Не гадайте на ромашках. Книга 3

— Ам, ам, — проталкивала в рот отца ручку девочка.

— Дима, что ты делаешь, не разрешай ей безобразничать, — сердилась Лена. — Ей было тепло и спокойно в объятиях его сильных рук. Голова удобно покоилась на его широком плече и его торопливые поцелуи время от времени горели на её губах.

К встрече готовились основательно, ещё с вечера нажарив и напарив холодильник еды. И сейчас девчонки в темпе это всё майонезили, разогревали, закладывали в духовки и подавали на стол.

— Стол — закачаешься, — ставя салаты, глотала слюньки Лизавета. Запахи, язык проглотишь. Я голодная до макушки. Садитесь. Умереть голодной смертью при таком столе, это уже извращение.

— Миша, как ты это выдерживаешь? — посочувствовал профессор.

— Ради ребёнка, я готов такое прожорство терпеть сколько потребуется,— хохотал счастливый Михаил.

Громов тоже не обошёл пару своим вниманием.

— Миша, кто будет?

Всем показалось, что парень нахмурился.

— Мальчик.

— Ты что не доволен, — не поняла его Зинаида Валентиновна. — Мужики же все, как под копирку, пацанов хотят.

Миша, переложив свою палочку на другую сторону, простонал:

— Это те, кто не был на войне. Девочка — это чудо.

— Родишь девочку второй, у вас только начало процесса, — улыбнулся Фёдор Егорович, накладывая ему в тарелку еды. Главное, чтоб силёнки на всё хватило. Ешь.

Звенели счастьем голоса и пел хрусталь. Как здорово, когда всё у всех хорошо. Когда есть настоящие друзья. Когда рождаются внуки и приносят только радость дети. Когда есть для кого жить. Есть тот, кто тебя ждёт, кому ты нужен. Кто рад тебе любому и в горести и в радости...

Воспользовавшись первым же перерывом, Ромка сник из-за стола, умыкнув и Дашу. Заглянув в ванную и найдя её пустой, он затянул жену за собой. Щелчок замка за спиной отрезал их от мира.

— Малыш, потерпи, я такой голодный, завтра будет лучше, -сопел он застряв на её шейке.

Почти не живая от нежности Даша на подкашивающихся ногами и прерывающимся дыханием, пропела:

— Дурачок.

Бугор дурел и теряя контроль над собой стонал:

— Малая, какая же ты у меня сладкая. Как сок медовой зрелой дыни пьёшь и не напиваешься. Так и тебя, сколько не люблю, а сытым не бываю.

Шифоновая юбка стекла на плитки пола, приняв там причудливо вызывающие формы и бесстыже оголяя стройные ноги в тёмно коричневых чулках с кружевными резинками. Гипюровые трусики шоколадного цвета дополняли этот соблазнительный ансамбль. В машине не до гляделок было. А тут Бугор рухнул перед женой на колени.

— Умная баба, страшное кино, она берёт тебя в плен незаметно, играючи и с добровольного согласия обречённого, — хрипел он, снимая губами гипюр.

Даша ерошит ему волосы. Он почти мычит... Рука жены, как бы невзначай, тянет бант, стягивающий тонкую блузку и та, сползая по плечам на руки, выгодно оголяет шары вздымающейся груди, у сосков, покрытых тоже шоколадным кружевом. Бугрова затрясло. Комната поплыла. За час такого огня не притушить, но их вычислили и с шутками выкуривали оттуда, постоянно стуча в дверь.

Друзья постукивая время от времени в дверь напоминали о себе.

— Это не было колесо самолёта, как мы гадали, всего лишь неромантичная ванная, — прыснула в кулачок Лена.— Хорошо хоть сан узел отделён, а то бы мы настрадались...

— У тебя неполная информация, — откусила огурчик Лиза. — До этого уже была машина.

Народ вытаращил глаза. "Да?!"

— Жарко, мы приняли душ, только и всего, — погрозила пальчиком подругам Даша.

— Кто бы сомневался, — хмыкнула догрызая огурчик Лиза.

В атаку на Романа тут же включилась Зинаида Валентиновна:

— Лизавета, ты с Ромкой поаккуратнее, а то присоветует Мише держать тебя в ванной, как отца отправил со мной в примерочную. Тот до сих пор не может сообразить, что он там забыл, — посмеялась она.

