назвать своё вымышленное имя — у этого сморчка, кроме прекрасной подвижности, оказались ещё и красивые зелёные глаза. — Как я понимаю, этот Дадли за что-то обижен на тебя.

— За то, что я есть. Ладно, пока. Завтра в школе увидимся. Обещаю — я тебе улыбнусь. Ты клёвая.

— Мы не увидимся в школе, Гарри Поттер. Я на год старше и на два года умнее. Учусь в другом месте и приехала специально, чтобы поговорить с тобой. Не подскажешь где-нибудь поблизости спокойного кафе?

— Гермиона, — повторил мальчик. — Забористо. Поговорить, конечно, можно, но у меня денег нет даже на чашку чая. Будем делать вид, что изучаем меню, а потом вдруг заторопимся и уйдём, ничего не заказав.

— У меня есть. Угощаю и беру интервью. Годится?

— Погнали, — в зелёных глазах зажёгся голодный огонёк.

Паренёк ей нравился всё сильнее и сильнее. Дружелюбный и открытый, он даже не думал жаловаться, а просто поглощал ростбиф с жареной картошкой, регулярно запуская вилку и в салат. Деловито и аккуратно сметал со стола еду, успевая прожёвывать и умудряясь не набивать рот. Гермиона встретилась взглядом с официанткой и показала глазами на стремительно пустеющую тарелку. Её правильно поняли — вторая порция появилась сразу за исчезновением первой.

Голодный огонёк в зелёных глазах сотрапезника мгновенно сменился на хищный, и Гарри вдохновенно продолжил. Мама рассказывала, что по манере еды можно очень многое узнать о мужчине, и приводила в пример папу. Так вот — этот мальчуган сильно его напоминал. Поэтому, пока он не закончит, с вопросами к нему лучше не лезть. Тем более, впечатление от внешнего вида героя магического мира требует осмысления.

Мешковатость одежды, пожалуй, избыточная. А вот причёска растрёпана превосходно. Очки чересчур круглые — старомодность просто зашкаливает. К тому же слишком треснутые. Это ничего — с годами к этому баловню судьбы наверняка придёт чувство меры.

Ну вот, доел. Теперь можно и поговорить. И стоит с этим поторопиться, пока мальчишку не сморило — он слопал за двоих взрослых.

По мере разговора оценки Гермионы менялись. Не пижон, а просто одевается в обноски. И не слишком обильно питается — элементарно голоден. Соперничество с кузеном не каприз избалованного ребёнка, а натуральная борьба за здоровье, потому что, если попадётся — горько об этом пожалеет. При этом в интонациях рассказчика не присутствовало надрывной жалобы — мальчишка просто отвечал на вопросы, крайне мало добавляя от себя.

— А посидеть после школы в библиотеке? — не поняла Гермиона. — Пока этот Дадли не замерзнет, поджидая тебя на улице, и не уйдёт?

— Ты не поняла? Дадли хороший и послушный, а я урод и хулиган. Ему ничего не будет даже, если он меня на уроке обзовёт, а уж в коридоре или в читалке — запросто. Моих оправданий никто не слышит, потому что я ненормальный.

В этот момент дверь, ведущая из кафе на улицу, распахнулась и впустила этого самого Дадли:

— Вот ты где, лахудра! — воскликнул тот, глядя на Гермиону. — Думаешь, я не понял, кто мне подножку поставил? Друзья всё видели, а у них от меня секретов нет, — это произносилось по пути к тому столу, где сидели ребята.

Поттер успел только глаза закатить, как для выражения эмоций не осталось времени. Он вскочил, возникнув на пути кузена:

— Оставь её в покое!

В этот момент кулак Дадли уже рассекал воздух, приближаясь к челюсти очкарика. И пролетел мимо, потому что Гарри успел присесть, а потом распрямил ноги, врезаясь лбом в корпус толстяка. Тот даже покачнулся. Его вёрткий противник проскользнул под протянутой к нему рукой, по пути врезавшись бедром в соседний стол, продрался за спину, стягивая скатерть, резко крутнулся, с разворота заезжая в спину стулом, и бросился к двери.

Жирный несколько тормознул, выбирая на кого напасть, но в этот момент его сомнения развеяла прилетевшая от входа прямо в голову метёлка, за которой последовал и совок.

— Я до тебя доберусь! — с этим рыком здоровяк помчался догонять Поттера.

Гермиона подошла к официантке: — Простите нас, пожалуйста. Я помогу вам прибраться и возмещу, если что-то сломалось.

— Не надо мне помогать, — отмахнулась женщина. — Но сама сюда больше не приходи и дружка этого ненормального не приводи.

С трудом поняв, что вина за произошедшее целиком и полностью возложена на Гарри, девочка поспешила убраться из этого странного места.

— Извини, что так получилось, — очкарик догнал её по дороге к станции. — Знаю ведь про большие окна, через которые с улицы всё видно. Сам-то я сел спиной, а про то, что он докопается до тебя, не подумал.

— Приятно было познакомиться, Гарри Поттер, — Гермиона на мгновение погрузилась взглядом в зелёные омуты. — Вот тебе немного фунтов на билеты до Лондона. Приезжай в субботу утром часам к девяти. Найдёшь меня в кафе "Бубенчик" справа от выхода с платформы. Там отлично готовят свинину — интересно будет узнать твоё мнение о баварской кухне.

Сидя в поезде, девочка пыталась разобраться в том, что заставило её продолжить знакомство с этим даже не подозревающим о том, что он волшебник, мальчиком. Нет, не зелёные омуты взгляда — мала она пока для подобных чувств. Виной этому внезапному решению был поступок. Затюканный и заморенный шпендик поступил точно так, как сделал бы любимый сильный и надёжный папочка — загородил её своей тщедушной тушкой. Отвёл удар. Отвлёк, вынудил погнаться за ним. Очень захотелось дружить с таким человеком.

Глава 4. В Косом

Гарри ничуть не опоздал. Они вообще ехали в одном поезде — его голову было видно в окне вагона. До конечного пункта оставалось недалеко, поэтому кроме слов приветствия почти ничего прозвучать не успело.

Обещанный завтрак мальчуган умял за обе щёки, пообещал слушаться и даже держаться за руку, не вырываясь, потому что не против посмотреть обещанное интересное место. В оптике, куда пошел не брыкаясь, купили недорогие очки с теми же диоптриями, но в менее жуткой оправе, а на пороге Дырявого Котла накинули поверх курток мантии, надев на головы колпаки — таким образом, прикрыли шрам и чёрные волосы. Третью примету — зелёные глаза, про которую Гермиона напрочь забыла перед первой встречей, завесили слегка затемнённые стёкла всё тех же очков — сквозь них цвет практически не воспринимался. Сам Гарри, хоть и протестовал поначалу, но быстро адаптировался.

А потом они оказались в мире магии. Раскрывающаяся на глазах кирпичная стена заставила новичка буквально разинуть рот. После этого он восторженно глазел на витрины с совами, мётлами, перьями... Гермионе пришлось наступить на горло собственному возмущению, чтобы не закатить лекции о вреде ротозейства и необходимости собраться и сосредоточиться. Даже сквозь затемнённые стёкла очков восторженный блеск этих изумрудов... промолчала, в общем. Тем более что и сама около месяца тому назад выглядела не лучше.

— Гарри! Ты должен помнить, что у нас ровно три цели. Обменять в банке фунты на здешние деньги, купить мантию для взрослой женщины и снять комнату в Дырявом Котле. А потом поделимся впечатлениями и зададим вопросы.

— Да, мамуля, — ухмыльнулся этот восторженный пацан. — Слушаю и повинуюсь.

— Морду сделай сковородкой.

-Что?

— Зубы спрячь!

— Угу.

Если бы не крутящий головой Поттер, до Гринготса добрались бы скорее. Но, кажется, толпы зевак вокруг себя не собрали и беспрепятственно просочились в главный зал.

— Мистер операционист! Здравствуйте! Пожалуйста, поменяйте фунты на галеоны.

— Рад видеть вас, мисс Грейнджер, — коротышка сразу отложил в сторону крупный рубин, — и вас, мистер Поттер.

— Откуда вам известно моё имя? — удивился Гарри.

— Сотрудники банка должны знать своих клиентов в лицо.

— Но я здесь впервые. Ни один человек из вашего народа меня ни разу встречал.

— У каждого имеются свои секреты, — таинственным голосом протянул гоблин, а Гермиона, повернув голову, увидела, что колпак на голове её спутника немного сполз вверх и обнажил кусочек лба, давая возможность увидеть краешек шрама.

Оказывается, зеленокожие не дураки поморочить людям голову. Действительно, что-то похожее на довольную улыбку проскользнуло по губам банковского служащего.

— Клиент? Я ваш клиент? — не понял Гарри. — Если бы у меня был тут счёт, возможно, я об этом помнил бы.

Гоблин неожиданно заколебался — цвет кожи его несколько побледнел. И, на пару секунд, он замер. Похоже, вопрос пришёлся ему в неудобное место. Поэтому Гермиона поддержала "наезд": — Скажите прямо, что у мистера Поттера нет счёта в Гринготсе. Тогда он не клиент, а просто посетитель.

После этих слов у операциониста произошло новое изменение цвета, на этот раз в другую сторону — окраска кожных покровов стала насыщенней.

— У мистера Поттера есть хранилище в нашем банке, — произнёс он с напряжением в голосе. Казалось, это было проделано против его воли.

— Может ли он на него взглянуть? — не растерялась девочка, пока её спутник справлялся с удивлением.

— Если предъявит ключ, — с видимым облегчением ответил гоблин.

— Какая процедура предусмотрена на случай потери ключа? — поднажала Гермиона. Всё-таки этот зубастик сильно её раздражал — не хотелось видеть, как ему хорошеет.

— Ключ восстанавливается при предъявлении волшебной палочки, — похоже, этот коротышка прекрасно знает, когда у Гарри день рождения, и понимает, что никакой палочки у него нет.

— В таком случае, кто кроме меня, имеет доступ к хранилищу? — с некоторой задумчивостью во взоре вопросил хозяин неведомых сокровищ.

— Тот, кто предъявит доверенность, — развёл руками операционист.

— Доверенность, подписанную владельцем хранящихся у вас средств? — уточнила Гермиона.

— Да, — удивлённым тоном ответил зеленокожий.

— Перо и кусочек пергамента, — потребовала девочка. — Гарри, пиши...

* * *

В себя дети пришли только тогда, когда мчались на тележке по подземным лабиринтам — Гермиона вцепилась в паренька, вжалась головой в его грудь и зажмурила глаза. Впрочем, она изредка приоткрывала один, чтобы тут же в ужасе захлопнуть. К концу дороги она немного освоилась и уже не так демонстративно праздновала труса, но от спутника не отцеплялась.

Комната с грудой золотых монет обрадовала твёрдостью пола — здесь было надёжно. Размер состояния её ни капельки не беспокоил, потому что предстояло возвращение на том же транспортном средстве. Так что пусть этот ушлёпок набивает карманы своими галеонами, а она пока подержится за стеночку и переведёт дух. Главное, чтобы без неё не уехали. Или — пусть уматывают, лишь бы остаться на твёрдой земле... или камне? В общем, обратно в гоблинсий экипаж её пришлось немного вести и много уговаривать.

Самообладание вернулось к ней только на ступеньках крыльца, когда Гарри спросил:

— А куда тебя вести за мантией для взрослой дамы?

Комната в Дырявом Котле была та же самая, в которой Гермиона останавливалась раньше. Гарри осмотрел закопчённые стены и мутное окошко, стянул с себя колпак и мантию, после чего помог снять верхнюю одежду Гермионе:

— Я думал, ты шутила, когда назвалась ведьмой.

— Сегодня используем слово "волшебница", — улыбнулась девочка. — Потому, что ты — волшебник. В сентябре следующего года оба мы отправимся учиться в одну и ту же школу, которая расположена в Шотландии и называется "Хогвартс"

— Мы с тобой одной крови. Ты и я, — произнёс мальчик с долей сарказма в голосе. — И что дальше?

— Вот тебе немного фунтов, чтобы ты мог сам сюда приехать и позаниматься волшебством. Потому что это просто ужас, сколько нужно всего выучить, чтобы стать настоящей волшебницей или колдуном.

— Не спеши наезжать с учёбой. Скажи сначала, что во мне такого особенного? Отчего этот зелёный человечек так часто менял цвет?

— Вот, — Гермиона положила на стол книгу, которая сразу открылась на нужной странице. — Сам почитай. А я немного разомнусь, — достала волшебную палочку и принялась повторять курс из "Стандартной книги заклинаний". В основном, чары левитации и немного перекраски. Гарри с головой ушёл в печатное слово, по нескольку раз проходя через одни и те же места.

— Итак, мои родители не были пропойцами, и погибли не в аварии, а от руки злого колдуна, — наконец произнёс он с нескрываемым возмущением. Воздух вокруг вдруг сделался плотным и насытился электричеством. Даже звёздочки заискрили.

Гермиона поспешно сунула ему в руку волшебную палочку: — Скажи "Люмос".

Никакого огонька не загорелось.

Тогда попробовала она — все получилось легко и непринуждённо.

Снова попытался Гарри — борьба с этой упрямой деревяшкой отвлекла его от бурлящего внутри гнева, но заклинание так и не сработало.

— Вообще-то палочку для волшебника подбирают довольно тщательно, — вслух подумала девочка. — Может быть, попробуешь колдовать другой, — она достала из сумки ещё одну, ту, что держала на случай, если первую отнимут и сломают.

Мальчишка к этому времени снова разозлился, что у него ничего не выходит, и довольно резко выдернул из рук Гермионы эту самую запасную палочку. Вот она-то и заработала, причём, сразу. То есть освоение "Люмоса" даже времени не заняло, зато с левитацией начались проблемы. Только к вечеру несчастное перо, на которое направлял он свои усилия, чуточку вздрогнуло, даже не думая подниматься.

Как-то незаметно подкрался вечер — пора было возвращаться. Протянутую ему трубочку пергаментного свитка Гарри не взял: — Пусть доверенность остаётся у тебя. Мало ли, кто в моих вещах покопается.

— Но... — Гермиона проглотила комок, внезапно возникший в горле. — Ты мне настолько доверяешь?

— А больше некому, хоть и вижу тебя во второй раз. Номер телефона дашь?

— Не слишком ли многого ты требуешь на втором свидании? — приподняла бровь девочка.

— Простите меня, несравненная, — ухмыльнулся Гарри. — Забылся.

Гермиона протянула заранее подготовленную картонную карточку — этот мелкокостный шустрик нравился ей всё сильней и сильней.

* * *

На следующий день Гермиона показывала маме волшебную улицу. Тут многое занимало непривычного человека. Волшебные фейерверки, движущиеся игрушки, вычурные заколки, способные напомнить о том, что пора причесаться. Делая вид, что мать сопровождает нетерпеливую дочурку, позволяя той обо всём расспрашивать продавцов, они, похоже, не вызвали ни у кого подозрения в том, что старшая из этих покупательниц — маггла.

— Мисс Онагр, — раскланялся с дамами представительный мужчина в строгого вида мантии. И перевёл взгляд на старшую.

— Здравствуйте, мистер Долиш, — автоматически отозвалась Гермиона. И потянула маму за локоток.

— Простите, что задерживаю, — улыбнулся аврор. — Не могли бы вы показать вашу волшебную палочку?

— Легко, — ответила девочка, доставая из сумочки фонарик с прозрачным окончанием от указки (испугалась, что настоящую отнимут, и попыталась подсунуть подделку)

— Люмос, — Долиш уверенно отыскал кнопочку и нажал на неё. — Нокс. Какая прелестная вещица. Не подскажете, где можно приобрести нечто подобное.

— Подобное продаётся в магазинах игрушек за пределами этой улицы. Называется "Световой меч", — улыбнулась Эмма. — Их делали некоторое время тому назад по мотивом фильма "Звёздные войны". Сейчас, боюсь, их трудно отыскать. Но мой муж и дочь научились собирать эти устройства из подручных материалов.

— То есть, вы действительно сквибы? — слегка ошарашенно уточнил мужчина.

— Мистер Долиш! А не слишком ли много вы себе позволяете!? — технично отреагировала Эмма.

Глава 5. Наставник

Теперь у Гермионы достаточно книг — она вдумчиво покопалась на стеллажах Флориш и Блоттс, потому что вчера Гарри отсыпал ей полный карман галеонов. Сейчас, добравшись до дома, девочка уютно устроилась на диване в гостиной и, свернувшись калачиком, погрузилась в чтение. К зазвонившему телефону подошла мама.

— Это тебя, Гарри Поттер, — позвала она дочку из прихожей.

— Алло! Ты ведь говорил, что опасаешься звонить по домашнему.

— Из автомата, что рядом магазином? Понятно.

— Давай послезавтра в четыре в том переулке, что около кафе.

Положив трубку, девочка встретила заинтересованный взгляд матери:

— У тебя появился кавалер? — и доброжелательная улыбка.

— Думаю, что я познакомилась с мальчиком, который мне очень интересен.

— И ты ему? — отец подошел и включился в допрос, приобняв жену.

— А я для него единственная отдушина, потому что в его жизни слишком много странного и даже страшного. Садитесь, я вам сейчас всё расскажу, а вы поможете мне посмотреть на ситуацию глазами взрослых.

Так вот, этот Гарри родился в семье волшебников, где и рос до одного года и трёх месяцев. Потом в их дом пришёл злой колдун и всех убил, но смертельное проклятие, пущенное в ребёнка, отскочило обратно и развеяло злодея, а мальчик осиротел.

В магической Британии этот злоумышленник возглавлял террористическую организацию, с которой волшебное правительство вело безуспешную войну. Дела приобретали угрожающий оборот, как вдруг — неожиданная и полная победа. Террористы обезглавлены, их ловят одного за другим и сажают в тюрьму. А мальчика тщательно прячут.

И вот я, почти не умея колдовать, нахожу его, живущего на правах нелюбимого родственника. Плохо одетого и не досыта накормленного. Не имеющего ни малейшего представления о том, что он волшебник.

— А он волшебник? — уточнил Дэн. — То заклинание, что отскочило, не лишило его способностей к колдовству?

— Волшебник. Не слабее меня. Просто необученный. Ничего не знающий о магии. Кстати, он ещё и богат, о чём до вчерашнего дня даже не подозревал. Наследство от родителей тихо лежало в банковской ячейке, ключ от которой неизвестно где. Я проверила — движения средств не было с октября восемьдесят первого. Только проценты капали.

— А что по этому поводу думают в волшебном сообществе? — спросила Эмма.

— Не знаю. В книге Гарри всячески превозносят, а о чём разговаривают люди — откуда же мне знать? Расспрашивать боязно.

— Поэтому ты осторожничаешь, — кивнула своим мыслям Эмма. — Придумала себе другое имя.

— Для мальчика тоже придумай, если собираешься бывать с ним в этом Косом Переулке, — развил мысль супруги Дэн. — И, пожалуйста, будьте осмотрительны. Ведь удержать вас от активности вряд ли удастся. Так, хотя бы, ведите себя осторожно и ни во что не ввязывайтесь.

— А что такое сквибы? — спросила Эмма.

— Не знаю, мама. Я так много всего не знаю, что просто не знаю, что нужно узнать. На первый взгляд в этом мире всё похоже на то, что и у нас, но ведь каждый его обитатель способен творить невозможное. Ну, там, разрушить город или построить дворец, — улыбнулась девочка. Но на каждом шагу ни того, ни другого не происходит. Всё выглядит обыденно, только с фокусами и выкрутасами. И полиция бдит. Она называется Аврорат. Мистер Долиш как раз в ней и служит.

— Насколько я поняла, ты собираешься послезавтра после школы повстречаться с этим мальчуганом и втолковать ему то же самое, о чём мы сейчас говорим?

— Да, мама. И ещё нам следует разобраться с учебной программой, ведь перечень учебников пришлют только летом. Я даже предметов не знаю. Только на книжке заклинаний было написано, что она для первого курса, то есть, это учебник.

— Очень непростую задачку ты для себя обозначила, — хмыкнул Дэн.

— Ой, папа! Я же самое главное забыла. Его ещё и кузен постоянно третирует. Пытается избить. Подлавливает в школе или по дороге домой, и лупцует. Да не один, а с приятелями.

— А дома? Там ведь и ловить не надо.

— Дома? — задумалась Гермиона. — Дома, наверно, нет. А то был бы этот Гарри сплошным ходячим синяком. Возможно, для Дадли важнее поймать, чем избить? Или он не хочет показать матери, тётке Гарри, что ведёт себя агрессивно?

— И как на это реагируют окружающие? Учителя, например. Или прохожие?

— Официантка в кафе, где Дадли нас заловил, обвиноватила Поттера, хотя на её глазах как раз на нас и напали. Гарри просто заступился за меня.

— Очень важная деталь, — отметил Дэн. — Только непонятно, хотят ли мальчишку сломать, или готовят из него бойца?

— Ты что, подозреваешь, будто всё нарочно подстроено? — заспорила Эмма. — Может быть, всё это случайно так собралось!

— Может случайно, а может быть, и нет, — развела руками Гермиона. — У нас очень мало данных при том, что глубоко под знаменателем спрятано огромное неизвестное — магия и её неведомые возможности.

* * *

— Ты придумал себе имя?

— Да, такое же, как у тебя.

— Назовёшься Элли Онагр?

— Нет. Рипо. Тим Рипо.

— Соображаешь, — хмыкнула Гермиона. — Последний слог подлинного имени, и первый — фамилии. Если у меня получается Онагр, то у тебя — Рипо. А Тони из той самой книжки про девочку Элли, у которой был приятель Тим. Но вообще-то нам нашими выдуманными именами никого, кроме Тома, обманывать не надо. Просто ни с кем не знакомиться. Нырнули в номер, поколдовали, и обратно в мир нормальных людей. Потому что потом, когда поедем в Хогвартс, может быть неудобно из-за обмана, когда он вскроется.

— А придётся, — вздохнул Гарри. — Нам, как воздух, нужен наставник. Не великий педагог, а просто обученный волшебник, проживший в этом сообществе всю жизнь и способный ответить на самые разные вопросы. На такие, которые способен задать абсолютный невежда.

— Идем искать?

— Да.

Дети спустились в паб и, через задний дворик прошли в Косой. Здесь имелось кафе со столиками под открытым небом, пустующие сейчас по причине ноябрьской очень нежаркой погоды. Но присесть ненадолго с кружкой горячего шоколада, чтобы присмотреться к прохожим было вполне естественно, тем более что под мантиями — тёплые штаны и зимние куртки.

— Вон тот дядька выглядит добропорядочно, хотя одет во всё поношенное, — первой одежду оценила Гермиона. Это минут через сорок наблюдения и на третьей кружке.

— Нужно пытаться, — согласился Гарри. — А то так и просидим тут до вечера. Пробуем?

— Погнали.

— Здравствуйте, — Гарри посмотрел прямо в глаза незнакомцу, что, через очки с дымчатыми стёклами, не произвело на того никакого впечатления. — Позвольте представить вам мисс Элли Онагр.

— Очень приятно, мисс, — учтиво кивнул мужчина. — Можно ли будет мне назвать вместо своего подлинного имени кличку?

— Как вам удобнее.

— Тогда для вас я Луни.

— Очень приятно мистер Луни. Моего спутника зовут Тим Рипо. Нас интересует, не смогли бы вы нам, магловоспитанным волшебникам, давать уроки частным порядком за скромное вознаграждение.

— Насколько скромное?

— Два галеона в час один раз в неделю.

— В течение одного часа?

— Да.

— Мне будет удобнее, если галеонов окажется три.

Дети переглянулись.

— Полагаю, вы правы, — согласился Гарри.

— Субботу в час пополудни, — уточнила Гермиона. — В Дырявом Котле один из нас снимает на это время номер. Том подскажет какой.

— На следующей неделе я не смогу присутствовать, — смутился Луни

— Зато на этой вам, кажется, ничего не мешает? Тогда, может быть, приступим? — Улыбнулась Гермиона.

— Разумеется, — компания направилась в сторону паба.

Глава 6. Занятия в Дырявом Котле.

— У нас очень много вопросов, затараторила девочка, едва усадив гостя за стол. Дети устроились на стульях тут же. — Скажите, кто такие сквибы?

— Волшебники, неспособные колдовать, — пожал плечами учитель. — То есть, вы даже этого не знаете.

— А разве людей, неспособных колдовать, можно называть волшебниками?

— Хороший вопрос. Дело в том, что магическая сила бывает разная. Если её совсем мало, настолько, что человек не способен наколдовать даже "Люмос", то он сквиб. Но, в то же время на него не действуют магглооталкивающие чары. Он видит и чувствует то же, что и маги. Рождаются они обычно в семьях слабых волшебников, но случается, что и во вполне благополучных старинных родах появляются на свет такие потомки. Вы, мисс Онагр, как я понимаю, тоже сквиб?

— Могу ли я попросить вас, наставник, о конфиденциальности? То есть — приватности? — замялась Гермиона.

— Чтобы вы про нас никому не рассказывали, — пришёл на выручку Гарри.

— Это соответствует моим интересам, — кивнул преподаватель. — То есть, я не болтаю про вас, а вы — про меня.

Дети достали волшебные палочки и, подлевитировав подушку на кровати, некоторое время перебрасывали её чарами, словно играя.

— Вы точно не сквибы, а волшебники с весьма солидными задатками, — прокомментировал Луни, закрыв рот после того, как подушка была возвращена на место. — Но, мисс Онагр, авроры перемывают косточки предприимчивой сквибе, гонявшей их на вызовы чуть ли не неделю. И именно о вас шла речь.

— Должна же я была что-то сделать с Надзором, — изобразив смущение, сказала Гермиона.

Луни упал под стол и катался там, хохоча, почти две минуты. Выбрался, вытирая слёзы, и прохрипел:

— Десять лет так не веселился. Ребята, да только за это я готов заниматься с вами бесплатно и сколько угодно.

— Думаю, будет разумно придерживаться ранее достигнутых договорённостей, — остудил этот энтузиазм Гарри.

— Итак, бывают сквибы, бывают Мерлины. А те, что между ними, они как классифицируются, — продолжила расспросы Гермиона.

— Такой классификации мне встречать не приходилось, — сознался учитель. — Но между строк в отдельных книгах, и между слов в частных разговорах, проскальзывали некоторые определения. Такие как: почти сквиб, слабенькая ведьма, сильный волшебник, могущественный колдун и великий маг.

— Между слабеньким и сильным просится нечто нормальное. Получается шесть градаций. Снизу добавляем сквиба — это семь. А сверху Мерлина — итого восемь, — подсчитала Гермиона.

— Любопытно, пробормотал Луни. — В каком-то старинном трактате мне встречалось упоминание октанов. То есть чего-то такого, что делится как раз на восемь групп. И речь там шла как раз о сильных волшебниках. О постижении ими высоких искусств и обширных познаний.

— Название трактата не подскажете? — Гермиона наморщила лоб и занесла ручку над тетрадью.

* * *

Люпин спустился в паб на полусогнутых — сегодня он заработал девять галеонов. Но чего это ему стоило! Трёхчасовой допрос с пристрастием и тщательным анализом ответов. Девочка с ангельским личиком оказалась настоящей садисткой — она буквально выпотрошила мозг взрослого человека, задавая вопросы, которые даже не приходили тому в голову. Мальчик тоже оказался тем ещё подарочком по части уточнений, дополнений и обстоятельств. Невольно накатывал стыд за то, что очень многого он не знал, однако, дети были довольны настолько, что долго его не отпускали. Заказали обед в номер и угостили учителя, не прекращая при этом пытки вопросами.

Так вот! Мальчик! Он так и оставался в колпаке, надвинутом на самые брови. Причём, едва головной убор начинал сползать, девочка немедленно его поправляла. Словно специально следила! И очки с дымчатыми стёклами, скрывающими цвет глаз. Но овал лица сильно напоминал друга детских и юношеских лет Джеймса Поттера. Неужели вот так неожиданно отыскался его сын Гарри, тщательно скрывающий самые яркие приметы — шрам на лбу и редкого зелёного цвета глаза?

За прошедшие уже почни десять лет Люпину так и не удалось добиться от Дамблдора никаких сведений о месте пребывания сына погибших друзей. Сам же он искать ребёнка не пытался, как и просил великий светлый волшебник. Умеет директор Хогвартса убеждать, умеет. И вот теперь неожиданно появляется парочка магически весьма одарённых детей, один из которых тщательно маскируется, а вторая подняла на дыбы силовые службы Министерства Магии. Слухи о волшебной палочке Элли Онагр упорно циркулируют по всему Косому.

Возможно, насчёт Поттера он ошибается, но деток этих всё равно научит всему, что умеет. Просто потому, что... Стоп! Возможно, всё намного запутанней. А вдруг сын погибшего друга протянул ему руку помощи в трудную минуту? Ведь ребятишки задавали исключительно идиотские вопросы. Преимущественно. Из длинного списка, приготовленного девочкой.

Почему они шифруются? Потому что колдуют не в школе. То есть — нарушают правила. К тому же Гарри, если это действительно Гарри, ещё нет одиннадцати. Тем не менее, палочка у него имеется. Послушная, кстати.

— Добрый вечер, Ремус, — к столику подошёл аврор Долиш. — Ходят слухи, что тебя видели в компании со сквибами.

— Садись, Джон. Мне всё равно, кто они, лишь бы платили. Наняли для проведения частных уроков.

— Обещал научить сквибов колдовать? Ну, ты и шутник! А не боишься, что тебя привлекут за мошенничество?

— Не боюсь, потому что не обещал. Но буду пытаться, потому, что они мне за это платят.

— И как успехи? — аврор плотоядно усмехнулся.

— Дети очень стараются. Но есть проблема — у них нет волшебных палочек. Я имею в виду настоящих, а не игрушечных. Судя по всему, Олливандер так и не смог им ничего подобрать.

— Потому что они сквибы, — кивнул Долиш.

— Вот и получается замкнутый круг. Без палочки ничему не научишься, а приобрести её невозможно, потому что ни одна не отзывается на руку столь слабого волшебника. Нет идеи, как его разорвать?

— А ты, Ремус, оказывается, всерьёз замышляешь проделать невозможное. Позволишь мне рассказать об этом приятелям? То-то парни повеселятся.

— А если получится?

— Тогда с меня сотня галеонов. Ответной ставки не требуется — с тебя всё равно нечего взять.

— Да, найти работу не так-то просто, — вздохнул Ремус. — Так нет у тебя никакой идеи насчёт палочки? Хотя бы одной. Чтобы была покладистая и спокойная. Дружелюбная, в общем.

— Ты совсем с ума сошёл? У тебя уже голову переклинивает. Вроде, рановато.

— До полнолуния около недели, — кивнул Ремус. — Но заботы нанимателя мне близки.

* * *

— Вот перечень предметов, изучаемых в Хогвартсе. Список наиболее часто употребляемых учебников прилагается.

— Спасибо, мистер Луни. А ещё бы хотелось список магических дисциплин, которые не входят в школьную программу. Литературу по ним мы поищем сами, — улыбнулась Гермиона.

— И ещё желательно выучить заклинание усыпления. Или узнать, где его найти — у нас кое-что получается освоить и по книгам, — подключился Гарри.

— Это из колдомедицины. В школьном курсе ничего подобного нет.

— Не страшно. Главное, понятно в каком разделе искать информацию, — сделала пометку Гермиона. — Ещё нужно ударяющее заклинание. Такое, чтобы можно было отбиться от нападения, но не убить. А то на Тима охотится один толстяк. Вот если бы его было можно свалить с ног в любой момент!

— Заклинание есть. Только его очень трудно колдовать невербально. А, тем более, без палочки.

— Что такое "невербально"? И как это можно колдовать без палочки? — удивился Гарри.

— Это очень сложная магия. Ей начинают учить только на шестом курсе. Я про чары без произнесения заклинания вслух. То есть это требует высокой степени концентрации и большого искусства. А волшебство без палочки доступно буквально единицам очень умелых и сильных волшебников.

— Тогда почему вы про них упомянули в разговоре с дошкольниками? — подозрительно посмотрела на учителя Гермиона.

— Потому что вы оба интересуетесь очень многим. Но, ни о чём подобном даже не подозреваете, хотя большинство волшебников знает об этом просто потому, что это для них очевидно. Так вот, сразу добавлю — колдовство в маггловской школе Надзор обязательно обнаружит. Даже, если заклинание не прозвучит вслух, и ты не направишь на обидчика волшебную палочку.

— Спасибо, Луни. Но само заклинание ты нам, всё-таки, покажи.

— Оно довольно редко используется, потому что считается очень трудным, — преподаватель выписал замысловатый крендель волшебной палочкой и издал короткий сложный звук, в котором явственно звучал выходящий из горла воздух. Похоже на "Пхау", но с очень длинным "Ха", переходящим в выдох до полного опустошения лёгких. В конце, во время произнесения "Ау", раздалось ворчание, похожее на звериный рык. Негромкое, но внятное.

— Забористо! — воскликнул Гарри. А Гермиона принялась зарисовывать движение на листе бумаги.

— Нет. Так не пойдёт, — воскликнул преподаватель. Он трансфигурировал из листа бумаги шнурок, который палочкой заставил сложиться в узор. — Тут не только поперечные движения, но и продольные имеют значение. А вот в этом месте нужно подсечь в направлении ударного воздействия.

Девочка извлекла из сумочки фотоаппарат:

— Мыльницы здесь не работают, — пояснила она. — Приходится снимать старенькой зеркалкой, — после чего сделала несколько снимков. — Жалко, что звук не на что записать. Потому что диктофон тут тоже не пашет.

* * *

На рождественских каникулах Гермиона связалась по телефону с Тонкс. Девчата посидели у Флориана Фортескью, полакомились мороженым и поболтали о своём. Гарри, представленный в качестве Тони, быстро отключил восприятие — про фестончики и рюшечки было насквозь непонятно. Он заприметил выходящего из магазина наставника. Этот человек теперь одевался вполне прилично. Без шика, но и не в старьё. Пригласил его за столик, представил новой знакомой, но общего разговора не сложилось.

Луни поедал глазами старшеклассницу, а та стреляла глазками, то и дело меняя цвет волос. Гермиона вдруг смутилась, и Гарри поспешил откланяться. Ушли они вместе, оставив взрослых наслаждаться обществом друг друга.

Занятия в Дырявом Котле продолжались регулярно — три урока, один пропуск. У девочки лучше получались чары, у мальчика — трансфигурация. Но успехи обоих выглядели внушительно. Они даже сварили пару простеньких зелий. Только, чтобы попробовать, получится ли. Загвоздка была в том, что строго придерживаться школьной программы ребята не старались — постоянно забегали вперёд, требуя научить их вещам, особо продвинутым и изрядно трудным, которые осваивали со скрипом и скрежетом.

Но в мае девочка коварно наслала на наставника сон, отменить который не сумела. Так и проспал учитель весь урок, проснувшись только вечером для того, чтобы встретить два виноватых взгляда. Ребята не успели отыскать контрзаклятие до момента пробуждения, которое произошло через положенные шесть часов. В июне Гарри сумел сбить с кровати подушку тем самым "Воздушным кулаком", который для себя так и называл "Пхау"

Слабенько сбил, с десятой попытки, которую так и не смог повторить в следующие раз двадцать. Но потом у него ещё один раз получилось. У него вообще дела шли не слишком ровно, в то время, как девочка давала исключительно устойчивые результаты в самых разных областях. Например, провела несложный ритуал определения кровного родства, показавший, что они с мальчиком не родственники. То есть и зелье сварила, и церемонию отбормотала над нарисованным на полу чертежом. Очень обрадовалась, когда загорелась свеча, показывая, что всё прошло успешно. Наставник, ясное дело, страховал и диву давался — зачем протирать спиртом иглу, если достаточно подержать её кончик в пламени? Маггловоспитанность детей проявляла себя не раз.

* * *

— Мистер Луни! Сегодня наше последнее занятие, потому что дальше начинаются каникулы. А потом мы поедем учиться в Школу Чародейства и волшебства. Может быть, скажете несколько напутственных слов от себя? — спросила Гермиона после разбора ошибок при превращении камня в тыкву.

— Пожалуй, — Ремус давно собирался предупредить ребят, но как-то не к слову было. А тут — сами просят. — Дело в том, что вам ни в коем случае нельзя демонстрировать в школе полученных знаний и умений. Почему? Не могу внятно объяснить. Считайте это чутьём, нюхом, предвидением.

— Вам кажется, что вокруг Тима ведётся скрытая игра? — спросила Гермиона. — Не удивляйтесь. Я обсуждаю это со своими папой и мамой — они разделяют вашу точку зрения, но не на основании чутья, а в результате анализа фактов из его жизни!

— Несчастная! — воскликнул Гарри. — Как ты посмела анализировать мои факты?

Ребята рассмеялись.

— Тогда не стану углубляться в обоснуй, — хмыкнул Ремус. — Вам бы следовало серьёзно заняться окклюменцией — защитой разума. Но сам я не могу вас ей обучить — это редкое умение. А ещё более редкое умение — легиллименция — способность проникать в чужой разум. Обучить окклюменции способны только легиллименты. Вернее, оценить эффективность навыков по защите сознания. Могу присоветовать не встречаться взглядом со взрослыми, особенно, с преподавателями. И ещё можно усиленно перебирать в уме содержание последнего урока. С одной стороны, это положительно влияет на успеваемость, с другой — запутывает того, кто пытается вас прочитать. Но главное — не испытывать сильных эмоций, особенно гнева. Это общеизвестные вещи в кругах людей образованных.

Мне кажется, что вам обоим следует притвориться самими собой, но без знаний, приобретённых за время, которое мы общались. Дело в том, что я как-то раз попробовал пройти следом за мистером Рипо, чтобы узнать, где он живёт. У меня ничего не получилось. То есть, я доехал до станции и крался следом, пока не потерял тебя, Тим, из виду.

— Аналогично, мистер Луни, — кивнула Гермиона.

— Вот. Оказывается за мной ещё и подглядывают! — притворно возмутился Поттер.

— Не скалься, Тим. Идёт какая-то игра. Из тебя готовят кого-то или что-то. Не знаю, бойца или жертву, но после кошмара уготованной тебе жизни произойдёт чудесное освобождение в момент прибытия посланца от школы Хогвартс. Приготовься сыграть роль восторженного мальчишки, чтобы никто ничего не заподозрил, — назидательным тоном проговорила Гермиона. — Ведись на всё, доверяй людям направо и налево, заводи друзей и врагов по первому побуждению сердца. А заготовленные на самый главный случай неожиданности держи в секрете. Только для последнего момента, когда пан или пропал.

Думаю, познакомимся мы с тобой только в Хогвартс-экспрессе. Ведь в лицо тебя никто не узнал.

— А имя вымышленное, — кивнул Ремус.

— Давно ты об этом знаешь? — покосился на него Гарри.

— Давненько. Но, если это секрет, то секрет. А ты, Элли? Что будешь делать ты?

— Учиться на отлично и всех поучать. Меня из-за этого пересадили в школе на класс старше. Так что — роль знакомая.

— То есть мне предстоит не козырять навыками и плестись в отстающих, а ты станешь блистать? — снова с притворным возмущением воскликнул Гарри.

Гермиона и Ремус только руками развели. Актёр свою роль усвоил.

— Есть ещё одна просьба на прощание. Элли, ты не могла бы капельку поколдовать в пабе в присутствии человека, обещавшего мне сто галеонов в случае, если ты научишься волшебству. Дело в том, что он считает тебя сквибом.

— Кажется, Долиш, — припомнила девочка. — Но ведь он аврор. То есть, представитель власти, обязанный ловить детей, колдующих вне школы!

— Мерлин! Об этом я как-то не подумал.

— Колдани фонариком, — предложил Гарри. — Пусть отнимают. Будет у них восьмой. Ты ведь и без всяких приспособлений умеешь левитировать некрупные предметы.

— Книги приманивать и по полкам расставлять, — поправила девочка.

— Значит, книгу и приманишь, — согласился наставник. — Спускаемся?

* * *

Сидящие в пабе люди с интересом поглядывали на лестницу, ведущую к номерам. Наконец показалась девочка в мантии и колпаке идущая рядом с Ремусом Люпином.

— Так какое волшебство следует показать этим людям, — спросила Гермиона ангельским голоском и извлекла из-за пазухи фонарик с прозрачным стержнем. — Хотите "Люмос"?

Зрители, а их собралось с десяток, дружно захохотали.

— Нет, мисс Онагр, — возразил Ремус. — Лучше давайте манящие чары.

— Ой, они такие трудные! — озадаченно воскликнула девочка. — Вдруг я что-нибудь разобью! Хотя, вот, — достав из сумки книгу, она поставила её на барную стойку, отошла, сделала прозрачным окончанием фонарика сложное движение и произнесла: Акцио Расширенный курс зелий, — книжка не шелохнулась. Народ вовсю веселился.

— Ой! Я неправильно сформулировала! Акцио Расширенный курс зельеварения, — книга перепрыгнула расстояние в несколько футов и угодила точно в протянутую руку.

— Мерлинова отрыжка! — ругнулся Долиш. — Ремус, ты поразил меня в самое сердце. За это зрелище и сотни галеонов не жалко. Сквиба, колдующая заклинание четвёртого года обучения!

— Очень прилежная ученица. Надеюсь, ей придёт письмо с приглашением в Хогвартс.

— А парнишка? — вспомнила аврор Джонс.

— У него ничего не получилось. Но он собирается продолжить совершенствоваться самостоятельно, потому что определённые сдвиги наблюдались, — Гарри, тем временем, тихонько просочился на выход и дождался подругу.

— Знаешь, с твоим появлением в моей жизни появился вкус.

-А также цвет и запах, — продолжила девочка, — и ещё вес, давление, температура и влажность.

— Постоянно забываю, что ты на целых два года умнее — дети привычно зашагали в сторону станции подземки, перешучиваясь и беззаботно глазея по сторонам. Им предстояло два месяца разлуки и новое знакомство. Завтрашний день рождения кузена на фоне захватывающих перспектив представлялся ничего не значащим пустяком, который пройдёт точно так же, как и все остальные.

Глава 7. О чём умолчал канон. Первый курс

Ночь после встречи с троллем на Хэллоуин

Гарри немного потряхивало после впечатлений от событий в туалете для девочек. Поэтому он не сразу заснул. Теперь лежал и завидовал Рону, начавшему мирно похрапывать — вот у кого нервы из проволоки!

Дверь в спальню тихонько приоткрылась, в неё просунулась тонкая рука с палочкой, и послышалось несколько слов, произнесённых шёпотом. Второй раз, третий, четвёртый. Каждый раз палочка указывала на кого-нибудь из соседей по комнате. Но не на него — не пришлось срочно скатываться под кровать, к чему он уже был готов.

Наконец дверь открылась шире, пропуская девчачью фигурку, и плотно затворилась безо всякого шума. Гермиона прошелестела по полу мягкими тапочками и толкнула мальчика в бок:

— Подвинься, — сказала она плаксиво. Потом улеглась рядом, уткнулась лицом в грудь и зарыдала. — Представляешь, как бы огорчились мои папа и мама, если бы я погибла! — череда всхлипов, тонкое подвывание и горький плач сменяли друг друга.

— Тише. Разбудишь ребят, — пытался угомонить подругу Гарри.

— Не волнуйся. Мы с тобой Луни не могли добудиться, а детей это заклинание угомонит так, что пушкой не поднимешь. И вообще, мне больше некому поплакать. Не забывай — я домашняя девочка. Мамина и папина баловня. Знаешь, как я скучаю по ним. Ой, конечно не знаешь. Прости, я не хотела, но меня просто разрывает от слёз. А одна я плакать теперь боюсь — вдруг снова придёт какой-нибудь тролль!

Гарри поглаживал волосы подруги и шептал ей на ушко успокаивающие слова, пока та не выплакалась.

— Знаешь, кажется, после этого происшествия мы сможем немного чаще сидеть рядом и просто разговаривать. Думаю, Рон больше не станет говорить мне всякие обидные слова, которые тебе так трудно терпеть.

— Да. Он здорово переживает.

Так они и задремали.

Через несколько дней

Пытку библиотекой Рон не выдержал и смылся буквально после двадцати минут рассеянного перелистывания учебника трансфигурации. Гарри и Гермиона остались за столом вдвоём.

— Вот, я сделала закладки, — пододвинула девочка книжку. — Законспектируй и зарисуй движения. Тут почти все широкораспространённые нелетальные боевые заклятия.

— Традиции магических дуэлей, — прочитал Гарри надпись на обложке. — А чему посвящена первая половина книги?

— Расшаркиваниям и раскланиваниям. Этикетом называется. Хотя, речь идёт просто о правилах и манерах.

— Да, это не к спеху, — согласился Гарри. — Три летальных я уже отработал. В субботу после тренировки встретимся там, где Запретный Лес подходит к берегу озера. Я их тебе покажу.

— Почему нельзя показать в пустом классе?

— Можно весь замок разнести. У меня даже "Релассио" делает выбоину в камне.

— И почему ты не применил его к троллю? Зачем было запрыгивать к нему на загривок и втыкать палочку в ноздрю?

— Сам не пойму, — смутился мальчик. — Кажется, меня подвели рефлексы маггла. Как только обстановка стала угрожающей, я забыл про волшебство.

— Хорошо, хоть Рон не забыл, — смущённо улыбнулась Гермиона. — Ты "Пхау" продолжаешь тренировать?

— Продолжаю. А почему ты меня заставляешь осваивать именно его? Оно ведь очень трудное.

— Гарри! Включи мозги! Все остальные заклинания имеют чётко выраженный визуальный эффект. Луч, распространяющийся с конечной скоростью, искорка, летящая так, что её движение улавливается взглядом. Будто нарочно придумано для того, чтобы можно было увернуться или защититься. А "Пхау" никаких красивостей не создаёт. Просто лупит, и всё.

— Мне кажется, что луч — тоже искорка. Или звёздочка. Впечатление непрерывности создаётся оптическим обманом оттого, что из-за скорости движение размазывается.

— Садись, Поттер. Превосходно, — улыбнулась Гермиона. — Хоть я и на два года умнее, тоже додумалась не сразу. Полагаю, нам следует измерить скорости распространения воздействия от разных заклинаний и сравнить. Понимаешь, чем больше я узнаю о магии, тем больше неопределённостей замечаю. И странностей. Например, моя вторая палочка, которой ты колдовал зимой и весной, стала плохо меня слушаться. Попробуй ты.

Гарри послушно вытянул из рукава подруги волшебную палочку и тихонько трансфигурировал с её помощью перо в карандаш, а потом отменил превращение.

— Отлично слушается, не хуже той, что подобрал для меня Олливандер.

— Ещё одна странность, — пожала плечами девочка.

— Побегу я, — улыбнулся Гарри. — Пора проиграть партию в шахматы Рону. Потом я расстроюсь и уйду спать. Зелья допишу на кровати под балдахином.

— Описание Тентакулы для Спраут не забудь.

— Уже. Я сегодня не спал на истории магии.

Едва за мальчиком закрылась дверь библиотеки, за стол напротив Гермионы уселась черноволосая слизеринка:

— Вы с Поттером похожи на старых супругов.

— Почему ты решила мне это сказать? На что-то рассчитываешь?

