Айрис и вирус

— Нет, конечно. Пожалуйста, проходи, садись. Я также озадачена, как и ты, можешь мне поверить. Присаживайся, — она махнула рукой на стул возле ее рабочего стола. У нее был ярко-алый маникюр. Тесс присела рядом. Только сейчас она заметила, что Джанет была одета в обтягивающий красный свитер поверх узких черных брюк и замшевых сапожек. Ее фигуру такой комплект подчеркивал как нельзя лучше. Тесс была удивлена. Джанет обычно одевалась очень утилитарно и невзрачно.

Тесс попыталась объяснить в меру возможности о собственной неуклонно усиливающейся зависимости от школьной формы. Разумеется, она не стала упоминать о частых сеансах самоублажения, которым она предавалась в своем кабинете. Она рассказала, однако, об Айрис и о безумной теории Гарри касаемо заразного поведения и о концепции "психологического вируса".

Ее собеседница явно была скептично настроена.

— Поведенческий вирус? Такое вообще возможно? И как он будет действовать? Как он будет передаваться? Это все бред какой-то. Хотя, с другой стороны... — она задумчиво покачала одной ногой и подперла лицо кулаком, осмысливая услышанное.

Тесс сообразила, что она не на шутку встревожила свою коллегу. Это совсем не поможет делу. Ей надо успокоиться. Тесс должна ей помочь в этом.

— Я сама не знаю, стоит ли этому верить, — начала она. Она закинула одну ногу на другую, высоко задрав край своей юбки. Это движение на секунду привлекло взгляд Джанет вниз, к ее обтянутым нейлоном бедрам. Тесс начала неспешно водить указательным пальцем по своей ноге, медленно описывая восьмерки, не прерывая при этом разговора, удерживая внимание своей собеседницы.

Тесс вновь прибегла к своим профессиональным навыкам. Она говорила тихим, равномерным успокаивающим тоном, пока наконец не убедилась, что Джанет полностью расслабилась. После этого она принялась объяснять основные факторы привлекательности образа школьницы. Она рассказывала о том, какой молодой, и свежей, и желанной она себя нынче ощущала, как этот стиль освобождал ее от прежнего унылого, не в меру серьезного образа жизни, как он позволял ей наслаждаться головокружительным ароматом юности, словно она заново впервые открывала собственную женственность. Джанет, по-видимому, была согласна. По крайней мере, так Тесс поняла по ее реакциям на рассказ, состоявшим в основном из неразборчивых "д-да..." и "мм-хммм..." время от времени.

— Ну что ж, наверное, все что мы можем сейчас сделать — быть повнимательнее и острожнее, — произнесла Тесс в заключение, поднимаясь на ноги.

Глаза Джанет распахнулись.

— Чт...что? Ой, эм, прости пожалуйста, Тесс, я... я, боюсь, что немножко задумалась тут, — она озадаченно помассировала висок, — Что ты говорила?

— Да так, ничего особенного. Подождет до завтра, я думаю, — успокоила ее Тесс, — А сейчас я пойду уже домой, пожалуй. День был длинный.

— Да, я тоже собираюсь, — согласилась Джанет. Она зевнула, прикрывшись ладонью, — Мммм, да, что ж, тогда до завтра. Приятного вечера.

— Пока, — попрощалась Тесс, выходя из пустого класса. На пороге она остановилась, — Ах да, Джанет, забыла сказать.

— Да?

— Классные сапожки.

* * *

*

Тесс не пошла сразу домой из школы. Она завернула в близлежащий торговый центр, где, как она знала, любили тусоваться ученицы ее школы. Ей захотелось посмотреть, где продаются эти разноцветные чулки, которые носили многие девчонки в последнее время. Может и себе надумает взять пару.

