Варяги: На гребне волны

* * *

Май (травень), 997 год, столица королевства Леон.

Хорошо, когда в дороге не происходит ничего незапланированного! Поэтому, когда мы благополучно добрались из пункта А в пункт Б, то есть из Хихона в Леон, я был почти что счастлив. Всё-таки определённые опасения по поводу разного рода подстроенных маврами пакостей присутствовали. Особенно учитывая тот факт, что взятые бдительными хирдманами Одинца и людьми из Тайной Стражи Гуннара в Хихоне много чего порассказали. И да, просто любопытных среди оных практически не было. Те же, которые попали под раздачу, им ничего не грозило, помимо нецензурного напутствия, пинка под зад и пожелания больше не проявлять ненужное и вредное для здоровья любопытство.

Что до тех, кого прихватили заслуженно... О, эти красавцы если чего и заслуживали, так исключительно острую сталь в жизненно важные места организма. И это в лучшем случае. Вообще же меня откровенно поражало — до сих пор, а ведь я в этом времени поболее десятка лет — откровенно раздолбайское отношение многих правителей к такому явлению как шпионы всех мастей и рангов. Далеко не всех, но многих. И Бермудо II Леонский был, к огромному сожалению, из разряда последних.

Сама столица была... не в лучшем состоянии. Даже беглый взгляд подмечал следы от осад города снаружи и полного его разорения изнутри. Нет, столицу, само собой. восстанавливали и весьма активно — ибо какой король захочет находиться пусть и во дворце, но посреди пепелища — но для полного восстановления требовались долгие годы. И главное — тут необходима какая-никакая, но уверенность в завтрашнем дне. С маврами же под боком об уверенности можно было только мечтать.

— Плохая защита стен, — заметил Оттар ещё тогда, когда смог как следует разглядеть стены Леона. — Сами стены хороши, но...

— Мало метательных машин и другого, для отражения приступа полезного, — вторил ему Всеволод. — Понимаю, что 'греческого огня' у них нет, но что мешает побольше простых котлов со смолой и маслом? Не просто так, а чтобы кипящая или горящая жидкость из проведённых желобов выливалась.

— Вот их местные 'хазары' и бьют,— припечатал Лютобор, презрительно фыркнув. — Ещё предателей у них много!

Вот что тут скажешь? Несколькими словами и по защите города потоптались подкованными сапогами, и про одну из главных бед этих мест упомянули. Возразить же тут просто нечего, потому как сказана правда и ничего помимо неё.

Нас встречали. Сам король Бермудо II с избранными придворными и покорными ему леонскими графами выехал за пределы городских стен, тем самым показывая как минимум то, что считает конунга Руси равным себе. Максимально допустимое уважение без риска предстать перед собственным народом слабым и зависимым. Лично я это оценил, равно как Магнус, Гуннар и хитрые сестрички. Насчёт других уже не был уверен.

Та-ак... Бермудо II в сопровождении всего лишь двух воинов в богато изукрашенных доспехах выезжает вперёд. Значит, мне следует сделать то же самое. Только вот доспехи что у меня, что у двух хирдманов-охраников куда более скромные, без украшений. На Руси помпезность покамест не прижилась и искренне надеюсь, что и не приживется, тем более применительно к броне и оружию.

— Приветствую повелителя плодородных и залитых солнечным светом земель Леона, — поприветствовал я короля, выехав ему навстречу. От непривычной латыни... Вроде её и знаю, читать так и вовсе постоянно почти приходится, но как будто из горла что-то чужеродное вылетает. Не люблю и всё тут.

— Я рад видеть в Леоне могучего короля Хальфдана, повелителя далекой Руси, прибывшего для общей нашей войны с нечестивыми маврами. Да благословит Господь всемогущий этот союз.

— Боги Асгарда его уже благословили, Бермудо, — чуть улыбаясь, отвечаю я. — Разрушенный Лиссабон, чуть менее пострадавший Кадис и выжженные 'греческим огнем' множество менее значимых прибрежных селений тому подтверждение. Теперь пришло время сильного удара на суше. Совместного удара наших войск. Присоединится ли к нам король Наварры Гарсия Санчес?

