— Можешь поставить от моего лица? — спросил я его. Всё же деньги заканчивались, а с Ичиро Учиха связаться я не мог. Не бежать же самому в банк Конохи...
— Конечно, но только на твою победу. Извини, но в махинациях не участвую. Не охота попасться на таком, — улыбнувшись, сказал он.
— Пфф, да я и не собираюсь проигрывать, — сказал я, тем временем доставая свиток. Распечатав, я подал ему десять тысяч Рё. — Всё на меня, — сказал я, подмигнув ему. — И тебе советую, не проиграешь.
— Поставлю. Вот только не будь так самоуверен. Я знаю Дана Като. Он хоть и бесклановый, но сильный и имеет что-то вроде кеккей генкая.
— Что, ставки против меня? — спросил я удивлённо.
— Все ставки одинаковы. Один к трём против испытуемых.
— Понятно... — Сказал я, задумавшись. "Может, тогда поставить побольше на себя?" — решившись, я распечатал ещё сорок тысяч и протянул свои последние деньги Такеде. — Держи, всё на меня.
Задумчиво посмотрев на эту сумму, он, взяв их, протянул:
— Знаешь, а я всё же поставлю на тебя. Раз уж ты так уверен в своей победе. Да и Учиха всё же... — пробормотал он под конец.
— Спасибо за доверие, — насмешливо протянул я. — Кстати, а чего комнатка такая маленькая? — спросил я его, оглядевшись. Точнее, было бы правильнее назвать это помещение каморкой. — Как сюда должны уместиться, помимо нас, ещё шиноби?
— Да никто сюда больше не придёт. Эта каморка лично для тебя и меня, как твоего надсмотрщика. Я буду и одним из тех, кто в случае чего остановит бой, — объяснил мне Хьюга.
— То есть те здоровяки на воротах знают, кому куда? — удивился я. Хм, всё же неплохо организовано, да и людей с мозгами подобрали... С ними-то как раз у большинства шиноби напряг. Хитрость есть, знание есть, а вот мозгами думать не умеют.
— Конечно. Вдруг кто из вас решит подсыпать что-то своему противнику или каким-то иным способом ослабить и вывести его из строя, — важно кивнул Такеда.
— Понятно. Ты это, не забудь поставить мои денежки на меня, — кивнул я на горку Рё, намекая, что время течёт.
— Ух, чуть не забыл, — рассеянно улыбнулся Такеда. — Я мигом. И не выходи из комнаты, я получу оповещение, если ты выйдешь, — строго смотря на меня, сказал Хьюга.
— Да, да. Не бойся, я хочу честного боя, — сказал я, натянув на себя улыбку покровожадней и выпустив жажду крови.
Уже на выходе я услышал бормотание Хьюги, которое вызвало у меня улыбку:
— Психованные Учихи... Всем им лишь бы кого убить да покалечить.
Сам же я, прикрыв глаза, задумался о том, что услышал.
Значит, Като Дан известен в определённых кругах. Всё же этот Хьюга знал о нём и, видать, видел его в бою, раз уверен, что бесклановый имеет шансы победить Учиху.
Да и его высказывание о некоем почти что кеккей генкае у этого синеволосого навевает опасения... Как бы мне не пришлось попотеть...
* * *
— Твоя очередь, Изами-кун, — сказал мне Такеда, быстро перешедший со мной на ты.
"Ну, понеслось", — подумал я, вставая и отряхиваясь. Короткое путешествие с моим проводником — и вот я на развороченной от применения мощных дзюцу арене.
"Неплохо тут повеселились до меня", — подумал я, окидывая взглядом местность, запоминая все, даже самые мелкие детали.
Окидываю взглядом бушующую трибуну, на которой раззадоренные зрители свистят и улюлюкают в предвкушении очередного поединка.
Вижу непроницаемое выражение на лице главы клана Учиха, Рена-доно. Улыбающуюся Мито Узумаки, хмурого Хирузена, подле которого сидит Даймё Огня.
"М-да, от свиньи его отличает только пёстрая дорогая одежда", — проскользнула мысль в моей голове, когда я увидел жирного правителя страны.
С противоположного конца арены выходят два шиноби.
