А свадьба пела и плясала

Но сейчас Нику казалось, что замок до краев заполнили люди и честно сказать, маг не знал и половину из них, но все знали его и жаждали с ним пообщаться. Его прежде уютное пристанище отшельника в один миг превратилось в проходной двор, и мужчина все никак не мог поверить, что его на это смогли уговорить друзья! И главное, — о, ужас, — он сам предлагал им устроить небольшой фуршет у себя дома!

Никериал еще никогда так сильно не ошибался.

Столы расставили в самом большом зале замка, в соседней комнате устроили склад подарков, на кухне трудились повара и Милена, в гостиной засели те, кому претила праздничная суета и там же предприимчивые гости организовали небольшой игральный дом. В коридорах танцевали все и вся, хотя для этого была выделена специальная зона на первом этаже. Гости были везде, где только можно — даже в темницах! — и Ник был уверен, что шторы на окнах шевелились не от ветра, а от парочек, которые в этот вечер отдавали свою дань любви.

После первого танца молодоженов, который, по мнению самого жениха, был выполнен великолепно, и главное, ни чьи ноги не были оттоптаны, а длинный подол платья невесты все также сиял чистотой без отпечатков подошв, к ним пошел король в обществе Филгуса. Несмотря на чуть несорванную церемонию, монарх оттаял и стал даже улыбаться, и у мага на миг возникло желание сбежать к гостям, но Ирен, будто предчувствуя это, крепко вцепилась в его руку, сковав тем самым не хуже тюремных цепей.

— Позаботься о моей сестре, — подойдя, благодушно произнес Ариан.

— Не волнуйтесь. Мои пациенты никогда не жаловались.

Лицо короля вытянулось от удивления, и Ник понял, что его шутка потерпела полное фиаско. До конца осознать, что он сморозил глупость, ему помогла Ирен, которая поспешно открестилась от слов мужа:

— Ари, он шутит.

И засмеялась. Нику так и хотелось ответить, что это не шутка, а констатация факта, но он промолчал — хватка жены стала слегка болезненной.

— Смею добавить, — решил по-своему спасти брата от королевского гнева магистр Гоннери. — На него и вправду не жаловались пациенты — они его боготворили, поэтому с некоторого ракурса данная аллегория вполне может звучать как...

Его Величество поднял руку, прерывая словесный поток своего союзника, и чуть ли не с мольбой воззрился на свою сестру.

— Ирен, дорогая, а он тебе точно нужен?

Ник заметил, как его любимая поморщилась от заданного вопроса и еще крепче повисла на его руке, будто точно вознамерившись ее оторвать.

— Допустим, — она подняла вверх указательный палец, — тебе понравилась соседняя страна с богатыми залежами серебра, медной руды и олова, которые сильно нужны для развития нашего королевства. Ты долго и муторно завоевывал ту страну, потратил много сил и ресурсов, и когда капитуляция была уже в твоих руках, ты неожиданно отказываешься от своих притязаний только из-за того, что предположим, климат в этой стране суровый. Это же смешно!

Магу на миг показалось, что монарх потерял дар речи, с изумлением взглянув на свою сестру, но быстро взял себя в руки.

— А ты, сестра, гляжу, многому научилась. Еще немного и мне не захочется тебя отдавать.

— И не надейся, — с милой улыбочкой процедила невеста и приобняла Ника, чтобы показать строптивому брату кому она теперь принадлежит.

— Это, конечно, занимательная беседа, — произнес Филгус, — но, Ваше Высочество, вы не против, если я у вас ненадолго украду вашу многоуважаемую сестру?

— Если только она не против, — благодушно позволил король.

— А у меня спросить разрешение? — показно возмутился Ник.

— Всегда мечтал увести у тебя жену во время свадьбы, — магистр шаловливо подмигнул Ирен и подал ей руку. Принцесса с радостью приняла приглашение. — И главное, без разрешения!

