— Я рад Вас видеть в добром здравии, госпожа Эльга! — Обезоруживающе улыбнулся бородач, поставив поднос с кофейником и двумя чашками на столик.
— Пробуй! — Без тени улыбки велела я, указав на кофейник.
В первую секунду здоровяк замешкался, а потом расхохотался так, что по стенам стало гулять эхо.
— А я не поверил служанке! Думал, что наговаривает специально! — Сквозь смех поведал он. Но тем не менее, все же налил себе в чашку и смело глотнул.
Левка отчаянно грыз мясо и встревать в разговор с бородатым неизвестным, явно не торопился. Я же посадила Даринку перед собой и стала объяснять, чем именно собираюсь ее кормить. Энтузиазма на детском лице не было, но голод делал свое дело — она молча открывала рот.
— Это и есть дочь господина Рошшера? — Полюбопытствовал стражник, жадно разглядывая Даринку. — Похожа...
— Так ты за этим сюда явился? — Усмехнулась я. — Сравнить?
— Вы напугали служанку, а остальные ей тут же поверили и идти было больше не кому. — Простодушно ответил Далат.
— Я уже успела забыть, какие Вы тут впечатлительные. — Соврала я, поднося ложку к Даринке. У нее уже закрывались глаза и старалась быстрее закончить 'трапезу', чтобы со спокойной совестью уложить ее спать.
Разговаривать со стражником, которые принимал участие в памятных для меня событиях, почему-то не хотелось. Ведь Зеленский сказал тогда, что к столбу в поле меня привязывали и пытались убить двое, но не конкретизировал кто именно. Был ли среди этих двоих Далат или нет, я предпочитала не знать. Потому как если положить эти знания на мое нынешнее состояние, результат может оказаться плачевным.
Словно почувствовав мое нежелание разговаривать, бородач ушел и покончивший с мясом Левка, решил высказать свою точку зрения.
— Много у тебя тут таких знакомых?
— У меня не было цели в прошлый визит обзаводиться какими либо знакомствами. — Пожала я плечами, вытирая подбородок Даринки. Глазки у ребенка стали моргать еще медленнее. Переутомилась...
— И тем не менее, даже не имея цели, ты ее достигла. — Хмыкнул Левка, налив себе кофе во вторую чашку. — Страшный тут народец — маги, лесничии...
— Он не лесник, он стражник. — Улыбнулась я. Ведь в Левка в точности повторил мои собственные мысли, которые посетили меня, когда я в первый раз увидела Далата.
Докормив полусонного ребенка, я отнесла ее в постель, держа для ее же спокойствия за руку.
— Условия какие-то собачие! — Возмущался Левка, подкидывая в камин дрова, который поглощал принесенные служанками дрова, со скоростью пулемета. — Если он решил нас сжить, думаю у него все получиться и мы тупо околеем!
— Не дрейфь! — Тихо ответила я. — Нам же эти покои выделили всего на 3 дня. Я тебе разве не сказала?
— Нет, не сказала! — Возмущенно зашипел братец, грея руки. — И куда же нас везут?
— Нас повезут в деревеньку, под названием 'Паршат'. Карту Эллионора я помню очень смутно и определить направление точно не смогу. Потому как даже не знаю, где именно мы сейчас.
— Здорово! — Кисло отозвался Левка. У его ног зашевелился щенок и уже через секунду, тряпка на которой тот лежал, намокла. — Смотри, как они бедолагу заморили! Хочешь, чтобы и мы так же через месяц на тряпочки по нужде ходили?!
Я видела, что он злиться, но сказать, на удивление, было нечего. Отвлек нас от назревающей ссоры стук в дверь, от которого Даринка дернулась во сне. Остановив собирающегося подняться братца, я встала с кровати и дойдя до двери, распахнула ее настежь, чтобы увидеть здоровенную фигуру Далата.
Чтобы не разбудить ребенка, я вышла в коридор и закрыла дверь. Только после этого я обратилась к стражнику.
— Мог бы и потише стучать!
— Прошу прощения. — Стражник и глазом не моргнул на мое возмущение. — Господин Рошшер велел привести Вас.
