Билет на десять приключений, 2/10

Рэн тормознул у неприметного дома на окраине. Собственно, здесь все дома неприметные и похожие как две капли воды. Мила юркнула за дверь, миронавт велел не глушить мотор. Вскоре девушка вернулась с позвякивающим рюкзаком за спиной, и мы помчали прямиком в пустошь. Остановились на пригорке, с которого открывался отличный вид на город.

— Еле вырвались из этой скуки. — Челка, пританцовывая, достала бутылочки с мутной жижей. — На вкус та еще дрянь, но по шарам дает на ура. И не отравитесь. Вообще гнать самогон запрещено, но запреты на то и существуют, чтобы их обходить. Йей!

Приятель в свойственной ему манере вылакал все залпом и разбил пузырь об голову. От треска аж зубы свело, но всесильный странник лишь вытряхнул осколки из волос и засмеялся.

— В отрыв!

Он поднял бутылку, девушки охотно присоединились. Попытался смухлевать, но Рэн меня сразу раскусил.

— До дна, засранец!

— Пей до дна! Пей до дна! — Мила и Маша захлопали в ладоши.

— Допьешь — поцелую!

— Я тоже...

— А не допьешь — дам по шее!

Не допил. По шее не дали, но и целовать не стали. Пойло напоминало смесь компота с водкой. Причем водки заметно больше. Пью редко и мало, с непривычки стало так паршиво, чуть наизнанку не вывернуло. Чтобы отбиться от вертолетов и совладать с рвотными позывами, сел под камнем и уставился в одну точку. Малейший расфокус карал адским головокружением и болью в желудке. Бросало то в жар, то в холод, пропотел насквозь, но сражался из последних сил. Не хотелось опозориться перед девушками. Рэн-то ладно, Рэн поймет, а как потом Маше в глаза смотреть?

Уши заложило ватой, ветер стих. Мир растворился, остались только я и камешек напротив. Долгая и мучительная игра в гляделки — моргнешь, отвернешься, и привет, тугая струя прямо на штаны.

— Эй, ты как? — прозвучал густой незнакомый бас.

— Не тряси его, — ответила зажевавшая пленка.

— Слабак.

— Оставьте парня в покое. Ему и без вас плохо.

— А, черт с ним. Пусть сидит.

— Веселимся!

К счастью, вскоре заснул, причем не заметив как. Очнулся от пробирающего до костей холода. Голова, к удивлению, не болела. Первое что увидел — пятачок истоптанной земли неподалеку, рядом валялись осколки стекла. Ни Рэна, ни девчонок, ни байков. Ну замечательно — меня бросили! Хорошо хоть до города топать недолго.

Удовольствия от прогулки не получил ни капельки. Ветер звенел проклятыми цепями, воняло серой, а небо сверкало как вспышка фотоаппарата. Когда спустился с холма, пошел дождь, резко отдающий аммиаком. Кутаясь в грязную косуху и смотря под ноги, размышлял о недавних событиях.

Почему ребята уехали? Ладно местные вертихвостки — им-то что до едва знакомого парнишки. Но Рэн! Хотя... и для него я тоже едва знакомый парнишка. Что мы знаем друг о друге? Да ничего. Чем он был занят в прошлый раз? Пил и веселился. И, опять же, бросил меня.

Как ни странно, совсем не ощущал себя обманутым и преданным. Все закономерно и более чем справедливо. Хорек — такой себе товарищ. Он — та самая плохая компания, о которой предупреждали родители, а я сам себе злобный баклан. Я ему не ровня, мы не из одной тусовки. Если напросился на вписку с гопниками, не удивляйся, что тебя изобьют, обмажут дерьмом и выложат издевательства в интернет. Потому что волк уважает только волка, а мне далеко до санитара леса.

Забавно, но я так привязался к миронавту, что за него вступился адвокат дьявола. А если случилась беда? Вдруг их похитили? А ты такой-сякой мотаешь сопли на кулак, а не бежишь за помощь.

