Стальной Алхимик.

Подпись: Кинг Брэдли"

Вот такой вот документ. Маленькая власть.

Я поставил подписи, где это требовалось. Вот к этому я был готов — целый месяц привыкал расписываться чужой, а не своей собственной подписью. Хотя, учитывая одинаковые имена, по большей части они были схожи.

Кстати, забыл пояснить. Сейчас я находился в Восточном Штабе, в кабинете полковника Роя Мустанга, а внезапный наплыв воспоминаний застал меня как раз когда он начал свою речь.

— Отличное имя! — заметил я, возвращая документы Мустангу. А потом взял в руки собственно удостоверение. Тяжелые и действительно серебряные часы. На крышке выбит знак государственных алхимиков — герб страны, дракон, будто атом, окруженный двумя ромбами — вертикальным и горизонтальным, и двумя оливковыми ветвями подобно нашей эмблеме ООН. Вверху, между концами ветвей соединяя их, был выбит мой личный номер: "1359". Над номером находился шарнир крышки и крепление для толстой цепочки. Ага, а еще это наверняка...

Я нажал на кнопку, находящуюся в основании кольца, и крышка открылась. Внутри был собственно циферблат с римскими — откуда они здесь? — цифрами, а также часовой, минутной и секундной стрелками.

— Насмотрелся? А теперь к делу. Твоим первым заданием будет это, — он толкнул ко мне папку с бумагами. — Тебе предписывается провести инспекцию шахты в Юзвелле. Главной задачей будет проверить рудные месторождения — ты же в них разбираешься, да?

— Так точно, — я попытался придать себе вид мальчишки, играющего в армию.

— Тогда отправляйся не медля. Твои вещи подождут тебя здесь, в хранилище — ты ведь не собирался тащить всю эту гору хлама с собой?

— Никак нет, полковник.

— Ладно, свободен. Да, твой поезд отбывает через десять минут.

Я развернулся и двинулся к выходу. Стоп, поезд отбывает когда?!

* * *

Чу-чух, чу-чух... Чу-чух, чу-чух...

Э-эх, как же скучно в поезде! Ни тебе ноутбука, ни самого завалящего плеера! Все, вырасту — буду продвигать медиа-культуру — на деньги государства, кстати.

За окном тянутся холмы, поля, рощи. Через пятнадцать минут — остановка в деревушке Кэмерон — долить воды в паровоз — а затем по виадуку через озеро, до самого Юзвелла.

Сидел я, кстати, в обычном вагоне — вагон с купе был забронирован полностью едущим в расположение Восточной Армии генерал-лейтенантом Хакуро и его охраной.

Э-эх... Скучно!.. Поспать что ли?

Проснулся я очень необычным образом — в меня ткнули дулом пистолета:

— Эй ты, пацан! Ты не знаешь, чего тебя этот так испугался?

Спрашивающим был молодой человек в костюме, черных очках и низко надвинутой шляпе. А указывал он на связанного бессознательного мужчину с пепельно-серыми короткими волосами.

— Нет.

— Ладно. Кстати, не вздумай что-нибудь выкинуть — мы захватили состав.

Мы?.. Какие такие "мы"?

Я окинул быстрым взглядом вагон. Ага, понятно!.. "Их" всего двое — оба в костюмах, один тыкал в меня пистолетом, второй — держит седого. Все остальные пассажиры со страхом на них смотрят. И все "они" в пределах досягаемости — как неосмотрительно!..

— Да, конечно! — я лежа изобразил поклон, сложив руки перед собой. — Вот только не стоит торопить события...

И я резко хлопнул ладонью по дереву скамьи, на которой столь удобно разлегся. Из спинки тут же, в сопровождении разрядов преобразования выстрелили быстро растущие побеги, и уже спустя секунду оба грабителя оказались надежно зафиксированы. Забираем из безвольных, пережатых побегами, рук пистолеты. И наступает самое время расспросить этого седого о том, что тут творится...

Я одной рукой — стальной — поднял его с пола и разместил на сиденье, а затем, опять хлопнув в ладоши, положил руку ему на лоб. Все, через пару секунд он очнется. А пока — толпа.

