Зигальга

— Что это было? — спросил он у Валерки. Они оба недоуменно смотрели на лежащего громадного мужика и не двигались. Валерка пожал растерзанной арафаткой.

— Не. Не пойдём больше в кусты.

— Ага. До дома.

Так быстро, наверное, никто из нас никогда не переправлялся через брод за весь поход. Я уж молчу про стометровку, которую мы одолели в одном прыжке.

— Живы? — Владимир Николаевич, совершенно белый, осматривал обоих.

— Живы. Арафатку... жалко... — жалобно протянул Валерка.

— Гедройц! Мать твою! — заорал на него профессор и обнял сначала одного, потом другого.

Тем временем, Артём с дядей Сашей-Всётаки связывали мужика, который был без сознания. Никаких документов у него при себе не было. Только коробка с патронами. Её и обрез проводники конфисковали, отправив контуженного в Нугуш уазиком с егерями, который мы обнаружили у водопада. Выяснить, что стало причиной нападения нам так и не удалось, вероятно, он был сильно пьян.

Глава 3

Время было уже к обеду, и мне становилось жарко — солнце тягуче разогревало всё вокруг, включая меня саму. Я поискала Солар глазами и когда та оглянулась, присела на землю. Рысь тоже остановилась, лишь чуть-чуть повернув голову, наблюдая за мной. Всё-таки, все кошки — одинаковые задаваки!

Я вытащила из рюкзака лёгкие скальные кроссовки и переобулась. Теперь будет проблема, куда пристроить мои любимые высокие ботинки. Они, конечно, тяжеловаты для длительных переходов, но в дождь и на переправах им однозначно не было равных. Я привязала их шнурками коромыслом по обе стороны рюкзака, прихватив резинками, чтобы не болтались. Идти стало легче, а рюкзак тяжелее и пора было задуматься об обеде, но Солар никак не становилась на привал.

Мы обходили Иремель с востока и направлялись к хребту Зигальга почти на север. Крюк выходил приличный. И это было... впечатляюще.

Кажется, я всю жизнь мечтала о чём-то подобном. Или нет. Пожалуй, о таком даже и мечтать-то не могла.

Я шла по чужому и такому похожему на наш Уралу одна, завороженная звенящей чистотой. Ни-ко-го. Дремучий лес шипел тихо ветрено, переговаривался птичьими вскриками и трелями цикад, шуршал прошлогодними сухостоями: "Тррр-к-к", "Аи-аи-аи". Что это за птицы такие? Вот дятел застучал далеко где-то. И опять, "Тррр-к-к". Терпко пахнуло прелой хвоей и горько мхом. Я вдохнула мир и открыла глаза.

Лес должен был бы пугать, а всё было совсем наоборот. Снова чувствовалась необъяснимая эйфория. Анька была права, когда говорила про пиявок. Ощущения были очень схожи с эффектом от гирудотерапии, несколько сеансов которой я испытала на себе пару лет назад, после затяжной осложненной простуды. Признаться, решиться на процедуру было жутковато, а вот побочный эффект в виде ведра эндорфинов порадовал очень. Пару дней я блаженно улыбалась, во всём радостно соглашаясь с родителями. Мама была счастлива, а папа нервно изучал в интернете свойства пиявочной слюны.

Или, может, из земли здесь выделялся какой-то особенный газ? Я погрузилась в странное умиротворение. Остатки здравого смысла стучали в висок тоненьким ювелирным молоточком о том, что надо бы бояться и беспокоиться о возвращении домой, о том, что я одна посреди дикого леса, о том, что незнакомец без возраста отправил меня с двумя хищниками... куда? Я даже не знала, куда именно иду. И это было волнительно и... опасно?

По всему выходило, я слегка тронулась умом, когда проходила портал. Тихонько хихикнула, вполне оправдывая свои подозрения, и опять глубоко вдохнула сладковатый воздух.