— Какой именно Рошшер? Старший или младший? — Решила уточнить я.
Немного поразмыслив, Далат все же ответил.
— Младший.
Я подумала, что желание Мэдстока поговорить, хороший признак и предупредив Льва, послушно пошла за стражником в одном ему известном направлении.
Бесчисленные коридоры, освещенные чадящими факелами, наводили на жуткие мысли, ассоциирующиеся скорее с фильмами ужасов, нежели с жилым помещением. Впрочем, я не сомневалась, что здесь и при свете дня смотреть было особенно не на что — все серо, мрачно и однотипно. К тому же от холода эти стены ничуть не скрывали.
В прошлый раз я попала на Эллионор зимой и застала удивительное природное явление, которое происходит здесь раз в 250 лет и отмечается у местных особым праздником. Таких природных катаклизмов мне больше видеть не доводилось. В действительности, это было страшно, когда пурга не дает выйти из помещения человеку, с весовой категорией меньше 60 килограмм — его просто таскает по улице, как перышко.
Теперь вот — осень. И пусть тут было на несколько градусов теплее, чем у нас, особой разницы я не чувствовала. Да и природа привычна глазу — все желтое и унылое.
У меня заканчивалось терпение, когда Далат вдруг завернул в темный угол и стал подниматься по лестнице. Поднявшись на пролет, он вывел меня в коридор, идущий очевидно параллельно тому, по которому мы шли. Только здесь определенно пахло людьми...
Пройдя мимо бесчисленного количества дверей, мы остановились у самой дальней. Коротко постучав, Далат распахнул массивную деревянную дверь, пропуская меня внутрь.
Глубоко вздохнув, я сделала шаг вперед, стараясь не думать о плохом.
В не большой комнатке было тепло, идущее от камина, который в отличии от нашего, работал исправно. Освещение, помимо камина, исходило еще от стоящих на низком столике двух канделябров, держащих по 3 свечи. А вокруг столика стояли два глубоких кресла, в одном из которых восседал Мэдсток. Грем стоял с напряженной спиной у окна.
Вообще комната наверное предназначалась для чтения, так как вдоль одной из стен, от пола до потолка, был стеллаж забитый книгами.
— Можешь идти. — Как-то царственно махнул рукой в сторону Далата Рошшер и я непроизвольно хмыкнула. Помниться, раньше он не был таким снобом. Глядя на него нынешнего, я не могла понять — когда же он был настоящим, тогда или сейчас? — Присаживайся. — Переключил он внимание на меня, стоило закрыться двери за Далатом.
— О! Ты намерен на длительную дискуссию? — Не удержалась я, опускаясь в мягкое кресло. Наверное через-чур мягкое, так как мое тело буквально провалилось в нем.
— Ты все так же остра на язык. — Слегка качнул головой Мэдсток, не отводя взгляда. — И твой язык тебя погубит.
— Твой мир меня погубит, даже если я буду все время молчать! — Хмыкнула я, инстинктивно скрестив руки на груди.
— Ты всего пару часов здесь, а вся прислуга уже на ушах! — Укоризненно произнес он. — Зачем ты заставила служанку пробовать еду?
— Дай мне личного дегустатора и твои служанки не пострадают. — Широко улыбнулась я. Играть в слова можно было бесконечно. — С таким набором злопыхателей, мне здесь даже воздух проверять придется....
— Тебя никто не посмеет тронуть. — Непреклонным тоном заявил Рошшер, чем вызвал еще одну мою насмешку.
— Твои родственники заставляют меня думать иначе.
Грем едва уловимо шевельнулся и Мэдсток тут же отдернул себя, вернув лицу непроницаемую маску. Интересно, зачем тут маг?
— Я предоставлю вам жилье и гарантирую безопасность, при условии, что ты будешь сидеть в Паршате тихо. Если тебя не устраивает, можешь уйти. Вместе с братом.
У меня было ощущение, словно он прилюдно пнул меня ниже поясницы. Внутри все клокотало и мне пришлось сцепить зубы, чтобы не высказать ему собственное мнение на сей счет. Для этого еще стоит дождаться подходящего случая.