— Это месть, да? — пробурчал им вслед обманутый в лучших чувствах целитель. — На твоей свадьбе я не крал Лиру, это она меня украла и заперла в кладовке с какой-то страшной женщиной и метлами!

Брат так и не обернулся, но зато на целителя очень внимательно посмотрел Ариан, своим недовольным видом напрочь лишив жениха и толики веселья.

А ведь он надеялся, что хоть на свадьбе своей сестры король поубавит свою неприязнь.

— Я Вам не нравлюсь, Ваше Величество? — обреченно вздохнул Никериал.

— Если бы вы мне не нравились, магистр Никериал Ленге, — мило улыбнулся король, отпив из бокала игристого вина, — то мы бы с вами встретились в ином месте и в иное время.

Нику всегда говорили, что у него длинный язык, но магу никогда не нравилась лицемерная дружелюбность и вместо того, чтобы молчать, он всегда выбирал спросить в лоб. Ирен всегда оберегала своего возлюбленного от излишнего внимания брата, но сейчас, когда она отошла, Ник, под воздействием двух бокалов вина и одной стопки ликера, набрался нужной смелости (или же глупости, как бы окрестил его выходку Филгус).

— И кто бы мог подумать, а ведь раньше мы с вами вполне мирно беседовали. Помните, наш разговор в Парнаско?

Ариан поморщился:

— Тогда мы были иными людьми.

— Готов поспорить.

— Отчего же.

— Да, тогда вы были принцем, а я чуть ли не преступником в глазах официальной власти, и сейчас вы король, а я просто муж вашей сестры, но неужели титулы променяли нам характер? А банальная ответственность стала дороже чистой совести? Не поймите меня превратно, конечно, но я не понимаю, что могло так кардинально измениться, что при каждом удобном случае на меня смотрят, будто я на ваших глазах зверски расчленил любимую собачку?

Король нахмурился, но промолчал. По мнению самого Ника он молчал так долго, что бесстрашная легкость, которую подарило ему вино, успела улетучиться, оставив на прощание чувство неловкости и потаенного ужаса. И самое ужасное, рядом не было Фила или тем более, Ирен, чтобы спасти его от незавидной участи быть арестованным за оскорбление чести и достоинства монаршей особы.

— Как хорошо, что у меня нет любимой собачки, — дежурно улыбнулся Ариан. Нику даже показалось, что король что-то в этот момент смог пересилить в себе — его пальцы, сжимавшие тонкую ножку бокала, побелели от напряжения, что казалось, еще чуть-чуть и хрусталь мог треснуть. — Но зато у меня есть единственная сестра. Строптивая, своенравная — я не спорю, но любимая, которая решила, что будет счастлива лишь с каким-то магом, у которого мало того, что репутация совсем не блещет белизной, так еще имеются серьезные связи в высших кругах Совета магов. И теперь ответьте мне, Никериал Ленге, вы поверите в чистую любовь, лишенную корысти в столь явном мезальянсе? Что невинную леди не окрутили, воспользовавшись ее неопытностью ради своих целей?

— Я никогда не имел к Ирен меркантильного интереса и не имею никакого отношения ни к Совету, ни к какой-либо другой силе, которая бы угрожала вашей семье и королевству. — Голос целителя похолодел, а самого его словно окатило ведром с колодезной водой. Он знал, что дело в этом, но одно дело знать, а другое произносить вслух. И на слух это резало не хуже ножа — презрение, сквозившее в голосе монарха, втаптывало гордость мага в грязь.

— Может и нет, а может и да. Я вас не виню в случившемся.

Ариану не нужно было слушать оправдания своего зятя, он уже давно все решил про себя сам и менять свое мнение не собирался. И Ника это бесило, будто его вновь оклеветали, вытерли им пол, и в конце сказали, что его "не винят в случившемся". Он вновь был просто пешкой.

— Я вас тоже, — смог выдавить из себя маг. — Извольте мне откланяться.