В итоге, она купила пять пар. Не считая уймы других вещей. Алкоголь еще не до конца выветрился из ее головы, и она была до крайности подвержена совершению импульсивных покупок. Она наткнулась на пару знакомых ей старшеклассниц и решила побродить немного по магазинам вместе с ними. Было очень весело примерять разные модные вещички в каждом молодежном бутике подряд. Она настояла на том, чтобы девчонки называли ее просто Тесс. Многие молодые продавщицы в магазинах тоже не отставали от моды и были одеты в подобие школьной формы, так что они знали, какие обновки — самые супер-супер-клевые.

Тесс уже направлялась к выходу, держа в каждой руке по набитому пакету с одеждой, когда заметила что-то, что ее встревожило. Две молоденькие девушки сидели за столиком в кафе. Одна была одета более-менее нормально, в джинсовые бриджи и футболку. Другая — облачена в полный "школьный" наряд: голубой кардиган поверх тонкой белой блузки, хорошо выпячивавшей ее грудь, и плиссированная миниюбка в бело-голубую клетку с заниженным поясом. Ее ноги были безукоризненны в блестящих голубых чулках и синих туфельках с массивными каблуками.

Почему-то эта парочка заставила Тесс остановиться. Они разговаривали о чем-то, склонившись друг к другу над тарелками с едой. Она не могла разобрать слов, но разговор был определенно односторонним. Говорила только девушка в школьной форме. Она сидела, настойчиво наклонившись к своей подружке, и рассказывала ей что-то низким монотонным голосом. Вторая девушка сидела неподвижно, бессмысленно уставившись в пространство. Ее руки бессильно висели. Она кивала головой и что-то бормотала в знак согласия время от времени.

Как будто была под гипнозом.

Тесс подозрительно сощурилась. Она продолжала наблюдать за этой парочкой еще несколько минут. Ей никак не удавалось расслышать слов говорившей школьницы. Ее голос звучал в монотонном ритме, который убаюкивал даже на таком расстоянии. Не удивительно, что ее подруга была так зачарована этим голосом. Такой умиротворяющий, такой успокаивающий... Голос словно призывал слушателя забыть все тяжкие думы и проблемы реальности и погрузиться в сладкое, безмятежное забытье сна...

Тесс резко дернула головой. Она сама едва не уснула, прямо там, стоя посреди оживленного молла! Что-то здесь было очень, очень ненормально. Она подхватила один из своих пакетов, который даже не заметила, как уронила. Каблучки ее новых замшевых сапожек звонко цокали по полу на обратном пути.

* * *

*

Тревога не покидала Тесс и на следующее утро, когда она явилась в школу. Она все еще не совсем понимала, что происходит. Однако, теперь она была убеждена, что волна подростково-сексапильного стиля в одежде, захлестнувшая всех учениц — и даже нескольких преподавателей — была не просто мимолетным веянием моды. Какая-то мания, или что-то еще хуже, захватывала школу.

Симптомы были очевидны, стоило ей переступить порог школы. Беззаботный смех, чулки и глупая девчачья болтовня царили повсюду. Проталкиваясь через оживленный коридор, Тесс изо всех сил старалась не обращать внимания на когорты вызывающе одетых старшеклассниц, флиртующих со всеми подряд и вешающихся на каждого встречного мальчика. Она делала вид, что не замечает поцелуев взасос и откровенных обжиманий и валяющихся на полу женских трусиков — по углам, в подсобках, один раз — даже прямо в коридоре. И еще молодую секретаршу в кабинете директора, которая сидела, листая комиксы и посасывая вишневый леденец.

Это было больше, чем просто модное поветрие. Все девушки, похоже, изменяли свое поведение подстать своей одежде. Они все превратились в глупеньких нимфоманок, каковой по идее и должна быть любая женщина, которая носит такой фетишистский наряд школьницы. Как же это произошло? Тесс продолжала мысленно возвращаться к идее Айрис о том, что Гарри якобы создал некий психологический вирус — инфекцию, не имеющую материального воплощения, которая, однако, успешно росла и самовоспроизводилась — и изменяла зараженных людей. Совершенно безумная версия, но других вариантов у нее пока не было.