— С него станется. Уже куда-то пропал и Мишу умыкнул, — закрутилась Лизавета. -Как Дашка с таким ураганом справляется?

Дарья, попивая сок, загадочно улыбнулась."Не так уж и просто, но пока удаётся".

— На консультацию увёл твоего Мишу, не иначе, — подсказала Лена.

Лиза лениво отмахнулась.

— Его консультации моей семье без пользы. Пока не рожу никакого толку с меня, а потом забудутся.

— Ты не поняла Лиза, — встряла Громова, это он у Миши уроки пошёл брать, как ребёнка организовать. Дима, Миша справились с заданием, остаётся он один. Помех вроде бы нет никаких, учиться кончили, пора.

Роман не мог слышать этого и поучаствовать в таком интересном разговоре. Он как раз в это время увёл Мишу на балкон. Жёг память разговор и он торопился потушить тот пожар.

— Миша ты помнишь командира роты разведки своего?— Миша наморщил лоб, молча кивнул.— Вспомнил?— обрадовался Роман.

— Генка?

Бугор взял его за плечи. Заглянул в глаза.

— Он сейчас в Югославии. Привет тебе передаёт. Мужик не в войске. Священник. Ты удивлён?

Ни один мускул не дрогнул на его лице, ни одна жилка не дёрнулась.

— Меня в этой жизни удивит только одно, если вдруг найдутся мои отец с матерью.

Они отвернулись к окну, помолчали. За окном катилась на колёсах машин, троллейбусах и детских колясках мирная жизнь. Здесь никто не думал, слава богу, о войне.

— Я ему рассказал о тебе, о Лизе, о ребёнке, что вы ждёте. Парень очень обрадовался за тебя,— продолжил Роман.

— Надо же, как играет с нами жизнь. Ты встречаешь в Югославии Генку, в сутане, а под ней автомат?

— Там им по всякому приходится. Мир просто сковырнуть — а вернуть попотеть придётся.

— Это так, если ещё и мешают.

Роман понимающе кивнул и перевёл разговор на дело.

— Отец по дороге рассказывал, что у тебя чудесно всё получается, в сервис — центре и на заводе.

— Правда?! Роман, отец у тебя в бизнесе силён мужик. Шарит в этом деле на все сто. Нюх у него на денежные дела, просто фантастический.

— Ты прав. Согласен. У отца в делах бизнеса талант и чутьё...

На балкон ворвалась Лена со своим чадом и с ходу взялась за них.

— Ребята, хватит болтать о делах, мы приступаем к порезке торта и чай с мятой завариваем, — испортила их разговор она, ещё и передав Роману Машку. — На, потренируйся, Димушу отнеси, где кстати он? А я на кухню сбегаю.

Бугров опешил. Как вести себя с детьми он не знал. Вся эта картина нарисовалась на его лице. Но Лена только улыбнулась: "Действуй!" Зачем ему такая канитель. Чего бы не потащить ей ту Машку сразу к её отцу? Вопросы, вопросы... Но разве с женщинами что поймёшь. Они одно и то же дело могут делать по три раза и каждый думать, что всё правильно. Миша посмеиваясь подтолкнул его в сторону кабинета. Там засели Димка с Николаем Николаевичем.

— Вот дела и что нам с тобой делать? — со страхом спросил он.

Машка не знала что ему с ней делать, но ей не понравилось как у неё об этом спрашивают. К тому же оказавшись на руках чужого человека, девчонка с чувством решила пореветь, чем расклеила Бугрова окончательно. Он почти взревел:

— О, барышня, я женских слёз не выношу. Оставь этот дождь для своего папочки. Сейчас мы к нему пойдём, к папочке твоему, правда, я не совсем уверен, что его ты встретишь лучше, чем меня. Но это уже ваши семейные дела.

Машка смачно всхлипывая, хитро посматривала на него. Но Роману было не до копания в женской психике. Вручив ребёнка отцу, занятому с профессором своими делами, Бугров разыскав жену увлёк на балкон. Его губы горячим лучиком солнышка, горели на виске.

— Куда ты пропала, принцесса, я скучал. Каждую ночь моя душа летела к тебе.