Ну да, похитили. А меня приняли за труп и побрезговали. Доказательства защиты не выдерживали никакой критики и рушились с одного вопроса. Все указывало на то, что Рэн — просто свинья, с большой неохотой исполняющая свой долг. А задолжать бандиту гораздо хуже, чем насолить, о чем мне стоило бы помнить. Повелся, как малыш на конфетку. Он такой крутой, вот бы мне такого батю... Придурок легковерный.

С другой стороны, Рэна нельзя судить по людским понятиям. Ведь он — не человек, и понятия у него совершенно иные. Кто знает, как меняется личность за двести лет? Никто, таких горцев на Земле нет. В каких мирах он успел побывать и с чем столкнулся? Скольких друзей завел, скольких потерял? Вдруг он завтра прыгнет в какой-нибудь слой разумных утконосов, вернется — а в моем мире прошло десять тысяч лет. Щелчок — и от меня остались лишь воспоминания, да и те скоро угаснут по теории орбит. Может ли миронавт в принципе иметь друзей, любовь, семью?

Хочется верить, но нутро не обманешь. Нет, не может. И это очевидно. У человека вне времени нет никаких якорей и притяжений. Наверное, он мог бы выбросить кольцо и осесть в безопасном уютном месте. Но это чистая фантастика. Я потратил только два приключения, и уже теряю связь с реальностью, перестаю верить в привычные уклады. Какая учеба, какие отношения и планы на будущее. Щелк! — и ничего нет.

И знаете, что самое ужасное? Всякий раз, когда прохожу сквозь портал — родной мир умирает прямо за спиной. Как всего пару часов назад бесследно исчезла Нила. Века несутся со скоростью света, эпохи сменяют эпохи, человечество умирает и возрождается. А может там уже и не люди вовсе, а эволюционировавшие без конкуренции макаки. Или зеленые человечки на огромных звездолетах. Или восставшие роботы. Или единое сознание.

Дорогой, а где наш сын? Звони в полицию!

Проходит секунда и — БУМ! — разумные растения обсуждают, какую кадку лучше купить — глиняную или деревянную.

Секунда — нет и их, а Земля утонула в ядерном пепле. Еще миг — и Солнце погасло, водород выгорел. И нет больше ничего, кроме вечной ночи, а замерзшие планеты, лишившись притяжения, разлетаются кто куда. Как те самые крутые кометы.

Но после приключения Рэн возвращает меня в далекое прошлое, в исходную точку, в координаты отправки, и будто бы ничего и не произошло. А может все это — лишь воспаленный бред пропитанной аммиаком и пойлом башки. А может, все эти слои, время и прочая важная только нам чепуха — чей-то воспаленный бред. Какого-нибудь сверхсущества, а вселенная, обычная и параллельная, просто нейрон в его мозгу, один из миллиардов.

К черту.

Замерзая и страдая от голода, добрел до кафе, не встретив по дороге ни души. Город словно вымер, но в окнах горел свет. Понятное дело — по такой погоде лучше сидеть в теплом кресле и наслаждаться горячим шоколадом. Мысли о еде свернули желудок еще туже. Схватившись за живот, из последних сил дернул ручку — заперто. Уже поздно, приличные люди давно по домам. Ужинают, общаются с семьями, читают. Парадокс: когда тебе хорошо — хочется вспорхнуть и улететь далеко-далеко, подальше от рутины и надоевших лиц. А если плохо — все мысли только о доме, как бы скучно и уныло там ни было.

Так бы и подох под дверью хрен знает где, хрен знает когда и хрен знает зачем. Как вдруг звякнул спасительный колокольчик, и на пороге показалась Лена в синей пижаме.

— Я...

— Заходи скорее.

— Спасибо. Ты здесь живешь? Прости за беспокойство, но...

— Потом.

Хозяйка усадила меня за стол, притащила плед, полотенце и укутала с головы до ног. После нагрела молока с приготовила тосты с маслом. Сточил угощение быстрее крокодила и благодарно кивнул.

— Что случилось? Ты не болен? — Она села напротив, продолжая глядеть с дотошностью врача.

— Не знаю. — Шмыгнул. — Пока вроде нет. Ты случайно Рэна не видела? Или Машу с Милой?

— Нет. Но слышала рев на улице. Думала, вы вернулись все.

