Наш мирный космос. Изгои

— Миронов на вылете, сэр. — тут же отозвался старший лейтенант.

— На каком вылете? Кто разрешил? — нахмурился майор.

— Так это он сбил несколько ракет. Его ховер был одной из машин готовых к немедленному вылету, когда поступил сигнал тревоги. — как бы оправдываясь, будто это он оказался виновным в отсутствии курсанта, вымолвил молодой пилот, что сам закончил обучение всего четыре года назад.

— Понятно. Кто еще ушел? — мысленно покорив себя за столь глупое упущение, уточнил лучший пилот академии.

— Жером, Васкес и Толстен. Выжили только Миронов и Толстен. — не замедлил последовать краткий и четкий ответ.

— Они выполнили свой долг. И спасли всех нас. Честь им и слава. — майор обвел тяжелым взглядом своих курсантов, — Я жду того же самого от вас. И не только я. Ваши семьи, ваши родные и близкие. Все члены клана Грантален ждут и верят в то, что вы выполните свой долг до конца. И вы его выполните! И вернетесь домой! И скажете, что нет пилота истребителя лучше, чем выпускник Гранталенской военно-космической академии!

— Так точно, сэр! — дружно гаркнул строй, стоило командиру закончить свою речь.

— Поскольку Миронов на вылете, четвертым к старшему лейтенанту Смирнову пойдет Ченг. Всем внимательно слушать инструкторов. Строй не разрывать. Вперед не рваться. В лоб не атаковать! Если случится так, что вы останетесь одни, приказываю возвращаться на станцию. Вы слышите!? ПРИКАЗЫВАЮ! Вы и сами понимаете, что в одиночку никто из вас пока не сможет вести боевые действия. Скажу больше. Даже мы, инструкторы, не способны вести боевые действия без ведомого. Поэтому внимательно следите за приказами своего ведущего и не увлекайтесь. Всё! По машинам!

Полк Шериданов, двадцать четыре машины, шел ровным строем, как на параде. Их всю сознательную жизнь готовили именно к этому моменту, и вот громада космической станции Гранталенов уже виднелась пока еще небольшой черной точкой выделенной умным бортовым компьютером на экране лобовой проекции. По первоначальному плану атаку на орбитальную станцию должны были осуществлять два полка бомбардировщиков под прикрытием такого же количества истребителей и при поддержке крейсера-корректировщика. Но с самого начала все пошло не так. Их носитель и крейсер союзников оказались перехвачены линейным крейсером противника и были вынуждены отступить, дабы не погибнуть под огнем его главного калибра. В принципе, являвшийся базой для бомбардировщиков носитель "Руше" мог дать достойный отпор старому линейному крейсеру Гранталенов, поскольку конструкторы все же умудрились втиснуть в него лазерное орудие. Конечно, оно не было столь же мощным, как у противника, и не могло нанести критический урон толстокожему линкору, но вот с линейным крейсером, имеющим намного более тонкую броню, можно было попробовать потягаться. Особенно при поддержке крейсера-корректировщика и двух полков бомбардировщиков. Но командир "Руше" не захотел рисковать своим столь ценным кораблем и предпочел отступить, выпустив в полет все свои москитные силы. А поскольку первому, второму и третьему полкам еще по первоначальному плану ставилось в задачу уничтожение именно вышедшего на них линейного крейсера "Витязь", четвертый полк вынужден был остаться в гордом одиночестве. Выделенный же им в прикрытие истребительный полк уже спустя десять минут полета оказался вынужден в полном составе уйти на перехват рвущихся к бомбардировщикам визави числом в два десятка машин. В результате в качестве прикрытия им досталась всего лишь пара Кастеров из орбитального патруля, случайно оказавшихся в том же квадранте на момент объявления войны. Вот только особо рассчитывать на их помощь не приходилось. Оба истребителя были оборудованы дополнительными топливными баками и потому несли всего по две ракеты. Однако, такая защита была все же лучше, нежели ее полное отсутствие, и потому, помолившись, майор Слиззи повел свой полк к назначенной цели. Естественно, если бы в этот момент на станции базировался хотя бы один истребительный полк Гранталенов, он ни за что не потащил бы своих людей на убой. Все же даже у отъявленного карьериста имелось четкое понимание, в каких ситуациях потери являлись допустимыми, а в каких — наоборот, впустую гробящими не только людей и технику, но и репутацию их командира. Вот только разведка клялась и божилась, что никого кроме курсантов академии на станции быть не могло, а потому шансы на успешное выполнение задания были довольно высоки, вслед за чем можно было ожидать, как наград, так и продвижения по службе.

