| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
На пороге стояла Мила, переминающаяся с ноги на ногу. На губах её играла жалобная улыбка. Она как-то робко посмотрела мне в глаза и спросила:
— Можно войти?
Я посторонился и сказал:
— Конечно! Заходи!
Моё раздражение как-то само собой пропало, сменившись удивлением.
Мила прошмыгнула в прихожую, я закрыл дверь и стал ждать, что она скажет.
— Серёж, знаешь, ты, конечно, не обязан, но у тебя так здорово получается... — сумбурно выпалила она. — В общем, ты не мог бы мне помочь ещё разок, а?
Я посмотрел на неё и улыбнулся. Вид у неё был, как у потерянного щенка, стоящего на тротуаре и заглядывающего в глаза каждому прохожему. Одета она была в простое, но изящное бело-голубое короткое платье, сидевшее на ней просто отлично. Я залюбовался ею, и сказал:
— Нет проблем! Конечно! Ты проходи, разувайся. А что случилось?
Мила скинула свои белые туфельки, переобувшись в поданые гостевые тапочки, и прошла в мою комнату.
Там она подошла к журнальному столику, сделала лёгкий жест, как будто доставая что-то, и вывалила из появившегося в её руке мешочка на столик кучку небольших кубиков. Кубики запрыгали по столешнице, рассыпаясь в разные стороны, а пара штук умудрилась даже свалиться на пол. На каждой грани кубика был нарисован его порядковый номер. Номера шли от одного до тридцати.
"Всё ясно", — подумал я. — "Похоже, ей дали следующее задание на концентрацию".
— Вот, — проговорила она, вздыхая. — Классная дама дала их мне, сказав, что теперь мне нужно научиться поднимать их. А тренировки с огоньками для меня уже слишком простые!
— И как твои успехи? — поинтересовался я нейтральным тоном, с сожалением выключая тривизор.
— А вот как! — зло воскликнула Мила, и пять кубиков подпрыгнули над столом. — Всего пять, понимаешь! А нужно, чтобы хотя бы половина! А лучше двадцать или даже двадцать пять!
— Ладно-ладно, успокойся! Не всё так страшно! Тебе объяснили, что нужно делать?
— Да это даже в учебнике написано! Так она мне сказала! Ну, прочитала я этот параграф! А толку? Всё равно ничего у меня не получается!!!
Мила уселась на кровать, закрыла лицо руками и стала явственно всхлипывать.
— Что мне делать? Подскажи, а? Ты же умный! И в псимагии отлично разбираешься! Помоги, пожалуйста!!!
Я вздохнул, успокаивать женские истерики я никогда не любил, хотя, имея двух младших сестёр, избежать этого мне никогда не удавалось. Пришлось браться за дело.
— Ну-ну... — ласково протянул я. — Ну, не расстраивайся ты так... я тебе помогу! Обязательно помогу, только тебе нужно успокоиться... Хочешь, я воды принесу?
— Нет, не надо... я сама... — Мила ещё пару раз всхлипнула, а потом спросила с явственной надеждой в голосе: — Ты правда знаешь, что надо делать?
— Знаю, конечно, знаю! — я вложил в свой голос максимум уверенности. — Только ты должна делать всё так, как я тебе скажу! Поняла?
— Да, да, конечно! Я буду очень стараться! — в голосе Милы, наконец-то, прорезалась надежда.
Остальное было просто делом техники. Я сам делал то же самое, так что точно знал, что нужно не пытаться поднимать эти кубики по одному, а связать их все общей структурой, и поднимать уже саму структуру, а не каждый по отдельности.
На то, чтобы объяснить это Миле, у меня ушли следующие три часа. Я весь вспотел и измучился, она ну никак не желала понимать, что от неё требуется. Но, в конце концов, мне удалось заставить её связать три кубика и поднять их вместе. Дальше стало проще. Мила привязывала к получившейся структуре по одному кубику, поднимала их и радовалась успеху, как маленькая девочка.