— Об этом лучше поговорить в моём замке, внутри городских стен. Не здесь. Добро пожаловать в Леон, мою столицу.

— Благодарю тебя, король.

Ну вот. Первая беседа, пусть и краткая, состоялась. Король Леона, развернувшись, возвращается к своей свите и охране, мне надо сделать то же самое. И не только это, ведь все пятнадцать тысяч внутрь города не войдут. Да и лишним будет, честно говоря. Куда надёжнее и целесообразнее разбить лагерь, к тому же мало-мальски укрепив его, как и полагается по всем канонам и просто здравому смыслу. Земляной вал, местами повозки, позиции для орудий и сифонофоров, шатры для отдыха и всё в этом духе. А в сам Леон будут выбираться частями. Себя показать, других посмотреть, на здешних красоток полюбоваться и не только. Впрочем, про тренировки им забыть не дадут, да и сами варяги народ опытный, понимают, что тело надо поддерживать в лучшем виде. Вот пруссы — это несколько иное. Хотя этих конкретных Витовт Тихий железной рукой держит за особо чувствительные места организма.

Всё же в любой момент времени внутри городских стен Леона будут находиться не менее нескольких тысяч воинов. Союз союзом, но здоровую подозрительность ещё никто не отменял. Сейчас через городские ворота пройдут три тысячи воинов — две варяжских и одна прусская — остальные же останутся снаружи. Начало работ по обустройству лагеря, рассылка дозоров в окрестности города, а также иные дела. Бездельничать покамест не получится. Только потом, да и то в меру. Не на курорте!

Леон — красивый город, с богатой историей и множеством испытаний, выпавших на его долю. Это видно любому, кто умеет смотреть, слушать, а особенно чувствовать. Я умел, поэтому неспешное движение по улицам города было наполнено впечатлениями. Как и для некоторых других вроде того же Магнуса. Он долгое время молчал, а потом всё же высказался.

— Кровь, боль, смерть. Отчаяние. И чувство надвигающейся беды. Ты чувствуешь это, Хальфдан?

— Лучше бы не чувствовал. Это не место для стольного града, ближайшие лет двадцать наверняка. Но если я даже это скажу, кто поверит? Уж точно не король и тем более не его жрецы распятого бога. Для тех чем больше страданий, тем лучше. Вся их вера построена на боли, слезах, смирении и терпении. Вера, тянущая вниз, заставляющая простираться ниц перед богом. Они сего и не скрывают.

— Да, столицу они не перенесут. Но что сейчас?

— Сейчас? Разговор с королём. Серьёзный, о делах воинских и не только. Он со своими советниками, я же с вами. Ты, обе сестрички с их своеобразным взглядом на мир, да Гуннар, без него нельзя.

— Оттар со Всеволодом, Витовт?

— Многолюдство сейчас излишне. Потом им всё поведаем, они ничего не потеряют.

— Как знаешь, брат... А вообще я уже начинаю скучать по Киеву. Вроде времени мало прошло, а вот гляди ж ты, тоска подкралась. С чего бы?

— Понимание того, что тут надолго задержаться придётся. Мавров просто так не разбить, время нужно и силы. Оттуда и тоска. Да я и сам печаль гоню. В Киеве ж не только Роксана, там и обе дочери, которые уже давно в разум входить начали. А я не на один месяц в дальние края, пусть и по делам очень важным.

Всё так и было. Надолго отрываться от семьи — дело крайне неприятное, учитывая то, что последние годы привык почти постоянно находиться рядом с ними. Воспитание дочерей-близняшек надо сказать оказалось тем ещё 'трудовым подвигом'. Особенно учитывая крайне непоседливый характер и не по годам развитый ум что у Ольги, что у Мирославы.