— Граждане пассажиры, все под контролем! — я развернулся к вскочившим со своих мест людям, и показал серебряные часы. — Я представитель Армии и государственный алхимик. Прошу вас сохранять спокойствие, — судорожные кивки были мне ответом.

— А теперь вы, — я повернулся к седому, чья энергия Ки уже вернулась к своему обычному течению. — Вставайте, я знаю, что вы очнулись!

— Я впечатлен, — поняв, что раскрыт, проговорил человек. — Кто ты такой?

— Я — обычный алхимик, а вот вы — кто?

— Меня зовут Фарман. Прапорщик Фарман.

— Военный? — я, наконец, сел на противоположное сидение и немного сбросил напряжение. — Не очень то вы на него похожи...

— На то есть причины, — он склонился ближе, и тихо прошептал: — В первом вагоне — генерал-лейтенант Хакуро, а мы — его... тайная охрана. Вот только, похоже, мы все-таки проморгали захват...

— Значит вот зачем здесь эти люди! Хм, не очень-то это правильно — вмешивать в эти дела гражданских. Вот что. Вы сейчас пойдете по низу, а я проберусь к первому вагону по крыше. Думаю, что вашим коллегам алхимик не помешает.

— А как я?..

— Сейчас. Лягте на сидение, и не дергайтесь.

Так, теперь мне нужно... Ага, как Изар тогда! Экстрагировать из дерева углерод, и сплести карбоновые доспехи. Ага... Хм-м... А этот вектор лучше сюда...

Начали! Я хлопнул, и положил руки на спинку скамьи, на которой расположился Фарман. И в сопровождении ярких разрядов реакции, спинка стала опускаться на него, подобно крышке. Секунда — и его уже накрыло. Еще одна — и из влажной трухи с пола встает человек в черном блестящем доспехе со шлемом, один в один с нынешним телом Альфонса. Ну да, это единственные доспехи, которые я, по понятным причинам, знаю досконально.

— Как вам?

— Эт-то... — гулко прохрипел он, — это поразительно!

— Да. Как я понял, у террористов только мелкокалиберное оружие? Ну, тогда вы в полной безопасности. Вперед?

— Да, пойдем.

* * *

Черт, а на крыше ветер! Просто таки сбивает с ног. Вот бы мне сейчас магнитные ботинки... Хм... Есть идея... Надо спуститься обратно на площадку между вагонами.

Спустившись, я, в который уже раз за сегодня, сложил руки перед собой, а потом обхватил здоровой рукой запястье автопротеза и потянул. Затрещали разряды, а из металла стал потихоньку всплывать резервный генератор — маленькая светящаяся голубым линза. Поскреб ее поверхность чуть-чуть, а потом снял ботинок с железной ноги, и приложил ее к ступне. Все, теперь генератор внутри, а стертый кусочек гравировки обеспечит мощное магнитное поле. Вот только как мне им управлять? Может, один из нервопроводов? Ох, Уинри меня убьет!

Я выдернул провод из сустава большого пальца, и наскоро присоединил его к контактам, предназначенным для кнопки на запястье.

Проверка... все работает, кроме большого пальца, естественно. Ну, теперь вперед.

Бум-так, бум-так, бум-так — бежал я. Впрочем, бежал недолго — когда я перепрыгивал промежуток между пятым и шестым с хвоста вагонами, я был остановлен отчетливым "Пс!", раздавшимся снизу. А это кто тут такой таинственный?

— Подполковник Хьюз?

— Эдвард Элрик? — удивились мы хором.

— Что вы здесь... А, впрочем, понятно. Охраняете Хакуро.

— Да. А ты откуда знаешь?

— Ваш человек... Фарман, так? Он рассказал.

— Хм. Ладно, помощь ловкого парня и грамотного алхимика мне не помешает. Давай, идем к паровозу.

И вот мы на крыше паровоза.

— Ты отвлечешь их, а я заберусь внутрь. Там, — он осторожно, через край, заглянул в окно, — двое противников.

— Понял.

