Аркана Прогенита

— Кто она такая?

— Принцесса. — Ответил Виллем. — Можно даже сказать, что королева.

Перешёптывания затихли. Все взгляды устремились в сторону бессознательной Вороны. "Всё-таки она". Доктор напугался этими словами. Он запричитал какой-то набор слов, похожий на молитву, в которой постоянно слышалось "Веспемале".

Виллем, покопавшись в карманах, не обнаружил там письма. Прежде всего офицера обыскали. То, что он утаил это письмо, было одной из причин недоверия сотников. Размяв суставы, он встал с койки и вызывающе глянул Крамеру в глаза.

— Мы не должны обсуждать это здесь.

Ворона не должна была этого слышать. Ей не стоило знать, что она пленница и разменная фигура.

Рассказ перенёсся в палатку на другой стороне лагеря. В ней когда-то жил генерал и там же офицеры всегда обсуждали дела отряда. По пути захватили Эккема, всё равно крутившегося возле остальных. "Если он хотел послушать", настаивал Виллем, "то пусть слушает".

— Веспемале? — Не верил Льюв. Да и сам Виллем с трудом в это верил после всего пережитого. — Ты привёл сюда Веспемале?

Льюв был среднего роста, едва ли выше Виллема. Чем-то очень отдалённо он напоминал генерала — благородная кровь придавала им всем похожие черты лица. Он не был, впрочем, молодой версией Будевика. Куда больше всего остального его волновали деньги.

— Из-за неё нас прикончат!

— Нет, если о ней никто не узнает. — Покачал головой Виллем.

— Где ты её вообще взял? — Спросил Крамер. — Откуда она здесь? Столица в двух неделях пути отсюда.

Теперь Виллем рассказал о том, зачем они с генералом отправились к Веспемалевым Вратам. Изменив, впрочем, одну деталь — к башне отправились не для того, чтобы убить, а для того, чтобы украсть. Кирин, читавший письмо, сохранял молчание, тревожно вслушиваясь в рассказ.

До того, как отряд отправился к Вратам, Ублюдок Запада обращался к Виллему. В обычной своей манере — через посредников и иносказательно, призывая убить Будевика и занять его место. Случилось это в кабаке в городе, в котором остановились чтобы пополнить припасы. Виллем, разумеется, тогда отказался. Из-за этого Ублюдок нанял другой отряд, напавший на них.

Знать сотникам этого, конечно, было не нужно. Вместо этого Виллем соврал: якобы Ублюдок Запада обратился к Будевику, и генерал принял его предложение. "Но, видимо, он хотел нас стравить с другим отрядом", — так объяснил, откуда взялись напавшие на них соотечественники.

На самом деле, конечно, всё было иначе. Виллем понял, что отряд оказался в странной передряге. Разенет, нанявший генерала на самом деле, хотел помешать выкрасть Ублюдку Запада принцессу. Как он об этом узнал, почему выбрал Будевика, к чему это всё вообще оставалось загадкой, но намерения всех игроков уже были ясны.

Поэтому Виллем решил пойти против Разенета, против того, благодаря кому все находившиеся в палатке люди потеряли свои прошлые жизни, а генерал лишился заслуженных почестей. Если бы Разенет хотел смерти Вороне, то сейчас бы Виллем просил сотников прикончить её, пока она не очнулся. Всё, что плохо этой венценосной сволочи, хорошо для отряда. Будевик был не прав, что принял этот заказ.

— Ещё недавно ты убеждал нас, что мы хотим убить принцессу. — Пристально смотрел Льюв.

— Тогда генерал скрывал это ото всех. — Пожал Виллем плечами. — Для меня это был не меньший шок.

Остаток рассказа представлял собой нечто, напоминавшее пересказ сна. Единственный, кто верил ему без вопросов, был Эккем, непонятно почему. В крайнем случае Виллем списывал проход под горами на свою усталость. В общем же это было неважно, даже если от воспоминаний о внутренностях пещеры накатывал приступ испуга.

— Мы должны убить их всех. — Произнёс Виллем в наступившей через некоторое время тишине, когда все вдоволь успели пошептаться. — Они знают или узнают, что у нас принцесса.