Остановилась она на одиннадцати кубиках, когда в комнату в очередной раз зашла моя мама и позвала нас пить чай с пирогом. Мила тут же воспользовалась этим предлогом, чтобы передохнуть. Она здорово устала за это время, наверное, даже больше, чем я.
Мы сидели на кухне, и Мила за обе щёки уплетала бабушкин пирог. Пирог был вкусный, свежеиспечённый, с малиновым вареньем из бабушкиных "стратегических запасов".
С чего это бабушка решила их использовать на простой пирог, я не понимал. Но это нисколько не мешало мне есть вот уже третий кусок.
Мама с бабушкой наперебой расспрашивали Милу о разных пустяках. Об учёбе, о родителях и тому подобном. Каждый раз они ахали и охали, расхваливая её на разные лады. Новость о том, что я помогаю Миле с её занятиями, очень их удивила, и хотя про меня было сказано, что я редкостный оболтус, но если я и правда помог такой умной девочке, то они этому очень рады. И очень хорошо, что от моего изучения псимагии, есть хоть какой-то толк.
В конце концов, Мила встала из-за стола, поблагодарила моих предков, и мы продолжили наши занятия. Сил у Милы прибавилось, так что она сумела поднять пятнадцать кубиков одновременно. На этом мы решили прерваться, продолжив завтра.
Мила была так рада своим успехам, что предложила мне прогуляться, на что я, конечно же, тут же согласился. Мы прошлись по парку до нашего РАРКа, заглянули в небольшое уютное кафе и выпили там по чашке кофе. Всё это время мы болтали о разной ерунде. Мила рассказывала про свою жизнь, я слушал, иногда давал глубокомысленные советы, ну и тому подобное. Расстались мы поздно вечером.
С тех пор так и пошло. Мила приходила ко мне со всеми своими проблемами, я помогал ей, фактически, став её личным тренером по псимагии. Я стал часто бывать у неё дома, а она часто засиживалась у меня допоздна. Мы не только вместе занимались, но и вместе гуляли, и даже несколько раз сходили в кино.
Первая картина, на которую мы пошли, называлась "Сияющий снег". Это была историческая военная драма о событиях столетней давности. Тогда произошло редчайшее событие — сильнейший за всю историю псимагический гейзер забил в Карелии, практически на границе между Скандией и Россией. Сканды конечно же до сих пор твердят что он был расположен на их территории, а не на нашей. Но мы то знаем правду! Гейзер был нашим, и это сканды вероломно напали на нас, пытаясь установить над ним контроль.
Конечно же, главной героиней фильма была полковница Наталья Воронцова. Она тогда была всего лишь капитаной и первая приняла бой с превосходящими силами скандов. В результате, она чуть не погибла, а от её подразделения осталось не больше трети личного состава. Жаль, что кончилось всё тем, что гейзер вышел из под контроля и затопил всё вокруг бушующей энергией, создавая карельскую зону с нестабильным псимагическим фоном. Теперь там никто не живёт, кроме трансморфированных под действием псимагии существ.
Мне картина понравилась, а вот Мила сказала, что лучше бы там было поменьше батальных сцен и побольше про отношения княгини Воронцовой со своим мужем графом Родионом Смирницким, а ещё лучше если бы показали и то, как за ней ухаживал Дмитрий Михайлов. Я ей возразил, что фильм вовсе не о любви, а о войне и в результате мы немного поспорили. В конце концов, я, чтобы закончить этот глупый спор, сказал ей, что в следующий раз, если она так хочет, мы сходим на что-нибудь романтичное, что ей больше нравится.
На том мы и порешили, хотя она и подулась на меня немного, но после того, как мы выпили по чашке кофе с мороженным, настроение её пришло в норму.