— Ты был с Мишей, я не хотела мешать,— лепетала Даша.

— Иди ко мне, детка, как хорошо, что ты рядом,— развернул он её лицом к себе. Даша улыбалась. А как будто она не рядом, как будто далеко от него... Ловя счастье обоими руками она всё-таки попыталась не терять головы.

— Притормози, мама с папой наблюдают за нами через окно из комнаты.

Дашино хотение не совпадало с его желанием, потому что он жарко зашептал:

— Я закрою тебя своей широкой спиной, и они мало что увидят.

В комнате, действительно наблюдая за зятем, кипела Надежда Фёдоровна. Зацикленный на Даше зять её раздражал. Развернувшись к Громову она вычитывала:

— Что за молодёжь пошла, один секс в голове. Жили же мы иначе. Скромнее.

Громов мотнул головой. Было не разобрать согласен он с женой или нет.

— Ватрушки все были, хорошего в том ни грамма не вижу. Ничего ж не ведали и не знали, шли на ощупь. От природы всё равно никуда не деться. Так пусть приносит радость и удовольствие людям, этот запретный дракон,— обняв жену заявил он.

Та не смогла скрыть даже своего удивления.

— Странно ты как-то заговорил Борис. Роман отрицательно на вас всех действует.

Громов потёрся щекой о пышные волосы жены и усмехаясь выложил.

— Нормально. Вспомни, сколько мы друг к дружке после свадьбы примерялись, информацию собирали. Как, да, что, да зачем... Обхохочешься. Кто, что расскажет, о чём-то поделится. Методом тыка шли. Прочитать и почерпнуть знания в этом направлении, было нереально. Подпольные какие-то, низко пробные журналы ходили в больших городах по рукам. Перепечатанные тексты. Но и до них не так просто дотянуться. Ошибок наделали. Себя во многом обделили. Что нельзя было запустить это, как государственную программу. Класса с восьмого. На каждом уровне, выдавая определённый поток информации, вплоть до "загса". С кассетами, журналами и всей прочей ерундой, что мешало организовать. Ведь любили и множились. Что в этом запретного. Так сделай всё по уму, если боялись сползти до порнухи. Презервативов же нормальных и то не было. Прокладок для женщин кто мешал наделать. Кто-то совсем умный посчитал, что обойдёмся. Сам, поди, импортные использовал, а вы обходитесь.

— Боря, не все же такими, как мы были,— робко возразила она.

— Ты права, но большинство было именно подобными нам, если ещё и не хуже. Всё было сведено к минимуму. А на Дашу с Романом приятно смотреть, завитки берут.

Она не сдержавшись, рассмеялась.

— Скажешь тоже. Седина в бороду, бес в ребро... — Но помолчав и помедлив добавила. — Пойду, спущу плотные шторы на окно, это закроет их от насмешек друзей.

— Да ладно тебе, ребята нормально их воспринимают.

Бугров горел поцелуями, зарываясь в тонкие шелка жены, выискивая там лакомство. Ласкающие движения его рук не заметно превращались в бороны и гребли, гребли... Совсем потеряв голову прохрипел:

— Запрыгнула на кресло. Стой смирно, не крутись. Какая удобная юбка. Она меня третий раз сегодня выручает, умненькая головка её выбирала. ЗапАх — и всё моё.

Даша со страхом поглядывая на окно, там стояли родители, просила:

— Ромаша, остановись.

"Какие глупости она говорит". Бугров умоляюще выдыхает:

— Зачем, твои чуткие родители задвинули плотно шторы, чтоб оставить нас тут любить друг друга. Не боись, малышок. Они посторожат.

А куда денешься, сторожили полчаса. Свои дети, что имеем, за то и в ответе.

— Что, Роман, отвёл душу? — посмеивался, встречая ребят с балкона, Борис Викторович.

— О, это непросто, спасибо за понимание и охрану. Вы лучшая тёща на свете, — поцеловал он Надежду Фёдоровну в щёчку.

— Ладно тебе, мы тоже молодыми были,— сконфуженно проскрипела она.

Увидев родителей, Дашка, зарыла горевшее счастьем лицо на груди мужа, затянутую голубой тельняшкой, подставив им на обозрение не имеющую возможность краснеть спину. Бугров, бережно прижимая её к себе огромными ручищами, старался закрыть свою лапушку от посторонних глаз.

