Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Как тебя зовут?
От удивления её брови резко поднялись вверх, образовав несколько горизонтальных морщинок на лбу, и лицо приняло даже несколько обиженное выражение, которое, впрочем, очень быстро исчезло, и лукавая улыбка заиграла на её губах.
— Ты можешь звать меня Фернандой* (имя имеет значение "подготовленная к поездке", "отважная путешественница").
— Это твоё настоящее имя?
— Нет, но поверь мне оно ничем не хуже прежнего.
Её ответ я принял как должное, будучи видимо уже внутренне готов к чему-то подобному.
— А, Алита...* (имя имеет значение "благородная") — и я так и не окончил фразу, но Херминия или теперь уже Фернанда поняла меня без лишних слов.
— Да, она была настоящей, как и её имя.
При воспоминании об Алите у меня в горле встал ком, дыхание перехватило, и на глазах выступили слёзы. Устыдившись несдержанности своих чувств, я, забывшись, порывисто отвернулся и сорвавшиеся с век капельки, подрагивая на лету, поплыли по отсеку. Делая вид, что ничего этого не видит, девушка закончила перевязку и занялась инспектированием капсулы. Длительная пауза повисла между нами. В то время, как я сидел с головой погрузившись в свои горестные мысли; Херминия проверила запас пищевых концентратов и воды, повертелась у небольшого иллюминатора пытаясь что-то в него высмотреть, после чего расположилась в кресле напротив меня защёлкнув на талии ремень безопасности. Мне и самому надлежало не пребывать в прострации, а воспользоваться интерфейсом капсулы и проверить показания бортовых приборов, но я не мог найти в себе достаточного количества сил для этого. Перед моим мысленным взором то и дело всплывали детали трагических событий этого дня.
Наше затянувшееся молчание прервала Херминия.
— Дэвид, я могу себе представить, что ты чувствуешь и о чём думаешь.
В ответ ей я лишь саркастически ухмыльнулся. Глядя на неё у меня создалось чёткое ощущение того, что всё случившееся с нами в последние два часа, она воспринимает поверхностно и как-то не всерьёз. За всю свою жизнь я не видел ни одного настоящего убийства, не выдуманного и срежессированного постановщиками головизионных шоу, с эффектом присутствия и полного погружения в излишне кровавые подробности и смакуемые детали, должные вызывать у зрителя щекочущее нервы чувство эмпатии, а реального убийства живого человека. Ныне же я стал очевидцем пяти смертей, и одной из жертв была Алита.
— Тебе её совсем не жаль?
Упрёк, прозвучавший в моём вопросе, неожиданно сильно задел Херминию.
— Не жаль?! — Громко и с издёвкой переспросила она, — А что ты вкладываешь в это слово "жаль", мальчик? Пускание соплей и страдальческие мины? Или может пафосные речи над телом безвременно погибшей и единственной навеки любимой? Возможно твоё "жаль" это скорбные вздохи и клятвы мести? Если всё это так, то прости, я никак не смогу разделить с тобою твоё "жаль".
Не ожидавший такого словесного отпора от этой маленькой девушки отчитывающей меня как зарвавшегося мальчишку, я ошарашенно умолк.