Что бы это ни было, она не поддастся. Сегодня она явилась на работу в нормальной деловой одежде: темно-синем брючном костюме и черных туфлях. Костюм создавал имидж независимой, профессиональной, уверенной в себе женщины, и исключал какие либо намеки на сексуальность. Свои наряды "а-ля школьница" она оставила в шкафу. Пора снова вести себя по-взрослому.

Беседы с учениками в этот день шли абсолютно ни к черту. Девушки, приходившие к ней, все время ерзали, отвлекались, хихикали, и говорили только о сексе, и моде, и парнях. Все до единой были одеты в тугие короткие топики и микроскопические плиссированные юбочки. Одна прижимала к груди плюшевого медвежонка. А ребята, заходившие в ее кабинет — довольно ухмылялись до ушей.

В какой-то момент Тесс вспомнила, что она не удосужилась (в который раз) пригласить к себе Гарри. Если он и вправду стоял за всей этой эпидемией подростковой секс-мании — возможно, он мог бы пролить свет на причины происходящего. Почему она все время забывала? Тесс была очень недовольна и раздражена.

Ее раздражение имело и еще одну причину. Полностью вышедшее из под контроля либидо, похоже, было побочным эффектом ее эксперимента с этим заразным стилем школьницы. Замечательный оргазм под душем этим утром, хоть и был весьма приятным, но дал ей облегчение лишь на короткое время. С течением дня, Тесс чувствовала, что она поневоле все больше и больше отвлекается от работы.

Череда нахальных молодых парней, посещавших ее кабинет, определенно не способствовала концентрации внимания. А девчонки — еще больше усугубляли ситуацию. Слушая их глупую болтовню, Тесс против своей воли неотрывно оценивающе глядела на них и представляла, как бы их соблазнительные наряды смотрелись на ее собственном теле. Ее пульс учащался от этих мыслей.

К середине дня она была уже не в силах сдерживаться. Если она немедленно не выпустит пар, то просто взорвется. Она заперла дверь за спиной последней юной посетительницы. Скинула жакет и расстегнула ремень. Облокотившись на поверхность стола, она стянула вниз брюки и немедленно запустила два пальца в свои мокрые трусики. Ее голова резко запрокинулась назад, глаза были закрыты. Яркие картины горячего, бешеного секса с молодыми парнями заполнили ее сознание. Пронзавшие ее разряды наслаждения были невыносимо сильны, почти до боли, как первый глоток обжигающего кофе утром.

Ее брюки упали бесформенной кучей на пол. Она нетерпеливо отшвырнула их ногой в сторону. Ее обнаженные ноги были длинными и стройными. Под брюками она носила голубые носки. Они были длинными, почти... Почти как гольфы.

Тесс замерла, остановив движения своих пальцев. Ее зрачки расширились в ужасе. Неведомо как, несмотря на все принятые меры, на всю свою решимость, под костюмом она была по-прежнему одета как школьница. Серьезный, взрослый деловой костюм был всего лишь прикрытием, никак не заменой. На ней даже была белая блузка, которую она одела (как ей казалось) для контраста с темно-синим жакетом. Теперь она избавилась от брюк. Все, чего ей недоставало — это....

Сгорая от стыда и безумного возбуждения, Тесс пошатываясь подошла к шкафу у стены. Она открыла верхний ящик. Когда она успела положить туда три миниюбки — и зачем? Не важно. Она схватила наугад одну из них и торопясь натянула вдоль своих длинных ног. Юбка была в сине-розовую клетку, плиссированная. Очень короткая. Она застегнула пряжку широкого белого ремня. Мгновение спустя, она любовалась своим изменившимся отражением в оконном стекле.

Она вновь на все сто процентов была все той же легкомысленной девчонкой, что и раньше. Более того, изящные туфли на шпильках, которые она подобрала к своему костюму, теперь, в сочетании с носками и миниюбочкой, делали ее еще более несерьезной. Она выглядела как школьница-вертихвостка, стащившая пару туфель из шкафа своей матери.

