| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
-Конс, — из-за спины, от двери, прозвучал встревоженный голос матери и парень, обернувшись, с ужасом заметил стоявшую в проёме Славу.
-Беги, — закричал он отчаянно, — неси сюда Лийле! Нужна анлезийская кровь, добровольно отданная! Иначе ловушку не остановить...
В следующий момент густой клубок нитей, прикатившийся от перестающих шевелиться фигур, добрался до него с ужасающей быстротой и принялся жадно опутывать конечности, туловище и лицо.
-Костик! — от горя и безнадёжности, прозвучавших в страшном крике Ярославы, сердце сына сжалось от боли, но сделать он ничего уже не мог.
Просто пока еще оставались хоть малейшие щёлки, с отчаянием смотрел, как мать зачем-то достаёт из ножен на поясе ту финку, что постоянно таскает с собой. И, решительно прищурив глаза, проводит острым лезвием по ладони.
Жаль, что она не поняла... не любая кровь, а только анлезийская, пусть хоть от квартерона или смеска... но они все и Васт, и Тарос там, под зелёным ковром беспрестанно растущей повилики, и ни один не успел ничего сделать...
Глава 5
-Гады, сволочи... — неизвестно на кого бешено ругалась Ярослава, стряхивая первые, яркие капли на поглотивший всех, кого она так любит, зелёный ковёр, — добровольно отдаю, кровь священную свою...
Когда пару дней назад Слава, перебирая под завыванье штормового ветра в памяти короткую историю своего семейного счастья, вспомнила, что ее белокурое чудо заикалось о каком-то ритуале, и догадалась вытрясти из него подробности. Тогда Слава даже не думала о том, пригодится ли ей это знание, но не стала ни смеяться, ни ругаться, потрясённая желанием мужа сделать всё, что в его силах, чтобы Славочка была с ним всегда. И Ливастаэр от радости научил ее этим нелепым детским слова, утверждая, что на них отреагирует любая растительность и любые животные.
-Конечно... тебе никогда это не понадобится, — смущённо признался он в тот день, — потому что я всегда буду поблизости и сумею защитить от любых врагов... но раз ты так хочешь, то выучи, на Анлезии их все дети знают, даже квартероны.
И вот теперь, размахивая окровавленной левой рукой и не менее окровавленной финкой в правой, она яростно кричала этот смешной стишок, срывая голос и пытаясь перекрыть шум бушующего моря, словно у этой мерзкой зелени могли быть уши.
Зелень как будто задумалась, приостановилась и обезумевшая от горя Слава в три прыжка оказалась возле Конса, которого эта гадость сожрала на ее глазах. Не чувствуя боли, хлопала разрезанной рукой по зелёному кусту, который минуту назад был её сыном и не просила, требовала — уходи!
-Уходи немедленно, вернись туда, откуда пришла, отпусти их! Тебе кровь нужна? Вот получай, я дам тебе крови, только освободи всех... верни живыми, Конса, Тина, Стана, Васта, Тароса, всех людей...
А едва заметив, что её ладонь как огнём прожигает в повители тёмные пятна, принялась суматошно хлопать везде, где могла достать, стараясь в первую очередь освободить лицо Конса. От мысли, что он задыхается под этим ковром от нехватки воздуха, у неё останавливалось сердце и темнело в глазах.
-Мам... — обессиленно пробормотало это измазанное кровью и зелёным соком лицо, — хватит, остановись... она уже сворачивается... эта ловушка, у тебя получилось...
И выдрав руку из потерявших всякую силу побегов, вянущих с той же скоростью, с какой недавно захватывали все подряд, стиснул ею кровоточащую ладонь матери и, заглянув Славе в глаза, с неожиданным нажимом произнёс:
-Ты можешь сама заживить свою рану... прислушайся к силе внутри себя, вытолкни ее наружу, направь в руку, вспомни, как должны срастаться сначала внутренние ткани, сосудики, сухожилия, мышцы, кожа, ну! Я тебе помогаю, поверь себе, закрой эту рану, чтоб не пугать Васта...
