Женщина окинула опытным взглядом визитеров и, по выражению ее лица, стало видно, что она слегка сомневается в определении — 'скромных'. Одежда парочки выдавала, без сомнения, их 'седьмой-восьмой' уровень (уж она-то знала в этом толк), да и стиль речи (в купе с манерой себя держать) говорил, как бы и не о 'шестом'. Сама хозяйка, хотя и была уже в возрасте, но выглядела вполне эффектно. Она была красива, если можно так выразиться — 'спокойной красотой'. Ее лицо отличалось безупречной правильностью черт, а фигура — определенным изяществом, хотя, в целом, не являлась эталоном стройности и грациозности.

— Я всегда рада новым жильцам. Но, как я понимаю, вы в наш город — ненадолго...

— Вы очень проницательны. У нас образовалась свободная неделя, а мы, уже давно, хотели повидать и, по возможности, разобраться с главной его достопримечательностью. Уж очень много о ней разговоров, последнее время, — изображая максимально возможную учтивость, ответил Воронов.

— Очень хорошо. Тогда, пожалуйста, вот — там, в углу, контрольный терминал, приложите свои паспатории. И, если возможно, оплатите аванс, хотя бы за два дня, — попросила хозяйка, указав на терминал.

Наступил момент — первой серьезной проверки... С одной стороны, такой уровень компьютеризации создавал кучу сложностей; с другой, если техника молчит, то люди, обычно, никогда не инициируют дополнительных проверок. Система пропустила — значит все нормально. Так что — если Кирилл и его помощники где-нибудь напортачили, то могут образоваться немалые неприятности. Но мгновенной тревоги не произошло — и оплата прошла гладко. А оплатили они — сразу за неделю. Определив это, по пришедшему ей сообщению, хозяйка стала еще любезнее.

— Прошу — за мной. Ваши комнаты — на втором этаже. Их окна выходят в сквер, так что — вид из окна очень приятный...

... Только на третий день — Верисис приступил к анализу. Чисто логически, он пришел к выводу, что анализировать следует уровень потребляемой мощности и флуктуации фона установки прорыва. Скрупулезное изучение мощности ни к чему не привело, а вот колебания уровня фона — кое-что дали. В день похищения и в день возвращения, хаотичные пики помех несколько превышали обычную норму. Как сказал потом начальник Центра — они бы никогда не додумались изучать помехи, считая эту характеристику — исключительно, случайной функцией. Тем более, что на нее влияло множество всевозможных факторов. Но анализ однозначно показывал — в эти дни, на случайные показания накладывалось еще что-то. Более того, эти отклонения были строго привязаны ко времени происшествий.

Верисис понял, что сделал первый шаг — в верном направлении. Сейчас специалисты обсчитывали данные, по этим отклонениям. По результатам — можно будет выяснить еще кое-что. Все это было хорошо, но Верисис понимал, что преступники попались ему не совсем обычные. Повторное изучение записей, отчетов и объяснительных — сдвигало эту планку, ближе к сверхъестественному. Но, как и раньше, Верисис считал, что если он станет все объяснять, с этих позиций, то это заведет его в такие дебри, из которых он потом никогда не выберется, а расследование продвинет совсем не далеко. Так что — сверхъестественное пока в сторону.

Это раньше верили в разную чепуху, типа неопознанных объектов, призраков и наличие других всевозможных гадостей, но, после того, как появилась возможность сканировать память свидетелей всех странных событий, все это схлынуло — на нет. Вранье и самообман выявлялись — на раз. А это было — более девяноста процентов, из всех случаев. Были, конечно, и интересные варианты, но объяснялись они, чаще всего, причинами — абсолютно не сверхъестественными. И в сухом остатке — ничего не оставалось.

Так, и в данном случае, все эти странные события, наверняка, имеют вполне реальные корни и вполне вменяемые объяснения. Но, для их толкования — просто еще не накоплено достаточно достоверных фактов. Тем более, он был в этом уверен сейчас, когда узнал об истинном предназначении Центра проникновения. Ему противостоят вполне реальные создания, правда, имеющие более богатые возможности. А после исследования данных фона последнего случая — у Верисиса появилось стойкое убеждение, что возвращением инженера, в этот раз, не обошлось. Результаты обсчета должны были ему передать завтра с утра.

Для того, чтобы не терять времени, он запросил полицейские сводки о всех событиях, происшедших, в последние три дня. Одно, такое всплыло, но — встроить его в собственное расследование — Верисис не смог. Вчера нашли одного чудака в лесу. Но, ни это было главное. Там часто бродят разные странные личности. Странность была в том, что он... спал беспробудным сном!.. В прямом смысле — этого слова. Чуть разбудили. Это походило на сон инженера.

Искать его стали, так как слепок памяти, пришедший накануне, тоже содержал — только сон. Притом — натуральный!.. Правда, очень фрагментированный и беспорядочный.