Тесс продолжала пораженно смотреть на полу-раздетую женщину в отражении. Ее волосы были завязаны в высокий тугой хвостик. Все ее попытки вести себя по-взрослому полностью провалились. Это все было лишь внешней оболочкой, маской — поняла она теперь. Ее внутренняя школьница всегда была с ней, лишь дожидаясь подходящего момента, чтобы выглянуть наружу. Так же как ее сиськи поджидали момента, чтобы вывалиться из полу-расстегнутой блузки.

Это неправда, этого не могло быть! Она тяжело дышала. Она крепко, до боли сжала веки, пытаясь сосредоточиться и мыслить рационально. Она — не какая-то шестнадцатилетняя нимфетка, мечтающая соблазнить учителя физики. Она — взрослая, образованная женщина, и... о господи, о, как она распалена!...

Раздался стук в дверь.

Тесс вздрогнула. Не сейчас! Когда угодно, только не сейчас! Она была не в состоянии говорить с кем бы то ни было. Может у нее назначен сеанс на это время? Она полностью перестала составлять какое-либо расписание. Кто бы там ни стучал, пусть зайдут позже.

Направляясь к двери, Тесс не упустила случая лишний раз полюбоваться своими голыми ногами, быстро двигавшимися под ее нескромной юбкой. Она рывком распахнула дверь.

— Прошу прощения, — быстро начала она, — Но вам придется подождать. Я слишком занята, чтобы... что-бы... что...

Ее голос задрожал и утих, когда она наконец разглядела парнишку, стоящего за порогом.

Старшеклассник, Рональд или Рори, или как его там. Невысокий, но хорошо сложенный. Память услужливо подсказала, что он был защитником в школьной футбольной команде. Он с первой секунды впился взглядом в ее тело с такой смесью восхищения и желания во взоре, что затуманенный похотью мозг Тесс тут же пронзил еще более сильный разряд наслаждения.

— Из... извинит-те, мисс Претитри, — пробормотал он, — Вы сказали, что к вам можно зайти в пол-тр... третьего. Сегодня.

Тесс так и не успела застегнуть свою блузку. Глаза мальчика постоянно стреляли вниз, к ее груди.

Тесс молчала. Ее разум одолевали противостоящие желания. Она должна отправить его обратно. Она никак не может впустить этого мальчишку к себе в кабинет — только не сейчас. Она чувствовала, словно ей снова шестнадцать лет, но на сей раз у нее десятикратная гормональная передозировка. Ее тело было полностью открыто. Парень продолжал неотрывно глазеть.

Она отлично понимала, что способна с легкостью соблазнить его. Он уже очевидно был возбужден. Все, что ей надо сделать — это пригласить его в кабинет, усадить на диван, а затем самой присесть рядом, очень близко, закинуть ногу на ногу и немного наклониться, чтобы он как следует рассмотрел ее и сверху и снизу, а потом тихо, нежно спросить его, что его тревожит, и не может ли она сделать что-нибудь, совсем-совсем что угодно, чтобы помочь ему?

Нет! Тесс глубоко вздохнула, проясняя свое сознание. Это все ненормально. "Прогони его немедленно, пока ты не натворила чего-то совсем безумного!" — мысленно приказала она себе.

Тесс тепло улыбнулась ему.

— Конечно, дорогой, — произнесла она вслух, — Заходи...

Менее чем пять минут спустя, Рори уже сидел на диване со спущенными штанами, а Тесс была на коленях перед ним, бешено заглатывая и облизывая его торчащий член, словно от этого зависела ее жизнь. Еще через три минуты она уже лежала на диване с разорванной блузкой и широко разведенными ногами, а Рори неловко, но весьма энергично окучивал ее сверху.

Тесс всхлипнула и задвигала бедрами, лихорадочно подмахивая, заставляя его вонзаться еще глубже. Она обвила длинными ногами его поясницу и крепко прижала его к себе, задрожав всем телом. Когда она кончила, ее экстатический крик должно быть, был слышен во всем коридоре, а может даже и за стенами школы. Высокий, пронзительный крик — подобный тем, что часто доносились до нее из темных подсобок и пустых классов на протяжении всей этой недели.