— А твоего хозяина как звать-величать? — интересуюсь я для продолжения и поддержания разговора с ним. Уж больно интересно побольше вызнать про здешний уклад жизни.

— Феррион — его имя.

— Как-как? Фараон?

— Феррион...

— Железный, значит... — уясняю я.

— Это да... он такой — держит нас в железных рукавицах. А некоторых даже на цепи.

— За что ж он вас так не любит?

— Не понял?!

— Это я! За что наказывает?

— А у вас разве не так, сэр?

— Ну... — тяну я, и понимаю: если бьёт, значит любит.

Урядник соглашается.

— А иначе никак — Окраина — кругом враги. Тыл и то неприкрыт. На этих... — тычет он в сторону наёмников, — никакой надёжи. Одно воровство и разбой! Как воины из них — тьфу...

Плюёт.

— А халдеи — знатные.

— Пятерых из них, мы убили в лесу, и спалили... — снова вступаюсь я за гнома с варваром перед урядником, — зачем-то...

— Не я им судья, не мне и приговор выносить... — намекает урядник: земли принадлежат барону.

— Стало быть, они в его власти? — уточняю я.

— Нет, имперского пристава. Крайнее слово за ним. Но барон ещё должен удостовериться: они не заодно с халдеями.

— Пытать их будете?

— А то как же, без этого никак...

Обычная практика — осознаю я. Вот же начудил ты, сэр Чудак, так начудил. Мычу про себя, как тот, кто на букву "М".

— Они со мной! Я, их хозяин, если так можно сказать...

— Ни черта не понимаю!? — останавливается урядник. — А кольца?!

— Откуда они у нас?

— Ну да...

— Враги удружили... — путаюсь я, а такое горожу, аж сам не могу. Наглею, иначе нельзя. — Рассказывал, как напали на нас на пикнике.

И почему вдруг завёл речь о пикнике? Неужели отправился на отдых с компанией, прежде чем угодил сюда? Стараюсь восстановить память, провал напрягает, голова болит. Пока отвлёкся, не заметил, как и когда вышли из леса в чисто поле, а посреди него вместо замка какой-то хутор. Даже не острог — одна вышка вместо башни, и кругом кургана частокол.

Нищим оказался здешний барон. А чего было ожидать от него, когда и его люди — оборванцы. Урядник и тот в обносках, непонятно с какого халдея снятых.

Ворота, скорее для смеху или виду. Проходим через скрипучий помост. Переправа через небольшой и неглубокий ров больше похожий на сточную канаву для отходов, прогибается со скрипом досок, но выдерживает груз.

Всё-таки одна доска трещит и разваливается. Убытки обеспечены, а пытка моим подопечных — несомненна. Доска ещё встанет нам боком. Знать нас ограбят тут — на деньги разведут.

До слуха доносится крик возмущения. Ага, хозяин заслышал о порче имущества нажитого непосильным трудом, и орёт на всю Окраину.

Вылетает из покосившейся избы в окружении таких же точно, но похуже, больше смахивающих сараи.

"Привет тебе родная, пишу из дальней заставы..."

Ничего другого в голову не лезет. Продолжаю чудить про себя.

Урядник встречает барона.

— Хозяин... — чуть кивает головой, как бы намёк на то, что склоняется, или хотя бы преклоняется перед ним. И тычет в мою сторону. — Сэр Чудак...

— Приветствую вас, барон Феррион... — выставляю я руки в стороны для дружеского объятия.

Тот сердито косится исподлобья в мою сторону, изучает. Его взгляд скользит по мне от головы до земли. Барон морщится, мой вид его не впечатляет. Так и сам в моём понимании рылом не вышел, а туда же — знать. Когда быдло и есть! Но на своей земле — тут он царь и бог.

Отвлекается на урядника и что-то шепчет, а тот в ответ ему. Переговариваются. Затем барон подходит ко мне вплотную и заявляет:

— Ты, сэр Чудак, наёмник, как вижу, — намёк мне от него на рабское кольцо. — И я буду относиться к тебе на своих землях согласно канону Окраин Империи. Так что твоя участь незавидна!

— Тогда я требую встречи с приставом! И не только я, а и те двое! Они принадлежат мне — мои слуги! Нас оклеветали, и... Ничего я больше тебе не скажу, барон! Исключительно приставу! Так что вынь его мне и полож! А хошь из-под земли достань!

Что-то я сказал не так, поскольку барон ехидно соскалился в самодовольной ухмылке.

— Это мы запросто! Для нас это раз плюнуть... — сказал он про себя во множественном числе. — А пока, гости дорогие, пройдите в дом на постой!

Его "опричники" завернули нас вместо избы в настоящий сарай, оказавшийся хлевом. На полу солома со ссохшимся дерьмом. И дверь закрыли снаружи на засов-щеколду.

— Пришли... — падаю я на "сеновал" без сил и чуть в стороне от подельников. Скотина их рядом, и служит нам разделительным барьером. Никто не спешит обходить Иа и разговаривать со мной по душам с глазу на глаз, видно, что подельникам не до того, гном ещё не пришёл в себя от слизи, а варвар — от шока или чего-то ещё — не то что бы напуган, но с виду сам не свой.

Сам стремлюсь поговорить с ним.

— Эй'Грр... — рычу его имя. — Давай не будем больше ссориться по пустякам. Лучше скажи: чего нам теперь грозит? Во что мы вляпались?

В ответ ноль эмоций и кило презрений — тишина, нарушаемая сопением варвара. Злится, и есть за что.

— Если обиделся, то зря, я хотел как лучше, да получилось как всегда — хуже некуда! Виноват — сознаю! И каюсь! Давай снова дружить, а?

Плевок. Не в меня. Ну и ладно. Явится пристав, там и разберёмся, что к чему. Очень на это надеюсь, хотя понимаю: пора обращаться к тому, кто меня закинул в этот мир.

Закрываю глаза, отдохнуть не получается, в голову лезут дурные мысли. Интересно понаблюдать со стороны за укладом жизни на подворье барона, щелей в сарае в избытки, отсюда кругом нас свет — лучи, пронизывающие полумрак строения сарайного типа.

Подползаю к одному отверстию, и вижу: меня видят — чей-то глаз, моргая, уставился на меня. Сую палец на опережение, снаружи доносится крик, голос принадлежит девчонке — не иначе, парень так кричать не может, если только не евнух.

Припадаю к иному отверстию и получаю отдачу — в глаз набивается песок.

— А чтоб тебя... — кричу я, чертыхаясь про себя.

Варвар ухмыляется. Собака. Наёмник! Что ещё можно ожидать от него? Всё — отваливаюсь на "сеновал" и мысленно составляю новое СМС-послание тому, а кому — там знают, как и то: куда обращаюсь.

"Во первых строках своего послания выражаю искренне недопонимание тем, что требуется от меня? Если выжить, то из ума — уже! Дальше попрошу прислать задание или намёк на то, чего конкретно надо всё же кому-то здесь свыше от меня! Если от лукавого — иди в ...опу! А нет... шлите письма! Но одно уясните чётко: воин из меня, а даже наёмник, как из козла — крупнорогатый скот! Требую оружие! РПК пока не надо! Согласен на автомат, желательно "Абакан"! Ну и обойму хотя б на 30-патронов! На два десятка не предлагать! И гранату — обязательно! Лучше наступательную, но можно и оборонительную! Да, ещё нож и... мыло, а также верёвку! Вешаться не собираюсь! Помыться охота и... Неважно, а то... Меня там слышат или где? Я чё — сам с собой разговариваю?"

Понимаю, что брежу, но ничего поделать не могу.

"Ваш сэр Чудак"...

# автомат АН-94 "Абакан" — замена автомату АК-74, калибр — 5,45x39 мм, вес — 3.85 кг, обойма — 30 патронов, длина — 943 мм (728 мм со сложенным прикладом). Характерная особенность при коротких очередях на 100 метрах первые две пули ложатся в одну точку!

Возвращаюсь в реальность — открываю глаза: передо мной грозной тенью навис варвар.

— Не убив-Ай... — вскрикиваю я.

Его крепкая ладонь сжимает мне уста, душить не пытается, а я его пока кусать. Он стремится заговорить со мной, что-то шепчет. Даю понять: не слышу.

Варвар наклоняется ниже. Вот — уже лучше.

— Нам конец...

Я не согласен.

— Ты на кой ляд вызвал пристава?

Я бы ответил, да рот занят. Или забыл, верзила? Кусаю. Руку не отнимает. Понимает: начну выкручиваться. Не позволяет, продолжает наседать, давит "интеллектом".

— Мы с тобой после поговорим!

Стандартная в его исполнении угроза. Где-то я уже слышал? Ага, как сейчас помню: в лесу с утра пораньше — я на дереве, а он с кувалдой под ним проверяет ствол дука на прочность. Не вышло, не на того напал.

Получаю свободу — на словах, но не в действиях.

— Чего я не так сделал, а сказал? Что это за пристав такой? Приставать начнёт с расспросами?

— Если бы токмо это, а то... — махает варвар в сердцах рукой, отмахиваясь от меня, как от назойливо-надоедливого паразита.

Я чувствую, что он думает в отношении меня: дескать, на кой с гномом спасали из воды утопленника? Повесили меня себе на шею в качестве хомута, а я оказался покруче виселичной петли.

Скрипят те петли, что навешаны засовами на двери. Неужто барон вспомнил про нас — не забыл? А если ещё его "опричники" и поесть чего принесли?

Обломись, сэр Чудак, ты му...

— Занято! — кричу я, не позволяя загнать в хлев скотину, которую погоняет девица. — Кыш! Брысь!

Та в растерянности, мы для неё здесь полная неожиданность. Снаружи доносится крик, очнулся стражник. Проспал бродяга или просрал — неважно, а то, что мы могли бы сбежать, но почему-то не делаем этого. Оно и понятно — гном не ходок, а без него, похоже, ратиться в одиночку варвару не с руки. Нет, я бы помог, но... ведь не просит помощи. Хотя...

Я отвлекаюсь в очередной раз на топот копыт. О, а вот и местный педальный транспорт прибыл — конь. И кто там верхом на нём, что за почтальон?

Разглядеть мне его мешает скотина. Требую у варвара поддержки. Едва он встаёт в полный рост, скот даёт задний ход. Видимость улучшается, но легче мне от этого не становится. Похоже, что по наши души явился имперский пристав.

Вид у него чуть лучше, чем у барона, но на рыцаря также не тянет. Вместо шлема кожаная шапка, и доспех нет — кольчуга, зато чистая до блеска, и на ней нагрудная бляха, а не пряха, что в нашем случае муха. Прихлопнет он нас и не заметит.

Похоже, что имперский пристав на Окраине Империи что-то вроде судьи и палача одновременно для наёмников, так сказать: надёжа и оплот знати в здешних лихих краях. И не боязно ему разъезжать в одиночку без свиты? Я бы на месте халдеев первым делом занялся им. Или оно того не стоит — себе дороже выйдет?

Моя догадка верна. Пристав цокает в нашу сторону подковами и звенит шпорами. Нервирует — и прилично. Что для него типично и привычно.

Замирает подле барона и нас.

— Они...

— Разбойники... — добавляет Феррион.

Изучать варвара, пристав даже не стал, а вот меня, едва ли не с лупой — взгляд цепкий, скрупулёзный.

Смотри, но помни: я человек, а не чучело. И пугалом становиться не собираюсь.

— Сэром представился, а наших законов — Окраин Империи — не ведает...

— Выведаем, и то, откуда он, — басит пристав, что прибавляет ему веса. Крепкий мужик, про таких говорят: тёртый калач.

— Нам бы пожрать... — выдаю я грубо. — Не ел уже два дня!

— Имя... — басит пристав.

— Чудак... — представляюсь я. — И сэр — не отрекаюсь! А вот от меня — да...

— Его ко мне... — фраза гостя адресуется хозяину. И он идёт к нему в дом.

— Ну, пошёл, пошевеливайся... — оживился урядник.

Идём с ним и бароном за приставом. Варвара с гномом закрыли в хлеву под охраной "опричников". Если сбегут — не в обиде на них — так мне и надо! Жду, что последует далее.

Пристав открывает дверь в дом барона ногой, как в свой собственный, а чего — слуга народа — императора, знать всё тут его — принадлежит Империи.

Меня заводят следом в баронские "хоромы". Трактир — ни дать, ни взять. Посреди просторного помещения стол и две скамьи, да табурет с той стороны, где место барона.

Пристав валится на скамью, налегая на стол. Стол из дука — скрипит под ним. Знать, тяжёл и скор на расправу. И рука — не подарок. Один кулак чего стоит — и как у варвара. Воевал. Без этого тут никуда. Интересно и сколько голов уже посрубал?

Мне указывает напротив себя. Я падаю на заднюю точку опоры, меня всего трясёт внутри, стараюсь не подавать виду.

— Ну что, сэр Чудак, поговорим?

— Угу, — киваю утвердительно я. Речь отнялась, уста онемели, язык не ворочается, напротив мешает — чёртов "деликатес". Кусаю себя легонько за него, приводя в чувство.

— Кто твой поручитель?

— Кто-кто? — не понимаю я пристава.

— Кто тебя народил на здешний свет?

— Хотел бы я знать...

— А прикидываешься им — знатью, быдло!

Я мычу про себя от злости и обиды, кляня пристава, дескать: сам ты тугосоображающий индивидуум.

Мой намёк очевиден.

— Незаконнорожден?

— Ага... — подтверждаю я по-прежнему кивком и звуком одобрения вместо слов. Часто теряю не только их, но и мысль, отсюда такая нестыковка.

— Коль так, то не стану боле вызнавать — из каких краёв тебя занесло к нам...

— По реке... — шепчет барон, повторяя то, что я сообщил уряднику, а тот донёс на меня хозяину. — Наёмники выловили. Рыбу воровать собирались — не иначе. А наткнулись на него и...

— Выпить дай, и пожрать чего... — извергает пристав, стягивая кожаную шапку, попутно смахивая пот и пыль рукавом с огрубевшей кожи лица.

Я гляжу, как он пьёт и жрёт. Аж слюнки текут. Давлюсь ими. Пристав замечает и кидает мне кусок лепёшки. Не собака — не возьму.

Проверка на вшивость удалась на славу.

— И этому херу-сэру плесни чего, да в миску кинь...

Подносят. Урядник, а не барон. Глядят оба на меня с приставом. Изображаю из себя недотрогу: на лице ноль эмоций и кило презрений.

— Что не так? — искренне удивляется пристав.

— Всё! Кто так подаёт? И вообще, по какому праву со мной обращаются неподобающим образом? Я — сэр!

Во Чудак, а тот ещё на "М". Но раз занесло, нечего поворачивать вспять, пускай несут меня кони.

— И? — интересуется в продолжении пристав. — Когда на тебе рабское кольцо наёмника!

— Говорю же всякому встречному: его мне удружили враги! Напали на меня спящего с прислугой и — одарили ими!

— Мне не гони! — взрывается пристав, гремя кулаком по столу. Кубок переворачивается, местное пойло разливается.

Я переборщил, что очевидно...

— Я знаю твою свиту, как облупленную! — продолжает басить пристав.

Ах, вот оно что — где я совершил прокол. Хреново...сть. А та ещё новость. И чё?

— Врёшь ты всё, собака!

— Быдло! — отвечаю я приставу.

У того пропадает дар речи, но кулаками продолжает махать, достаётся по столу и уряднику. Барон успевает дать дёру, ну и я под стол, от летящей миски. Еда падает туда же. Успеваю затолкнуть большой кусок мяса в рот. Глотаю. Даже не поперхнулся. Оголодал.

Крепкая рука выдёргивает меня из-под стола и... отрывает от пола. Говорим с приставом на равных. Он оказывается выше меня, ну и естественно сильнее. Да и потом при исполнении вроде как, а я...

Что-то бормочу бессвязно ему.

— Убью... — заявляет пристав.

— А вот хрена с два! — выставляю я средний палец в красноречивом жесте и...

У меня ж там рабское кольцо наёмника.