— Спросить. Ты действительно собираешься охмурить чистокровного?

— У тебя планы на Гарри? — насмешливо заломила бровь гриффиндорка.

— Нет. Я уже просватана. Кстати, меня зовут Дафна.

— Я знаю тебя, Гринграсс. На первом уроке по зельям ваш декан представил нас друг другу, проведя перекличку.

— Да. На память ты не жалуешься. Но вам с Гарри следует почаще ссориться.

— Не стоит про нас. Тем более, что этих самых нас в природе пока не существует.

— Вы постоянно наблюдаете друг за другом — взгляды выдают. Гарри знает, где ты, а ты — где он.

— С чего бы такое внимание к студентам другого факультета?

— Считай, что я болею за вас. Знаешь, эти средневековые заморочки с предопределённостью в выборе супруга меня очень удручают, а вы такие все из себя независимые — настоящие магглы. Вообще-то, на героя магической Британии найдётся немало охотниц, да и ты для многих лакомый кусочек — видно, что вырастешь сильной волшебницей.

— Приятно было поговорить, Гринграсс. Но у меня тут кое-что не доделано.

— Взаимно, Грейнджер, — слизеринка вернулась на то место, где были разложены её пергаменты, а Гермиона попыталась понять, чего же хотела эта змеища? С другой стороны, информация о заметности их с Гарри обмена взглядами ценна и объективна. Нужно быть аккуратнее. А насчёт того, что просватана — наверняка ложь. Возможно, и сама имеет виды на Гарри. Некоторые девочки очень рано взрослеют.

Ещё через несколько дней

Дафна беззвучно плакала, притворяясь, что спит. Самые плохие её предположения оказались верными — между красавчиком Поттером и грязнокровной лахудрой Грейнджер оказалось такое! Сегодня, после тренировки по квиддичу Гарри избавился от Рона, дав ему свою метлу, чтобы тот смог полетать. И, пока рыжик мотался над стадионом на Нимбусе, его друзья нашли укромный уголок у самого Запретного леса, где устроили полный беспредел. Очкастый маломерок, поддерживая за талию свою худосочную стервочку, второй рукой держал её ладошку с волшебной палочкой, выводя замысловатые кренделя. Если бы Дафну так учили!

Результат этого урока был сокрушительным. Грейнджер освоила чары мгновенно и буквально развалила несколько крупных валунов. Сверкали молнии, вспухали взрывы, с визгом разлетались тучи осколков. После пары минут канонады всё разрушенное принялось собираться в кучу и слепляться обратно в камни. Конечно, чары подобного рода просты и примитивны, но магическая сила двух маленьких гриффиндорцев произвела на почти сквиба Дафну очень неприятное впечатление.

А ещё неприятней оказалась сработанность парочки — они безжалостно эксплуатировали сильные стороны друг друга, принимая помощь и поддержку там, где были слабее. Подобное распространено у спортивных пар — танцоров, фигуристов.

Разрушить такую сцепку вряд ли получится до момента, когда придёт срок расторгнуть её помолвку. Тем более что и здесь не всё так просто, потому что жених, соглашение с которым было заключено, когда Дафне шёл второй год, успел сесть в Азкабан и умереть там. Но родовой гобелен показывает, что он жив. Откуда у Гринграссов родовой гобелен Краучей? Это секрет. Пока даже от Дафны. Отец научит её позднее. Но расторгнуть помолвку невозможно до наступления семнадцатилетия наречённой. Поттер с Грейнджер к этому моменту если и не заключат официальный брак, то консумируют его наверняка.

Таким образом, грязнокровка — неисключаемый элемент в условии задачи. Просто жуть какая-то! Следовательно, необходимо изменить своё отношение к ней. Талантливая магглорождённая волшебница — вот кто она такая.

Глава 8. О чём умолчал канон. Второй курс

Начало сентября. Погожий денёк. Берег озера

— Гарри, пошли на те камушки, — Гермиона потянула друга за рукав, подтаскивая к крупным валунам. — Теплые, — потрогала она нагретые солнцем бока и вершину. — Ты просто не представляешь, как я соскучилась по... разговорам с тобой. Пишу тебе, пишу. От тебя тоже письма приходили, но, такое впечатление, что моих посланий ты не получал. А когда ты не появился в Дырявом Котле, куда я тебя пригласила, забеспокоилась не на шутку.

— Да я вообще за решёткой сидел, пока меня Уизли не вытащили. Дурслей словно заколдовали. В прошлом году им не было до меня никакого дела, а тут сразу началась дискриминация похлеще апартеида и настойчивое ущемление в правах. Я злился сначала, а потом злорадствовал. Это уже позднее, когда удрал в Нору. Хотя, нет. В Норе я про Дурслей сразу забыл, словно это был страшный сон — дети сидели рядышком, поглядывая на озёрный простор, и выговаривались.

— Входящие ко мне перехватывал домовой эльф. Ты слыхала про таких?

— Нет. Ни разу. А кто они?

— Маленькие, лысые, ушастые и жутко нервные. Этот мне сказал, что поступает плохо и должен себя за это наказать. Кошмар, в общем. Он набезобразничал, а все шишки прилетели мне. Но колдует улётно — щёлкнул пальцами, и растаял.

— То есть, тебя подставляли и ущемляли, чтобы вывести из равновесия, — сделала вывод Гермиона.

— Э-э-э... да, — согласился Гарри.

— Готовили к чему?

— Чтобы было легче залезть ко мне в мысли... — вспомнил мальчик напутственное слово наставника.

— Я летом немного почитала про разные способы влиять на сознание. У магглов гипноз, нейро-лингвистическое программирование и целая наука психология о том, как вправлять мозги. Волшебникам с этим проще — они умеют стирать память и варить Амортенцию, которая вызывает прилив любви к определённому человеку. Прикинь, это только то, что на поверхности. А ведь явно есть и не слишком афишируемые техники и методы. Например, упоминалась некая сыворотка правды. Тебе её накапают в питьё, ты хлебнёшь, и выложишь всё, о чём ни спросят.

— Думаешь, мною манипулируют?

— Уверена. Вокруг тебя вообще творится что-то очень странное. Прикинь. Приезжаю я в Литтл-Уингинг и не нахожу Тисовой улицы. Я ваш городок на скутере и вдоль прочесала, и поперёк — нет такой. Купила атлас для водителей — действительно, нет. Тогда начала прохожих расспрашивать. Все про неё знают, рукой показывают и объясняют, как пройти. Топаю пешком и выхожу на улицу Магнолий. Потом мимо старой детской площадки через переулок выхожу на Сиреневую.

— Этот переулок выводит на Тисовую, — возразил Гарри.

— Я тебе верю, — успокоила мальчика Гермиона. — Но и себе тоже. В общем, попросила я папу съездить и просто посмотреть — он по тому же самому атласу в два счёта всё отыскал и даже сфоткал на мыльницу дом с решёткой на одном из окон. Потом мы поехали вместе, тоже на машине — нет Тисовой.

— Дамблдор упоминал о том, что там есть защита, поставленная моей мамой, — напомнил Гарри.

— Я помню, — кивнула девочка. — Очень продвинутая и мощная защита вроде Фиделиуса. Против волшебников. Ладно, попробую найти дом Дурслей в рождественские каникулы. Самой интересно — на тебя это всё направлено, или на место, где живёт родня.

— А как ты меня в прошлый раз отыскала? Осенью.

— Ты про заклинание поиска? Я его применяла и в этот раз — оно показывало направление. Но, похоже, следуя ему, я проскакивала мимо, потому, что вот нужно идти на юг, а вот уже на северо-восток.

— Думаю, защита стоит на доме, — заключил Гарри. — В школе ты меня отыскала легко. Давай условимся, что, если по умолчанию, то встречаемся на детской площадке. Или в "Бубенчике", если речь идёт про Лондон.

— Давай. А "Пхау" ты тренировал?

— У Дурслей — нет. Мне туда вообще пришло письмо из министерства про то, что я не должен колдовать, хотя это всё из-за Добби, когда он торт на гостей уронил.

— Добби?

— Тот эльф, что перехватывал письма. Симпатичный такой и очень несчастный. Пакостник. Да, а в Норе миссис Уизли очень строго следит за детьми. То есть, она за всем присматривает, а только без толку, потому что все там на головах ходят и вообще, кто во что горазд. В общем, немного поупражнялся на садовых гномах. Они крепенькие такие, не отрубаются и далеко летят. А, если подбивать снизу, то подпрыгивают и верещат от удовольствия.

Гарри направил палочку в сторону озера — на водной глади вспух всплеск. Гермиона проделала то же самое. Дети некоторое время забавлялись, создавая из водяных фонтанчиков цепочки и изгороди. Потом высунулось щупальце гигантского кальмара и окатило шалунов водой — еле успели выставить щит, а то вымокли бы насквозь.

После победы над василиском и излечения оцепеневших

Гарри с огромным удовольствием распластался на кровати — устал он сегодня до вялости в ногах. А вот заснуть у него не получилось. Столько всего сразу! Локхард, Джинни, Том, меч, бой, прощание с жизнью, когда он просто чувствовал, как яд, распространяясь по телу, уничтожает силы и желания. Вот, как тут не позавидовать проволочным нервам Рона, который уже начал похрапывать!

Без скрипа приоткрылась дверь, и тонкая рука с волшебной палочкой просунулась в спальню. Пока подруга усыпляла ребят, Гарри подвинулся, освобождая место для неё — сейчас малышка ляжет рядышком и ласково обнимет.

— Вставай! Одевайся. И не забудь свою метлу. У нас мало времени.

Вот! А так хотелось потискать и погладить её хрупкое тельце! Но, это же Гермиона. Она всё обязательно растолкует. Чуточку позже. А дверь уже закрылась — его ждут в гостиной, из которой все разошлись, потому что поздно. Или их усыпила подруга.

По коридорам уснувшего замка крались под мантией-невидимкой. Притиснуться поближе к девочке мешала метла и сумка с чем-то твёрдым. И почему Гарри ни капельки не удивился, когда они пришли в туалет Плаксы Миртл! Знаковое место. Здесь на подругу напал Тролль, которого дружище Рональд победил, подлевитировав дубину. Тут они варили Оборотное зелье, и здесь оказался вход в Тайную комнату. Было бы удивительно, если бы девочка "Хочу всё знать" не возжелала побывать в апартаментах одного из основателей и своими глазами посмотреть на его питомца, пока тот свеженький. А то протухнет до осени.

Гермиона выглядела напряжённой и сосредоточенной. Когда вход открылся, она уселась на метлу позади товарища: — Только, пожалуйста, без лихости. Постарайся двигаться равномерно и прямолинейно, — и зажгла огонёк на конце своей волшебной палочки. Так и долетели до самого завала, а уж потом на четвереньках и дальше пешком.

— Ой, мамочки! — взвизгнула девочка при виде огромной туши и, словно клещ, вцепилась в Гарри. Впрочем, позволив пообнимать себя и погладить, выслушав ласковые слова про то, что глупо бояться мёртвого чудовища, она снова стала деловитой. Надела перчатки из драконьей кожи и принялась копаться в распахнутой пасти огромной змеи, позвякивая склянками.

— Хочешь попрактиковаться в зоостоматологии? — пошутил Гарри.

— Вроде того, — хмыкнула девочка. — Зайди сзади и поищи выпуклости. Нет, не ко мне сзади и не эти выпуклости. С боков около самого затылка головы василиска. Там обычно расположены ядовитые железы. Ага, пошло. Продолжай понемногу надавливать, но не торопись, а то я получу плевок в лицо.

Трудиться пришлось около получаса, пока не сцедили весь яд до капли. Набрали одну полную бутылочку и ещё около половины во вторую. Укупорили всё это и спрятали в сумку

— Не хочешь посмотреть, что тут и как? А то я, считай, и не видел ничего толком. То есть, мне тоже интересно.

Гермиона наколдовала "Специалис ревелио", прислушалась, осмотрелась:

— Хочу, но боюсь. Тут много чего-то очень магического. Такого, в чём мы пока не разбираемся. Эта комната — сплошной артефакт, созданный великим волшебником с довольно спорной репутацией. Вряд ли она рассчитана на пребывание в ней детей.

Гарри повторил заклинание подруги, и перед его взором возникла сложная картина уплотнений и связей, опутавших стены и потолок.

— Возможно, это чары, укрепляющие постройки. Или для уборки пыли. Для очистки воздуха, наконец. Да хоть бы и согревающие. Не имея навыков разрушителя заклятий, мы в этом не разберёмся. Ты права, Гермиона. Нам лучше уйти.

— Держи сумку, повернись. Познай, что чувствует существо, схваченное за попу.

— Ой! Не надо! Я никогда больше...!

— Никогда не говори никогда, Гарри Поттер. Просто это было неожиданно и не вовремя. Ну и мягкости тебе не хватает. Другая бы тебе пощёчин надавала, а я и этого не могу. Если разобью твои очки, ты сослепу размажешь нас по стенке вместе с метлой. Всё, всё, у нас ещё большое дело впереди. Выводи меня отсюда.

Закрыв проход в туалете и почистившись заклинаниями, дети поднялись к кабинету директора.

— Альбус Дамблдор ревелио, — колданула девочка. — Он не в той стороне и очень далеко, — сообщила она, прислушавшись к отклику. Какой пароль? Ты же был тут сегодня.

В кабинете она подвела друга к насесту феникса, который одарил незнакомку недоверчивым взглядом.

Две равно уважаемых семьи

В Вероне, где встречают нас событья,

Ведут междоусобные бои

И не хотят унять кровопролитья, — продекламировала девочка, перешла на прозу и принялась пересказывать содержание знаменитой пьесы Шекспира, указав Гарри рукой, чтобы сел на пол рядом с подставкой. Феникс заинтересованно слушал — умеет подруга увлекательно повествовать. Портреты на стенах кабинета тоже внимали, прекратив притворяться спящими.

На самом трогательном месте, когда со стороны стен послышались всхлипы, феникс заплакал. Гермиона стянула с Гарри очки, запрокинула ему голову и палочкой подправила траекторию падающих слезинок. Три в правый глаз, три в левый.

А потом дорассказала до конца. Старые очки убрала в карман мантии, откуда достала точно такие же с простыми стёклами.

— Ты вылечила мне зрение! — воскликнул тронутый мальчуган.

— Фоукс вылечил, — улыбнулась девочка. — А я просто ассистировала. Надеюсь, уважаемые портреты директоров не станут докладывать об этом? — повернулась она к изображениям людей в костюмах всех эпох.

— Если не прозвучит прямого вопроса, — кивнул самый свежий из присутствующих.

Глава 9. О чём умолчал канон. Третий курс

Август. Дырявый Котёл. Номер на втором этаже.

— Гарри! Как здорово, что ты сразу написал мне, — воскликнула Гермиона, выпуская друга из объятий.

— Быстро ты добралась. Минуты не прошло, как я выпустил сову.

— Я была прямо за этой стенкой в соседней комнате. Так что, твоя белоснежная красавица, можно сказать, никуда и не летала. Не расслабляйся. Редакционные чары.

— Не собираюсь я быть журналистом или писателем. И... кажется, это уже не школьный уровень, а заметно выше.

— Не болтай ерунды. Уровень, его, видите ли не устраивает! Ты не заметил, что, хоть у тебя, хоть у меня получается решительно всё — стоит только приложить немного усилий? Или много. Когда как. А на самом деле... вот смотри. Берём твою самостоятельную работу по зельям и, — она сделала сканирующее движение палочкой над пергаментом. Строчки выровнялись, буквы подбоченились, кляксы исчезли. А орфографические ошибки выделились другим цветом.

— Вот. С этим уже можно работать. — Гермиона принялась переставлять слова, менять их или делать вставки, работая кончиком палочки. — Понял? Держи. Тут всего одиннадцать заклинаний, — она протянула исписанный листок. — Я в этом году освоила и кухонные чары, и уборочные, и стирально-гладильные.

— Не понял! Ты колдовала дома?

— Понимаешь, я убедилась, что Надзор на меня обратно не надели. Вот и отпраздновала от всей души. И вообще, магия должна создавать удобства, а не проблемы. Кстати! Как у тебя с тем самым главным заклинанием?

— Да просто само от зубов отскакивает, — Гарри трансфигурировал подушку в мячик, который принялся подбивать ударами со всех сторон, гоняя по комнате между стенами и потолком.

— Уже невербально, — обрадовалась Гермиона. — А теперь спрячь палочку. Глазками работай, глазками, — она сама принялась гонять мячик по полу, управляя неизвестно откуда прилетающими в него ударами движением брови.

— Ты круче всех! — обрадовался подросток. — Ты не на два года умнее, а на два с четвертью! Но как выкрутить бровью ту завитушку, с которой всё начинается?

— Зрачком работай.

— А я не окосею?

— Это нужно проверить. Но сначала — те заклинания, что требуется знать для удобства работы с текстами.

— Вместе с тобой в мою жизнь приходит смысл.

Пир в начале учебного года. В ожидании первокурсников

— Гарри! Ты его узнал?

— Конечно. Похоже, не имея возможности давать нам частные уроки, он стал испытывать материальные затруднения. Помнишь, как радостно Луни отвечал на те глупые вопросы?

— Да, если бы не он.... Но мы ведь сделали вид, что незнакомы. Это не очень вежливо.

— Это соответствует достигнутым договорённостям, Гермиона. Не болтать друг о друге. Кстати, ты в Дырявом Котле каким именем представляешься?

— Под настроение — Том давно меня раскусил и с удовольствием подыгрывает. А последнюю из моих поддельных волшебных палочек берет с собой, когда спускается в подвал. О! Рон! Садись, тут как раз есть место рядом с нами.

* * *

Дафна наблюдала за парочкой сквозь полуопущенные ресницы. Гермиона вытянулась за лето и сделалась трогательно нескладной, обогнав в росте Гарри, хотя третьего из их компании, Рона, не догнала. А герой магического мира смотрится просто отпадно — детская худоба исчезла — мальчик выглядит сытым и ухоженным. Интересно, кто покупает ему одежду? Он ведь сирота.

Какого-то прогресса в отношениях её мечты с этой гр... талантливой магглорождённой волшебницей не заметно. Весь прошлый год, до тех пор, пока эта лаху... красавица не оцепенела, Гарри навещал её в библиотеке ровно по два раза каждый день. Отдавал свитки, забирал книжки и пропадал. Рыжий в этом храме накопленной мудрости почти не появлялся, хотя в Большом зале всегда садился рядом с друзьями.

Ну вот, ещё один Криви распределился на Гриффиндор. Ещё немного, и можно будет утолить голод.

Уфф! Теперь поскорее добраться до кровати. Проклятый Пивз! Как он не вовремя! А чего это он носится от стены к стене, отскакивая, словно мячик?

— Гарри! Ну как тебе не стыдно мучить бедного полтергейста? — голос Грейнджер звучит укоризненно.

— Ладно, ладно. Я его мягонько успокою, — Пивз перестаёт метаться и зависает, словно воздушный шарик. — Он не тронет тебя, Гринграсс. Часов шесть, полагаю.

— Что ты с ним сделал, Гарри? — голос предательски дрожит от волнения — она впервые разговаривает с предметом своих мечтаний.

— Спел колыбельную, — от этой добродушной улыбки подкашиваются ноги и одновременно, хочется визжать от восторга.

— И что вы связываетесь с этой слизеринкой? — вылезает рыжий.

— Девушка попала в беду, Рональд Уизли. Гарри просто немного помог, — тоном терпеливой учительницы объясняет гр... Грейнджер.

— Что-то ты неважно выглядишь, Дафна, — замечает принц её сердца. — Давай-ка, я провожу тебя до вашей гостиной.

Вселенная услышала её мольбы! Но нужно держать лицо.

— Спасибо, Гарри. Буду премного благодарна.

— Ты её по имени, она тебя по имени! — бухтит Рон.

— Между учениками одного года обучения это обычное дело, Рон, — одёргивает друга Грейнджер. — А ну, выставь локоть. Я за него возьмусь. И веди меня в нашу гостиную.

— Мисс Гринграсс, — Гарри тоже подставляет локоть. — Если это не слишком смело с моей стороны.

— Спасибо, Гарри. В самый раз. И мне достаточно имени. Всё хотела спросить, да как-то не к случаю было, — проговорила она, увлекая парня не в тот коридор. — Какая у тебя заветная мечта, Я не про мир во всём мире, а про... для себя.

— Дафна! Ваша гостиная в другой стороне. Над формированием мечты я пока работаю, но именно сейчас меня увлекает идея стать артефактором. И, наконец, если ты хочешь чаще со мной общаться без присутствия грубиянов вроде Рона или Драко, дай знать Гермионе. Где её найти, знают абсолютно все. А ей известен график моих перемещений по школе во внеурочное время.

— Она нарочно увела Уизли, — пробормотала Дафна, когда за ней закрылась дверь гостиной. — Полная маггла!

Начало октября

Дафна нашла Гермиону там, где и ожидала — в библиотеке. Села напротив и положила на стол книгу.

— Хотелось бы поговорить с Гарри. Желательно, с глазу на глаз.

— Этажом ниже в северном коридоре четвёртая дверь направо. Проникай без стука, но оставайся около входа, пока не увидишь его. Не проходи вглубь без приглашения.

Войдя в класс, Дафна оказалась на берегу озера, противоположный берег которого подёрнут туманом. Во все стороны, сколько хватало взора, из земли торчал камыш. Вечерело. Но ветра, который обычно бывает на открытых местах, не чувствовалось. Миг — и всё очарование улетучилось. Она оказалась среди старых парт на потрескавшемся от старости деревянном полу.

— Привет, Дафна! — Гарри сразу нашелся неподалеку от доски. — Классно, что зашла поболтать, а то я уже задолбался с этими иллюзиями. Чайку выпьешь?

— С удовольствием, Гарри, — как же приятно называть его по имени и не бояться нарваться на колкость.

Несколько взмахов волшебной палочки превратили старые парты в кресла и столик, на котором оказался пузатый чайник. Поттер наполнил его водой из палочки и вскипятил заклинанием. Чашки тоже наколдовал, а одноразовые пакетики для заварки и початую коробку с печеньем достал из сумки: — Заварю тебе по маггловской технологии, если ты не против.

— Не против. Я ведь не совсем тупая по части того, что сейчас творится в мире обычных людей. Как-никак, окончила начальную школу.

— Ты росла у магглов?

— Нет. Гринграссы чистокровная волшебная семья. Неподалеку от нашего особняка есть тихий городок, куда я и ездила рейсовым автобусом до одиннадцати лет.

— А вот я всё хотел узнать. Гринграссы, они род, или нет?

— Понятие "род" очень конкретно, Гарри. Если существует родовой гобелен, то это определённо, род. У нас такой гобелен имеется. Но слово "род" мы использовать не любим. Оно чересчур торжественное для семьи из папы, мамы и двух дочек. Хотя понятие о родовой чести никому из нас не чуждо. Тем не менее, лучше упоминать нас, как семью.

Кстати, вот тут книжка у нас дома без дела лежит. Может быть, тебе пригодится?

— "Записки начинающего артефактора", — прочитал Гарри, приняв средних размеров томик. — Это мне? Тронут. А то ничего в тему в книжном не находится.

— Да, по этой тематике давненько не выпускалось новинок.

Гарри посмотрел дату издания — позапрошлый век, хотя и конец. Проверил, как открываются страницы — видно, что книга не зачитанная, но ею пользовались.

— Круто! А может, и по ритуалистике найдётся что-нибудь? Гермиона совсем отчаялась отыскать хоть что-то в открытой продаже, а ходов на чёрный рынок у нас нет. Ты не думай, не бесплатно. Деньги найдутся.

— Она интересуется ритуальной магией? Я спрошу у папы. Сама-то я в этот раздел библиотеки не заглядывала.

* * *

— Гарри! Ты понимаешь? Она сделала тебе уникальной ценности подарок. Подобное, возможно, найдётся только в Запретной Секции библиотеки Хогвартса. Или в семьях, живущих в старинных домах. Это просто неслыханная щедрость для слизеринки.

— Думаешь, она имеет на меня виды? Знаешь, эта Дафна не зря считается одной из красивейших девочек нашего поколения.

— Одно слово — Ледяная Принцесса Слизерина, — нахмурилась Гермиона. — Так что книжку вернёшь ей после рождественских каникул — я на ксероксе пересниму.

— А копирующие чары применить слабо?

— Трансфигурированные вещи не вечны. К тому же, можно по ошибке наложить на копию что-нибудь отменяющее. Обидно будет, если такая ценность пропадёт.

— Вообще-то, возвращать подарок неучтиво. Ты настаиваешь, чтобы я дал ей от ворот поворот? Ревнуешь?

— Гарри! Не будь скотиной.

— Ты просто не представляешь себе, как приятно принимать утончённые ухаживания от столь изысканной особы, — Гарри притянул подругу к себе, но та вырвалась. — И я не могу без причины обижать Дафну.

— Джентльмен ты непокусанный, рыцарь непобитый, кабальеро в шляпе без полей.

— Обожаю, когда ты злишься.

— А, когда не злюсь?

— Боготворю.

Глава 10. О чём умолчал канон. Четвёртый курс

Перед балом

— Нет. Даже не проси. Появиться вместе — всё равно, что опубликовать протокол о намерениях.

— Но Рита Скиттер уже объявила на весь мир о том, что мы пара. Обожаю её — назвать тебя красавицей — это просто роскошно!

— Гарри! Я не красавица.

— Гермиона! Ты чертовски изобретательно скрываешь свой истинный облик. Но со мной это не пройдёт, потому что ты лучше всех.

— А Дафна?

— Она привлекательна и дружелюбна. Но чересчур чистокровна. В популяции ограниченного размера часты родственные связи. Думаю, ей стоит обратить внимание на магглорождённого. Колина Криви, например. Очень симпатичный малыш.

— Погоди, Поттер. А ну-ка, давай начистоту. Ты сделал выбор в мою пользу из-за того, что во мне не течёт ни капли крови старинных семей волшебного мира?

— Долг родителей — заботиться о потомстве.

— Не поняла. Каких родителей, какого потомства?

— Думаю, мы ограничимся четырьмя детьми. Не важно, мальчики это будут, или девочки.

— Боггарт тебя покусай, Гарри. Сними очки, — дождавшись выполнения требования, Гермиона залепила Поттеру звонкую пощёчину.

— Теперь, пожалуйста, с правой, как в прошлом году Малфою.

— Издеваешься! Гарри Поттер! Никогда больше не смей вгонять меня в смущение! И вообще, включи мозги. Каждый год перед летними каникулами с нами случалось нечто опасное. Уже три раза твоя никчёмная жизнь буквально висела на волоске. И вот теперь мы в полной уверенности — нам известен момент, когда тебя в очередной раз попытаются убить. И при каких обстоятельствах — дата третьего испытания этого дементорова турнира может стать последним днём твоей жизни, — прильнув к груди друга, Гермиона зарыдала.

— Ладно! Давай анализировать факты, их накопилось немало, — сказала девушка, умываясь — струйку воды парень выдал из волшебной палочки, лужу привычно удалил "Эванеско", а полотенце трансфигурировал из спинки старого стула — ребята, как всегда, зашли в пустующий класс, где был свален всякий хлам. И расположились в комфортных креслах, созданных тоже волшебством — они давно уверенно и непринуждённо пользовались колдовством при любых обстоятельствах, легко обеспечивая себе удобства из чего попало. Гарри, кажется, был способен создать дом из песка или земли. Гермиона отставала от него незначительно. Хотя, если речь шла о чарах — то ими она владела лучше и ассортимент имела более обширный. Нет, ничего выдающегося, но багаж знаний и навыков для обычной жизни оба имели весьма существенный.

Пока Гермиона приводила себя в порядок, парень сварил ей кофе — пакетик молотого он носил в сумке вместе с сахаром. А посуду получал трансфигурацией из чего угодно буквально за пару взмахов палочкой.

— Итак, — сделав первый глоток, констатировала девушка. — За три с лишним года в Хоге мы были раскрыты только одним человеком. Влюблённой в тебя по уши Дафной Гринграсс.

— Что говорит о её уме, — кивнул Гарри. — Это подтверждают те три свитка, что она выкопала для тебя. Согласись, заинтересовать в себе соперницу — это невыносимо круто.

— Она меня просто разрывает на части своим циничным коварством! Да, там описаны считанные единицы простейших ритуалов, но это основы, изучив которые, можно двигаться дальше уже не вслепую, а сознательно. И спасибо за книжки, которые ты таскаешь для меня из запретной секции.

— Преподаватель защиты подписал разрешение, — кивнул Гарри. — Так что? Отыскиваются в них хотя бы крупицы нужных знаний?

— Да, очень познавательно. Но ты специально увёл меня от темы. Давай-ка вернёмся к анализу. Ты уже дважды встречался с самим Томом Риддлом — на отработке в Запретном Лесу и около зеркала Еиналеж. В обоих случаях у тебя была сильная головная боль, концентрирующаяся в районе шрама.

— Это же бывало и во время уроков Квирелла, и даже в Большом зале в его присутствии.

— Делаем вывод: боль в голове — это признак наличия Тома Риддла, то есть — его духа. Так вот, тебе нужно научиться в условиях этой сбивающей с толку боли оказывать сопротивление или, что намного лучше, смываться. Так сказать, пункт первый. Теперь вспоминай другие случаи, когда шрам тебя тревожил.

— Сон летом накануне Матча по квиддичу. Тот уродливый младенец, убивающий старика, как я теперь знаю, непростительным заклятием. Незнакомый волшебник и змея, с точки зрения которой я всё видел. Тогда тоже шрам меня беспокоил.

— То есть, шрам, оставленный тебе Риддлом, дает связь с ним. И связь со змеёй. Возможно, на её голове тоже имеется след, аналогичный твоему рубцу. Интересно, можно ли извлечь пользу из этого? Собственно, вот и пункт второй. Постарайся внимательней относиться к любым неприятным ощущениям в области шрама. Возможно, удастся что-нибудь предвосхитить.

— А, если ощущения приятные?

— Всё равно запоминай и анализируй. Лучше — записывай.

— То есть, на бал ты со мной не пойдёшь? — нахмурился Гарри.

— Можешь пригласить красавицу слизеринку, — щедро предложила подруга.

— Не будь змеищей — это было бы подставой — её же заклюют на собственном факультете!

Перед заключительным испытанием

— Это чаша, показывающая картинки из прошлого, редкий и ценный артефакт.

— Но, Гермиона! В дневнике Риддла было то же самое. То есть ещё в школьном возрасте Том сумел добиться того же результата, что и искуснейшие мастера.

— Он вообще отличается весьма неординарными познаниями. Знаешь, по настоящему глубокие вопросы раньше шестого курса не рассматриваются — нас только готовят к их восприятию.

— Но мы же освоили многие чары, зелья и приёмы трансфигурации за любые годы обучения!

— Нахватались по верхушкам без последовательного изучения под руководством опытного преподавателя. Потому что способные. И сейчас будем учиться извлекать воспоминания и прятать их обратно. Только твой подвиг на втором испытании ты отдашь мне — прокрадусь в кабинет директора под мантией-невидимкой и просмотрю. А потом верну тебе. Понимаешь, я ведь вообще ничего не видела. А те, кто сидел на трибунах, рассказывают исключительно о происходившем на поверхности озера. То есть — ни о чём. Вот драконы — да. А тут полный отстой.

После нескольких попыток ребята научились извлекать серебристые пряди и убирать их обратно. Гермиона попыталась присвоить воспоминание Гарри, но оно не полезло к ней в голову — пришлось помещать его в пузырёк. А тут и Рон пришёл.

— Чего сидим, кого ждём?

— Дафну. А вот и она.

— Что? Опять эта слизеринка!

— Мистер Уизли! Извольте сдерживать свои неприличные позывы! — громыхнула Гермиона.

— Рон! Если бы ты не начал на неё наезжать, она бы ничего и не узнала, — принялся объяснять Гарри. — Но поскольку ты в пылу безумной страсти разболтал ей о том, что она не должна видеть мою подготовку к последнему испытанию, она и узнала о том, что эта подготовка проводится. Расширять круг посвященных нельзя, поэтому мы попросили её нам ассистировать. А иначе позвали бы Невилла или Джинни.

— Прости, Дафна, что так получилось, — улыбнулась гриффиндорка.— Кому-то нужно работать колотушкой. Это очень ответственное дело, потому что известно — во время испытания у Гарри разболится голова. Он должен быть к этому готов, иначе погибнет.

— Я должна бить его по голове? — смутилась слизеринка.

— По шлему от доспехов. Второй такой же наденет Гарри. Они парные, на них наведена механическая разновидность протеевых чар.

Гарри надел свой головной убор: — Давай Дафна, жги.

Гермиона послала в парня кусачее, жалящее и подножку, а Рон врезал ступефаем и ватноножным.

Началось что-то невероятное. Осыпалась штукатурка, от старой мебели отлетали щепки. Рон висел вверх ногами, ослепляя друга яркими розовыми вспышками, а Гермиона быстрыми взмахами палочки швыряла столы и стулья. И всё это мальчик со шрамом принимал на щиты, отбивал или уворачивался. А Дафна, как заведённая, наносила удары по шлему — голова тренируемого от этого моталась из стороны в сторону. Стоял дикий гул и звон то тех пор, пока Гермиону что-то не сбило с ног, а Рона не притиснуло лицом к потолку.

— Дафна! Стоп. Рон, не шевелись, — Гарри аккуратно спустил друга на пол и помог подняться подруге: — Я тебе ничего не сломал?

— Синяк будет, — ухмыльнулась гриффиндорка. — Или не будет, — провела она палочкой вдоль лодыжки, шепча заклинание. Гарри взмахом очистил товарища от следов побелки.

— Дафна, бей сильнее. Поехали.

Схватка закипела с новой силой.

Глава 11. Схватка на кладбище Литтл Хэнглтона.

Кубок-портал исправно сработал, но перенёс чемпионов Хогвартса не к трибунам, а в безлюдное место, заставленное надгробными памятниками. Гарри подвернул ногу, уронил палочку и потерял очки. Седрик же справился с последствиями перемещения без видимых потерь или повреждений — он стоял, оглядываясь и соображая.

Неподалеку показалась невысокая плотная фигура со свёртком в руках. И в голову Гарри вступила сильная боль — он попался на кукан к Тому Риддлу.

— Убей лишнего, — прозвучали слова. И сразу следом, но другим голосом: — Авада Кеда... — в это мгновение Гарри сбил толстяка с ног той самой подсечкой, которую отрабатывал примерно четыре года. Правда, не глазом, а палочкой, которую успел нащупать, ползая на четвереньках и с четверенек же, но невербально. Той же палочкой он швырнул Седрика на коротышку, лишь бы чем-то придавить начинающего вставать Хвоста, а потом и откатившийся кубок послал прямиком в голову противника, сталкивающего с себя хаффлпафца.

Полыхнула вспышка — портал сработал снова, унеся в неведомом направлении и Питера Петтигрю, и Седрика Диггори. Но боль в голове сделалась сокрушительной, почти лишая сознания. Тут зашевелился упавший на землю свёрток, показалась крошечная ручка с волшебной палочкой, и Гарри почти на рефлексе, как на котёл Невилла, когда тот вспухал противной пеной перед взрывом, послал "Эванеско"

Ручонка пропала из виду, а боль в голове исчезла. Зато напомнила о себе повреждённая нога — Гарри прошелся по ней вправляющим заклинанием — стало легче. Встал на две ноги, призвал очки. Их потеря на боеспособности не сказалась, но не оставлять же хорошую вещь валяться здесь!

И тут прозвучал хлопок аппарации — неужели авроры так быстро пришли на помощь? Хотя, нет, это же их преподаватель Защиты — Аластор Грюм — поскрипывает искусственной ногой и вращает во все стороны волшебным глазом.

— Экспеллиармус, Инкарцерно, — лёгким взмахом палочки учитель обезоружил своего студента и привязал к ближайшему надгробию.

"Похоже, всё не так, как кажется" — подумал Поттер. Напрасно он отказался, когда Гермиона предложила взять собой вторую волшебную палочку, закрепив её под штаниной спортивных брюк рукояткой под носок. Он, лопух, даже свою остролистовую не позаботился убрать в рукав, отчего выронил её и ползал на карачках, шаря в потёмках по земле.

Между тем Грюм поспешно осматривался. Подошёл к свёртку, откинул край ткани.

— Мерлин! Что тут произошло? Поттер, рассказывай!

— Мы упали с Седриком прямо на голову толстяка со свёртком. Тот что-то выронил и схватился одной рукой за Диггори, а второй — за кубок. Их обоих сразу унесло.

— Безмозглый идиот! А что случилось с повелителем?

— Больше тут никого не было. Может быть, он просто не пришёл? — притворился ничего не понимающим дурачком Гарри. На самом деле, тот маленький противный убийца в его сне прошлым летом и этот сегодняшний свёрток были очень близки по размеру, да и голоса совпадали — то есть Тома Риддла как раз Хвост и принёс. И именно свёрток отдал команду убить лишнего — сейчас, когда отпустила боль, и схлынуло возбуждение, мозги окончательно выстроили картинку.

Кроме того, стало ясно, что сам Гарри находится в исключительно выигрышном положении. Сбросить путы для него не составит труда. Обычное "Фините" он уверенно колдует без палочки. А ударить Грюма воздушным кулаком способен вообще движением зрачка. Причём, может и насмерть убить с одного удара потому, что силы у него очень много — вопрос в том, куда ударить. Враг в его власти, не подозревая об этом. Может, расскажет чего? Как в кино показывают, где перед решительным шагом злодей рекламирует свою невыносимую крутость.

— Проклятье, Поттер, — профессор Грюм отцепил от пояса фляжку и, поболтав её около уха, отбросил прочь. — Убивать тебя нельзя, возиться с тобой бессмысленно, а отпускать обидно. Да ещё и "Империо" на тебя не действует. Кру..., — в этот момент Гарри и врезал подсечкой, сломав и протез, и целую ногу. Упавший на спину отставной аврор только и смог, что приподняться на локте. Откуда в него прилетело, он явно не понял.

— Знаете, профессор, создаётся впечатление, будто на это место наложены могучие чары против непростительных. Потому что после исчезновения Питтегрю и Диггори кто-то начал колдовать "Аваду". В этот момент откуда-то что-то прилетело и ка-ак хрястнуло. Свёрток сразу затрепетал и схлопнулся. А ещё я свои очки чинил заклинанием. Это же за пределами школы, а я несовершеннолетний. Думаю, скоро прибудут дежурные авроры от мадам Хмелкирк и помогут нам. Вы же подскажете, что я ремонтировал очки, потому что ничего без них не вижу и могу себе голову разбить. А я скажу, что вы меня привязали к камню, чтобы я никуда не совался и не сломал себе ничего в потёмках. Вас доставят в Мунго и обязательно вылечат.

— О, Мерлин! С каким же идиотом я был вынужден иметь дело весь учебный год, — взвыл Аластор, — в этот момент с ним начали происходить метаморфозы — тело меняло форму, а лицо молодело на глазах. Через пару десятков секунд, отбросив деревяшку и уронив волшебный глаз, уверенно встал с земли молодой волшебник, которого Гарри видел в своём сне прошлым летом, и позднее, в Омуте памяти в кабинете Дамблдора — Бартемиус Крауч младший. Жалеть этого отморозка не было никакого смысла.

Гарри просто ударил всё тем же воздушным кулаком, освободился от верёвок и собрал волшебные палочки. Кроме своей, ещё Крауча, Тома Риддла и Питера Петтигрю — видимо Хвост не удержал её в руке в момент падения. Палочку так называемого повелителя направил в грудь неподвижного Крауча и уверенно произнёс: "Авада Кедавра", — зелёный луч вошел в тело, но от этого ничего не изменилось.

"Интересные моменты всплывают. Обязательно расскажу Гермионе, что Оборотное избавляет от переломов, — откинув край тряпицы, из которой и был сделан свёрток, невольно охнул и продолжил мысль. — И про то, что заклинание "Эванеско" превращает живые существа в мумии" Подумал немного, и разложил палочки в те самые места, где они находились раньше. А потом вытащил из кармана мантии учителя карту мародёров, спрятал на груди и пошёл в сторону огоньков вдали, вскоре выйдя на тропинку, по которой добрался до дороги. Недалеко нашёлся указатель с надписью "Литтл Хэнглтон".

Оставалось поднять руку с палочкой, сесть в Ночной Рыцарь и попросить отвезти его в Хогсмит.

Идя от волшебной деревни к школе, Гарри не торопился и внимательно осматривался. Обидно было бы влипнуть по-глупому после только что пережитого. Особенно напрягало осознание того, что целый год его обучал умерший много лет тому назад сторонник Тома Риддла. Хорошо обучал, старательно. И ещё подсказывал, как пройти испытания турнира. А потом сообщил, что убивать Гарри ему нельзя. Лучше Барти Защиту преподавал только Луни.

Но главное для его подготовки к сегодняшним событиям проделала Гермиона. Если бы не её настойчивость, не подсказки и подтрунивания, вряд ли он сумел бы довести владение этим сложнейшим заклинанием до такой лёгкости — ведь три раза выполнил без единой осечки, причем, дважды, вообще безо всего, правда, в спокойном состоянии, когда был привязан. А в возбуждённом и испуганном прибег к палочке — в результате чуть не опоздал. Из-за этого мог погибнуть Седрик.

И предупреждение о том, что будет сильно болеть голова, помогло, хотя тренировки выглядели дурацкими.

Гермиона! Она же волнуется!

— Экспекто Патронум, — и серебристый олень послушно выскочил из кончика палочки. — Найди Гермиону и скажи ей, что я уже иду, — хлопнув волшебное создание по плотному крупу, Гарри проводил взглядом стремительного посланца.

Минута — и со стороны замка примчалась изящная выдра. — Пропал Аластор Грюм, — голосом Гермионы доложила она и развеялась.

Круто! До сих пор у подруги Патронус не получался, хотя, она сильнее его в чарах.

* * *

В палатке чемпионов нет ни Крама, ни Флер. Наверно, они в больничном крыле — обоим крепко перепало в лабиринте. Зато, кроме Седрика здесь сидят Дамблдор, Фадж и строгого вида женщина в пенсне. Авроры не спускают палочек со связанного Петтигрю.

— Гарри, расскажи нам, пожалуйста, подряд, как всё происходило, — ласково просит директор школы.

— Мы с Седриком добрались до кубка почти одновременно, и решили, что будет здорово, если победит Хогвартс, а не кто-то один. Поэтому и взялись за портал вместе. И вывалились на незнакомом кладбище. Я-то упал и потерял очки. Пока искал и возвращал на место, видел только, как Седрик бросился на упавшего толстячка и приманил кубок. Они сразу пропали вместе со вспышкой, а я ползком задом наперёд спятился подальше и пошёл искать дорогу, чтобы с её обочины вызвать Ночной Рыцарь. Там как раз указатель был с надписью "Литтл Хэнглтон". Да, ещё слышал за спиной хлопок аппарации. Только я не оборачивался, а наоборот побежал быстрее.

— А Питера Петтигрю ты видел?

— Силуэт какой-то надвигался на нас. Угрожающий такой. В потёмках и без очков я улавливал одни лишь контуры. Ещё слышал голос: "Убей лишнего", и второй, который начал колдовать "Аваду", но прервался, словно колдующий споткнулся.

— Что вы на это скажете, мистер Диггори? — вмешивается Фадж.

— Так я и сам не уверен, Гарри меня толкнул к коротышке, или кто-то другой. Меня через секунду вообще приложило твёрдым по затылку, так что я не помню, как оказался здесь. Но сам Гарри ползал на карачках и шарил ладонями по земле. Заклинаний я от него не слышал. Но руками он меня пихнуть не мог, потому что был справа, а толчок я почувствовал сзади.

— Питер! — повернулась к пленному женщина в пенсне. — Как было дело?

— Мы приготовили всё для возрождения нашего господина и ждали только Поттера — его кровь требовалась для ритуала. Вместо одного мальчишки прибыло двое. Лорд велел убить лишнего, — Хвост задергался и зарыдал. — А мне не хотелось убивать. Поэтому я притворился, что поскользнулся, но, прежде, чем выронить палочку, приманил к себе того мальчика, который был на ногах, И кубок приманил — я знал, что это портал. Его нарочно настроили в оба конца, чтобы после ритуала вернуть тело Поттера на полный зрителей стадион. Это должно было привести всех в ужас.

К сожалению, Гарри я спасти не сумел, потому что он оказался от меня за могильным камнем. Но он явно собирался убегать, потому что пятился на четвереньках, и ему никто не мог помешать. Господин был не в состоянии передвигаться без чужой помощи.

Мужчина старше средних лет, сидевший у входа, вышел из палатки. В наступившем молчании стали слышны распоряжения — группу авроров направляли на кладбище Литтл Хэнглтона.

— Нашим чемпионам следует отдохнуть, — нарушил тишину Дамблдор. — Обо всём важном будет объявлено за завтраком в Большом зале, — участливо напутствовал он учеников. — Деканы проводят вас до гостиных.

Спраут и МакГонагал, действительно ждали снаружи. Кивнув друг другу в холле замка, юноши разошлись каждый в свою сторону.

* * *

В гостиной Гриффиндора было тихо и пустынно. С дальнего от входа кресла поднялась Гермиона:

— Убери свои лапищи, Поттер. Быстро давай мне воспоминание о событиях сегодняшнего дня — просмотрю его в кабинете Дамблдора. Мантию-невидимку я уже забрала.

Получив пузырёк с серой дымкой, которую Гарри послушно извлёк из виска, девушка накинула на себя невесомую ткань и, пропав из виду, заторопилась к портрету Полной Дамы.

Вместо неё со стороны входа появился Диггори:

— Странный сегодня день, — произнёс он, приближаясь. — Только я подошёл, как всё отворилось и пропустило меня без задержки.

"Это как раз Гермиона выходила, невидимая под мантией" — сообразил Гарри.

— Садись, — пригласил он гостя, показывая на кресло рядом.

— Оказывается, когда моё бесчувственное тело брякнулось перед трибунами, Бэгмэн сразу заорал, что победил я.

— Всё правильно, Седрик. Это было заранее оговорено, что победитель должен прибыть на площадку вместе с кубком.

— Но ведь так не честно! Ты был даже впереди меня!

— Я тупой никчёмный дебил, Седрик. Знал, что для меня приготовлена западня, но потащил тебя вместе с собой. Понимаешь — ни у кого нет ни одной причины каждый год накануне каникул пытаться тебя убить. Это на меня идёт охота.

— В нашей гостиной все в стельку на радостях, — сменил тему Хаффлпафец.

— Тебе тоже не помешает глоток, — улыбнулся Гарри. — Где-то тут наши наверняка припасли чего-нибудь покрепче, чтобы спрыснуть мою победу. Акцио Огневиски, — взмахнул он палочкой. Из-за спинки дивана вылетела дюжина бутылок и подвергла гриффиндорца бомбардировке. Две поймал Седрик, ещё пару перехватил он сам, от остальных только голову сумел уберечь, получив несколько синяков на плечах и рёбрах.

— Вот что за день — все несчастья на мою голову, — трансфигурировав из взрывных карт широкий стакан, налил в него на треть хмельного и протянул товарищу.

— А ты?

— А я ещё маленький. К тому же — у меня истерика.

