Рассказы

Джон от вопроса Гарри поморщился, затем окинул его оценивающим взглядом, после чего, сокрушенно вздохнув, нехотя ответил:

— Больница Святого Валентина. Нейрохирургическое отделение. Вы здесь уже довольно продолжительный период времени.

— Что произошло?! Где Рон и Гермиона?! Где Джинни?!

Вопросы из Гарри сыпались как из рога изобилия. Он всей душой желал узнать ответ на то, что же случилось с его родными людьми.

Вот только доктор, судя по всему, не собирался отвечать на его вопросы. По крайней мере, сейчас. Он лишь грустно улыбнулся, после чего выдал:

— Отдыхайте, Гарри... Вы пока ещё слишком слабы, чтобы вести беседу. Обещаю, что мы ещё вернёмся к этому разговору.

Джон кивнул собственным мыслям, после чего развернулся на месте так, что полы халата немного взлетели, и затем, слегка прихрамывая, направился в сторону двери.

— Стойте! — с отчаянием воскликнул Гарри доктору вдогонку. — Что с ними?! — в голосе мракоборца стали слышны гневные нотки. — Что вы с ними сделали?!

— Успокойтесь, Гарри, — не оборачиваясь к своему пациенту, произнёс Джон. — Мы не желаем вам зла... С Роном, Гермионой и Джанни...

— Джинни! — чуть ли уже не закричал Гарри от злости.

— Да, я так и сказал: Джинни. С ними... с ними всё в порядке. Они сами настояли на том, чтобы вы пока оставались у нас. И я как доктор вам говорю: вы должны сейчас отдыхать. Вы же не хотите расстроить друзей? — с этими словами он мягко потянул железную ручку двери на себя. — Элизабет, на выход. Наш пациент должен побыть в тишине.

Девушка на слова Джона энергично закивала, затем окинула напоследок ничего не понимающего Гарри взглядом, полным сочувствия, после чего просеменила вслед за своим начальником. Спустя несколько секунд в комнате остался лишь недоумённый Гарри, пытавшийся понять, что же здесь происходит.

* * *

Две недели спустя

Гарри находился в загадочной больнице уже на протяжении двух недель. Всё это время Джон и Элизабет будто бы пытались избегать с ним разговоров по поводу Рона, Гермионы, Джинни и его детей. Каждый раз, когда Гарри пытался начать разговор с кем-то из этой таинственной парочки, они ссылались на то, что Гарри ещё слишком слаб и что ему нужно немного подождать, но беседа обязательно состоится.

Мракоборец недоумевал и очень злился, но ничего сделать не мог. Оказалось, что он за время нахождения без сознания даже ходить разучился, что для Гарри было настоящим шоком. Помимо этого он пару раз попытался трансгрессировать подальше от этого жуткого места и подальше от двух уже начавших нервировать врачей. Вот только после нескольких неудачных попыток ему пришлось кинуть это неблагодарное занятие. У него ничего не получалось, хотя за время работы в отряде мракоборцев, он, казалось, уже должен был отточить это нелёгкое искусство телепортации.

Гарри ещё пару раз пытался заставить Джона или Элизабет говорить, чуть ли не закатывая настоящий скандал. В эти моменты эта парочка, на удивление, сохраняла железное самообладание. Поэтому Гарри спустя несколько дней пришлось признать, что все его потуги тщетны. А потому он просто стал ждать, когда доктора решат, что мракоборец готов для беседы.

И вот, наконец, этот долгожданный момент настал. За окном тогда было пасмурно, шёл едва ощутимый дождь, который вызывал на душе лишь скребущее чувство тоски и депрессию.

Гарри лежал на больничной койке, читая какой-то бульварный романчик, коих было немало на стойке регистрации. Поняв, что ответа от Джона и Элизабет не дождаться, Поттер решил, что нужно хоть как-то развеять скуку. Именно поэтому он попросил у ухаживающей за ним девушки, чтобы та принесла ему парочку книг. Элизабет с радостью выполнила просьбу Гарри. Благодаря этому великодушному поступку ему не пришлось днями напролёт плевать в потолок, думая только о судьбе своих близких.