По всей видимости, обеспечение атаки на станцию ложилось на плечи не только крейсера-корректировщика, но и орбитальные спутники, поскольку, не смотря на отход крейсера, информация по интересующему его квадранту космоса текла в полном объеме. Он видел, как были сбиты немногочисленные прорвавшиеся с поверхности планеты ракеты ПКО, как при этом исчезли обозначения двух ховеров Гранталенов, однозначно означавших их гибель, видел и то, как на черепашьей скорости отползали к станции два других ховера, явно получивших повреждения при уничтожении ракет. Он уже давно удивлялся, для чего в шахтах продолжали хранить эти древние сигары, и считал их ни на что не годным металлоломом. И если судить по результату, то в целом он оказался прав. Но даже уничтожение двух ховеров и выведение из игры еще одной пары здесь и сейчас были достаточным основанием, чтобы если не изменить свое мнение полностью, то хотя бы держать его в будущем при себе. Как-никак они сократили количество машин противника, с которым ему вскоре предстояло столкнуться, на четыре единицы. Конечно, четыре ховера, по сравнению с цифрой 114, означавшей количество числившихся за академией Гранталенов старых истребителей Гардхундо, были не столь серьезной величиной. Но они были из разряда действующих машин! А помня, сколько тех же технически исправных Гардхундо, по сравнению со списочной численностью, было в их военно-космической академии, майор предполагал встретить на своем пути не более полка курсантов. Естественно, вести свою молодежь в бой должны были опытнейшие пилоты-инструкторы. Но таких не могло быть слишком много — от силы восемь человек, и потому у его парней оставался неплохой шанс не только с честью выполнить задание, но и вернуться на носитель в относительной целости и сохранности.

Атака на проходе — именно этот прием являлся наиболее безопасным для бомбардировщиков при работе по крупным стационарным объектам. Благодаря наводке от крейсеров или спутников слежения, бомбардировщики издалека выходили по прямой на объект атаки и, разогнавшись до скоростей свыше 6 км/с, вываливали свой смертоносный груз на дистанциях в 150-200 километров, после чего, используя маневровые двигатели, уходили с траектории, проскакивая на очень солидной скорости мимо объекта атаки. Столь простой прием позволял очень многое. Во-первых, не требовал от рядовых пилотов особого мастерства — хватало и того, чтобы командир полка или эскадрильи был в ладах с астронавигацией, да не сбоил бортовой компьютер его машины. Так что любой откровенно средненький пилот, попадая в состав бомбардировочного полка, превращался в столь же эффективное орудие, как и его товарищи по оружию. Во-вторых, лишал перехватчики противника шансов ликвидировать угрозу охраняемому объекту, поскольку к моменту их подлета все ракеты, теоретически, бомбардировщиками уже должны быть выпущены по цели. В-третьих, отвлекал эти самые перехватчики непосредственно от бомбардировщиков, заставляя их перенацелиться на куда более трудные и многочисленные мишени, как противокорабельные ракеты. В-четвертых, занимал оборонительные орудия цели той же работой, что и перехватчики — уничтожением ракет, вынужденно игнорируя при этом сами бомбардировщики. В-пятых, позволял промчаться мимо вражеских объектов и ховеров на столь высокой скорости, что о возможной погоне можно было не беспокоиться. Было еще и в-шестых, и в-седьмых, и в-восьмых и так далее. Одним словом, относительно простой маневр позволял как выполнить задачу, так и выжить.

Однако, данный прием не являлся таким простым, как это могло показаться на первый взгляд. Без должного наведения и расчета курса бомбардировщики имели очень большой шанс промахнуться, поэтому подобные атаки в основном проводились при информационной поддержке разведывательных спутников или крейсера-корректировщика. Именно они позволяли командиру группы определить верные вектор сближения, скорость и рубеж атаки, чтобы машины не влетали в выбранную цель вслед за выпущенными ракетами и не страдали от воздействия своего же оружия. Вот только крейсер-корректировщик остался далеко позади, и потому приходилось рассчитывать только на спутники. До рубежа открытия огня оставалось чуть больше тринадцати минут, когда вблизи станции началось движение — Гранталены готовились встретить бомбардировочный полк с распростертыми объятиями.