Король коротко кивнул и Никериал торопливо покинул сей негостеприимный зал. Завернув в неприметный коридор, целитель облегченно выдохнул. Разыграть партию обиженного на всех мага, который не в силах вынести правды умчался прочь, украдкой наматывая сопли на кулак, было не так уж и сложно. Он потешил самолюбие короля, а сам смог быстро покинуть сие невыносимое общество без особых для себя последствий. Все же это была гениальная мысль — направить разговор в столь неприятное для самого мага русло, чтоб у него был повод беспрепятственно сбежать!

Ники повеселел. Да какая ему собственно разница как о нем думают, ведь главное, что Ирен стала его женой, а его друзья и так прекрасно знают какая он меркантильная сволочь. И конкретно сейчас быть ей "осужденному" магу было как никогда хорошо.

Молодую жену украл лучший друг, все остальные разбрелись по замку в поисках приключений, даже его личное бедствие по имени Мариан как-то присмирела, видимо совсем отчаявшись добиться его внимания — Ник остался предоставленный самому себе, что безумно его радовало. У него было дело, которое не терпело отлагательств, и о котором он в тайне мечтал всю свою сознательную жизнь.

Стол со сладостями был истинным украшением всего праздника, жемчужиной, сокрытой в обеденном зале от посторонних глаз за прожаренным молодым бычком и композиции из трех фазанов, которых королевский повар сперва приготовил, а потом вновь обрядил в перья. Гости были заняты более питательной пищей, проходя мимо воздушных эклеров, пирожных, шоколадных конфет, посыпанных ореховой крошкой, фигур из медовой карамели — словом, мимо всего того, ради чего Ник готов был продать душу. А большой трехъярусный торт в кремовом абажуре и вовсе не удостаивался и чести быть растащенным по кусочкам.

Маг воровато огляделся.

Шоколад давно стал для него запретным блаженством, который манил, будто бутылка запойного пьяницу. Но можно было винить пьяницу в его зависимости? Друзья Ника считали что можно, и всеми силами пытались отвадить мага от сладкого. И сейчас целитель подозревал, что за столом следили, чтобы не дай Пресветлая, жених не объелся сладкого и не сбежал в нирвану от своих обязанностей.

Мужчина глубоко вздохнул сладковато-ореховый аромат, что источали сладости. Руки его дрожали в нетерпении познать неземное блаженство; он облизнул вмиг пересохшие губы, пожирая глазами пирамиду из круглых, словно наливных, шоколадных конфет. Он манили, они призывно звали, переливаясь на свету глазированными боками. Маг взял с подноса чистую тарелку, вилку и осторожно приблизился к прожаренному бычку, невольно косясь на заветный столик.

Нужно было лишь выждать момент. Сделать вид, что накладываешь себе еды, а на самом деле с помощью небольшой практики телекинеза приманить к себе пару конфет. Всего лишь небольшую пару...

— Ага, попался!

Торжествующе шепнули сзади, а в спину уткнулась трехзубая вилка. Сердце Ника обмерло и в ужасе забилось. Он обернулся, уже готовясь оправдаться, что просто проходил мимо стола и ничего такого не хотел, как наткнулся на насмешливый взгляд зеленых глаз.

— Микио, — вместо оправданий буркнул маг, украдкой облегченно выдыхая. Уж иллюзионисту было глубоко наплевать его на небольшую зависимость.

А то, что его с поличным поймал именно Микио, Никериал не сомневался — несмотря на неприметную внешность одного из гостей, Ник слишком хорошо изучил изменчивую натуру мастера иллюзий, чтоб попадаться на его уловки.

— Запретный плод сладок, не так ли?

— Я могу хоть на своей свадьбе получить чуток удовольствия?

— Насколько мне известно, жених получает свою долю сладкого в конце славного вечера, — иллюзионист подмигнул, беря со стола кусочек сочной буженины той самой вилкой, коей недавно угрожал магу. — В покоях новобрачных.