Компьютер заинтересовал один из фрагментов. Он содержал образ циклопа, плавно переходящий в образ — такого же циклопа с одним глазом, но глаз, в этом случае, был абсолютно черный, без зрачка и роговицы, и, ко всему прочему, широкий (на всю ширину лица). Века и брови — тоже не было. Голова, выше глаз, была абсолютно лысой. Нос и рот — особо не фиксировался. Их очертания расплывались, изменялись, по форме и размерам, самым причудливым образом. Компьютер решил, что такой образ пригодится в базе данных спецэффектов, используемых для создания снов, поэтому — и зафиксировал его.

Покрутив его, так и сяк, Верисис пришел к выводу, что притянуть данный факт к расследованию — не представляется возможным, но не выбросил его из головы, как совершенно не нужный, а просто — задвинул его на задворки собственной памяти. Он часто так делал, проводя свои расследования. Иногда, это — давало положительные результаты.

Больше интересного ничего не всплыло. Анализ записей камер-фотоловушек, в округе Центра, тоже ничего не дал. На фотографиях фигурировали либо разные лесные зверьки, либо листва. Видимо, ветер продергивал их перед камерой, инициируя фотографирование.

'Надо позвонить лесникам, чтобы почистили пространство, в створе фотографирования. Чего-то они нюх потеряли', — подумал Верисис и занес эту заметку к себе в блокнот.

Среди своих коллег, он считался исключительным педантом, особенно — в выполнении всевозможных правил и установлений. И это проявлялось — не только в отношении к собственной работе и службе, но и ко всем, замеченным отклонениям и недостаткам, вообще. За что, некоторые, его — и не любили. Он мог спокойно указать начальству на мелочные прегрешения коллег, совершенно не имея намерения им навредить. Но, так как он так же относился и к собственным огрехам, то многие его считали, именно, педантом. И понимали, что за счет этого — он, ни в коей мере, не старался выдвинуться или, специально, утопить кого-либо. Поэтому, чаще всего, в его присутствии, старались вести себя в рамках устава и внутренних правил распорядка.

Все эти просмотры и анализ полученных данных, заняли у Верисиса почти весь день, но не продвинули его — ни на шаг вперед...

... Следующий весь день, Воронов провел, крутясь у местной достопримечательности. Эта груда камней, поставленных друг на друга и образующих два, почти правильных, круга, с каменными воротами посредине, совершенно не производила на Воронова никакого впечатления. Но, совместно с Наб-омом, они изображали двух долбанутых энтузиастов, пытающихся активировать что-то понятное — только для них.

За весь день, здесь же отметились все двойки, доложились и передали составные части 'паука'. Воронов собирал его в общественном туалете, в одной из кабинок, предварительно повесив на нее объявление 'Ремонт' и, для правдоподобности, разобрав сливную систему. На собираемом 'пауке', на всякий случай, был постоянно включен амулет невидимости.

Кода паук был собран и активирован, Воронов, не отключая режим невидимости, уже почти в сумерках, но до включения подсветок, отволок его к каменным воротам и загнал на верхнюю перекладину.

Посреди ночи, 'паук' должен будет спуститься и, став в створе ворот, снять невидимость, а потом — умотать в сторону города. Такая засветка предполагалась специально. Нужно было, на некоторое время, подстегнуть слухи и домыслы, крутящиеся вокруг местного Стоунхенджа. Вместо невидимости, паук включит морок, изображающий местного сказочного зверька. Такой заход — должен создать очередной всплеск интереса к этой древности и вызвать наплыв приезжих в город, отвлекая внимание от — уже тут болтающихся.

Воронов дал подчиненным три дня — на адаптацию. Их впечатления — затем очень пригодятся, для внедрения постоянных агентов. Утром четвертого дня — все должны выдвинуться из города и собраться в пещере, на каменоломне.

Шум — действительно, поднялся!..

В город выплеснулось еще втрое, от уже приехавших зевак. Ролик, заснятый камерой слежения, крутился по телевидению, чуть ли ни по пять раз на час, на всех каналах. Впервые, за всю историю существования этой достопримечательности, всевозможные домыслы — были подтверждены, документально!.. Посреди ворот, вдруг возникает криол (так звался этот мифический зверек) и стремительно срывается в сторону города!.. На следующий день, город наводнили не только толпы туристов, но и куча репортеров, всевозможных СМИ. "Стоунхендж" выглядел развороченным муравейником. Пришлось даже полицию вызывать — для организации хоть какого-либо порядка.

Обедая в ближайшем к их жилью кафе, Воронов, в основном, слышал разговоры о произошедшем невероятном событии. Варианты приводились весьма различные. От максимально достоверных — до совершенно фантастических. Кстати, кормили в этом кафе очень хорошо и, весьма, разнообразно, что нельзя было сказать о нескольких других, расположенных в этом квартале. Цены были выше, но не настолько, чтобы возникли ограничения в посетителях, по этой причине. Медленно и с толком поглощая пищу, Воронов и Наб-ом внимательно слушали, что говорят окружающие:

'... а объясни мне, с чего это — все это — произошло, именно, сейчас?.. По всем понятиям — сейчас не время...'