— Только поаккуратнее с ним, пожалуйста, — произнёс голос Джона из-за двери. — Вы же знаете, что ему пришлось пережить.

Гарри в мгновение ока напрягся, тут же откинув книгу куда-то в сторону. Похоже, он всё же дождался того момента, когда что-то в его случае прояснится.

— Конечно, мистер Андерсен. Я знаю, что нужно делать, — голос говорившего был знакомым, вот только Гарри никак не мог вспомнить, где же он его слышал.

В это же мгновение дверь отворилась — в палату зашёл Джон в сопровождении старика лет семидесяти, опирающегося при ходьбе на чёрную лакированную трость с железным набалдашником.

— Доброе утро, Гарри! — дружелюбно поздоровался доктор Андерсен. — Познакомься, это Генри. Он хочет с тобой поговорить. Может быть, ты его помнишь?

Гарри окинул незнакомца оценивающим взглядом, после чего, на мгновение задумавшись, отрицательно кивнул: этого человека он не знал... Хотя сам гость и напоминал кого-то.

— Не беда, — улыбнувшись, произнёс старик. — Возможно, так даже и лучше будет. Не возражаешь, если я присяду? — он кивком головы указал на стул возле стены.

— Конечно, присаживайтесь, — произнёс Гарри, сопровождая свою реплику жестом согласия.

Дождавшись устного разрешения Поттера, старик тотчас двинулся в направлении стула, при этом достаточно громко стуча концом своей трости. Всё это происходило в абсолютном молчании, что немного нервировало Гарри.

— Что ж — я не буду вам больше мешать, — произнёс Джон, как только Генри с кряхтением уселся на стул и облокотился на его спинку. — Если будут вопросы — зовите! — Джон тут же вышел из палаты, оставив Гарри наедине с гостем.

Мракоборец внимательно посмотрел на Генри. Это был мужчина лет семидесяти с длинной бородой и не менее длинными волосами, изрядно покрытых благородной сединой. Всё лицо его, сохранившее остатки былого величия, было изборождено морщинами, а кое-где виднелось несколько старых рваных шрамов. Прямой римский нос с характерной горбинкой и высокий лоб говорили о недюжинном уме и характере человека напротив. Его серо-голубые глаза буквально просвечивали Гарри насквозь, как будто вторгались в его сознание.

'Легилимент', — подумал Поттер, тут же вспоминая уроки Северуса Снейпа для защиты сознания.

Потратив пару мгновений на возведение щитов для разума, Гарри решил, что теперь старик напротив точно не сможет вторгнуться к нему в голову, а потому решил нарушить молчание:

— Кто вы?

— Я твой друг, Гарри, — с улыбкой произнёс Генри. — Друг твоей семьи, ты меня не помнишь?

Судя по интонации, с которой Генри произносил эту фразу, он не врал... хотя стоит признать, что легилименту врать правдоподобно не составляет особого труда.

— Нет, — Гарри покачал головой из стороны в сторону. — Я бы вас запомнил.

— Это было очень давно, — пожал плечами старик, даже не пытаясь возражать Гарри. — Когда ты жил с Петуньей и Верноном.

В голове Гарри тотчас возникли образы столь нелюбимых им дяди и тёти, а также двоюродного брата, за которым ему в своё время приходилось донашивать одежду. Мракоборца аж передёрнуло от отвращения. Он не встречался с этими людьми уже на протяжении двадцати лет и, по правде говоря, особым желанием встретиться в будущем не страдал.

— Давайте не будем об этих ужасных людях. Вы даже не представляете, сколько боли они мне в своё время причинили, — со стальными нотками в голосе произнёс Поттер.

Генри в ответ на заявление Гарри лишь выпучил глаза от удивления, после чего пробурчал себе под нос (видимо, надеясь на то, что собеседник его не услышит):

— Я и забыл, что такое могло произойти...