— Я заедаю стресс, — криво улыбнулся Никериал, для вида цепляя на тарелку какой-то кусок мяса. Несмотря на то, что маг не ел с самого утра, аппетита совершенно не было. По крайней мере, на мясо.

— Король просто славный мальчик, неправда ли? — Микио взял пару виноградин, мигом отправив их к себе в рот. — Думает, что поставил на место зарвавшегося зятя, потопав ножками и пригрозив пальчиком, не ведая, что был одурачен и его новому зятю совершенно нет до него дела.

— Подслушивать не хорошо.

— О, прости, Ники. Дурная привычка.

Нику хотелось сказать Микио много, может даже взять за грудки, поговорить по душам, яростно сжимая в руках ткань его дорого камзола. Уж что-то, а похищение Ирен прямо перед брачной церемонией, ее замена на более "почтенную" кандидатуру, и тот переполох в конце нельзя было вот просто так спустить с рук, но близость столь желанного шоколада сбивала мага с нужного настроя, туманила разум. Если бы перед Ником сейчас стоял его злейший неприятель Стефан, предвещая мужчине о его скорой кончине, то он со слезами радости обнял бы бывшего советника короля, заранее прощая все его будущие грехи.

Он с трудом стряхнул наваждение и оглянулся на присутствующих в обеденном зале. Знакомых лиц, слава Пресветлой, видно не было — одни лишь высокопоставленные гости со стороны невесты. Филгус бы возмутился поведению брата — перед тобой ходят куча влиятельных людей, а ты вместо этого торчишь у сладкого! — но сейчас Нику на это было наплевать.

— Здесь не слишком хорошее место для разговора, — пробормотал маг, хватая иллюзиониста за рукав камзола. — Повсюду глаза и уши. Много глаз.

Микио нахмурился, не понимая.

— Я говорю, что мы сейчас возьмем это блюдо с конфетами, — Ник кивнул головой в сторону столь желанных шоколадных трюфелей, лежащих на позолоченном подносе пирамидкой, — и, пока нас не заметили, убегаем в укромное место на серьезный разговор.

Мастер иллюзий на несколько секунд пораженно замер, но вскоре пришел в себя, улыбнулся и рывком схватив блюдо, побежал прочь из обеденного зала. Главный зачинщик преступления, шипя на ходу: "Быстрее! Быстрее!" спешно двинулся следом.

Кража шоколадных конфет была выполнена столь профессионально и быстро, что ни один гость не заметил воров, а пустое место на столе вскоре заменили блюдом с другими конфетами.

Чердак, на который двинулись воры, оказался закрыт для посторонних и завален ненужным хламом, который образовался после успешного восстановления замка. Тут были и доски, и мешки со стружкой, и мебель, которую Ник убрал с глаз долой за ненадобностью, да так здесь и забыл. Картины, которые ему надарили сердобольные поклонники, он занавесил тряпками, сюда же отправились и книги, содержание который у бедного мага вызывали неудержимое веселье своей глупостью и абсурдностью. Он не мог сжечь сии опусы в камине, но вот убрать с глаз долой на чердаке мог вполне.

Целитель уселся на мешки возле чердачного окна и водрузил себе на колени долгожданное блюдо. Конфеты манили, но Ник, сглотнув слюну, повернулся к иллюзионисту, который растерянно оглядывался на хлам и не знал, что дальше делать.

— Садись. У меня к тебе есть серьезный разговор.

Микио явно это расстроило, но он послушно присел на коробку, поближе к выходу, чтобы если что иметь возможность быстро сбежать. Никериал был уверен, что хитрый мастер уже давно придумал себе кучу оправданий, которые можно было вполне перепутать с правдой.

— Зачем ты устроил этот балаган на церемонии? По мне не видно, но я очень зол, — маг покосился на манящие конфеты, чувствуя, как его решимость утопает в сладком аромате этих произведений искусства. — И перед тем как начать бить, готов выслушать твои оправдания.