За все время путешествия по лесу я ни разу не натыкался на людей, оставаясь наедине с матушкой природой и ее творениями. И не сказать, что отсутствие общения с людьми меня столь уж сильно напрягало, хотя в глубине души и хотелось прекратить это отчуждение и одиночество, обрести хотя бы одного собеседника, который был бы готов не только выслушать, но и помочь советом. Да и пресловутый режим 'самообеспечения' тоже порядком надоел. Хотелось отведать хорошо приготовленной пищи, ощутить аромат хорошего чая, побаловать себя хорошей книгой.... Ммм.... Блаженство. К сожалению, недоступное.
Подножный корм, откровенно говоря, вызывал отвращение. И хотя теперь меня не рвало, как в случае с болотом, а даже наоборот, оно усваивалось очень хорошо, повышению настроения такая еда способствовала мало. Особенно если учесть то, что мною был где-то просеян кремень и огниво, в результате чего я остался без возможности разводить костры. Что на порядок снизило возможность с комфортом проводить время и готовить себе относительно нормальную пищу.
Я сидел и с восхищением наблюдал за тем, как громадная стена воды падала с высоты многоэтажного дома и непрерывно с грохотом сталкивалась с землей где-то там, внизу. Поднимавшийся над этим местом туман из сплошной водной пыли скрывал то место, куда она попадала. Грандиозное место. Кто бы мог подумать, что эта маленькая вроде бы река способна породить такое чудо природы. Водопад невероятной высоты, окруженная столь дивными зелеными берегами.... И постоянно висящее на высоте над пропастью радугой. Прелесть.
Недоедание последних дней все же не помешало мне получить мощный заряд впечатлений от такого зрелища. Прекрасная картина завораживала, и на некоторое время просто вырвало меня из реальности, погрузив в состояние, близкое к трансу. Это было невероятно. Здешний воздух, пронизанный водной пылью, обладал каким-то особым свойством, гул свежей воды порождал удивительное спокойствие.
Водопад словно завладел мной. Мой разум, очарованный этим местом, не хотел никуда дальше уходить. А тело требовало отдыха. В этот момент, когда мое тело и разум слились в одном общем желании, я решил не поступать наперекор этой воле, а провести здесь пару дней, перевести дух, расслабиться, в конце концов, в этом уголке. Хотя расслабиться получалось не так уж хорошо, тем не менее, времяпровождение в этой местности давало какое-то душевное спокойствие, которого как-то не хватало в лесу, кишащего всевозможными существами, только и ждущими, чтобы откусить от тебя кусок пожирнее. Хотя в моем случае слово 'пожирнее' вряд ли годилось. Глядя порою на свое отражение, у меня просыпалась своеобразная жалость по отношению к самому себе. Страшная худоба, выпирающие кости, хилые руки и ноги мало кого могли бы оставить равнодушным. Там.... Здесь, не знаю.
В этих краях я провел больше недели. Спустившись к самому основанию водопада, я некоторое время просидел у самой воды, с интересом наблюдая за проплывающими поблизости рыбками. Что называется, голодными глазами. Потом, когда решил, что сидеть так и смотреть на эти вкусные блюда в перспективе смысла нет, принялся рыскать в округе, ища себе что-нибудь на закуску, и наткнулся на узкую щель между каменистой стеной берега и падающими каскадами воды. И легким свечением внутри. И недолго думая протиснулся туда, сразу оказавшись в очередном удивительном месте, которое запомнилось мне надолго. Потрясающее зрелище — внушительная пещера, расположенная прямо под горой и прикрытая водопадом. Легкий свет, проникающий через стену воды и испускавшие бледное свечение стены, создавали здесь какую-то свою, уникальную атмосферу. Настолько притягательную, что собственно и стало причиной моей задержки в этом месте больше чем на неделю.
Я успокоился. Устроился в этой пещере поудобнее, некоторое время побродил внутри, подобрал пару камешков, осмотрел стены, потом посидел, прилег и, в конце концов, уснул. А проснувшись, почувствовал себя частью этого места, этого уголка природы, мира. И все пошло как по накатанной. Нашлась и еда, и огонь, и подобралась превосходная возможность восстановиться после длительного перехода через лес, не думая о зверях, опасных растениях и насекомых. Все как-то просто и спокойно, словно даже не я все это делал, если честно. Посидел, подумал, побродил вокруг, натаскал вовнутрь сухой травы, хвороста, опять посидел, опять подумал, поиграл с камешками, которыми была усеяна пещера, попробовал ударить их друг о друга, увидел, как высекаются искры. После долгого и кропотливого труда, после которого я стер кожу с правой руки, удалось разжечь подобранный неподалеку клочок шерсти какого-то животного. И получился костер. То, чего мне не хватало. Стало тепло и уютно, а потом и сытно. Стоило только перестать глазеть на рыбки и обратить внимание на бродящих в изобилии ракообразных.