При мысли о том, что Васт может испугаться за неё или расстроиться, Слава невольно напряглась, вслушалась в слова сына, представила как рана закрывается и через минуту с изумлением рассматривала ладонь, на которой, кроме размазанной крови, не осталось от раны никакого следа.
-Конс, он живой, все в порядке, — донёсся откуда-то сверху голос Стана, и Ярослава бросилась было на этот голос, но какие-то смутные подозрения, мелькнувшие в гудевшей от напряжения голове, заставили на миг приостановиться.
А обернувшись за ответами к среднему, мать в недоумении обнаружила, что он едва держится на ногах, вцепившись, чтобы не упасть, руками в поручень лестницы, и улыбается счастливой и шальной улыбкой.
-Заработали, гады...
-Кто? — не поняла сначала Слава, снова кинувшись к нему, обнять, поддержать, но Конс махнул рукой в сторону мостика.
-Я уже почти в норме... да и он сейчас встанет... повезло, что браслеты вовремя включились.
Слава только головой качнула, как же, сами включились, но спорить не стала, развернулась и полезла на лесенку. И уже на полдороге услышала возмущённый звон эльфячьего голоса:
-Кто из вас додумался отправить мать на мостик в такую погоду?!
Живой! Зазвенело в ответ все в душе, зацвело жаркими подсолнухами, все живые, дети и Тарос точно, видела краем глаза, как бежали наверх. Господи, спасибо за такую милость, ведь совсем уже было душа оборвалась, когда увидела их заплетённые фигуры, только сердцем на чудо и надеялась.
Налетел порыв ветра, качнул, пытаясь оторвать, но Ярослава вцепилась в перила с неожиданной для самой силой, подтянулась и в три рывка оказалась на мостике.
-Славочка... ну вот зачем... — она сразу поняла, почему он ругался и не хотел, чтобы она сюда лезла.
Похоже, ему досталось больше всех, не зря Тин так сердито что-то шипит сквозь стиснутые губы и усиленно оглаживает плечи и голову телохранителя ладонями, да и Стан стоит рядом с хмурым видом.
А ведь у них наверняка с энергией туго, сообразила она, торопливо шагнула к сыновьям и схватила их за предплечья.
-Ого, — выдохнул старший, и изумлённо уставился на мать, — а полегче нельзя?
-Офигеть, ну и хватка, — совершенно по-другому выразил свое удивление Тин, — как это ты... неужели?!
-У неё браслет заработал, — объявил Конс, — все остальные вопросы к Васту.
-Это замечательно, но рисковать без нужды все же не стоит. Такие порывы... любого снесут. Тарос поможет тебе добраться до столовой, — распахнув потемневшие глаза, еле слышно пробормотал Васт, видимо, истративший на окрик последнюю силу, и виновато смолк, заметив, как возмущённо выпрямилась жена.
-Ливастаэр из рода сиреневой лозы, — гордо объявила Слава, и сама восхитилась серебряным переливом колокольчиков, зазвеневшем в собственном голосе, — не забывай, что ты женат не на инфантильной огороднице, а на самостоятельной женщине. Я сама буду принимать решения, как мне поступать и не уступлю этого права ни за какие браслеты. И то, что я тебя люблю, не даёт тебе повода считать меня своей подчинённой.
-Круто, — с уважением присвистнул Тин, — правильно, ма. Я им уже два месяца одно и то же твержу, как об стенку.
-Помолчал бы, — засмеялся Стан, — причём тут ты? Васт, я рад... точно. И теперь мы квиты... если бы не ма, сожрала бы нас та гадость.
-Ма, это здорово, — мягко прикоснулся к плечу Славы ладонью Конс, — любовь... тебе повезло.
-Это мне повезло больше всех ... — прошептал Васт, сглотнул комок и еле слышно позвал, — Славочка...
Но она и сама уже стояла рядом, прижимала к груди его голову, гладила волосы.
-Ты не представляешь, как я перепугалась... за вас за всех... но страшнее было смотреть, как оно пеленает Конса... что это за гадость?