Развитый ум — это штука крайне полезная, но более всего прочего нуждающаяся в постоянном совершенствовании. И сильно зависящая от круга общения. Учитывая же, что две юные бестии обожали сбегать от нянек и прокрадываться к взрослым, то... В общем, много чего слышали, много чего видели, перенимая определённые черты характера как от родителей, то есть меня с Рокси, так и от ближнего круга. А ближний круг — это то ещё собрание экзотических личностей. Ладно бы особый взгляд на мир Магнуса и его очень своеобразные высказывания на разные темы. Был еще Гуннар Бешеный, любящий при любом удобном случае побеседовать на тему политики, интриг и способов видеть в людях их истинную суть, проникая под носимые теми личины. Эйрик Петля с крайне веселыми, наполненными цинизмом и чёрным юмором морскими байками... Олег Камень, вечно ноющий и жалующийся на вороватых торговцев, своих и иноземных. Чисто воинские байки военачальников вроде Лютобора, Свенельда и прочих.

И как венец всему — Софья с Еленой, жрицы Лады во всей красе, обворожительности и ядовитости. Ну просто 'идеальный' пример для подражания! А ведь они то девочкам очень даже нравились, с ними было интере-есно! Ну не отрывать же двух мелких от столь 'интересных тётенек', которые столь много занимательного рассказывают и местами даже показывают.

Итог всего этого общения? С юных, очень юных лет развивающиеся ум, хитрость, умение выкручиваться из неприятных ситуаций и всё в этом духе. Полезные для правителя качества, тут не поспоришь. А постоянное присутствие рядом опытных, умудрённых набегами и полноценными войнами ярлов и хирдманов поневоле прививало интерес ко всему оружию в частности и войне в целом. Змейка могла не волноваться, её дочери росли в мать в плане воинственности. Их не нужно было приманивать к оружию, они сами к нему тянулись. Так что... Чую, что в будущем ни у кого не вызовет удивление не просто женщина на престоле Руси — Ольга уже была, чего уж там удивляться — но дева-воительница, валькирия во плоти.

Вот только какая из двух? Впрочем, на лицо они обе неотличимы почти для всех. Только знающие их очень хорошо могли отличить Ольгу от Мирославы. Не по внешности, а по мельчайшим особенности движения, мимики, интонаций. И никак иначе, потому как эти хитрюги одевались абсолютно одинаково. Если же одевали в разное, то могли банально поменяться просто за ради обмана окружающих.

Задумался, завспоминался... Лишь оклик Магнуса вырвал меня из размышлений. Побратим напоминал о том, что мы почти приехали. Ага, всё верно, приехали. Пришло время слезть с коня и проследовать в сопровождении охраны и ближников туда, в замок. Именно там и состоится серьёзная, обстоятельная беседа с Бермудо Леонским. Война, враги внутренние, наши планы насчет всего этого. В общем, говорить будем долго и очень надеюсь, что продуктивно. Не хотелось бы потерять время на пустопорожнюю болтовню.

* * *

Жаль, очень жаль, что нет фотоаппарата. Зачем он мне? Просто хотелось бы заснять замок короля Леона изнутри с целью кое-какие элементы привнести к нам, в Киев. Ну да ладно, придётся по памяти ориентироваться. Люблю красоту, вот и всё, а испанский стиль всегда отличался своим неповторимым очарованием. Главное убрать оттуда местами раздражающую пышность и будет совсем хорошо.

Сестрички, те сразу поняли, на что именно у меня глаз загорелся. Быстрее других, о чём не преминули упомянуть в своих обещаниях всё-всё запомнить, а потом начать гонять наших киевских ремесленников на предмет повторения и частичного изменения тут увиденного. И женских нарядов тоже, кто бы сомневался! Жаль только, что Роксана как была далека от некоторых элементов в одежде, так таковой и останется. Хотя... чем Локи не шутит, когда асы спят!

