| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Само по себе это не странно. Не приходит хоробус, они и сидят. Однако...
У хоробусов нет расписания. Все они свободно перемещаются между городами, график составить невозможно. Нужного хоробуса иногда приходится ждать месяц.
— Однако они сюда приехали не для торговли обычной информацией.
Неделю назад кто-то проник в лабораторию сельскохозяйственного факультета. Из банка данных факультета похитили информацию.
— Украден список генетических пар секретных новых продуктов. Кража материалов до их рассекречивания нарушает договорённость Союза Школьных Городов.
— Но где доказательства...
Инфо-чип крошечный. Самые маленькие вообще размером с ноготь. Такое можно спрятать где угодно, а у этого каравана, к тому же, большую часть товара тоже составляла информация. Дерево проще всего спрятать в лесу — если у них что-то и есть, городской полиции будет очень трудно это найти среди товара.
— Доказательства есть. Они вывели из строя систему наблюдения, но человеческих глаз им не обмануть.
Есть свидетели.
— Надо вернуть информацию и изъять все копии, поэтому вечером мы конфискуем у них всё, что имеет отношение к информационным системам.
У каждого города свои законы, и, хотя Союз Школьных Городов и предъявлял некие общие требования, на практике законы подкреплялись лишь полицейскими органами самих городов. В Целни нет тюрем для долгосрочного содержания. Совершивших преступление студентов можно либо временно отстранить от учёбы, либо исключить; приезжих высылают из города; и даже если преступники, как сейчас, имеют отношение к какой-либо организации, можно лишь сообщить о произошедшем организации и руководству города, в котором эта организация находится. И нет способа удостовериться, что в родном городе преступников ждёт наказание.
Однако города находятся в изоляции, если не считать хоробусов. И если преступление совершили чужаки, бежать им некуда. Как правило, они не оказывают бессмысленного сопротивления и подчиняются городской полиции. В случае сопротивления их могут убить или выбросить из города... а желающих оказаться выброшенным в пустыню найдётся немного. Ведь требуется лишь не приближаться больше к этому городу — и твои преступления считай что исчезли. Однако...
— Всё могло пройти гладко, но тут очень некстати появился хоробус, — с кислым видом сообщил Формед.
— Когда отправление?
— Три дня на снабжение, и персонал ради нас потянул время с бумагами, но завтра утром хоробус отправляется.
Если они об этом знают, то хоробус вполне может фигурировать в их планах. Скорее всего, так и есть.
— Значит, вечером всё решится.
— Эх... Найди мы свидетелей раньше, может, и успели бы что-то предпринять. Ладно, чего теперь жалеть. Проблема в том, что мы не знаем их сил. Неизвестно, сколько военных, но военные точно есть. В городской полиции мало военных с реальным боевым опытом. Некоторый опыт мы получили недавно, в бою с чудовищами... Однако предстоит бой с людьми, и боец взвода нам бы очень пригодился.
— Но ведь необязательно именно меня...
— Нет, нужен именно ты, — хитро улыбнулся Формед и похлопал Лейфона по плечу. — Вся надежда на тебя, новичок.
Лейфон дотронулся до плеча. Оно не болело, но Лейфон словно физически ощущал этим плечом груз надежды, который возложил на него Формед. И ощущение, вроде бы, не такое уж и плохое. Но какая-то часть Лейфона не хотела признавать, что ощущение хорошее. Не нравится, что на него надеются? На заданный себе вопрос он ответа не получил.
Полицейские оцепили гостиницу, двое пошли внутрь конфисковать инфо-чипы.
— Прости, — сказал вдруг Наруки, когда казалось, что вот-вот что-то произойдёт.
— Что?
— Прости, что попросила тебя.
— Брось, я же сказал, что не против.
— Да нет же... Это подло. Воспользоваться нашим знакомством...
— Чего такого, раз я могу? У Мэйшэн вкусные бэнто, я ей так благодарен, но ничего не мог предложить взамен. Я рад, что появилась возможность отплатить за добро.
— Нет. Ты, наверное, не знаешь, но элита не занимается работой в городской полиции. Это не работа для бойца взвода.
Лейфон понял, почему Формед сказал "нужен именно ты". Выходит, решил, что неосведомлённого легче использовать? Ощущение похлопывающей по плечу руки Формеда исчезло. Обиды, однако, Лейфон не испытывал.
— Странно это. Силу надо использовать тогда, когда она нужна, там, где она нужна. Раз нужна сила бойца взвода, надо использовать силу бойца взвода.
Главной обязанностью Обладателей Небесных Клинков была борьба с гряземонстрами, но иногда они помогали полиции обеспечивать безопасность. Сила некоторых Обладателей столь велика, что им можно позволить сражаться лишь с гряземонстрами, но остальные по мере возможности помогали полицейским. У Лейфона в голове не укладывалось, что боец взвода наделён привилегией выбирать, когда и как применять свою силу.
— Лейтон...
— К тому же мне заплатят, так что ты зря беспокоишься.
— Правда? Ну хорошо. Тогда вот что.
Взгляд Наруки смягчился, но тут же в глазах вспыхнула озорная искорка.
— У тебя есть способ отблагодарить Мэй за бэнто. Просто погуляй с ней на выходных. Последнее время её что-то беспокоит, ты бы поговорил с ней.
— Мм...
— Не хочешь?
— Нет, я не против. Но куда её сводить, чтобы понравилось?
— Есть ещё много заведений, где она не бывала. Я скажу Ми подобрать местечко поуютнее. А дальше сам.
— Но дальше самое трудное.