Из пещеры я ушел в тот момент, когда понял, что здесь мне больше делать нечего. Забавное было чувство. Вроде бы сидишь — сидишь, все устраивает, ложишься спать, спишь, а проснувшись понимаешь, что все — пора. Больше тут нельзя оставаться. Уж не знаю, в чем заключалась причина такого внезапного порыва, но я повиновался. В конце концов, бесконечном проводить здесь время было невозможно, особенно, если уже это тебе в тягость, а впереди еще довольно долгий путь.
Я продолжил путь, держась течения реки, стараясь не отходить от берега, и углубляться в окружающий меня лес. Время, проведенное в изоляции в пещере, повлияло успокаивающе. А снова погружаться в среду бесконечных рисков и угроз леса после этого не хотелось. К тому же, особых причин отходить от реки также не было. Река вела к морю, к первоочередной цели моего путешествия, а основные необходимые пищевые ресурсы преимущественно мной могли быть добыты преимущественно у воды.
Сдается мне, что причина моего столь внезапного пленения тем водопадом и столь же резким охлаждением к нему заключалась в том, что я получил то, что мне было необходимо. Дело тут не было в чем-то физическом. Хотя я мог бы пожаловаться на утомление от долгого передвижения по опасному лесу, и отсутствие надлежащего отдыха без комфорта, это вряд ли могло иметь хоть какое-то сравнение с ощущениями моральными. Да, в первую очередь устала моя голова, погруженная в совершенно новые условия, устало сознание, переполненное ощущением постоянной угрозы. И водопад вместе с пещерой, в которой мне удалось самостоятельно добыть огонь, стал прекрасным местом для разрядки от негатива и зарядки свежей энергией. Стоило мне восполнить свои запасы сил, так сразу же отпала сама необходимость дальнейшего времяпровождения в комфортном укрытии и снова стали четко вырисовываться горизонты, которые предстояло достичь.
Вообще, после водопада чувствовать себя я стал несколько лучше. Стало как-то легче дышаться, местность перестала казаться сплошной полосой препятствия. Шаги давались легко, окружающая растительность не выглядела как страшная пассивная система сопротивления. Просто лес, хоть и огромный, невероятно опасный и так далее и тому подобное. А ты часть этого леса. Просто потому, что ничего другого у тебя нет. И если ты до сих пор жив, значит, лес, вероятно, считает также. Даже если порой и оспаривает этот вывод.
Мое относительно спокойное продвижение по лесу вдоль реки до моря омрачилось одним фактом. И звался этот факт болотом. Да, увы, та страшная напасть снова оказалась предо мной. Хоть и не столь страшной форме и не в столь страшных условиях, как в первый раз, но, тем не менее, во всех своих прелестях. Часть берега оказалась заболочена, причем заболочена достаточно сильно, чтобы я начал искать способ обойти это внезапно возникшее препятствие. И каким-то непонятным образом, тем не менее, оказаться посреди топи, на узкой звериной тропе, отступиться от которой не представлялось возможным по соображениям безопасности. Да и что греха таить, по соображениям гигиены. Снова ползать по трясине, глотая воду желания не было, так что я предпочел ограничиться промокшими сапогами, мокрыми штанами по колено, и, разумеется, огромными тучами кровососущих насекомых, с жадным удовольствием набрасывающихся на мое лицо и руки — единственные открытые части моего тела.
Из болота я вылез аккурат на следующий день, и кажется, бледнее обычного, с круглыми глазами и трясущимися руками. Постоянно оборачиваясь по сторонам, и вздрагивая от любого шороха. И сжимая рукой кунай, готовый попытаться отогнать им кого или что угодно. Хотя болото занимало довольно внушительные размеры, мне удалось преодолеть его всего за два дня и это благодаря бессонной ночи, проведенной на ногах, за которую и прошел большую часть расстояния между границами твердой земли и болота.
Всему виной было увиденное мной в глубине болота зрелище, заставившее меня ощутить безымянный ужас. Попробуйте представить себе клочок твердой земли посреди болот, покрытую сажей и торчащий в самом сердце этого островка деревянный кол, черный от копоти, с острым концом на верху, где торчал человеческий череп. И это все на фоне сгустившегося тумана и материализующейся прямо из него призрачной фигуры женщины в белом саване, с распущенными окровавленными черными волосами и пустыми глазницами, которая начинает приближаться к вам и шипит, махая окостенелыми руками, требуя убраться отсюда. Не буду скрывать, я не просто испугался. Словно ледяная рука схватила внутри меня что-то и сжала, а страшные глаза поймали мой взгляд и впились прямо в мой разум. Даже не знаю как я умудрился тогда найти себе дорогу посреди топей, не могу понять, каким образом тогда просто напросто не утонул, бросившись со всех ног не разбирая дорогу, и вообще, как смог найти в себе сил начать движение. Я падал, поднимался, бежал, снова падал, чувствуя за своей спиной надвигающийся холод и отчаянный беззвучный крик.