— Ситуация. Я заснул, а когда встал — ни байков, ни спутников.

— Не волнуйся, они точно где-то в городе. Переночуешь тут, а утром поищем. Постелю в кухне, не против? Только чур не лазать по холодильникам.

Усмехнулся.

— Договорились. Еще раз спасибо. Не окажись тебя рядом — мне конец.

Она мило улыбнулась и привычным движением заправила прядь. Гравитация усилилась. Желание не ускользнуло от цепких карих глаз.

— Знаешь. — Лена накрыла ладонью мой кулак. — В кухне прохладно. Если что — спи у меня. Кровать большая, как-нибудь поместимся.

Порой весьма полезно уметь сказать "нет" даже на самое заманчивое предложение. Тогда, вполне вероятно, вы избежите участи героя "Пусть говорят". Что до моей благоразумности, то она продолжала хромать на обе ноги. Просто от волнения утихший было живот вновь скрутило, подступила тошнота. Вот и пришлось нехотя отказать. Как выяснилось впоследствии — не зря.

— Хорошо. Если вдруг передумаешь — моя комната слева.

Не передумал. Лег на диван и сразу заснул. Повезло, обычно вне дома паршиво спится, даже в гостях у друзей через улицу. А тут... сами понимаете. Переживания, страдания и вожделение могли промучить до утра, но я слишком устал. Надо взять на заметку, отличное лекарство от бессонницы.

На рассвете разбудили колокола. Первая мысль — сбрендил. Какие еще колокола? Откуда им тут взяться? Вторая мысль — это не просто звон, а сигнал тревоги. На город напали?

Оделся быстрее десантника и выскочил в зал. Лена спокойно протирала столики.

— Что случилось? — выпалил я.

— Ничего страшного. У кого-то свадьба.

— О... даже так.

— Пойдем посмотрим? На площади весь город соберется. Может и Рэна встретим.

Пожал плечами. Почему бы и не сходить? Делать все равно нечего. А если засранец изволит исправиться — найдет меня по кольцу.

Девушка протянула руку, и мы поспешили в центр. Было людно как на большом празднике, но удивительно тихо. Местные покидали дома целыми семьями, сливались в пестрый поток и текли к длинному выбеленному зданию. Никто не шумел, не орал, не носился как угорелый. Разговаривали только шепотом, да и то редко.

— Наша управа, — пояснила спутница. — Там все — и мэрия, и храм, и почта.

— И тюрьма?

Она хохотнула.

— У нас нет тюрем.

— Почему?

— Вокруг и так слишком много зла. Кому придет в голову нарушать закон?

— Мало ли...

— Не волнуйся, здесь ты в полной безопасности.

На площади собралось около тысячи человек, места хватало всем. Без труда пробрались к самым ступеням, попутно заглядывая каждому в лицо. Ни Рэна, ни его подружек не нашли.

У входа в управу уже стояли брачующиеся: невысокая девушка в белом платье и тощий мужчина в желтоватом хлопковом костюме. Они были повернуты спинами к толпе и внимательно слушали заливистую речь женщины с красной папочкой в руках. Сразу узнал ораторшу — видел вчера в кафе вместе с бородатым стариком.

— Жители Спокойствия! В этот радостный день вы все свидетели нового союза!

Спокойствие. Странное, но вполне подходящее название. Тут и правда слишком спокойно для постапокалипсиса. Подозрительно спокойно.

— Еще один воин остепенился! Еще одна бушующая душа нашла покой!

Так послушаешь и не поймешь: свадьба или похороны.

— Еще одно пламенное сердце усмирило гнев, объятое любовью, нежностью и лаской! Да здравствует муж! Да здравствует жена! Да здравствует Спокойствие!

Собравшиеся неистово зааплодировали.

— Пусть ваш род заселит эти мертвые земли! Пусть не прервется до тех пор, пока последняя пустошь не превратится в цветущий рай! Плодитесь и размножайтесь! Мирного неба во веки веков!

Молодожены обернулись, я уронил челюсть на пол. Передо мной, глупо улыбаясь и размахивая руками, стояли Рэн и Мила.