Ожидаемо, такое предложение вызвало негодование Крамера, всё ещё не оставившего подозрений.

— Теперь ты ещё и будешь командовать? Только генерал может решить такое.

— Мы не можем ждать с этим до голосования сотен. — Возразил Льюв. — Когда мы закончим, они уже сбегут.

— И ты, Льюв? Уже переметнулся на сторону Виллема? Просто же тебя убедить.

В ответ он получил ухмылку.

— Ты уже не хочешь отомстить за генерала?

Но это была не месть. Убийцы уже мертвы — сам же их убил. Виллем назвал то, что они собирались сделать, лучше и точнее, чем Льюв: обеспечением безопасности отряда.

В конце концов сошлись на том, что пока отложат на потом избрание нового генерала. Это было вопреки обычаям, но необходимо. Сотники временно разделят полномочия. Виллема, бывшего всего лишь аттендантом генерала, это вполне устраивало, а Крамера и подавно. Решение приняли единогласно. Кирин тут же выбежал из палатки собирать своих — ему предстояло раскинуть сети по всей равнине, чтобы заранее до прихода отряда вырезать чужих разведчиков и беглецов, если они найдутся.

Перед уходом сказал Льюву пару слов. Дождался, когда сотники выйдут, и остановил его на минутку, тут же заметив направленный на себя подозревающий взгляд Крамера.

Виллем посоветовал найти человека из Алой Гильдии — Ублюдок Запада всегда старался запихнуть надсмотрщиков в нанятые отряды. "Крысёныши", конечно, делали вид, что просто выполняют роль дипломатов, но всем было ясно, что к чему. Когда офицер смотрел с холма на чужой лагерь, в первую очередь он высматривал гильдийца, но не нашёл.

— Может, его и вообще нет.

— Может быть. — Согласился Виллем. — Но нельзя дать его в руки Крамеру. Он гильдийца раньше времени покалечит.

Да и мало ли чего ещё может член Гильдии наплести Кишкодёру. Об этом вслух говорить не стоило, — в свете подозрений о предательстве, — но необходимо было позаботиться заранее.

* * *

Было что-то неправильное в том, что отряд, едва потерявший генерала, тут же нарушил прямой приказ погибшего и отправился к Вратам. Невыразимая и невообразимая опасность всё так же поджидала впереди, а Виллем, будто позабыв о ней, настаивал на походе. Странная вещь эта необходимость. Конечно, он отправился и сам, хотя еле держался в седле — чтобы лично смотреть за происходящим и чтобы показать всем, особенно Крамеру, что нет причин его ни в чём подозревать.

Ледяной ветер сегодня дул как-то особенно яростно.

Сотни подступились к лагерю врага. Взобрались на холм и не давая и секундной передышки пустились вниз с другой стороны ровным строем. Одна сотня сделала крюк и заходила с тыла, чтобы ловить убегающих, ещё одна в запасе — Месель защищал от возможной атаки со стороны Врат.

Вслед за спуском сотен Виллем поднялся на холм, чтобы увидеть столь скоро заалевшую пламенем долину. Серая пустошь в таком свете почти казалась живой. Это была бойня. Лагерь, похоже, наполнился настоящими бойцами, ранее отправленными к башне, но это едва ли могло спасти. Паника, хаос, дезорганизованные враги попытались отступить и сбежать — а с другой стороны как раз заканчивала окружение ещё одна сотня.

Скрежет ветра едва скрывал крики и плач. Вскоре они прекратились. "Ещё лица для кошмаров", — про себя подумал Виллем. "Но это необходимо было сделать". И месть за Будевика, и способ обезопасить отряд от охотников за принцессой. Сотники угрюмо отдали приказы убить всех, даже тех, кто сдался. Им было не впервой, а их солдаты не в первый раз творили жуткие дела.

Поэтому генерал и был не прав. Будевик очень часто ошибался. У наёмников, по сути бандитов, выполнявших заказы, не могло быть дома. То, что им приходилось делать, лишало покоя — и постольку места, где было бы спокойно.