Успокоился я лишь после выхода из болота, когда вырвавшись снова в лес, первым делом бросился в воду, стараясь оказаться как можно дальше от этого страшного берега. И уже тогда, когда мне удалось оказаться в небольшой, но залитой солнечными лучами поляне, смог взять себя в руки и постирать штаны. Увы, как бы стыдно не было признавать, но, к сожалению увиденное плохо повлияло на кое-какие части моего тела, вызвав непроизвольную реакцию. Пришлось заняться этим, попутно пытаясь забыть об этом как о страшном сне. Не получилось. Позже тот ужасный образ неоднократно преследовал меня во снах, заставляя цепенеть от ужаса и просыпаться с криком, в ледяном поту....
Когда мне наконец-то удалось выйти к морю, вокруг уже серьезно 'попахивало' похолоданием. Иными словами, наступала осень. Температура воздуха начала постепенно снижаться, неоднократно прокатились холодные дожди, местами деревья поменяли цвета своих листьев на желтые. Честно говоря, проводить в лесу такие дни было значительно тяжелее, чем в теплые летние, когда сон на земле, укрывшись плащом был идеальным вариантом хорошо отдохнуть и набраться сил. Сейчас же, когда по ночам температура постепенно снижалась, а с неба моросил холодный дождь, такое времяпровождение уже не было хорошей идеей. Плащ продувало, моя легкая одежда не представляла хорошую защиту от дождя, ветра и холода. Да и к сожалению, мои сапоги после устроенных для них 'тест — драйва' обзавелись несколькими внушительными дырами, которые совершенно не способствовали удобству.
Выход к морю стал причиной высвобождения многих вопросов, доселе не обсуждаемых мной по причине отсутствия каких бы то идей на этот счет. Я имею в виду понятный всем традиционный вопрос: 'что делать?'. Двигаясь вперед, все это время я мало задумывался над тем, что делать потом, в каком направлении двигаться. И честно говоря, совершенно полностью вычеркнул из своих планов возможность изменения времен года, погоды, ну и еще многого другого. Передо мной стояла цель — идти. Вот я и шел. И дойдя до первого планируемого перевалочного пункта, тут же застопорился на выборе дальнейшего направления. Вот оно море, перед тобой, а вот что с ним делать, неясно.
Я задумался, побродил по берегу, и, в конце концов, был вынужден очень скоро забиться под одно свалившееся неподалеку от границы леса и морского побережья дерева и, укрывшись всем, что у меня было (плащом и шкурой), пережидать разразившуюся бурю. В результате я промок от хлынувшего ливня, продрог до костей, оказался в самой настоящей луже грязной воды, которая образовалась после того, как волна, размерами в приличный холм, накрыла мое дерево с головой. А спустя несколько часов, пережить очередную волну, после чего уже ощутить себя стремительно движущимся на куске дерева отступавшей в море водой.
Шутка ли, или просто такая у меня судьба, но меня снова спас рыбак. И хотя у этого рыбака лодка оказалась побольше, я был в состоянии получше (в смысле, не выглядел как леший или водяной из болота), но в принципе, все остальное вполне соответствовало первому разу. Опять же старик, опять же один, нашел меня почти что случайно, посреди бушующего моря, когда он возвращался с рыбалки. Уж не знаю, почему он тоже попал в этот шторм, но мне явно повезло, что он оказался рядом. Иначе меня без вариантов унесло бы куда подальше от берега и скорее, быть бы очередным погибшим в море от переохлаждения.
Старик смог меня выловить, откачать, и доставить обратно на берег, где мы довольно скоро оказались в его скромной хижине. А спустя некоторое время, мне удалось завязать с ним разговор. В конечном счете, нам удалось найти общий язык, и через некоторое время мне впервые с момента покидания жилища Такехиро было предложено горячее.
Рыбак был человеком более раскованным, при этом резким, обладателем твердого взгляда и глухого голоса. А также как выяснилось позже, неплохим рассказчиком и любителем послушать чужие истории.
Свою историю мне пришлось рассказать в тот же вечер, причем, почти во всех подробностях, включая историю про 'приведение', которое впрочем, произвело на него сильное впечатление. А если еще и учесть тот факт, что мне не удалось от него утаить свой кунай, который он долгое время осматривал и потом, слегка подозрительно прищурившись, изучал уже меня, то можно сказать, заинтересовать его я заинтересовал. И очень сильно.
Горо, как звали старика, в первое время относился ко мне с подозрением. И, несмотря на все мои попытки убедить его в том, что я не отношусь к какой-то там касте солдат — убийц в ночи, он, кажется, не собирался отказываться от своего мнения. Впрочем, возможно, тот факт, что он именно так считал, являлся причиной согласия на мое времяпровождение в его доме. Будь я на его месте, наверное, тоже не стал бы рисковать, если бы знал, что на моем месте может быть убийца с навыками, далеко выходящими за грань моего собственного понимания.... А потом, спустя некоторое время спустя, после уже долгих разговоров между нами, он стал относиться ко мне с меньшим подозрением, и вправду начав считать меня скорее обычным человеком, нежели кем-то другим. Но выдворять не стал. А спустя некоторое время и вовсе предложил задержаться у него на еще больший срок, и помочь ему с его работой. На что я согласился без колебаний. Делать мне было нечего, идти некуда. Вот и решил пока подождать, пока снова не проснется дух путешествий. А в голове прибавиться объем знаний об этом мире.