— Я потратила на этого ребёнка год своей жизни. Питала на неё надежды гораздо большие чем её отец, вложивший в неё целое состояние, и всё рухнуло в одно мгновение только потому, что одному безмозглому и влюбчивому юнцу приспичило разбить своё сердце у её ног этим злосчастным утром. Не допусти она сегодня одну нелепую случайность, ты бы сейчас лежал почивший героической смертью, верный сын Федерации, с отчаянной храбростью вступивший в неравный бой с её врагами, а Алита была бы здесь и сейчас, со мной. Думаешь она вспоминала бы о тебе? Ты слишком переоцениваешь свою роль. Как было бы приятно спихнуть всю вину за её смерть на тебя, но нет, во всём виновата только я... — язвительная желчь в голосе Херминии сменилась на горечь сожаления — Граф отправил дочь не прохлаждаться на курорте, как возможно подумалось тебе: "Ах, эта праздная аристократия, пустые прожигатели жизни". Девочке была уготована другая судьба, и она прекрасно несла свой крест. Полезные знакомства, нужные связи, богатый опыт, удачное замужество — всё, что только может принести пользу её семье, всё что поможет ей подняться ещё выше, заняв более высокую иерархическую ступень. Она была не менее амбициозна, чем её отец и не в пример умнее и жёстче его. Ты и вправду считаешь, что мог хоть чем-то её привлечь? Что ты знаешь о её мире? Только то что вбивали вам в головы на лекциях по политологии? Характерные черты упадка феодальной и родословной формы правления в отсталых мирах вне сферы влияния Федерации, крайне неэффективная система управления и производства, политическая раздробленность и внутрисистемные распри. Можешь не отвечать, я знаю весь этот бред получше твоего. Это я настояла на том, чтобы она не упустила удачного случая попрактиковаться и поверь, мне пришлось убедить её в том, чтобы пойти на лёгкий флирт с тобой. Кем ты был в её глазах? "Необразованный дикарь" — говорила она. "Нет, неискушённый юноша" — отвечала ей я. "Самовлюблённый болван!". "Нет, просто жаждущий внимания" — смягчала я. "Безвкусный попугай!". "Нет, пожалуй, симпатичный провинциальный простак". "Как бы то ни было", настаивала я: "Это прекрасный случай добиться своего, когда удовольствие может принести только сам результат. Кроме того, он следует на Яньян первым классом, кто знает, может мальчик не так уж и прост?". И она согласилась со мной.
Каждая её фраза больно жалила моё сердце, каждое сказанное слово жестоко хлестало наотмашь, а я не мог даже увернуться от этих ударов. Я верил и одновременно не верил ей, но последнее было скорее защитной реакцией организма.
— Что ты хотел предложить ей, Дэвид? Простую, но честную жизнь? Что думал бросить к её ногам? Свой белый нарядный мундир? Гордая, вспыльчивая девочка она так и не научилась полностью контролировать себя. Будь ты в своём признании в любви не так тривиален и скучен, она бы дослушала тебя до конца, не отвлекаясь по мелочам. Она была бы жива.
Как бы ни был я обижен и ошеломлён открывшейся мне внезапной истиной, я не мог не заметить слёз в её глазах, когда она окончила говорить. По привычке Херминия подняла к глазам руки, чтобы смахнуть слезинки, но они испуганно вспорхнув, сорвались с её пальцев и заплясали в воздухе. Безотчётно я провожал взглядом их полёт.
Высказавшись, Херминия потеряла ко мне интерес и вскоре уснула или просто сделала вид, что спит.
Предоставленный сам себе, по мере того как прекращалось действие обезболивающего я получил очередной жизненный урок. Оказалось, что терзания духа не имеют особого преимущества перед муками плоти. Чтобы хоть как-то отвлечься я вошёл в меню управления капсулы. Мой допуск был подтверждён и запустив самодиагностику я убедился в том, что сигнал бедствия деактивирован ввиду отсутствия блока приёма-передачи данных. Правильно, его отключила Херминия, но зачем всё ещё оставалось для меня загадкой. Переведя обзор на внешние сенсоры, я не поверил своим глазам. Едва различимый без увеличения силуэт "Лейклэнда" по-прежнему висел в пространстве. Судя по всему, судовые двигатели были выключены, корабль обездвижен и лишь приданное капсуле при катапультировании ускорение постепенно всё дальше удаляло нас от него. Хотел бы я знать, что там происходит и не поторопилась ли Херминия с эвакуацией, заодно втянув в поспешное бегство и меня. Оглядев ещё раз ближайшее пространство, я не смог визуально засечь ни одной спасательной капсулы. То, что "Лейклэнд" до сих пор остаётся на месте и не покинул систему, пожалуй, следует отнести к хорошим новостям. Скорее всего, пираты или кто бы это ни был, уже схвачены или заблокированы и ожидается подход команды спасателей и оперативной группы сектора.