— Твоё здоровье, — хаффлпафец сделал основательный глоток. — Сегодня ты спас мне жизнь. То, что будет тобою сказано по поводу сегодняшних событий — подтвержу.

— Спасибо, Седрик.

* * *

До возвращения Гермионы Гарри успел заклинанием усыпить соседей по спальне, принять душ и переодеться в пижаму. О приближении подруги узнал из карты мародёров, о которой вспомнил лишь тогда, когда освобождался от пропотевшей спортивной формы.

Гермиона неслышно проскользнула в дверь и забралась к нему под полог балдахина.

— Ты молодец! — шепнула она, возвращая серебристые нити. — Думаю — следствие запутается. Но что за ерунда приключилась с гомункулусом?

— Мы видели с тобой одно и то же, — постарался притянуть подругу поближе юноша. Но низ её живота неожиданно наткнулся на так не вовремя возникшую твердость, отчего обоих словно током ударило.

— Прости, позже всё обсудим, — затрепыхалась девушка, вырываясь из объятий. И улетучилась.

"Вот что за неудачный день! — пригорюнился юноша. — Подругу испугал этой своей... твердокаменностью"

* * *

Дальше ничего выдающегося не происходило — за завтраком объявили о победе Диггори. Потом прошли прощания с шармбатонцами и проводы дурмстранговцев. Флер была очаровательно мила, а Крам — мрачен, как туча. Гарри искренне ему сочувствовал. Шутка ли, получить отворот от такой девушки, как Гермиона Грейнджер! Да он на месте Виктора уже бы верёвку к потолочной балке привязывал и мыло искал!

Это для него не всё потеряно — найдет случай, чтобы извиниться. Потому что подруга сегодня как-то его избегала, но это ведь не навсегда? Наберётся терпения чтобы принять извинения — такое уже случалось между ними.

Потом были сборы, посадка на поезд и Дафна, торопливо сунувшая в руку Гермионы тоненькую книжку. Мысль о предстоящем заключении у Дурслей отравляла сознание, а ссора с самой лучшей девушкой... он чувствовал себя виноватым.

Глава 12. Кризис юного возраста.

Начало каникул оказалось исключительно хлопотным и нервным. В том, что она увидела в воспоминаниях Гарри, содержалось слишком много неоднозначного. Первым делом пришлось мчаться в Лондон и торопиться в Косой переулок, чтобы отправить сову Ремусу Люпину.

"Дорогой мистер Луни, — писала она, — мы с Тимом снова остро нуждаемся в Ваших услугах. Пожалуйста, назначьте время и место встречи для того, чтобы поговорить лично и прийти к решению относительно наших проблем. С надеждой на лучшее, Элли"

С момента увольнения Люпина из школы, ребята не раз прибегали к помощи наставника, всегда щедро снабжая того средствами, как на представительские расходы, так и на траты, связанные с выполнением услуги. Да, они настойчиво собирали информацию, прибегая для этого к помощи взрослого образованного волшебника. Сведения о семействе Гринграссов, в частности, о Малфоях и (что уж скрывать) о Тонксах.

Безработный оборотень, свободный не менее трёх недель из каждых четырёх, имел возможность полноценно питаться, прилично одеваться и оплачивать недорогое жильё. В любой иной форме он бы помощь не принял.

После отправки письма с совой — скорее в библиотеку.

— Психология и физиология брака? — приподняла брови вполне ещё не старая библиотекарь.

— Да, мэм. Меня интересует не беллетристика про страстные поцелуи и обжигающие объятия, а работы профессиональных медиков, основанные на практических исследованиях.

— Какая-то проблема, юная леди?

— Мой парень вырос. И мне нужны не розовые сопли в медовом сиропе, а знания, пользуясь которыми мы сможем жить с ним долго и счастливо, не действуя друг другу на нервы.

— А с мамой поговорить? Ваши родители в браке?

— Да, как раз в таком, о каком я мечтаю. Но они дипломированные врачи. Я должна быть готова к серьёзному разговору с ними на самые трепетные темы.

— Когда вы приходили сюда ещё совсем юной, я ожидала от вас увлечения серьёзными дисциплинами — физикой, химией, математикой.

— Ваши надежды оправдались, мэм. Я лучшая ученица на своём курсе. Так на каком стеллаже мне искать?

— Присядьте, мисс. Я сама сделаю для вас подборку.

Из библиотеки Гермиона вышла всего с пятью томами, поэтому позволила себе заглянуть в зоомагазин, где приобрела белую мышку в аккуратной клетке, которую обещала вернуть. Присела в сквере на лавочку, осмотрелась, не поглядывает ли кто в её сторону и, взмахнув палочкой, отгородилась от остального мира лёгкой иллюзией.

— Эванеско! — мышка сдохла. Потыкав в неё палочкой, девушка достала складной ножик и сделала разрез.

— Вяленая, — констатировала она. — И этим заклинанием Снейп (Определение "профессор" она опустила умышленно) очищает котлы?! Даже "Бомбардой" делать это было бы безопасней. Да тут никакой "Авады" не нужно. Ни луча, ни задержки, ни звука. И способны на него даже первокурсники, — пригорюнившись, Гермиона и не заметила, как прилетевшая сова протянула к ней лапку с письмом, а клюв к мёртвой мышке.

Позволив пернатой угоститься, отнесла клетку обратно в зоомагазин и, получив обратно залог, заторопилась в Косой переулок — Луни ждал её у Фортескью.

* * *

— Здравствуйте, мистер Луни. Привет, Тонкс!

— Добрый день, Гермиона. Мне пора. Пока Ремус, — засобиралась юная аврор.

— Если пообещаешь не болтать — то не помешаешь нам, — остановила подругу Гермиона. А Ремус положил свою ладонь на кисть руки Нимфадоры, как бы удерживая.

— Позавчера Гарри попался в ловушку, расставленную для него Тем-Кого-Нельзя-Называть, — сразу приступила к главному гриффиндорка. — Он уполз на четвереньках задом наперёд, пока шла непонятная заварушка, а потом утёк бегом до дороги, откуда уехал на Ночном Рыцаре.

Есть некоторые не вполне достоверные сведения, что Поттер был нужен в качестве донора крови для ритуала возрождения. Неизвестно, прошел ли этот ритуал в сокращённом варианте после побега донора, и к какому результату он привёл. Или ничего не было? Но в обоих случаях необходимо выяснить, усилился этот гад Волдеморт, или ослабел. Критерий — плотность рисунка метки на предплечьях его слуг. Весь прошедший год метка становилась отчётливей, что сами пожиратели трактовали, как усиление господина. Нам достоверно известны имена носителей этого знака, но возможности спросить об этом прямо я не имею.

Хотелось бы выяснить наверняка, на что сейчас указывает этот признак, — Гермиона протянула Луни мешочек с галеонами и сделала умоляющие глаза: — Пожалуйста, мистер Люпин! Мне больше не к кому обратиться. А это на расходы. Наверняка придётся тратиться на одежду и обувь. Эти чистокровные, они такие снобы!

Тонкс с интересом наблюдала за разворачивающимся действием и, наконец, не удержалась:

— Ну Ремус, — протянула она капризным голосом, — не будь противным. Разве можно отказать бедному ребёнку в малой доле участия? Кстати. Группа, осмотревшая место происшествия на кладбище нашла два трупа. Мумию гомункулуса с палочкой Того-Кого-Нельзя-Называть. Непонятно, каким заклятием живой организм превратили в сухой труп. Да и виновник этого происшествия тоже мёртв — Барти Крауч младший, считавшийся давно умершим, был зааважен своим господином. С другой стороны из палочки Барти колдовали только разоружение, связывание и остановку кровотечения. Но, поскольку найдено мёртвое тело с палочкой Тёмного Лорда, да и черты лица этой маленькой мерзости опознаны именно, как черты Волдеморта, Фадж полагает, что угроза со стороны предводителя так называемых пожирателей ликвидирована окончательно.

Непонятно, почему Дамблдор с ним не согласен?

— Возможно, директор имел возможность осмотреть Чёрную Метку одного из преподавателей? — намекнула Гермиона.

— То есть, ты поддерживаешь точку зрения Дамблдора? — попытался определиться Люпин.

— Я всего лишь собираю информацию, — отбоярилась гриффиндорка. — Спасибо, Тонкс! В газетах этого ещё не было.

— Скоро появится. Официальное мнение уже почти сформировано.

* * *

— Мама, папа! Вы ведь изучали химию в довольно обширном объёме.

— Такова специфика нашей профессии, дочка, — согласился Дэн.

— Мне необходимо узнать, в каких объектах вода вступает в связи с чем-то другим. То есть, не совсем химическая реакция, а обратимый процесс. И, чтобы связь эта была разной силы. Но, чтобы можно было воду выдавить, выпарить, отсосать. Или ещё как-то без химических превращений удалить.

— Даже при растворении обычных солей происходит не самое простое взаимодействие, сопровождающееся некоторой перестройкой связей. А, если взять, скажем, биологические объекты, то картина значительно сложней, — развёл руками Дэн.

— Это ты три фунта картошки пропустила через вакуумную сушилку? — поинтересовалась Эмма. — А почему не очистила кожуру? Тогда из этого можно было бы хотя бы пюре заварить. А так — перевела продукты на мусор, — с укором произнесла мать.

— Разве у нас дома есть вакуумная сушилка? — не поняла Гермиона.

— Нет. И в клинике нет. Но результат очень похож.

— Это я неосторожно поколдовала, — смутилась Гермиона.

— Не возводи на себя напраслины, — рассмеялась Эмма. — Ты целенаправленно обрабатывала картофелину за картофелиной, взвешивая их до и после воздействия.

— А как я попалась? Ведь не видел никто. Вас вообще дома не было.

Дэн включил телевизор и пустил воспроизведение.

— Извини, что так получилось. Вообще-то я обычно за мамой подглядываю, чтобы не опоздать к ужину. Но тебя так подолгу не бывает дома — хотя бы запись иногда посмотреть.

— Да не подсматривает он, — махнула рукой Эмма. — И врать не умеет. Недавно купил и носится по всему дому, пристраивая то туда, то сюда. Это видеонаблюдение. Предназначено для охраны и вообще, вместо дверного глазка. Но он купил два комплекта.

— Попробуй, дочка, силикагель — специальное вещество для поглощения влаги. И хорошо схватившийся цементный раствор. Это, пожалуй, как раз будут противоположные края шкалы, которую ты пытаешься построить.

— Шкалы, — задумчиво пробормотала Гермиона. — Папа! Ты самый умный. А к тебе, мама, у меня серьёзный разговор. Пойдем в беседку, чтобы не мешать папе женскими глупостями.

* * *

— То есть ты, дочка, намерена лишить и себя, и своего парня того трепетного чувства и томления души, что столь возвышенно описаны в лучших образцах литературы и запечатлены талантливейшими кинематографистами?

— Да, мама. И это не каприз, а необходимость. Дело в том, что Гарри постоянно находится в напряжённой боевой обстановке. По моим подсчётам состоялось уже шестнадцать попыток убить его.

— А ты не загибаешь?

— Если только что-то пропустила. Многие покушения выглядят, как будто он сам вляпался, потому что полез, куда не надо. Чуть больше недели назад он встретился со своим главным врагом и выстоял исключительно благодаря самообладанию. Нетерпеливый, порывистый подросток сумел удержаться от опрометчивых шагов и с расчётливостью киборга безошибочно и изящно надул и своих, и чужих.

— Своих-то за что, Гермиона?

— Подозрительные они. Всё время недосказывают, бродят вокруг да около. Словно подталкивают к чему-то. А, возможно, и подстраивают ситуации, когда приходится несладко. Но, это лирика. Давай вернёмся к теме. Установлено, что этот самый враг не сделался слабее, хотя и не усилился. То есть, опасность сохраняется, и главный бой ещё впереди. Думаю, ровно через год. И это для юноши, которого распирает гормональная буря!

Он, чтобы уцелеть, должен сохранить холодную голову, а не мечтать романтических отношениях, и не испытывать всепоглощающих увлечений. Так что, научи меня, как вы с папой проделываете это сейчас, после того, как столько лет вместе. Вы же не занимаетесь всяким там соблазнением или флиртом, а быстро достигаете согласия и взаимодействуете к обоюдному удовольствию.

— Вообще-то это приходит после некоторой притирки, то есть, не сразу.

— Знаю. Читала. Мне нужно знать, к чему эту самую притирку вести. Иначе мы слишком затянем процесс. Надо, чтобы ещё до возвращения в школу мы могли полностью располагать друг другом, не испытывая при этом тревог насчёт всякой там несостоятельности, или нежелания партнёра ответить на призыв.

— Гермиона! Ты чудовище. Ладно. Этот подход я называю: "Взять за хобот". О господи! Я так смущаюсь!

— Ничего, мама, ты, главное, расскажи. Я ведь не требую демонстрации на папе.

— Ещё чего не хватало! В общем-то этот вариант требует некоторой осторожности, поскольку штука, с которой нужно поработать, очень чувствительная и... А ты чего так навострилась?

— Внимаю. Мне это только ещё предстоит.

— А, может, он пока не готов. В смысле, Гарри не готов.

— Готов. Уже реагирует, причем бурно.

Эмма вздохнула и продолжила инструктаж.

* * *

— Папа, мама! Вы не хотите мне братика подарить? Нет, я не про усыновление. И про проблемы у тебя, мама, помню. Просто в этом году мне удалось сварить зачаточное зелье.

— Мы обсудим это с мамой, доченька.

— Учтите, я расту и взрослею, а вы ещё достаточно молоды и бодры. И папа сына хотел, я помню, как он меня учил и гайки крутить, и отверстия вертеть, и даже резьбы нарезать. Даже мотоцикл даёт покататься вне больших дорог.

— Ты торопишь нас?

— Понимаете, оно только что дозрело, а начала я его готовить пару недель тому назад. Но через неделю с небольшим всё скиснет.

— Ты его что, специально для меня затеяла?

— Для вас обоих. Но, если не хотите — не надо. Сделаю, когда надумаете.

— Не напирай так, Гермиона. Мы просто ошарашены и не готовы. Дай нам хотя бы пошептаться.

— Ладно. Шепчитесь. Флакончик в холодильнике. А я за продуктами. На отварную телятину согласны?

— Тогда и горчицы прихвати. И что-то спаржи давно не ели.

Вернувшись из магазина, Гермиона заглянула в холодильник. Флакончика с зельем на месте не оказалось. Зато он, но уже пустой, лежал в мусорном бачке.

* * *

Намеченный на каникулы план исполнялся без сучка, без задоринки, пока не упёрся в обстоятельство, о котором она раньше не подумала. Вернее, конечно, подумала, но не до конца. Проблема состояла в том, что Гарри, как всегда в начале лета, оказался заперт у Дурслей. А буквально перед самым отъездом из Хогвартса Дамблдор и с неё, и с Рона взял обещание не писать и не звонить Поттеру. Позвонить Рон вряд ли сумел бы, а вот для Гермионы подобное ограничение создавало неудобство. Тем более что понятие "не писать" в равной мере распространялось и на обычную почту, и на совиную. О том, что она не может найти Тисовую улицу, девушка не забыла, но в общую картину взятых на себя обязательств не пытаться связаться с другом она этот момент вовремя не включила и теперь оказалась в дурацком положении — до Гарри невозможно добраться, не нарушив обещания.

Было о чём подумать. Она вообще удивлялась, вспоминая сделанные ею глупости, самой значительной из которых была клетка с дракончиком, которую они с Гарри ещё на первом курсе затащили на Астрономическую башню, как будто драконоводам нельзя было приземлиться на своих мётлах прямиком у хижины Хагрида. Почему лесничий сам не понёс своего питомца, она уже и вспомнить не могла. Проходя назад через полотно своей памяти, Гермиона то и дело спотыкалась, не понимая, почему сделала ту или иную... не глупость, а нелогичность.

Но нужно было смотреть вперёд и искать выход. Мысль нарушить обещание она отвергла исключительно из-за трусости — всё-таки, слово, данное не кому-нибудь, а Верховному Чародею, это не пустой звук. Вообще из разного рода обмолвок и вскользь брошенных замечаний детей из старинных семей складывалась картинка, будто магия наказывает обманщиков, но написано это нигде не было. Или не встретилось. Магический мир с его традициями и обычаями перед Гермионой пока в полной мере не раскрылся. Словно ей нарочно не рассказывают чего-то важного, что остальные знают с младых ногтей.

И вот сейчас Гермиона почувствовала замешательство. Нужно было почитать что-нибудь полегче, дабы уравновесить смущение духа обработкой необременительной информации. И она, наконец-то раскрыла книжку, что дала ей эта коварная Дафна. Айзек Азимов. "Я робот". Увлекательные короткие рассказы о действиях разумных существ, в программу которых заложены три жёстких условия. Очаровательные логические ходы и неожиданные ситуации, когда имеющиеся ограничения приводили к причудливым результатам. Что-то это напоминало. Ну, конечно! Домовых эльфов.

Гринграсс не стала делать внушения о том, что её затея с Гражданской Ассоциацией Восстановления Независимости Эльфов является ошибкой, а позволила самой разобраться в вопросе, подкинув подсказку. Вот же тварь коварная, змея слизеринская! Тонкая штучка — просто в душу лезет.

То есть, в поведение домовых эльфов вмонтирована некая программа, доминирующая над логикой и жизненным опытом. Их неадекватность — результат конфликта или заложенных программой принципов между собой, или какого-то из принципов с возникшими внешними условиями. Собственно, если выяснить эти самые принципы и учитывать при общении с эльфами.... Интересно, а у Добби эта программа полностью взломана? Стоп! Добби! Конечно, к Гермионе он относится не слишком одобрительно, но очень любит Гарри.

Не посылать никого к Поттеру она не обещала, а Добби уже бывал в доме на Тисовой. И его можно пригласить приехать сюда. Или не приехать — как-то они перемещаются на манер аппарации. То есть необходимо послать ему сову. В Косой она сгоняла на отцовском мотоцикле. Ей ведь уже почти шестнадцать. А если кто-то возразит, "Конфундус" послать недолго. Ведь должно же волшебство создавать удобства, тем более что Надзора за ней нет. Это и время сэкономит — в пробках стоять не придётся. И водит она уверенно.

* * *

— Подруга Гарри Поттера написала Добби письмо, — эльф ждал её в комнате сидя на мате, положенном под гимнастическими кольцами.

— Гермиона подумала, что Гарри Поттер, сэр, обрадуется, услышав от Добби хорошую новость, — ответила девушка тщательно продуманной фразой.

— Конечно, хорошей новости Гарри обрадуется, — насторожённо согласился домовик.

— Он сейчас живёт у своей тёти и скучает. Но если узнает, что школьная подруга ждёт его в условленном месте, ему станет не так скучно.

Добби целую бесконечную секунду смотрел на Гермиону, потом щёлкнул пальцами и исчез. Похоже, логика высказанного положения нигде не вошла в конфликт с тем, что осталось от заложенной в него системы ограничений. А Гермиона пулей полетела к площадке перед домом, где ждал её ещё не остывший после поездки в Лондон мотоцикл. Прыгнула в седло и помчалась в Литтл Уингинг — эльф должен перенестись мгновенно, а идти от дома Гарри до детской площадки, где у них обговорена встреча по умолчанию, всего-то минут десять. То есть, она, несомненно, опоздает. А ведь раньше всегда была пунктуальна. Вдруг Гарри рассердится! И, выскочив из городка на шоссе, девушка как следует притопила, словно стоячих обгоняя попутные автомобили. Её вообще последнее время словно несло — быстрая езда со стремительными маневрами, как нельзя лучше соответствовала настроению.

Чуть с разгона не пропустила нужный поворот, но улицу Магнолий отыскала сразу. Гарри как раз выходил из переулка, ведущего на Тисовую. В мотоциклисте, затянутом в кожу он легко узнал подругу

— Привет! — затормозила она в нескольких шагах от приятеля. — Надевай шлем и куртку. Поехали.

Без вопросов облачился и устроился сзади, ухватившись за талию и прижавшись насколько возможно плотно. Три мили до придорожной гостиницы промелькнули быстро, потом — номер с окном, выходящим в сторону озера.

— Гермиона, — прости меня, пожалуйста, за тот эпизод после испытания, когда я тебя испугал.

— Гарри. Этот случай никак не выходит у меня из головы. Я почитала кое-что из профильной литературы, проконсультировалась со специалистами и нашла решение этой проблемы. Если ты мне доверяешь, конечно.

— Доверяю, — юноша несколько смутился.

— Тогда, раздеваемся, — девушка отвернулась, чтобы скрыть, что ей стыдно, но решительно сняла с себя всё до последней нитки. — Это тоже будет нам мешать, — показала она на трусы, оставшиеся на парне. — Понимаешь, мы выросли. Всё по-старому между нами оставаться не может. Или мы измучаем друг друга намёками, недоговорками и неясным томлением. Клади одну ладонь сюда, а вторую сюда. Осторожно, места чувствительные. Не сделай мне больно.

Заняв парню руки, которыми тот пытался прикрыться, девушка решилась на главное — взяла ладошкой то самое, о чём было страшно даже подумать.

— Не паникуй. Мы всё делаем правильно. Просто к этому надо привыкнуть. Люди опытные, искушённые — в подобных ситуациях испытывают комфортные ощущения.

— Объясни, всё-таки. А то я в немалом изумлении, — собрался, наконец, с мыслями её друг.

— Можно я отвечу позднее? Когда несколько успокоюсь. Мне немного страшно, Гарри.

— Страшно?

— Ну, эта штука. Я её боюсь, — Гермиону сильно смутил и размер и... вообще, это было очень ново. — Тебе, может быть, неприятно, что я касаюсь такого места. Или нужно что-то сделать?

— Если проделывать продольные возвратно-поступательные движения, — подсказал юноша, — то тебя оттуда заплюёт. Зато сам предмет станет не таким грозным.

— Знаю. Читала, — как всегда, едва они начали общаться, обсуждая совместную проблему, стало легче. Гермиона прислушалась к себе — ощущения в груди, которую товарищ неуверенно поглаживает, приятные. А в низу живота уже разгорается то, что и должно. То есть осязание этого страшного предмета приводит к нарастанию желания, как и предупреждала мама.

— Переходим на кровать, — скомандовала она. — Становись на колени так, чтобы ступни упирались в спинку. Отлично, — девушка легла на спину, раскинув ноги. — Накладывайся на меня — нужно отъюстировать продольное совмещение твоих ограничителей со срезом моего входного отверстия, — подвигавшись и прикладывая к животу этот брутальный предмет, она выбрала положение.

— Отведи назад таз так, чтобы попасть окончанием прямо в меня. — Я буду подправлять руками и окончательно уточню стартовую позицию. Ага, вот так, — парень почувствовал, что он на месте, и замер. Тем временем подруга завела руки за голову и упёрлась ладонями в противоположную спинку кровати. — Входи непрерывным движением, преодолевая любое сопротивление. И дальше — возвратно-поступательно. Мою реакцию игнорируй.

Гарри сделал, как велено, едва не остановившись, когда увидел на лице Гермионы гримасу боли. Но тут же получил девичьей пяткой под ягодицу и продолжил начатое. Вскоре лицо подруги разгладилось, на нём нарисовалось сначала любопытство, а потом промелькнула и искорка радости. Во время финала последовал новый пинок, чтобы не останавливался.

— Всё. Ложись рядом. Мы сделали это, Гарри! Пора немного отдохнуть.

— А что же будет дальше? — задумчиво спросил Поттер, закутав подругу в простыню.

— Дальше будет послезавтра. Первый этап мы прошли успешно. Предстоит совершенствование. Очень рассчитываю, что ты поможешь мне в этом.

— Обычно ты более подробно объясняешь, — сделал огорчённое лицо юноша.

— Обычно я меньше волнуюсь.

— Ты знала, что будет больно?

— Знала. Но этого не избежать. И не осуждай меня. Впереди ещё не одно испытание — мы должны быть спокойными и сосредоточенными, а не вести себя, как озабоченные подростки под воздействием гормонов.

— То есть это у нас с тобой такая медицинская процедура для снятия напряжения? — Поттер выглядел озадаченным. — Я не против подобных процедур, Гермиона Грейнджер, потому что я тебя люблю, считаю своей женой и всегда буду о тебе заботиться.

— Тебе рано заводить семью, Гарри, — попыталась урезонить его подруга. — Но я тоже тебя люблю, буду о тебе заботиться, и я — твоя женщина. Только никому ни слова. Пока никто не знает — меньше шансов, что нами удастся манипулировать.

— Гермиона! Мы с тобой два очень неслабых боевых мага. Выяснилось, что даже один я немалого стою.

— И скоро будешь стоить ещё больше. Но не забывай, что Том Риддл изучал волшебство на полвека дольше тебя, Альбус Дамблдор — на целое столетие, а магия — очень заковыристая штука — многообразная и обширная. Мы только начинаем постигать её основы.

Выслушивая эту тираду, Гарри плотоядно улыбался, а, дослушав до конца, кивнул: — Конечно, моя сладенькая!

Глава 13. Последствия преодоления кризиса. Всё ещё начало каникул

— Доченька, тут прилетела почтовая сова, но она не желает отдавать письмо, — Дэн заглянул в комнату дочери в самом радостном расположении духа, которое мгновенно сменилось яростью, как только рядом с каштановыми кудряшками своей любимицы увидел на подушке растрёпанную чёрную шевелюру. — Кто ты такой и что, чёрт возьми, делаешь в кровати Гермионы?!

Застигнутый врасплох, сонный Поттер пришел в себя уже в полёте — взбешённый отец одним рывком выдернул его из-под одеяла и, встряхнув как котенка, отправил в полёт ударом в глаз.

— "Петрификус тоталус", — очнулась Гермиона, обездвиживая собственного отца в движении. Гарри пришлось подхватывать его, не давая упасть. Тяжелое тело крепкого мужчины припечатало некрупного худощавого подростка к полу. Причём лоб Дэна угодил юноше под второй глаз.

Подоспевшая на шум мать помогла освободить гостя из-под гнёта хозяина, а потом дочь отменила заклятие окаменения, но наложила связывание.

— Папа! Гарри — мой парень. Перестань на него наезжать!

— Как это парень? И, если парень, то почему спит вместе с тобой?

— Это я с ним сплю.

— Потому что она моя жена и может делать со мной всё, что пожелает, — вмешался Гарри.

— Успокойтесь? — прикрикнула Эмма. — Дэн! Наша дочь уже выросла. Сегодня за завтраком я собиралась сказать тебе о том, что у неё отношения с этим...

— Недомерком, — презрительно выплюнул Дэн.

— Если бы вы не напали на меня спящего, не стали бы так говорить. Я вообще, не такой, какой на вид. Я очень быстро бегаю! — в запале выкрикнул Гарри.

— Пап, — Гермиона отменила связывание, — с моим парнем лучше не связываться. Запыхашься и вымотаешься.

Эмма зажала рот ладонями и принялась давиться от смеха, а отец семейства понял, что мальчишка не испугался и не разозлился, а старается перевести всё в шутку. Угловатенько так, но небезуспешно.

— Пойдемте завтракать, — сказал он примирительно. — Пока всё горячее.

На подоконнике в кухне сидели две совы. Одна, что принесла газету, клевала оставленное на блюдечке печенье, а вторая, приняв неприступный вид, протянула вперёд лапку с привязанным к ней конвертом.

— От Сириуса, — обрадовался Гарри, едва увидев знакомый почерк. — Ты посиди пока, — обратился он к птице. — Возможно, потребуется ответ.

Гермиона, тем временем, развернула "Пророк" и углубилась в чтение. Дэн с Эммой с интересом поглядывали, как ребята накладывают друг другу кусочки и подают тарелки.

— Такое впечатление, что вы уже давно завтракаете вместе, — прокомментировал увиденное Дэн.

— Да, папа, года четыре.

— Что? Вы же были совсем детьми!

— Ой, прости, — оторвалась от чтения Гермиона. — В школе завтрак накрывают в Большом Зале. Обычно, мы садимся рядом. Кстати, Сириуса оправдали.

— Он мне это же пишет, — согласился Гарри. — Приглашает в свой Лондонский дом. Спрашивает, когда и откуда нас забрать.

— Двоих, или только тебя? Это ведь ты его крестник.

— Он тебя очень уважает с тех пор, как мы вытащили его из-за решётки. Просто не знает, что мы находимся в одном месте. Вдвоём поедем.

— А вдруг у меня другие планы? — хитро сощурилась девушка.

— Жалко, — вздохнул парень.

— А если планов нет?

— Тогда я тебя приглашаю. Представляешь, старинный дом, мрачный и пустой. Портреты древних предков и... да я там ни разу не был. Фантазирую.

— Если тебе там можно колдовать, это было бы здорово.

— Кхм, Гарри! — всё-таки вмешался Дэн в явно привычный обмен мнениями между молодыми людьми. — Ты утверждаешь, что вы женаты. Но ведь для создания семьи требуются некоторые средства. И, как минимум, жилище.

— Папа, я пятый год нахожусь у него на содержании.

— Да, Дэн, — подтвердила Эмма. — Почти всё, что мы ей выделяем, складывается на счёт.

— Фунтов мы тратим мало, а галеоны берём из банковского хранилища Поттеров. Но там ещё много осталось.

— Почему ты говоришь "мы"? — не поняла Эмма.

— Средствами управляю я по доверенности, которую дал мне Гарри. У него вообще нет доступа к хранилищу, потому что ключа ему не отдали.

— Да оно мне и не надо, — улыбнулся Гарри. — Мисс Уизли купит перед школой всё, что нужно по списку. Ей даже приятно. А остальное... Гермиона! Откуда берётся остальное? Носки, трусы и прочие футболки?

— Гарри, не переживай, — вмешалась Эмма. — Женщинам в радость пройтись по магазинам. И только совсем безмозглые таскают с собой мужей. Ну, если они настоящие мужчины, а не... — женщина споткнулась и виновато посмотрела на дочь.

— Не беспокойтесь, миссис Грейнджер, — улыбнулся Гарри. — Сыновей я воспитаю мужчинами.

— Папа. Не волнуйся так, пожалуйста. Гарри — хоть поначалу и кажется, что он шутит — всегда сдерживает своё слово.

— И насчет собственного жилища подумаю, — продолжил Поттер. — Как-то вы застали меня врасплох в отношении столь важного обстоятельства.

* * *

Встретиться с Сириусом решили на старой детской площадке в Литтл-Уингинге — Гарри припомнил, что видел там крёстного перед третьим курсом, когда тот скрывался в образе собаки. Значит, дорогу найдёт. Едва, оседлав отцовский мотоцикл, дочь увезла своего не пойми кого к месту назначения, отец тяжело вздохнул и обратился к супруге:

— Ты была права, когда утверждала, что я слишком много ей позволяю.

— Ты и ждал от неё многого. И дождался.

— Но не того, что она начнёт играть в семью до того, как ей исполнится шестнадцать. Всё-таки, ей не чужда рассудочность, которую она унаследовала от тебя. Должна была сообразить.

— Она влюблена в этого мальчика и авантюристична, как и ты. Поттер изо всех сил старается казаться шалопаем, но он в очень надёжных руках. Подыграй им немного. Я тоже встревожена, потому что знаю, насколько вдумчиво Гермиона готовилась к этому шагу. Ты не поверишь — она почти упросила меня продемонстрировать ей, как мы с тобой делаем это самое. И, кажется, у меня задержка. Не исключено, что наш будущий сын окажется ровесником внуку.

— Не пугай меня так. В смысле, я очень рад, что у нас появилась надежда, но дочери нужно доучиться в школе и получить законченное образование по будущей специальности, которую она пока даже не выбрала.

— Уверена, у детей хватит здравомыслия, чтобы не наделать неисправимых глупостей. И, скажу тебе по секрету, Гермиона уже определилась с будущей работой. Пока осваивает основы, но ритуал восстановления девственности провела успешно. Не себе — одной из старших девочек. Говорит, что поступило несколько предложений от нуждающихся в её услугах, весьма заманчивых в финансовом плане. А Гарри сделал один из простейших артефактов — вредноскоп. Он даже работает. Пищал, когда соседский кобель собирался нагадить у нас на клумбе, — Эмма показала на полупрозрачный шарик, покоящийся на полке с приправами и специями.

— Дожил, — вздохнул мужчина. — Раньше я её защищал, а теперь ты.

— Она не виновата, что выросла авантюристкой, — "объяснила" Эмма. — Имея перед глазами твой пример и поддержку во всех затеях, ребёнок просто не мог стать нормальным.

— Наша дочь ненормальная? — вспыхнул муж. — Да она самая нормальная девочка на свете!

— Тогда о чём мы беспокоимся? — мягко улыбнулась супруга. — Поехали, у меня с утра записано двое больных.

— Да, точно. У меня тоже есть несколько отложенных писем от поставщиков, а потом посетители с пол-одиннадцатого.

* * *

Со стороны переулка, ведущего на Тисовую, показался Дадли. Его внимание привлёк роскошный мотоцикл, ожидающий хозяина рядом с заброшенной и приходящей в упадок старой детской площадкой. Невысокий парнишка в кожаном облачении качал на качелях изящную девушку, тоже прикинутую рокером.

— Классный байк, — подойдя к мотоциклистам, младший Дурсль неожиданно узнал в обернувшемся к нему юноше кузена. — Поттер! У тебя клёвая тёлка. Везёт же уродам! — и он врезал прямым слева в корпус.

Гарри неведомым образом увернулся, но убегать не стал. Второй удар с правой — прямой в голову — он пропустил нырком, но увеличивать дистанцию не стал, пока не увидел, что кулак идёт к нему в солнечное сплетение. Пришлось отскакивать. Несколько минут прошло в попытках толстяка достать мелкокостного противника, но как-то всё не получалось. Подвижный и вёрткий Поттер, словно издевался. Девушка же спокойно сидела, поигрывая волшебной палочкой, ни во что не вмешиваясь, пока от магазина не подошла троица подростков:

— Не отпускай его, Дад! Сейчас мы ему накостыляем, — перешедшие на бег новые лица странно замедлились в движении, а потом наоборот ускорились, но каждый на что-нибудь наткнулся — на столб, на дерево, на карусель. А Дурсль, тем временем, продолжал гонять своего кузена, по-прежнему не доставая до него буквально на долю дюйма. Наконец, запыхавшись и выдохшись, Дадли остановился, тяжело поводя боками.

— Спасибо, братишка, — улыбнулся ему Поттер. — Классно размялись. И ты прав — тёлка у меня клёвая.

— Я же говорил, что из тебя получится отличная волшебница, — неожиданно для всех появившийся Сириус церемонно кивнул девушке и обнял крестника. — Надо же! Ты даже не вспотел. Но называть Гермиону прекрасную словом "Тёлка"! Она просто обязана тебе отомстить. Страшно отомстить.

— За ней не заржавеет, крёстный, — кивнул Гарри. — Обожаю, когда она злится. И, да, солнышко! — повернулся он к подруге, — сними с парней "Конфундус" — пусть уходят.

— Как я понимаю, ваши отношения значительно продвинулись, — улыбнулся Блэк. — Возможно, пожелаете остановиться у меня? В доме полно свободных комнат, где никто ни кому не мешает.

— Ты сама любезность, Сириус, — вернула улыбку Гермиона. — Расскажи нам про этот старинный мрачный дом, где под каменными сводами на мебели времён Основателей возлежит пыль веков.

— Действительно. Там давненько не убирались. Правда, Молли обещала Дамблдору, что займётся этим вместе с младшими детьми.

— Миссис Уизли? — уточнил Поттер.

— А почему Дамблдору? — не поняла Грейнджер.

— Директор подумывает созвать орден Феникса. Просил меня предоставить ему помещение под штаб квартиру. Правда, это было ещё до моего оправдания. Но я уже пообещал.

— То есть, до того, как Седрик Диггори вывалил пред ясны оченьки Министра, начальника Аврората и главы Департамента Магического Правопорядка настоящего преступника, якобы погибшего от твоей руки? — поинтересовалась Гермиона.

— Да, за пару дней.

— Интересно девки пляшут по четыре штуки в ряд! — девушка вскочила и принялась метаться туда-сюда, словно оказавшаяся в клетке пантера.

— Сириус! — встревожился Гарри. — Мы имеем некоторые основания подозревать директора в том, что он не до конца с нами откровенен. Поэтому, пожалуйста, не болтай ни с кем, ни о чем, касающемся нас. Только что всё было безоблачно и мило, а тут вдруг такое! И твой дом нам не подходит. Мне известно о другом доме, который находится в Годриковой Впадине. По закону он принадлежит мне, но имеет повреждения в левом крыле на втором этаже. Подскажи, куда обратиться, чтобы его отремонтировали хотя бы по минимуму. Крышу починили, окна вставили, замазали щели в стенах.

— И камин нужен от Визжащей Хижины, — подсказала Гермиона. — И ещё, если получится, телефон.

— Но, главное — никому ни слова, — поднажал Гарри. — Лучше пусть ничего не выйдет, чем хоть кто-то хоть про что-то пронюхает.

— Крестник! Я задолжал тебе кучу дней рождения и подарков на Рождество. Ни о чём не беспокойся — всё сделаю в лучшем виде. И я легко могу отказать Дамблдору — пусть собирает свой орден в другом месте.

— А вот этого не нужно. Не меняй своего поведения — ты должен выглядеть привычно, — подсказала Гермиона. — Но для любого из нас пиши на моё имя, и не ищи дом, где живёт Гарри.

— А ещё тебе следует обучить нас аппарации.

— Рано вам ещё.

— А раком пятиться, сматываясь от Того-Кого-Нельзя-Называть не рано? — возмутился Поттер. — Да я с того кладбища, если бы умел, сразу аппарировал обратно на стадион, не пачкая в грязи коленок.

— И, Сириус, у нас всё получится. До сих пор всё получалось. Мы не по возрасту способные, — добавила убедительности Гермиона.

* * *

Дафна водила палочкой по родовому гобелену в кабинете отца — у неё ничего не получалось.

— Ещё не доросла, дочка, — участливо отметил Эдуард Гринграсс. — Но осталось уже немного. Тебе покалывало пальцы?

— Да, папа. Я почти чувствовала, как зацепляюсь, но потом всё соскальзывало.

— Отлично, отлично. Растёшь просто на глазах. Надеюсь, ещё до Хэллоуина всё образуется, — проведя своей палочкой, он вызвал смещение рисунка вправо, как будто передвигал объектив, наводя его на ранее невидимое в кадре пространство. — Газеты не солгали — твой нареченный Бартемиус Крауч младший скончался.

— То есть, помолвка больше не действует, — обрадовалась Дафна, рассмотрев траурную рамку на овале с именем, обозначающую, что один из старинных родов оборвался.

— Помолвка разорвана по обстоятельствам непреодолимой силы. Но в договоре остался один не прекративший действовать пункт, необязательный для исполнения.

— Мне даже неинтересно, какой, если он необязательный, — радостно сверкнула глазами Дафна. — Но ты же всё равно не отстанешь, пока не введёшь меня в курс дела.

— Действительно, — кивнул Эдуард. — Однако если одного из сыновей ты назовёшь Бартемиусом Краучем, и если ритуал наречения пройдёт успешно, то движимое и недвижимое имущество рода отойдёт к твоему ребёнку. Старый Барти был чертовски предусмотрителен. Хотя, я тоже не промах — второй сын от вашего брака должен был стать Гринграссом и унаследовать наше достояние. Разумеется, после соответствующего ритуала. Итак, твои пляски с бубном вокруг Поттера выходят на первый план. Обсудим перспективы?

— Пожалуй, — девочка устроилась на стуле рядом со столом отца и принялась колдовать со спиртовкой и металлическим кофейником, стоящими на блестящем хромированном подносе. — Ты просто не представляешь, как не хватает кофе в школьном меню, — пожаловалась она. — А Гарри предложил мне только чай, хотя я слышала запах арабики из его сумки. Наверно, он бережёт её для своей Грейнджер.

— Боюсь, я был не совсем внимателен, когда ты рассказывала о мальчике и его подруге. Может быть, напомнишь, хотя бы в двух словах?

— Их связывает какая-то тайна и искреннее дружеское расположение друг к другу. Даже третий член их компании — Рон Уизли — не понимает, что Поттер и Грейнджер что-то от него скрывают. Для всех они — заучка и раздолбай. Но ты бы видел их мощь!

— Мощь много значит, но нужны ещё и навыки, и знания.

— Знаниями заведует заучка, а навыками — раздолбай. Потом они встречаются и быстренько обмениваются. Ты бы видел их иллюзии! А боевые заклятия! Бытовушку! Поттеру не нужно ничего, кроме палочки — он всё получает трансфигурацией из чего угодно: мебель, посуду. Настоящий волшебник.

— Барти тоже был силён и искусен во многих областях. Он стал бы тебе надёжной опорой, — вздохнул отец. — А у Поттера есть очень сильный враг.

— Вдумайся, папа, — Дафна кивнула на лежащие справа от отца газеты. — После прочтения: репортажа, отчета о расследовании и комментариев авторитетнейших волшебников вся магическая Британия ухохатывается, представляя себе героя магического мира на четвереньках, пятящегося между могильными холмиками. А, между тем, после появления Гарри и Седрика на кладбище буквально через считанные секунды Диггори вернулся обратно вместе с доказательством невиновности крёстного Гарри. Причём, представил он его при многочисленных свидетелях людям, от которых зависит принятие правильного решения по этому наболевшему для Поттера вопросу. Это мат.

Помчавшемуся на то же кладбище разбираться в вопросе пожирателю — моему бывшему сильному и умелому жениху — досталась "авада", а тело, в котором обитал Тёмный Лорд, оказалось непригодным для жизни. Ещё один мат.

И, наконец, приходит грязный и оборванный Поттер в заляпанных очках и сетует, что должен Стэну Шанпайку, потому что у него не было с собой ни единого сикля, чтобы заплатить за проезд. Публика сочувствует бедняге и бросается улаживать это недоразумение — всем жалко ребёнка, попавшего в сложную ситуацию. Это не мат, но общественное мнение сориентировано в нужном ключе.

— Тоже мат, — кивнул своим мыслям Эдуард. — На третьей доске. А Гарри теперь представляется в более выгодном свете. Он, оказывается, далеко не глуп. И ты на него запала.

— У меня есть для этого более чем веская причина. Но справиться с Грейнджер мне вряд ли удастся — она на порядок умнее Поттера. Вредить ей — очень опасно. Оклеветать — смертельно опасно. Опоить — фатально опасно. Итог печален — можно рассчитывать только на второе место — тайной любовницы. Есть шанс, что это Грейнджер мне простит. Не больше.

— Простит? — удивился Эдуард.

— Маггла. Довольно гуманная особа, способная снисходительно посмотреть на невинные шалости любимого. Ты же слышал о сексуальной революции и свободе нравов в определённых кругах маггловского мира.

— Незавидную участь ты себе готовишь, — задумался отец. — Матери ни звука. А то у неё случится истерика. А есть шанс, что Гарри признает прижитого от него ребёнка?

— Сто процентов. Он вообще всеобщий спаситель. Тут его даже Грейнджер с пути не своротит. Может быть, даже двоих, если поторопиться и вступить с ним в связь до того, как она ему даст.

— Ладно, Дафна. Если ты готова на это ради того, чтобы не позволить нашему роду прерваться — рассчитывай на любую мою поддержку.

— Папа! Мне ведь и идти больше не за кого. Если только за маггла! Но это практически верная крышка магическим способностям потомства. А Гарри...

— Влюбилась, — повторно констатировал отец. — Но без хорошей профессии тебе не обойтись. Ну-ка, посмотрим, чего тебе удалось добиться? — направив палочку на спокойную и сосредоточенную дочь, он произнёс: — Легиллименс.

Глава 14. Середина каникул

Шаги гулко отдавались в пустоте нежилых помещений. Гарри и Гермиона осматривали дом, в котором на Хэллоуин восемьдесят первого произошли события, оставившие мальчика сиротой.

— Сделано, конечно, поспешно, — объяснял Сириус. — Но капитальная перестройка требует много времени. А вам, я полагаю, не терпится поскорее здесь поколдовать. Кроме того, без учёта мнения будущей хозяйки было бы опрометчиво затевать нечто глобальное.

— Всё правильно, крёстный. С одним уточнением — Гермиона не будущая, а настоящая, действующая хозяйка.

— Сириус! Гарри, как обкурившийся торчок, непрерывно талдычит мне, что я — его жена.

— Считать тебя девушкой для развлечений? — наёжился парень. — Уволь.

— Ладно, ладно, — замахал руками Блэк. — Камин подключен к сети, хотя и не внесён в реестр. И Визжащая Хижина тоже.

— Не внесён? — поинтересовалась Гермиона. — Ты дал на лапу работнику министерства?

— Этого не потребовалось. У по-настоящему умелых волшебников есть много способов, чтобы достичь намеченной цели. Но организовать отдельную линию отсюда до Визжащей Хижины я не смог. Пришлось бы менять существующую схему связей, для чего требуется участие нескольких работников. Всем память не подотрёшь, тем более, меня им бы и не представили. Вам ведь не нужна огласка?

— Сириус! Ты лучше всех, — воскликнул Гарри.

— Поэтому спешу откланяться. Вот летучий порох — можете вернуться на Гриммо.

— Мы сразу по домам аппарирум, — улыбнулась Гермиона. — Но ты не сказал, можно ли здесь колдовать несовершеннолетнему?

— Могла бы и сама догадаться, если такая умная, — ехидно улыбнулся Блэк. — Магглоотталкивающие чары на месте, значит, Надзор не работает, — и, бросив в камин горсточку пороха, ушёл домой.

— Так просто? — изумилась девушка.

— Ты ведь давно поняла, что волшебники не обращают нашего внимания на массу очевидных для них вещей. Не нарочно, а потому, что не представляют, как этого можно не знать. В результате мы считаем их заносчивыми, а они нас — дикими. И вообще, мы напрасно теряем время. Из чего бы трансфигурировать кровать?

— Строители не вывезли мусор, — взглянув в окно, сказала Гермиона. — Но куча находится за пределами магглооталкивающих чар.

— Гарри Поттер, сэр, подумал о Добби? — появился в комнате домовой эльф.

— Привет, дружище! — обрадовался юноша.

— Быть другом великого Гарри Поттера — огромная честь, — смутился домовик.

— А быть его дворецким? — сориентировалась Гермиона. Взглянула на поникшие уши и поспешила продолжить: — Служба не отменяет дружбы, а скромное жалование — просто способ дать Добби возможность полнее самовыразиться, — уши слегка приподнялись.

— Действительно! — подхватил тему парень. — Посмотри какой вокруг простор, сколько воздуха, и как в доме не хватает камней и разного хлама, из которого я мог бы сделать предметы обстановки.

— Добби должен подумать, — с этими словами эльф пропал.

— Мы его слишком озадачили, — предположила Гермиона.

— Не уверен — он очень сообразительный. Скорее всего, мы мало знаем о его резонах. А сам он не скажет — не в обычае домовиков грузить волшебников своими проблемами.

— Похоже, я слишком резко наехала. Помнишь, он принимал участие в судьбе Винки, хозяина которой...

— Об этом знаем только мы двое.