"Ох? Учиха? — удивился я, увидев своего соклановца рядом с Даном. — Ну, мне как-то всё равно, лишь бы не кричали потом, что Учиха хоть как-то, да помог мне..." — подумал я, лениво поправляя висящий на моей спине Кубикирибочо.
— Дамы и господа! Сейчас состоится последний поединок за звание джонина на сегодня, — громко прокричал стоявший посреди арены шиноби с клановым гербом Хатаке. — Сейчас вы увидите бой между Даном Като и Изами Учихой! — после окончания речи судьи трибуны взревели.
"Прям как гладиаторские бои в Древнем Риме, — пришла мне на ум ассоциация из прочитанного мной по истории прошлого мира. — Разве что здесь постараются не довести до смертоубийства".
Дан, остановившийся метрах в ста, осматривал меня внимательным взглядом ярко-зелёных глаз.
Я тоже сверлил его своим шаринганом, нагнетая атмосферу, начав давить его своей сконцентрированной жаждой крови, при этом усиливая воздействие своего КИ при помощи шарингана.
— По моей команде начинается бой! — оповестил нас Хатаке. — Три! Два! Один! Начали! — отсчитал он, отпрыгивая на стену арены. Его примеру последовали и другие наблюдатели боя.
Пытаюсь набросить на него гендзюцу, но он абсолютно не реагирует на это, а моя чакра, внедрённая в его чакросистему, просто рассасывается.
Молниеносно сложив ряд печатей, я, набрав в лёгкие воздух, создал "Катон: Огненные Цветы Отшельника Феникcа" — завертевшись вокруг своей оси, я выдохнул пять десятков небольших, размером с мою голову, огненных шаров, покрыв огнём почти всю местность арены.
В это время от Дана отделилась странная сине-белая тень, а он сам ушёл под землю.
Три сложенных мной печати и: "Футон: Великий Порыв Ветра". Чакра Ветра смешивается с всё ещё горящим огнём, и вокруг меня начинает бушевать огненное инферно, а проекция Дана сгорает в этом буйстве пламени.
Сконцентрировавшись, я, используя мои скудные возможности сенсора, нашёл месторасположение Като. Тот спрятался под землю, укрепив её при помощи Дотона.
Рванув в его сторону, игнорируя огонь, я напитал Кубикирибочо чакрой Райтона и всадил мой клинок в землю, давая волю стихии.
Дан, поняв, что если останется на месте, то будет поджарен моими молниями, выпрыгнул, как пробка из бутылки саке, из-под земли справа от меня, тут же начав создавать проекцию духа.
Развернувшись в его сторону, бросаю в уже созданную проекцию Кубикирибочо, разрезая его странное дзюцу надвое, тут же при помощи лески притягиваю свой демонический клинок назад к себе и закидываю его за спину, в ножны.
Ускорившись до предела, подпрыгиваю к нему. Он старается уйти из ближнего боя, отпрыгивая, в свою очередь, от меня подальше. Но я нагоняю его прямо в воздухе и, создав слабенький Расенган, отправляю его в полёт до стены арены.
Подаю чакру в ноги и за один рывок вновь оказываюсь подле него. Наношу удар напитанным чакрой кулаком вновь и вновь, просто-напросто вбивая его в стену.
— Хватит! — в следующий момент вокруг моей тушки оказываются наблюдатели и судья, готовые, если будет нужно, вырубить меня.
Я же демонстративно спокойно отхожу от потерявшего сознание Като и подхожу к судье.
— Мне кажется, я выиграл, — абсолютно нейтральным голосом уведомляю его. Кивнув мне, он развернулся в сторону главной трибуны и громогласно провозгласил:
— Победитель последнего боя — Изами Учиха! — после его слов толпа взвыла, а я увидел довольную морду главы моего клана.
"Хм, ну как же, показал всем, что Учихи сильны, как и раньше, несмотря на все потери, и сомнут любого, кто встанет у них на пути", — подумал я, смотря, как он принимает поздравления от главы клана Хьюга.
Вставший на ноги Хирузен поднял руку, отчего все на арене замолчали.