Хорошо, что Бермудо II загодя согласился, что первым делом важные разговоры, а потом уже и пир в честь нашего прибытия. Хотя о нем, пире, было объявлено, куда ж без него. Символ союза, приглашение как тех графов Леона, которые однозначно поддерживали короля, так и тех, которые... не слишком его поддерживали. Первых нужно было увидеть и оценить как немаловажные элементы войска Бермудо. Вторых также следовало увидеть, но по иным причинам. Каким? Некоторых реально использовать, хотя бы до поры. Другим будет лучше просто исчезнуть, сломать шею, упав с лестницы, отравиться некачественной едой или питьём, помереть от как бы естественных причин. Жрицы Лады знают толк в ядах, равно как и люди из Тайной Стражи.

Грубо? Ничуть, ведь грубость — это когда льётся кровь, звучат истошные крики о помощи, работают палачи у всех на виду. Жестоко? Возможно, но это будет необходимая жестокость, слишком уж тут всё прогнило, слишком широко раскинулась паутина предательства и обмана.

Однако сначала нужно посмотреть, разузнать, оценить. И только потом действовать. Спешка, как известно, нужна лишь при ловле степняков и тараканов. Первые ускачут, вторые в щель ушмыгнут. И то и другое мне знакомо на собственном опыте.

Королевский замок... Он видел завоевателей, но пришельцы из далёких северных земель в лице нас тут точно были впервые. Впрочем, мы завоевателями не являлись. Зато хирдманов тут хватало. Они, едва здесь появившись, контролировали часть замка наряду с королевскими стражами, олицетворяя собой полную, абсолютную нейтральность. И обеспечивая мою безопасность. Паранойя? Отнюдь. Ведь стоило учитывать сложную обстановку в Леоне, наличие тех, кто не прочь был бы видеть во главе королевства покорного данника аль-Мансура, видя в этом определённые выгоды. Отсюда и принимаемые меры безопасности.

Вторая и куда более важная встреча с королем состоялась в небольшом зале, в то время, когда уже окончательно стемнело. Впрочем, света в зале хватало, светильников было предостаточно. Зато людей — ограниченное количество, многолюдство при важных разговорах ни к чему. Меня сопровождали Магнус, Софья с Еленой и незаменимый в некоторых делах Гуннар. Бермудо II Леонский же находился в обществе нескольких вполне себе примечательных людей, о которых посол при его дворе, Олаф Рыжий, подробнейшим образом докладывал.

Менендо Гонсалес. Олаф не раз писал в своих донесениях, что этот человек абсолютно предан как лично королю, так и Леону. Хитёр, коварен, в общем, настоящий политик во всех смыслах этого слова, в том числе и отрицательных. Именно его король, в случае чего, желал видеть регентом своего недавно родившегося сына Альфонсо. Показатель, однако!

Хуан Самарро. Этот не мог похвастаться громкими титулами и большим состоянием. Зато именно он в последние несколько лет поднялся не то чтобы со дна, но из шеренги себе подобных — малоземельных кабальеро, имеющим славных предков, но вот с деньгами испытывающих большие проблемы. Он мавров ненавидел люто, готов был костьми лечь, но не допустить их продвижение вглубь Леона. Причины? О, они были более чем весомыми. Разрушенный замок, вырезанная семья — большего для искренней ненависти и не требовалось. И именно таких же он собирал под своими знамёнами, не особенно смотря на знатность рода. Недаром еще пару лет назад, когда звезда Хуана Самарро лишь начинала своё восхождение, Олаф Рыжий отписал из Леона о том, что этот человек представляет для Руси определённый интерес.

Правильно посол его заприметил! Потому и получил приказ аккуратненько так способствовать тому, чтобы отряд, а потом и отряды Самарро получали от нас определённую помощь. Финансовую, конечно. Без каких-либо особых условий, просто по причине того, что этот даже в страшном сне не мог себе представить какой-либо мир с маврами. Полезный человек, очень полезный. Особенно как противовес придворным любителям договариваться с врагом. Против того же политика Менендо Гонсалеса или третьего из советников короля, епископа Леонского Диего Барроса.