— Молчание — золото, — согласилась подруга. — Вообще-то, мне кажется, в программных ограничениях Добби возникла всего одна поломка. Помнишь два первых закона робототехники? О не причинении вреда человеку и о подчинении человеку. У эльфов широкое понятие "человек" заменено на конкретное — "хозяин". А у Добби оно как-то странно расплылось — он пока не сообразил, на кого его распространить, хотя его отклоняет к тебе. Императив остался, но не направленный, а блуждающий.

— Он ответил на мой зов, хотя я только подумал... — напомнил Гарри.

— Симптом, однако, — согласилась Гермиона. — У Винки, кстати, может быть похожая умственная травма. Рискнём?

— Пощупаем. Добби!

— Я здесь, Гарри Поттер, сэр, — словно из ниоткуда появился эльф.

— Не могли бы мы переговорить с Винки? Пригласи её, пожалуйста, если тебе не трудно.

Домовик исчез, а ребята переглянулись.

— Я никогда не жила в доме с прислугой, — напомнила Гермиона.

— Я вообще ни в каком доме не жил, — пожаловался Гарри. — Только в тюрьме у Дурслей и в школьном общежитии. Но здесь нам в ближайшие три года придётся бывать лишь иногда — нужно, чтобы кто-то присматривал за жильём.

Эльфы появились неожиданно.

— Здравствуй, Винки, — обратилась к несчастного вида домовушке девушка. — Как ты полагаешь, сумеет ли Добби справиться с ведением этого дома один, без твоей помощи?

— Винки не знает. Винки должна посмотреть.

— Пожалуйста, ознакомься с обстановкой и изложи своё мнение.

Проводив взглядом отправившихся осматривать дом эльфов, Гермиона достала из сумки плоский предмет, обмотанный электрическим шнуром, и воткнула вилку в розетку на стене.

— Есть электричество.

— В Годриковой Впадине волшебники всегда жили рядом с нормальными людьми, — согласился Гарри.

— Это электронные весы, — пояснила девушка, устанавливая их на пол и выравнивая, ориентируясь по пузырьку за стеклышком. — Вот, готово, — закончила она подкручивать ножки. — Работают правильно, — доложила, поставив на площадку гирю и посмотрев на показания.

— А здесь силикагель, — взвесила она стаканчик с гранулами. Сняла и поставила на пол. — Сделай на него "Эванеско".

Гарри сделал — с виду ничего не изменилось. Гермиона снова взвесила стакан и записала результат в блокнот.

— Ты удалил из гранул всю влагу. Теперь работаем с шайбой из схватившегося цемента — достала она из сумки низкий цилиндрический предмет. Взвесила, положила на пол: — Делай "Эванеско"

Гарри сделал. Гермиона попыталась вернуть шайбу на весы, но та расползлась под пальцами в порошок.

— Мерлиновы подштанники! Гарри!

— Получается, это я превратил гомункулус Тома Риддла в пересохшую мумию! — сообразил юноша. — Да, мне приходилось замешивать цементный раствор, и я знаю, что цемент схватывается, поглощая воду.

— Всё равно нужно провести измерение, — упрямо поджала губы Гермиона и достала из сумки новый цементный диск. На этот раз, она поместила его в пластиковый стаканчик, из которого образовавшийся из шайбы порошок никуда не девался.

Отметив в блокноте новые данные, она достала картофелину, положила её в прозрачный пакет и повторила опыт. А потом включила калькулятор и углубилась в вычисления.

— Данных мало, но кое-какие выводы очевидны, — сказала она минуту спустя. Во-первых, "Эванеско" и в твоём, и в моем исполнении — смертельное оружие против любых живых организмов. Во-вторых, ты заметно сильнее меня. По цементному образцу в три раза, по картофелине — на пятнадцать процентов. В-третьих, поскольку это заклинание не относится к боевым — основная масса волшебников магически значительно слабее любого из нас.

— А по гранулам?

— Мы оба обезвоживаем их полностью. То есть — зашкал.

— Хочешь сказать, что нащупала метод измерения магической силы волшебника?

— Надеюсь. Только нужно больше данных, причем, полученных от испытуемых разных возрастов и способностей.

— Наймём близнецов Уизли, — предложил Гарри. — Они за месяц весь Хогвартс измерят. Это человек триста. А устройство я усовершенствую — уже придумал как. Только весы найду пружинные, а то эти в замке работать не будут.

Эльфы показались в дверях и остановились, застенчиво переминаясь с ноги на ногу.

— Винки согласна помогать Добби, если тот станет работать в этом доме.

— Добби готов работать в этом доме, если Винки готова ему помогать.

— Надеюсь, вы будете жить здесь постоянно? — с небольшим нажимом в голосе спросил Гарри. Эльфы закивали.

— Вы сможете звать нас по именам? — уточнила девушка.

— Да, Гермиона, — чётко подтвердил Добби.

— Да, Гермиона, — несколько неуверенно ответила эльфийка.

— Тогда проверьте, как работают краны, раковины, унитазы и ванны. К завтрашнему дню придумайте, какую мебель где разместить, — начал распоряжаться парень.

— И какие шторы куда повесить, — добавила девушка. — Деньги в этом кошельке, — поставила она на подоконник мешочек с галеонами. — Расходуйте вдумчиво. И, когда они станут подходить к концу, напоминайте нам, что пора пополнить.

Добби и Винки кивнули и отправились ревизовать сантехнику.

— Кажется, императивы у них начинают восстанавливаться, — задумчиво проговорил Гарри. — Жалко, что я утправил домовиков до того, как попросил их принести хоть какого-то хлама со двора, — потом открыл окно и манящими чарами призвал с мусорной кучи несколько камней, обломков кирпича и комков старой штукатурки, из которых трансфигурировал кровать.

Глава 15. Провокация

Из Годриковой Впадины Гарри аппарировал в переулок между улицами Магнолий и Тисовой вскоре после наступления темноты. Здесь обычно пустынно, но на этот раз припозднившийся кузен шел со стороны детской площадки. Даже присел от неожиданности, когда услышал рядом хлопок.

"Как бы в штаны не наложил" — забеспокоился Поттер и тут же чуть сам не сделал того же самого — ужасный холод проник в каждую клеточку его тела, вызывая страх и душевную пустоту. Дементоры. Как же трудно сосредоточиться! Подбежав к забору, Гарри треснулся об него головой так, что перед глазами заиграли звёздочки.

Да, заметно лучше.

— "Экспекто Патронум", — воскликнул он, делая взмах палочкой и вспоминая первую встречу с подругой — момент, когда официантка принесла вторую порцию ростбифа. Испытанная техника сработала безукоризненно — серебристый олень помчался отгонять летучую мерзость, шпыняя её рогами и лягая копытами. На душе стало легко — летний вечер обрёл очарование и наполнился запахами цветов.

— Получай, урод, — кулак Дадли врезался в челюсть и вырубил сознание.

Очнулся Гарри оттого, что по нему топтались острыми когтями. Это оказалась строгая министерская сова с письмом. Дома на него набросился с руганью дядя Вернон и с упрёками — тётя Петунья. Дадли ехидно улыбался издалека — нажаловался. Послание от Муфалды Хмелкирк уведомляло о необходимости прибыть в министерство, где будет слушаться дело о его неправомочном колдовстве в районе, населённом магглами.

"Если не примут оправданий и отнимут волшебную палочку, — подумал юноша остервенело — разнесу запасной всё, до чего дотянусь" — вторую он теперь всегда носил с собой в штанине — доставать её не так удобно, как из рукава или специального продолговатого кармана, но меньше шансов, что найдут и отнимут.

Сегодня его как-то уж слишком достали эти Дурсли. И Министерство, служащих которого он так и не дождался на кладбище Литтл Хэнглтона. А тут — вот они, мгновенно отреагировали на сигнал. Права, права Гермиона, когда подозревает, что что-то нечисто. Волшебники не могут найти его на Тисовой. Но братья Уизли смогли. То есть Дамблдор не врал, утверждая, что на этом доме сильная защита, только вряд ли его погибшая мать имеет к её установке какое-то отношение. Чисто физически мёртвая волшебница не способна предоставить доступ сюда кому либо из ныне здравствующих.

С другой стороны, подозрение Гермионы относительно выбора Астрономической Башни в качестве места, где нужно передать детёныша дракона перевозчикам из Румынии, оказалось не вполне оправданным — Гарри уже проверил, взлетев ночью на метле от Визжащёй Хижины — никуда, кроме площадки на вершине только этой башни он попасть не смог — промахивался, и всё тут. Получается — эта точка — единственная брешь в защите замка. Но Клювокрыл беспрепятственно увёз спасённого Сириуса, преодолев защиту.

А летуны на метлах, которых в школе достаточно много, посещают Хогсмит, покидая территорию через ворота. Даже такие предприимчивые ребята, как Фред и Джордж пользуются тайными ходами, чтобы удрать с охраняемой территории. Похоже, не понимает он своим насквозь маггловским умом каких-то тонкостей. Но пребывание у Дурслей явно имеет целью вывести его из равновесия, в этом супруга права.

Ну, надо же! Подумал, успокоился и назвал Гермиону согласно статусу, который ей присвоил! Так. Теперь надо ещё немного поразмыслить. Ночует он здесь, отлучаясь каждый день, якобы для прогулки. Сегодня немного припозднился, но обычно приходит к ужину. Правда, является на него сытым, съедая выделенную порцию не на голодный желудок. То есть, признаки того, что живёт он именно у тётки, сохранены. Значит за ним кто-то придёт, чтобы сопроводить на слушание. Единственный кандидат на эту роль — Артур Уизли.

Если это действительно будет он — значит, версия о причастности рыжего семейства к хороводу вокруг избранного подтвердится. Вряд ли они сами в курсе того, что ими манипулируют, но дружба этой не самой авторитетной в волшебном мире семьи с директором школы для Гарри не секрет — проскальзывало в разговорах.

Написать Гермионе? Поделиться? Достав обычную бумагу и дешёвую шариковую ручку, юноша склонился над столом — изложение на бумаге всегда позволяло лучше продумать факты и уточнить выводы.

Письмо унёс Добби, но вскоре вернулся с отчётом от Луни — жена передала со своими пометками. Ремус писал о том, что в общественной жизни как-то неспокойно — волшебники не знают, кому верить. Министру, утверждающему, что вопрос с Тёмным Лордом закрыт окончательно, поскольку найдено мёртвое тело и волшебная палочка, чего не было в прошлый раз. Или Дамблдору, полагающему, что Волдеморт жив и только ищет случая возродиться. Гарри порадовался, что свидетелем по данному делу его не считают.

Снова появился Добби с запиской, в которой Гермиона напоминала, что дементоры подчиняются Министерству. Вот теперь голова заработала яснее. Зачем Фаджу убивать Гарри? Разве, если Дамблдор сослался на него в ссоре с министром. И что такого мог сообщить великий маг такого, что не было рассказано в палатке на финале турнира? Прочитанное в голове Поттера? Что он мог прочитать? Всё содержание эпизода или часть? Какую?

Добби подал чашечку кофе.

— Спасибо дружише, ты отличный дворецкий.

После пары глотков вспомнилось, что тогда у него перед глазами стоял вид мумии, завернутой в тряпку. Видимо, это директор и считал. То есть, знает, что ученик врёт. И что была схватка. Какой вывод теперь напрашивается? Какой такой бред в ходе спора наплёл этот благообразный старик прожженному интригану Фаджу, что тот решился на убийство?

Фадж не знает о "Патронусе". Или знает? Оленя на стадионе он видеть мог, но кто его послал... непонятно. Непонятно, было ли это нападение дементоров попыткой убийства или провокацией к вынужденному колдовству. Но, если он защищался, а он защищался — в результате слушания последует оправдание. То есть налицо попытка убийства, тем более, что защититься от дементоров способен редкий взрослый волшебник. Поэтому Фадж даже подумать не мог, что патронуса отправил Поттер.

Закончив анализ, Гарри блаженно вытянулся на кровати и спокойно уснул — кругом были сплошные враги, что для него давно не новость. Верить можно только подруге.

* * *

Слушание в министерстве оставило в душе Гарри неприятный осадок. Прежде всего, потому, что от Дурслей его забрал именно Артур Уизли. Плохо ориентирующийся в транспорте, он наделал бы кучу ошибок при проходе через турникеты подземки, да и попытка сесть в поезд, идущий в другом направлении, несколько напрягала. Казалось, сопровождающий категорически намерен опоздать.

Но прибыли они даже с солидным запасом, хотя всё равно едва не опоздали, потому что слушание перенесли на более раннее время. Оказавшись в круглом амфитеатре, Гарри принялся искать взором Верховного Чародея Визенгамота, который, без сомнения, должен был возглавить собрание полного состава основного законодательного и судебного органа магической Британии, но не тут-то было — Дамблдора нигде не наблюдалось. Зато в верхнем ряду обнаружился Сириус Блэк в строгой мантии, такой же, как и у остальных сидящих там волшебников. На местах для публики нашлась Гермиона и... Дафна Гринграсс.

Вела слушание полная дама в розовом — она сразу так наехала, что даже слова не вставить. Гарри с трудом сдержался, чтобы не наложить на неё "Силенцио", иначе просто невозможно ответить на прозвучавшие вопросы. Ясное дело — его просто заткнут криками и втопчут в грязь. Тут активизировался задний ряд, где сидело не так уж много волшебников. Они сбились в кучу и что-то обсуждали. В этот момент на арену вышел Альбус Дамблдор и заявил себя в качестве защитника, заткнув не умолкающую "розовую". Он стремительно вызвал свидетеля, которой оказалась соседская старушка, и в два счета доказал, что дементоры действительно были и напали на двух подростков. Заклинание "Патронуса" мигом признали необходимой мерой, выполненной в защитных целях и поудивлялись магической силе Поттера.

Сам он не слишком переживал за исход дела — его больше занимало наблюдение за происходящим. Гермиона и Дафна очень сходно переживали и просто подскакивали, когда их соученика оскорбляли недоверием. Дама в пенсне, знакомая ему по палатке, где он рассказывал о событиях на кладбище, явно собиралась призвать к порядку даму в розовом. Но раньше появился директор, которого она поддержала. Фадж шептался всё с той же розовой — оба они сидели рядом на почётных местах, возглавляя собрание. А в верхнем ряду кроме Сириуса присутствовали профессора Тофти и Мэрчбэнкс, появлявшиеся в Хогвартсе в экзаменационные периоды. Что готовилось на галёрке, понять было невозможно.

Как только был вынесен оправдательные приговор, все стали расходиться. Гарри, а он был ближе ко входу, дождался Гермиону, но в этот момент подошла Дафна с джентльменом средних лет.

— Папа. Позволь представить тебе Гарри Поттера, о котором иногда пишут в газетах, и Гермиону Грейнджер, по праву считающуюся самой умной ведьмой последнего столетия.

— Рад видеть вас, приятно встретиться, — ответил мужчина на учтивые кивки.

— А это мой папа, Эдуард Гринграсс, — продолжила Дафна.

Говоря ответные слова вежливости Гарри и Гермиона сделали короткие шажки в стороны друг от друга и в это же мгновение отломился каблук у дамы в розовом и скользнула подошва у мистера Фаджа. Два прекрасно упитанных тела грохнулись с четвёртой ступеньки короткой мраморной лестницы.

— И, Дафна! Право неудобно — ты слишком хорошо отзываешься о моей скромной персоне, — не сбившись с темпа разговора, продолжила Гермиона.

— Кстати, мы собираемся в кино, — на ходу придумал Гарри. — "Водный мир". Пойдём с нами. Мистер Гринграсс, сэр, если вы отпустите с нами свою очаровательную дочь, обещаем вернуть её в целости и сохранности.

— До отвала наевшейся мороженого, — подруга подключилась к затее друга, хотя и не понимала её смысла.

— Я книгу читала — не понравилось. Но в кино всё может выглядеть красиво. Папа! Пожалуйста.

— Ступайте, конечно, — согласился отец. — У вас же каникулы.

Мистер Уизли так и не нашёл Поттера — девушки прикрыли парня от его взора. Обе они немного выше кавалера, да Дафна ещё и туфли с каблуком надела. Ну и Сириус отвлекал.

* * *

— Я боялась, что получится неловко. Думала, она станет вешаться на тебя или полезет лизаться. А вышло вполне дружеское времяпровождение. И она, действительно, не чужая в обычном мире.

— И фильм удачный, — согласился с подругой Гарри. — К тому же, кто бы ещё рассказал нам о персоналиях, принимавших участие в этом фарсе?

— Как тебе не стыдно! — игриво воскликнула Гермиона. — Цинично использовал невинную девушку для удовлетворения своего ненасытного любопытства! И всё — пора по домам. Винки сделала для тебя сэндвичи — слопаешь у Дурслей, только одеяло на голову натяни, чтобы не разбудить их чавканьем.

* * *

— Знаешь, дочка, твоя оценка опасности этой Грейнджер, страдает излишним оптимизмом. Она не просто смертельно опасна, но опасна ещё и активно.

— Каким образом ты заметил этот короткий выпад в адрес Министра и его заместителя? Ведь даже авроры ничего не заподозрили, а их там было немало.

— Читал девушку в это самое время, — улыбнулся Эдуард Гринграсс.

— А я её парня, — созналась Дафна. — То есть если бы не легиллименция, мы ничего бы даже не заподозрили, хотя смотрели на них лицо в лицо.

— Вот именно. Не знаю как там у этой пары в области личных отношений, но на внешний раздражитель они среагировали согласованно.

— Сплочённо, папа, сплочённо. А потом уделили немного внимания скромной персоне твоей дочери, чтобы послушать её интерпретацию политических раскладов. Кстати, за Поттерами не числится места в старшей палате?

— Нет. Они недостаточно родовиты для этого. Могли купить себе место — и деньги у них для этого были, и репутация, но не стали. Наверно, это и к лучшему.

— А почему свободного места не купили Малфои?

— Репутация, — пожал плечами Эдуард. — Старшая палата не пропустит кандидатуры меченых.

— То есть, в Визенгамоте пожирателей нет, — сделала вывод Дафна.

— Не стал бы делать столь поспешного вывода. Ведь можно занять место раньше, чем будет приобретён символ покорности этому ублюдку Тому Риддлу.

— Ты меня заинтриговал.

— И больше ничего не добавлю. Учись соображать — без этого нам, слабым волшебникам, на плаву не продержаться.

Глава 16. Первый заезд

Оставшуюся часть каникул Гарри и Гермиона провели в Норе, занимаясь самым бесцельным на свете отдыхом. Правда, парню, чтобы не выбиться из образа, пришлось срочно доделывать задания на лето, а девушке проедать мозги ему и Рону, упрекая за то, что вечно всё откладывают на последний момент. Отношения свои они никак не проявляли и ни разу никуда не аппарировали. Сходили вместе со всеми через камин в Косой переулок за покупками под присмотром заботливой миссис Уизли — и всё. Словом, сценарий прошлогоднего визита сюда повторился, за исключением поездки на чемпионат.

Как обычно после сумбурных сборов выехали на вокзал Кинг-Кросс, где сели в поезд за считанные минуты до отправления и без приключений добрались до Хогвартса. Шок от появления в качестве преподавателя Защиты дамы в розовом испытали только Гарри и Гермиона, присутствовавшие на шоу с её участием — так они оба восприняли суд над Поттером.

На занятиях этой мадам Амбридж Гарри вёл себя, как болванчик, послушно конспектируя учебник. А вот Рон, посмевший напомнить о том, что Тот-Кого-Нельзя-Называть окончательно не упокоен, и поэтому нужно готовиться к борьбе с ним, получил отработку, с которой вернулся с кровоточащей рукой.

Поттера и Грейнджер волновали другие вопросы. План занятий, составленный девушкой, как обычно, требовалось втиснуть между официальными уроками и выполнением заданий по ним. И, хотя бы раз в неделю хотелось наведаться домой в Годрикову Впадину, причём, обязательно вдвоём.

Дафна подошла к Гермионе в библиотеке с обычным для таких случаев высокомерным видом:

— Грейнджер! Вы с Поттером выглядите как тайно обвенчавшиеся молодожёны. Признайся, до поцелуев дело дошло?

Подумав немного, Гермиона честно ответила:

— Обнимаемся. Но не каждый день, — дело в том, что в технологии, которой её научила мама, поцелуи не предусматривались. Вот она и не инициировала этот аспект отношений. Да, признаться, в дополнительном воздействии на чувства друг друга совершенно не было никакой надобности — все эти детские игры только отвлекли бы от основного процесса.

— Понятно. Тогда я его у тебя отобью. Где я могу увидеть Гарри?

— Сейчас он на четвёртом этаже в пустом классе. Но общаться с тобой не сможет довольно долго. Если хочешь полюбоваться, провожу тебя через семь минут. Пойдёшь следом в паре дюжин шагов, как будто сама по себе.

Ни жива, ни мертва, слизеринка вернулась за стол и начала неторопливо собираться. Грейнджер не убила её сразу. Или между нею и Поттером ничего нет, а объятия у них дружеские? Она-то рассчитывала на крутой разговор с проклятиями или мордобоем, но его не последовало. И, главное, Дафна честно объявила о намерениях. То есть в подлости её не заподозрят. Или отведут на четвёртый этаж и тихо придушат?

Тем не менее, раз уж решилась — пойдёт до конца. И шла теперь незнакомыми коридорами, ныряя сквозь кажущиеся сплошными стены. Потом проводница дождалась её и указала на пустую нишу.

— Заходи. Тут есть проход до завала из старой мебели, через которую и будешь любоваться — найдёшь подходящую щелочку. Не отвлекай Гарри — он и без того весь в мыле.

Дафна обреченно сделала несколько шагов и осмотрелась — баррикада из рассохшихся парт перекрывала глубокий дверной проём и не пускала её дальше, но по другую сторону этой свалки было видно Поттера в противоположном конце длинной аудитории, освобождённой от мебели так, что оставался достаточно широкое продолговатое пространство. Парнишка работал над постановкой какого-то сильно замысловатого заклинания с двумя девочками на год младше — рыжей сестрицей своего приятеля Рона и белобрысой мечтательной райвенкловкой, которую дразнили полоумной.

Чары, разучиваемые ими, создавали фиолетовые шнуры, образующие на концах затяжные петли. Присутствие рыжей Джинни Дафну насторожило, а сосредоточенный вид обычно рассеянной Лавгуд — удивил. Тут в противоположную дверь вошла Гермиона, расстелила на столе пергамент и привлекла внимание парня. Тот сделал приветственный жест в сторону Дафны и сосредоточил внимание на подруге. Младшие продолжили отрабатывать ранее начатое упражнение, а старшие принялись метать сиреневые лучи мимо места, откуда подглядывала слизеринка, в дальнюю стену, на которой возникали арки или овального сечения проходы.

Потом стиль посылов изменился — летело нечто журчащее, потом свистящее и, наконец, ворчащее. И тут в аудиторию вошёл Рон, следом за которым ввалился весь седьмой курс Слизерина.

— Поттер! Барсуки говорят, что ты тут учишь защите, — прямо от порога начал староста.

— Амбридж учит, — попытался выскользнуть Гарри.

— Нам ЖАБА не ей сдавать, и не письменно, а практически, причём комиссии, в которой не бумагомараки, а авторитетные волшебники из чистокровных семей. Те, которые к пикси пошлют обоснование целесообразности применения оборонительных чар.

Гарри обвел взглядом плечистых ребят и рельефно оформившихся девиц, сделал несколько взмахов палочкой, после чего слизеринцев опутали верёвки.

— Освобождайтесь, — сказал он устало, и продолжил упражнения с Гермионой — они теперь посылали бесшумные заклинания, заставляющие противоположную стену подёргиваться рябью, словно она жидкая.

Спустя минуту Гарри оторвался от своих занятий и вернул внимание пришедшим. Ослабил путы, и уже через несколько секунд трое освободились от верёвок.

— Гермиона, сними с ребят данные, обратился он к подруге.

Та отвела двух девушек и парня к стоящему у стены ящичку, где заставила поколдовать. Остальных же связанных Гарри освободил сам.

— Невербальные вы не освоили — будете заниматься по программе младшей группы под руководством профессора Лавгуд. Луна, — обратился он к белявой черверокурснице. — Примешь этих лодырей и неучей в свой класс?

— Да, Гарри, — с безоблачной улыбкой ответила мечтательная девочка. — Я им поставлю невербалку прямо у всех на глазах.

Наложив на группу отстающих "Силенцио", девочка принялась осыпать её членов чем-то жутко неприятным Ребята и девушки уворачивались, как могли и, наконец, трое сумели наколдовать щиты. А потом умудрились избавиться от немоты и начали сами нападать, отрастив Луне тяжёлый крокодилий хвост и перекрасив её волосы в выразительный фиолетовый цвет.

Движениями палочки Гермиона, словно подушки, выдернула их из толпы и призвала к себе, аккуратно поставив на ноги, а Гарри расколдовал "профессора"

Потом около яшичка побывала оставшаяся четвёрка.

— А теперь внимание всем! — привлёк себе внимание Гарри. — Младшая группа, — он указал на четверых, так и начавших колдовать невербально, — занимается здесь по средам в девятнадцать. Средняя, — были выделены трое, справившихся с испытанием, устроенным Луной, — в то же время по вторникам. По понедельникам — старшие. Те, кто сумел сбросить связывание.

— А по четвергам? — раздался голос из аудитории.

— Подготовишки. Но вас среди них нет. А теперь — вводная лекция. Как вы прекрасно помните, профессор Грюм убедил нас, что самым опасным противником является человек. Поэтому мы займемся аспектами борьбы с себе подобными. Обороной, включающей уход от атаки, отбивание заклятий, постановку щитов, освобождение от наложенных на вас чар и лечение повреждений. И нападением, поскольку обороной схватку не выиграешь. На сегодня у меня всё. Встречаемся на следующей неделе здесь. А теперь — плата за урок. Завалите меня!

Гарри не успел сделать и пары шагов в сторону дальнего конца класса, как в него полетели проклятия сразу с десяти палочек. Как ни странно, он не особо дёргался, приняв все атаки на щит. Спустя минуту, когда у студентов пропал задор, Поттер остановился и, повернувшись лицом к слизеринцам, заключил:

— Спасибо. Все свободны.

Дафна выпадала в осадок — Поттер рисовался. Но насколько красиво и небрежно он это проделывал! Очкастый щуплый недомерок, как отзывался о нём Малфой, не запыхавшись уделал десяток семикурсников. Сейчас они с Грейнджер склонились над пергаментом, а Луна и Джинни гоняли Рона, судя по цвету лучей, "Ступефаями". Потом пришел Невилл, отбил "Ректумсепру" и увёл белобрысую райвенкловку. Следом разошлись и гриффиндорцы.

Отлипнув от старой парты, слизеринка повернулась на выход — за её спиной стоял неслышимо подкравшийся Поттер.

— Пошли, провожу до подземелий, а то не успеешь до отбоя.

— А с тобой успею?

— Да. Хогвартс — это очень большой артефакт. И некоторые его свойства мне удалось научиться использовать. Например, находить короткую дорогу.

Дафна пошла, не говоря ни слова. Сцена, показанная ей Гермионой, произвела ошеломляющий эффект. Оказывается, Гарри не такой уж одиночка — у него имеется круг общения из весьма неординарных людей, о каждом из которых на Слизерине успели почесать языки. И ещё — ни один студент её факультета этого учебного года выпуска никогда не станет поперёк дороги Поттеру и не присоединится к его противникам. Уж она-то змеек знает. Получить всего за пару часов гарантию, как минимум, нейтралитета десяти совершеннолетних волшебников а, возможно, и членов их семей — это далеко не напрасная трата времени.

Парень тоже помалкивал, открывая неожиданные проходы и сворачивая туда, где, казалось, что впереди тупик. И довёл её до подземелий буквально за пару минут.

— Не отбивай меня у Гермионы, — сказал он на прощание.

— Любишь её?

— А ты любишь дышать? — ответил он вопросом.

Дафна секунду помедлила. Что же, она сделала заявку и получила отказ. Придётся действовать иначе.

Едва за слизеринкой закрылась дверь, рядом с Поттером из-под мантии-невидимки появилась Гермиона:

— Почему в любви ко мне ты признаёшься другой? — гневно воскликнула она, вцепляясь в воротник парня.

— Не знаю. Как-то непроизвольно вышло, — сделал неуверенное лицо тот, подхватывая подругу под бёдра и приподнимая. Через секунду Гермиона вцепилась в держатель факела, обвив юношу ногами и, с удивлением воспринимала первое проникновение в себя, удивляясь — куда девалась мешающая этому одежда.

Второе движение оказалось слаще — она поторопилась укрыть их обоих мантией-невидимкой, понимая, что через мгновение потеряет контроль...

* * *

Войдя в ярко освещённую гостиную, Дафна остановилась у самой двери, решая, пойти в спальню, или посидеть рядом с Трейси. Глаз уловил движение бледного светового зайчика на потолке. Потом ещё и ещё. Причем, чем ближе ко входу, тем чаще они появлялись, двигаясь по окружности, центр которой располагался далеко за спиной и даже за стеной. Невольно выглянула в коридор и удивилась — факел ритмично покачивался, отбрасывая в потолок световые пятна — розовые и голубые, они кружились, расходясь по плавно разворачивающимся спиральным траекториям.

Держатель светильника приводили в движения две тонких руки, торчащие прямо из воздуха — именно от них исходили колебания, вызывающие волшебную игру света. Вращение зайчиков плавно ускорялось, через минуту с чем-то перейдя в вихрь, вызванный судорожной вибрацией держателя. Голубые и розовые пятна слились, окрасившись в золотистые тона, и плавно погасли. Руки куда-то исчезли, и все стало выглядеть привычно.

Закрыв дверь, слизеринка подсела к подруге.

— Чуть не попались, — шепнула Гермиона, выскальзывая из лап Поттера. — Куда девались мои трусы и что это за игра света? Это ты всё подстроил?

— Тепло твоих рук передало древнему замку частичку магии любви. Вот он и устранил препятствие к исполнению предначертанного.

— Гарри! Я серьёзно.

— Ладно, ладно. Трусы я трансфигурировал в воздух. Свои, кстати, тоже. Фините, — махнул он палочкой, и двое трусов выпали прямо из ниоткуда на каменный пол. — А вот с факелом работала ты. Может быть этот держатель — рычаг, приводящий в действие древний механизм. И воспользоваться им способна только женщина в момент, когда её проникновенно любят?

Посмеявшись над шуткой, ребята отправились в башню Гриффиндора.

— Профессор, сэр, — радостно приветствовал Гарри встретившегося у самой лестницы Снейпа. — Староста Грейнджер конвоирует студента Поттера из библиотеки к месту проживания. Разрешите следовать дальше?

— Почему путь с пятого этажа на седьмой проходит через подземелья?

— Полтергейст Пивз похитил промокашку, сэр. Пришлось гнаться за ним. Но это не привело к ожидаемому результату.

— Я наведу справки, Поттер, — шипящим голосом пригрозил зельевар. — И, если вы меня обманули, вам не поздоровится. Ступайте.

Скрывшись за поворотом коридора, Гарри достал палочку:

— Акцио Пивз, — призвал он главного школьного хулигана. — А, вот и ты, комок эктоплазмы. Слушай инструктаж...

Гермиона держала Гарри за локоть и ничего не говорила. Ей было безоблачно хорошо.

Глава 17. Вторая попытка

Дафна напряжённо рассуждала. Судя по последним данным, Гарри безответно влюблён в Грейнджер. Про "влюблён" он сам признался. А вывод про "безответно" следует из косвенных данных. Герой магического мира — щуплый очкарик, а девушке инстинктивно хочется видеть рядом рослого и плечистого самца. И кандидат на эту роль есть — Виктор Крам, обративший внимание на гибкую и стройную гриффиндорку. Тем более, поговаривают, будто они состоят в переписке.

Сама Гермиона незаметно превратилась в очень аппетитную штучку — немудрено, что взыгравшие в Потере гормоны обратили его взор на ближайший объект противоположного пола, тем более, дружелюбно к нему настроенный. Возможно, они ещё не пара — прохладная реакция Грейнджер на сделанную Дафной заявку оставляет такую возможность. Настораживает только прогресс в их взаимодействии — мелкие признаки вроде мимолётной улыбки или тёплого мерцания во взгляде. Но частота случайных прикосновений по сравнению с прошлым годом не возросла.

Мелкая Уизли Поттера явно не интересует, но в колоде появилась неизвестная карта — белобрысая Лавгуд. Стоит познакомиться с ней поближе.

— Привет Луна, — место встречи обычное — библиотека.

— Здравствуй, Дафна. Какие напряжённые у тебя мозгошмыги!

— Мозгошмыги? — слизеринка вспоминала, что говорили о странностях этой девочки их лучшие сплетницы — Миллисент и Панси. — Да, как-то им нынче неспокойно, — решила она ответить в нейтрально-понимающем ключе. — А что за фиолетовые чары вы вчера осваивали вместе с Джинни? Наши семикурсницы говорят, что никогда раньше не видели ничего подобного.

— Нарглокарающие. В прошлом году Гермиона научила меня нарглооталкивающим, но нынче они стали бесполезны — нарглы научились их обходить и у меня снова пропадают вещи. Это неудобно.

— А в позапрошлом какие чары были? — осторожно потянула за ниточку Дафна.

— Никаких. Тогда ничего специального против нарглов ещё не было. Поэтому Гермиона спросила меня про то, как проникать к нам в гостиную, и разобралась с ними сама. С нарглами, то есть. Кажется, она их убедила — всё вернулось на свои места и долго ничего не исчезало.

— Гермиона? Не Гарри?

— Гарри хотел сам, но он же не девочка. А надо было работать именно в нашей спальне.

— И в чём заключалась эта работа?

— Я не видела. Пока Гермиона ходила, Гарри расспрашивал меня про морщерогих кизляков и поил чаем с печеньем.

Сказать, что Дафна всё поняла, было бы неслыханной дерзостью, но догадаться о том, что эта парочка шефствует над милой чудаковатой малышкой, оказалось несложно. Сердечной привязанностью здесь и не пахнет — обычное: "Гриффиндор спешит на помощь".

Но сворачивать беседу рано, потому что упоминание напрягшихся мозгошмыгов в её, Дафны, голове, не является беспочвенным. Она действительно напряжена. И маленькая райвенкловка это легко уловила.

— А ты всех мозгошмыгов видишь? — осторожно прикоснулась она к неизведанной области.

— Ну, да.

— Сама-то я их не вижу, поэтому мне интересно. Ты замечала, чтобы они менялись?

— Они часто меняются. Весной у Гермионы их было много, мелких и беспокойных. Они прямо тучей кружили вокруг головы. А после каникул их почти не видно.

— А у Гарри? — рискнула подтолкнуть разговор к интересной ей теме Дафна.

— И у Гарри. А у Джинни — наоборот — начали сильно шмыгать.

— Вы часто разучиваете чары в пустых классах? — попыталась развить успех слизеринка.

— Мы с Джинни редко, а Рон помогает Гермионе обстреливать Гарри разными мерзостями. То есть, ему приходится эти мерзости разучивать, а то Грейнджер не даст списать домашку.

— Спасибо, Луна, — вернулась за свой стол Дафна. Судя по обнаруженному изменению в поведении мозгошмыгов (внутренне улыбнулась использованию столь заковыристой терминологии) летом в отношениях интересующей её парочки произошли некоторые сдвиги. Гермиона сказала, что они начали изредка обниматься. Судя по тому, что Дафна сумела уловить поверхностной легиллименцией, это не было ложью. Но и не всей правдой. А утверждение о том, что Поттер и Грейнджер не целуются — достоверно. Выходит — отношения ребят находятся в развитии, и её шансы затащить Гарри в койку пока неплохи. Однако, вариант Грейнджер-Крам, хотя и побледнел, но с рассмотрения его снимать рано.

* * *

— К тебе не так-то просто попасть на приём, Гарри, — сказала Дафна входя в очередной пустой класс. — У тебя, оказывается, свободен только один вечер в неделю.

— И подумать не мог, что придётся готовить к ЖАБА семикурсников.

— Подкузьмила тебе Амбридж, ничего не скажешь, — кивнула девушка, устраиваясь в заранее наколдованном для неё кресле. — Нет, ни чая, ни кофе не предлагай. Расслабляться или отвлекаться нам не следует. Дело в том, что и ты, и Грейнджер — насквозь маггловоспитанные ребята, не вполне понимающие рычаги, движущие миром волшебников. Поэтому я приготовила для тебя важную информацию, которую намерена полностью донести. Внемли.

Гринграсс прямо в воздухе начертила волшебной палочкой оси координат и нанесла сетку.

— По оси абсцисс указана сила волшебника, а по вертикальной — частота рождения детей-волшебников с соответствующей волшебной силой. Пол родителей не рассматриваем, полагаем, что они, очевидно — мужчина и женщина. Если волшебная сила одного такая, — сделала она пометку, — а второго — такая, — новая чёрточка правее, — то ребёнок получит силу в пределах между этими значениями. В случае рассмотрения бесконечного количества рождений детей у этих родителей или других, но равных им по силе, получаем вот такое распределение для частоты вероятностей, — Дафна начертала колокол, опирающийся краями в сделанные пометки.

— Распределение Пуассона, — кивнул Гарри. — Как я понимаю, крайние точки указаны для границ области с доверительной вероятностью ноль девяносто пять.

— Поттер! — возмутилась Гринграсс. Откуда ты это знаешь? Колледж закончил втайне от всех? Или университет?

— Лето, жара, скукотища. Тёткин муж выбрасывает старьё, а я таскаю мешки к мусорным бакам. И тут книга с заглавием — "Теория вероятности и статистика". Формулы я не понял, потому что алгебру не изучал, но подписи к картинкам прочитал — в них не было ничего сложного.

— Ладно, замнём. Я про доверительную вероятность без понятия. Главное же то, что наибольшее количество волшебников рождается с потенциалом посередине, между родительскими значениями. Чем слабее предки, тем менее сильны потомки. Когда один родитель маггл, то левый край распределения упирается в ноль. Отсюда стремление получить в супруги более сильного мага или ведьму, а магглов или сквибов избегают. Статистика это подтверждает — полукровки в среднем слабее чистокровных.

Но на эту картинку накладывается осложняющее обстоятельство — ограниченность популяции волшебников — приходится искать партнёров в довольно узком кругу себе подобных. И тут начинает действовать обычная генетика — близкородственные связи закрепляют наследуемые признаки. По закону больших чисел половина этих признаков — негативна и в медицине называется заболеваниями. Наследственными заболеваниями. В волшебном сообществе их считают родовыми проклятиями. Самые распространенные из них слабоумие и пониженная воспроизводящая функция.

На понимании этих моментов и была построена теория чистокровности, когда партнёр по браку выбирался с учётом исключения половой связи с близким родственником, а люди сомнительного происхождения не рассматривались совсем.

— Принцип понятен, — кивнул Гарри. Можно вопрос?

— Давай.

— Как я понимаю, на брачном рынке особенно ценятся сильные полукровки.

— Да. Для них нет примерно половины рисков, связанных с образованием наследственных хворей. Но основная масса полукровок рождается ведьмами от обычных мужчин, которые им приглянулись. Или не нашлось подходящего варианта среди своих. Пустив в ход нужные средства, начиная с косметических чар, заканчивая Амортенцией, они создают семьи и нередко бывают счастливы в браке. Хотя, в большинстве своём их дети далеко не самые сильные волшебники. Середнячки или ниже.

Совсем иначе обстоят дела с мужчинами-волшебниками. Они не столь ответственно относятся к потомству, увлекаясь красавицами магглами и стирая тем память в момент расставания. Волшебство — это могущество, которое часто ведёт к безнаказанности. Магглолюбов волшебники не одобряют, потому что в результате часто появляются на свет дети, считающие своим отцом не биологического предка, а мужа или бойфренда матери.

— То есть магглорождённых называют грязнокоровками, потому, что их отец неизвестен и не может быть учтён при проверке на родственные связи, — догадался Поттер.

— Верно, — кивнула Дафна. — Но не будем заострять на этом внимания, потому что перейдём к моей личной заинтересованности в том, чтобы ты подробно во всём разобрался. Итак, семья Гринграссов на протяжении многих веков придерживалась принципов чистокровности. При подборе партнёров для меня отец подробнейшим образом исследовал связи, показанные родовым гобеленом, и убедился, что приемлемый риск не нарваться на родовое проклятие остался только при браке с Краучем. Второй по степени риска вариант — ты, Гарри. Поскольку ты сын магглорождённой, то остаётся двадцатипятипроцентная верятность, что мы родня. Но не настолько близкая, чтобы проблемы со здоровьем у детей возникли неизбежно. Отец знает, что ты ему не бастард, братьев у него не было, а дед по отцовской линии просто не успевал по времени — он рано умер.

Помолвка была заключена с Барти, который этим летом погиб. Гарри — только ты остался. При браке с магглом я рожу сквиба, потому что на уровень слабенькой ведьмы перешагнула только что. Просто волшебницей, я стану не раньше, чем годам к тридцати, если буду упорно совершенствоваться.

— Если не расплачешься — я подумаю, — жестким тоном оборвал разговор Поттер.

По насупленному виду собеседника стало ясно, что он крепко впечатлился и шибко озадачился — продолжать его подкачивать явно не следовало. Надо дать время на усвоение полученной информации. Поэтому, коротко попрощавшись, Дафна ушла. Едва за ней закрылась дверь, Гарри стянул мантию невидимку с сидящей на соседнем столе Гермионы:

— Эта мерзавка довела тебя до слёз, — нежно обняв подругу, парень свободной рукой сделал несколько движений палочкой и, отложив её, привлёк к себе девушку уже не по-детски. Та ответила взаимностью, ощутив твёрдость его намерений. Ребята сразу воссоединились и вошли в общий ритм.

А в это время Дафна, не успевшая далеко отойти, наблюдала пляску цветных зайчиков на потолке, их стремительное, ускоряющееся кружение, слияние и бурную пульсацию с переходом в золотистый тон, вскоре плавно угасший.

"Странные фокусы выкидывает магия школы в последнее время, — подумала она. — Уже второй раз это вижу после не слишком удачного разговора с Гарри"

— И чего ты так разревелась, солнышко моё, — ласково увещевал тем временем Гарри, поглаживая упругую спину и ягодицы только что выпущенной из объятий подруги.

— Из-за папы. Что он мне не родной. Я ведь его очень люблю. А он...

— Он тебя тоже очень любит — это сразу видно.

— А мама даже не знает, что мой настоящий отец не он. Я ничего им не скажу.

— Гермиона, тебе вообще нечего им сказать. Просто включи свои замечательные мозги и сделай правильные выводы.

— Ага, в прошлый раз ты пялился на попу Гринграсс, а когда у тебя заторчало, излил своё нетерпение в меня. А сегодня любовался её коленками, и снова досталось мне. Ты самец, Поттер. Олень — вот ты кто. И ещё — бесчувственная скотина.

— Эмоции — наше всё, — Гарри поглаживал подругу по волосам и нашёптывал ей на ушко ласковые прозвища, пока та не перестала трепыхаться. — А теперь вспомни ритуал определения родства, что ты провела ещё до школы. У нас с тобой нет общих предков на восемь поколений назад. Это, если мне не изменяет память, около двух веков.

— Мы, да — не родственники. Но что это меняет в отношении папы?

— Я меняю. Потомственный волшебник, связанный родственными связями со всей магической Британией, но не с тобой. Помнишь родовой гобелен Блэков? На нём отмечена моя бабушка — я её потомок. А ты — потомок своего отца и не являешься потомком моих предков. Какой вывод сделает самая умная ведьма последнего столетия?

— Мой биологический отец — не волшебник.

— Умница. Теперь последний вопрос — как его зовут?

— Дэн Грейнджер, — улыбнулась Гермиона. — Прости Гарри, у меня совсем мозги заклинило.

— Вот именно. Потому, что на них давят гормоны. Наш долг — снизить их уровень.

— Ты на что намекаешь?!

— Это не намёк, а прямое указание на необходимость оказать тебе неотложную помощь, — Гарри уже вовсю орудовал волшебной палочкой, создавая просторную кровать. Гермиона, секунду помедлив, принялась ему помогать, трудясь над ажурной металлической задней спинкой.

— О, дилижанс! — одобрил парень. — Давненько не катались. Тогда я добавлю пару подушек в головах.

— Хорошо, главное, чтобы было удобно. И учти, поскольку помощь оказывается мне, я тебя немного помучаю.

— Отлично, — закончив создание ложа, юноша лишил и себя и подругу одежды и удобно устроился на спине.

Та на четвереньках спиной к нему начала пристраиваться сверху, руководя перемещением ног и выискивая правильное положение, совмещала то, что должно идеально совпасть.

— Пробуем, — скомандовала Гермиона и плавно осела. Подвинулась вперёд, удобней ухватилась за спинку и сделала пару движений вверх-вниз. — Есть, поехали, — она наложила на Гарри плотное связывание, прикрепившее его туловище к ложу, и начала неторопливо подниматься и опускаться. — Займи себе чем-нибудь руки, а то схватишь меня за ягодицы и станешь торопить.

Юноша послушно призвал сумку, достал учебник по зельеварению и погрузился в чтение. Не любил он так надолго растягивать процесс, но каприз женщины — это святое.

Разошедшиеся по гостиным ученики и отдыхающие в своих апартаментах преподаватели с удивлением следили за игрой света на потолках буквально всех помещений школы. Неспешные переливы цветов, перетекающих друг в друга яркими всполохами, долго радовали взоры ценителей прекрасного, пока не вспыхнули, чтобы налившись до цвета золота, неторопливо померкнуть.

Гермиона обмякла и некоторое время выплетала свои ноги из ног Гарри. А потом растеклась кляксой и замерла.

— Знаешь, что я подумал, — обратился к ней парень, дав, как следует отдохнуть. — Было бы заманчиво удлинить мне руки на пару футов, чтобы я мог в процессе придерживать твою грудь. А то она такая далёкая и неприкаянная.

— Заманчиво, — девушка взглянула на часики. — До закрытия библиотеки есть немного времени. Где одежда?

— Фините! — Гарри отменил трансфигурацию белья и формы. Из воздуха на пол выпали обрывки и лоскуты. — Извини. Не учел, что воздух перемешивается. Похоже, придётся звать на выручку. Добби!

Глава 18. Терзания и сомнения.

На ярко освещённой кухне дома Поттеров в Годриковой Впадине сидели Гарри с Гермионой, закутанные в пушистые халаты с головами, замотанными полотенцами. Стоящий между ними на столе большой фарфоровый чайник был накрыт стёганым колпаком. Четыре пустых чашечки на блюдечках и невскрытая коробка покупного печенья символизировали ожидание.

— Прости, пожалуйста, что я тебя сегодня так...

— ...истощила, — продолжил юноша. В прошлые разы это было менее опустошающе.

— Второй заход подряд вообще в твоём возрасте штука опасная. А тут ещё и я отличилась — растянула удовольствие. Ты как себя чувствуешь?

— Слабенько, но постепенно восстанавливаюсь. А ты?

— Переполнена энергией, даже спать не хочу, хотя уже очень поздно. Знаешь, в другой раз покатаемся через неделю или две. Пусть будет скорострел — в нём есть свои прелести. Да где же, наконец, эти эльфы? А то ты совсем носом клюёшь!

— Пока плёнки проявят, пока напечатают, пока высушат — на всё нужно время.

