Хогвартс. Альтернативная история. 4

Луна немного удивленно взглянула на меня.

— Ты видел их в Запретном лесу? Очень странно. Может, это были не они? Папа рассказывал, что рогатые ползуны водятся в тропических лесах.

— Не знаю, как они назывались, но я их видел, — ответил я. Мы уже добрались до горки и поднимались по широким ступеням. — Наверное, это северная разновидность. А в тропических лесах живет тропическая.

Луна снова посмотрела на меня.

— По крайней мере, ты не думаешь, что я того, — сказала она, остановилась на вершине и постучала пальцем по виску. Я расхохотался.

— Скорее, это ты — того, — продолжила она.

— Я — того, — согласился я, положил щит на снег и выпрямился.

Наша ацтекская горка была довольно высокой. С нее открывался вид на озеро, черный корабль дурмштранговцев, берлогу Хагрида и замок. В замке светились многочисленные окна, но на улице кроме нас никого не было. Полная луна освещала снежные сугробы и Запретный лес, сливавшийся в одно темное пятно. Я набрал в грудь побольше воздуха и заорал во все горло:

— Лю-пин!!!

Луна вздрогнула.

— Где? — спросила она, удивленно осматриваясь.

— Хочу поздравить его с Рождеством, — сказал я. — Может, вместе?

— Давай!

Мы подобрались к краю горки и на счет "три-четыре" хором завопили:

— Люпин!!! С Рождеством!!!

Эхо пронесло наши крики над озером и лесом. Луна засмеялась. От холода ее осьминоги перестали светиться и забились поглубже в волосы.

— Давай еще кого-нибудь поздравим, — сказала она.

— Давай, а кого?

— Не знаю. Кальмара из озера.

— А потом кентавров, хотя они не празднуют.

Мы развлекались минут двадцать, и в конце концов наши истошные вопли привлекли внимание — из замка вышел какой-то человек. Сверху мы увидели приближающуюся фигуру и поняли, что это идут по нашу душу.

— Это профессор Снейп, — сказала Луна. — Давай его поздравим?

— Нет! — Я с содроганием представил, что сделает со мной Снейп на окклюменции, соверши мы этот безумный поступок, и сколько очков снимет с Равенкло. — Ему это не понравится. Лучше спустимся вниз. Садись.

Луна забралась в лежащий щит и скрестила ноги. Я оттолкнулся и на ходу запрыгнул позади нее. С нарастающей скоростью мы понеслись вниз и прибыли точно к ногам профессора, обдав его высокой снежной волной. Снейп раздраженно смахнул снег с лица и волос и проговорил:

— Немедленно в замок!

Я помог Луне выбраться, и мы пошли следом за профессором. Всю дорогу он демонстративно стряхивал снег с мантии, как будто это была не замерзшая вода, а дохлые мухи. "К чему это показное презрение? — думал я, глядя ему в спину. — Как будто я его оскорбил!" Луна тоже притихла. Мы вошли в холл и двинулись между кустами по проходу, в конце которого стояли Дамблдор, Хмури, Каркаров и Макгонагалл. Они о чем-то беседовали и не обращали на нас внимания до тех пор, пока профессор Снейп не попытался пронестись мимо, явно не желая к ним присоединяться.

— Северус! — сказал Дамблдор точно в тот момент, когда Снейп развернулся к лестнице в подвалы. — Что-нибудь случилось?

Снейп резко остановился и повернулся к нам.

— Мистер Ди и мисс Лавгуд решили продолжить праздник на улице, — сказал он таким тоном, будто наш праздник заключался в свежевании парочки первокурсников. — Довольно экстравагантным способом, — добавил он.

— Вот как? — Дамблдор заинтересованно взглянул на нас с Луной. Я заметил, что когда Снейп назвал фамилии, Каркаров посмотрел в нашу сторону более пристально. — И каким же?

Я ожидал, что ответит Снейп, но тот мстительно молчал. Теперь на нас смотрели все пятеро.

— Мы поздравляли с Рождеством, — сказал я. — И в этом нет ничего экстравагантного.

— Ну что ж, это замечательно... — с воодушевлением начал Дамблдор, но Снейп его перебил:

— Они поздравляли кальмаров, кентавров и фестралов, а их вопли, наверное, слышали даже в Хогсмиде.

— Северус, сегодня Рождество! — напомнил ему Дамблдор. — Возможно, кентавры его и не празднуют, но за кальмаров и фестралов я ручаться не буду.

— Значит, это тот самый мистер Ди, который наложил на себя проклятье распечатывания тайных болезней? — спросил вдруг Каркаров с мерзкой улыбочкой на лице. Сердце у меня рухнуло куда-то вниз. Снейп, скотина, кому же ты все растрепал! Однако зельевар слегка прищурился и глянул на Дамблдора. Хмури и Макгонагалл, судя по их реакции, слышали об этом впервые.

— Что? — воскликнула Макгонагалл и повернулась к Дамблдору. — Проклятье? Когда?

— Ишь ты! — крякнул Хмури, и в его голосе послышалось одобрение. Дамблдор развел руки в стороны, будто примиряя противников.

— Дамы, господа, давайте не будем сегодня о серьезном, — попросил он и взглянул на нас. — Мистер Ди, мисс Лавгуд, в Большом зале все еще продолжаются танцы.

Нам не надо было повторять дважды. Мы быстро прошли к дверям в зал и смешались с толпой, отплясывающей под какой-то дикий грохот. Нотт и Флетчер все еще сидели за столом; когда мы подошли, откуда-то вынырнули и Пирс с Полиной, довольные и раскрасневшиеся.

— Где были? — спросил нас Нотт.

— На горке, — ответил я, наливая себе вишневый сок.

— Мы поздравляли, — добавила Луна и начала вытаскивать из волос замерзших осьминогов, складывая их в тарелку. Флетчер недовольно покосился на ее шевелящиеся украшения.

— Кого это? — заинтересовалась Полина. — Там кто-то был?

— Нет, но ведь это неважно, — сказала Луна и начала перечислять. — Мы поздравили профессора Люпина, кентавров, кальмара из озера, фестралов, рогатых ползунов, гиппогрифов... я еще предлагала профессора Снейпа поздравить, когда тот за нами вышел, но Линг почему-то не захотел.

Нотт рассмеялся.

— Я его понимаю. Он решил не рисковать.

— А у нас профессор вычел баллы! — с гордостью заявила Полина. — Мы тоже пошли прогуляться, туда, в холл, а там оказались всякие дурацкие кусты. Ну, мы и заблудились, нашли какую-то скамейку, сидим, типа болтаем, вдруг раз, кусты раздвигаются, и перед нами — Снейп с Каркаровым. "Десять баллов с Равенкло, мисс Мазерс!.." — и тут он замечает Трента. — Полина хихикнула. — Ну, думаю, как же ты будешь выкручиваться? Он подумал и говорит: "И десять со Слизерина". Видели бы вы его лицо, ха-ха!.. Он же никогда с вас не снимает!

Я смотрел на танцующих, краем уха слушал обсуждение невероятного происшествия в кустах и думал о том, какие последствия для меня может иметь фраза, брошенная Каркаровым. То, что о моих экспериментах знал Дамблдор, было более-менее логично: он директор, и Снейп, Люпин или мадам Помфри были обязаны ему обо всем доложить. Но Макгонагалл, своего заместителя, он не поставил в известность, а Каркаров, директор чужой школы, почему-то обо всем знал. Если поверить реакции Снейпа, он был удивлен, что дурмштранговец в курсе подобных вроде бы незначительных событий из жизни Хогвартса. Значит, ему рассказал Дамблдор? Но зачем? На этот счет у меня не возникало ни одной здравой мысли, и я решил подумать об этом как-нибудь потом, на свежую голову.

28.

В зимние каникулы я отдыхал, благо Флитвик со Снейпом на это время отменили свои занятия, и у меня возникла целая пропасть свободного времени. Я потихоньку делал домашние задания, но они отнимали только первую половину дня — всю вторую я бездельничал. Мое вдохновение так и не вернулось; получив новое письмо от Пирса-старшего, я послал ему остатки того, что у меня было, и сообщил о творческом кризисе — свежих идей нет, а от вида бумаги, красок и карандашей просто воротит. Через пару дней сова принесла ответ. "Не стоит отчаиваться, — писал мне Клайв Пирс. — Многие художники переживали подобные времена. Отвлекитесь от этих мыслей, не считайте себя обязанным рисовать, забудьте об этом на время — в конце концов, вы ничего никому не должны..." Все это я понимал и так, но мысли, высказанные человеком, который не только в жизни разбирался побольше моего, но еще и был авторитетным колдуном, вселили в меня немного оптимизма. И правда, думал я, вот отдохну, отвлекусь, а потом с новыми силами выдам что-нибудь такое, чего еще никто не рисовал.

К Выручай-комнате я теперь и близко не подходил, стараясь к тому же не попадаться на глаза преподавателям, в особенности Макгонагалл. Большую часть времени я посиживал в библиотеке, гулял, катался с горы, общался с Хагридом, поглощенным мадам Максим, или сидел на Астрономической башне, когда там не было семиклассников, в панике готовившихся к сдаче выпускных экзаменов. Иногда по вечерам я отправлялся на опушку леса пообщаться с питонами.

Как-то раз я спустился на кухню за очередной порцией мяса. Вот уже который раз я предлагал эльфам деньги, чтобы как-нибудь компенсировать недостачу продуктов, но те оскорблено трясли головами — молодой господин нас обижает! Мы знаем, что если он что-то берет, значит, это ему нужно!.. В декабре на кухне появилось пополнение — вечно пьяная эльфийка Винки, которая обычно сидела где-нибудь у дверей в подсобку с бутылкой наперевес, и эльф по имени Добби, который освободился от хозяев и теперь работал в Хогвартсе за деньги. Местные эльфы смотрели на эту парочку крайне неодобрительно.

— Мистер Ди пришел за мясом! — мои знакомые эльфы засуетились и исчезли в недрах огромного помещения. В ожидании я сел на стул, оказавшись рядом с Добби, который занимался чисткой огромной кастрюли. Заметив, что я за ним наблюдаю, он перестал следить за работой двух скребущих стенки губок и немного настороженно посмотрел на меня.

— Молодой господин знает Добби?

— Нет, — сказал я. Добби бросил взгляд на мой шарф.

— Сэр чего-то хочет от Добби?

— Ты ведь свободный эльф, верно? — спросил я, внезапно подумав, что Добби и вправду может мне пригодиться. Добби кивнул, все еще напряженно глядя на слизеринские цвета. — Может, хватит таращиться на мой шарф? У тебя какие-то проблемы со Слизерином?

— Нет, сэр, никаких проблем, — соврал Добби, опуская уши.

— Ладно, — сказал я. — Не хочешь подработать?

— Что? — пораженно спросил Добби — Вы хотите, чтобы Добби работал на вас?

— Нет, не на меня, — сказал я. — Я не предлагаю тебе стирать мои шмотки или таскать еду в постель...

В этот момент передо мной возник эльф с пакетом мяса. Я поблагодарил его и поднялся.

— Слушай, Добби, ты пока не ломай себе голову, хорошо? У тебя бывают выходные?

— Воскресенье, сэр, — протянул ошарашенный эльф.

— Я зайду в воскресенье, — сказал я. — После завтрака. Тогда и поговорим о деталях. А пока помалкивай об этом.

Не дожидаясь ответа, я покинул кухню и зашагал по просторному, увешанному натюрмортами коридору. Это воскресенье было последним перед началом семестра, и мне нужно было постараться уговорить Добби, чтобы не тратить время на переговоры в учебное время.

В воскресенье после завтрака я спустился на кухню и обнаружил там эльфа, сидящего на стуле неподалеку от входа. Увидев меня, он вскочил.

— Привет, — сказал я. — Хорошо, что ты согласился поговорить.

— Добби тоже рад видеть молодого господина, — кивнул Добби, на лице которого не было даже намека на радость.

— Мы можем где-нибудь уединиться?

— Идемте, сэр, — Добби махнул рукой и повел меня между столами к подсобным помещениям. Указав мне на одно из них, эльф произнес:

— Здесь, если вы не против.

Я не был против. Мы зашли в комнату, где хранились щетки, тряпки и другие хозяйственные принадлежности, и Добби закрыл дверь. Осмотревшись в поисках стула, я не обнаружил ничего, кроме полок, а потому вытащил палочку, сотворил пару ковриков и уселся на один из них, знаком предложив присесть и Добби. Тот был слегка удивлен тем, что я сел на пол, но не стал возражать.

— Послушай, Добби, — начал я. — Я не буду ходить вокруг да около и скажу тебе свое предложение, а ты мне скажешь, согласен ты его принять или нет и на каких условиях. Хорошо?

— Какое предложение, сэр? — спросил Добби.

— Я хочу, чтобы ты учил меня магии.

Добби, видимо, решил, что это шутка, потому что в первые секунды начал непроизвольно расплываться в страшноватой улыбке. Однако видя, что я не смеюсь, эльф тут же согнал улыбку с лица и решил уточнить:

— Молодой господин шутит?

— Нет, не шутит, — ответил я. — Речь идет не о магии вообще, а об эльфийской магии. Вы же не пользуетесь палочками, верно? Или та же аппарация... хозяин может вызвать вас откуда угодно, и вы должны будете к нему явиться... В общем, учи всему, что ты знаешь и умеешь как эльф.

Глаза Добби стали еще больше и занимали теперь пол-лица.

— Но это невозможно! — воскликнул он, отрицательно качая головой. — Эльфов никто не учит магии, мы ею просто владеем! Добби не знает, как это объяснять, Добби не учитель!

— Слушай, давай ты сперва решишь, интересно тебе мое предложение или нет, а технические детали мы обговорим потом, — попытался я его успокоить. Добби казался потрясен самой мыслью о том, что его кто-то попросил о подобной услуге, и довольно долго молчал, переводя взгляд с меня то на полки, то на потолок, будто пытаясь найти там ответы и разобраться, как он относится к такой перспективе.

— Добби никогда еще не просили стать учителем, — вдруг сказал он. — Молодой господин считает, что у Добби получится?

— Думаю, да, — сказал я.

— Добби будет учить! — Теперь эльф позволил себе широко улыбнуться. — Хотя и не знает, как.

— Это мы выясним в процессе работы, — сказал я, воодушевленный его согласием. — Вот мое условие — ты никому не будешь рассказывать о наших уроках, а если тебя кто-то спросит, станешь все отрицать.

— Даже если спросит директор? — Добби снова вытаращил глаза. Я представил, что придет в голову эльфу, не любящему Слизерин, если попросить его помалкивать о наших делах перед Дамблдором, а потому ответил:

— Если спросит директор, скажешь правду...

Добби с готовностью кивнул.

— ... Но только если он сам спросит, — уточнил я. — Ты ведь умеешь держать рот на замке, верно?

Добби закивал головой так, что его уши захлопали, будто листья на ветру.

— Теперь ставь свои, — сказал я. Эльф тут же проговорил:

— Добби ничего не надо, у Добби уже и так все есть! Молодой господин сделает из Добби учителя — этого ему более чем достаточно.

— Мудро, — вполне искренне одобрил я. — Тогда до следующего воскресенья. Здесь же, после завтрака. И подумай пока, о чем бы ты мог рассказать мне на первом уроке.

Я встал и открыл дверь. Добби подхватил оба коврика, быстро скатал их в рулон и сунул на полку. "Прекрасно, — подумал я. — И во что я ввязался на этот раз?"

Если я считал, что в первом полугодии у меня не было времени, то теперь по сравнению со вторым оно казалось настоящими каникулами. Преподаватели то и дело напоминали нам о близости С.О.В. и всей серьезности этих экзаменов, хотя до них оставалось еще полтора года. На дополнительных занятиях Флитвик гонял меня по всему материалу, которого становилось все больше, а Снейп начал учить не скрывать воспоминания, а менять к ним отношение, чтобы сбить легилимента с толку. Хмури, по всеобщему мнению слизеринцев, слегка уменьшил свою шпионскую активность, и я возобновил тренировки в Выручай-комнате. По воскресеньям после завтрака мы с Добби запирались в подсобке и разбирались в тонкостях эльфийской магии. Добби оказался довольно сообразительным и быстро вошел во вкус.