В любое другое время я непременно полюбовался бы на это огромное и мощное судно, но в данный момент мне было не до созерцания красот, да и смотреть было особо не на что. Корабль был виден лишь едва. Мы находились с его теневой стороны, и даже оптическое увеличение не позволяло ничего толком рассмотреть. Повесив окошко так, чтобы не упустить ни малейших изменений в окружающей обстановке, я принялся производить расчёты, стараясь определить, сколько может потребоваться времени на прибытие оперативников. Выходили весьма оптимистичные показатели. Надо будет, как только они подойдут для стыковки с "Лейклэндом" сказать Херминии, чтобы она вставила обратно блок связи. Впрочем, лучше скажу ей это сразу, как она проснётся или... От неожиданности я не смог удержать свой вскрик. Яркая вспышка полыхнула на том месте, где только что неподвижно висел наш корабль. Херминия спросонок дёрнулась, ремни тут же натянулись и вернули её тело обратно в сидячее положение. Вопросительно уставившись на меня, она поймала мой расфокусированный взгляд и через секунду её взор также затуманился, перейдя на внутренний интерфейс. Но смотреть было уже не на что. Разлетающиеся обломки и мусорное облако в эпицентре того, что совсем недавно было одним из самых крупных в Галактике гражданских судов, королём грузовых и пассажирских перевозок, гордостью имперского кораблестроения, кораблём класса "Балейна".
Не выказав ни малейшего удивления Херминия подплыла к аптечке выудила из неё скальпель, заставив меня невольно напрячься, а затем, расстегнув стягивающий её талию декоративный пояс, начала распарывать его на части. Кто-то из нас двоих явно тронулся рассудком, но несмотря на то что творящиеся со мною сегодня события всё больше напоминали горячечный бред и мой разум временами отказывался верить в происходящее, я готов был спорить на то, что пока ещё не сошёл с ума. Однако, как выяснилось, в действиях Херминии крылось здравое зерно. Разделавшись с поясом, она выудила из него наружу маленькую полупрозрачную плату и начала подсоединять её к блоку управления. Вскоре тревожно мерцавшие красным огоньки индикаторов погасли, и интерфейс выдал сообщение, что функционирование блока связи восстановлено. Капсула начала вещание сигнала бедствия, только использовалось для этого отнюдь не штатное устройство.
— Как твоё самочувствие? — Херминия застыла около меня. — Рана болит?
— Болит. — подтвердил я, не в силах игнорировать её.
— Сильно болит?
— Терпимо, — и я попытался беспечно улыбнуться. Вышло, наверное, неубедительно.
Девушка ощупала повязку и коротко спросила:
— Спал?
— Нет.
— Ел?
— Нет.
С укоризной покачав головой, Херминия взяла концентраты и толкнув один из них по направлению ко мне, опять уселась напротив меня.
— Дэвид, тебе придётся потерпеть.
— Чего потерпеть? — не понял я.
— Моё общество, — она как ни в чём не бывало улыбнулась, но заметив мой растерянный взгляд, вздохнула. — Шучу. У нас мало обезболивающего, да и вообще... Какой идиот комплектовал эти аптечки. Что же у вас всё так...
В раздражении она сдавила тюбик сильнее, чем требовалось для этого, и выдавленная порция струёй вылетела в мою сторону. Я еле-еле успел убрать свою голову, как рядом с моим ухом чавкнуло и срикошетившие от обшивки остатки пищи залепили мне ухо. Не успел я прийти в себя как раздался взрыв хохота. Херминия смеялась, смеялась от души, не жеманничая во весь рот, лицо её раскраснелось, на глазах выступили слёзы. Несколько раз она порывалась, что-то сказать, но лишь нечленораздельная речь, вырываясь, булькала из её горла. Наконец, отхохотавшись она смогла выдавить из себя.