В следующий раз мы сходили на романтическую комедию "Нелёгкий Выбор" про молодого графа выбиравшего себе невесту из пяти кандидаток, а, в результате, женившемся на своей личной служанке. А затем на историческую мелодраму о любви между молодой семнадцатилетней наследной принцессой Германии Фредерикой и тридцатилетним кронпринцем Австрии Карлом Дитрихом Вольфом за полгода до того ставшим Супером и потерявшем всю семью, убитую во время последней попытки вампирского восстания в Силезии. Эта история тридцатипятилетней давности была слезливой до невозможности и как писали критики, совершенно далёкой от исторической реальности. Но Миле она ужасно понравилась, так что и мне пришлось сдержано её похвалить.
Зачем я это сделал, я и сам не очень понял. Просто не хотелось с ней ссориться, а это неминуемо бы произошло, если бы я ударился в критику.
Моя мама всегда радовалась появлению Милы у нас, а бабушка так и вовсе всё время предлагала ей что-нибудь вкусное. И обе они всё время её хвалили. Мне это даже стало надоедать, потому что в мой адрес ничего лучше "оболтус" никогда не звучало. Единственное, что мне говорили, что раз уж мы с Милой так хорошо поладили, то я не должен упустить такую хорошую и перспективную девушку.
Для меня это звучало как-то совершено глупо, потому что девушек вокруг был просто вагон и маленькая тележка. Практически любая девчонка из нашего класса, дай я ей хоть намёк на то, что она мне нравится, была бы на седьмом небе от счастья и побежала бы за мной хоть на край света.
Но через какое-то время я понял, в чём тут дело. Мила была псимагиней, и после совершеннолетия она, через несколько лет, практически гарантированно получит дворянство, да к тому же её отец был очень хорошим архитектором, и хотя их семья всегда жила скромно, зарабатывал он, по маминым меркам, весьма и весьма прилично.
Но мне, в отличие от мамы и бабушки, на всё это было наплевать. Мне просто было хорошо с ней, а остальное меня мало интересовало.
Четырнадцатого ноября, на мой пятнадцатый день рождения, мама с бабушкой подарили мне два билета на экскурсию по Василисиной Башне и настояли, чтобы я пригласил Милу, что я и сделал прямо на празднике. Она с радостью согласилась.
Экскурсия оказалась просто потрясающей! Нам рассказали о том, как взамен старой древней уже разваливающейся Останкинской Телебашни было принято решение построить новую с использованием самых последних лучших примагических технологий облегчения веса и увеличения прочности конструкций. Что в Императорском Совете было много споров о необходимости этого проекта, о его невероятной стоимости и огромной технической сложности.
Точку в спорах поставила тогдашняя Императрица Василиса Первая, сказавшая, что России нужен символ её величия и Останкинская Башня, названная в последствии "Василисина", как нельзя лучше подходит для этого.
Строительство продолжалось долгие восемь лет, с 154 по 162 годы[12]. Мы посмотрели голограмму с его этапами, сопровождаемую пояснениями экскурсовода о сложностях возникших во время возведения этой постройки.
В результате, сейчас мы имеем вместо старинной отжившей свой век конструкции современную 274-х этажную башню, возвышающуюся на 768 метров над уровнем земли, ставшую бизнес и развлекательным комплексом, посмотреть на который приезжают туристы со всего мира.
Экскурсия завершилась на обзорной площадке на самом последнем этаже. С этого места можно было увидеть всю Москву и даже разглядеть Царьградский Силовой Купол на юго-западе.
Москва была красива. Из зелёного моря парков и скверов, как скалы возвышались домовые комплексы и районные административные центры, а исторический центр города смотрелся большим островом в этом море зелени плескавшемся до самого горизонта.
На уроках Москвоведения нам рассказывали, что до Катастрофы Москва была больше похожа на огромный муравейник, чем на город в котором приятно жить его жителям. Что в ней умещалось просто невероятное количество людей, до пятнадцати миллионов!
Сейчас же в городе живёт меньше пяти миллионов человек и ещё пара десятков тысяч приезжих. Большая часть старых домов была снесена, индустриальные предприятия вынесены за черту города, а на их месте разбиты парки и созданы лесопарковые зоны.