Солар вела мимо серых приземистых уступов и коричневых невысоких скал, мимо остатков реликтового ледникового леса — огромных лиственниц в три моих охвата, величаво поглядывающих за горизонт и маленьких кривых сосёнок, через каменные реки и ручейки курумника. Горы жили, дышали, пульсировали, и я чувствовала это телом. Один вдох — тысячелетие, выдох — ещё одно. Здесь и я дышала самим временем.

День был на удивление тихим: ни дождя, ни тумана, ни ветра. Словно мир встал на паузу. И было самое время подумать, как к происходящему относиться и что же всё-таки следует со всем этим делать.

Ещё утром, размышляя о том, что со мной приключилось, пришла к вполне твёрдому выводу, о главном, то есть о том, что беспокоило меня сейчас больше всего: если парень, который так необдуманно на меня напоролся, ходит в хранителях, то ну не может он быть психопатом или чего похуже. Такие вещи, особенно по части межмирных контактов, абы кому не должны доверять. И порталами должны заниматься самые что ни на есть надёжные и подготовленные люди из всех. То есть, он должен уметь защитить как заблудшую старушку, так и беззащитную, читай бестолковую, девицу. К тому же, явных поводов себе не доверять он не давал. Наоборот, накормил, от табуна лошадиного спас, даже от какой-то шумелки спрятал. И уж точно попыток приставать не делал. Хотя, мог бы. Кстати. Нет, я, конечно, понимаю, что мелка, тоща и вообще безнадёжна, но, чтобы настолько? Что парень, который шатается по лесу и женским вниманием избалован быть не должен, не сделал ни одной попытки даже к лёгкому флирту, а наоборот, сразу обозначил дистанцию. В общем, самооценка моя схлопнулась в точку и попросилась домой, под диван.

С утра мы шли уже часа четыре, и я несколько утомилась. Через час после выхода нас настигла авиация. Сначала послышался тихий тонкий посвист, а потом высоко над деревьями замелькала крупная тень, закрывая солнце. Но Солар продолжала двигаться размеренными перебежками, как ни в чём не бывало.

Это был Кересс — огромный чёрный беркут, размером ненамного меньше меня. Если бы я присела на корточки, я б не выдержала сравнения. Рысь вернулась с ним как раз, когда Иллай закончил объяснять мне, как открыть карту и определять местоположение и маршрут.

— Держи, — он дал мне большой аметистовый кристалл, который ложился в мою ладонь, словно его специально для неё подбирали, — Так я все время буду видеть, где ты и найду вас.

— Мм, это, типа, Google locator по-вашему? — усмехнулась, рассматривая эээ... игрушку, потому что для меня он именно ей и оставался, использовать его как карту, я всё рано не умела. — Хорошая штука, — похвалила я, — Надеюсь, хотя бы тут американцы за нами не следят.

— Американцы что...? Глупость какая.

— Ну, они, вроде, постоянно с нами "перетягивают канатик", — я показала пальцами кавычки. — Борьба, влияние, господство? — уточнила, впрочем уже понимая, реальность, совершенно очевидно другая

— Если я правильно понял, о чём ты, Америка — совершенно независимый континент, — подтвердил догадку Иллай, недоверчиво пожимая плечами, — и области наших интересов совсем не пересекаются.

— А ресурсы, топливо, экономика, разве у вас не так?

— Нет, конечно! Это красивый интересный материк, но топлива у них своего полно. И, что такое экономика? — он смешно сморщил нос.

— В каком прекрасном мире ты живешь! — я грустно улыбнулась, пряча аметист в карман.

— Ну, у нас есть зираны. Вот они как раз за нами присматривают, — он пожал плечами, надевая рюкзак. — Но, надеюсь, ты с ними не встретишься.

— Что значит, не встречусь? Разумеется. Мы ж на Урале — в сердце страны.

— Вот именно, — теперь грустно улыбнулся он. — Граница сразу за Хребтом. Уже лет триста.

— Что?

— У нас ещё будет время об этом поговорить. Теперь надо спешить, — тут Иллай посмотрел мне в глаза таким долгим и совсем непонятным взглядом, видимо у меня был ужасно растерянный вид, и тихо сказал, — Не бойся, я приду за тобой.