'Что он забыл? Что могло произойти?' — тут же возникли в голове Гарри закономерные вопросы. Было ясно как день, что человек, сидящий напротив, скрывал что-то очень важное. Вот только что?

Генри тем временем уже в полный голос обратился к Гарри:

— Слушай, Гарри, расскажи-ка мне лучше о себе, — заметив подозрение, с каким Поттер посмотрел на своего собеседника, старик тотчас добавил: — Можешь не всё, а только то, что считаешь нужным.

Немного подумав, Гарри решил, что ничего страшного не будет, если он расскажет свою историю. Тем более его биографию знает чуть ли не каждый член волшебного мира. Единственное, что стоило опустить, так это моменты с магией: всё же он не был до конца уверен, что человек, сидящий перед ним, является чародеем. Хоть Генри и производил впечатление матёрого колдуна, который к тому же обладает искусством легилименции, всё же был шанс, что он являлся обычным маглом. А за распространение информации о волшебном мире среди обычных людей Министерство Магии по голове уж точно не погладит.

— Меня зовут Гарри Поттер. Мои родители — Джеймс и Лили Поттеры. Они погибли, когда я был ещё младенцем. После их смерти жил у Петуньи и Вернона Дурслей вместе с моим двоюродным братом Дадли. Это было самое худшее время в моей жизни. Затем... — Гарри на миг замялся, после чего как ни в чём не бывало продолжил: — Затем я поступил в хорошую частную школу, где проводил весь год за исключением летних каникул. Там я нашёл настоящих друзей: Рона Уизли, Гермиону Грейнджер, Невилла Долгопупса и многих других. После окончания школы Рон и Гермиона сыграли свадьбу, а я женился на сестре Рона — Джинни Уизли. У нас трое прекрасных детей: Джеймс Сириус, Альбус Северус и Лили Полумна. Когда я садил их на поезд, направлявшийся в ту же самую школу, которую закончил и я, то потерял сознание, а затем очнулся уже здесь, в этой больнице. И я понятия не имею, как я сюда попал и где, чёрт подери, мои друзья! — Гарри с вызовом во взгляде посмотрел на Генри.

Старик в ответ лишь с сочувствием в глазах глядел на Гарри. И было в них столько боли, что весь боевой настрой ещё секунду назад взвинченного мракоборца куда-то улетучился, оставив после себя лишь какое-то неприятное чувство. И что больше всего задело Гарри, когда он увидел эти серо-голубые глаза: Генри было больно на него смотреть. Будто бы он знал что-то такое, что в мгновение ока втопчет в пыль все мечты и надежды Поттера.

То неприятное чувство, которое сейчас испытывал Гарри, было ничем иным кроме как страхом. Страхом перед неизвестностью, которую таил в себе этот загадочный человек.

— Гарри, прошу, выслушай меня, — серьёзным тоном произнёс Генри, на глазах которого на мгновение блеснула влага. — Не перебивай и затем сам решай, правду я говорю или нет, — старик выдохнул, после чего начал свой рассказ: — Меня зовут Генри Мур. На протяжении пятидесяти лет я работаю, скажем так... — старик на мгновение замялся, — я работаю с проблемными людьми.

Генри вновь на мгновение замолчал, под пристальным взглядом Гарри вытащил из кармана белый, расшитый орнаментом платок, после чего вытер испарину, образовавшуюся на лбу. Закончив с этим нехитрым делом, он продолжил:

— Однажды ко мне пришли родители, которые утверждали, что у их десятилетнего сына появились странные видения. Я подумал тогда: 'Дети в таком возрасте часто видят кошмары, поэтому нет ничего удивительного, что их сыну один-два раза что-то померещилось'. Но сказал, чтобы сына привели. Это был худощавый мальчик, ничем абсолютно не выделявшийся, не отличавшийся от остальных подростков за исключением одной маленькой детали... Детали, которая и привлекла моё внимание, давая понять, что этот ребёнок не такой, как другие.