Жилые районы теперь имели радиальную структуру, с расположенными вокруг РАРКов пятью-шестью домовыми комплексами из трёх-пяти высотных домов с детским садом, школой и поликлиникой в центре комплекса.
Центральные административно-развлекательные комплексы были связаны друг с другом порталами метро[13] и время затрачиваемое для того чтобы добраться из одного конца города в другой исчисляется всего получасом. Что очень удобно для жителей.
Всё это всплыло в моей памяти, пока экскурсовод показывала нам где что расположено внизу.
Потом мы с Милой стояли у самого края смотровой площадки любуясь лентой Москва-реки сияющей в лучах послеполуденного солнца. Это зрелище так захватило нас, что как-то так само собой получилось, что я встал практически вплотную к Миле. Я почувствовал тепло её тела и мне даже захотелось её обнять, но я так и не решился.
Так мы простояли долгих несколько минут, пока нас не позвала экскурсовод. Как оказалось, экскурсия уже закончилась и мы остались на площадке одни.
Всю дорогу назад никто из нас не вспоминал об этом эпизоде, как будто его и не было. Мы делились впечатлениями, смеялись и наперебой рассказывали то, что запомнили.
На Новый Год Мила с родителями уехала кататься на горных лыжах в Швейцарское Княжество, и я затосковал. Сначала я даже и не понял, чего же мне не хватает, а потом меня осенило: Мне не хватало Её!
Может быть, это звучит глупо, но до этого момента я даже не догадывался, насколько к ней привязался. Ещё пару дней я ходил и размышлял, что же мне теперь делать. Потом взял свой ликом и позвонил ей. Сделал вид, что просто хочу её поздравить с Новым Годом и всё такое.
Мила приняла мой звонок с большим энтузиазмом. Я бы даже сказал, что она была мне рада намного больше, чем я ей. Это было ужасно приятно. Мы проговорили почти час, а потом пришла мама и сказала, что пора ложился спать, так что пришлось заканчивать.
Я лёг в кровать и уже стал засыпать, как мне пришел Зов. До этого мне приходил Зов только от Дениса, но этот Зов был незнакомым, каким-то мягким, трепещущим и неуверенным. Я отозвался. Оказалось, что это Мила. Её Зов был неровным, мне даже показалось, что он сейчас прервётся.
В этот момент я себя чуть не выдал, попытавшись перетащить связь на себя, но Мила ничего не заметила. Похоже, что для неё было внове пользоваться телепатией. Мы проговорили ещё часа три. В конце концов, Мила сказала, что совсем-совсем устала и очень хочет спать. Время было что-то около двух ночи по Москве.
С этого дня ни одной ночи не проходило, чтобы мы не общались с помощью телепатии. Милин Зов становился увереннее и увереннее с каждым разом, так что под конец её поездки мы проговорили почти пять часов подряд. В каком-то смысле это был рекорд.
Нам так понравилось разговаривать перед сном, что, даже когда Мила вернулась, мы не бросили этого занятия. Возможно, дело было в том, что во время Зова твой собеседник может слышать не только твои слова, но также ощущать и твои чувства. Это было самое лучшее время в наших отношениях. Ни она, ни я не признавались друг другу в любви, но всё же между нами что-то определённо было.
Я стал гораздо чаще бывать у Милы. До этого по большей части она приходила ко мне, а теперь мы стали сидеть у неё. У неё была своя комната в такой же как у нас четырёхкомнатной квартире, что не удивительно, ведь она фактически жила прямо надо мной. Вот только обставлена она была совершенно по другому. Ну конечно, не совсем уж иначе, тривизор висел у нас на одном и том же месте на стене напротив кровати, но если у меня кроме простой кровати, письменного стола и пары шкафов в комнате ничего не было, то у Милы практически всё пространство было заставлено какими-то пуфиками, мягкими игрушками и тому подобной ерундой. Розовые занавески с рюшами и обои в таких же розовых тонах дополняли общую картину девичей спальни.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