С тихими хлопками возникли Добби и Винки. Они вскарабкались на высокие, словно детские, стульчики за этим же столом и выложили фотоаппарат-мыльницу, кассету и большой конверт.

— Всё получилось, как вы и обещали, хозяин дома. Карточка сработала, — Добби положил на стол картонку с надписью: "Я твой глюк. Не кричи об этом, а прояви плёнку и отпечатай по одному кадру максимального размера. Плата двойная"

— Ночью проявочный пункт работает только на вокзале, — подтвердила Винки. А в доме Гринграссов всё так же, как во время, когда я побывала там с мистером Краучем. И домовых эльфов у них по-прежнему, нет.

— Нам никто не мешал, — кивнул Добби, принимая от Гермионы чашечку чая. — Мятный, как любит Винки.

— Винки очень образованная домовушка, — молвил Гарри. — Она нашла именно те записи, которые нам были нужны, — он уже достал фотографии и внимательно их изучал. -А Добби сделал отличные снимки — он самый лучший дворецкий.

— Ага! Обзор женихов для Дафны. Четырнадцать кандидатов, — быстро разобралась Гермиона, соприкоснувшись головой со лбом парня. — Малфой попросил отложить решение о помолвке. Как же — самый хитрый. Нотт ответил оскорбительно. Крэбб согласился. Крауч согласился. Этот и этот уже заняты, ещё у одного другие планы, хотя он и польщён. Один из возможных претендентов погиб в младенчестве. И ещё отказ по причине слабых магических способностей невесты — в этом роду тоже слабовато с магией. Августа Лонгботтом отказала без объяснения причин. Гарри вообще последний в списке, потому что мать у него грязнокровка.

Дальше — договор о помолвке с Краучем. Может быть расторгнута по требованию невесты после её совершеннолетия. А ведь папенька — не зверь. Просто смотрит далеко. У младшего Крэбба признаки слабоумия — вот почему выбор пал на Барти, несмотря на разницу в двадцать лет.

— Проверка этого лета, — нашёл нужное место Гарри. Те, что были заняты — оба по-прежнему заняты, то есть успели жениться. А тот, у которого были другие планы? Помечено, что погиб вместе с семьёй.

Погоди! Было же четырнадцать кандидатур, — посмотрел юноша на подругу.

— Это по генетической проверке. Или по родословной, если брать волшебную терминологию. Остальные слабы магически — от них Дафна только сквибов нарожает. А для чистокровных магическая сила очень важна. Вот и выходит, что ты — последняя надежда рода Гринграсс. Какое будет решение, мистер Поттер? — Гермиона с тревогой посмотрела на Гарри.

— Я спать хочу. С тобой.

— Ладно, идём. Добби, Винки! Огромное вам спасибо. Отдохните.

Устроившись в кровати, молодые люди посмотрели друг на друга.

— Осталось шесть часов для сна, иначе опоздаем на обед.

— Да.

Ребята направили друг на друга волшебные палочки: — Морфеус сикстима.

* * *

На стул напротив одиноко сидящей в библиотеке Дафны опустилась Гермиона и положила бронзовую монетку — кнат.

— Сегодня через сорок минут после отбоя выходи из вашей гостиной. Зажми этот поводок в кулаке и подумай, что хочешь увидеть Гарри. Монетка приведёт тебя к нему.

— А если я нарвусь на кого-нибудь? — удивилась слизеринка.

— Схлопочешь наказание, — предвкушающе мурлыкнула Грейнджер и ушла.

Было над чем подумать. Мысль о том, что староста Гриффиндора собирается её отловить и снять баллы, выглядела откровенно слабо. Неужели Гарри прислал своего верного товарища для того, чтобы тот пригласил на свидание даму его сердца. Её — Дафну Гринграсс? То есть Гермиона — только друг. Близкий, доверенный, но друг. Соратник и боевой товарищ, надежда и опора, так сказать. Мысль заманчиво-настораживающая. Потому что Рон на роль посланца любви не тянул совсем — кому оно надо, чтобы девушке, к душе которой протаптываешь дорожку, хамил этот рыжий?

В груди сладко защемило, и ноги понесли в спальню к зеркалу — нужно было привести себя в порядок.

С нетерпением дождавшись отбоя и истомившись, отсчитывая ненавистные минуты, Дафна покинула гостиную, зажала в кулаке монету и ярко представила себе симпатичного очкарика. Её сильно потянуло за руку — оставалось только ноги переставлять. По коридору вправо, два поворота налево и прямо лицом в стену — иллюзия была привычно-натуральна. В эту часть подземелий обычно не ходили, но факелы на стенах исправно освещали путь, который привёл её в ничем не примечательный зал.

Гарри ждал. Он приветливо поздоровался и наклонился, раскладывая прямо на полу узкий матрасик.

Что? Так сразу? На полу? На тонкой подстилке?! Девушка прикрыла глаза и напрягла всю свою волю, чтобы ничего не выразить ни звуком, ни жестом. Потом подошла и уже собиралась улечься, как справа прозвучал голос ненавистной Грейнджер.

— Иди сюда. Давай пальчик. Да не трясись так — у магглов взятие крови на анализ — обычное дело.

Подушечку безымянного кольнуло, а выступившая капелька втянулась в стеклянную палочку, откуда нажатием на эластичный шарик кровь была вытолкана в стеклянную колбу с уже налитой бесцветной жидкостью.

— Теперь ты, — процедуру с уколом гриффиндорка уверенно повторила с парнем, добавив в колбу капельку из его пальца.

— Ложись на спину головой к середине, — Дафна легла, разглядев, что к первому матрасу добавился второй, в одну линию с ним, а не рядом. То есть, не ложе, а дорожка.

— Гарри, а теперь ты ложись лицом вниз, — и юноша лёг. Нет не на Дафну, чего ей почему-то захотелось (плевать на присутствие Грейнджер), а голова в голове.

— Гринграсс, руки за голову ладонями вверх.

Поттеру она почему-то уточняющих команд не подавала — он сам накрыл её ладошки своими. Голова уперлась во что-то твёрдое, скорее всего, в макушку парня.

Сцена стала статичной. Двое лежат, одна стоит в сторонке и бормочет. Буквально через минуту что-то ярко засветилось.

— Вставайте, а то простынете, — поднявшись на ноги, Дафна окончательно вернула себе адекватность. Грейнджер, оказывается, стояла босиком на каменном полу, а колба находилась между головами Гринграсс и Поттера. Сияние исходило от жидкости в ней.

— Повторяйте за мной, — Гермиона стала произносить слова на латыни, которые остальные проговаривали вслед за ней, тщательно копируя интонации и звуки.

— Вот и всё, — обрадовано заключила Гриффиндорка. — Я обуюсь, а то пол тут, в подвалах, буквально высасывает тепло. А вы друг другу — седьмая вода на киселе.

— Какая вода, на каком киселе? — не поняла Дафна.

— До вашего общего предка семь поколений. Это по самому короткому пути. Неизвестно от кого — это не определяется. Посмотрите цвет жидкости.

— Фиолетовый.

— А брат с сестрой или отец с дочерью дали бы красный. И дальше по основным цветам светового спектра.

— Семь поколений, — сообразила слизеринка. — Так и по родовому гобелену тоже семь. Но свитка с этим ритуалом у нас дома не было. Я не могла его тебе передать.

— Не могла и не передавала. А что, он такой редкий? Казалось бы — удобная штука. Прежде, чем женихаться, кольнулись, отбормотали, и сразу видно, не родня ли вы. Зелье для проверки простое, без особых редкостей, — развела руками Гермиона.

— Я спрошу у папы — он такие вещи лучше знает.

— Спроси, пожалуйста. Нам очень интересно.

Проводив слизеринку до гостиной её факультета, гриффиндорцы ушли.

* * *

Дафна усиленно напрягала мозги. Ей впервые предстоял нелёгкий выбор — рассказывать ли отцу о том, что на Островах есть ещё один ритуалист, или умолчать? Специалисты в этой области были очень редки, а для его деятельности подобная информация крайне важна — консультант по вопросам брака подчас нуждался в проверке результатов своих изысканий на реальных объектах. То есть в однозначном установлении дальности родства будущих супругов.

На другой чаше весов лежало доверие, которое оказывал ей Поттер. Особенно это стало важно после проверки её родства с ним. Если он затеял то, о чём она недавно даже мечтать не смела, то стоило ли рисковать? Тем более, когда ясно — Гарри просчитывает очередной шаг, активно консультируясь с Гермионой. Саму же проверку Дафна прошла уверенно. И в том, что она для Гарри не родня, и в том, что доверяет ему и его "товарищу", позволив взять у неё кровь, не опасаясь, что это послужит для нанесения вреда ей.

Если не стесняться выражений — она сделала Гарри заявку на ребёнка. Теперь парень принимает решение. Очень хочется с ним поговорить, убедить, уговорить, но при этом не выглядеть расчетливой стервой или пустующей сукой.

В любом случае нужно ждать пятницы, потому что в остальные вечера Гарри преподаёт Защиту седьмому курсу, перемешав все факультеты и разбив их на четыре группы по уровню подготовки. Она попробовала увидеться в один из вечеров — зачарованный кнат уверенно провёл её незнакомыми коридорами, протащил через пару иллюзий, после чего она попала в наполненный серебристым сиянием класс — группа выпустила "Патронусы".

Гарри выглядел одухотворённо, но на неё посмотрел укоризненно. Пришлось извиниться за то, что ошиблась дверью, и поспешно уйти.

Наконец пятница. Через полчаса после окончания ужина, зажав в кулаке монетку, Дафна вошла в очередной заброшенный класс в неведомом крыле их огромного замка и обнаружила, что кроме Поттера, здесь находится и Грейнджер.

— Привет! — весело приветствовала её гриффиндорка. — Ты вовремя — смотри, как твоя теория совмещается с нашей практикой.

Гарри дружелюбным жестом подозвал к разложенным на столе графикам:

— Те распределения, что ты рисовала. Гистограммы отдельно для студентов каждого года обучения удовлетворительно ложатся под классическую кривую. А если совместить их — то видно, что колокол со временем ползёт вправо. Растут ребята в силе с каждым годом.

— А здесь выборки для успевающих, середнячков и отстающих, — показала Гермиона график с тремя кривыми. Сразу видно, что те, кто сильнее старается, развиваются успешней. Проблема была с оцифровкой шкалы, но присвоив тебе декларированное значение в два сквиба, мы построили градацию по принятым в обиходе категориям.

— Каким градациям, какие категории? И что за сквибы?

— У сквиба мало магии, — начал объяснять Поттер. — Как только её количество превышает некую величину, принятую нами за единицу, его начинает слушаться палочка — из сквиба он превращается в почти сквиба. Поэтому минимальную измеренную величину мы навали "Сквиб" — ниже неё не колдун, выше — колдун. Или ведьма. Но, почти сквиб.

Слабая ведьма или слабый волшебник начинаются с двух сквибов. Переход на средний, общепринятый уровень отметили на четырех, а сильным волшебником человек становится при восьми. Дальше, в районе пятнадцати у первого из наших методов кончается шкала, но в пределах школьного контингента этого диапазона достаточно.

— Тогда, если продолжать эту логику, при силе в пределах от шестнадцати до тридцати двух сквибов волшебник считается могущественным, а от тридцати двух до шестидесяти четырёх — великим, — заключила слизеринка.

— Мы тоже так думаем. Но у нас есть данные только учеников, — кивнула Гермиона.

— Собранные близнецами Уизли, — продолжила Дафна. — Я на этом заработала целый галеон. А что за комочки в стаканчике. И какова моя мощь?

— Комочки — силикагель. А мощь ровно два и пятнадцать сотых сквиба. Не два ровно потому, что и слабее тебя ребята нашлись, — пояснил юноша.

— А у вас по скольку?

— Дафна, мы знаем, что ты неболтлива, и ни разу не принимала участия в травле Гарри или унижении меня, — мягко проговорила Гермиона. — Но доверие растёт постепенно. Оно не лампочка, которую можно включить. Хотя, выключить — легко.

— Я отлично понял, что ты хочешь родить от меня. Но пока не готов к этому шагу, — объяснил Гарри. — Мне нужно время для принятия взвешенного решения. Подготовиться материально, создать условия, наконец. Это не отказ, Дафна. Но раньше конца октября не стоит меня торопить.

Слизеринка на секунду смежила веки, чтобы скрыть проблеск надежды в глазах. Месяц — это недолго.

— Я зачем вас искала, — переключилась она на другую тему. — Папа написал, что ритуал установления родства широко известен, но использовать его перестали ещё в середине прошлого века, когда убедились, что данные, полученные в результате анализа родословных книг и родовых гобеленов, совпадают с его показаниями. Позднее сформировалось мнение о недопустимости манипуляций с человеческой кровью. Это странно совпало по времени с активными работами медиков в этом направлении и, особенно, в области наследственной гемофилии. Наконец, уже в середине двадцатого столетия ухудшилось отношение магического сообщества к ритуалистике вообще, что совпало по времени с войной против Гриндевальда, которую нормальные люди считают Второй Мировой. В этой истории много чёрных пятен, но именно в тот период негативное отношение к тёмной магии стало позицией Министерства.

За полтора столетия мастера ритуалистики стали редкостью, а любительские попытки проведения ритуалов на основании сохранившихся записей чаще всего не удаются. Про тебя и твои возможности, Гермиона, я отцу не сообщала, — учтиво кивнув, Дафна ушла.

Глава 19. Перед Хэллоуином

Кнат-поводок Дафна носила в шёлковом мешочке, повешенном на шею. Поэтому сразу почувствовала вибрацию монеты, зажала в кулаке и пошла туда, куда он её потянул.

Гарри ждал на широком крыльце.

— Здравствуй, — сказал он, приветливо улыбаясь. — Приглашаю тебя провести ночь у меня. С пятницы на субботу — к обеду вернёмся, не вызвав ни у кого подозрений. Проспать завтрак в выходной — в порядке вещей, а соседям по комнате можно втюхать что угодно, объясняя, почему тебя не было.

— Хорошо, — безоблачно ответила девушка, хотя внутенне напряглась — грядёт нечто судьбоносное.

— Тогда сразу после отбоя выходи из гостиной с метлой в руках, одетая для полёта.

— Да, Гарри, — и лёгкая непринуждённая улыбка. Нельзя обнаружить охватившую её панику.

К назначенному моменту извелась, отчаялась и обрела неясную смутную надежду — ведь она, если не лукавить, впервые в жизни собралась вверить свою судьбу в руки человека, с которым и за руки-то держалась всего один раз. Целоваться не пробовала никогда и ни с кем. А если он сразу попытается перейти к решительным действиям? Что она будет делать?

То есть, выходя из гостиной в коридор подземелья, была в ужасном состоянии духа, хотя лицо держала и вообще выглядела безупречно.

— Привет, — появившийся, кажется, прямо из стены Поттер потянул её за собой. Когда-то они уже шли этой дорогой, которая вскоре привела их не в заброшенный класс, а к началу лестницы на астрономическую башню. — Садимся, тут широко. Можно просто подниматься вверх, не кружа по этому винту, — оседлав метлы, ребята быстро поднялись и выбрались на верхнюю площадку, где обычно устанавливались телескопы.

Перевалив через парапет, пошли со снижением на огоньки Хогсмита и влетели в раскрытое окно домика, стоящего на отшибе — Визжащей Хижины.

— Ты здесь живёшь? — набралась храбрости пошутить Дафна.

— Рядом, — застенчиво улыбнулся Гарри. — За этим камином. Вот летучий порох. Заходи. Адрес — дом Поттеров.

Пролетев через дымоходы, попали в гостиную, где почти не было мебели, но диван, на который положили мётлы, нашёлся. Здесь же оставили и тёплые мантии. Поднялись на второй этаж. Судя по ширине лестницы они не во дворце, а в обычном загородном доме, обставленном опытным аскетом — обстановка скудная, но выдержанная. Обои на стенах идеально сочетаются со шторами, ковры отсутствуют, судя по освещению — жилище магглов.

А вот и комната

— Здесь всё приготовлено, — Гарри указал на широкую кровать, оформленную в слизеринских тонах, и, подойдя сзади, мягко привлёк к себе. Его руки скользнули по плечам, опустились вдоль предплечий к бёдрам, огладили их и через живот выбрались на грудь — словно обволокли и позвали.

Внутри всё замерло, затрепетало. Почему-то в этот момент в сознание вернулась ясность. Понимание того, что с ней сейчас сделают, наполнило душу ожиданием, а глаза отметили присутствие на прикроватной тумбочке пузырька. Хрустального, гранёного, с вычурной стеклянной пробкой — такие называют фиалами и используют для ценных зелий.

Зелий?! Этот очкарик планирует её опоить?! Дафна встрепенулась, вырвалась и оттолкнула Поттера, уставившись на него гневным взглядом. Дыхание стало тяжелым, а руки сжались в кулаки.

— Обидел? Извини, — парень развернулся и вышел, оставив её одну. В панике Дафна придвинула к двери кресло, грохнулась в него и замерла. Хотелось, чтобы ничего этого не было, но ещё сильнее — чтобы он вернулся и толкнул дверь. Тогда, зачем здесь кресло? И что в этом пузырьке?

Освободила проход, откупорила пробку фиала и понюхала. Не Амортенция. Букет для неё новый, то есть, возможно, кое-что сдобрено отдушками и, в конце концов, она далеко не мастер зелеварения, но признаков особо опасных снадобий не чувствуется. Может специализированное обезболивающее, чтобы смягчить впечатления от дефлорации? Говорят, она бывает очень неприятной.

Пока мысли девушки метались, очередной раз приходя в равновесие, взгляд уловил появление на потолке движущихся цветных зайчиков. Опять после расставания с Поттером появились эти световые пятнышки, начавшие своё увлекательное кружение. А ей нужно уходить.

В коридоре никого не было. В противоположном его конце дальше места, где расположена лестница, падала на пол из не до конца закрытой двери яркая переливающаяся полоска, заметная на фоне приглушённого ночного освещения. Заглянув туда, Дафна увидела склонившуюся над умывальником Грейнджер, мягонько простукивающуюся лбом о зеркало. Её сиськи болтались в чашечках мужских ладоней, принадлежащих Поттеру, который ласково поддавал сзади животом.

Открывшаяся картина буквально приковала ноги к полу, особенно предмет, ритмично появляющийся в регулярно возникающем между гриффиндорцами зазоре. Частота соударений непрерывно возрастала, а потом прошла конвульсия, и тела обмякли. Это словно подбросило Дафну — она убежала в "свою" комнату и свернулась клубочком в том самом кресле, которое сегодня уже двигала туда-сюда.

* * *

Пробуждение было неожиданным. Она отлично выспалась на мягкой кровати, застеленной чистыми простынями. Верхней одежды и нижнего белья в обозримом пространстве не наблюдалось, а на ней была ночная рубашка.

— Мисс Гринграсс. Вас ждут к завтраку. Одежда в шкафу, а санузел за той дверью, — сообщила отдалённо знакомая домовушка в наволочке из добротной набивной ткани.

— Да, иду. А кто меня уложил?

— Винки уложила. В кресле было неудобно, и школьная форма мешала телу дышать.

— Тебе это кто-то приказал? — вспыхнула надежда, что Гарри вспомнил о ней и позаботился.

— Винки знает свои обязанности — она помощница дворецкого.

— Дворецкого? — уточнила Дафна.

— Домовой эльф Добби личный друг великого Гарри Поттера, сэра. Его доверенное лицо, дворецкий и слуга для особых поручений. В этом доме его все уважают.

— А Винки тоже уважают? — в слизеринке зажглось любопытство (личного опыта общения с эльфами у неё не было, а из разговоров она почерпнула не так уж много)

— Нет. Винки здесь ценят и любят.

Дождавшись, когда гостья умоется, домовушка подала одежду, привела в порядок причёску и исчезла. Спустившись на первый этаж, Дафна по запаху нашла кухню, где за обеденным столом обнаружила Грейнджер, одетую по-домашнему, и двух эльфов на высоких стульях. У плиты колдовал Гарри.

— Привет! — он смущённо улыбнулся. — Садись, уже всё готово.

Ножик закончил нарезку листьев салата и смахнул их с разделочной доски в широкую стеклянную чашу. Маггловская пластиковая бутылка добавила туда растительного масла, а большая ложка всё перемешала. Парень лопаткой переложил пластины нежной яичницы с беконом в тарелки, перелетевшие к едокам.

— Медовенькая! — обратился он к Грейнджер. — Маслины на столе в отдельной вазочке, не забудь добавить их в свой салат, как ты любишь.

Гермиона вынырнула из газеты:

— Привет Гринграсс. Приятно, что ничего не случилось,— добавила она, протягивая руку к вилке, которая тут же послушно впрыгнула к ней в ладонь, заняв правильное положение. Добби наложил салат Винки и повернулся к гостье:

— Не желаете ли ложечку? Или две?

— Дафна! Тебе Мокко, Арабику или Рубусту? — спросил Поттер, усевшись напротив Гермионы.

— Рубусту. Я её никогда не пробовала.

Между тем столовый ножик Гермионы намазал маслом ломтик хлеба, который послушно прыгнул в руку Добби. Здесь отлично знали предпочтения друг друга и непринуждённо ухаживали за соседями по столу. Ушастые ели воспитанно, изредка звучали короткие фразы.

— Деньги в расходном кошеле подходят к концу.

— Я напишу в банк и приготовлю доверенность для Добби.

— Ты читала последний отчёт от Ремуса, Винки?

— Да, Гермиона. Он тоже считает поведение Амбридж провокацией, но предполагает, что её цель не смещение Дамблдора, а выявление среди учащихся наиболее строптивых индивидуумов.

— А ты по-прежнему полагаешь, что Жаба просто дурью мается?

— Да, Гарри. Безнаказанность снесла ей крышу — она ломится тропою власти в никуда.

— Добби?

— Мне, Гарри, она просто не нравится.

Вопросительный взгляд в сторону Дафны. Её приглашают в эту дискуссию?

— Внешне она выглядит как фанатка стандартизации и упорядоченности, призывающая к строгому следованию инструкциям. Но как раз сама и издаёт эти инструкции, называя их декретами. То есть, я разделяю точку зрения... Винки? — вдруг спохватилась слизеринка.

— Настораживает бездействие Дамблдора, — заметила Гермиона.

— Удивляет то, что подпевают ей слизеринцы. Они же расчётливые. На что они рассчитывают? — воскликнул Гарри, отправляя пустую посуду в мойку. И не заметили, как всё смолотили.

Добби наливал кофе волшебникам, мятный чай Винки и молоко себе — опять признак того, что эта странная группа отлично изучила вкусы друг друга, потому что Гарри были добавлены сливки, Гермионе — только сахар, а перед Дафной оказались и сахарница и сливочник.

Вскоре эльфы испарились, а по лицу Гермионы пробежала тень:

— Испугалась? — спросила она участливо, обратившись к Дафне

— Да. Пузырька. Что в нём было?

— Зачаточное.

— Это большая редкость. И вообще невозможно.

— Проверено, — улыбнулась гриффиндорка. — Действительно — мальчик. Тебе же мальчик нужен?

— Да. Но почему?

— У тебя реально небогатый выбор партнёров, Гринграсс. И желание дать жизнь здоровому мальчишке понятно и близко любому. Кроме того, вызывает невольное уважение то, как упорно и тактично ты подбиралась к Гарри. Но всё это доброе к тебе отношение отравляет мысль о том, что он будет трахать не меня. Хотела предложить искусственное оплодотворение, но это было бы бесчеловечно с моей стороны. Рожать девственницей не слишком полезно для здоровья, тем более, ты явно планируешь двоих.

Решила, что один разок будет вполне допустимой платой за всё то доброе, что ты для нас сделала. А, чтобы труды не пропали даром, и не потребовалось второй попытки, сварила для тебя это зелье.

— То есть... прямо сейчас... — смутилась Дафна.

— Нет, через неделю. Позднее зелье скиснет, а раньше Гарри не будет готов. Понимаешь, тот стояк, что на тебя, он бегом принёс мне. Ты нас ещё застукала в это время. А утром был второй — на меня. Я же не могла его подвести! Чаще ему вредно, потому что ещё не окреп — организм-то молодой.

— Э-э, — Дафна оглянулась на невозмутимо моющего посуду Поттера. — Вы так спокойно это обсуждаете!

Оба гриффиндорца невозмутимо пожали плечами.

— А можно просьбу?

— Можно.

— Обряд истинного первенца.

— Обряд? — вскинулась Гермиона. — Описание есть?

— Есть. Несколько. Я хотела сама попробовать, но дело до нужного момента не дошло. К тому же у тебя с обрядами как-то лучше получается, — Дафна протянула несколько свитков, извлечённых из кармана мантии.

Гермиона внимательно изучала пергаменты, Гарри домыл посуду и ушёл, а Дафна просто сидела и анализировала. Странное отношение Грейнджер к проблеме понятно — она знает, что Поттер обязательно бросится на помощь исчезающему роду только потому, что этот род ничего худого ему не сделал. Так уж устроен этот очкастый недомерок и именно из-за этого запал в её прагматичную расчетливую душу. Грязнокровка умна — не стала это в корне пресекать, потому что опасается остаться вообще без Поттера — тот, если войдёт в раж, всё сметёт на своём пути. И она гуманна, поскольку воспитана магглами.

Но она, к тому же, по уши влюблена. И любима. Гарри умышленно это подчеркнул. А Дафна — просто мелкая проблема, которую нужно решить в одно действие. Решить корректно, к удовольствию этой самой проблемы, но только один раз. В следующий — её направят на то самое искусственное оплодотворение. Стало тоскливо. Но она смирится с этим, потому что главная задача, таким образом, вполне решаема.

А потом Дафна найдёт себе симпатичного маггла, окрутит его и заживёт спокойно, возможно, дав жизнь маленькому сквибу. Или двум. Сквибы — это тоже неплохо, если получили правильное воспитание и образование. А сил для этого у неё достаточно — она хорошо развита и старательно держит своё тело в тонусе.

— Утверждается, что этот ритуал сообщает плоду магический потенциал сильнейшего из родителей, — подняла глаза от бумаг Гермиона.

— Так написано. Но он крайне редко проходит правильно. Обычно матери проводят его для дочерей в брачную ночь.

— А какие характерные ошибки приводят к сбоям?

— Не знаю. Если бы это было известно, проблемы бы не было — учли недостатки, исправили ошибки — и дело с концом, — пожала плечами слизеринка. — Понимаешь, успешные ритуалисты вообще редкость. В особых случаях их приглашают из-за границы, что не всем по карману. А так с этим всё довольно печально. Брачные ритуалы, например, являются просто церемониями. При удачном стечении обстоятельств — обрядами. Ритуальные браки ушли в глубокое прошлое. Имею в виду в широком смысле. Хотя, про отдельные пары известно, что они были благословлены самой магией.

— То есть — магия разумна? — спросила Гермиона.

— Магия выполняет желания волшебников, — ответила Дафна. — В школе нас учат заставлять её слушаться, если такая интерпретация тебя устроит.

— Подход понятен. Возможно, ты права. Но эта самая магия иногда выкидывает странные вещи.

— Те, кто понимает эти странности и использует их, считаются уважаемыми волшебниками.

— Вполне жизнеспособная парадигма, — улыбнулась Грейнджер. — Мне даже жалко, что мы не подруги. Хотелось бы не стать врагами.

"Угроза понятна, — взяла на заметку Гринграсс. — Гриффиндорку лучше не злить".

"Может, пронесёт? — с искрой надежды в душе подумала Грейнджер. — Дафна не всё знает о Поттере. А, хоть Гарри и не козёл, но думать-то должен по-мужски. Главное, не навести его на мысль"

— Не ожидала, что ты окажешься здесь, — решила слегка оправдаться Дафна. — Ты ведь не летаешь на метле, то есть не могла покинуть Хогвартс той же дорогой, что и мы. А о том, каков истинный характер ваших отношений, я даже не подозревала. И никто бы не подумал, что вы пара.

— Путь, которым вы прибыли — запасной выход. На случай, если другие окажутся опасными. Про то, что камин в Визжащей Хижине имеется, мы даже не знали. Но оказалось, что есть и даже подключается стандартно. А вот со вскрытием окна пришлось крепко потрудиться. Отличная практика была по снятию заклятий. Крёстный Гарри давал нам мастер класс, потому что и раньше был знаком с этим местом. К тому же Сириус — из тёмной семьи. С детства нахватался кое-чего, да и вообще он достаточно знающий волшебник, — с удовольствием пошла на смену темы Гермиона. — Хижина, конечно, смотрится старой, но войти в неё невозможно, как и выйти.

— А я? — не поняла Дафна.

— Ты была с Гарри. Гринграсс! Мы с Поттером находимся в состоянии непрерывной войны. Вокруг — сплошные подозреваемые. Этим летом, когда мы встретились на судилище, ты не могла не отметить, что состоялось оно по случаю покушения на убийство, после неудачи которого, жертву попытались раздавить административными методами. И это было семнадцатое покушение, если за время на втором курсе, пока я лежала в оцепенении, он не успел ещё во что-то вхрясть. С нами опасно общаться. И, если так получится, что... в общем, наследника для Крауча зачнёшь в магловской клинике. Гарри сдал сперму в банк — она дождётся тебя.

— Ты и это знаешь? — вспыхнула Дафна.

— Если не заниматься непрерывным сбором информации о том, что творится вокруг, шансы уцелеть падают. И мне совсем не нравится перспектива стоять рядом с вами с палочкой наперевес, глядя, как Гарри тебя обихаживает. Это я о ритуале.

— Я же смотрела, как он тебя напяливает. Жива, как видишь.

— Ты стерва.

— Да. Я знаю.

Глава 20. После Хэллоуина.

— Ты чего так зажалась, Гринграсс. Сказано тебе, раздвинь ноги, значит, раздвинь.

— Она просто ещё не успокоилась, Гермиона. Пусть ещё подержится за моё достояние. Ты после этого всегда настроена конструктивно.

— Мне от него страшно. Это что, вся громадина должна полностью во мне поместиться?

— Детский сад, какой-то, — Гермиона демонстративно села на край кровати спиной к главным действующим лицам, а Гарри притянул свернувшуюся клубочком Дафну и отвлек её касанием к груди, огладил вверх через плечи и провёл вниз по спине.

Тело девушки расслабилось и приняло ласку. Успокоившись через несколько минут, Дафна стала сговорчивей и вскоре начала делать то, что надо, не протестуя и не отбиваясь.

— Спасибо, Гарри. У меня просто была паника. Так что, эти шарики в мешочке должны оказаться в этом месте? Тогда окончание доходит... а там действительно так глубоко?

— Ты крупнее меня, — успокоила Гермиона. — Уверена, что всё поместится. Готовы? — она произнесла заклинание и дала команду на старт. Внимательно вгляделась в происходящее и произнесла ещё одно. Потом третье и последнее четвёртое.

В результате все закончилось без каких-нибудь особенностей, хотя придавившая Дафну тяжесть парня была приятна. Она с удовольствием запустила пальцы к нему в шевелюру, чувствуя, как внутреннее напряжение спадает и перестаёт ощущаться. Зато мышцы на спине Гарри оказались упругими на ощупь, а задница — маленькой и трогательной.

— Так что там ритуал? — спросил Гарри. — Удался?

— Выяснится не раньше, чем через двенадцать лет, — хмыкнула Гермиона. — Слазь с неё. А ты откатывайся и ложись на живот. Это был самый утомительный час в моей жизни, Гринграсс, — проследив, чтобы все устроились, Гермиона легла с краю и ткнулась лбом в плечо друга.

Проснувшись, слизеринка обнаружила, что по потолку весело кружатся разноцветные зайчики. Приподняв голову и повернув её, она увидела акробатический этюд — гриффиндорцы, неимоверно выгнувшись, совместились и общими усилиями воссоединялись обеспечивая входы и выходы того, что нужно туда, куда положено, плавными идеально согласованными встречными движениями.

Кровать от этого не тряслась и не поскрипывала. Партнёрша была воздушна, а партнёр — надёжен и устойчив. До финала они добрались довольно быстро, а жаль — смотрелось замечательно. С завистью увидела, как ребята мягко растеклись по простыням — оказывается, они запыхались и разгорячились.

— Зато не разбудили, — чуть слышно шепнула Гермиона и скользнула за дверь ванной комнаты. Юноша последовал за ней. Дафна решила не создавать толпы и умыться где-нибудь ещё. Стараясь ступать неслышно, она выбралась в коридор, где теперь лежала ковровая дорожка, и через несколько шагов оказалась в комнате, дверь которой похожа на дверь спальни, рассчитывая найти внутри другую ванную. Это была скромная гостиная, где на диване Добби и Винки... вылетев в коридор, девушка не знала, смеяться ей или что?

— Винки уже помогла Добби снять напряжение, — возникла рядом домовушка. — Может быть, желаете позавтракать?

— Спасибо, Винки. Я просто решила прогуляться, — подражая манере разговора с эльфами, которую подслушала у Гарри, ответила Дафна.

* * *

Через неделю Гарри и Гермиона нежились в покрытой пеной ванне на втором этаже дома Поттеров.

— Хорошо, что мы снова вдвоём, — радовался Гарри, намыливая голову подруге. — С тобой мне хорошо — я чувствую себя на своём месте.

— Мне тоже радостно, — девушка была действительно счастлива оттого, что этот досадный эпизод со слизеринкой остался позади.

— Но меня тревожит вот какое соображение, — продолжил юноша. — Детям обязательно нужны родители, чтобы вырасти такими разумными и уверенными в своих силах, как ты.

— Родители, да, нужны, — ощутив внутреннее напряжение, согласилась Гермиона.

— И лучше, чтобы они были дружны между собой и не подавали малышу дурного примера ссорами и недомолвками, Верно?

— Верно, — девушка уже чувствовала себя не на шутку встревоженной.

— И как я могу дружить с Дафной так, чтобы не подставить её и не выдать себя, зашибив половину слизеринцев? Эта проклятая межфакультетская вражда меня уже до печёнок достала!

"Похоже, Гарри пока озабочен именно дружбой в её платоническом понимании, — рассудила Гермиона. — Но отлично представляю себе последствия столь очевидного решения, учитывая влюблённость этой змеи"

— Думаю, имеет смысл принимать её у нас запросто, — ответила она на заданный вопрос, отдавая себе отчёт в том, к чему это должно привести.

В ванную вошла Дафна и прямо с порога высказалась:

— Гарри! Ты же не хочешь, чтобы наш будущий малыш рос без отца!? — Гермиона в ужасе погрузилась в воду с головой — эта стерва всё просчитала. Когда вынырнула, услышала ответ Гарри:

— Мы как раз с Гермионой думали — было бы неплохо, чтобы ты заглядывала в этот дом запросто.

И почему она не удивилась, когда Дафна, освободившись от одежды, забралась к ним в ванну. Места хватило — Гарри создавал её с размахом, вспоминая о ванной для старост, где побывал на четвёртом курсе. Только размер помещения не позволил сделать точную копию.

Гриффиндорка не стала выказывать возмущения, создавая истерическую обстановку. Она уже проиграла. Оставалось неприметно выяснить, насколько много. Опять же, информация, которую выдавала для неё эта... не самого примерного поведения девушка, имела значение. Тот же ритуал истинного первенца, о котором всем известно настолько, что его даже нигде не найти потому, что он ни у кого не получается. Нужно притаиться, делая вид, что рада, и... вредить Дафне нельзя, а то у её оленя мигом сработает инстинкт самца-защитника. И ещё было чисто академически интересно, каким образом они поделят на двоих одного Поттера. Имеется в виду самое неприличное понимание этого термина.

* * *

Спать Дафна ушла в ту комнату, что выделили для неё ещё две недели назад, а Гарри лёг с Гермионой. Нет, не приставал, потому что получил своё ещё вечером, пока наполнялась ванна. Они полежали рядышком, обсуждая произошедшее и, как всегда, перейдя к конкретике, быстро пришли к общему мнению в том ключе, что пусть остаётся и вообще, чувствует себя, как дома.

Дафна тоже, пораскинув умишком, пришла к выводу, что не стоит торопить события и требовать чего-то немедленно. Тем более что Гарри очень ласково потёр ей спинку и другие места, не стараясь разбудить желание. Особый орган его при этом ни во что не упирался — висел себе, как тряпочка. То есть, ни к чему не стремился. Словом, обстановка была мирная, хотя и откровенного характера.

Утром субботы она проснулась бодрая с лёгкой тревогой в груди — её вчерашнее "завоевание" могло развеяться, как клочок тумана на ярком солнышке, тем более — знакомые зайчики уже резвились на потолке, то есть где-то в доме проходило решение вопроса с утренним стояком Гарри. Без её участия, кстати, в то время как вечерняя порция внимания тоже досталась не ней. Не то, чтобы очень хотелось, но появиться при этом стоило. Иначе о ней совсем забудут.

Скатившись вниз по лестнице, она добралась до конца коридора первого этажа, где обнаружилась ещё одна лестница, ведущая наверх. Здесь на подоконнике сидела обнажённая гриффиндорка, принимая знаки глубокого участия от голого Поттера, которым руководила, подталкивая пятками под ягодицы. Гармония наблюдалась полная — от радостного лица грязнокровки исходили волны счастья. Завершение процесса ознаменовалось судорожными подергиваниями двух тел и яркими золотистыми вспышками световых пятен — на этот раз Дафна чётко уловила связь и поняла — ребята встречались в Хогвартсе с этой же целью и не единожды.

Наконец, парочка успокоилась, обмякла, и парень отпустил партнершу, плавно подаваясь назад. Повернулся — внимание Дафны привлёк тот самый предмет, который всё ещё окончательно не сдулся, но теперь смотрел вниз. Собравшаяся на его конце белесая капля упала на пол.

Скрип и скрежет слева, сопровождаемый потряхиванием дома, оказался неожиданным продолжением эпизода — рядом с лестничным маршем, ведущим вверх, образовался ещё один — вниз. Поттер и Грейнджер, так и не надев валявшихся на полу халатов, уставились на это с изумлением.

— Гарри! — из-за спины Дафны появилась Винки. — Тебя приглашают на завтрак. Добби приготовил костюм.

Юноша стремительно ушёл, а девушки недоумённо переглянулись.

— Если нас не зовут, почему бы не посмотреть, что там такое? — надевая халат, рассудила Грейнджер. Гринграсс кивнула и с палочкой в руке стала спускаться по только что возникшей лестнице — по мере удаления от окна становилось темнее и, после поворота, пришлось зажигать "Люмос".

— Замри! — скомандовала Гермиона. — Не выходи из моего поля зрения, — теперь двинулась она. Немедленно мягким светом загорелись светильники, и всё стало отлично видно — этот путь вел к обыкновенной двери, до которой первой добралась Грейнджер.

— Стоп! — скомандовала Дафна, когда увидела протянутую к ручке руку. Спустившись на последний пролёт, она сама нажала на ручку — та не шелохнулась.

— Мало каши ела, — с этими словами гриффиндорка без усилий отворила дверь.

— Магглой была, магглой и осталась, — ухмыльнулась слизеринка. — Но дальше я первой не пойду.

— В чём дело? — не поняла Гермиона. — Стоп! Дом дал понять, что принимает меня, а до тебя ему и дела нет, — она шагнула в тёмную комнату, которая мгновенно осветилась. — Что это? — спросила она оглядываясь.

— По-разному называют. В высокомерных семьях — ритуальным залом. Если дом невелик, как этот — ритуальной комнатой. Но на самом деле это просто кладовка, где хранится самое ценное. В том сундуке явно книги. Не покупные, а записные книжки, где предки делали важные записи. В комоде — памятные побрякушки, среди которых могут встретиться шедевры или раритеты. Попадаются и проклятые. Эту каменную плиту посерёдке принято называть то родовым камнем, то алтарём. Здесь Поттер, если бы придерживался традиций, лишил бы тебя девственности.

— А тебя?

— Я не в счёт. Это тебя Гарри считает женой, а я только девочка для развлечений. Если ты будешь исполнять с ним супружеский долг, то я — развлекаться.

Гермиона лишь хмыкнула про себя — Дафна явно входила в кураж. И почему она так пристально смотрит ей за спину?

— Ты правильно подумала, Грейнджер. Этот коврик на стене действительно — родовой гобелен. И уже отсюда можно увидеть рядом с Гарри ещё один овал. Посмотрим?

Плечом к плечу девушки шагнули, чтобы прочитать: "Гермиона Джин Грейнджер леди Поттер".

— Ты полна загадок, Грейнджер. Отец специально учил меня разбираться в подобной казуистике с хитровымудренными надписями, создаваемыми крутыми артефактами, но я не в состоянии понять смысла, заключённого в этой куче букв. Твой супруг обозначен как Гарри Джеймс Поттер, без каких либо выкрутасов. Но характер связи между вами необычен не меньше твоего надутого именования. Хотя, есть и понятные моменты. Во-первых, брак не зарегистрирован в министерстве. Во-вторых, он подразумевает ведение совместного хозяйства. То есть денежки Поттера и этот дом — твои. В равных долях, конечно.

В-третьих — он, этот брак, осуществлён единством душ. Вы, гады такие, любите друг друга, как кролики. На каждом подоконнике, — Гермиона поняла, что Дафну настолько прёт, что она уже на грани срыва.

— В-четвёртых, вы супруги по магии, а это уже выше любого недоумения. Короче, для особо упёртых магглов объясняю — тронь одного, прилетит от обоих. И... э... всегда друг друга поддержите.

— Вместе живём, вместе любим, вместе колдуем? — перевела для себя Гермиона.

— Типа того, — окончательно скатилась на маггловский молодёжный слэнг Дафна. Она была в сильном раздрае.

— А тебе приходилось проявлять фотографии, Дафна? Видеть, как под слоем проявителя постепенно проступает изображение?

— Нет.

— Так посмотри.

На гобелене рядом с Гарри формировалось ещё одно изображение в уже различимом овале. Девчата, затаив дыхание, ждали результата.

"Дафна Глициния Поттер (Гринграсс)", — проявилось, наконец.

— Хозяйство и любовь, — пояснила Дафна. — Магической связи между нами нет. Тем не менее — мы теперь одна семья. Уж извини, Грейнджер леди Поттер. И мне очень интересно узнать, насколько Гарри силён? Объясняю — он, не спросясь, просто взял меня замуж. Нет, я не против. Спросил бы — ответила согласием. Но он не спрашивал.

— Со мной было похоже, — кивнула Гермиона. — Э-э... а это не значит, что мы сёстры?

— Нет. Даже не подруги.

— Гарри очень силён. Оценить это в виде конкретного числа мы не можем — недостаточно данных для сравнения. Но чувствуем себя, словно обезьяны с гранатой — опыта, знаний и навыков у нас мало, а силищи девать некуда.

— Попробую выяснить, откуда взялся этот феномен, — пожала плечами Дафна. Направив палочку на изображение значка Гермионы, она произнесла заклинание и сделала движение, словно тянет ткань вниз. — Не хватает силы, — призналась она смущённо. — Впрочем, раз я теперь Поттер, то мои знания могут быть доверены тебе, леди Поттер, без оглядки на интересы родительского дома. Запоминай, как это произносится.

Спустя минуту Гермиона сделала аналогичную попытку, "втащив" на гобелен собственных родителей

— Поцелуй меня дементор! — выдохнула Дафна. — Они оба магглы!

— Я знаю.

— Откуда?

— Между мною и Гарри нет родства на восемь поколений.

— Я должна была сообразить. Ведь меня вы проверили. А теперь наведи на Лилиан Эванс.

Гермиона "втащила" на гобелен и бабушку с дедушкой Гарри по материнской линии.

— Пикси меня раздери! Опять то же самое. Да что же это творится!?

— Пошли-ка позавтракаем, миссис Поттер, — предложила Гермиона. — А то мистер Поттер всё слопает.

— С удовольствием, леди Поттер, — согласилась Дафна.

* * *

На кухне всё было готово. Домовики подали завтрак незамедлительно.

— Мы уже поели, — отчитался Добби, наливая девчатам кофе. Обеим чёрный с сахаром.

— Вместо тостов я приготовила гренки. Отведайте, — сняла с блюда крышку Винки.

— А где Гарри? — спросила Гермиона.

— Мистер Гринграсс пригласил его сегодня к завтраку, — отчиталась домовушка.

— Мой отец? К завтраку? — удивилась Дафна.

— Гарри Поттер, сэр, попросил меня согласовать с сэром Эдуардом сроки безотлагательной встречи. Я получила для него приглашение, которое и передала.

— Приглашать к завтраку как-то не очень принято. Особенно в старинных домах, — удивилась слизеринка. — К обеду или ужину обычно...

— Привыкайте, миссис Поттер, к закидонам вашего супруга, — добавляя маслины в салатик, ухмыльнулась Гермиона. — Ни с того, ни с сего, вспомнил о том, что он — крутой перец, и помчался к родителям юной девушки докладывать, что обрюхатил их дочурку, после чего намерен впредь использовать её в качестве женщины.

— Мама его убьёт, — вспыхнула Дафна.

— Он неплох в схватке. Думаю, твоя матушка даже не пострадает, Гарри уважает тёщ.

В этот момент из гостиной вошел Гарри, слегка припорошённый каминной сажей. Под левым глазом у него красовался синяк, а стёкла очков треснули.

— Рыбка моя! — обратился он к Гермионе. — Ты сможешь сварить зачаточное на девочку?

— Нет, зайчик мой. Для него, кроме яда василиска, нужен ещё и яд акромантула, которого у нас нет. Нужно заказывать и дожидаться доставки. Опять же сразу и не скажу, возможно ли это в принципе — не узнавала.

— Это не проблема, — Гарри привычно подставил лицо под волшебную палочку подруги, принимая и лечение, и ремонт окуляров. — На следующие выходные добуду. Пауки же подвержены "Империусу", помнишь, Грюм показывал в прошлом году.

— И где мы найдём этих пауков? — ласковым голосом продолжила расспросы гриффиндорка.

— Там же, где и на втором курсе. В Запретном Лесу.

— Всё-таки, восемнадцать, — пробормотала девушка. — Кстати, мой лягушонок! Позволь представить тебе твою жену миссис Поттер, в девичестве Гринграсс. Дафна! В подобных обстоятельствах полезно поздравить супруга ударом в ухо, за то, что он взял тебя в жёны без спроса.

Кстати, котёночек! Сколько ещё девушек ты собираешься подобным образом осчастливить? Мне бы хотелось знать заранее, потому что помещение для гарема требуется оборудовать заранее.

— Гермиона! Я не собираюсь жениться на Дафне. Так и сказал её родителям, за что и получил от мамы кочергой.

— Что ты ещё сказал, мой воробушек?

— Что буду о ней заботиться и оберегать.

— Гарри Джеймс Поттер! — громыхнула Гермиона. — Ты — жалкий гриффиндорский слизняк, неспособный думать ни о чём, кроме своих сиюминутных позывов. Использовать рухнувшее на твою непричёсанную макушку могущество для осчасливливания направо и налево — путь в темные властелины, вымощенный жёлтым кирпичом.

Забравшись на пустующий стул Винки, парень пригорюнился:

— Даф! Я, правда, не хотел. Но уж, если это свершилось, и не вызывает у тебя отторжения, иди ко мне, несравненная. Дай мне в ухо!