'... там были очевидцы и они подтверждают, криол возник — совершенно неожиданно. Пару человек даже успели сфотографировать его, с близкого расстояния. Вот, наверное, теперь — заработают на этих снимка!..'

'... говорят, он там был не один, а выскочило их несколько!.. Только первые, двигались очень быстро — и камера их не сумела зафиксировать...'

'... чтобы черный побрал этих репортеров и туристов! Невозможно провести никаких экспериментов и замеров!.. '

'... да я там был, как раз, в это время! Криол появился в створе ворот — и рванул в город. Как раз, мимо меня пробежал. Да! — точно такой, каким его рисуют в детских книжках. Теперь надо внимательно все сказки перебрать, может — и другие подобные зверьки существуют. Притом — и не добрые, в том числе...'

'... интересно, где он сейчас?.. Вот обогатится тот, кто его найдет!..'

Гул голосов не смолкал ни на минуту. Воронов был доволен. Все сработало — как должно. Теперь — внимание всех рассеивается, и собирать различные сведения — будет проще. Идиотов с дурацкими вопросами в городе сейчас пруд-пруди, и возможные проколы команды — легко затеряются в этой массе...

От дамочки так сильно фонило в ментальном диапазоне, что 'паук', можно сказать, споткнулся. И тут сыграло роль, что, перестраховываясь, Кирилл снабдил это создание искином с приличным интеллектом. Явно — избыточным, для его функций. Что, там себе, надумал 'паук', понять было трудно. Окинув ментальным взором дамочку еще раз, он увидел еще кое-что. Весь этот фонтан чувств и эмоций, был укутан коконам боязни и стеснительности, да так, что, в повседневном поведении, все эти эмоции — почти не проявлялись. А, ведь, она была актрисой... Нужно помочь, — решил искин 'паука' и, накинув морок криола, вышел навстречу.

Сначала дамочка испугалась, затем, разглядев, кто перед ней, — похоже, успокоилась. Этот сказочный герой слыл добрым волшебником.

Сама она, в детстве, когда, после теста, вышла из третьей двери, удивилась несказанно, а ее родители — выходцы из седьмой — еще больше. Радости — не было конца. Потом — началась учеба, включающая актерское мастерство.

В школе — все проходило более-менее, хотя уже тогда она почувствовала этот мерзкий страх — перед сценой и зрителями. Но, так как в школе — все были хорошо знакомыми между собой, а на выпускной спектакль — приглашались только родители, которых она, в большинстве своем, знала, — то страх не главенствовал. Крутился — где-то на задворках. А вот на первом же, настоящем, спектакле — все и вылезло.

Выйдя на сцену, она оцепенела. Хорошо еще, что роль была маленькая и даже не второстепенная, а почти — массовка. Скукожившись, на деревянных ногах, она прошла по сцене; совершенно без выражения, отбарабанила свою реплику — и понуро ушла. Это был крах всех мечтаний...

Ее, конечно, не выгнали. Она все же, шатко-валко, могла, пересилив себя, играть. Массовке — и такие актеры были нужны. Мелких ролей — много, а играть их — мало кто хочет. Соответственно, играют плохо. Потом дети — отдушина, через которою изливались все накопленные чувства. Снова — театр. Правда, иногда, ей доверяли и вторые роли. Но такие, где нужно было изображать — как раз, зажатых, стеснительных или безэмоциональных, сухих персонажей.

Так вот — в этот раз, случилось непредвиденное. Театр выехал на гастроли, а прима и ее дублерша как-то дружно заболели — и выступать не могли. Выбор пал на нее. Хотя она и не играла главные роли, но знала их наизусть!.. В своих снах она всегда была — только примой!.. Там, никакие страхи ей не мешали.

Руководитель театра решил, что три-четыре спектакля она, хоть кое-как, вытянет, а там — и прима выздоровеет. Вчера — прошел первый спектакль. Естественно, зрители ее игрой, через силу, были разочарованы. Сейчас — она шла на второй спектакль. Ей было плохо и стыдно за себя, но пересилить свою фобию полностью — она так и не могла.

Подойдя вплотную, 'паук' произнес:

— Не бойся... Я тебя сейчас коснусь — и передам частичку своего волшебства тебе. Оно поможет...

Пока актриса раздумывала, он коснулся ее...

Видение золотистой искорки проскочило между его иллюзорной лапкой и телом актрисы. На самом деле — он поставил метку и активировал канал. Это и было — самоуправством с его стороны!.. Метки он должен был ставить — в невидимом режиме и совершенно другим людям. Людям — власти. Но получилось то, что получилось.

'Паук'— импровизатор отошел от актрисы и, ретировавшись, растворился в вечерних сумерках. Воодушевленная актриса, как на крыльях, летела в театр. Она встретила криола! Сказочное существо!.. Ей передали частичку волшебства!..

Но когда она вышла на сцену — страх вернулся, впившись в ее разум безжалостным вампиром. В ту же секунду — она услышала спокойный и красивый голос криола:

'Не бойся — я с тобой... Вспомни то время, когда ты рассказывала сказки своим детям. Вспомни... Считай, что ты рассказываешь и показываешь эту историю — именно, им...'