Где-то, когда-то...

— Ой, ПэУ-сии, я не хотела попасть в вас, простите меня, пожалуйста, — извиняется сконфуженная и покрасневшая ЮнМи, — не знаю, что на меня нашло.

— Всё в порядке, госпожа ЮнМи, — улыбается ПэУ, надевая принесённую кроссовку на ногу агрессорши, — это даже считается полезным — выплеснуть злость и не копить её в себе.

— Праздники у неё, вот и причина. Или начнутся скоро, — лениво разъясняет ситуацию ХёМин, — СонЁн, успокой ребёнка. А то ведь, не ровен час, загрызёт кого-нибудь, без намордника-то.

СонЁн, не говоря ни слова, берёт в руку предусмотрительно принесённую в зал небольшую массажную щётку. ЮнМи слабо и неубедительно протестует, но вскоре затихает. Идиллию прерывает низкий мужской голос:

— Так-так... Всё как обычно. Вместо занятий эта Ленивая Задница сидит на скамейке и бездельничает.

— Ой, господин Ки ДжуБон?! А как вы здесь ока... Ой, простите меня, пожалуйста, сонсен-ним, здравствуйте, сонсен-ним! — низко кланяется ЮнМи, — позвольте мне познакомить вас с моей группой. Девочки, это господин Ки ДжуБон, преподаватель танцев в школе Кирин, легендарный танцор и гениальный Учитель. Я обязана ему всем, что я умею в танцах.

ЮнМи по очереди представляет ДжуБону девочек, те тоже низко кланяются.

— СанХён просил посмотреть, что у тебя за проблемы с танцем сейчас, и помочь их решить, — объясняет ДжуБон своё появление, — ты уже отдохнула? Марш в центр!

— Опять по попе указкой будете бить, учитель? — вымученно улыбается ЮнМи.

— Надо будет — буду, — обещает ДжуБон и нетерпеливо повторяет, — давай, не задерживай! Вперёд!

...

— Ещё раз.

...

— Так, достаточно. Ну, тут всё ясно. У неё ещё долго будут проблемы с ориентацией в пространстве из-за слепоты. Видите, после резких поворотов или вращений, ей требуется какое-то время, чтобы понять, куда она лицом направлена, — объясняет ДжуБон почтительно слушающей женщине-хореографу. — Со временем освоится, а вы пока перестройте хореографию так, чтобы в эти моменты кто-то из группы рядом с ней незаметно бы её подправлял. Так, чтобы из зрительного зала было бы незаметно. По спине хлопнуть с нужной стороны, или за рукав дёрнуть — ну, тут много способов есть, сами разберётесь. Сейчас попробуем. Ты, кажется, ИнЧжон? Давай, попробуй, особенно следи за ней примерно с десятой секунды...

...

— Ты БоРам? Извини, ДжиХён, в этом месте удобней включиться тебе. Да не так сильно! Ты же её чуть с ног не сбила!..

...

— Ещё.

...

— Достаточно. Вижу, что уже что-то получается. ЮнМи, думаю, через три-четыре месяца ты уже и без помощи, сама будешь неплохо справляться. Не забывай только тренироваться каждый день.

— Спасибо вам огромное, сонсен-ним! Уже второй раз вы спасаете меня!Вытаскиваете из этой... ну как вы меня называете обычно... — низкими поклонами благодарит учителя ЮнМи.

— Да сейчас тебя прямо и неловко так называть, — смеётся ДжуБон, — я подумаю над этим...

...Улыбаюсь, вспоминая. СанХён, просматривая лист бумаги, лежащий перед ним на столе, подводит итог:

— Все вопросы с ЮнМи на сегодня закончены. Что там у тебя ещё, КиХо?

— Дирекция Большого Сеульского парка прислала письмо. Они выпустили распоряжение о назначении ЮнМи почётным внештатным сотрудником парка. Она теперь имеет право бесплатного посещения парка в любое время вместе с сопровождающими её лицами.

— И на фуникулёре тоже бесплатно?! — восклицает ЮнМи.

— Наверное. Они даже служебное удостоверение прислали.

— Здорово! Сабоним, будете меня хоть пару раз в неделю туда гулять отпускать? Хоть на пару часиков? А то ведь затоскую и завяну в неволе, честное слово, сабоним!

— Посмотрим на твоё поведение, — милостиво обещает президент.