Зрители расступились, образовав живой коридор. Нас с Леной оттеснили в сторону. Прилизанный и выбритый хорек подхватил пассию на руки и понес через площадь под крики и рукоплескания. Горожане швыряли в них горсти зерен и разноцветных лепестков. Да, миронавт малость отбитый и способен на глупые опрометчивые поступки. Но не такие же!

— Миша... — томно произнесла спутница. — А ты не...

— Прости.

Вырвавшись, помчал через площадь, лавируя меж разгоряченных тел. Люди не обращали на меня внимания, даже когда налетал на них со всего опора. Кое-как выбравшись из толпы, припустил вслед за новобрачными. И догнал их у домика неподалеку. Мила почти закрыла дверь, но я рванул ручку и ввалился в гостиную, дыша как загнанный пес.

— О, братишка вернулся, — как ни в чем не бывало сказал миронавт, усевшись в кресло. — Нормально добрался?

— Ничего не хочешь пояснить? — прошипел я.

— Миша, ты что, бегал? — спросила девушка. — Принести попить?

Очень хотелось дать ей в морду, схватить хорька за шиворот и подтащить к ближайшему косяку. Чтобы раз и навсегда свалить из этого безумия. Но переть напролом было крайне опасно и недальновидно. Пришлось натянуть добродушную улыбку и проворковать:

— Да, спасибо.

Как только она ушла, сел напротив спутника и шепнул:

— Это какой-то план, да? По внедрению в местную секту?

— Ты о чем? — Рэн взял книжку без обложки и открыл на случайной странице. Выглядел он донельзя умиротворенно, чего прежде за ним не замечалось. Всегда как на иголках, а тут само... спокойствие.

— Ты же не всерьез женился?

— А почему нет? У меня полным-полно времени на любые капризы. Вот решил узнать, каково это — в тихом спокойном браке. Не надо никуда бежать, сражаться, распутывать заговоры, убивать. Поживу так лет десять-двадцать, а не понравится — разведусь.

— Ваш чай, мальчишки! — Мила опустила на стол поднос с гранеными стаканами. — Миша, а ты еще не женат?

Мотнул головой.

— А чего так? Не надоело бегать, суетиться, переживать? Ты умный, красивый, сильный. Самое время найти пару, завести детей, успокоиться. Как насчет Маши? Нравится? Она в тебя по уши влюблена. Только тсс!.. — Девушка, еще вчера строившая крутую неформалку, прелестно улыбнулась как распоследняя домохозяйка.

— Знаешь, хорошая мысль. Позовешь ее? Посидим, поболтаем все вместе.

— Конечно. У нас сегодня законный выходной. Но, думаю, Степан Семенович даст ей отгул по такому случаю. Скоро будем. Не скучайте!

Мила ушла. Подбежал к окну и проводил ее взглядом, пока не скрылась за углом. Затем продолжил допрос с пристрастием.

— Тебя опоили? Одурманили? Загипнотизировали?

Рэн хмыкнул.

— Успокойся. Миронавта так просто не возьмешь. Пойми, время относительно. Если умело прыгать из потока в поток, тебя ждет целая вечность! Несколько лет брака пролетят как минута. Надо же в кой-то веки хорошенько отдохнуть. За двести лет набегался, сил нет. Туда, сюда, этого найди, того устрани. Бесконечное насилие утомляет.

— Ладно. Понял. Делай, что хочешь, но верни меня домой.

— Уже?

— Да! Не вижу смысла тут оставаться.

— А как же праздничный ужин? Миша, мы же друзья!

Я вышел из себя и наорал на него. Не будь Рэн овощем, не осмелился бы, а так дал волю накипевшим чувствам:

— Друзей не оставляют спящими под камнем! В ядерной пустоши!

— Я оставил тебя спящим в пустоши? Ох... — Он почесал затылок. — Ничего не помню.

— Не удивительно. Понятия не имею, что за хрень тут творится, но чую, совсем скоро окольцуют и меня. Не знаю как они это делают, но если справились с тобой, то я и пискнуть не успею. Не хочу проторчать здесь всю жизнь с человеком, которого не люблю. Включай портал.

— Миша, успокойся...