Дафна с надеждой на поддержку метнула взгляд на Гермиону.

— Не верь. Этот коварный любитель потискать за сиськи явно примерился осязать твой верхне-передний сектор. И вообще, Гарри, не захлебнись слюнями. У тебя тренировка по квиддичу.

— Ой! — Поттер с излеченным лицом и целыми очками умчался.

— Мама сказала, что замужем трудно только первые пятнадцать лет, — ободряющим тоном призналась Гермиона. — И вообще, биологическое предназначение мужчин — просить прощения.

Дафне захотелось сползти по стенке, но спинка и сиденье стула к этому не располагали. Эльфы непринуждённо мыли посуду.

— Нам нужно договориться на берегу, — продолжила гриффиндорка, — о том в каком порядке будем кувыркаться с Поттером. Учти, он хочет больше, чем может. Чаще раза в неделю ему не давай. И будь аккуратней в школе — с него станется подловить тебя на переходе из класса в класс и осчастливить прямо в коридоре.

— Ой, мамочки! — охнула Дафна. — А что у него с Джинни?

— Да ничего, — пожала плечами Грейнджер.

— Миссис Уизли обращалась к папе с просьбой проверить, не родня ли она для Гарри. Но у него неопределённость из-за мамы. Хотя, теперь-то всё ясно. У её сыновей не очень широкий выбор невест из-за Прюеттов, но хотя бы с магией всё в порядке — большой потенциал.

— Не тарахти так. И какой вообще-то выбор у Джинни?

— Кроме Гарри ещё Малфой. Старшие братцы Молли были очень любвеобильны и оставили широкий след из двоюродных братьев и сестёр для детей Артура. Боюсь, парням придётся искать невест на континенте. Ну, или к тебе начнут подкатывать. Пошли к гобелену, сама всё увидишь, — девчата спустились в подвал. На этот раз свет зажегся, едва Дафна ступила на верхнюю ступеньку лестницы.

— Первым делом, задвинь за кромку участки со своими родителями и с родителями Гарри. Если кто случайно увидит, может начаться настоящая война за тебя. И само это заклинание для движения по гобелену — родовой секрет Гринграссов. Если о нём узнают — папа может лишиться заработка.

Так. Поехали по ветке Поттеров до встречи с МакКинли. Теперь к Прюеттам и вот они, красавцы Гидеон и Фабиан. Видишь, что творится.

— Да это же просто быки-производители! — воскликнула Гермиона.

— Ни одной юбки не пропустили, — согласилась Дафна. — Бросались на всё, что движется. Заметь, прыгали всегда на замужних волшебниц и заделывали им деток. В результате сейчас в нашей школе куча двоюродных и троюродных, даже не подозревающих об этом.

— Почему не подозревающих? — удивилась Грейнджер.

— Родовые гобелены есть далеко не у всех. А то неверных жён, приживших ребёнка на стороне, мигом бы вычислили и наладили под зад.

— Слушай, Дафна! Это же какое огромное количество информации!

— А то! Но почему, всё-таки, ты леди Поттер, а я всего-навсего миссис? Можно я забегу домой и спрошу у папы?

— Можно. Причём без моего разрешения. И ещё. Не вызывай домовиков в Хогвартс без крайней нужды. Там полным полно своих. Не хотелось бы нарваться на неожиданность.

— Вызывать домовиков? Они что, приходят на зов из любого места?

— Добби приходит к Гарри. Винки сказала, что придёт ко мне, где бы я ни оказалась. А тебе имеет смысл поговорить с ними самой. Волшебники обычно забывают, что эти создания разумны. Не забудь переодеться сразу в костюм для полётов, а от Визжащей Хижины до озера иди на бреющем.

— Ты ведь не летаешь! — удивилась Дафна.

— Иди уже, болтушка! — прикрикнула Гермиона.

Глава 21. Семейные ценности Поттеров

Выйдя из камина гостиной дома в Годриковой Впадине, Дафна обнаружила ожидающих её Поттера и Грейнджер. Ребята были прикинуты в кожу и держали в руках яйцеобразные шлемы с прозрачными забралами, словно собрались кататься на мотоциклах.

— Привет! — улыбнулся Гарри. — Не одолжишь мне свою метлу на сегодняшний вечер. А то мою Жаба арестовала.

— Да, конечно. А куда вы собрались лететь?

— За ядом акромантула намылился наш касатик, — хмыкнула Гермиона. — А одного я его никуда не пущу. Так что вылетаем парой.

— Можно мне с вами? Мы ведь одна семья. Я же умру от беспокойства, а беременным волноваться нельзя.

— Беременным рисковать нельзя, — возразил Гарри.

— Пока срок маленький — ничего страшного. И нехорошо меня отталкивать, потому что вы друг про друга много знаете, а я почти ничего.

— Мы и про тебя почти ничего не знаем, стрекотушка. — ответила Грейнджер. — Но Гарри считает, что это вообще плёвое дело. Ладно, пошли, раз ты всё равно тепло одета.

Возвращаясь через камин в Визжащую Хижину, Дафна удивлялась странной логике Грейнджер. Причём тут её облачение?

В пыльном запущенном доме в шкафу нашлась ещё одна метла, при виде которой Дафну охватила оторопь — два широких седла, удобные подножки для обоих наездников, мотоциклетный руль с зеркалами заднего вида. Окончательно добивал обстоятельный решётчатый багажник.

— Это нельзя никому показывать! — воскликнула она возбуждённо. — Засмеют.

— Мы и не показываем, — улыбнулась Гермиона, взгромождаясь на водительское место. — Летаем всегда по ночам.

— Куда летаете?

— Мала ты ещё, чтобы знать. Уселась? Поехали, — и вылетела в открытое окно.

Следуя за Поттером, прошли на малой высоте через ложбину, и некоторое время скользили над самой водой Чёрного Озера. Набрали высоту только у берега, углубились в Запретный Лес и оказались над глухой чащобой.

Вскоре Гарри остановился, причалив к лишённой листьев ветке, на которую и перелез. Гермиона подвела свою летучую машину вплотную к нему и забрала ставшую помехой метлу.

— Клади на багажник, — передала она поклажу Дафне. — И перехватывай управление, — гибкая фигурка гриффиндорки ловко перебралась на то же дерево и скользнула вниз.

Некоторое время слизеринка осваивалась, а потом отыскала зазор в зарослях, где сумела приблизиться к земле, а потом и поднырнуть под вымахавшие вверх ветви. Голые внизу стволы выглядели словно колонны. Странная, чуть светящаяся стрелочка в круглом приборчике на руле, подсказывала направление, следуя которому она легко отыскала гриффиндорцев — Гарри стоял в объятиях огромного паука и позвякивал склянкой, а Гермиона наставив палочку на особь чуть меньшего размера, заставляла ту отступать. Ещё несколько экземпляров валялись в стороне, связанные верёвками.

— С этим всё, — доложил парень. — Второй готов?

— Да, забирай, — девушка заставила "своего" акромантула сделать несколько шагов, после чего взяла под контроль более крупного, которого отогнала в сторону. Гарри снова погрузился в путаницу мохнатых лап. А в паре сотен ярдов отчего-то зашевелилась земля.

— Мелкие подбираются сплошным ковром. До них секунд двадцать, — сообщила Дафна, подводя машину ближе к месту действия.

— Гарри, прекращай! Рвём когти! — воскликнула Гермиона, проследив взглядом направление, куда слизеринка выпустила искорку.

— Всё, освобождаюсь, — юноша действительно уже вылезал из средоточия цепких конечностей, а девушки тревожно всматривались в накатывающую на них низкую зловещую волну.

Не медля ни секунды, Гарри впрыгнул за спину почти приземлившейся Дафны и подхватил сиганувшую следом Гермиону:

— Гони!

И она погнала, огибая стволы, подныривая под ветви и уворачиваясь от лохмотьев развешенной тут и там паутины. Ребята за её спиной сыпали заклятиями — парень работал на заднюю полусферу ступефаями, а девушка расчищала дорогу, удаляя с пути ветки и сжигая всё ту же паутину. Просвет для выхода наверх встретился через полмили — взлетели повыше.

— Вы там что? Почему никто за меня не держится?

— Сидим лицами друг к другу и друг за друга держимся, — откликнулась Гермиона. — Ты очень хорошо водишь метлы.

— Вам там не тесно вдвоём на одном сиденье?

— Штаны мешают, — отозвался Гарри. — А то мы могли бы ещё теснее сблизиться.

* * *

В просторную ванну на втором этаже Дафну попросту пригласили. Похоже, это место считается зоной целомудрия, потому что никто никого здесь за гениталии не хватает, а Гарри с огромным удовольствием намыливает девушек. И вообще, в этой умеренно глубокой ёмкости нежатся и балдеют.

— Так кем ты собираешься стать, когда вырастешь, миссис Поттер? — спросила Гермиона, проходя редким гребешком черные, длиной до лопаток, волосы Дафны.

— Выбор у меня невелик. В самом неудачном случае, стану зельеваром. Дело в том, что в этой области многие желают подзаработать, то есть наблюдается серьёзная конкуренция.

— Вот почему Снейп всех гнобит, — рассудил Гарри, обрабатывая пемзой пятки Гермионы. — Чтобы самому без заказов не остаться.

— Могу работать сводницей, как мой папа. Думаю, со временем наберусь достаточных сил, чтобы двигаться по родовым гобеленам. Но вообще-то эта ниша пока оставлена для Астории, младшей сестры. И есть надежда усовершенствоваться в легиллименции. Задатки у меня неплохие, техники я освоила — буду совершенствоваться. Тогда смогу зарабатывать уроками окклюменции. В аврорате, например, это умение востребовано.

— Интересно, а нас ты читала? — поинтересовалась Грейнжер, намыливая голову Поттеру.

— Да. В министерстве, когда вы мстили Фаджу и Амбридж. Выхватила верхнюю мысль. Но глубже не проникла. У вас у обоих неплохо поставлена защита. Любительски, конечно, но старательно. И если у тебя она незаметна, потому что перебор содержания урока для заучки естественен, то в исполнении Гарри это выглядит ложью. Смени картинку на что-нибудь, соответствующее своему внешнему виду и возрасту.

— Так пойдет? — Гарри взглянул Дафне в глаза.

— Отлично.

— Что там? — заинтересовалась Гермиона.

— Амбридж кентавры напяливают.

Девчата рассмеялись.

— То есть, ты запросто можешь проникнуть в наши мысли, — констатировал Гарри.

— Не запросто, а при полной концентрации своего внимания, глядя в глаза. Тогда я обойду защиту. Если бы вы были обученными окклюментами, то обнаружили бы проникновение и, или обманули бы меня, показав то, что хотите. Но это уже высший класс. Или прогнали бы, например, при помощи "Протего". В этом случае легиллименту сделалось бы больно. Папа после этого обычно очень страдает.

Учитывая, что вы оба колдуете этот щит без палочки и молча, лезть в ваши мозги я элементарно опасаюсь.

— Получается, что тебе для развития этой способности нужно лазить в чужие мозги, — заключила Гемиона, усевшись на край ванны и бесстыдно раздвинув ноги на шпагат. Гарри занялся стрижкой в том самом месте при помощи парикмахерской машинки.

— В принципе, если это имеет смысл, пользуйся мной, — усмехнулся он. — Всё равно, рано или поздно всё узнаешь. Давай, садись, твоя очередь, — похлопал он ладонью по освободившемуся краю ванны.

Дафна сдержала возникший в груди внутренния протест и со спокойным лицом уселась на освобождённое Грейнджер место, точно также раскинувшись на шпагат.

— Я поняла, — улыбнулась она. — Вы ухаживаете друг за другом, также, как обезьяны, которые ищут друг у друга блох.

— Именно, — согласилась Грейнджер. — Эта обыденность гасит эмоции, но оставляет в сохранности чувства. Даже не знаю, смогу ли вымыться без помощи мужа, настолько привыкла балдеть от его прикосновений. А теперь гвоздь программы. Гарри, твоя очередь. А ты будь внимательна Дафна. Изучи устройство этого агрегата и запомни чувствительные места.

Выбравшись и воды, ребята завернулись в пушистые халаты. На кровати обнаружилась третья подушка, поэтому тут все и устроились — ширины хватало.

— Утром меня не будите, — сонным голосом сказала Гермиона. — Обтрахайте лестничную клетку на другом конце коридора. Интересно, что там в подвале?

Дафна посмотрела на Поттера, который выглядел расслабленно.

— Помочь тебе уснуть, сладенькая?

— Да. Даже интересно.

— Морфеус сикстима, — бросил он в девушку заклинание, от которого сразу потяжелели веки, и ещё сильнее расслабилось тело. Засыпая, она заметила, как погас свет, и почувствовала, что ей заботливо подоткнули одеяло.

* * *

Утром её разбудили, поглаживая грудь, отчего желание начало разгораться ещё во сне.

— Бежим скорее, — шепнул Гарри и потянул за собой.

Подоконник на лестничной клетке оказался не таким уж и твёрдым, а сам процесс бурным и непродолжительным. Неприятных ощущений на этот раз не было, а приятные только начались, как всё завершилось. Что интересно, — трансформация участка пола произошла точно так же, как и в прошлый раз буквально с одной капли.

За дверью обнаружилась зельеварня. Гарри несколькими взмахами палочки удалил пыль и принялся переставлять склянки в шкафу, читая надписи на наклейках.

— Маминой рукой написано, — сказал он смущённо, поймав на себе взгляд... кажется, уже подруги. Чисто по-человечески эта девчонка ему нравилась. А то, что она ещё и жена — ничего не портило.

— Молодцы. Отлично справились, — появилась одетая в мягкие брючки и мятую футболку Гермиона. — М-м! Да тут всё в исправности, — она переставила с места на место несколько котлов и звякнула разделочными ножами в ящике. — Дафна! Тебе приходилось варить зелья высшей категории сложности?

— Нет. Для них требуются слишком дорогие ингредиенты.

— Ингредиенты у нас имеются. И я не отказалась бы от твоей помощи.

— Твой папа интересовался зачаточным на девочку. Говорил, что у него наготове клиент с десятком тысяч галеонов, — объяснил Гарри.

— А то мы изрядно растрясли сейф Поттеров. Пора пополнять.

Дафне оставалось только кивнуть. Она вообще не до конца верила в происходящее. Рискованная ночная вылазка, бесстыдное купание, усыпление заклинанием и бурный секс в качестве побудки. А потом исключительно заманчивое предложение в виде просьбы.

Завтрак сегодня готовил Добби. Овсянка, тосты и, почему-то, пудинг. Потом разбирали в кладовке сундук с книгами. По ритуалам здесь ничего не было, зато нашлись интересные рецепты и много материалов по чарам и трансфигурации. Но, главное — записи артефакторов, которые, если судить по датам, случались среди Поттеров через одного.

— Исчезательный шкаф, портключи, сквозные зеркакла, — бормотал Гарри, копаясь в этих сокровищах. — Девчата! Мне тут на все рождественские каникулы хватит удовольствий.

— Удовольствия ему, — ворчала Гермиона, придирчиво проверяя на проклятия вещицу за вещицей, извлекаемые из комода. — У младшей жены магии даже на "Патронус" не хватает, а ему всякими штучками заниматься охота.

— А что я могу сделать? — удивился парень. — Хотя, могу, — почесал он в затылке. — Ведь потенциал растёт не только с годами, но и с выучкой. То есть если интенсивно заниматься колдовством...

— В этом направлении Дафна работает с предельной скоростью, — заметила Гермиона. — Хотя, у тебя этой осенью открылся неслабый дар педагога. А ты не знаешь, — обратилась она к младшей, — нет ли каких-то зелий или ритуалов для роста магической силы?

— Зелий нет. За любые деньги, — отрезал Гарри. — Иначе богатые сквибы все подряд стали бы волшебниками. А про ритуалы тебе лучше знать.

Слизеринке было интересно наблюдать за этими ни на кого не похожими ребятами, мгновенно поставившими проблему торчком и бросившимися грызть её со всех сторон.

— На самом деле, есть такой ритуал. Он известен, но ни у кого не получается, — сказала Дафна виноватым голосом.

— Что? Опять? — воскликнула гриффиндорка. — А где бы найти его описание?

— Я сделаю подборку. Но он считается тёмным. Потому что ведьма крадёт силу у волшебника.

— И часто так крадут? — упёрла руки в бока Гермиона.

— Не слышала ни об одном успешном случае.

— Но это и логично, — кивнул Гарри. — Если речь о краже, значит, в случае успеха воровка не станет об этом кричать на всю округу. Так что, сливочная, делай подборку для медовенькой, а я пока позанимаюсь реальной работой.

— Кстати, миссис Поттер, — вскинулась Гермиона. — Ты ведь обещала узнать про то, почему это вдруг я — леди, а ты нет.

— Узнала. Гобелены создавались во времена, когда общество было сословным. Титулы и звания значили очень много. Соответственно, артефакторы это учли. И ещё в ту пору очень большое значение придавалось роду и родовитости, поскольку титулы часто наследовались. Так вот, по законам того времени магглорождённые волшебники имели право создать собственный род. Соответственно им автоматически предоставлялось место в Визенгамоте.

Поэтому гобелен сохранил за тобой родовую фамилию Грейнджер, чтобы ты могла присвоить её основанному тобой роду. Как только старший из твоих детей получит другую фамилию — ты тут же станешь нормальной миссис Поттер, а никакой не леди. То есть гобелен воспримет это как отказ от намерения создать род.

— А моё намерение, выраженное устно, гобелен воспримет? — полюбопытствовала Гермиона.

— Не знаю, — пожала плечами Дафна.

Подойдя к висящему на стене ковру, гриффиндорка откашлялась, прочищая горло, и сказала:

— Я, Гермиона в девичестве Грейнджер, по мужу Поттер не намерена создавать собственный род, — постояла, гипнотизируя гобелен, а потом довольно хмыкнула: — Хороший коврик, умница.

Подскочив, Дафна упёрлась взглядом в овал, на котором теперь значилось: "Гермиона Джин Поттер (Грейнджер)

— Тогда понятно, почему моя мама не осталась Эванс, — прокомментировал произошедшее Гарри. — Она назвала меня Поттером. И мне очень хочется узнать, почему в старину магглорождённым предоставлялись такие льготы?

— Они редкость. В девятнадцатом веке ни один не отмечен, в двадцатом Лили просто не заметили, да и тебя, Гермиона, похоже, не выявили. Их вообще выявляют именно по гобеленам. Но это происходит после вступления в брак, иначе вас просто не отыскать. То есть, уже двести лет ничего подобного не случалось. А других признаков нет. Ну, кроме высокого потенциала, конечно. Но он и среди полукровок встречается, как у того же Тома Риддла.

В старинных трактатах этих волшебников, как только не называют. Обретёнными, например. Или поцелованными магией. Хотя, понятно, что это просто первичная мутация. Ведь первые волшебники откуда-то взялись! То есть все древние рода произошли так же, как и Гермиона, от магглов. Отсюда и обычай, дающий право создать род, поскольку истории близкородственных браков у таких волшебников, не было — они же первичны. То есть — изначальны.

— А что, если я тебе представлю пару ребят с такими же свойствами? — ухмыльнулся Гарри.

— Астории не нравится Малфой, — отрапортовала Дафна. — Моей сестре. Ей ведь тоже надо пару искать, а этот прилизанный огрызок вызывает у неё только отрыжку.

— Ну, вот в кого вы, волшебники, такие зажатые!? Учёные утверждают, что завершают расшифровку человеческого генома. Тесты на отцовство давно в ходу, причем анализ проводится по десяткам признаков. Твои старшие братья — сквибы. Они живут в нормальном мире, смотрят телевидение и читают актуальную прессу — укоризненно покачала головой Гермиона. — Даже ты умная и наблюдательная не раз видела сидящих рядом за одним столом братьев Криви, сделанных явно одним и тем же инструментом.

— Ой! — воскликнула Дафна. — Один и тот же волшебник вряд ли стал бы дважды грешить с одной и той же магглой, особенно, второй раз, когда женщина связана малым ребёнком и не свободна в перемещениях.

— А ещё она в этот период кормит, отчего бывает полненькой и слегка бесформенной, — добавил Гарри.

— Асти считает Колина симпатичным, — рассудила Дафна.

— Не увлекайся, это не срочно, — остудила гриффиндорка. — Ты ритуал кражи силы разыщи.

Глава 22. Шаги к гармонии.

Насмотревшись на то, как неистовствуют световые пятнышки, пока Гарри с Гермионой вскрывают спуск в подвал рядом с центральной лестницей и, сравнив продолжительность процесса с тем, что было утром, Дафна легко пришла к выводу о том, почему Гермиона так охотно пропустила её вперёд. Да просто Поттер после длительного воздержания бывает слишком нетерпелив и быстро изливает накопленное вожделение. Самой же Грейнджер он достался после перерыва в несколько часов, уже восстановившимся, но ещё не переполненным. То есть за время завтрака и копания в кладовке энтузиазма у мужа набралось как раз для успешного выступления в течение нескольких минут. Точного времени засечь не догадалась, но по личным впечатлениям ей бы хватило.

Поэтому, пока муж и его первая половина приводили себя в порядок, она набросала письмо отцу и отправила его с белой совой, которая терпеливо сидела на жёрдочке около входной двери. Потом Гарри аппарировал вместе с ней в какой-то подземный ход, куда следом за ними прибыла и Гермиона. Пройдя около полумили при свете мощного аккумуляторного фонаря, выбрались в школьный коридор через статую Горбуньи и разошлись в разные стороны, чтобы появиться в Большом Зале порознь. Только и успела предупредить ребят, что в следующую пятницу она пойдёт из Визжащей Хижины прямиком в родительский дом, а в Годрикову Впадину явится утром.

Если она не припозднится, успеет перехватить так называемый утренний стояк, в то время как с вечерним нетерпением придётся разбираться Гермионе.

* * *

— Такое чувство, будто ты вся светишься, — приветствовал её отец. А мама обняла и долго не отпускала. Потом она ушла накрывать поздний ужин, а папа привёл дочку в кабинет и затворил дверь.

— Давай не будем бродить вокруг да около, — взяла разговор в свои руки Дафна. — У нашей семьи две основные проблемы. Том Риддл, регулярно пытающийся убить Гарри, и директор Дамблдор, подстраивающий странные ситуации, не свидетельствующие о его намерении оставить Гарри в живых. Собственно, после летнего спектакля в Визенгамоте ты не удивишься тому, что Гарри и Гермиона это поняли. Хотя, зло они тогда сорвали не на тех.

Информации о том, где находится и что делает Риддл, нет. У Гарри был с ним канал связи через шрам, но после встречи на кладбище новых сеансов не отмечено. Хотя, по его ощущениям иногда веет непонятно откуда нетерпением и чувством стеснённости, но это лишь мимолётные впечатления.

Наверняка за состоянием здоровья этого урода наблюдают приборчики в кабинете директора, но интерпретировать их показания ни Гарри, ни Гермиона не могут. Да и бывать там без присмотра хозяина опасно. Вид меток на руках пожирателей стабилен.

На самого Дамблдора собран материал. Вот он, — Дафна передала отцу толстую папку. Пожалуйста, ознакомься. У тебя он и останется в качестве резервной копии. На всякий случай. Оказывается, нам помогает несколько взрослых волшебников. Пока я с ними не знакома. И Гарри, и Гермиона относятся к тебе с доверием. Можешь считать, что я выступаю и от их лица.

И ещё нам нужен Омут Памяти.

— Ты же знаешь, что у меня его нет. Это вообще ужасная редкость. Уникальные предметы работы давно ушедших мастеров. Однако... — Гринграсс задумался. — У Поттеров точно нет? Они были довольно состоятельной семьёй и, не исключено, что кто-то из их предков мог сделать такую вещь. Хотя бы одну. Для себя.

— Подвалы мы вскрыли — там ничего нет. Домовики всё обшарили. А они мастера искать.

— Иногда такие вещи хранят в Гринготсе.

— Отличная идея. Спасибо папа. Кстати, Рождество я встречу с семьёй.

— В Годриковой Впадине, — кивнул сэр Эдуард. — Туда и отправим подарки.

— Для Добби носки, обязательно разных цветов, а для Винки нож-топорик на китайский манер.

— Вы дарите подарки домовикам?

— Они члены семьи. Поттеры вообще ненормальные. У Гермионы в Гринготсе есть гоблин по имени Мистер Операционист, с которым она уже много лет ведёт дела и даже делает для него выкопировки из книг про разные камни. Кстати. Если не секрет. Для кого зачаточное на девочку?

— Секрет, конечно. Потерпи. Ведь годность зелья чуть больше недели. Узнаешь из Пророка, когда наступит срок. Вот только как мы объясним Астории твоё отсутствие у нас. Вы ведь всё храните в страшной тайне.

— Я сама её подготовлю. Подкину ей вариант, держать который в секрете для неё будет жизненно необходимо. Не торопи меня — это пока гипотеза, но весьма небезосновательная. И, наконец, страшная тайна. Ты крепко сидишь? Не упадёшь?

— Не интригуй меня так.

— Родители Гермионы Грейенджер и Лили Эванс самые обычные магглы.

— Неужели? — Гринграсс отодвинул шторку с родового гобелена и потянул изображение на нём при помощи волшебной палочки. Добравшись до Гарри, он ухватился за овал с именем Гермионы. — Не получается. Да и никогда не получалось. Всегда появляется только тот родитель, который является волшебником. Но это указывает на твою правоту. Если я не могу вытащить ни одного, следовательно, оба не волшебники.

Кстати! Как ты оцениваешь шансы твоего мужа при очной встрече его с Томом Риддлом?

— Я ведь не мастер боевых искусств. Но на моих глазах Гарри сцедил яд у живого акромантула. И почти успел у второго.

— Мерлиновы кальсоны! А где была ты?

— На шухере, конечно.

— С кем ты связалась!? Эти гриффиндорцы — они же отпетые авантюристы.

— Папа! Я пятый год ношу маску Ледяной Принцессы. Надо же когда-то и пар выпустить!

— Ладно. Вот всё, что нашлось по ритуалу кражи силы. Но чтиво, прямо скажу, не самое приличное.

— Я замужем.

* * *

Утром Дафну разбудил старый добрый механический будильник. Ни кого не тревожа, она стремглав бросилась к камину. Оказавшись в гостиной дома Поттеров, на цыпочках пробралась на второй этаж и тихонько вошла в спальню. Гарри ещё дрых, как обычно, на спине. А Гермиона — на боку, приткнувшись к его плечу.

Успела.

Неслышно подошла к кровати и запустила руку под одеяло. Ого! Но чья это тут ещё рука? Подняла глаза и встретилась взглядом с Гермионой. Та недовольно поджала губы, но руку убрала. Всё правильно — пополам, так пополам. Теперь посидеть, выжидая, пока в ней разгорится желание. Этот процесс оказался довольно долгим, хотя.... Гарри, не открывая глаз, прошелся по её руке, добрался до плеча, откуда уверенно отыскал грудь. Повернулась, чтобы ему было удобно. И вдруг почувствовала вторую руку, нашедшую бедро и пробирающуюся ко входу. Сделав усилие над собой, раздвинула ноги.

Парень все также, не разлепляя глаз, мягко коснулся там, где не положено и принялся поигрывать, словно усыпляя внимание. А сам добрался до тревожного местечка и чуточку его погладил.

Желание, до этого не торопившееся, пришло и принялось нарастать.

Гермиона, лежавшая, казалось бы, безучастно, заглянула под одеяло, отодвинулась и жестом показала, что слизеринке следует надеться самой. Это Дафна и сделала — гриффиндорка собственноручно подправила её положение толчком ладони и уточнила направление агрегата по отношению к входному отверстию. А потом кивнула.

Начало оказалось хорошим. Гарри принялся отвечать, и в месте соединения стало нарастать наслаждение. Вскоре оно пробрало Дафну насквозь и закончилось маленьким ласковым взрывом внутри. Захотелось обмякнуть и расплыться.

— Да приляг уже, отдохни, — шепнула Гермиона.

А потом ласковые руки Поттера накрыли её, поглаживая спину и ягодицы.

— Не торопись Ему ещё три минуты дрыхнуть. Он под заклинанием. Но какие инстинкты!

— То есть, он даже не знает, что произошло?

— Когда проснётся — поймёт. И ни о чём не пожалеет. А пока поглядим, что ты принесла. Потому что моя версия проведения ритуала для тебя только что с треском провалилась.

— Ты ставила эксперимент?

— А тебе не понравилось?

— Понравилось.

— А вот мне — нет. Вернее, выглядело замечательно, но куда я теперь дену возникшее при виде вашего счастья желание? Гарри, ведь, разрядился, а на зарядку ему нужно время. Хотя, есть одна мысль.

Гермиона нашла на подушке рядом с головой Гарри волос, достала из тумбочки широкогорлый флакон с зельем, куда этот волос и бросила. Как раз муженёк сладко потянулся и, улыбнувшись, открыл глаза.

— Доброе утро, Гарри, — улыбнулась Дафна.

— Привет, лягушонок, — добавила гриффиндорка. — У нас тут накладочка вышла из-за моей неосторожности. Я видела, как вторая миссис Поттер кувыркается тут с тобой сонным, и теперь изнемогаю от вожделения. Но подряд тебе нельзя, верно?

— Если нельзя, но очень хочется...

— А вот героизма не надо, — остановила Гермиона. — Лучше, прими оборотку. Тут ты, но на час или два раньше.

— Очень интересная мысль, — парень с удовольствием махнул полфлакона, передёрнулся: — Работает. — Схватив в охапку свою каштановую миссис он кувыркнул её в койку.

— Дафна. Свали. Что будет, если ты снова захочешь? — откуда-то из-под мужа вскрикнула Гермиона.

— Тут еще полфлакона осталось, — хмыкнула слизеринка и устроилась поудобней. Всё-таки видеть, это не то, что получать инструктаж.

* * *

— Так больше делать нельзя, — нахмурилась Гермиона, отрываясь от чтения очередной снабжённой закладкой страницы. — Пока вы радовались друг другу второй раз, я успела проработать полученные данные, и ответственно заявляю, что успех ритуала целиком и полностью зависит от дисциплины и ответственности исполнителей. Собственно, потому он и не получается, что этот фактор волшебниками не учитывается.

— Ты что-то особенное выловила?

— Особенного ничего. Всего найдено три варианта исходного текста и куча списков с них с разного рода вольностями. Основные моменты немногочисленны. Начнём с цифр. Цитирую: "Получает крупицу от превосходства". Это значит, что если волшебник слабее или равен по силе ведьме, она из него ничего не высосет. Поскольку количественного измерения волшебного потенциала в ранних источниках не отмечено, то половина попыток обречена на провал.

— Думаю, больше, — предположила Дафна. — С тем, кто явно сильнее, стараются не связываться. Особенно, если предполагают что-то стащить.

— Рассмотрим неизменную часть исходных текстов: "Если ведьма ублажит колдуна". Но ведь мы знаем, что в процессе участвуют двое. С разной степенью активности, конечно. Женщина, в принципе, может и совсем не двигаться, но мужчина настроен на действие настолько, что даже в сонном состоянии будет поддавать.

— Это то, что ты сегодня проверила на нас с Гарри?

— Да. На мысль о том, что абсолютно все действия должны выполняться исключительно партнёршей наводят описания, где мужчин обездвиживают разными способами. То есть кто-то знал верное условие, но не позаботился о его корректном описании, оставив почти иносказательную инструкцию. Отсюда, слушать меня. Ритуал проведём в следующую ночь с пятницы на субботу. Гарри, в школе даже не думай о сладеньком — ты должен накопить полный заряд. Дафна! Тебе понадобится пик физической формы — нагрузка будет большая.

— Так я же сегодня его...

— Он активно участвовал. А тут будет обязан лежать каменным изваянием.

* * *

Последняя пятница перед рождественскими каникулами тянулась томительно. За завтраком Амбридж очередной раз заявила, что прекрасно знает о проведении несанкционированных встреч учеников для подготовки к противоправным действиям. В обед доложила, что разыщет смутьянов и изгонит из школы. После окончания занятий повсюду шастали патрули, зорко следя за тем, чтобы никто больше, чем по двое не собирался. Малфой был особенно противен, нарываясь на скандал с Поттером в расчёте, что тому перепадёт в любом случае. Гарри пришлось трусливо скрыться в Гриффиндорской гостиной и выйти из неё под мантией невидимкой только после отбоя.

Дафну он нашел в подземном ходе у отметки границы антиаппарационных чар Хогвартса.

— Гермиона уже перенеслась домой. А на меня наткнулись Фред с Джорджем. Сказали, что безмерно рады встретить, и подарили несколько конфет. Разумеется, я их даже пробовать не стала.

— Попрошу, чтобы не болтали лишнего. У нас с ними наметились некоторые общие интересы, а парни далеко не дураки. Да они и по жизни не сплетники. Не станут разносить, просто потому, что не станут. Конфеты давай сюда. Полетели?

Дома Гермиона уже всё приготовила. Поттера уложили на спину, устроили Дафну лицом в противоположную сторону, отъюстировали взаимное расположение.

— Гарри. Твоя задача — не шевелиться. Готовы? Поехали.

Как только стало ясно, что слизеринка действует правильно, Гермиона обошла сооружение и выбрала положение для себя. А Гарри вбросил в рот конфетку "Гиперязычки". А как он иначе отвлечётся от продолжительных и зовущих ощущений в области основного действия? Только деятельно любуясь другим захватывающим зрелищем — как извивается Гермиона. Отзываясь на его ласки, она держалась, чтобы не упасть, за гимнастические кольца. Он с выдумкой и задором тревожил длинным языком чувствительные места, проникая на разные глубины.

Удивило то, что обе девочки обвисли одновременно — природа такой сихронизации так и осталась непонятой. Гриффиндорку он легко отлевитировал на кровать, но потом долго расплетался с ногами слизеринки — та была просто никакая. Сам он тоже чувствовал слабость, но в пределах, как говорится. Чай с тортом домовики принесли сюда же.

Утром проснулись отдохнувшими, позавтракали, а потом провели измерение магического потенциала.

— Не может быть! — Воскликнула Дафна, когда стрелка указала десятку.

— Отчего же не может, — усмехнулась Гермиона, записывая результаты взвешивания цементных цилиндров. — И у меня, и у Гарри силы стало меньше примерно на десятую часть. И куда, кроме как к тебе это могло прилететь? Кроме того, получены представительные результаты для градуировки шкалы по шайбам.

— Ты, моя мармеладная, про заклинание "Патронус" читала?

— Читала.

— Так колдуй!

Зажмурившись, слизеринка сделала взмах, произнесла словесную формулу и с удивлением увидела, как вытекший из палочки дымок приобрёл форму куницы. Впрочем, вскоре он рассеялся.

— Ни у кого с первого раза не получается, — развёл руками юноша.

* * *

На субботний обед в Большой Зал ребята успели без особых проблем. Гарри сразу подсел к близнецам — они поговорили и кивнули друг другу. То есть уладили какие-то вопросы. Дафна, как всегда, осторожно поглядывала по сторонам, рассеянно скользя взглядом и по гриффиндорскому столу. Ей было неуютно от осознания того, что она теперь сильная ведьма. Это, не побыв толком слабой и вообще пропустив этап просто полноценной волшебницы.

А ведь силой с ней поделился Гарри. Щедро поделился. И, как выяснилось, Гермиона, что вообще ни в какие ворота не лезет. Как-то всё перестало укладываться в привычные рамки. Стало непонятно, что за возможности даёт ей это приобретение? Как этим пользоваться? Мысли перескакивали, создавая сумбур. Всё вокруг сделалось неопределённым и зыбким.

Подошла Грейнджер и встала напротив по другую сторону стола. Гневный взгляд каштановой лохматушки, кажется, проник в сознание, окатывая его освежающей прохладой.

— Слизерин — отстойник жополизов, — произнесла гриффиндорка, с презрительной миной, обводя злыми глазами соседей по столу.

— У тебя Гриффиндор головного мозга, — произнесла Гринграсс, возмущённо вскакивая. — Возвращайся в свой свинарник, грязнокровка.

Гермиона, блеснув своими зыркалами, резко обернулась и раздраженно ушла. Слизеринцы одобрительно захрюкали, а Поттер набросил "Петрификус" на Рона.

"Что это было? — изумилась Дафна. Теперь она снова мыслила ясно, чётко оценивая происходящее. — Я поплыла, и старшая жена немедленно пришла на помощь. Супруг обезвредил угрозу перерастания наметившегося конфликта в потасовку. А прозвучавшие оскорбления были маскировкой".

Кнат в мешочке на груди слегка завибрировал. Подняв глаза, Дафна увидела выходящего из зала Поттера. Допив тыквенный сок, Гринграсс тоже вышла и, проходя через фойе, увидела гриву Грейнджер в верхней части лестничного марша. Кнат на груди снова завибрировал — переложила его в ладонь и двинулась туда, куда он потянул.

— Молодец, не растерялась, — ободряюще шепнул Гарри, затаскивая её за висящий на стене гобелен.

— Это такая дурнота — бывает у беременных, — объяснила ожидающая тут же Гермиона.

— Чем ты меня приободрила? — окончательно разобралась в происходящем Дафна.

— Из колдомедицины заклинание. Его Гарри накладывал палочкой из-под стола. Мне просто нужно было, чтобы ты подняла взгляд. То есть, сначала привлечь внимание, а потом отвлечь. Ты нас здорово напугала. Если бы грохнулась в обморок — тайна беременности тут же бы вскрылась. Зачем тебе неприятности?

— Ребята! — слизеринка обратилась к двоим, но нырнула в объятия парня. — Я забыла про Омут Памяти. Он может найтись в Гринготсе. И еще надо до начала каникул заинтересовать мою сестрицу в знакомстве с кем-то из братьев Криви.

— Чтобы не подняла бучу из-за твоего отсутствия дома на Рождество? — уточнила Гермиона, — Дафна кивнула.

— Ещё папа сказал, что хотел бы предметно поговорить с укротительницей гобеленов.

— Даф, белочка! Тебе нужно отдышаться. А нам с яблочной, подумать.

* * *

Братья Колин и Деннис Криви, когда Гарри подсел к ним в гостиной, почувствовали себя счастливыми. Обычно Поттер их избегал, особенно фотоаппарата Колина, а тут — сам пришёл.

— Ребята! Нужна пара добровольцев для весьма рискованного эксперимента. Поможете?

— А это опасно? — глаза Денниса воодушевлённо сверкнули.

— Сказано же, рискованно, — пояснил Колин и согласно кивнул Гарри.

"Забавно! Издевательское определение про "Гриффиндор головного мозга", похоже, правдиво"

— Учтите, это немного темномагическое действие. И слегка... хотя, этим вас не испугать. Пошли?

— Прямо сейчас. А...? — вскинулся Колин.

— А вот камеру брать не надо. Она может повлиять на исход опыта.

В пустом зале ждали Рон с Джинни, Дафна с Асторией и Гермиона с компактным медицинским чемоданчиком. Она сидела на высоком торжественном кресле, напоминающем трон, и была облечена в просторный белый балахон. Босые ноги находились на низкой подставке.

Легким взмахом палочки, Гарри убрал с Рона верёвки и отменил "Силенцио":

— Дружище! Ты ведь не хочешь нам всё испортить! Гермионе стоило огромных трудов убедить Дафну и Асторию принять участие в этой проверке, — остановил он готовый излиться из шестого Уизли гнев.

— К тому же, они — девочки, — пришла на помощь Джинни.

— И в прошлом году не поверили, что Гарри сам бросил своё имя в кубок, — высказался Деннис. — Так что нечего тут демонстрировать непримиримость.

Астория с любопытством переводила взгляд с одного брата на другого, а потом тихонько шепнула пару слов сестре, которая переглянулась с Гермионой.

Рон пробурчал что-то недовольное и повернулся к разложенному на столе пергаменту.

— Обряд выявления реверберативного резонанса магоиндуированного поля субъектов, расположенных в совместимых и несовместимых средах, — торжественно объявила Грейнджер. Чистокровных Джинни и Асторию эта ложь вряд ли введёт в заблуждение, но маггловоспитанных Криви необходимо обмануть — ребятам нельзя дать понять, что их, практически, сватают.

Первыми проверили Асторию и Денниса, который с удивлением наблюдал за тем, как высокомерная черноволосая Ледяная Принцесса уговаривает и успокаивает свою белокурую и трогательную сестрёнку уколоть пальчик. Колин, Джинни и Рон с удивлением уставились на свечение жидкости в колбе, а вскоре после этого был оглашён вердикт:

— Не резонирует, — Гермиона продемонстрировала молочно белую жидкость в колбе.

— С чего бы чему-то резонировать между Гриффиндором и Слизерином! — одобрил приговор Рон и снова вернулся к пергаменту.

Его сестрёнку произошедшее озадачило — она значительно сообразительней брата. Джинни переводила взгляды с Астории на Денниса, зыркала в сторону Дафны и удивлённо посматривала на Гермиону. В её рыжей голове шла интенсивная работа.

— Дэн! — произнёс Гарри. — Проводи Асти до гостиной. Незачем всем рисковать быть застуканными патрулями. Идите под ручку, изображая парочку, и щебечите о чем-нибудь вроде книззлов или еще какую ерунду придумайте. Патрулей сейчас, как грязи — главное, чтобы они ничего не заподозрили.

Джинни! Колин! Идите колоться. Рон, что у тебя?

— Двое шестикурсников бродят по нашему этажу. Не пойму, патрули или парочка. Ага, упёрлись в иллюзию. Прошли. Асти и Дэн сместились вправо.

Взглянув через его плечо, Гарри кивнул Дафне:

— Присмотри, — и вместе с Роном вышел.

Подойдя к пергаменту, Дафна увидела карту, по которой перемещались значки с подписями. Уизли и Поттера разглядела сразу — они сблизились с Перкинсом и Уоррингтоном. Что там происходило, непонятно, но потом начались догонялки, уводящие патрульных в противоположную сторону. Джинни с Колином уже произносили заклинание перед светящейся колбой, а группа прикрытия никак не могла оторваться от преследователей.

— Оказывается, и между вами нет реверберативного резонанса, — наконец завершила ритуал Гермиона и перевела взгляд на Гринграсс.

"Плодитесь и размножайтесь, — легко прочитала Дафна верхнюю мысль Грейнджер. — Подальше от Поттера. Аминь"

Когда Уизли и Криви ушли, Гермиона сложила в ящичек медицинские причиндалы, свернула и убрала разложенный на столе пергамент и протянула слизеринке листок.

— Тут заклинания, которыми тебе стоит позабавляться, Гринграсс. Небось, магия-то прёт?

— То есть, что? Ты и для себя такой ритуал проводила? Крала силу у Гарри?

— Кажется, да. Но я и не догадывалась, что это такое — случайно получилось. Магический потенциал мы ни до, ни после, даже не пытались оценить. У Гарри были какие-то провалы с некоторыми видами колдовства, но как-то они прошли. И потом, я не намного слабее его, так что получила совсем капельку. Опять же есть какие-то магические заморочки насчёт того, что взято силой и того, что отдано добровольно. И вот ещё что! Надо бы снова это для тебя повторить, потому что... времени осталось немного. В общем, говорят, некоторые умеют пить не глотками, а непрерывно. Ты не пробовала?

— Непрерывно это как?

— Льют себе в рот из носика чайника, а оно прямиком скатывается в желудок через пищевод без задержки.

— Впервые слышу.

— Ладно, пока.

Оказавшись в спальне, Дафна прочитала, написанное в полученной от Гермионы бумажке. Достала палочку и приступила: "Орхидеус", "Авис", "Оппуньо" — все получалось не более чем с третьего раза. Список был длинный, но прошла она его быстро. Уже перед отбоем, когда вот-вот должны были прийти соседки по спальне, наколдовала "Патронус":

— Передай Гермионе Грейнджер, что я обязательно научусь пить из чайника, напутствовала она уже вполне отчётливую куницу.

Спустя пару минут прибежала серебристая выдра и подсказала:

— Или из шланга.

Душу Дафны шевельнуло неясное предчувствие. Грейнджер ничего не делает просто так — у неё на всё имеются планы. Ведь сегодня, решая вопрос с отвлечением её сестры, она перенаправила и внимание сестрицы Рона — девицы небесталанной и энергичной.

Глава 23. Рождественские каникулы

— Мистер Поттер! Надеюсь, вы не опоздаете сесть в карету, после того, как посадите на поезд мисс Грейнджер.

— Спасибо, профессор, — улыбнулся Гарри Минерве МакГонагал. — Я тоже уезжаю. Крёстный пригласил меня провести каникулы у него.

"Альбус будет встревожен" — выхватила обернувшаяся Дафна "верхнюю" мысль декана Гриффиндора.

Идущие к каретам ученики замешкались на крыльце замка, потому что в самом узком месте, в дверях, преподаватель трансфигурации остановила ученика. Заминка несколько затянулась — Минерва отметила, как несколько семикурсников выдвинулось в стороны и выжидательно замерло. Хаффлпафец, райвенкловка и двое слизеринцев явно ждали завершения эпизода, готовые немедленно вмешаться. Оглянувшись, заметила, что близнецы Уизли, успевшие выйти и спуститься на несколько ступенек, остановились, разошлись, пропуская других учеников, и поглядывают назад. Притормозила и Гермиона, чьи чемоданы нес Гарри. Даже сумку с котом поставила.

— Обычно, вы проводили эти каникулы здесь. Я полагала, что вы просто забыли записаться.

— Спасибо, что заботитесь обо мне. Но Сириус пригласил меня к себе.

— Весёлого Рождества, мистер Поттер.

— Весёлого Рождества, профессор, — движение толпы возобновилось.

"Неужели, слухи о том, что Гарри занимается Защитой со старшими учениками, правдивы? — изумилась Минерва. — Тогда он просто изумительно водит за нос эту несносную Долорес. И не стоит тревожить подобными пустяками директора — он выглядит ужасно озабоченным" — Дочитав эти мысли до конца, Дафна продолжила движение к каретам.

* * *

— Привет, Элли! — услышав обращение к "секретной" себе, Гермиона заозиралась по сторонам. Неподалеку от автостоянки Гринграсс обнималась с плечистым парнем.

"Элфиас Гринграсс, сквиб. Старший брат Дафны, — подсказала память. — А вот и их отец", — обменялась с ним учтивыми кивками и отметила, что Сириус уже сажает Гарри на свой мотоцикл. А вот и её папа делает ручкой Поттеру. Обнимашки, чемоданы в багажник, сумка с котом на заднее сиденье. Тронулись

— Как мама?

— Уговори её прекратить работать. Она уже достаточно потолстела для того, чтобы просто сидеть дома, а не носиться, словно её кто-то гоняет.

— Хорошо, папа. Езжай прямо сквозь забор — он раздвинется. Да, столб отпрыгнет, а киоск посторонится. Вот и объехали пробку. Ещё одна? Езжай между вторым и третьим рядами — они сожмутся и нам хватит места. Ну, наконец-то закончилась эта толчея.

— Хотел бы я так уметь!

— Ну, папа! Так вообще умеют немногие. Я просто хвастаюсь...

— ...тем, какая талантливая? Всегда в тебя верил. Ты не поколдуешь, чтобы сократить последние четыре мили?