Он вытянул руку и свистнул Керессу. Раздался глухой гул от взмаха мощных крыльев и беркут осторожно сел невероятному юноше на предплечье. Хранитель повернул на север, к вершине горы, что-то объясняя птице.

Боже мой, Боже мой, Боже мой! Так же нельзя! Я отвернулась, прикрыв ладонью лицо, в попытке утаить то, что было в этот момент совершенно неуместным. Но румянцу, как оказалось, было на мои убеждения плевать, и я с ужасом почувствовала, как огонь лавиной разливается по телу. Надеюсь, парню не пришло в голову обернуться, чтобы как раз разглядеть мои пылающие уши. От этой мысли я вспыхнула даже сильнее, чувствуя, как теперь красной делается шея и, к моему стыду, кажется, грудь. Так, спокойно! Спокойно, Делия! — безуспешно взывала я к разуму. Но ничего не помогало.

"Не бойся, я приду за тобой". Эта фраза — мечта, наркотик, фетиш. Меня бы покорила и она одна. А глаза! Тёмные. Невероятные. Пристальные глаза.

Хватит! Это стресс и адреналин. Как только я приду в норму, всё развеется и я смогу нормально думать. Наверняка.

— Пойдём, Солар, я готова.

И мы тронулись на восток.

Мы шли всю первую половину дня, останавливаясь лишь на несколько минут и сейчас ужасно хотелось есть. Наконец, я рискнула обратиться к кошке, как бы глупо это ни звучало со стороны. В конце концов, главной здесь была она.

— Солар, думаю, ты уже знаешь, я очень голодна. Может, пора остановиться?

Она даже ухом не дёрнула. И продолжала перемещаться небольшими перебежками, останавливаясь время от времени, чтобы прислушаться. Сначала я удивилась такому способу контролировать пространство, а потом вспомнила, что у рысей отличный слух, чего как раз нельзя сказать о нюхе.

— Если есть у кисочки на ушах две кисточки... — бормотала я детский стишок, отчаянно урча животом.

У этой кисочки кисточки на ушах были, и ещё какие. Дедушка рассказывал мне ещё маленькой, как в юности ходил с другом за орехами и, возвращаясь домой, встретил рысь с рысятами. Та лежала на толстой нижней ветке большой осины и очень страшно дёргала хвостом. Орехи тогда остались в лесу. Без деда и его приятеля. Зато, в мешке.

— Я — неуклюжее двуногое, и мне действительно нужно отдохнуть, — всё тщетно. В этот раз она подняла голову и понюхала воздух.

Удивительно. Сейчас ни за что бы не подумала, что рыси могут быть опасны, если б не дедушкин рассказ. Я всегда думала, что они огромны. Наверное, я путала их размеры с пумой. Солар же оказалась примерно с небольшого ретривера или спаниеля ростом, на удивление, очень сбитой, и в целом выглядела вполне дружелюбно.

Наконец, спустя, примерно, километр, она остановилась на небольшой поляне на восточном склоне, с которой открывался вид на какие-то озёра или болота, окруженные лесом, и демонстративно села.

— О, спасибо тебе, прекрасная Солар, — и я, совсем обессиленная, сбросила рюкзак.

"Пожалуйста", — скорее не услышала, а почувствовала я в голове. Вытаращилась на кошку, а та, не отрываясь, смотрела в ответ жёлтыми холодными глазами.

Такой способ общения был мне давно знаком, но не с материальными существами. Я почти постоянно была на связи с одним или двумя вполне дружелюбными ребятами, болтающими у меня в голове. О чём, разумеется, предпочитала помалкивать. Но парни были полезные и, как правило, появлялись в опасных ситуациях, или когда мне было очень уж плохо. К примеру, прошлой осенью, в двух кварталах от дома на пути после занятий, я медленно подкатывалась к светофору в узкую щель между автобусом и большим внедорожником, забирая ближе к автобусу, естественно. И в голове чётко услышала:

"Не пролезет. Опять".

Надо сказать, что именно в этом месте, я уже потеряла правое зеркало несколькими месяцами раньше. Упс. Я взяла чуть-чуть влево.