— У бомбардировщиков противника точно нет прикрытия? — командир станции, нервно теребя правый ус, в третий раз за минуту задал один и тот же вопрос.

— Если и есть, то летят настолько близко, что будь они людьми, беременностей было бы не избежать. — вконец забыв про субординацию, огрызнулся не менее взвинченный командир центра управления полетами. Но все же вовремя вспомнил, что разговаривает со старшим по званию в военное время и добавил — Сэр.

— Допустим. — сделал вид, что не заметил излишнюю резкость в ответе подчиненного, полковник Моро и принялся теребить левый ус. — Значит, они хотят ударить на проходе. Так? — ни к кому конкретно не обращаясь, спросил полковник.

— Так, сэр. — тут же ответил старший помощник. — Вот только крейсера-корректировщика у них нет. Принимать их за самоубийц нам тоже не следует. А это значит...

— Спутники. — прервал размышления своего зама командир станции. — У них поблизости есть разведывательные спутники. Мы можем обнаружить их и направить кого-нибудь на их уничтожение?

— Мы и так отслеживаем все находящиеся поблизости спутники, сэр, — тут же откликнулся глава ЦУП-а, — но выделить среди них именно разведывательные... — не закончив фразы, он пожал плечами, давая понять, что не имеет представления как это сделать.

— Значит, надо сбить их все! — не стал тянуть с решением полковник, на котором висела ответственность за самое дорогое имущество клана, и вновь обратился к своему помощнику — Мы можем выделить кого-нибудь для этого?

— Все боеготовые Гардхундо выстраиваются для встречи бомбардировщиков. Пока мы набрали всего двадцать восемь машин. Это на четыре больше чем имеется у противника, так что одно звено можно отправить на уничтожение спутников.

— Нет. Нельзя ослаблять наши основные силы. Пусть у нас и появился небольшой перевес в количестве ховеров, но у них за штурвалами сидят опытные пилоты, а у нас три четверти — это зеленые курсанты. К тому же мы не успеем уничтожить все спутники в столь короткое время. Их надо уничтожить не для того, чтобы сорвать эту атаку, а для того, чтобы противник лишился возможности наблюдать за нами в будущем.

— Если дело обстоит так, то могу предложить использовать Молнии. — тут же выдал очередной вариант подполковник Тьюри. — Против ховеров эти учебно-тренировочные машины пускать нельзя — это и обезьяне понятно. Но вот в борьбе со спутниками они могут оказаться вполне эффективными. Насколько я знаю, у нас не менее пятнадцати готовых к немедленному вылету машин этого класса. Вооружение на них установлено. Пусть это и древние, произведенные еще до Колониальной Войны, легкие пушки, но ведь и спутники это всего лишь дорогостоящие консервные банки, не имеющие, ни защиты, ни брони, ни маневренности. С таким заданием справятся даже курсанты второго года обучения!

— Эка вы размахнулись! Второкурсники! Единственное, что успели освоить эти молокососы, так это взлет-посадку. Поэтому трогать их запрещаю. Они наш стратегический резерв! На будущее, естественно. А вот третьекурсникам это задание будет как раз по силам. Отберите лучших из оставшихся на станции. Пушечную стрельбу по стационарным объектам они уже освоили. И освоили вполне неплохо, насколько я помню. — хмыкнул полковник, напомнив своему заместителю об инциденте месячной давности, когда по ошибке в качестве стационарных мишеней оказались размещены контейнеры со съестными припасами. Тогда курсанты отстрелялись на отлично, и все население станции в течение недели вынуждено было питаться чересчур однообразно. — А лучше истребителей вообще не трогать. Все же они будут вынуждены заменить своих сокурсников, когда те вернутся из боя. Пусть по спутникам отработают наши будущие пилоты бомбардировщиков.

— Я понял, господин полковник. Сейчас все организуем.

— Отлично. А теперь может мне кто-нибудь скажет, какой груз находится в висящих перед станцией грузовиках?