— Мне приятно видеть, что, несмотря ни на что, у Конохи есть сильные шиноби с горящей в сердце Волей Огня! — завёл свою привычную шарманку Сарутоби. — Завтра в три часа дня на главной площади лагеря, перед шатром главнокомандующего состоится присвоение ранга джонина Икумо Саруи и Изами Учихе! — провозгласил он, направившись восвояси.
Окинув взглядом бессознательную тушку Като, которого ирьёнины уже погрузили на носилки, я сожалел только об одном.
"Надо было всё же поиграться с ним. А то наслушался речей от Такеды о том, что Дан крепкий орешек, и бить начал практически во всю силу. Даже покрасоваться не успел, — тоскливо подумал я. — Так, значит, завтра в три меня назначат джонином. А в восемь часов вечера будет помолвка?" — от мысли о своей помолвке по моей спине пробежали мурашки. Всё же я отчего-то боюсь этого...
— Вы молодец, Изами-сама, — бросил мне с лёгким поклоном мой соклановец. Эх, не нравится мне его бледное лицо... Наверняка любитель поносить маску Анбу...
— Благодарю, — сказал я, кивнув ему.
— Не ожидал, не ожидал, — как заведённый, повторял Такеда, смотря на меня широко распахнутыми глазами, как будто впервые увидел, и мы с ним не сидели почти два часа в той каморке.
— Да ладно. Лучше скажи, где здесь выход? — спросил я его. Не видел ничего особенного. Тот же мечник Тумана был намного быстрее Дана Като.
— Идёшь, как мы сюда пришли, до первого поворота. Там поворачиваешь не налево, откуда мы пришли, а направо. Потом прямо и только прямо, — ответил он мне.
— Спасибо. Кстати, мне совсем неохота забирать выигрыш... Если ты заберёшь его и отнесёшь к моему шатру, да сдашь его стоящим там телохранителям, то сможешь взять десять тысяч Рё, — сказал я, улыбнувшись, когда увидел, как у Хьюги от такого заявления чуть не вылезли глаза из орбит. Мда, выглядит это с их слепыми рыбьими глазами очень даже смешно.
— Х-хорошо, сделаю, — сказал он, тут же убежав.
Я же направился к выходу. Нужно найти Цунаде, несмотря на лёгкий бой, от тех нервов, что я потратил из-за восхвалений Дана, которые втирал мне Такеда, я чувствовал себя не очень.
"Сниму доспехи и пройдусь с Цунаде по лесу, самое то, чтобы развеяться", — решил я, выходя из арены. Когда я увидел ожидающую меня Цунаде, на сердце как-то потеплело.
"Ещё бы быть уверенным, что это всё не игра", — проскользнула в голове пессимистичная мысль.
Увидевшая меня Цунаде с визгом бросилась мне на шею, наплевав на стоящих рядом людей и весь этикет.
— Поздравляю, — сказала она, страстно меня поцеловав. — Теперь ты джонин.
— Ага... Пошли, я переоденусь, а потом прогуляемся? — спросил я, с улыбкой смотря на принцессу Сенджу.
— Пошли! С энтузиазмом проговорила она, потянув меня в сторону нашей палатки. Но моим планам не суждено было сбыться. К нам приближался шиноби в клановой одежде Учиха.
Остановившись подле нас, он низко поклонился.
— Изами-сама, вас вызывает Рен-доно, — официальным тоном сказал он.
— Как срочно? — поинтересовался я.
— Как можно быстрее.
— Хорошо, пошли, — бросил я ему, потянув Цунаде с собой.
— Изами-сама, Рен-доно хотел бы поговорить только с вами, — ответил он, кинув неприязненный взгляд на Цунаде.
— Ага, — сказал я, продолжая идти с Цунаде. Сейчас Рен-доно, так же как и в прошлом, опять переходит неписанные законы клана Учиха...
— Изами, я лучше подожду тебя в нашей палатке, — прошептала мне на ухо Цунаде.
"Как же меня раздражает поведение старых интриганов. Ведь знает, что Цунаде завтра будет официально моей невестой, а отдал такой неуважительный приказ. А ведь этот приказ касается и меня. Типа, не зарывайся", — зло подумал я и крепко сжал зубы, успокаиваясь.