"Да нет, нормально всё, пройдёт".

Ей-богу, у меня перед глазами возникла тогда картинка, будто два Ангела сидят, попивая чай, обсуждая особенности моего вождения. Ну что тут скажешь? То, что зеркало я всё-таки аккуратно сложила об автобус, я увидела только, когда парковалась около дома. Если б у меня была возможность, я бы давно расцеловала их обоих, ни разу ещё не пожалела, что послушалась их предостережений. Уж не знаю, чем заслужила такую подмогу, но благодарность мою за этих ребят Сущему переоценить очень сложно. Они были добры и внимательны ко мне, подсказывая и оберегая. Я же, в свою очередь, их очень любила. Но в последнее время, всё чаще слышала только одного.

Что ж, теперь к ним прибавилась ещё и рысь, хоть и понимать её было чуточку сложнее.

"Еда-сумка", — так же странно почувствовала я.

Это был не голос, а что-то между ощущением и образом, или то и другое вместе. Как пакет информации, воспринимаемый сразу.

Наверное, тут это обычное дело. Я вспомнила, как Иллай разговаривал с ней утром.

Я достала хлебец, который он дал мне в дорогу и небольшую банку с чем-то белым, что на вид выглядело, как маленький зефир. И на мгновенье замешкалась, вспомнив сегодняшний сон. Боже мой, это было всего лишь сегодня утром! Кажется, будто пара дней прошла, не меньше. То, что в банке, решила не есть и обойтись хлебом и водой. Стоило, наверное, поискать съедобных сорняков и я оглянулась.

На краю поляны росли кустики черемши, за деревьями виднелись розовые метёлки Иван-чая, ещё какие-то жёлтые цветы, похожие на ромашки. Я встала, чтобы оглядеться и направилась к деревьям, выглядывая пользу. Солар сипло зарычала. Я недоумённо оглянулась. Она не замолчала, пока я не сделала шаг назад. И тут же увидела, как из травы в том месте, куда я собиралась ступить, за камень юркнул чёрно-серый шнурок.

Змея!

Мой пронзительный крик, наверняка, слышали и Кересс, и все дикие звери Южного Урала, и Иллай, который сейчас точно уже был на вершине Иремеля, и все семь измерений вместе взятые. А, ещё забыла про зиранов, или как их там. Они, скорее всего, тоже.

Я закрыла рот рукой, но было уже поздно.

Солар, грозно мяукнула хриплым басом, сверкая жёлтыми глазами. А я только смогла вымолвить:

— Прости. И... с-cпасибо, — а после уселась с ней рядом, так, мне казалось, было безопасней.

Мы отдохнули ещё немного, и Солар снова встала, приглашая меня за собой.

— А ты немногословна. Но всё равно спасибо. Ты спасла меня. Теперь я твой друг навеки, если это имеет для тебя какое-то значение, — неловко, зато искренне, поделилась я.

Кажется, я действительно её расстроила, потому что рысь по-прежнему молчала.

Я вспомнила, что надо бы открыть карту в кристалле, чтобы Иллай увидел, что с нами всё в порядке и остановилась на мгновенье. Рысь тоже встала, будто соглашаясь. Тогда я достала кристалл и стала искать подходящее место.

— Земля — единый живой организм. Все её части имеют между собой неразрывную связь. Это, как если бы ты обожгла палец, ты бы сразу об этом узнала, — Иллай объяснял, как работает система. — Так и все её минералы и кристаллы, если их соединить с самой Землей, будут из-за своей кристаллической и молекулярной структуры способны передать любую информацию через неё же. Они открывают доступ самой планете к информации, что в них содержится. Другой же кристалл может эту информацию увидеть.

— Прочитать, — я понимающе кивала. Всё почти, как с компьютерами. Только с кристаллами это казалось естественнее что ли: эффективное и полновесное использование натуральных компонентов без модификаций и генетических взломов.

— Минералы же обладают бесконечной ёмкостью из-за многослойной структуры. И вмещают в себя практически что угодно.