Виллем решил остаться и помочь с учётом добычи. Он часто это делал после боя — или резни. Всё равно ему не шёл сон. Припасы, оружие, еда и вода. Учитывая, что вокруг на многие десятки километров не стояло ни одной деревни, тем более целой, это были жизненно важные находки.

— IV

Что было страннее всего, крысёныша так и не поймали. По крайней мере, Льюв так сказал. Виллем обводил взглядом серо-бурый каменный ад, простёршийся во все стороны, и не понимал, как мог гильдиец скрыться здесь. Он же не местный.

"Неужели его не было?"

Для выдуманной офицером легенды так было даже лучше. Но Ублюдок Запада так не делал. Его соглядатаи обитали везде. Об этом он многое наслушался от других наёмных отрядов, когда возникала возможность с кем-либо из них переговорить. Пару раз Виллем и сам видел крысёнышей — в чёрно-алых мантиях и всепожирающим голодом в замученных глазах. Почему-то все считали, что их хозяин не разрешал им отведать пищи до тех пор, пока они не вернутся с задания.

В любом случае от шести сотен преследователей скрыться на голой равнине было невозможно. Единственное укрытие внизу, деревья-руки, осматривали вдоль и поперёк солдаты, вверху по горному склону ползли тенью за отрядом люди Пса. Кажется, он видел парочку. Бесконечный ландшафт уже сливался перед его взором.

Виллем, почуяв, что начинает клевать носом, понюхал непонятный цветок, забранный у доктора Кхерима. Резкий запах, секундное помутнение в глазах, и сон как рукой сняло. Этот поход на юг был ещё более безрадостный и тихий, чем предшествовавший ему марш на север. Теперь ветер дул в спину и помогал, а не шумел в ушах.

Через некоторое время, соответствовавшее сто сорока чёрным деревьям, ближе к вечеру догадки Виллема подтвердились.

Он, пользуясь своими аттендантскими полномочиями находиться где угодно и когда угодно, ехал почти в хвосте колонны, позади него была лишь сотня провинившегося чем-то перед остальным офицерами Генда. Почему-то странноватого, будто вечно удивлённого вида, бледнолицый человек посчитал, что это приглашение поговорить, и теперь донимал его пустой болтовнёй.

Избавление — и нового рода проблемы — пришло в виде Кирина. Обгоняя ряды пехоты он прискакал, словно за ним бежали, прямо к Виллему.

— Нужно поговорить. — Пёс искоса глянул на Генда. — Сейчас.

Выглядел он как-то слишком понуро. Попрощавшись с бывшим собеседником и пообещав продолжить разговор, Виллем последовал за Кирином в сторону с дороги. Пёс ещё долго провожал взглядом бледного до синевы офицера.

— Мы говорили о том, как Генду не нравится настроение его ребят.

— Я думал, он бескровный.

Виллем пожал плечами. Просто у Генда не было бровей. От его вида порой в дрожь бросало, но во всём остальном он был сродни собратьям.

— Что произошло, Кирин?

Удостоверившись, что никто не услышит, глава разведчиков решился говорить.

— Я поймал гильдийца.

— Он мёртв?

Кирин странно на него посмотрел.

— Мои ребята его ведут на отдалении. — Сказал Пёс. Он порылся в кармане и извлёк какую-то бумагу. — Ничего не напоминает?

"А, точно". В прошлый раз такая спешка вызвала большие проблемы. Виллем принял письмо, сразу же проверив печать. "Канцелярия", — гласила подпись, выдавленная в воске. Над буквами — корона, осыпанная монетами.

Это была бумага, "обладатель которой" мог рассчитывать на денежное вознаграждение в случае выполнения заранее оговорённых условий с Алой Гильдией. Печать подтверждала, что Ублюдок Запада (по ошибке названный в тексте своим настоящим именем) пользуется полномочиями, выделенными ему восседавшим на троне Шендриком Златоруком.

Виллем долго и пронзительно посмотрел на Кирина.

— Почему ты отдаёшь это мне?

Он же должен был уже догадаться. У Виллема не было подобной бумаги, как и в отряде не было крысёныша. Повисло молчание. Вдалеке неуютно зевнул ледяной ветер, поднимая пыль.