-Это ловушка... наша, анлезийская, я сейчас всё объясню. Но сначала позови её... теперь она привязана на твою кровь, и будет слушать только тебя.
-Нужна она мне, — передёрнула плечами Слава, — а вдруг еще проснётся ни с того, ни с сего?
-А она и не спит, но теперь только ты можешь заставить её спеленать кого угодно. Поверь, это очень ценная вещь, — уговаривал лучник и Слава, наконец сдалась.
-Ну и как ее звать?
-Как живое существо... она полуразумная. Вон возьми корзинку и мысленно прикажи ей ползти сюда и забраться в корзину.
-Ладно, только ты присматривай... на всякий случай, — вздохнула Ярослава, поставила у ног корзину и позвала, — эй, ты... зелень! Ну-ка, ползи сюда. Вот в корзинку, да побыстрее, пока за борт не смыло.
И едва не взвизгнула, завидев тёмно-зелёную змею, неуверенно ползущую по ступенькам.
-Васт... — женщина невольно крепче прижалась к мужу, то ли защитить, то ли укрыться самой, — она такая и должна быть?
-Ну да, — бодро подтвердил анлезиец, крепче прижимая Славу, и легко провёл пальцем по ее ладоням, словно что-то проверяя, — а сколько капель крови ты ей дала?
-Каких капель, — начиная понимать, чем озадачен блондин, обречённо сообщил Конс, — посмотри на меня, наверняка еще весь в крови... и все вокруг в крови было... Это просто ма уже залечила свою рану.
-Боюсь, в корзинку она не влезет, — торопливо перебила сына Слава, припомнив, что Васт действительно что-то такое говорил про ценность их крови и про капли.
Хотела бы она посмотреть, как он стал отсчитывать капли в такой ситуации! Да Слава в тот миг готова была всё отдать, лишь бы снова увидеть их вот такими, живыми, умными и чумазыми.
-Славочка, ты молодец... а я... прости... в этот раз я ничего не мог сделать. — Тяжело роняя слова, пробормотал Васт, — Дело в том, что бросали её именно в меня...
-Так, давайте-ка перебазируемся в мамину комнату и там поговорим, — прервал это самобичевание Стан, и примиряющее прибавил, — Чудик откликнулся... у нас все живы, но очень слабы.
Слава намёк поняла и первая двинулась к лестнице, не отцепляя руки мужа, и ему спокойнее и она сможет незаметно его поддержать.
-А как же ловушка? — засомневался Тин, но Васт бледно усмехнулся в ответ:
-Славочка просто прикажет ей двигаться следом... у неё снова прибавилось питомцев.
Змея и правда, поползла следом, стоило Славе об этом подумать, но женщина решила отложить выяснение этой проблемы на потом.
-Я забегу в столовую, — почти виновато сказал Конс, когда двери, наконец, отрезали их нестройную, шатающуюся толпу от воя ветра и солёных брызг.
-Иди, у тебя сил больше, — тихо обронил Стан, ведший под руку Тина, выложившего последнюю энергию на излечение отчима.
Больше всего клоны не хотели, чтобы мать видела, в каком состоянии был её любимый.
За ними шла мать, поддерживая быстро восстанавливающегося Васта, последним плелся Тарос, почти волоча за загривок тяжело переступавшего лапами Жано.
-Что это было? — голос Линел встретил полуживую компанию на пороге.
-Сейчас Васт расскажет, — отозвался Стан, — а у тебя ничего нет выпить... ободряющего?
-Вот, — показала моряна пузырёк, зажатый в почти голубой руке, — будете?
-Наливай, — откликнулась Слава, — и первому — Тину.
-Я сейчас на всех сделаю, — моряна решительно опрокинула флакон над кружкой и трясущейся рукой добавила воды из закреплённого в специальном зажиме серебряного чайника с плотно пригнанной крышкой.
Обычную посуду на время шторма пришлось убрать.
-По одному глотку, — отпив глоток, передала посудину Тину, и только тут заметила тихо вползающую в каюту зелёную змею, — а это еще что такое?!