Я примерился, как лучше выполнить задуманное, а потом просто плюнул на все, и постучал по краю окна. Раздался отчетливый звон удара металла о металл.

— Что там? — послышался приглушенный вопрос, а Хъюз уже проскользнул в вагон с противоположной стороны. Пора и мне...

Появился я как нельзя кстати. Один из захватчиков валялся на полу, сжимая руку, пронзенную метательным кинжалом, а второй, с автоматом, как раз повернулся к подполковнику. Но сделать ничего не успел — точный удар железным коленом в основание черепа повалил его на пол. Два дюжих кочегара тут же мощными ударами отправили террористов в нокаут.

— Они в смежном вагоне, — произнес один из них. — Их там трое и главарь — некто Балдо.

— Я знаю его, — Хъюз присел, и занялся связыванием противников их же поясами. — Он предводитель экстремистов — "Синяя рота", так они себя кличут. Так, Эд, проверь, можно ли добраться до заложников по крыше.

— Хорошо.

Я открыл дверь паровоза, и взялся за лестницу, которая вела наверх цистерны с водой. Оттуда как раз было удобно перебраться на крышу вагона.

М-да. Не один я решил проверить крышу. Стоило мне показаться, как в меня тут же выстрелил из винтовки массивный бритоголовый мужик, высунувшийся из люка на крыше вагона. Я еле успел спрятать голову. Так-так...

— Ты в порядке? — тут же высунулся из двери Хъюз.

Я кивнул, и резко высунулся опять, вытянув вперед автопротез. И в этот раз я был быстрее — кончики железных пальцев и врага на краткое мгновение соединила ослепительная белая ломаная линия, и затем раздался звук упавшего тела. Хм, надеюсь, я его не убил — хотя и мог, таким-то разрядом.

— Как круто!.. — раздалось из-за спины.

Да-да, конечно. Вот только надо проникнуть внутрь — а там оставшиеся террористы уж точно начеку. Чем бы их неотвратимо отвлечь...

Я окончательно забрался на цистерну с водой, и встал в полный рост.

Ну конечно! Вода! При полной безвредности жутко мешает, да еще и обезвреживает огнестрельное оружие. Так, значит, мне нужна труба...

Уже через десяток секунд труба соединила цистерну и дверь в вагон, а еще спустя некоторое время после крика "Заложники, держитесь за что-нибудь!" — туда была пущена вода.

На ликвидацию последствий пришлось еще полминуты — за это время мимо меня пробежал Хъюз и ловко залез в открытое окно одного из купе. Я же решил просто посмотреть, чем все кончится, и потому полез к люку на крыше вагона.

Уже когда я почти добрался, до меня донеслась очередь из чего-то мелкокалиберного, и я поспешил к проему. В общем-то, как нельзя вовремя.

Застал я следующую картину — крупный, чем-то похожий на медведя мужик в коричневом плаще с повязкой на правом глазу целился из встроенной в автопротез левой руки спаренной "трещотки" в полуоткрытую дверь того самого купе, в которое проник Хъюз. Черт, подполковнику явно не помешает помощь! Но что я могу... Ага!

И из потолка над главарем вниз "капнул" стальной шар, прямо ему на голову. Балдо — а это был, судя по всему, он — тут же с невнятным хрипом упал на пол и потерял сознание.

— Подполковник?

— Можешь спускаться, Эдвард, больше здесь врагов нет! — Ответ не заставил себя ждать.

Я спрыгнул на пол вагона, и заглянул в купе. Хъюз лежал навзничь с искаженным болью лицом, и зажимал правое плечо.

— Ну-ка! — я усадил его на сиденье. — Освободите-ка мне плечо! Будем вас лечить.

— Но алхимия же не может...

— Наука не стоит на месте, а у меня был хороший учитель, поэтому... — Я положил руки на открывшуюся мне рану, и стал с некоторым удовлетворением наблюдать, как из глубины наружу плоть постепенно зарастает. Все это, как и любое использование алхимической энергии или Ки, сопровождалось голубоватыми разрядами и электрическим шелестом.