— О каком жилье идет речь? — Я тщательно выбирала каждое слово, пытаясь одновременно и выяснить подробности нашего туманного будущего, и не нарваться. — Подобное тому, в котором нас сейчас поселили? Так вот это не жилье, это собачья будка, с соответствующими условиями, абсолютно не приемлемыми для 2-х летнего ребенка!
— Ты все равно будешь привлекать внимание. — Неожиданно усмехнулся Мэдсток, качая головой. — Твоя речь, тон, манеры, одежда в конце концов!
— Есть простой способ поберечь собственные нервы и нервы родственничков — откажись от нее и мы исчезнем. — Пожала я плечами.
— Нет. — Не раздумывая выпалил Рошшер, сверкнув глазами. — Либо ты обещаешь вести себя тихо, либо девочка поедет в Паршат одна.
Вздох-выдох, вздох-выдох.....
— О нашем прибытии все равно узнают! В отличии от тебя, мне мой ребенок дорог, чтобы рисковать ей.
— С вами поедет Грем. — Махнув в сторону мага рукой, раздраженно ответил Рошшер. — И, кстати, он умеет различать яд в пище, раз ты так боишься.
Грем опустил голову, но я хорошо видела, как побелели костяшки его пальцев, которые он сжал. По всей видимости такой расклад его тоже не радовал.
Мне хотелось выть от безысходности, до того твердолобым оказался бывший муженек. Сам того не осознавая, он создавал всем нам огромный геморрой, разбираться с которым предстояло нам с Левкой.
— А ты будешь навещать ее, Мэд? — Криво улыбнулась я. — Приедешь к ней на белом коне и скажешь — 'Даринка, я твой папка!'. А?
— Я смогу приехать не раньше Ортэна. — Хмуро отозвался Рошшер.
— 'Ортэн' — это что? — Непонимающе переспросила я. Что сказать, я с радостью забыла за неполные 3 года все, что касалось времяисчисления на Эллионоре.
— Это весенний цикл.
У меня упало сердце. И вопреки голосу рассудка, я накинулась на мужчину с обвинениями, вскочив с кресла.
— Какого черта, Мэд?! Зачем отправлять нас хрен знает куда, если ты даже навещать ее не собираешься?! Зачем тебе в таком случае ребенок?!
— Тебе не стоит повышать на меня голос! — Равнодушно ответил он. — Равно как и сомневаться в моих решениях.
— С чего ты взял, что можешь распоряжаться ее жизнью? — Прошипела я, не найдя в себе сил последовать его совету. Мне хотелось свернуть ему шею только за один тон, который он избрал при общении со мной. Словно я сама приползла к нему и вымаливала о милости! — Неужто у тебя мало отпрысков на Эллионоре, что ты так в нее вцепился?!
— Представь себе, она мой единственный ребенок! — Сверкнул глазами Мэдсток, сжав руками подлокотники кресла. — Сядь на место, женщина не...
— Так веди себя как мужчина! — Истошно заорала я, не в силах сдержать злость.
Он вскочил с кресла, нависнув надо мной, но сдавать позицию я не спешила, шумно втягивая воздух, которого вдруг оказалось так мало.
— Грем, оставь нас. — Коротко произнес он, не поворачивая головы.
Маг даже не собирался возражать и поспешно удалился. Мэд же продолжал молча смотреть на меня сверху вниз.
— Я искал тебя почти 2 сириона. — Вдруг произнес он, с какой-то странной интонацией в голосе, определить природу которой я бы не рискнула. — Феорд клялся, что ты погибла.
— Твой братец сделал для этого все, не так ли? — Вскинув бровь, насмешливо переспросила я. Стало как-то неловко от этого взгляда. — Но он немного просчитался, Артлан отдал мне свою жизнь.
— Тем не менее, ты пошла за братом, а не за мной.
— На мой взгляд, выбор очевиден. — Пожала я плечами. — Твои родственники не давали мне забыть, что я не самая достойная партия для тебя!
— Я и не думал, что ты будешь отстаивать обратное. Но ведь ты могла поговорить со мной до возвращения?