— Дашуня, хватит тебе нас стеснятся, ты взрослая женщина уже, и мы из того же теста сделаны, — поцеловал дочь в макушку Громов. — Собирайтесь. Поехали домой. Дмитрию с Леной тоже надо отдохнуть, да и Лизавете не до гуляний.

Всё так. Устали малость все. Разъезжались при золотом серпе, раскачивающемся на тонкой цепочке из весело подмигивающих звёзд. Чем не ожерелье. Для Лизы с Мишей вызвали такси, а Дашу с Романом повезли родители, решившие заночевать у детей, этим в край испортили настроение Романа.

— Вы меня убили, нет, живьём закопали, родственнички, — невесело бузил он.— Обрадовали, так обрадовали.

Даша млея в тёплых руках мужа, просительно посматривала на отца, мол не заводите его. Но тот игнорируя её просьбы гнул свою линию.

— Чем это? — хитрил Громов.

Бугров не понимал, кому и зачем ещё надо объяснять, разве не понятно.

— Лишили радости общения с женой и ещё смеётесь.

Слёзно, но над ним продолжали измываться.

— В вашей квартире хватит всем места, не нервничай так-то уж.

Бугров сопел, а что — не железный. Какой не чувственный подход... Как кинули...

— Это уже издевательство. Три пары в однокомнатной квартире и санузел совместный. Я люблю голышом ходить по квартире, а что теперь, — бубнил Роман.

— Ходи, не возражаем, подумаешь невидаль, — подмигнул Громовым отец.

— Я смотрю, вас ничем не проймёшь, подготовились на все сто. О гостинице не помышляете, жалеть меня никто не собирается, а я-то уши развесил, ах, какие чуткие у меня родственники. Поехали.

Разошлись по машинам. Ребята поехали с Бугровыми. Громовы шли следом.

В машине Роман сидел чернее тучи, прижимая к себе улыбающуюся жену и стараясь не смотреть на веселящуюся мать. Та долго молчком не усидела, полезла с разговором и не просто с разговором, а с подковырками. "Что бабы за ядовитый народ?"

— Скажи, чего ты так о ночи беспокоишься, все ж свою силушку за день выложил, — подначивала Зинаида сына.

— Не волнуйся, на ночь ещё наскрёб бы, маменька, теперь по вашему хотению всё пропало. — Отвернулся он к окну, рассматривая проносившийся мимо бьющий огнями по глазам город.

Проводив гостей, Лена вручила ребёнка мужу, чтоб не успел скрыться с отцом в кабинете. Хоть профессор и был строго настрого предупреждён, но уже не раз подбуренный соблазном покушался на время зятя.

— И что мне с ней делать? — изумился такому повороту Димка.

Лена объяснила отчего же не объяснить, пусть с ходу и впрягается, а то потом руки не дойдут...

— Перво-наперво покупай, одень пижаму и положи баю-бай, если вспомнишь песенку колыбельную, то спой.

Его лицо вытянулось в трубочку.

— Это всё, я должен сделать сам?

Лена поторопилась вернуть его в нормальное состояние.

— А кто? Ты помнится, хотел второго сам воспитывать, вот и начинай получать удовольствие.

Но это не так оказалось просто и Димка проканючил:

— Один? Я ж не смогу. Лен, помоги.

— Справишься,— беспечно махнула она, стреляя в мужа хитрым взглядом.

Больше ныть Димка не стал. "Ах, раз так!"

— Где наша не пропадала. Машка, твоя мама, без папочки превратилась в злую девочку, придётся очень постараться сегодня, чтоб всё вернуть на свои места.

Лена сверкнув зазывающим огоньком, безумных от любви глаз, улыбнулась.

— Вот-вот, постарайся...

Оказалось сложного-то ничего нет. Сильный пол больше прикидывается не мощным. Так проще. Димка справлялся. Правда, он позволял всё, что только желала Маша. Это приводило ребёнка в неописуемый восторг. Затянувшееся купание, хохот мужа, всплески воды и восторженные визги Маши, вынудили Лену заглянуть в ванную. То, что она увидела, повергло её в шок.