Старик сделал трагическую паузу, после чего, посмотрев в глаза Гарри, который от этого взгляда непроизвольно поёжился, продолжил:

— Его глаза, Гарри. Это был взгляд затравленного ребёнка. И в нём было столько боли и ненависти к окружающему миру, что я всерьёз обеспокоился за этого мальчика. На протяжении нескольких месяцев он чуть ли не ежедневно ходил ко мне на встречи, где мы вместе долгие часы пытались разобраться с его проблемами и помочь ему. Путём многочисленных бесед я, наконец, узнал поистине жуткую историю. Историю из жизни подростка, которого долгое время сверстники подвергали настоящей травле. По-другому всех тех мерзостей, через которые ему пришлось пройти, не назовёшь. Его запирали в тёмной каморке на несколько часов, его били до крови и синяков, прилюдно унижали. Но он всё мужественно терпел, постепенно уходя в себя и всё больше ненавидя окружающих. Не знаю, что это было: мужество или глупость? Часто, к сожалению, одно является синонимом другого.

У Гарри по спине прошёлся холодок. История, рассказываемая Генри, чем-то напоминала его жизнь до той самой счастливой поездки в Хогвартс, которая изменила всё в лучшую сторону.

— А затем был случай, после которого и начались его видения, — тем временем продолжал Генри. — У одного из главных задир, которого звали Томом, дядя работал смотрителем в зоопарке. И этот парень решил подшутить над бедным мальчиком. Он стащил у дяди ключи от террариума, в котором жил огромный удав, бразильский боа. Затем вместе с друзьями он затащил бедного мальчика в эту стеклянную клетку, предварительно связав его по рукам и ногам и засунув в рот кляп. Они заперли его там, Гарри, оставив наедине с огромной пятиметровой змеёй. Мальчику очень повезло, что боа не испытывал к нему никакого интереса, потому как был сыт. Только через десять минут сотрудники зоопарка вытащили его оттуда. В слезах, заикающегося, с отсутствующим взглядом. Тех детей затем привлекли к ответственности и отправили в исправительную колонию. Только вот мальчику это уже не помогло: он окончательно ушёл в себя и полностью замкнулся.

На щеках Генри блеснули дорожки слёз. Было видно, что ему очень больно рассказывать эту грустную историю. А Гарри...

А Гарри в этот момент чувствовал страх. Даже при встрече с дементорами, Волан-де-Мортом и всевозможными тварями магического мира он не ощущал такого ужаса, который испытывал сейчас.

Он уже догадывался, к чему клонит Генри, и надеялся лишь на то, что догадки эти не оправдаются...

— Я пытался помочь ему, чем мог. Я поистине привязался к этому доброму мальчику, который никому никогда зла не сделал. Но моя помощь уже была бесполезной. Видения становились всё более реалистичными. Его сознание создавало выдуманный мир, в котором мальчик чувствовал себя комфортно. Стало понятно, что ему требуется надлежащий уход в специализированном учреждении. Родители, которые до жути любили своё единственное чадо, собрали все свои сбережения и отправили его в одну из лучших клиник, где ему должны были помочь. Располагалась она на небольшом острове посредине моря.

Гарри при этих словах вспомнил ту хижину, располагающуюся на скалистом острове, куда Хагрид принёс ему когда-то письмо. И от этого воспоминания его начало знобить...

— Хорошие врачи и современное оборудование, — продолжал Генри. — Ему бы там наверняка помогли, вернули бы его к нормальной жизни, если бы не...

— Если бы не что?! — вдруг, сам не ожидая от самого себя, воскликнул Гарри.

— Если бы не та буря, Гарри... — сокрушённо произнёс Генри. — В тот роковой день был сильный шторм. Клиника располагалась недалеко от моря, поэтому многие пациенты тогда были в настоящем ужасе: раскаты грома, яркие вспышки молнии прямо за окном и периодические отключения электричества. Мальчик так перепугался, что во время ужина совсем обезумел и накинулся на одного из санитаров, когда тот повернулся к нему спиной. Не ожидавший нападения, врач попытался скинуть бедного мальчика с себя.