— Ну хоть здесь ты сподобился увернуться.
Незаметно для себя я тоже начал посмеиваться, стараясь при этом не сильно тревожить рану. Надо полагать всё это было чисто нервное и моя реакция и её, но именно благодаря этому моменту прочный лёд в наших отношениях начал стремительно таять.
Отсмеявшись Херминия сообщила:
— Есть ещё хорошие новости, — сделав непродолжительную паузу и убедившись, что привлекла мою внимание, она добавила — еды у нас хоть отбавляй!
— И долго мы здесь будем столоваться? — я постарался вложить в свой вопрос двоякий смысл. Мои старания были явно излишни, за время общения с этой странной девушкой у меня начало складываться стойкое ощущение того, что она видит меня насквозь.
— Надеюсь, это не займёт более двух суток. Лично я готова провести здесь и больше, небольшой отдых и здоровый сон ещё никому не вредили, но вот тебе было бы лучше поскорее показаться врачу. Совестно признаваться, но с таким убогим набором эскулапа-любителя мне не по силам извлечь засевшую в тебе пулю. Рана не очень глубокая, но из-за качества боеприпасов много осколков. Впрочем, их оружие тоже вне всякой критики. Интересно, как они пронесли оборудование на борт? Имей они доступ к бортовому дубликатору, не стали бы пользоваться таким барахлом.
— Кто они были такие, как ты думаешь?
— А сам ты как считаешь?
— Пираты? — неуверенно предположил я, заранее догадываясь, что даю неверный ответ.
Херминия одарила меня снисходительно насмешливым взглядом.
— Всегда была невысокого мнения о вашей системе образования. Хотя может ты плохо учился, Дэвид? Суть любой пиратской эскапады — извлечение максимальной прибыли при минимальных потерях. Ты усматриваешь здесь аналогию с нашим случаем?
Хотя моё самолюбие было в очередной раз уязвлено, тон с которым беззлобно отчитывала меня сейчас Херминия был больше приятельским, чем враждебным. Я понемногу уже начал привыкать к её манере общения. Следовало признать, что она разбирается в некоторых вещах получше меня, а если уже быть до конца с собою честным, то, пожалуй, что и во всех.
— Кто же это были?
— Да кто угодно: религиозные фанатики, экстремисты, пламенные революционеры, сепаратисты, борцы за свободу. Галактика кишит желающими доказать всем и каждому, что его вера самая истинная, а истина самая верная и за это почти все они готовы отдать свою жизнь. Ну а если для пущей убедительности удастся прихватить с собою в пекло ещё пару сотен душ в нечаянные попутчики, то это только на благо их правого дела.
— И к какой категории относятся те, кто должен принять твой сигнал? — я боялся начинать разговор на эту тему, хотя рано или поздно нам всё равно пришлось бы говорить об этом, но вопрос вырвался у меня внезапно, как бы сам собой.
Херминия удивлённо вскинула брови и вместо ответа задала мне встречный вопрос.
— По-твоему меня можно отнести к кому-то из них?
— И всё же, кто должен откликнуться на транслируемый сигнал? Ведь он закодирован, так? И если я всё правильно понимаю, то расшифрует его только тот, кому адресован, но это не официальные представители власти. На всё это потребуется, как ты уже сказала около двух суток, а это значит, что в суверенном пространстве Федерации имеется тайная и хорошо отлаженная сеть обмена данными. Так кто же ты, Херминия?
— Знаешь, Дэвид, иногда ты задаёшь на удивление интересные вопросы. Проблема только в том, способен ли ты понять ответ, и нужен ли он тебе на самом деле. Я просто Человек и тебе должно быть этого довольно. Мы с тобою не враги, со мною ты в полной безопасности и я по крайней мере уже дважды спасла твою жизнь.
— Для чего ты спасла меня, какой тебе в этом прок? И что будет дальше, когда прибудут твои друзья?
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |