На стыке пламени и льда

Преследователи, судя по количеству падающих из темноты стрел, воодушевились, и несложно было предположить, что под их прикрытием по скале кто-то уже поднимается вверх, а значит, нужно было спешить. Мирт впопыхах набросал на, изготовленный из рамок, каркас хвороста, того, что потолще, накрылся им и пополз краю уступа. Как оказалось, не напрасно — уже на подступах к проваливающейся вниз темноте он услышал чьё-то учащённое дыхание. Мирт выставил вперёд копьё и, моментом спустя, напротив кремниевого наконечника показалась взлохмаченная голова.

— Стоять, — Мирт, для профилактики, кольнул человека наконечником в щёку, — я не хочу смерти, на которую тебя посылал батюшка. Спускайся вниз, иначе мне придётся ускорить твой спуск.

Внизу замолчали. Видно, слушали их разговор.

— Не надо, — даже в темноте было видно, что глаза у человека светятся страхом, — я спущусь сам.

Тёмные очертания головы поползли вниз, и Мирт облегчённо вздохнул.

— Всё равно тебе отсюда никуда не деться! — послышался его выкрик, и Мирт кинул вниз небольшой камень. Тоже для профилактики.

Мирт начал стаскивать к краю уступа булыжники — необходимо было сделать небольшую баррикаду. Если бы кто-нибудь незаметно поднялся к уступу, то ему бы пришлось её разбирать, а сделать это бесшумно практически невозможно. Мирту нужно было время разобраться в ситуации и укрепить импровизированный шалаш, защищающий его от стрел — через некоторое время обстрел должен был возобновиться. Ситуация казалась безвыходной. С каменного уступа деваться Мирту было некуда, а то, что его преследователи будут не только дежурить внизу, но и делать периодические попытки подняться вверх, никаких сомнений не вызывало. В конце концов, его должен был сморить сон, и наивно было бы полагать, что преследователи этим не воспользуются.

— Для начала соберём стрелы, — сам себе прошептал Мирт, когда баррикада из булыжников была сооружена. Лука у него не было, да и на его изготовление ушло бы как минимум несколько десятков пересменок, это в том случае, если под рукой будут необходимые материалы, но Мирт не оставлял надежды, что он его когда-нибудь всё-таки изготовит.

Стрел оказалось очень много — не менее пятидесяти. Колчана не было, а если бы и был, то такое количество стрел невозможно было вместить в один колчан. Пришлось перевязать их шнуром и прикрепить к рюкзаку. Во время поиска стрел Мирт нарочно кидал попадающиеся под руку камни за обрыв, в ту сторону, где предположительно находились его преследователей. И несколько бросков возымели эффект — снизу послышались ругательства, после которых люди, вероятно, отошли дальше от уступа.

О том чтобы спуститься в каком-нибудь другом месте, не могло быть и речи — уступ был слишком маленьким, и спуск не остался бы незамеченным. Глубокая пещера оканчивалась тупиком.

Мирт разжёг костёр и, присел подле него. Тучи на небе рассеялись, и на небосводе появились холодные яркие звёзды. Увидит ли он Стизу ещё? Скорее всего, нет. Да и так бы она с ним не сбежала — ей нужно было ухаживать за её больными родителями, и он бы её не захотел подвергать опасностям, которые были впереди. Хотя, скорее всего, не опасности. Скорее всего, смерть.

Взгляд Мирта зацепился за чёрную тень дерева, рассекающую привычный рисунок звёзд чёрной тенью. Когда-то днём он долго его рассматривал — тощее искривленное дерево росло прямо из толщи скалы метрах в десяти от уступа. Мирт давно хотел проверить, есть ли какая-нибудь лазейка за этим деревом — до него отвесная скала исключала любую возможность подняться вверх. Похоже, сейчас Мирту ничего не оставалось делать, как проверить этот путь к отступлению.

Прямо под этим деревом, неизвестной Мирту породы, росла обыкновенная липа. Если подняться на её верхушку, то до дерева останется не больше пяти метров. Но как эти метры преодолеть? Мирт подошёл к липе, включил светлячка, и начал придирчиво её изучать. К его удивлению, он обнаружил в метре над землёй "часовщика" в его апогее. Сейчас "яйца часовщика" Мирту были ни к чему, но его, вдруг, внезапно, осенила идея. Он отвязал от штыря кремниевое лезвие, приладил его к рукоятке ножа, и принялся отрезать поражённую ветку липы у самого её основания — там, где до поражённого участка оставалось достаточное расстояние. Ветка надломилась, и Мирт попытался, ворочая её из стороны в сторону, попытался её оторвать. Это ему далось с трудом, раненная рука заживала быстро, но боль не успокаивалась. При каждом резком движении, она давала о себе знать, стреляя раскалёнными иглами в напряжённые мышцы. Когда ветка, наконец, была отделена от ствола, Мирт отнёс её к своей баррикаде, и зажал её булыжниками так, чтобы поражённый участок располагался внизу — на пути предполагаемого противника. Если бы кто-то и попытался незаметно проникнуть на уступ, ещё до баррикады его настигла бы плеть "часовщика", в обычных условиях практически безобидная, но в шатком положении, когда рискуешь, при малейшем нарушении равновесия, свалиться вниз, роковая.

Мирт усмехнулся, представляя, что будет с тем, кто попытается первым проникнуть в его тайник, и вернулся к липе. Повертевшись около её ствола, он вырезал три изогнутых прочных веточки и связал их вместе — вес человека такая кошка должна была выдержать. Ещё около часа ушло на сборы — едой пришлось ограничиться. Большую часть рюкзака занимали книги, различные инструменты и запасы, плюс тяжёлый штырь на спине, связка стрел и скрученная верёвка на поясе.

Мирт взобрался на самую верхушку липы, где тонкие ветки угрожающе прогибались под тяжестью его тела, привязал кошку к верёвке и, с размаху кинув её в сторону дерева, попытался зацепить её за что-нибудь. Это никак не удавалось — кошка и верёвка были слишком тяжёлыми. После нескольких неудачных попыток, во время которых Мирт чуть не свалился с липы, он решил действовать по-другому. Тяжелую верёвку пришлось отвязать. На кошке, ещё во время её изготовления, Мирт предусмотрел петлю. Теперь в петлю он продел тонкую, но достаточно прочную нитку, которая была предназначена для шитья одежды. Последнюю он не привязывал, а просовывал через петлю до тех пор, пока не образовалась пятиметровая двойная нить. Такая конструкция весила значительно меньше и позволяла подняться сначала беглецу, а потом и его вещам.

С третьего раза кошке всё-таки удалось прочно зацепиться на одной из веток дерева. Мирт разъединил двойную нить, привязал к одному из её концов толстую верёвку и, сматывая в моток второй конец нити, продел её через петлю в кошке. Он сматывал тонкую нить до тех пор, пока верёвка не оказалась в его руках. Предстояла наиболее сложная часть плана, в темноте осуществить его было очень сложно, и поэтому пришлось зажечь светлячка. Сверху сразу посыпались стрелы — преследователи заметили зеленоватый отблеск на краю уступа, и снова решили пустить в дело луки. Хорошо, что стрелы до того места, где находился Мирт, долетали очень редко.

Мирт, пропустив между ладоней пять метров верёвки, сделал на ней узел, к которому привязал изогнутую деревяшку. Этим концом верёвки он обвязал свою поклажу, потом потянул за второй конец, пока узел, с привязанной к нему деревяшкой, не застрял в петле кошки. Получалось, что застрявший узел будет прочно держать его тело и, в тоже время, оказавшись наверху и, развязав узел или перерезав верёвку, можно буде свободно поднять поклажу. Что самое главное, следов его деятельности внизу при этом совершенно не оставалось.

Мирт обвязался, автоматически перекрестился и, схватившись руками за верёвку, оттолкнулся от ветки липы. Инерция с силой ударила его об каменную стенку прямо над входом в пещеру, и Мирт безвольно повис в пяти метрах над землёй. Он висел немного в стороне от скалы — подъём пришлось начинать не отталкиваясь ногами от стены, а потягиваясь на руках, с зажатой коленями верёвкой. В обычном состоянии такой подъём не составил бы особого труда, но сейчас у Мирта страшно болела раненная рука — функциональность её полностью восстановилась, но боль осталась.

Когда он оказался наверху, со стороны уступа раздался сдавленный стон, который сразу же перешёл в громкий, но недолгий крик. Вероятно, первый посетитель натолкнулся на "часовщика" и не удержался на скале.

— Мирт, — до него донёсся голос экспедитора, — после этого мы от тебя точно не отстанем. Спускайся по-хорошему. Ты меня слышишь?

— Не дождетесь, — прошептал себе под нос Мирт, развязывая узел на верёвке. Рюкзак легко соскользнул с развилки липы и, минуту спустя, висел на одной из веток дерева, на той, где расположился беглец. Светлячок ещё не потух — нужно было как следует осмотреться, пока на уступе не появились его преследователи. По логике, они не должны были сразу догадаться, куда делся Мирт — он не оставил следов пути, которым он ушёл. Другой вопрос, что это мог быть тупиковый путь — пока взгляду Мирта открывалась лишь каменная отвесная стена, не предвещавшая ничего хорошего. Дерево, вгрызшееся своими корнями в скалу, поднималось ввысь, и ничего не оставалось делать, как, закинув рюкзак за плечи, подниматься по его ветвям. Больше всего Мирта беспокоила его рука, но промедления он позволить себе тоже не мог — с минуты на минуту на уступе могли появиться его преследователи, и остаться незамеченным было сейчас, прежде всего, в его собственных интересах.

Восьмая по счёту ветка, когда он уже был в двух десятках метров от уступа, принесла Мирту неожиданный сюрприз — в пределах досягаемости в базальте виднелась небольшая расселина, в которую свободно мог поместиться человек. Скорее всего, его образовали потоки воды, стекавшие с гор — как раз в той стороне с края деревни был небольшой водопад. С края деревни!?

— Чёрт, — выругался Мирт, — мой светлячок сейчас как никогда виден из деревни.

Когда Мирт разводил костёр или зажигал светлячка на уступе, где находился его тайник, можно было не опасаться, что свет увидят в деревне. Во-первых свет не пропускал сам уступ, который находился намного выше самой деревни, во-вторых, растительность, в изобилии растущая около тайника. Теперь же Мирт поднялся на такую высоту, что свету, идущего от его, хоть и угасающего светлячка, ничего не мешало достигнуть деревни. Тем более, что верхняя часть дерева, на котором он сейчас находился, днём с деревни просматривалась просто отлично. С другой стороны, успокаивал сам себя Мирт, вряд ли кому-нибудь в голову взбредёт всматриваться сейчас именно в эту сторону. Кроме этого, в скалах водятся энергетики — пусть редко, но иногда люди видели их прямо из деревни.

В любом случае рисковать не стоило. В который раз перекрестившись, Мирт прыгнул с ветки в расселину и покатился по острым камням. Как только он это сделал, светлячок сразу очутился в кармане, и Мирт погрузился в темноту. Минут десять он молча лежал, намеренно вглядываясь в самое тёмное место расселины, для того, чтобы глаза смогли приспособиться к темноте. Слух к этому времени тоже отдохнул от постоянных звуков, которые он производил своими движениями во время подъёма, и Мирт услышал, что на уступ поднялись люди.

— Куда мог исчезнуть этот гадёныш? — вкрадчивый, хоть и грубый, голос экспедитора не узнать было невозможно.

— Может с уступа сиганул? — предположил другой голос.

— И ты думаешь, мы бы этого не заметили? Да один удар тела о землю с такой высоты слышен за десятки шагов. Должно быть где-то прячется сволочь.

— Пётр осторожнее, у него есть какое-то оружие, — этот голос Мирт уже слышал. Он принадлежал человеку, которому он угрожал своим копьём, когда тот хотел взобраться на уступ.

— Батюшка говорил, чтобы без его головы мы в деревню не возвращались, так что, хочешь, не хочешь, а рисковать придётся.

— Мужики, здесь какая-то пещера! В неё, наверное, гадёныш и спрятался.

Мирт попытался по голосам определить, сколько человек входило в группу, которая его преследовала. Пока он насчитал около восьми человек, но на самом деле, их явно было намного больше.

— Пещеру проверьте, — голос экспедитора, — только осторожнее. А я пока эту липу проверю. Больно много под ней веток наломано.

— Так чего удивляться, он же "часовщика" где-то достал. Скорее всего, с этой липы срезал.

— Срезать то срезал, это я и сам вижу, но всё равно что-то здесь не так. Я проверю.

Голос экспедитора поверг Мирта в небольшую панику. Чувствовалось, что человек этот много времени провёл вне деревни и опыта у него не занимать. В голову хлынули мысли, что такой грозный противник рано или поздно его настигнет, а вместе с ними и отчаяние. Но что делать? Спуститься вниз и сдаться? Мирт осторожно, чтобы не произвести шума поднялся на колени. Пока его не поймали, а значит не всё потеряно. В любом случае лучше погибнуть в пылу сражения, когда даже и боли не почувствуешь, чем сгореть или замёрзнуть заживо на кресте в деревне.

Глаза уже привыкли к темноте полностью, и Мирт медленно двинулся вглубь ущелья. Как ни странно, дальше оно только расширялось. Днём, в начале дня, здесь должна была протекать река — она и вымыла эту расселину, а значит, в дальнейшем она могла уменьшиться, но исчезнуть — вряд ли. Вот уже несколько часов Мирт шёл по гладкой, явно вымытой водой, поверхности без единого камешка, пока вдали не замаячили белые очертания какого-то небольшого предмета. Вначале Мирт подумал, что это был выход на поверхность горной породы, окрашенной в белый цвет, но чем дальше он к нему подходил, тем больше в его голове зрели сомнения.

Это была кость. Причём абсолютно неизвестного Мирту животного. То, что это именно кость, можно было догадаться по характерным головкам на её концах, которые, как правило, находились на месте сочленения конечностей. Поражал размер кости — величиной почти с человека. Кроме этого поражало само наличие этой кости. Останки животных никогда не сохранялись больше нескольких дней или ночей — жара и холод быстро разрушали практически все части живых существ. Кроме того, кость почему-то не смыла вода, которая здесь текла в конце последнего Рассвета. Другими словами, кость сюда попала относительно недавно, и это вселяло не только надежды, что расселина Мирта куда-то приведёт, но и опасения. Неизвестно, что это животное здесь делало, но такому зверю Мирт явно не соперник.

Через пол часа впереди опять показалось что-то белое, отчего Мирт инстинктивно передёрнулся. Это тоже были кости. По размеру они были меньше, чем та, которая попалась Мирту в первый раз, но в сознание уже начал закрадываться липкий страх. Мирт прикинул ширину расселины, и сравнил его с найденными костями животного. По предполагаемым габаритам, такой зверь ни за чтобы не смог протиснуться в такую расселину, а значит, их сюда принесла река. Большие животные в основном были травоядными и, если это так, зверь умер либо сам, либо ему кто-то помог. В любом случае, откуда-то он здесь появился.

Пока Мирт исследовал кости, его накрыла еле заметная в свете звёзд, тень. Это был феникс — птица, неоднократно нападавшая на деревню. Бороться с ней, в силу её огромных размеров, было бесполезно, и люди, при её нападении, были вынуждены прятаться по домам. Казалось, такому гиганту, как феникс, ничего не стоило, как разрушить хлипкие человеческие строения, но, в силу никому не известных причин, к домам близко никогда не подлетал.