-Она... — мрачно буркнул Васт, чувствовавший себя с каждой секундой все увереннее, — самая страшная и действенная из анлезийских ловушек. Называется — судьба предателя.
-Что-то такое слышала... — пробормотала потрясённо Линел, но говорили... будто она похожа на тонкий, как прутик браслет?!
-Она такая и была... — анлезиец оглянулся на змею, укладывающую в углу уже третий виток, и вдруг предложил Славе, — прикажи ей стать шаром... она может принимать любую форму.
-Как скажешь, — вздохнула сидевшая на краю постели женщина, поглаживая окруживших ее вялых животных, — эй, ловушка, соберись в шар.
Что-то свистнуло, мелькнул зелёный хвост, охнула Линел. В углу лежал зелёный шар размером с очень крупную тыкву.
-Невероятно... — пробормотал голос второй моряны, — и кто же её бросил?
-Они подошли на лодке с берега, вчетвером, — хмуро начал рассказывать Васт, — и я ничего не заподозрил... привык доверять своим, двое были квартеронами. Один постарше, второй — совсем парнишка. Парнишка сидел на корме, трое гребли. Я ждал, пока они подойдут ближе, узнать, что случилось... Одно показалось странным, эмоции почему-то чувствовались очень плохо, но потом вспомнил, что на Анлезии многие умеют ставить щиты и успокоился. Когда они подошли совсем близко, мальчишка начал кричать... что-то про украденных девушек и я решил, что они узнали пиратский баркас и хотят узнать судьбу пленниц... согласитесь, это было естественно...
А когда я перегнулся через борт, и начал объяснять на анлезийском языке жестов, что все в порядке и контрабандисты пойманы, старший вдруг выхватил из-под скамейки лук и выстрелил в меня ловушкой. Она может становиться твёрдой и прямой, как стрела. А в следующий миг я уже не мог ничего сделать, только успел послать сигнал Чудику. Эту ловушку делают на тех, в ком есть наша кровь... бывали случаи, когда смески приводили отряды наёмников. Она мгновенно связывает, не давая даже пошевельнуться, и выпивает силы, ментальные и жизненные, оставляя жертву в полуживом состоянии... до момента, пока не прибудут судьи. Действует на всех членов отряда, как людей, так и животных, отслеживая по эмоциональной связи. Но они не стали бы ждать прибытия судей... наверняка собирались подняться на судно и прорубить во днище дыру... и теперь мой долг крови поймать этих негодяев.
-Васт... я только одного не пойму, — несчастно взглянула Слава, — ну почему они напали на тебя?! Ведь ты не мог им ничего плохого сделать, тебя столько лет тут не было!
-Он спас девчонок, — твердо ответила за Васта Линел, — мы потому и шли в эту бухту, что именно отсюда отправлялся на Занию Хастен. Подозрение, что контрабандистам помогали некоторые из жителей побережья возникло у нас сразу, но мы не хотели никому говорить, пока не найдём подтверждения своим догадкам. Эти... пособники Хастена наверняка надеялись, что повернуть назад бандитов заставил шторм, а увидев анлезийца, да еще и полукровку, испугались...
-Думаю, они рассмотрели меня ещё с берега... я же надеялся встретить не предателей, а спасательный отряд... — мрачно выдавил Васт, — слишком давно тут не был... думал, все так, как было при мне...
-Не знаю... мы часто бываем, — с сомнением протянула Линел, начинавшая приобретать привычный, серебристый цвет, — и особых перемен не замечали. Только в последние годы стали меньше привозить сюда чистокровных женщин, Слава первая за три года будет.
-Славочка больше не чистокровная женщина, — как-то настороженно оглянулся на жену Васт, убедился, что она не обратила на его слова абсолютно никакого внимания, и облегчённо вздохнул.
Вот никогда не угадаешь, на что она рассердится, а чего и не заметит. И поэтому, прежде чем объявить о каком-то решении, приходится просчитывать её возможную реакцию. Хотя можно даже не сомневаться, жене совершенно не понравится то, что он скажет сейчас... а говорить придётся.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