(Через полгода. Или позже? Помещение в FAN Ent. ЮнМи репетирует новое произведение с Ли ХеРин)

— ХеРин, ну что такое?! — раздражённо спрашивает ЮнМи, — добавь ты драйва, наконец, четвёртый раз уже пытаемся!

— Онни, ну я же так стараюсь!

— И не надо темп загонять, этим ты драйв не добавишь! Огня добавь, огня, онни, взбодрись! Да что ж ты ватная такая сегодня?!

— Я не ватная!

— Как есть ватная! И не надо так злобно на меня сопеть!

— Я не злобно соплю! Тьфу, то есть сопю!

— А как?

— Я обиженно сопю! Я так стараюсь, а ты на меня ругаешься. Злобно!

— Будешь так ватно играть — ещё и по попе дам.

— Не надо меня по попе! И ругаться на меня тоже не надо, онни, пожалуйста. Я ведь так стараюсь!

— Понимаешь ли, подруга, на конкурсе никому не интересны будут твои старания, а вот если сыграешь без души — сразу вцепятся! Да ты и сама это прекрасно знаешь. Ладно, давай ещё раз, соберись. Эту часть ты должна играть... какое бы слово подобрать, ммм... Во, неудержимо! Представь себе, онни, вот ходила ты два часа по мегамоллу, писать хочется — сил нет, вот-вот в штаны напустишь, и тут ты видишь ЕГО! Туалет! Свободный! И ты летишь туда, всё сметая на своём пути! Ничто и никто тебя не остановит! Представила?

-Фу-у, онни! Ну и сравнения у тебя! — конфузливо хихикает ХеРин.

— Нормальные сравнения! Всё, поехали! — командует ЮнМи. (послушать можно здесь)

...

— Ну вот, совсем другое дело! — радуется ЮнМи, — и огонь, и драйв появился. Может действительно перед исполнением в тебя вливать литр сока и не пускать в туалет? То-то драйв буде-е-ет!

Девочки смеются над немудрящей шуткой. Отсмеявшись, ХеРин спрашивает:

— ЮнМи, а почему ты так придирчиво относишься к этому произведению? Мы никогда раньше не тратили так много времени на шлифовку исполнения.

— Знаешь, онни, есть у меня предчувствие, что эту вещь тоже ждёт успех, — чуть подумав, отвечает ЮнМи, — будут и каверы, и переложения, и много других исполнителей. Но всех их будут сравнивать с самыми первыми исполнителями. С нами. И я надеюсь, что мы долго будем недосягаемым эталоном. И пусть они пытаются дотянуться до нас!

— Онни, какая же ты всё-таки классная! — с восхищением говорит ХеРин.

— Не подлизывайся! Я суровая и неподкупная! — смеётся в ответ ЮнМи.

(Полтора-два года со времени трагедии)

— ЁнЭ? Добрый день. Я бы хотел с ЮнМи поговорить.

— Юна, твой жених хочет с тобой пообщаться, будешь говорить?

— Ага, буду, давай трубку. Спасибо. Алё?

— Привет, зверёныш.

— Привет, оппа.

— Как твои дела?

— Нормально! Вот только СанХён грозится через три недели в очередное турне отправить.

— Совсем заездили ребёнка?

— Совсем заездили ребёнка! Ребёнок скоро грязно ругаться начнёт!

— А как поживают твои голубенькие глазки?

— Тьфу-тьфу-тьфу, оппа. Врачи говорят, в левом глазу по краям действительно идёт регенерация сетчатки. Уже чуть-чуть свет различаю. И на правом тоже что-то намечается. Ой, не сглазить бы!

— Я чё звоню, у меня родилась одна потрясающая идея!

— Ой! Я уже боюсь!

— Обижаешь, зверёныш! Знаешь же, у меня идеи гениальные, причём все.

— А интересно, а ХёБин согласится, что у тебя идеи гениальные? А хальмони МуРан? А если им рассказать? — подпускает чуть-чуть дружеского ехидства в голос ЮнМи.

— Смейся-смейся... А идея хорошая!

— Ладно, считай, что заинтриговал. Излагай!

— Прикинь, а почему бы нам не смотаться на пару дней на Чеджу в конце недели?

-Тю-ю-ю, — разочаровано присвистывает ЮнМи, — как-то бедненько идея выглядит... Туда только добраться весь день уйдёт, пока до Пусана, пока на пароме...