— С полуживым братом на руках? — Хмыкнула я. — У меня не было сил даже для самостоятельных передвижений, а ты говоришь о том, чтобы обойдя твоего братца с папашкой я пришла к тебе?! Феорд бы с радостью прикончил меня во второй раз!
— Он за это уже поплатился. — Отстраненно заметил Мэд. — Кстати, он сейчас живет в нашем имении в Паршате, вместе с матерью и сестрой. Стоит съездить, чтобы увидеть выражение его лица, когда он увидит тебя.
Он стоял так близко, что у меня чесались руки дотронуться до этого изможденного лица. Но я не могла даже сдвинуться с места, чтобы отойти — ноги словно приросли к полу.
— Зачем мы едем туда? — Сглотнув, я решила вновь встать на скользкий путь. — Думаешь Даринке там будет лучше, чем дома?
Мэд тяжело вздохнул и отошел к окну. Скрестив руки на груди, он смотрел на меня отстраненным взглядом и наконец, соизволил ответить.
— Великий Зерон больше не даст мне детей, Эльга. Жрецы поведали мне его волю.
— И ты собираешься отыграться на ней? — Воздуха стало еще меньше. Меня подташнивало от осознания того, как быстро падают наши шансы на возвращение домой. За секунду они превратились из призрачных в ничтожные. — Но ведь она внебрачный ребенок! Разве Ваши законы позволят тебе признать ее?
— О ней вообще никто не должен узнать. — Усмехнулся Мэд.
— Тогда как ты нас представить собираешься? Как беженцев, просящих убежища? — Я непонимающе смотрела на его спину, пока он отвернулся к окну. В конце концов, эта недосказанность довела меня до точки. — Ты хоть сам осознаешь, что делаешь? Отправляешь ребенка под бок своим родственникам на постоянное жительство, накануне собственной свадьбы?! Я сильно сомневаюсь, что ты будешь приезжать в эту деревеньку, чтобы навещать ее, как планируешь!
— Ты права. — Спокойно ответил он и повернулся, чтобы я смогла увидеть непреклонность, которую выражало его лицо. — Приезжать часто я не смогу, но я собираюсь использовать любую возможность. Ты злишься, а ведь я мог распорядиться отослать ее одну! Вместо этого я пытаюсь объяснить тебе, что ни ты, ни наш ребенок, не будете ни в чем нуждаться.
— Мы и у себя не нуждались, чтоб ты знал! — Прошипела я, сжав ладони в кулаки. — Подумай хотя бы о ее безопасности! То, что ты делаешь, может быть опасно для нее! Стоит ли перспектива потешить собственное самолюбие хоть волоска с ее головы, который не преминет упасть, учитывая ваши законы и нравы?! Так ли она нужна тебе, если ты не собираешься даже элементарно сблизиться с ней?! Очнись же, Мэд! Нам не будет здесь спокойной жизни! Если...
— Я отправляю с тобой в Паршат Грема, а это лучший гарант безопасности, который я могу дать. — Прервав мои излияния, ответил Мэдсток. — Если бы я нашел тебя раньше, все могло бы сложиться иначе. Но сейчас мне никто не позволит разорвать договоренность о свадьбе!
— Тебя никто не просит разрывать свою договоренность! — Раздраженно отмахнулась я. Битва была, судя по всему, проиграна. — Зачем тебе ребенок, который...
— Тебя это не должно волновать!— Довольно бесцеремонно оборвал мое возмущение Мэдсток.
Я молча захлопнула рот от такой наглости, не найдя слов. Вернее они были, но далеко не самые цензурные. Это же надо быть таким беспросветным дуболомом! Вся вуаль романтизма, окутывавшая меня последние два года, слетела напрочь. Стоящий напротив меня человек желал лишь удовлетворения своего эго, не больше. И все попытки убедить его в том, что Эллионор не место для 2-летнего ребенка, были заранее обречены на провал.
— Ты сам от нее откажешься! — Уверенно заявила я, смело встретив его настороженный взгляд. — Можешь до поры — до времени, считать, что выиграл.
— Я с тобой не играю, Эльга! — Качнул головой Мэдсток. — Возможно ты мне и не поверишь, но мне действительно жаль, что так вышло.