— Удивительно! — глаза военного были "по пять копеек" когда он стал разминать плечо и не почувствовал никакого стеснения, будто раны и не было.

— Есть многое на свете, друг Горацио...

— Какой-такой Горацио? — Хъюз на мгновение оторвался от процесса разоружения и связывания Балдо.

— Не берите в голову. Лучше пойдемте, проверим заложников.

* * *

Заложники — сам Хакуро, подтянутый седой мужчина, его жена и двое детей, мальчик и девочка — оказались почти в порядке. Нам только пришлось развязать двоих оглушенных охранников, оставленных захватчиками на полу, да еще я унял кровь из простреленного уха генерала.

А буквально через пару секунд в коридоре раздались тяжелые шаги, и в купе заглянул Фарман в доспехе. Было видно, что ему неплохо досталось — поверхность нагрудника вся была в мелких выбоинах и царапинах, а в месте стыка наплечника и наплечного щитка осталась засохшая кровь.

Только завидев подполковника, он вытянулся во фрунт:

— Докладывает прапорщик Фарман! Все криминальные элементы, рассеянные по составу, успешно обезврежены!

— Вольно. Кстати, откуда на вас это... снаряжение?

— Доспехи предоставлены мне государственным алхимиком Эдвардом Элриком, — браво отрапортовал Фарман.

Хъюз опять странно посмотрел на меня, и пробормотал:

— Удивительно... Хотя я, кажется, это говорил...

* * *

И вот, я стоял у подножия лестницы ведущей с перрона станции городка Юзвелл. Стоял в совершеннейшей растерянности — по вполне понятным причинам никаких указателей для туристов вывешено не было, а лестница как таковая выходила чуть ли не в подворотню между каких-то зданий, жмущихся к огромной стене длинного ряда цехов и складов. Что и понятно — "железка" была предназначена для подхода грузовых поездов, и потому вела прямо к погрузочной зоне.

Но все-таки, куда мне отсюда идти? Комитета по встрече, как я понял, не будет — генерал Хакуро приказал гнать на полной скорости к полевому штабу Восточной Армии, дабы там допросить Балдо и наконец-таки прижать кучку мятежников под названием "Синяя рота", поэтому я появился на 6 часов раньше запланированного, но...

Додумать дальше мне не дала деревянная балка, устремившаяся мне в голову. Я, правда, легко увернулся благодаря своей скорости, но с мысли она меня сбила...

Вот кстати, про мою скорость. Высокая проводимость нервной ткани позволяла мне реагировать нереально быстро. Вот только кто бы знал, как много оказалось спрятано за этими простыми словами, и как долго мне пришлось к этому привыкать! Дело в том, что никакого разделения "на два режима" как в книжках не было. Я реагировал одинаково быстро всегда, и, поначалу, мой мозг был настолько перегружен информацией, что я пару раз зарабатывал сенсорный шок. Ведь быстрее работали как двигательные системы, так и рецепторы! Например, частота моего зрения, которую я замерил с помощью несложного механического устройства, теперь составляла 144 кадра в секунду. Заодно я получил улучшенное ночное зрение — я не знаю точно, какими алгоритмами оперировал мозг, но шестикратное повышение "скорости" зрения оказалось эквивалентно такому же увеличению количества улавливаемого света. Мой нос теперь посылал информацию в четыре раза чаще и интенсивнее чем я привык, обеспечивая пусть и не "собачий", но четкий и дискретный — когда все запахи чувствуются отдельно — нюх. Кожа реагировала даже на смещение воздушных масс, не говоря уже о прикосновении одежды. Я теперь мог слышать инфра— и ультразвук — ведь даже малейшие колебания ворсинок внутреннего уха теперь быстрее достигали слухового центра. И так во всем. Причем подсознание, еще не научившееся "сглаживать" всю эту лавину информации, жестоко било и по сознанию.

Потом я, конечно, притерпелся, затем привык, а после — вообще не представлял, как может быть по-другому — ведь мир заиграл для меня новыми красками. При всем при этом, все прошлые, заново "обработанные" мозгом воспоминания стали казаться мне неполными, серыми и плоскими.