— ЮнМи, не то говоришь, — самодовольно замечает ЧжуВон, — какой Пусан, какой паром?! Смотри, как будет — в пятницу забираем госпожу ДжеМин, забираем твою суровую и строгую сестру, и на одном из наших самолётов летим прямо до нашего поместья на Чеджу. От ворот до ворот это будет часа полтора или даже меньше. Там хорошо проводим время, а в воскресение летим обратно. Я уже позвонил господину СанХёну, он не возражает.

— Постой-ка, ты что, за моей спиной с СанХёном о чём-то договаривался? — голос ЮнМи стремительно холодеет.

— ЮнМи, не бухти. Никто ни о чём за твоей спиной не сговаривался. Я просто деликатно прощупал его позицию по этому вопросу. Я твою больную мозоль знаю.

— Ну, тогда ладно, — добреет ЮнМи, — а культурная программа какая намечается?

— Да что пожелаешь, то и обеспечим. На яхте походим, морским воздухом подышим, вкусностей поедим. Мама твоя хоть отдохнёт немного от дел.

— Ну, яхта мне как-то фиолетово, слепая же. А вот чё подумала — я же со времени, как память потеряла, ни разу купаться не пробовала. Даже в бассейн ни разу не ходила. Интересно, а плавать я умею? Хотя всё равно, без глаз как-то по-другому придётся все навыки нарабатывать. У вас там в поместье есть где поплавать?

— Есть, конечно, — даже чуть оскорбляется ЧжуВон, — и бассейн с морской водой, и свой пляж с песочком. Я тебя сам плавать поучу, если разучилась. Я же лучший на Чеджу тренер по плаванию, — смеётся он.

— Ну-у, я даже и не знаю... Всё так неожиданно... — манерно-капризно тянет ЮнМи, подражая героине дорамы. Потом не выдерживает и тоже смеётся, — Хорошо, оппа, поедем. Так, одну вещь забыли. Если мы все трое едем, кто за Мульчей последит?

— Мульча — это твоя кошка? Ну, я могу специального человека взять, чтобы он пару дней за ней следил. А лучше ты её с собой возьми.

— Угу, в рюкзачке и возьму, пусть тоже морским воздухом подышит. Ещё вопрос, оппа — кто там ещё будет?

— Ещё ЧонХан. Помнишь его? Ты ему ещё идею бизнес-проекта с автоклубом подкинула?

— Помню, конечно. Ладно, спасибо, оппа, щас свом звякну, пусть готовятся. До связи!

— До связи, зверёныш! Не забудь президенту СанХёну позвонить.

(...Поместье Кимов на Чеджу...)

Небольшая парусно-моторная яхта, слегка накренясь, идёт под одним стакселем в крутом бейдевинде. Ветерок слабый, и скорость яхты не превышает двух-трёх узлов (сухопутные крысы сказали бы — 4-5 километров в час), но азартно вцепившейся в штурвал СунОк кажется, что лодка вот-вот оторвётся от воды и полетит над волнами. СунОк одета в новенький алый спортивный костюм, обязательные чёрные очки, а на голове у неё лихая яхтенная фуражка.

— Доверни до 240, нуна, — лениво командует стоящий чуть сбоку ЧонХан, в выгореших добела шортах и футболке и такой же фуражке, как у СунОк, — нет-нет, не так резко. И заранее возвращай обратно, яхта — она на твои телодвижения реагирует с задержкой. Видишь, проскочили, уже на 250 градусов идём. Давай аккуратненько налево, ага, так, хорошо... Как 245 будет, крути обратно... Да не надо так яростно, плавненько, нуна, плавненько... Отлично!

— Курс 242, — рапортует СунОк.

— Так и оставь, хорошо идём. Видишь, там на стакселе такое прозрачное окошко и две цветные полоски ткани? Они называются "колдунчики". Если они обе вытянулись, ровненько лежат по ветру, вот как сейчас, значит, хорошо, правильно идём. А если белая или красная полоска опустилась, повисла — значит, надо чуть повернуть. Это называется привести к ветру или увалить от ветра, — рассказывает ЧонХан.

— ЧонХан-сонбе, а можно мне попробовать... привести или увалить? — с горящими азартом и энтузиазмом глазами просит СунОк.

— Завтра попробуем, нуна, — подумав, обещает ЧонХан, — и ещё галсировать, может, попробуем. Сегодня поздно уже, нам возвращаться пора, а то госпожа ДжеМин волноваться будет. Я ей обещал тебя за два часа до ужина вернуть. Сейчас, пока обратно дойдём, как раз время будет.