— Нет. Я только осваиваю магию расширения пространства, а к сжатию даже не приступала. Хотя, Гарри немного продвинулся в этом направлении.

— То есть, ты, как я понял, расширяла пространство перед нами. И что, все маги так умеют?

— Немногие. Твоя дочь — одна из сильнейших ведьм. Недоучившаяся пока, но очень прилежная.

Мама встретила их уже дома. Пока отец пристраивал чемоданы на хранение в гараже, леди наобнимались, а потом, отступив шаг, одна из сильнейших волшебниц взмахнула палочкой и произнесла: — "Специалис ревелио". Хорошо, что у вас уже была я, — улыбнулась Гермиона Эмме. — Меньше неожиданностей, потому что у вас опять волшебник. Имя уже придумали?

— Я придумал, — сказал отец, входя в комнату. — Маме понравилось. Угадай.

— Готфрид, конечно. Если фамилия такая рокочущая, то и имя должно быть созвучно. Мне моё очень нравится.

— Жалко, что ты будешь встречать это Рождество не с нами, самая умная ведьма. Угадала ведь! — улыбнулся Дэн. — Но я не понял, почему это вдруг чемоданы перестали быть тебе нужны?

— Ну, пап! Я же рассказывала про расширение пространства. Вот сюда теперь входит столько, сколько в мою комнату, — Гермиона показала обычную ученическую сумку, висящую на ремешке у неё через плечо. Симпатичную, современную и с кармашками. — Кстати, мам! Я немного понимаю в колдомедицине — кончай работать. Переходи в режим домашней женщины — матери и кормилицы. К себе я не зову — пока поездки вам ни к чему. А вот летом обязательно затащу к нам — воздушные места.

* * *

Дафна с интересом поглядывала на Асторию — в поезде им поговорить не удалось — ехали в купе не одни, и сейчас в машине она не решалась завести серьёзный разговор при отце и брате.

— Так что у тебя такого важного, Дафна? — спросил глава семьи, когда уже дома все уселись за стол. — Или это тема для кабинетного обсуждения.

— Не для кабинетного. Астории и Элфиасу необходимо знать, что я замужем и жду ребёнка. Всё это спланировано, и должно держаться в тайне.

— Окрутила-таки Поттера, — язвительно улыбнулась Астория. Она всегда была наблюдательна.

— Окрутила. Брак неофициальный, тайный, но гобеленом признан. К сожалению, он не магический и по любви только с моей стороны. Гарри любит другую, однако оба они заботятся обо мне.

— У тебя устаревшие данные, дочка, — улыбнулся отец семейства. — За вами, Поттерами, глаз да глаз нужен — постоянно происходят изменения. И муж твой тебя полюбил, и магия вас связала.

— Вот это тебе привалило! — чуть не захлебнулась воздухом Астория. — А зачем ты подталкиваешь меня к Деннису?

— Потому что он не родственник тебе на восемь поколений. Дальше сама додумаешь, или тебе разжевать, сестрёнка?

— Разжевать, конечно.

— Он не родственник никому из волшебников, потому что ты им всем родственница. Первичная мутация, как величайшие маги древности. Те, что основали самые старинные рода. Если кто-нибудь об этом прознает, все чистокровные девушки Хогвартса, у которых имеется хотя бы крупица мозгов, примутся тащить твоего Денниса под венец.

Ведь мы сохраним эти маленькие тайны в секрете, сестрёнка?

* * *

Вечер Поттеры провели в семейной ванне. Гарри, как всегда, с удовольствием намывал девушек, которые притворно переругивались.

— У тебя сиськи больше, Гринграсс. То-то Гарри их так долго намыливает.

— А у тебя попа круглее. Что будешь делать, когда она засияет от чистоты? Кстати, не сделать ли воду погорячее?

— Уймись! Погорячее ей! В твоём положении перегреваться нельзя. Температура выставлена точно по градуснику. И, кстати! Когда ты первый раз сюда залезла, мне показалось, или ты заголилась колдовством?

— Есть одно заклинание, — Дафна сняла с крючков на стене свою волшебную палочку и показала. — Но оно не очень хорошее, потому что одежда падает к ногам прямо так, как была надета — комом. Зато, если крючки заели или завязки запутались — очень выручает.

— Вот это дельно! А то Гарри начал было для скорости трансфигурировать моё бельё в воздух, а оно от этого портится, когда отменяется преобразование.

— С ума сошли! Гриффиндорцы! А если бы кто его вдохнул? А ты "Фините"! Можно ведь и не прокашляться после такого!

— Проехали! Больше не буду, — согласился Гарри. — И заклинание вправду несложное. Когда Амбридж меня в конец достанет — помогу ей с её бантиками. А можно моё "кстати"? Я про палочку Гермионы. Не ту, которой она колдует, а про вторую, что ношу в брючине. Она перестала ей подчиняться, после того, как я ею поколдовал.

— Встречаются такие изменницы. Это, как в сказке про трёх братьев. Не читали? Хотя, для этого её нужно отобрать у прежнего владельца, — спохватилась Дафна.

— Так я не отбирал. Гермиона сама мне её отдала.

— Я помню, Гарри, что ты её у меня прямо-таки выдернул из руки, — сверкнула глазами Грейнджер. — Так обидно было. Чуть не расплакалась.

— Хм! — парень вернул на стенку свою остролистовую и взял вторую. Превратил стаканчик над умывальником в кубок и обратно. Потом протянул её старшей жене. Та проделала то же самое и вернула палочку:

— Неохотно она меня слушается, — и тут же выхватила её обратно из руки Гарри. Снова поколдовала: — Теперь намного лучше. Попробуй снова ты, — вернула она инструмент.

— А у меня кочевряжится.

— Бывают и верные палочки, — объяснила Дафна. — А вообще-то волшебники строго следят за тем, чтобы их у них никто не отнял. И в чужие руки давать не любят.

— А при входе в министерство? — не поняла Гермиона.

— Ну, там никуда не денешься — процедура.

— А я-то понять не мог, почему Крам и Делакур так подозрительно смотрели на Олливандера.

— Вейлы вообще не слишком доверяют нам, англичанам, — заметила Гринграсс. — Официально в Британии их относят к волшебным существам, недостойными ношения волшебных палочек. Это по случаю турнира на неё сквозь пальцы посмотрели, словно не заметили. Всё-таки, международное мероприятие!

— Так она же полувейла, — удивился Гарри.

— Даже четвертьвейла, — заметила Гермиона. — Говорила, будто вейлой была её бабушка. Кажется, когда...?

— Как раз, когда её палочку проверяли, — подсказал Гарри.

— А кто-нибудь встречал мужчин — вейл? — ехидно поинтересовалась Дафна.

— Ой! — догадалась Гермиона. — То есть, они размножаются от мужчин-волшебников? Но всё равно остаются вейлами. То есть — девочки. А мальчики?

— Мальчики — нормальные волшебники.

— А я не видел женщин-кентавров, — спохватился Гарри.

Гермиона прыснула:

— Гарри! Чтобы родить жеребёнка-кентавра, нужна крупная самка. Дафна! Только не говори мне, что это...

— ... Кобыла? Нет, не скажу, хотя ты и сама могла бы догадаться.

— Хватит на сегодня открытий, — насупилась Гермиона. — Поздно уже, надо выспаться. С утра вы нужны мне бодрыми и полными сил. Есть неотложное дело. Только не спрашивайте, какое. Это научная тайна.

* * *

— Вставайте, сони! — с утра пораньше растолкала всех Гермиона. — Надо быстренько закончить с ритуалом, а потом у всех куча дел, — чуть не за шкирку притащила она ребят в соседнюю комнату. — Делаем "Эванеско" на силикагель, цементную шайбу и картофелину. Закончили? Дальше — Гарри, вставай сюда, — она поставила супруга лицом к высоко поднятой кушетке, плоскость которой оказалась ему в уровень с подбородком. Справа и слева от головы парня вывешивались кронштейны с направленными вверх половинами хомутов — опорами для раскинутых ног.

Дафну установила коленями на гимнастический мат ртом точно к наполненному задором детородному органу мужа:

— Окончание мягонько обрабатывай губками, а остальную часть стимулируй руками возвратно-поступательными движениями. Когда дело дойдёт до эякуляции — наденься глубже, до упора, чтобы семя хлынуло прямо в глотку. Пропусти его в пищевод без глотка. Ты ведь научилась?

— Да.

— Приступай. Гарри, твоя задача — не дергать попой, пока она не закончит. Поехали.

Скосив глаза вверх, Дафна увидела, как гриффиндорка взгромоздилась на кушетку, раскинула по опорам свои красивые длинные ноги и распахнулась прямо перед носом Гарри. Затолкала ему в рот конфетку "Гиперязычок" и с удовольствием откинулась на спину.

На этот раз процесс не отнял много времени — как только уловила необходимые нюансы и подобрала ритм — дело быстро пошло на лад. Вскоре ощутилось приближение финала — оставалось только уловить момент для подачи головы вперёд и верно сработать глоткой. Наверху всё содрогалось от конвульсий, охвативших тело Грейнджер — снова у них вышло синхронно.

— Делаем "Эванеско" на силикагель, картошку и цементную шайбу, — распорядилась Гермиона, едва её протрясло. Гарри помог супруге слезть вниз. А, после завершения действий с палочками, загрузил на кушетку Дафну и забросил за щёку ещё одну конфетку. Хорошо ей стало сразу и этого "хорошо" оказалось много. До конвульсий.

Грейнджер, тем временем, проводила взвешивание образцов и записывала результаты в рабочий журнал.

— Мне что, опять силы подкачали? — спросила слизеринка за завтраком. (Сегодня обслуживали эльфы)

— Это нужно было для науки. К сожалению, обе наши шкалы нелинейны, но зато теперь мы имеем две разницы на довольно высоких уровнях, и три представительных значения в той же малоисследованной области высоких мощностей.

— Высоких? — уточнила Дафна. Почему-то ей не хотелось есть.

— У тебя теперь семнадцать сквибов — по нашей табели — уровень могущественной ведьмы. У меня двадцать девять, после снижения на двойку в ходе ритуала. А у Гарри осталось сорок восемь — пятёрку он потерял. И ещё — все неделю без секса — нужно проследить за динамикой восстановления у гриффиндорцев и за стабильностью у слизеринцев. Я в Гринготс за Омутом Памяти.

— Нашелся-таки! — обрадовался Поттер.

— Мистер Операционист прислал опись — там указана чаша дымчатого оникса диаметром два фута и высотой четыре дюйма. Надеюсь, это он.

— Я бы попрактиковалась в зельях. Что нужно сварить? — спросила Дафна.

— Антиликантропное. Справишься?

— После получасовой тренировки со мной, моя могущественная вишенка, — Гарри не дал Дафне времени выразить сомнения в своих способностях. — А потом я пойду выбирать гуся для праздничного стола. Думаю, к ужину приготовлю.

— Винки хотела бы испечь кофейных пирожных, — подключилась к общей беседе домовушка.

— Отличная мысль, — кивнула Гермиона.

* * *

— Познакомься с Косолапусом, Гринграсс.

— Которого друзья зовут Живоглотом, — подначил Гарри. — Он станет для тебя проводником из школы домой.

— Так я и сама умею добираться.

— Срок растёт. Летать на метле становится опасно. Стоит ли аппарировать с беременной, мы не знаем, — добавила Грейнджер. — А вот через камины дамы на сносях ходят без проблем. Тебе придётся добираться до Визжащей Хижины подземным ходом от Гремучей Ивы, которую наш котик отключит, а потом включит. Поэтому с ним стоит подружиться. Поговори, расскажи о себе. Учти — натура у него независимая, но хороших людей он не избегает.

— Добрый день, Косолапус, — послушалась слизеринка. — Меня зовут Дафна Поттер, хотя, чтобы не путать меня с твоей хозяйкой, часто называют девичьей фамилией Гринграсс. Рада знакомству.

Кот приоткрыл один глаз и снова его закрыл. Гермиона кивнула, давая понять, что этого достаточно.

— А теперь на тренировку, черешенка, — позвал Гарри. — Невербалка у тебя идёт и самостоятельно, но "Протего" и "Фините" нужно отработать до автоматизма без палочки.

— А сам ты всё можешь колдовать голыми руками?

— Всего четыре заклинания. Эти два, воздушный кулак и удлинение рук. Без палочки вообще очень трудно.

— Гермиона любые предметы перемещает одним взглядом.

— Это у неё с детства. Вроде предрасположенности. Развилось с годами, хотя началось с книг.

— А у тебя?

— У него — всё вокруг крушить, если злится, — хмыкнула Гермиона. — Килограммов десять в тротиловом эквиваленте. А у тебя Гринграсс?

— Кажется, ничего. Я ведь была слабенькой, из меня не пёрло.

Гарри бросил в Дафну ватноножное справа, а Гермиона склейку ног слева. Склейка была отбита взмахом палочки, а от ватноножного пришлось избавляться тоже палочкой. Гриффиндорцы постепенно наращивали темп обстрела отращиваниями бровей и другими шуточными заклятиями до тех пор, пока "мишень" не начала пропускать, не успевая отмахиваться. От щекотки заслонилась уже без применения палочки — той она в этот момент убирала с ноги деревянную колоду.

Повторный успех последовал ещё через три атаки, а потом они пошли подряд.

— Ты молодец, Дафна, — похвалил Гарри, отступая и, тут же залепил чесоткой, которая наткнулась на щит.

— Просто ты настропалился гонять семикурсников, — ухмыльнулась Гермиона. — Методика-то отработанная.

Глава 24.Тесть пришёл

В гостиной расположились все трое Поттеров и матушка с батюшкой Дафны. Домовики разносили напитки.

— Хотел бы, если вы не против, рассказать о Визенгамоте и некоторых его современных проблемах, — сказал гость, сделав приличествующий случаю глоток чая. — Это учреждение создано ещё в период средневековья и первоначально было однопалатным. В него входили главы самых влиятельных родов числом двадцать восемь. Сейчас по такому же принципу устроена "Старшая Палата", носившая в разные времена названия "Верхняя Палата" или "Палата Лордов". Места в ней передаются по наследству.

Нижняя палата, образовавшаяся в период Наполеоновских войн, состоит преимущественно, из работников министерства — это выходит потому, что самих этих работников очень много — при любой процедуре избрания так получалось просто в силу закона больших чисел. Разного рода демократические институты отмерли, потому, что не работали. Одно место предоставлено сотруднику Святого Мунго, одно — человеку от попечительского совета Хогвартса, а остальные — руководители отделов и департаментов. Общее количество членов Визенгамота, не входящих в Старшую Палату — тоже двадцать восемь, включая Верховного Чародея.

Казалось бы — паритет. Но с оговоркой — Старшая Палата имеет право вето, при условии кворума. А для него требуется присутствие не менее чем пятнадцати глав родов или их представителей.

По мере того, как шло время, отдельные роды пресеклись — начались проблемы с образованием этого самого кворума. В частности, минувшим летом в связи с преклонным возрастом на заседаниях перестала появляться Батильда Бэгшот. И для того, чтобы наложить вето на решение о признании тебя, Гарри, виновным в неправомочном колдовстве, к нам присоединился Сириус Блэк.

— А вы уверены, что Старшая Палата защитила бы меня? — полюбопытствовал Поттер.

— Мы быстро договорились. К тому же для этого было достаточно голосов всего восьми здравомыслящих волшебников, а такое количество пока в наличии имеется. И, наконец, защитить крестника одного из нас — прямая обязанность родовитых. Это традиция, — при этих словах Гермиона вскинулась, но задумалась и ничего не сказала.

— А обычай покупать места? Он тоже касается Старшей Палаты?

— Да. Эти вопросы являются её внутренним делом и решаются простым большинством. Старейшины могут отклонить любое предложение, если им не нравится кандидат. А, если одобряют — сумма поступает в распоряжение Попечительского совета. Сам же обычай достаточно древний — пресечение родов — явление старое. Однако, в последнее время этот процесс замедлился — среди тех, кто имел средства, чтобы войти в число членов Старшей Палаты, было выявлено несколько сторонников Тома Риддла. Сами рода стали чаще уходить в небытие. Особенно странно это произошло с Принцами. Да и Прюетты погибли неожиданно. А их наследница Молли, просто не желает участвовать в принятии важных для волшебной Британии решений. Лестрейнж физически не может появиться в Визенгамоте — сидит в Азкабане.

Таким образом, Старшая Палата бессильна, потому что не способна наложить вето, предотвращающее принятие неправильного решения. И не может настоять на принятии правильного решения, поскольку малочисленней остальных заседающих, большинство которых испытывают на себе влияние министра. Самого министра тоже не может снять, несмотря на возмущение его действиями, относительно направления в Хогвартс этой невыносимой Амбридж.

— То есть, консерваторы загнаны под веник, — констатировала Гермиона.

— Да, мисс Гре... — простите.

— Не стоит простить прощения, сэр Эдуард. Все поняли о ком вы, тем более, это соответствует общему стилю скрытности, свойственному нам. Дафну, например, мы тоже зовём по девичьей фамилии, а Гарри — по мальчуковой.

Миссис Гринграсс улыбнулась — немудрёная шутка пришлась ей по вкусу.

— Вы предлагаете основать род Грейнджер и ввести его в Визенгамот? — Уточнил Поттер. — А какова при этом сумма взноса?

— Нулевая. Это не покупка места, а вступление в законный статус.

— Каким же образом законность этого статуса доказывается?

— По гобелену. Приглашу к себе домой старшую палату и покажу. Это действие имеет прецеденты и неоднократно применялось, когда разные ветви претендовали на старшинство. Или неожиданно объявлялся забытый наследник.

— А может ли женщина считаться главой рода? — уточнила Гермиона.

— Может. И это не раз случалось. Хотя, предпочтение обычно отдаётся мужчинам — они менее загружены вопросами... — сэр Эдуард замялся, подбирая слово.

— ...актуального жизнеобеспечения, — закончила мысль Гермиона. — Остаётся понять, каким образом в Визенгамоте может быть представлен несовершеннолетний глава рода.

— Для вас это не критично — уже в начавшемся году вы достигнете семнадцатилетия, а до сентября, надеюсь, продержатся даже самые старые из нас. Тем не менее, существует понятие "регент". Для Гарри, например, им бы мог стать Сириус Блэк, если бы сам не входил в Старшую Палату. Или опекун из числа волшебников.

— Мои опекуны магглы. Менять это положение я не намерен в целях всё того же сохранения скрытности. И, к счастью, регент мне не требуется. От основания рода Эвансов мама отказалась.

— Всё верно, — кивнул Эдуард. — Искренне сожалею об этой потере для магической Британии. Тем не менее, я предпринял серьёзное исследование генеалогии рода Поттеров. Он долго считался не особенно старинным, однако, как выяснилось, восходит к легендарному роду Певереллов.

— Из сказки? — изумилась Дафна.

— Из сказки, — кивнул её отец. — Твоим предком, Гарри, является один из братьев, получивших Дары от самой Смерти. Игнотус прожил долгую, наполненную событиями жизнь и занимал место в Визенгамоте. Ты — его единственный наследник, и доказать это очень просто.

— А Краучи случайно не...? — насторожилась Гермиона.

— Не. — В тон ей ответил Эдуард. — Они служили, то есть в Визенгамоте занимали места в Нижней Палате, те, что не наследуются.

— Моё совершеннолетие наступит на год позднее, чем у Гермионы, — задумчиво проговорил Гарри. — Мистер Грингасс, миссис Гринграсс! Вы не рассердитесь, если мы пошепчемся?

— Ни в малейшей степени.

Гарри с Гермионой встали и направились к двери, от которой обернулись и взглянули на Дафну. Та, поняв, что зовут и её, смущенно улыбнулась родителям и двинулась следом.

Ребята направились в кладовку с гобеленом, над которым девчата принялись активно трудиться — он теперь прекрасно слушался не только Гермиону, но и Дафну.

— Вот, получилось, — показали они Гарри изображение, с краешка которого присутствовали Дэн и Эмма Грейнджеры, а овал Гермионы был обрезан, оставляя видимыми только слова "Гермиона Джин". Должные оказаться рядом Гарри и Дафна не просматривалось — они были задвинуты за видимую зону. Связь от Грейнджер к Поттеру тоже не попадала в поле зрения.

— Дело в том, что в апреле я жду от родителей братишку, — объяснила старшая жена. — Он и будет родоначальником. В сентябре я смогу взять над ним регентство. Это получится без обнародования обстоятельств нашего семейного положения.

— Но всплывёт твоё происхождение, — кивнула Дафна. — Ты из грязнокровки превратишься в самую прекрасную невесту. Тебя попытаются опоить и увести. Чтобы этого избежать, придётся сообщать о замужестве.

— Это спасёт меня от посягательств? — не поняла Грейнджер.

— Волшебники опасаются разрушать браки других волшебников. Считается, что магия наказывает за это.

— А присунуть по-тихому и обрюхатить чужую жену? За это магия не наказывает?

— Непростые вопросы ты задаёшь, Гермиона, — вздохнула Дафна. — Братья Прюетты, отличившиеся на этой стезе, получили по заслугам только после того, как настрогали роту детишек.

— Оставьте в стороне академические темы. Разберём конкретику. Если я приударю за нашей неподражаемой, это защитит её от посягательств? — вмешался Гарри.

Дафна призадумалась.

— Давайте не станем так углубляться в планирование, — рассудила Гермиона. — Иногда приходится принимать бой.

— Но ведь можно и отказаться от папиного плана, — пожала плечами Дафна. — Это обеспечит скрытность.

— Тем не менее, на тебе антидоты к Амортенции. Я поищу чары сходного направления. А Гарри продумает организационные мероприятия.

— Возвращаемся, — кивнул Поттер.

* * *

— Сэр Эдуард, — обратился он к тестю, когда Поттеры вернулись в гостиную. — Вероятно, в Старшей Палате сформировалась некая партия, к которой вы себя причисляете? Не назовёте нам имена?

Гринграсс перечислил фамилии, многие из которых Гарри слышал впервые. Но встретились и знакомые.

— Тофти и Мэрчбэнкс принимают СОВ и ЖАБА. Смогут ли они принять экзамены у Дафны в конце августа? Пятый курс, всё-таки. Период ответственный. А в школе она в мае и июне появляться не сможет.

— Уверен, что убедить их мне удастся... — затянув фразу, тесть перевёл взгляд на Гермиону.

— В таком случае в сентябре окажется возможным появление рода Грейнджер, — ответила девушка. — Однако если это будет не критично, крайне желательно оттянуть сей непростой момент. Надеюсь, ваши коллеги поймут нас и оценят готовность в нужное время усилить их ряды.

— Я понял вас, мисс Грейнджер. Просто удивительно, насколько сходно мы мыслим! — улыбнулся Гринграсс. — Когда вы планируете изъять мою дочь из школы?

— Она не вернётся с Пасхальных каникул. Приболеет немного и останется дома, — пояснил Гарри. — До этого времени походит под иллюзией, — взмах палочкой, и присутствующие оказались на живописной лесной поляне. Приближающийся с подносом Добби выглядит как колбасящий на задних лапах медведь. — Позднее никакая иллюзия не спасёт — походка изменится.

— Превосходное волшебство, — восхитилась миссис Гринграсс и с тоской взглянула на дочь — слабенькую ведьму.

Дафна взметнула палочку, невербально убирая картинку и, напоказ для мамы произнесла:

— "Авис" — плотная стайка птичек взлетела вверх. — "Оппуньо" — цветные колибри, словно пули, устремились к окну, вышибив его и разнеся на тысячи осколков.

— Ой! — испугалась собственной выходки Дафна. — "Репаро", — осколки слиплись в стекло, которое послушно установилось на место.

— Ты стала гораздо сильнее, дочка, — улыбнулся сэр Эдуард.

* * *

— То есть ты не отказываешься поддержать консерваторов? — недоверчиво взглянула на Гермиону Дафна, едва успокоилось пламя в камине, которым ушли ее родители.

— Считается, что для политической устойчивости нужны разные силы. В той же нервной системе, кроме возбуждения присутствует и торможение.

— Сама придумала?

— Мы с папой многое обсуждали. Ну что? — повернулась она к Гарри, — готов?

Поттер кивнул и отправил в Омут Памяти извлечённое из виска воспоминание. Гермиона проделала то же самое.

— Ныряем, — и все трое опустили лица в дымку, заполнившую сосуд.

Довольно долго всё оставалось статично, пока, наконец, ребята не вынырнули обратно.

— Тот самый Хэллоуинн, когда Квиррелл грохнулся в Большом зале в обморок, — пояснил Гарри. — Вид с двух точек, от меня и от неё, — показал он на побледневшую Гермиону.

Дафна хватала ртом воздух и не знала, что делать. Потом порывисто схватила мужа и его первую жену в объятия:

— Вы же чуть не погибли! Это просто ужас! И, если бы он не отвлёк тролля, тебе была бы крышка.

— Тогда нас выручил Рон, — пояснил Поттер.

— Больше не буду относиться к нему с таким презрением, хотя он всё равно противный, — пообещала Дафна.

— Людей без недостатков не бывает, — заключила Гермиона, раскладывая серебристые нити по пузырькам.

— А почему не обратно в головы? — не поняла слизеринка. — Хотите об этом забыть?

— Наоборот, сохраняем. Повторные просмотры дают много интересных деталей, а собственная память восстановилась благодаря тому, что мы побывали в этих событиях ещё раз.

— Ну, вы и жуки! Я бы никогда до такого не додумалась.

— Просто, ты мыслишь, как волшебница, — успокоил Гарри. — Веришь в незыблемость постулатов, хотя некоторые Великие Светлые Маги используют или этот приём, или что-то похожее. А воспоминания могут анализировать в спокойной обстановке, когда в этом возникает необходимость.

— Давай василиска, — скомандовала Гермиона. — Его я тоже не видела. В смысле, живого.

— Вот. Ныряем.

Ребята снова погрузились в воспоминание. Когда выбрались наружу, обе девушки притиснули парня к себе, готовые расплакаться.

— Тихо вы, мокроносые! — прикрикнул на них Поттер. — Давай, Гермиона, второй подход к этому же снаряду, — предыдущее воспоминание он уже убрал.

Вынырнув после просмотра сцеживания яда и лечения зрения слезами феникса, Дафна вздохнула:

— Ну, вы и шнурки! И вообще ваша жизнь круче фильма ужасов.

— Смертенины Почти Безголового Ника пропустили, — спохватился Гарри.

— Мы и дракона на первом курсе пропустили, и ночную отработку в Запретном Лесу, — хмыкнула Гермиона. — Давай вернёмся и сохраним.

— А мне и поделиться нечем, — пожаловалась Гринграсс.

— Не говори ерунды. Сливаем дойку акромантулов. Мне интересно увидеть картинку с других точек, — остановил жалобы Гарри.

— Ничего себе! — воскликнула Гермиона, очередной раз выбравшись из Омута. — Гринграсс! Я и не подозревала, что их было так много. Ну, этих мелких паучков. Если бы ты к нам не подрулила, не знаю, выбрались ли бы мы!

— Вы же умеете аппарировать!

— Там это не работает. Лес под куполом, как и остальной Хогвартс, — объяснила Грейнджер.

— И я не уверен, что подобная нагрузка на нервы тебе не повредит, — добавил Гарри. — Ты же в тягости. Давай, мы насохраняем, а ты просмотришь потом, понемножечку.

— Дементоров на третьем курсе ей категорически нельзя, — насупилась Гермиона.

— Я без вас забоюсь смотреть. И вообще меня не прихватывает. Кончайте кудахтать — крутите дальше. Только пусть Гарри держит меня за руку.

— Первый курс. Дракончик, — скомандовала Грейнджер.

* * *

Девчата вернулись из клиники, куда ездили на такси.

— Ты чего загрустила, Грейнджер? Всё же прекрасно. Я и подумать не могла, что у меня двойня.

— В том-то и дело, что двойня — все мои планы книззлу под хвост. Я же рассчитывала, что второго ты захочешь поскорее...

— Что? У тебя были какие-то планы?

— Была мысль вернуть тебе девственность, а потом снова провести обряд истинного первенца.

— Что? Ты и это можешь? Ты кто такая?

— Я? Волшебница.

— Точно, — хмыкнула Дафна. — Как же я могла забыть? И для чего тебе это потребовалось?

— Во-первых, выяснила бы, сработает ли восстановление невинности для рожавшей женщины. Во-вторых, определила бы, срабатывает ли обряд первенца повторно.

— Ты меня что, для опытов в семью приняла?

— Не только. Дело в том, что Гарри хочет чаще, чем я. Должен же он на кого-то направить своё желание, чтобы не отвлекать меня от важных дел!

— Что ещё мне следует узнать о своей нужности?

— Ты источник многих ценных знаний.

— Полезное домашнее животное? — начала надувать капюшон Дафна. — Только поэтому ты меня терпишь?

— Хуже, мы с тобой ещё и подруги. Не могу я к тебе иначе относиться после посещения гнезда акромантулов. И сёстры по несчастью. Очкастому, лохматому и вечно во всё влипающему.

Гринграсс посидела молча, выходя из ступора, в который ввергли её слова Гермионы.

— Просто поражаюсь твоей рассудочности, — наконец сказала она и неуверенно продолжила. — А эта штука у Поттера, ну, которой он в нас лазит. Она как, большая или маленькая?

— Крупнее была бы уже патологией. То есть — у него королевский размер. Я специально проверяла по медицинским источникам.

— Слушай, а может вы с Гарри ещё и делу молодому обучались по медицинским источникам?

— Ну да. В школе этому не учат, курсов нет. Пришлось рыться в книгах и получать консультации у опытных... э... кто занимается. Потом кое-что проверили на практике, поставили серию экспериментов, и вуаля!

— Экспериментов? Зачем? — удивилась Дафна.

— Нужно было уточнить данные об инстинктах, рефлексах и мере, в какой на это можно влиять сознательно.

— А попроще?

— Трахнулись под обороткой. Приняли по стакашку на брудершафт и узнали, что чувствует партнёр.

— На брудершафт?

— Ну, он с моим волосом, а я с его.

— То есть побывали друг другом? И как?

— У нас не сразу получилось. Но потом взяли себя в руки и сделали это. В принципе книжки не врут — парню нужно засадить до упора, обдолбать нас с максимальными амплитудой и частотой, сплюнуть от облегчения и придавить к койке, чтобы отдохнуть на мягком. В идеале, ещё и уснуть. Таковы инстинкты.

— Э-э... мне кажется, что ты неправа. Гарри осторожен и чуток. А что сразу слезает, так даже обидно.

Это потому, что побывал в женской шкуре и всё на себе прочувствовал. Хотя, эти инстинкты уместны в случае бурного секса, но нужен-то всякий. Под разные настроения. А про то, чтобы не торопился слезать — скажи ему сама, это для меня он тяжеловат, а между своих сисек можешь держать его, сколько захочешь.

— А ещё какие опыты вы ставили?

— Трахались под Амортенцией. Тоже друг на друга.

— Наверно, улётно получилось?

— Не уверена. Ни он, ни я ничего особенного не почувствовали. Словно не любовного зелья, а водички перед этим глотнули.

* * *

Коротки Рождественские каникулы, но успеть за них удалось многое. Гарри каждый день уделял полчаса, подтягивая Дафну в Защите. Кроме "Протего" у неё без палочки нормально получилось и "Фините". А больше — ничего. Кроме заклинания раздевания.

— Это тоже хорошо, — хвалил Поттер. — Ошеломить противника — дело нужное. А палочкой ты владеешь не хуже Луны.

Практически все ранее выученные чары теперь прекрасно выполнялись невербально. Кроме того Гермиона научила приемам оказания первой помощи — затягивать раны, исцелять ссадины, вправлять вывихи и лечить растяжения. Лубки накладывать и много нужного по мелочам.

Гарри удалось повторить Карту Мародёров для их дома. Ещё он много работал над исчезательной тумбочкой и сквозными зеркалами. В обоих случаях неудачно. Гермиона исписала стопы бумаги и перечитала монбланы книг. А сама Дафна с удивлением обнаружила, что справляется с рецептами любых зелий. С некоторыми не с первого раза — всё-таки встречаются среди них и очень заковыристые.

Поскольку отношения между Поттером и Грейнджер начали складываться давно, Гринграсс пристально присматривалась к мелочам. Скажем — Гермионе всегда готовили салаты, добавляя в них чёрные маслины и, иногда, сыр. Гарри и Добби завтракали плотно, по-английски, Хотя фасоли или бобов избегали, предпочитая картошку в отварном или жареном виде. Винки любила овсянку. Она же, когда готовила, вместо тостов предлагала гренки, что ни у кого не вызывало протеста. Вкусы Дафны тоже быстро учли, и на столе всегда находились её любимые кушанья.

Добби любил вязать, а Винки делала для Гермионы переводы с малоизвестных языков.

Финансами ведала Гермиона — считала расходы и фиксировала приходы. На подоконнике в коридоре в свободном доступе стояли кошель с галеонами и коробочка с маггловскими фунтами. Почему именно там? Сказали, что так сразу повелось — незачем менять то, к чему привыкли.

Глава 25. После каникул.

Отправляясь вечером пятницы к Гремучей Иве, Дафна чувствовала, что идёт домой. Тупоносый рыжий кот отключил хлестательно-махательную систему опасного дерева. Потом включил, и сопроводил девушку через подземный ход до Визжащей Хижины, где позволил взять себя на руки, зная, что после прохода через камин снова обретёт свободу и независимость. На этом переходе слизеринка пользовалась мантией-невидимкой, о наличии которой до этого не подозревала. А теперь подозревала, что эта вещь досталась Гарри по наследству от самого умного брата из старинной сказки.

Конечно, сразу после прибытия — в ванну. Поттер уже намыливает Грейнджер и ждёт её. А почему все такие озабоченные?

— Дамблдор поручил Снейпу обучить меня легилименции, — насупился Поттер в ответ на прямой вопрос. — После этого очень болит голова, а шрам просто раскалывается.

— Снейп объяснил, будто Риддл имеет какую-то связь с Гарри. Поэтому он должен защититься от проникновения в своё сознание, а само это сознание очистить. Не знаю, что и думать.

Гринграсс с удовольствием подставила спину под мочалку:

— И есть ли в этом смысл?

— Есть. Я действительно что-то чувствую как раз в то время, когда шрам меня беспокоит. Накануне чемпионата по квиддичу это был целый сон, персонажей которого я потом встретил на кладбище Литтл-Хэнглтона. Но после этой встречи всё затихло, лишь изредка ощущалось нечто неясное, слабое и невнятное. На каникулах пару раз было невнятое шевеление, но никаких образов не возникало, и сам шрам воспринимался не болезненно, а просто он был, — спокойно объяснил Гарри.

— Про занятие расскажи, — настояла Дафна, работая гребешком над волосами Гермионы.

— Приказал защищаться заклинанием "Протего", наставил палочку и сказал "Легилименс". Тут из моей памяти и попёрло. Имею в виду воспоминания о том, как меня лупил кузен и травила собакой сестра теткиного мужа.

— Интересно, интересно, — намыливая мужу загривок продолжила расспросы Дафна. — А хорошего ты ничего не вспомнил?

— Не успел. Крикнул во всю глотку "Протего" и вышиб Снейпа из своей головы.

— А он?

— Поморщился, назвал лодырем и тупицей и велел каждый день на ночь очищать сознание.

— Так что? — не утерпела Гермиона. — Похоже это на урок?

— Похоже. Но методика предельно жёсткая.

— И башка раскалывается, почти так же, как в присутствии Тома Риддла. То есть, не так остро, зато долго, — добавил Гарри.

— В тех же местах? — попыталась уточнить Гермиона.

— Примерно.

— Пустишь меня покопаться в твоих мозгах? — спросила Дафна. — Не прогонишь, пока я сама не уйду?

— Зачем? — удивился Поттер.

— Попробую разобраться. Но, если ты меня вытолкаешь, я буду очень страдать.

— Пошли отсюда. А то уйдёте друг в друга, бултыхнётесь и нахлебаетесь, — скомандовала Гермиона.

* * *

Подходящим местом Дафна сочла гостиную, где повернула два кресла друг к другу, раздвинув их до расстояния примерно в полтора ярда. Усадив Поттера напротив себя, попросила расслабиться.

— Готов?

— Готов.

— Когда почувствуешь проникновение — скажи. Я поначалу буду немножко толкаться, а потом стану действовать мягко. Задача — обнаружить легиллимента.

Поехали.

Поначалу Гарри почувствовал, как в обход картинки, где кентавры измываются над Амбридж, выплывают воспоминания из его школьной жизни. Полёт на метле, первый пойманный на тренировке снитч, Тентакула, которую отлепил от него Рон.

— Я тебя засёк, — сообщил он сразу.

— Действую осторожней, — на этот раз всплыли выпущенные Локхартом пикси, зубы, которые Гермионе отрастил Малфой, блюющий слизней Рон и твердокаменные кексы Хагрида.

— Засёк.

— Будь внимательней. Ты увлёкся и стал рассеянным, — теперь появилась Чанг около совятни, неподражаемо прекрасная Гермиона на балу...

— Засёк.

— Чуть лучше, но нужно ещё внимательней, — а вот и бегущая по тропинке крыса...

— Засёк.

— Дальше, — в двери мальчишеской спальни появилась тонкая девичья рука...

— Засёк.

— Не расслабляйся, — пронизывающий холод и голоса...

— Засёк.

— А теперь постарайся поставить максимально мягкое "Протего", чтобы вытолкать меня.

Гарри представил, что ему в лоб летит шарик от пинг-понга и аккуратно отбил его щитом.

— Спасибо, что не покалечил, — с облегчением выдохнула готовая огрести Дафна. — Ты мой образ в своей голове видел?

— Нет.

— Значит, я не наследила. Не мастер, всё-таки. А у тебя неплохие перспективы. В принципе, если Снейп не поменяет методики, можешь его знатно приложить. По спальням?

— Нет. Сегодня он ляжет с нами, — отрезала Гермиона. — Боюсь, ночью его посетит некое сновидение. Надо быть рядом.

* * *

— Ты ужасно ворочался, хотя обычно просыпаешься в том же положении, в котором уснул, — заметила Гермиона.

— И пинался, чего обычно не бывает, — подтвердила Дафна.

Дело в том, что после ритуала в начале каникул и недельного моратория, девчата ночевали в своих комнатах. Муж приходил к ним или не приходил произвольным образом. О том, что пришел к другой, знали обе — световые зайчики на потолках всех помещений дома выдавали знаки внимания, оказываемые хоть Грейнджер, хоть Гринграсс.

— Мне и снилось, что ворочаюсь, и что пинаюсь. Но было тесно.

Гермиона призадумалась, а потом отправилась к телефону звонить родителям. Вернулась повеселевшая:

— У мамы в животе братик иногда ворочается и пинается. Я уж испугалась, не он ли так.... Но в эту ночь всё было спокойно.

— Гермиона Джин Поттер! — тоном Снежной Королевы произнесла Дафна. — Если ты полагаешь, что твоя матушка единственная беременная женщина в Великобритании, то я — Харрисон Форд. Однако мне нравится ход твоих мыслей.

— Э-э-э.... Вы думаете, что дух Тома Риддла вселился в младенца? — сообразил Гарри.

— В младенца — вряд ли, — высказалась Гермиона. — Скорее, в эмбрион. Который всё это время рос в материнской утробе и скоро родится. "Том Риддл Ревелио", — махнула она волшебной палочкой. — Не определяется. Или ещё не родился, или имя другое.

— Рабочая версия, — привлекла к себе внимание Гринграсс. — Дамблдор не может найти Риддла, но его артефакты, или метка на руке Снейпа, указывают на рост активности. Он ищет дополнительную информацию, для чего направил зельевара, чтобы активизировать связь нашего мужа с Риддлом через шрам. Полученные данные будут считаны на следующем уроке легиллименции.

— Обожаю умниц, — Поттер удлинил руки и привлёк обеих жён к себе.

— Пожалуйста, только не покалечь Ужаса Подземелий, и не угробь его совсем, — попросила Гермиона.

— Ты "Петрификус" без палочки можешь? — уточнила Дафна.

— А от меня и не требуется без палочки, — ухмыльнулся Гарри. — Закричу "Протего", а пошлю "Петрификус". Невербально же, просто со звукомаскировкой. Я сдуру этот прием отрабатывал на третьем курсе. Повторю перед уроком легиллименции.

— Почему сдуру?

— Потому что занимает слишком много времени. В схватке это неудобно. Но в качестве одиночного подлого удара годится.

— Пусть, лучше, слизней блюёт, — поправила Гермиона. — В твоём исполнении это выведет его из строя не меньше, чем на сутки. И отрицательное подкрепление очень сильное.

— Зато "Петрификус" не снимается без отмены. Если Снейп не колдует без палочки.

— Девочки, не спорьте. Можно и "Обливейтом" приложить.

— Нет, это бесчеловечно, — в один голос закричали Гермиона и Дафна.

— А можно ли повторить вчерашний урок? — спросил Гарри.

— Не только можно. Но и нужно. До возвращения в школу успеем привести два сеанса. Успех, как ты понял, зависит от твоей чуткости.

* * *

Однажды утром во время завтрака в Большом Зале Дафна заметила, что походка Снейпа, идущего к преподавательскому столу, изменилась. Она осталась лёгкой, но из скользящей сделалась танцующей. Нет, зельевар не приплясывал, но его словно чуточку подбрасывало, причём неритмично. Взгляд блуждал по залу, а столовые приборы так и мелькали в руках. Изредка Ужас Подземелий поводил плечами, что создавало впечатление, будто внутри играет сила, искрящаяся и вскипающая так, что переплёскивается через край.

"Вчера вечером он давал Гарри урок окклюменции, — вспомнила Гринграсс. — Остаётся сообразить, чем Поттер его приложил? И долго ли оно продержится?"

После первого урока распространился слух, что преподавателя Зельеварения отправили в Мунго. Действительно, странности в поведении, хотя и не бросались резко в глаза, но при общении или во время урока обязательно были бы замечены. Оставалось набраться терпения и ждать пятницы, в то время как счастливица Гермиона наверняка всё уже знает.

— Сам не понял, почему, но я наколдовал "Авис" — не стал интриговать Гарри, как только Дафна появилась дома и задала измучивший её вопрос. — Едва почувствовал обход картинки с Амбридж и кентаврами — сразу выпустил птичек.

— Ведь при проникновении одного сознания в другое, происходит что-то вроде диффузии, — "объяснила" Гермиона. — Гарри был донором, а Снейп — акцептором. Вот он и акцептировал возникший образ. Тут же последовал разрыв связи, но роение цветных колибри осталось в качестве постоянного компонента перед внутренним взором. То есть, они не материальны, но всё время мельтешат. Конечно, в Мунго нашего профессора вылечат, но лазить в чужие головы он долго не захочет.

— Получается, до информации, получаемой через шрам, Дамблдор не доберётся — сам он избегает меня с начала учебного года, а Снейпа послать не сможет, — поспешил покинуть научную зону Поттер. — Однако самим нам эта информация нужна. Сможешь растревожить мой шрам? — повернулся он к Дафне. — Требуется возобновить его восприимчивость.

— Но как?

— По методу Ужаса Подземелий — подергав за гадкие воспоминания.

— А голова?

— Да пускай болит. Для своих же целей, а не для доброго дедушки.

— Ладно. Но не забудь — ты обещал выталкивать меня не больно, — напомнила Дафна.

— Лучше, я тебе скажу, и ты уйдёшь сама.

— Хорошо. Легиллименс.

* * *

Гарри проснулся среди ночи в гриффиндорской спальне от охватившего его отчаяния. Немедленно призвав пергамент и Прыткопишущее Перо, принялся вспоминать то, что почувствовал во сне. На этот раз впечатления были чёткими, хотя, и не вполне понятными: Стеснение, нарастающее толчками и отпускающее временами, появление света и смутных теней, громкие звуки — голоса людей, но слова звучат неразборчиво, неожиданная боль в заднице и его собственный отчаянный крик. Последние впечатления и разбудили, заставив подскочить на кровати.

Шрам пылает — больно. В голове тоже больно, а старый, заметный издалека след на лбу одновременно и горит, и покалывает.

Версия Гермионы оказалась правильной — он родился. То есть дух Тома Риддла, потеряв тело-носитель на кладбище Литтл-Хэнглтона, поспешил вселиться в человеческий эмбрион до того, как в будущем ребёнке образовалась собственная душа. И терпеливо провел там около девяти месяцев, необходимых матери для вынашивания плода.

Интересно — мальчик или девочка?

Взяв заполненный торопливыми строчками пергамент, Гарри принялся редактировать — мыслит-то он образами, а вот для внятного изложения, которые поймут другие, требуются связные фразы, использующие определённые понятия. Эх, знала бы Трелони, насколько пунктуально этот безалаберный Поттер ведёт дневник сновидений! Который не показывает никому, кроме двух умнейших женщин этой эпохи. И это с осени четвёртого курса, с тех пор, как Гермиона поставила перед ним эту задачу и принялась назойливо контролировать исполнение.

Взгляд на жестяной будильник — так поздно, что уже рано. Гермиона вот-вот выйдет в гостиную, где уткнётся в утреннюю книгу для лёгкого чтения, поджидая их с Роном на завтрак. Умылся, оделся и вышел из спальни:

— Всё, как ты и обещала, — улыбнулся он подруге в ответ на недоумённый взгляд. — Пять фунтов, девятнадцать дюймов. Разобрал слова, когда измеряли и взвешивали. Связь сохранилась и после пробуждения, но я закрылся колыбельной и продолжал подглядывать. Хотя, подглядывать там нечего — одни смутные тени. Но слух наладился.

— Имена прозвучали?

— Ты ещё спроси адреса, пароли, явки, — снова улыбнулся Гарри. — К сестре обращались по должности. И один раз прозвучало "Миссис Смит". Вот запись на свежую память. До пропадания контакта. Похоже, младенец успокоился.

Просмотрев пергамент, Гермиона машинально исправила несколько грамматических ошибок:

— Поиски начнём с Литтл-Хэнглтона. Вряд ли там слишком много жительниц с такой "редкой" фамилией, родивших в ночь со вчера на сегодня. Отправлю Луни сову. Думаю, он уже пришел в себя после полнолуния. Нет, не надо посылать Дафне Патронуса. Твой олень может напугать бедных соседок по спальне.

— Верно, мисс Грейнджер. Это не срочно. Мы даже не знаем, волшебник ли новорожденный. Насколько я помню, никто из Гонтов в городке и окрестностях сейчас не живёт. И это уже давно. То есть миссис Смит не могла прижить ребёнка от Морфина или Марволо, а других волшебников в тех местах не помнят.

— Тонкс просмотрела в архивах — у Министерства тоже нет сведений о наличии других жилищ магов, кроме той заброшенной хибарки. Жалко, что у нас отсутствует возможность узнать, обнаружил ли Хогвартс рождение этого крошки Смита.

Спраут стала провожать Дафну внимательным взглядом, — сменила тему Гермиона.

— Единственная мамка среди преподавателей школы, — продолжил мысль подруги Гарри. — И барсучки у неё всегда присмотрены. Но ведь ничего не заметно!

— Это нам с тобой не заметно. А у неё опыт, какой нам и не снился. Седьмая часть учениц — совершеннолетние. Среди них и замужние могут быть. И хоть одну с животиком ты видел? Только Помфри знает правду о реальном положении дел в этой сфере, но она никому не скажет. А вот профессор Спраут... я мало о ней знаю. Добрая и внимательная. Так в том и дело, что внимательная.