Моро столь быстро перепрыгнул на новую тему, что точный ответ не могли дать почти целую минуту. Столь драгоценную минуту. Наконец, один из операторов вывел на свой экран требуемую информацию и принялся орать на весь зал управления — В двух — неисправные и разукомплектованные Гардхундо. Еще в двух — провиант. Двое стоят пустыми. Последняя пара загружена какой-то гражданской электроникой.

— Отлично! Рассчитайте, какое местоположение они должны занять, чтобы прикрыть своими корпусами станцию. Разместим их прямо на пути бомбардировщиков. Так что даже если кто-нибудь из них прорвется мимо наших истребителей, ударить по станции они не смогут. Подполковник Тьюри, проследите за капитанами судов. Если они откажутся подчиняться, возьмите их под контроль. По всему клану объявлен красный код, так что мы, военные, автоматически получили право влиять на поведение гражданских и подчиненных. Помните об этом! Но также помните и о том, какое наказание ждет любого уличенного в противоправных действиях по отношению к контролируемому! А теперь давайте скрестим пальцы за наших мальчиков и девочек, которым самой судьбой оказалось предначертано получить крылышки, сдав самый страшный экзамен — экзамен поля боя.

До точки сброса ракет оставалось всего семь минут. Бомбардировщики первой эскадрильи его полка принялись потихоньку расходиться, чтобы шедшие за ними машины второй и третьей эскадрилий смогли выпустить свои подарки вместе с командиром. Впереди в качестве последней надежды обитателей станции выстраивались стеной ховеры противника. Двадцать восемь старых Гардхундо были всем, что смогли наскрести Гранталены для защиты своей неимоверно ценной станции. Причем, располагая данными о том, что базировавшиеся на станции боевые полки были выведены с нее, майор примерно представлял себе, с кем ему и его пилотам придется столкнуться. Курсанты старших курсов, разбавленные инструкторами — вот кто должен был стать первыми противниками его полка в этой войне. И майор Слиззи был этому искренне рад, ведь всем остальным его коллегам, пилотам ховеров клана Ферист, в качестве первых экзаменаторов на право называться "боевым пилотом" попались подготовленные ничуть ни хуже пилоты строевых полков Гранталенов. К тому же, они управляли не старыми, практически повсеместно списанными Гардхундо, а новенькими Джоро, истребителями, обладающими очень впечатляющими характеристиками и, чего уж греха таить, превосходивших по всем показателям Кастеры. Незначительно. Но тем не менее. Зато, как и в случае с Шериданами, Кастеров было много. Намного больше, чем Джоро, Гардхундо, Биглоу и Харсачей вместе взятых. А, учитывая то, что бомбардировщики Харсач и старые перехватчики Биглоу составляли до шестидесяти процентов в парке ховеров Гранталенов, перевес в истребителях оказывался подавляющим. Как минимум, три к одному. Вот только здесь и сейчас из числа этих самых многочисленных Кастеров наличествовало всего две штуки. Двое против двадцати восьми. Ведь если придется вступать в маневренный бой, то именно двум этим Кастерам предстояло выиграть его полку достаточно времени, чтобы выполнить поставленную командованием задачу и, по возможности, удрать. А то, что выполнить обстрел станции с прохода не выйдет, уже было ясно. Дрейфовавшие у станции транспорты класса "Карго" один за другим пришли в движение и за каких-то пять минут полностью перекрыли своими прямоугольными тушами линию атаки. В результате у командира бомбардировочного полка осталось всего два варианта действия: отступить или начать торможение. Отдав приказ на отступление, он гарантированно сохранял жизни своих пилотов и так же гарантированно ставил жирный крест на своей карьере, которая, в связи с началом боевых действий, просто была обязана скакнуть вверх. При приказе на торможение, он впоследствии гарантированно выводил свой полк в атаку на цель, обойдя выставленные на заклание транспортные суда. Вот только в этом случае на сбросившие скорость бомбардировщики неминуемо набрасывались почти три десятка Гардхундо, каждый из которых мог нести по две легкие ракеты. А при условии, что помешать им атаковать его Шериданы было практически некому, потери в полку обещали быть тяжелыми. А потеря в самом начале победоносной войны большого количества ховеров и пилотов тоже могло серьезно подпортить будущую карьеру. И теперь майору Слиззи предстояло решить, какое из двух зол будет наименьшим именно для него.