— Да-да, конечно, маму волновать нельзя, у неё сердце слабое и давление. А завтра я ей скажу, что мы на весь день на яхте уйдём, можно, ЧонХан-оппа?! — говорит СунОк с мольбой в голосе и с надеждой смотрит на парня.

— Конечно, нуна, всё в наших руках, — с улыбкой отвечает ЧонХан.

...Ослепительно белый, сверкающий под солнцем песок пляжа. На мелководье в сиреневом закрытом купальнике самозабвенно плещется ЮнМи. Сейчас она пытается держать нужное направление, плавая на спинке. ЧжуВон стоит рядом, подстраховывая и время от времени возвращая девушку на правильный курс, когда та заплывает чуть дальше от берега. ПэУ сидит под тентом недалеко от воды и внимательно смотрит за купающимися.

— Зверёныш, ты не собираешься на берег вылезать? Уже целый час плещешься!

— Да ты что, оппа? Только-только во вкус вошла!

— Да по мне — пожалуйста, но госпожа ДжеМин уже беспокоится.

— Да ладно, ещё полчасика поплаваю.

— Зверёныш, она реально беспокоится. Показывает, чтобы мы из воды вылезали.

— ЧжуВон, не нуди! Сказала же, через полчаса, значит, через полчаса!

Не желая продолжать малопродуктивную дискуссию, ЧжуВон молча сгребает ЮнМи в охапку и выносит на берег, где ПэУ немедленно закутывает её в огромную махровую купальную простыню, размером, пожалуй, не менее половины острова Чеджу.

— Ах, ты так?! Ты бессовестно и вероломно воспользовался моим беспомощным положением?! Ладно-ладно... Я тебе всё припомню! — многообещающе доносится откуда-то из глубин простыни, — ПэУ, не надо так меня тщательно растирать сейчас. Нужно будет ещё соль смыть.

— Зверёныш, говорю же, твоя мама беспокоится за тебя! Не надо, наверное, так долго купаться в первый раз, — защищается ЧжуВон.

— Ты на маму стрелки не переводи! Значит, так — будешь мне теперь должен, хён! — подчёркивая последнее слово, выносит вердикт ЮнМи.

— Как вам будет угодно, госпожа Агдан! — смиренно принимает приговор обвиняемый.

(...поздний вечер...)

— ... Не, ЧжуВон, твоя идея с Чеджу и впрямь гениальная оказалась... Так оттянулись здорово! Спасибо тебе.

— Рад, что тебе всё понравилось, зверёныш.

— Водичка такая прохладная, такая ласковая... Классно так, прямо выходить не хотелось!

— Да я тебя и так еле-еле из воды выгнал! Целый час безвылазно плескалась!

— Да хоть полтора! Жалко, что ли?

— Ага, жалко. Мы с твоей мамой испугались, что ещё чуть-чуть — и у тебя жабры и рыбий хвост вырастут.

— А чё, хвост мне пойдёт. Наверное, — добавляет ЮнМи после небольшой паузы.

— Ты и так красивая, куда ещё хвост тебе? — аппелирует к её чувству прекрасного ЧжуВон.

— Красиво много не бывает, — назидательным тоном говорит ЮнМи.

— Ну, если хочешь, завтра попробуем тебе хвост вырастить. Тебе какой нравится — как у селёдки или как у акулы?

— Тьфу на твои вкусы, предложил тоже! Как у русалки хвост хочу!

— Рас... Расарки? А это что за рыба такая?

— Русалка! Ну, красавица-девушка с рыбьим хвостом вместо ног. Что, не слышал, что ли?

— Может, ты про каппу говоришь? Это в Японии такие водяные живут. Только у них хвоста нет, зато две головы.

— Да нет, не про каппу. Сказка есть, про то, как такая принцесса-русалка однажды спасла, а потом полюбила человека-принца. Чтобы получить возможность ходить по земле и встретиться с этим принцем, она навсегда отдала морской ведьме свой волшебной красоты голос и осталась немой. А принц не узнал её и женился на другой. Она погибла. В общем, грустная история.

— Это же твоя сказка? — после паузы спрашивает ЧжуВон, — Расскажешь, зверёныш? Я очень хотел бы её услышать.

— Расскажу как-нибудь, — беззаботно говорит ЮнМи, — будет настроение соответствующее — обязательно расскажу.