— Применит к Дафне диагностические чары — и узнает, — сообразил Гарри.

— Легко, — кивнула Гермиона.

— Это более срочная проблема, чем новорожденный. Лучше мне прямо поговорить со Спраут и убедить её помалкивать. Других столь внимательных к студентам среди профессуры я не заметил.

— Почему ты, а не Дафна?

— Потому, что я так решил, шёлковая моя. Гринграсс об этом вообще знать не следует — не стоит ей лишний раз волноваться.

— Слушаю, и повинуюсь, — шаловливо сверкнула глазами Гермиона.

Глава 26. Нет ничего постоянней, чем временные затруднения

Сову с просьбой о встрече Помона Спраут получила за завтраком. Ответ пришел после окончания уроков — первокурсник передал записку, где было указано время визита в кабинет декана Халпаффа.

— Итак, мистер Поттер, я вас слушаю.

— Профессор, прошу вас не обнародовать секрета Дафны Гринграсс, студентки факультета Слизерин.

— Я не стала бы его обнародовать в любом случае — в женском кругу есть своя солидарность. Но, простите моё любопытство. Что в этой девушке привело к озабоченности, которую вы в данный момент проявляете?

Гарри потряс головой — разговора в подобном ключе он долго не выдержит. Чересчур вычурно пошла беседа. Поэтому пошел сразу с козыря:

— Мы ждем двойню. Рассчитываем, что до мая Дафне удастся продержаться, не выдавая беременности — потом ведь начнется повторение пройденного в плане подготовки к СОВ. Так что материал учебного года она усвоит, а сами экзамены сдаст в августе. Об этом мне удалось договориться.

— Замечательно, мистер Поттер, — слегка подумав, ответила хозяйка кабинета и смолкла.

— Я — Гарри. Просто Гарри, — чтобы прервать затянувшуюся паузу негромко произнес гриффиндорец.

— Просто Гарри. Низкорослый, щуплый, вечно нечесаный "Просто Гарри", тайком от всей школы соблазнивший первую красавицу Хогвартса — Ледяную Королеву змеиного факультета, — как бы про себя проговорила декан барсуков. — А я полагала, что вас заинтересует мисс Всезнайка. Она, если честно, очень недурна собой и испытывает к вам вполне дружеские чувства.

— Что вы, профессор, Гермиона настоящая красавица! Ничем не уступает Дафне. Просто они разные — их невозможно сравнивать. И Гермиона мой друг.

— А Дафна? Надеюсь, она вам не враг?

— Она тоже друг. Близкий и искренный.

— Остаётся понять, а только ли друг вам мисс Грейнджер? Или она тоже близка с вами и в этом искренна?

— Да, — ответил Поттер, почувствовав себя схваченным за руку воришкой.

— То, о чём мы разговаривали, я никому не скажу. Кажется, мы исчерпали тему?

— Тогда, с вашего позволения, я пойду.

— Ступайте, голубчик. Да! Гарри! Я заметила тогда в Большом Зале ваш встревоженный взгляд. Помню, еще подумала — такой молодой, а уже по походке заметил, что у девушки отстегнулся чулок!

Выйдя из кабинета, Поттер постучался лбом о стенку, увидел откручивающего руку от доспеха полтергейста и сказал:

— Пивз, дружище! Ты ведь многое повидал. Посмотри на меня, запомни — перед тобой самый придурошный придурок, какие когда либо жили на свете. Как ты там меня называл?

— Обормоттером.

— Отлично сказано! Так держать!

— Могу держать, могу не держать, — окончательно отломав руку, полтергейст поплыл по коридору, бормоча: — Поттер-обормоттер.

"Как изящно она меня сделала! — восхищался Гарри по пути в гостиную. — Встречаются же настоящие умницы кроме Гермионы и Дафны. Встречаются"

* * *

В фойе школы, которое изредка именовали холлом, происходило нечто отвратительное — выходящие из Большого Зала ученики стали свидетелями сцены публичного изгнания профессора Прорицаний Сибиллы Трелони.

Дафна, хотя и не посещала её уроков, поскольку считала шарлатанкой, искренне возмутилась циничной наигранности происходящего — Жаба демонстрировала непреклонность власти. Гарри, Рон и Гермиона тоже присутствовали. Видимо, поэтому у Амбридж отвалился каблук.

Минутная заминка, потребовавшаяся опытной волшебнице для наложения "Репаро" на обувь, ничего не изменила, поэтому Генеральный Инспектор взмыла вверх и прилипла к потолку, до которого здесь было настолько далеко, что даже слова её гневных речей плохо различались на слух. При виде этой картины Рон даже рот приоткрыл, выронив недожёванную сосиску.

— Вам это с рук не сойдёт, я выясню, кто это сделал и исключу.

Сообразив, что Гарри и Гермиона применили те чары, которые получались у них без палочки и были незаметны для наблюдателей, Дафна внесла в дело расправы над всем надоевшей толстухой и свою посильную лепту — сверху, причудливо планируя, начали опускаться предметы одежды. Первыми, конечно, до пола долетели туфли, удар которых о плиты прозвучал, словно гром, в наступившей мёртвой тишине.

— Успокойтесь, милочка, — обратилась к прорицательнице профессор МакГонагал, неуклюже роняя на пол очередной декрет, который до этого читала. — Возвращайтесь в свои апартаменты и готовьтесь к проведению урока.

Спраут, повела Сибиллу к башне прорицаний, поддерживая под локоть, а Флитвик левитировал за ними багаж. На то, что упавшая бумага начала тихо, почти без дыма тлеть, никто не обратил внимания. Появившийся из главных дверей Дамблдор обратился за разъяснениями к профессору Снейпу, уже вернувшемуся из Мунго. А на доносящиеся с верхотуры вопли и визги постепенно перестали обращать внимание. Положение Генерального Инспектора оказалось поистине незыблемым — её почти размазало по потолку.

— Никто из преподавателей не знает этих чар, — объясняла директору профессор МакГонагал. — Вероятно, придётся вызывать разрушителей заклятий. Причем делать это необходимо срочно, не позднее вечера. Я обязательно займусь. А ученикам следует занять места в аудиториях — завтрак уже закончился.

Круговорот беспорядочных перемещений на мгновение поднёс Гарри к Дафне — он стоял к ней спиной, прикрывая от толчков.

— Ты не видела, кто её обезоружил?

— Взмахов было несколько, ведь все семикурсники делают это молча. А кто пустил вечное приклеивание?

— С подобного расстояния настолько филигранно работает только Луна.

Жабоспасательная операция длилась долго — разрушители проклятий консультировались с ответственными лицами министерства, а представитель Мунго настаивал на вырубании фрагмента потолка вместе с пострадавшей, для доставки той в лечебницу с минимальными телесными повреждениями.

Финального акта этого эпического мероприятия никто из учеников не видел — утром потолок оказался чист, а сведений о судьбе Генерального Инспектора... да этим просто никто не интересовался. Пяти— и шестикурсники со Слизерина, отличившиеся в Инспекционной Дружине, походили несколько дней с синяками (поговаривали, будто их отметелили собственные семикурсники) — и остались от Амбридж только декреты в рамочках под часами, считающими факультетские баллы.

* * *

За учёбой и повседневными событиями утекало время. Стало по-настоящему тепло, когда в апреле у Гермионы родился братишка. Она утром в одну из суббот аппарировала на часок в родительский дом проведать маму с папой и полюбоваться на мальчишку.

Потом, после коротких пасхальных каникул, Дафна не вернулась в школу — сказалась больной. Во время ужина по случаю возвращения учеников Гарри поймал на себе понимающий взгляд профессора Спраут — мудрая женщина всё заметила, но никому про это не скажет. Подготовка к сдаче СОВ у пятикурсников, к ЖАБА у выпускников и к обычным экзаменам у всех остальных, не обошли стороной и Поттера:

— Мистер Уэспер, — впустила Луна Лавгуд представительного хаффлпафца в комнату, кажущуюся бесконечно длинной — какой-то из бесчисленных коридоров старинного замка. — Вот отсюда, сразу за чертой, начинается полоса испытаний. Успех ждет вас на другом конце. Приступайте, пожалуйста, к прохождению. Ступефай, — как раз семикурсник сделал первый шаг. — Импедимента, — пустив вдогонку увернувшимуся удирающему студенту подножку, подсечку и ватноножное, девочка увидела, что за того принялся засевший в нише Невилл, и открыла дверь, впуская следующего испытуемого — их оставалось ещё тридцать девять. Некогда мешкать.

Через час с небольшим, оглядывая слегка дымящийся и заметно растерзанный контингент, Поттер напутствовал своих "выпускников":

— Мы же не виноваты, что в этом году Защиту вёл никуда не годный преподаватель. Сделали, что могли. И да сопутствует вам успех на настоящем экзамене у правильных профессоров.

— Спасибо, Гарри, — за всех ответил староста Райвенкло. — Не скромничай. Так, как ты нас гонял... да ни один профессор над студентами столько не измывается. Я тебе это припомню, когда понадоблюсь, — Вороны они вообще немного с вывертами — часто выражаются чересчур заумно. Другие не в пример проще — подняли палочки и выпустили вверх по одной искорке.

— А ты крут, дружище! — хлопнул Поттера по плечу Рон. — Классные были верёвки и сети — все хоть по разу да упали.

— А меня впечатлили нападающие доспехи от Джинни, — сказала Гермиона. — И огненные вихри Невилла. Где, кстати, он?

— Провожает Луну до гостиной, — ответила Джинни. — Ну, я пошла. Ужин уже накрывают.

— Точно, — спохватился Рон. — Я с тобой.

— Интересные пироги, мандаринка моя, — заметил Гарри. — Ужин накрывают вовсе не в гостиной Райвенкло, куда Невилл сопровождает Луну.

— Не суй свой нос в чужие дела, Гарри. Мы растём, они растут, — заметила Гермиона, оставшаяся с мужем вдвоём.

— И не вспомню даже, когда ты последний раз делала меня счастливым? — поспешил сменить тему Поттер.

* * *

Последним экзаменом у пятикурсников была история магии — письменная работа в Большом Зале, превращённом в аудиторию. В этой дисциплине Гарри был не особо сведущ — знал то, что запомнил в период скоростной зубрёжки накануне. Напрягаться пришлось нешуточно. А тут ещё духота. И в шрам вступило — перед глазами всё поплыло. Сколько мог — держал себя в руках и даже как-то отвечал на вопросы, но тут приступ острой рези в животе доконал окончательно.

Пришлось немедленно сдавать работу, мчаться в туалет и, устроившись в кабинке, судорожно выискивать в сумочке подходящее зелье. Оборотка, Веритасерум, Бодроперцовое — всё не то. Бадьян вообще внутрь не принимают. В этот момент почувствовал, как что-то скатилось по пищеводу в живот, и резь стала утихать.

— Ну вот, Джонни, вот, маленький! Лекарство поможет. Ну, ещё капельку.

Ещё капелька оказалась кстати. Посидев несколько минут, почувствовал, что характер проблемы изменился. Теперь его пучило, но не сторону места, на котором сидят, а наоборот. Он рыгнул, потом ещё раз, и всё утихло.

Вот это да! Малышу, в котором квартрирует Том Риддл, занемоглось настолько, что его переполнили боль и отчаяние. Ну да — мамы-то рядом не было, потому что она помчалась в аптеку. И эти острые чувства добрались до Гарри и наполнили его. Из-за того, что у неорганизованной и безалаберной миссис Смит не оказалось чего-то нужного для ухода за малышом, он бросил не дописанную до конца работу, к которой напряженно готовился!

Ярость вскипела внутри с неистовой силой — чтобы не разнести всё вокруг, выбежал из замка и бегом направился к озеру. Постепенно удалось взять чувства под контроль, хотя внутреннее давление оставалось высоким — неожиданно ставшая отчётливой связь, которой он почти не ощущал уже давно, вдруг вскинулась могучим всплеском. Давно с ним не происходило ничего подобного! И тут, откуда ни возьмись, сова с запиской — директор приглашает к себе. Ну да, как раз экзамен закончился, и тут — пожалуйте на ковёр.

— Гарри, мальчик мой! — ласково обратился к нему Дамблдор. — Сегодня мне стало окончательно ясно, что Лорд Волдеморт не умер. Поэтому настало время ознакомить тебя с важным пророчеством о вас обоих...

* * *

— И после этого ты разнёс весь кабинет? — уточнила Гермиона.

— А с подлинным текстом пророчества он тебя ознакомил? — полюбопытствовала Дафна.

Гарри достал из шкафчика Омут Памяти и вбросил в него серебристую прядь, извлечённую из виска — несмотря на то, что прошло уже несколько часов, его по-прежнему трясло.

Винки принесла мятный чай, а Добби тазик с водой, куда поместил ноги хозяина. Гарри смотрел на жён, склонившихся над Омутом, и невольно любовался их задними полусферами. Мысли медленно перетекали в позитивное русло.

Дафна, кругленькая и домашняя, расспрашивала о чувствах, которые испытывает трёхмесячный малютка, когда ему неможется. А Гермиона перебирала записи:

— Пророчество Трелони на третьем курсе оказалось верным, что выяснилось на четвёртом. То есть остаётся внимательно проанализировать текст о Гарри и Томе.

— Неплохо бы сравнить интонации и внешний вид предсказательницы при произнесении заведомо верного пророчества и того, что подсунул директор, — засомневалась Дафна. — В этой области полно шарлатанов.

Гарри сосредоточился и достал новую нить — девчата опять склонились над Омутом, доставив ему возможность впитать ещё одну порцию прекрасного.

— Пророчество о тебе и Тёмном Лорде подлинное, — констатировала Дафна, вынырнув наружу. — И ещё, вы оба в неадеквате.

— Да, как-то мне тревожно, — согласилась Гермиона. — А Гарри всё ещё потряхивает. Он сильно теряет в разумности, когда злится.

— А ты, когда огорчаешься, — добавил парень.

— Ну а со мной всё в порядке, — улыбнулась Дафна. — Грейнджер смущает, что пророчество обязывает тебя убить младенца, но на самом деле это не так.

Сказано: "Ни один не может жить спокойно, пока жив другой". Отсюда вывод — живи себе, сколько получится, потому что жизнь у тебя будет какой угодно, только не спокойной. Особенно, с Гермионой. Да и я не сахар.

Ну и момент про то, что прихлопнуть может или он тебя, или ты его. Так не прихлопывайте! А другие, как ни старайся, этого сделать не смогут. На мой вкус — неплохой расклад. Поэтому, мотайте обратно в Хогвартс. Хряпните на прощальном завтраке по кубку тыквенного, грузитесь в экспресс и дуйте в Лондон. Буду ждать вас дома.

* * *

Наконец-то начались летние каникулы. Поттеры собрались в гостиной, где, кроме диванов, теперь стоит и несколько столов с книжными шкафами — Гермионе уютней всего в обстановке, приближённой к библиотечной. Но сейчас она устроилась в кресле с книжкой в руках. Дафна свернулась клубочком, положив голову на колени Гарри, который блаженно бездельничает. За столом Винки. Она тоже отдыхает, но в своей эльфийской манере — делает для Гермионы перевод древнего талмуда на современный язык. Длительное пребывание в доме известного полиглота Крауча не прошло бесследно для её восприимчивой души — она невольно выучила прорву языков, среди которых много мёртвых. Добби, устроившись в уголке на скамеечке, вяжет очередной носок. Для домовиков отдых — это делать то, что хочется.

— Думаю, пора обсудить стратегию нашего рода, — мурлыкнула Дафна.

— Рода? — оторвалась от книжки Гермиона.

— Да. Он уже оформился. Мы ведь притерпелись друг к другу.

— И общие задачи намечаются, — Поттер мягко погладил животик младшенькой.

— Некоторые родовые черты уже сложились, — продолжила Гринграсс. — В первую очередь — скрытность. Для традиционных волшебных семей это вообще характерно, но именно мы в этой области превзошли всех на целую голову. Три могущественных мага, про которых известно лишь то, что один из них сильный. И это хорошо. Меньше зависти, боязни со стороны тех, кто слабее. Враждебности, наконец. Ведь для этого ты якобы живёшь у Дурслей?

— Конечно. Каждый день готовлю им завтрак, мою посуду и ухожу бродить по Литтл-Уингингу, — улыбнулся Поттер.

— Я продолжаю болеть в родительскои доме, Гермиона тоже гостит у папы с мамой — мы даже внешне не проявляем себя, как семья...

— ...успешно перенося тяготы и лишения супружеской жизни, — хмыкнула Грейнджер.

Шутку встретили улыбками и обратились взорами к Дафне.

— Пора наметить задачи.

— А какие они обычно бывают? — спросил Гарри, поглаживая черноволосую макушку.

— Волшебники традиционно старались всех нагнуть под себя. Присвоить отбранное, или заставить окружающих делать то, что для них нужно. Для этого требовались многочисленные группы сильных и послушных бойцов. К чему и стремился каждый род. Плодился, как мог. Подчинялся главе и избавлялся от слабых. То есть от сквибов и неуравновешенных, неуправляемых родичей.

— Именно из-за неуправляемости Сириуса выжгли с родового гобелена? — уточнила Гермиона.

— Да. Испортили прекрасную вещь, — вздохнула Дафна. — Эта Вальбурга вообще была вспыльчивой и с Андромедой поступила недальновидно. Поддержи она племянницу вместо того, чтобы гнобить — возникла бы ветвь Блэков по фамилии Тонкс, лишенная такого наследственного свойства, как возбудимость, которая издавна присуща этому роду и частенько играет с ним дурные шутки. В истории этого древнейшего и благороднейшего семейства много тёмных пятен, среди которых даже убийства собственных детей-сквибов.

— Как я понимаю, Гринграссы решают эту проблему адаптацией таких отпрысков в маггловской среде? — заметила Гермиона

— Да. У Гринграссов давненько слабо с магией. Поэтому детей обучают в нормальных школах, чтобы после окончания младших классов была возможность, если палочка не послушается ребёнка, продолжить его образование по правилам нормального мира.

— Но, зато, никаких родовых проклятий — все плодовиты и разумны, при том, что ещё и чистокровны, — улыбнулся Гарри. — Гринграссы не только тщательно следили за чистокровностью, но и избегали кровосмешения.

— И слабели потихоньку, — задумчиво проговорила Гермиона.

— Мой старший брат Элфиас учится на прикладного математика. Он на компьютере построил какую-то математическую модель этого процесса. По науке так и должно быть.

— Добротный результат. Но скоро, когда появится наследник с высоким потенциалом, ситуация может поправиться.

— Ты же не уверена в результате обряда истинного первенца! — воскликнула Дафна.

— Теперь уверена — удалось уточнить некоторые детали в части признаков достижения правильного результата. После третьего заклинания яйца у Гарри засияли пронзительно филетово. То есть — всё получилось. Причём, сам он в этот момент был сильнее, чем сейчас, потому, что ещё не делился с тобой своей магической силой.

— Кстати! А как у вас дела с восстановлением потраченного на меня?

— Идёт потихоньку. Чем дальше, тем медленнее. Это называется асимптотическое приближение. Кстати, телефончика Элфиаса не дашь? Мне явно не хватает математической подготовки, а если он желает подзаработать, думаю, мы сойдёмся.

— Желает, конечно. Как и любой студент. Гринграссы не очень состоятельны — содержание сына для них несколько обременительно. Так что Элли давненько подрабатывает. Чем рыбу разгружать, пусть лучше полезным делом займётся.

— Мы соскочили с темы, — напомнил Гарри. — Начинали, вроде, про стратегию.

— Изыскания Гермионы — тоже часть уже сложившейся семейной стратегии. Я думала, что разврат, устроенный нами поначалу — и есть один только разврат. А потом почитала её журналы экспериментов и поняла, что меня использовали в качестве подопытной крольчихи. Поплакала немного, но потом успокоилась — оказывается, наша семья владеет уникальными техниками!

— Технологиями, — поправила Грейджер. — Но о ритуале кражи силы никто, кроме нас, знать не должен. Да оно другим не так-то и поможет — сдавать Гарри в качестве донора магической мощи чужим бабам я не согласна, а где найти ещё одного такого неисчерпаемого — не знаю и знать не хочу.

— Через месяц я рожу парочку, — ухмыльнулась Дафна, поглаживая животик. — Всё у нас впереди в не слишком отдалённой перспективе. Но на первом месте по-прежнему проблема Тома Риддла.

— Есть подозрение, что Дамблдор как-то узнал о проявленной им активности, совпавшей по времени с последним экзаменом. И ему срочно потребовался Гарри. Не знаю, хотел он прочитать в мыслях Поттера ответ на вопрос, где скрывается этот отморозок, или рассчитывал на доверительную беседу с выбалтыванием мелких подростковых проблемок. Ты не почувствовал проникновения? — повернулась Гермиона к мужу.

— Я в растрёпе был. Плохо владел ситуацией и вообще самообладание меня покидало. Ни в чём не уверен. Хотя, чаю не пил, конфет не ел и смотрел только в пол. Злился.

— Исходим из того, что сведений о местопребывании Тома у директора нет. Зато он отслеживает его состояние по метке Снейпа. То есть, у крошечного Смита-Риддла забурчало в животе, у зельевара зачесалось на руке, и он побежал стучать. А потом директор позвал Гарри, чтобы прощупать при личном общении.

— И получил десять килограммов в тротиловом эквиваленте прямиком в свой благообразный имидж, — гоготнула Гермиона. — Ничего, он великий — починит игрушки, сотрёт со стен ошмётки и продолжит излучать искреннюю озабоченность судьбой драгоценного мальчика, который никак не образумится.

— В другой раз, если возникнет подобная связь, я буду лучше готов. Дафна! Ты не подметёшь у меня в мозгах? Что-то беспокоит, словно забыл о важном моменте.

— Легиллименс, — повернув голову и направив на мужа палочку, произнесла Дафна. — Ну, нет — за этим к Гермионе — я вне игры. А-а, вот этот момент! Ты не можешь понять, что за фигня происходит с этим младенцем. Кто он? Том или Джонни?

— Этого сразу не распутать, — вздохнула Гермиона. — Личность малыша пока не сформировалась, а Риддл — на чужой территории. Характер проблем нам неясен.

— Что-то в этом духе, — кивнул Гарри. — Так вернёмся к стратегии? Дафна.

— Нужно согласовать позиции относительно практикуемых Гермионой обрядов.

— Я иногда восстанавливаю невинность отдельным недальновидным девицам. Платят за это неплохо — доходы семьи за последние полгода превышают расходы. Эту практику и буду продолжать. Но появились и некоторые другие предложения. В частности, сэр Эдуард сообщил об одной образующейся паре, которая подумывает о заключении ритуального брака и проведении обряда истинного первенца.

— А браки ты... э-э...?

— Нет, ни разу не... э-э... не проводила обряда бракосочетания. Но с порядком ознакомилась и тонкости выявила. Надо же когда-то пробовать!

— То есть, сильного первенца наколдуешь уверенно? Знаешь, ведь нужно не только о заработке думать, но и о том, чтобы не усилить других семей, которые смогут повести себя недружелюбно, — предупредила Дафна. — Я узнаю имена и разберусь. А потом обсудим. Можно вопросик не по стратегии?

— Тебе сейчас всё можно, — улыбнулась Гермиона.

— Ты обряд наречения освоила?

— Его Гарри проведёт. По праву отца. Он отлично проходит даже у любителей.

— А как я буду кормить сыновей, когда начнутся занятия в школе? Вы ведь уверены, что я продолжу учиться.

— Уверены. Продолжишь, — кивнул Поттер. — Я договорюсь со Спраут, ой, с профессором Спраут, насчёт камина для тебя. Короткие пути к её кабинету подскажу. Придётся тебе, конечно, помотаться какое-то время, но Винки присмотрит за чадами дома. А ты уверена, что оба — мальчишки?

— Уже видно. Доктор посмотрел — так и есть. Но почему совсем чужой декан?

— Она очень толковая волшебница. Знаешь, я бы хотел, чтобы именно Помона Спраут была директором Хогвартса, когда туда поступят наши сыновья.

— А какие проблемы? — хмыкнула Гермиона. — Место в Визенгамоте за тобой. Грейнджеры, Гринграссы и Блэки поддержат. Даст Мерлин — Тофти и Мэрчбэнксы к тому времени останутся в игре. Это уже сила. Кого-то убедим, кого-то подкупим — и твоя мечта сбудется. Ведь Дамблдор не вечен.

Эпилог. Одиннадцать лет спустя. Первое сентября

От автостоянки к дверям школы приближались две молодые мамочки. Черноволосая, одетая в классический твидовый костюм, стройная и фигуристая, вела за руки мальчика и девочку. Следом шла гибкая и худенькая с каштановыми кудрявыми волосами тоже с мальчиком и девочкой. Эта — одета в брюки и куртку по современной молодёжной моде.

— Доброе утро, миссис Соммерсетт! Встречайте молодое пополнение. Салли и Рови, — черноволосая кивнула на малышей. А это, — повернувшись к следующим двоим, — Годи и Хель. Все четверо — Поттеры.

Салли и Годи оказались мальчиками, а вот изучающий окрестности внимательный взгляд кудрявой каштановой Хель предвещал опытному педагогу грядущие неприятности. Бывают, знаете ли, среди детей ходячие катастрофы, хотя эта больше смахивала на диверсантку.

— Очень приятно, миссис Поттер, — учительница посмотрела на вторую даму.

— Я тоже миссис Поттер, — приветливо откликнулась на немой вопрос "брючная". — Мы с Дафной носим одинаковые фамилии и живём по соседству. Дети знакомы с пелёнок. Пожалуйста, не жалейте для них строгости — они не всегда ведут себя безупречно.

— Дафна! Редкое имя, — учительница всмотрелась в лицо "классической" мамочки. — Конечно! Гринграсс! Вы ведь учились здесь.

— В вашем классе, миссис Соммерсетт. Надеюсь, этим несносным лодырям не удастся ничего противопоставить вашей требовательности?

Давая место другим родителям, сопровождающим детей в школу в их первый учебный день, дамы посторонились и ушли к автостоянке, а малыши присоединились к детям, пришедшим чуть раньше.

— Улетаешь? — спросила Дафна у Гермионы, когда они поравнялись со стоящим с краю мотоциклом.

— В Дакар. Потом в две аппарации доберусь до Чада. В кои-то веки удалось напасть на след человека, видевшего ритуал вызова дождя. А наши дети не разнесут эту школу?

— Нет. Она даже меня выдержала вместе с моим первым выбросом. Миссис Соммерсет тогда зарекомендовала себя с лучшей стороны — вызвала пожарных, скорую и спасателей. Родителям, конечно, не дозвонилась — Гринграссы до сих пор живут без телефона. Отвезла меня домой на пожарной машине. Она вообще классная. И имена наших деточек примет, как должное.

— Это, конечно, Поттер тогда отжёг! Раз, — говорит, — выдали мне четверых с интервалом в неделю, так и назовём их в честь основателей. Годрик, Салазар и Хельга с Ровеной. Зато мы подтвердили гипотезу о том, что пол второго из двойни не задаётся обрядом истинного первенца. То есть, овуляции, от зачаточного, и от обряда — независимы. Ведь все три двойни разнояйцевые. Вполне представительный результат. Ну и ты на крайняк справилась и с восстановлением моего целомудрия, и Поттеру вовремя засветила заклинанием в мошонку. Крутая тёлка! — улыбнулась Гермиона, надевая шлем.

— Я двух девочек хотела, ты — двух мальчиков. А у обеих получилось пополам, — Дафна оглянулась — учительница вела детей в класс. — Жалею, что Барти с Эриком сюда не отдала. Это всё из-за тебя, Грейнджер. Упросила меня согласиться, чтобы они учились вместе с твоим братцем в твоей же бывшей школе.

— Так мы едем, или где? — насмешливо заломив бровь, спросила Гермиона. — Гарри со старшими уже подъезжают к вокзалу, — и села на мотоцикл.

Дафна устроилась за рулём просторного семейного автомобиля, вырулила на дорогу и прикоснулась палочкой ко второму слева выключателю на передней панели. Поднажала — автомобили, запрудившие проезжую часть, стали сжиматься, пропуская её беспрепятственно. Как и все, созданные Гарри артефакты, этот работал безупречно. Миновав пригороды, Гринграсс уверенно прошла сквозь многочисленные пробки и прибыла на Кинг-Кросс, когда Грейнджер только снимала шлем.

* * *

Мистер и миссис Смит переводили взгляды с билета на указатели номеров платформ. Стоящий между ними мальчик беззаботно крутил головой, глазея на довольно странно одетую публику, снующую вокруг. Ему это нравилось. А вот родители выглядели озадаченно. Наконец, отец семейства выделил в толпе группу, заслуживающую доверия — молодой человек, одетый как полагается в это время одеваться людям его возраста, а рядом с ним трое мальчишек с сундуком и большими чемоданами, которые как раз в это время грузили на багажную тележку. Размер и вид поклажи намекал на то, что группа направляется примерно туда же, куда и их сын, однако, внешний вид у всех нормальный.

— Простите, мистер, что задерживаю. Не подскажете ли, как пройти на платформу..., на платформу номер....

— Девять и три четверти. Вероятно, ваш сын направляется в школу Хогвартс?

— Совершенно верно мистер...?

— ...Поттер, Гарри Поттер.

— Гидеон Смит. А это Энни Смит, моя жена и наш сын Джон.

— Очень приятно миссис Смит, Джон. Так вот, пройти на платформу твои родители не смогут в силу... ну, вы поняли. Но я провожаю туда же сыновей и брата жены. В случае если вы, Гидеон и Энн, позволите мне обменяться с вашим сыном несколькими словами с глазу на глаз, не сочту за труд проследить за тем, чтобы он с удобством устроился в вагоне.

— А, э-э, как-то это странно, мистер Поттер.

— Волшебство вообще — странная штука. А волшебники — странный народ. И ваш мальчик. Он ведь тоже странный, не правда ли? Разговаривать мы будем у вас на виду всего в нескольких шагах. Но мне действительно нужно с ним переговорить — я даже специально для этого устроил спектакль с тележкой и вон, группу прикрытия вызвал.

Оглядевшись, Гидеон обратил внимание на нескольких человек, со скучающим видом поглядывающих в их сторону. Обложили.

— А, если я вам не позволю, мистер Поттер?

— Тогда вашему сыну придётся пройти через вот этот барьер. Для него он — лишь иллюзия, а вот для вас с супругой — непреодолимое препятствие.

— Мне кажется, Гидеон, не произойдёт ничего страшного, если Джонни перекинется парой слов с мистером Поттером.

— Па! Это он меня из кювета вытащил, когда я на велике слетел с дороги и руку сломал. Вылечил ссадины, шину наложил, а потом поднялся со мной на руках по откосу. Как раз мистер Кроуокер проезжал. Тот, который довёз меня до дому. Помнишь? Когда мне рентген сделали, врач ещё сказал, что никакого перелома нет, но что-то тут не так, и нужно неделю носить шину.

— Было такое в прошлом году, — согласилась Энн.

— Ладно, будь по-вашему.

Повинуясь взгляду Поттера, двое мальчишек сняли с тележки продолговатый сундук, на который и уселись Гарри с Джонни.

— Боялся тебя испугать — всё ждал, когда подрастёшь. Но теперь тянуть дальше некуда, — Гарри, сразу приступил к главному. — В тебе есть второе "я"? Внутренний голос? Подсознание что-то нашептывает?

— Есть. Как раз так, как вы сказали. Словно толкает что-то не моё из откуда-то... не знаю правильных слов.

— Ты всегда его слушаешься?

— Нет. Мы поссорились. Он меня раньше оберегал, предупреждал, чтобы я не лез в опасные места. А потом начал подговаривать делать гадости. Мама очень огорчалась, а папа даже выпорол однажды. Ну, я этому Тому и настучал по тыкве.

— А он тебе не может настучать?

— Он только орать мастак, или дразниться обидными словами.

— Но видит и слышит всё, что и ты?

— Уверен, что да.

— Тогда выслушай несколько слов для него. Том! С тебя ни на секунду не спускают глаз уже более десяти лет. Каждый твой шаг известен, а парень, в которого ты угодил, ещё покажет тебе, где раки зимуют, если рыпнешься. Да. Чтобы не огорчался. Почти все твои крестражи целы — так что — живи вечно. Ведь это очень занимательно, не так ли?

— Он тут просит передать, что ты... ругается, как пьяный мистер Броклхерст. Я ему уже дал по мозгам — теперь будет злиться и молчать.

Гарри понял, что его начинает беспокоить шрам — в сознании вспухает необъяснимое раздражение. Задавив его, взглянул на сыновей, которые тут же вернули сундук на тележку, уложили туда же чемодан юного Смита и, подхватив того под локотки, исчезли в барьере. Готфрид Грейнджер проследовал за ними с отставанием в полтора шага.

— Он очень огорчается, когда вы расстраиваетесь, миссис Смит, — обернулся Гарри к Энни. — Не боится вашего ремня, мистер Смит, и порицает нетрезвого мистера Брокклхерста — так что всё с ним будет хорошо. Когда к вам прилетит сова — не бойтесь. Аккуратно отвяжите от лапки письмо и напоите птицу. Немного сухого корма, что делают для кошек, ей тоже не повредит. Тогда она позволит привязать к лапке ответ и отнесёт его вашему сыну. Почтовые совы — умные птицы.

Когда Смиты, дождавшись вернувшегося из-за барьера Поттера, услышали, что их сын уже в вагоне, а затем попрощались и ушли, маячившая неподалеку Дафна взяла мужа под локоток:

— В сознании Джонни находится именно Джонни. Все воспоминания принадлежат только ему. Душа Тома Риддла ненаходима точно так же, как и то, через что на тебя воздействует шрам. Вы, примерно в одинаковом положении — просто его абонент всегда на линии, а к тебе подключается изредка и не по своей воле.

— Да, небычный феномен. А мальчуган-то — монстр. Такой интеллект подавил! — искренне восхитилась Гермиона

— Том не справился с материнской любовью, — рассудила подошедшая со стороны платформ Луна. — Старик Дамблдор оказался прав — нет ничего сильнее её.

— И любящего папиного ремешка, — съязвила появившаяся из-за лотка Джинни.

— Не, ну круто! Малец остаток того, что сохранилось от Тёмного Лорда, держит в полузадушенном состоянии, — ухмыльнулся Рон, доставая из пакета очередной бургер.

— Не так много от его души осталось после стольких-то делений, — Невилл прятал в карман сквозное зеркало и невнимательно смотрел под ноги, отчего чуть не грохнулся.

Спланировавшая сверху сова сбросила пакет прямиком в руки Гарри.

— Солнечная моя! — обратился тот к Гермионе. — Я не смогу проводить тебя в аэропорт. Нужно выручать директора Спраут. В последний момент преподаватель Защиты сообщил, что не сможет работать.

— Конечно, Гарри. Мы ей очень обязаны, — кивнула Дафна.

— Профессор Поттер, — улыбнулась Гермиона. — Надеюсь, это всего на год?

Вечер пятницы. Гостиная дома Поттеров

Заглядывая в собственные записи и раскрытые книги, Дафна сосредоточенно формулировала мысли, записываемые Прытко Пишущим Пером. Винки проверяла самостоятельную работу эльфа-подростка, нетерпеливо перетаптывающегося рядом с матерью и косящегося на отца — Добби, как обычно, вязал.

Наконец, закончив излагать, бывшая слизеринка подняла голову. Домовушка тоже закончила, сделала пару замечаний и отправила сына спать.

— Почему ты только сегодня познакомила меня с Квики? — обратилась хозяйка к эльфийке.

— Маленьким эльфам нельзя играть с детьми волшебников. Они от этого портятся.

— Маленькие эльфы, или маленькие волшебники?

— И те, и другие. Как Добби и Драко Малфой. Послушание подрастающего домовика может избаловать ребёнка хозяина. А сам домовик ещё не умеет правильно расставлять приоритеты — он способен принять участие в шалости, если его подговорит юный волшебник. Или, когда ему приказывают поступить дурно, не понять, что вместо исполнения, необходимо сообщить старшему волшебнику. Кого в этой ситуации наказывают, понятно.

— Непросто жить под давлением жестких императивов.

— Да, Дафна. Если бы не та книжка Айзека Азимова, которую Гермиона прочитала, и не понимание с вашей стороны, жить было бы тяжелее. Хотя в ней описаны и не все ограничения, но... приятно, когда тебя понимают.

— И, конечно, ты не скажешь, сколько ещё детей вы с Добби успели произвести на свет, потому что нельзя.

— Да, Дафна. Живя здесь, хочется петь и размножаться. Но петь нельзя, чтобы не шуметь.

Полыхнул зелёным пламенем камин:

— Привет, девчонки, — вытерев ноги о коврик, вошедшая Гермиона устроилась в кресле. Добби отложил спицы и налил кофе в толстостенную чашечку, которую прибывшая мягко отлевитировала к себе в руку. — Хорошо-то как дома. Короеды спят? — повернувшись к домашнему варианту Карты Мародёров, прочитала в выносках статусы: Спит, спит, спит, читает под одеялом.

— Я сегодня поставил свежие батарейки, — отчитался Добби. — Фонарик юной Ровены даёт хорошее освещение.

— Так что там с ритуалом вызова дождя? — полюбопытствовала Дафна.

— Опять шарлатан. Он назначил время, предсказанное синоптиками. В Чаде дожди достаточно редкое явление, а тут целый грозовой фронт. Но не выгорело — ветер изменил направление.

— То есть, он так и будет дурачить головы местным?

— Наверно, — вздохнула Гермиона. — Нужно же старику на что-то жить! Загнал мне поддельный папирус. Есть надежда, что его срисовывали с чего-то стоящего, — листок перелетел на стол и лёг перед домовушкой.

— Система записи мне незнакома, — грустно повесила уши та.

— Никто не может знать всего — не переживай, Винки. Я подумываю на Рождественские каникулы съездить в Египет, — поспешила со словами успокоения Дафна. — Размышляю, пригласить тебя с собой, или не пригласить? Подумай, пожалуйста, и посоветуй, — как ни крути, эльфам нужны и чёткие команды, особенно, когда от них требуется действительно свободный выбор.

— Да, Дафна. Винки подумает.

И камина вывалился Поттер:

— Уфф! Это был просто ураган! Учебные планы за третий курс мне прислал Луни. За четвёртый я вспомнил сам — Барти, всё-таки дело знал. За шестой и седьмой мне дал Северус. Но для первого, второго и пятого сочинять пришлось от начала и до конца. Гермиона! Проверишь? — не тревожа устроившуюся в кресле супругу, он ласково сжал ладонями её плечи. Потом повторил это же с Дафной. В этой семье так и не начали целоваться.

— То есть этот ненавидящий тебя Снейп теперь Северус? — насмешливо заломила бровь Гермиона.

— Обычное для преподавателей Хогвартса обращение к коллеге, — отмахнулся Гарри.

— Кстати, в связи с неожиданным изменением положения Поттера, в нашей семейной политике должны произойти некоторые изменения. Внешней, политике, разумеется.

— То есть, официально миссис Поттер остаёшься только ты? А я — прижившая неизвестно от кого пару прелестных деток — незамужняя дама, которой приходится отбиваться от толп поклонников? — надулась Гермиона.

— Не можем же мы выставлять Гарри многожёнцем! — вскинулась Дафна. — А мне объяснять, от кого я дважды залетела...? Один-то раз ещё простительно...

— Черничка! Земляничка! Ну что вы, право так разгорячились!

— Извини. Устала с дороги, — виновато потупилась Гермиона.

"Коварная! — сообразила Дафна. — Отбоярится усталостью, чтобы отправить ко мне вечернего Гарри, а сама дождётся его утром", — так уж вышло, что в этом соревновании слизеринка, постоянно уступала бывшей гриффиндорке.

— Вернёмся к политике? — продолжила она миролюбиво. И, убедившись, что все утихомирились: — Через магазинчик Братьев Уизли, через кабинку, где всего за несколько сиклей можно инкогнито измерить свою колдовскую силу, прошло девяносто восемь процентов населения магической Британии. Научная ценность списков с именами и полученными значениями сегодня не обсуждается — сделанный Гарри артефакт, выясняющий имена клиентов, работает безупречно. Но есть интересный момент. Среди проверившихся нет ни одного, чья мощь достигла бы уровня могущественного волшебника. Если из оставшихся двух процентов исключить стариков, министра и большинство преподавателей Хогвартса, остаётся полдюжины неучтённых личностей из Лютного. Кстати, среди проверившихся тоже встретились имена, не фигурирующие ни в одном списке.

— Неучтённые личности из Лютного? — уточнил Гарри.

— Физически они существуют — парни из агентства Луни видели их, составили описания и даже запечатлели на плёнке, но ни в одном министерском реестре эти люди не значатся, — объяснила Дафна.

— То есть, мы нащупали тёмную зону, — констатировала Гермиона. — Я отозвала парней Луни — хоть оборотни и являются темными существами, но настораживать эту шайку не стоит. Там и Фенрира замечали, и Флетчера. Пока оставляем их за кадром и не суёмся. Нам и в прозрачной области забот хватает. Но гипотеза уже напрашивается — эти ребята обслуживают канал, через который к волшебникам поступают продукты и материалы из нормального мира.

— В остальном же, — продолжила Дафна, — при силовом столкновении с нами уже сейчас вряд ли кто-то одержит верх. Мы — самые-самые. Выше силикагеля не поднялся никто. То есть не больше четырнадцати сквибов.

— Но, воевать мы не собираемся — лучше сидеть тихо и не высовываться, — усмехнулся Гарри. — Зато есть повод гордо напыжиться. Так что там дальше с нашей политикой?

— Визенгамот. Старшая палата. Поттер, Грейнджер, Гринграсс, Криви, Молли Уизли, Тофти, Мэрчбэнкс — великолепная семёрка — уверенно продиктовала Гермиона.

— Вы это... — замедлился Гарри. — Одна в двух? Или две в одной?

— Невиноватые мы, — слезливо протянула Дафна. — Ты сам олень.

— Понимаешь, Гарри! — мягко промурлыкала Гермиона. — Треверс всё ещё в Азкабане. А его сына ты обучал на пятом курсе, когда тот был на седьмом. Дед же недавно сошёл с дистанции по возрасту.

— Наш человек. Восемь из пятнадцати — большинство. На полноценное "Вето" — достаточно, — продолжила Дафна. — Однако по ряду вопросов внутри Старшей Палаты и без численного перевеса не возникает противоречий. Иногда, как, например, при принятии закона об усилении надзора за оборотнями, наше большинство оказывается более чем убедительным — есть и в старых семьях вменяемые волшебники. Однако прозвучали тревожные звоночки — выросли Драко Малфой и Теодор Нотт. Оба в состоянии приобрести места в Визенгамоте и не носят метки. К счастью, снобизм родовитых выручает — отцы не признают сыновей главами родов, поскольку считают себя более сильными и достойными.

— Наследника от Северуса мы уже имеем. Место, в котором зельевар обычно сбрасывает напряжение, известно. Оказалось, достаточно начистоту поговорить с одной из девушек, чтобы та перед приёмом клиента хлебнула зачаточного. Потом она уволилась из заведения и скромно живёт на нашем содержании в уютном сельском домике. Сынок подрастает, скоро пойдёт в Хогвартс. А там, глядишь, заявит права на то, чтобы занять место в Визенгамоте, принадлежащее роду Принцев. Гобелены оказались надёжной доказательной базой, — добавила Гермиона.

— Да, как-то во времена Альбуса Великого с этой доказательной базой всё выглядело жиденько, — усмехнулся Гарри. — Допрос под веритасерумом однозначно устанавливает истину. Или просмотр воспоминаний в Омуте — подделку-то сразу заметно. Это я ещё на шестом курсе видел, когда по заданию директора приплясывал вокруг Слизнорта. Или перед допросом можно взять у подозреваемого Непреложный обет в том, что тот не станет лгать,. Такое чувство, что под влиянием Великого Светлого Волшебника магическая Британия последовательно глупела.

А проклятие, полученное от собственноручно надетого на палец кольца! И он ещё запил его несколькими кубками неизвестного яда. Я еле доволок его из той пещеры до Больничного Крыла, но ни Помфри, ни Снейп сделать ничего не смогли.

— До их пор не могу понять, где Дамблдор чудил напоказ, а где у него действительно планка западала, — нахмурилась Гермиона. — Все карты нам тогда спутал своей преждевременной кончиной. Гарри пришлось срочно раскрываться в качестве наследника Певереллов, занимать место в Визенгамоте и ораторствовать в пользу Спраут в качестве лучшей кандидатуры на пост нового директора. А мне заявлять о роде Грейнджер. Два недоучившихся студента в высшем законодательном органе — это был явный перебор.

— Если бы не поддержка прессы, — вздохнула Дафна, — назначили бы МакГонагал. Как вы тогда сумели убедить Риту Скиттер написать такие наэлектризованные статьи?

— Она попалась Гермионе а своей анимагической форме ещё на четвёртом курсе. Мы решили, что не будем выдавать её невинной тайны, если она окажется полезной.

— Ну, вы и жуки!

— Это Рита жук, а мы шнурки, — улыбнулась Грейнджер. — Так что там изменилось в твоих внешнеполитических планах, Гринграсс?

— Хогвартс — старейшее из ныне действующих учреждений магической Британии. Недаром Дамблдор так держался за власть над ним, перевешивая на второй гвоздь, и работу в Международной Конфедерации Магов, и управление Визенгамотом. Через несколько лет уйдёт на покой Минерва МакГонагал, самое время будет занять пост преподавателя трансфигурации и декана Гриффиндора. Останется пережить Помону Спраут и мирно заменить её на посту директора.

— Хм! Дафна! Я и раньше догадывался, что тебе хочется управлять всем миром, но сейчас эти планы обрели вид реально предначертанных задач, — приподнял брови Гарри. — Но наше отношение к министерскому креслу остается неизменным?

— Мы же уже выяснили, что министерство — отстойник для тех, кто не способен прокормиться без жалования. Все эти департаменты и отделы только изображают бурную деятельность, доставляя окружающим сплошное беспокойство, в то время, как реально миром правят деньги и сила, — улыбнулась Гермиона. — Денег у нас достаточно — твои артефакты для поиска пропавшего из вида ребёнка матери просто сметают с прилавков по всему маггловскому миру. Они прекрасно работают и у людей без магии, потому что парные. Два крошечных медальона тянутся друг к другу, если сдавить один из них. И всё — хоть ребёнок отыщет дорогу домой, хоть мама найдёт своё чадо. Оставалось добавить в описании, что работают они на жидких кристаллах по тонкоплёночным технологиям, и доверие покупателей обеспечено.

— Это вы сильно задумали, — хмыкнула Дафна. — Учитывая, что делает и пакует их тоже артефакт, стоящий в уголке нашей домашней мастерской. Волшебникам ужасно недостаёт маггловской изобретательности. Осталось с удобством устроиться в безопасности, которая лучше всего обеспечивается властью над миром.

— Неявной властью, за которую не борются, — поправила Гермиона.

— Я спать хочу, — пожаловался Гарри. — Даф! Споёшь мне колыбельную?

КОНЕЦ