— Твой разведчик вернулся от Веспемалевых Врат. — Понял Виллем. — И видел всё то, о чём я говорил.

Кирин и глазом не моргнул.

— Ты даже не отдал ему почестей. Будь здесь вороны, они бы уже устроили пир.

Виллем хмыкнул.

— Значит, ты был там сам. — Заключил он, понурив голову. — Я бы хотел. У меня не было на это ни сил, ни времени.

А вот здесь он нагло лгал. Виллем, если мог, старался не тратить время впустую. Там, где никто не увидит и никто не осудит, никого не взволнует и не заставит злиться, офицер старался просто пройти мимо.

Отряд уже ушёл достаточно далеко, поэтому стоило начать движение и им самим. Краем глаза Виллем заметил словно бы объёмную тень, пересекающую равнину. Возможно, чудилось, возможно, за ними присматривали разведчики Кирина.

— Уже допросил его?

— Нет.

— А зря. — Покачал головой Виллем. — Они скользкие, как угри. Дай шанс, и потом не поймаешь.

Кирина, похоже, такая перспектива мало волновала.

— Пытает Крамер. — Сказал он. — Я только ловлю.

— Отдашь гильдийца ему? — Виллем помахал письмом перед самым носом Кирина. — Крысёныш тебя выдаст. Ты что творишь?

Это сильно удивило Виллема. Такого он не ожидал.

— Ты желаешь блага отряду; это я знаю. — Ответил Кирин. — Но так у нас заведено генералом.

Бумага в руке как-то потяжелела. Виллем перечитал её вновь. Не то, чтобы она вообще ему требовалась, но с официальным документом будет попроще договориться о награде. Печать могла помочь пройти в закрытую для наёмников территорию, но только и всего. За Ворону король Шендрик обещал огромные, просто невероятные деньги. Любая сколько-нибудь наделённая властью альвирейская шавка обязана была знать об этом. К тому же Ублюдок Запада предлагал ему это задание, а он, каким бы гадом ни был, всё-таки слов на ветер не бросал.

"Вот засранец", — думал Виллем. Глава разведчиков делал нечто невообразимое. Его лояльность лежала к старому генералу и только к нему. Если Кирин и сделал бы что-либо, так сохранил и гильдийца, и бумагу с печатью для Крамера. Вместо этого — такое половинчатое решение.

Молчание как-то затянулось. Виллем долго размышлял, что делать, пока смотрел в спины шагающих впереди солдат. Расстояния ещё было прилично, перед тем как разъехаться ещё успеют переброситься парой слов. Может, Кирин его испытывал? Будь это Льюв или, например, Генд, офицер бы решил, что его шантажируют. Но Пёс таким не занимался, он был простым и честным.

Почувствовав усталость в суставах, Виллем потянулся за цветком. Краем глаза наблюдал за главой разведчиков. Кирин даже не шелохнулся. Что это, доверие? Или же он просто не мог представить, чтобы его ударили в спину из-за страха? Виллем, сделав такое, вынуждал себя затем отыскать крысёныша и убить — в общем-то сделать невозможное.

Не то, чтобы гильдиец мог сказать что-то такое, что убило бы офицера, — что вообще этот голодный чужеродец мог сказать? — но отношения в отряде он мог подпортить существенно. Пёс должен был это понимать. Если он действительно считал, что Виллем отряду желает хорошего, так зачем вносить раздор?

И всё равно Кирин даже не дёрнулся. Ехал в седле выпрямив спину, словно подставляясь под удар.

— Зачем ты это делаешь?

— Тебе же нечего скрывать, Виллем. — Произнёс Кирин.

Почему-то офицер был уверен, что Пёс что-то сделает. Отдаст гильдийца, сам его убьёт, может, крысёныш и так уже мёртв, но разведчик так никогда раньше не поступал. Эта неопределённость сводила Виллема с ума.

Глубокий вдох. "Будь по-твоему". Офицер вдохнул цветка, чтобы взбодриться и прогнать тягучие тёмные мысли. Пусть делает, что хочет. Виллему было что скрывать, это точно, но он и не сделал ничего плохого.