— Хорошо, жди меня там. Кстати, скоро должен подойти один из клана Хьюга и принести некую сумму. Запечатай её, пожалуйста, в этот свиток, — попросил я, натягивая доброжелательную улыбку, больше похожую на оскал, и протягивая запечатывающий свиток.
— Хорошо, — чересчур весёлым голосом проговорила Цунаде и запорхала к шатру.
Посмотрев ей вслед, я перевёл взгляд на стоящего передо мной Учиху.
— Веди, — бросил я ему. Тот же без разговоров развернулся и направился внутрь лагеря.
Подойдя к небольшому шатру, раскрашенному в цвета клана Учиха, с красно-белым веером по бокам, я развернулся к своему провожатому.
— Извини, но как тебя зовут? — спросил я его.
— Карада, — односложно бросил он мне в ответ, с презрением смотря мне в глаза.
Улыбнувшись, я активировал мангекью шаринган, тут же активируя Цукуёми и затаскивая этого ушлёпка в сильнейшее гендзюцу.
— Ты что делаешь! — прошипел он.
— Заткнись, — бросил я ему, смотря на него сверху вниз, заставляя его тело воспламениться. Крики боли и даже запах палёной плоти окружили нас.
"Ммм, хорошая разработка. Если раньше, мучая оппонентов, я не использовал такое преимущество, как запахи, то теперь буду. Это оказывает куда больший психологический эффект", — думал я, изучающе смотря на извивающееся тело моего соклановца.
— Слушай меня, червь. Ты прекрасно знаешь, что Цунаде Сенджу с завтрашнего дня будет моей официальной невестой. И если ты ещё раз посмеешь неуважительно с ней говорить или смотреть, да даже дышать, то я сотру тебя в порошок. Всё ясно? — спросил я его в конце своей речи и ударил прямо по нервной системе, заставив его взвыть ещё громче.
— Да-да, я всё понял, Изами-сама, — тяжело дыша, выговорил он.
— Прекрасссно, — прошипел я, развеивая Цукуёми и дезактивируя свой вечный мангекью шаринган.
Подойдя к нему, я сказал:
— И молчать о том, что здесь было. Иначе я сильно разозлюсь, — сказал я и, давя его своим Ки, зашёл внутрь шатра.
"Твою мать!" — в сердцах практически проорал я, смотря на людей, что сидели вместе с главой клана Учиха за одним столом. Юдзуки и Акеми Учиха, мои биологические отец и мать.
— Приветствую вас, — сказал я, чинно поклонившись.
— Проходи, Изами-кун, — сказал глава клана.
Сев за стол с максимально нейтральным выражением лица, я поднял взгляд на Рена-доно.
— Я взял на себя ответственность отозвать твоих родителей с фронта, — сказал он, улыбаясь. "Гондон, кто тебя просил?" — зло подумал я, внешне оставаясь абсолютно невозмутимым.
— Благодарю вас, Рен-доно. Но по какому поводу вы вызвали меня? Я очень устал от поединка морально и хотел бы отдохнуть.
— Да не за что. А вызывал я тебя, чтобы лично похвалить и поздравить с достижением ранга джонина, — сказал он, благосклонно улыбнувшись.
— Понятно. Это всё, я могу идти? — Спросил я. На краткое мгновение на его лице проскользнула досада, но он, поборов себя, тут же ответил мне:
— Конечно, можешь идти, — встав, я сначала поклонился главе клана, а после — отцу и матери, собираясь уходить.
— Изами, я и твоя мать зайдём к тебе часов в десять, нужно ведь познакомиться с невестой, — услышал я голос отца на выходе.
— Я принял к сведению. В десять вечера я и Цунаде будем вас ожидать, — сказал я, выходя из шатра Рена-доно.
Мда, о родителях я как-то забыл. Нужно будет теперь подготовить Цунаде и посвятить её в мои отношения с родителями...
4.
4.
Прогулка с Цунаде прошла... Весело. Во всяком случае, в конце, когда она попыталась меня взбодрить после того, как я ей рассказал о своих родителях и о наших с ними взаимоотношениях.
По промелькнувшим на её лице эмоциям было понятно, что она не понимает, как собственные родители могли видеть в своём собственном отпрыске лишь некую акцию, которая со временем начнёт давать всё большие проценты.