Лирин была единственной девочкой, с которой ему прежде доводилось гулять. Тогда он не воспринимал её как представителя противоположного пола — возраст не тот. И никогда не задумывался о том, как производить на девушек впечатление.
— Удачи, — улыбнувшись, подбодрила Лейфона Наруки.
В гостинице раздался оглушительный взрыв.
Они быстро повернулись.
Входных дверей больше не было. Из проёма выбросило двух полицейских. Лейфон заметил брызнувшую кровь.
Затем, снеся остатки двери, выбежали пятеро мужчин. В документах значилось пятеро — значит, здесь все. Один мужчина нёс старый чемодан. Внутри, несомненно, лежали инфо-чипы.
Лейфон окинул каждого изучающим взглядом.
— Все пятеро.
— Все?
— Угу. Притом весьма неплохие.
Он видел свет кэй, текущей в каждом из мужчин. Мощная внутренняя кэй просто бурлила. Наруки тоже напрягла зрение, но ничего не увидела.
— Беда.
Впрочем, в словах Лейфона она не сомневалась.
— У нас в оцеплении пять военных. Их столько же, но...
— Да, надо бы поспешить.
Пока они переговаривались, полицейские окружили пятерых из каравана и приготовили дубинки.
— Сдавайтесь! — крикнул студент во главе группы военных — по-видимому, командир.
Группа каравана оставалась спокойной. Лейфон заметил дайты у них в руках.
— Я пошёл.
— Давай, — сказала Наруки, когда Лейфон уже летел к земле.
Пока он был в воздухе, группа каравана пришла в движение. Они направили кэй в свои дайты, и те восстановились. Всё оружие было для ближнего боя: меч, копьё, сабля.
Гражданские в полицейском отряде издали испуганные возгласы. Пятеро из каравана, словно ободрённые этими криками, начали действовать. По меркам военных они двигались не особенно быстро. Но оружие их было острым и могло резать плоть и кости. У полицейских же были дубинки. Это тоже дайты, и при умелом использовании многое могут сделать, но...
В целях безопасности на всех дайтах Целни стояли предохраняющие настройки. Острое оружие делалось тупым. Бои были бескровными. Это нерушимое правило спасало множество жизней в школьных городах.
Но здесь оно сыграло роковую роль. Студенты, не имеющие опыта боя против опасного оружия, дерутся совсем не так, как военные наёмники, зарабатывающие свой кусок хлеба в сражениях не на жизнь, а на смерть.
Страх сковывает, заставляет думать лишь о том, как бы не подпустить вражеское лезвие. Обороняющийся прижал дубинку к себе, пытаясь защититься, но стал лишь уязвимым для противника, и тот не замедлил нанести колющий удар — из плеча студента хлынула кровь.
— Аа!
И не он один с криком упал на землю. Четверо его товарищей тоже рухнули, получив различные ранения.
Лейфон достиг земли. Собравшаяся уже бежать к хоробусной остановке пятёрка удивлённо и встревожено уставилась на приземлившегося Лейфона. И всё равно побежали.
Лейфон снял дайт с портупеи и восстановил. Кэй потекла в меч из сапфирового дайта, голубая вспышка рассекла темноту ночи. Беглецы пытались проскочить мимо, но кэй из восстановленного меча выстрелила в их сторону. Лейфон действовал на удивление неторопливо, и двое, сделав высокий прыжок, оказались уже за его спиной. Но Лейфон целился не в них.
У его ног раздался шорох. К нему подъехал выроненный хозяином чемодан. Бывший обладатель вскрикнул от боли. Лейфон толкнул чемодан ногой. Тот проехал по земле и остановился у ног одного из полицейских.
— Ах ты гад!
Все пятеро остановились. Лейфон поднял меч, давая понять, что мимо него они не пройдут. Похоже, предположения подтвердились — искомый инфо-чип явно в чемодане.
— Воровать нехорошо, — лаконично сообщил Лейфон, и противники молча бросились к нему.
Лейфон неспешно перевёл занесённый меч в положение сэйган.[1] Нападающие набрали скорость благодаря внутренней кэй и стремительно приближались, растянувшись по фронту. Лейфон сделал неуловимое движение из занятой стойки, и кэй выстрелила из меча. Трое бегущих впереди прыгнули, уклоняясь от бесформенного выброса внешней кэй.
Где ещё двое? Оценить ситуацию ему не позволили — первый противник приземлился и нанёс рубящий удар сверху, и Лейфон отпрыгнул назад. В следующее мгновение нападающий словно размножился — из-за его спины выскочили два его товарища и атаковали с флангов. Лейфон пригнулся, уклоняясь от наты,[2] и отбил мечом проникающий удар копья. Но теперь его окружало трое противников. А двое других...
— Эй! Где вы там?! — крикнул стоявший перед Лейфоном мужчина, бывший владелец чемодана — по-видимому, лидер.
Не дождавшись ответа, он нетерпеливо оглянулся — и лицо его удивлённо вытянулось. Двое его товарищей уже лежали на земле.
— Что за...
— Я сразу понял, что не все направятся прямо ко мне.
— Как ты...
— По вашим движениям видно, кто откуда будет заходить. Уловки не помогут.
Ещё уворачиваясь от внешней кэй, они оказались именно там, где и рассчитывал Лейфон. Пока противники были в воздухе, он снова выбросил внешнюю кэй. На этот раз в виде кэй-иглы. Два концентрированных сгустка внешней кэй ударили противников в грудь, и те потеряли сознание.
— К тому же...
Лейфон оглянулся. Троица из каравана проследила за его взглядом, и глаза их расширились от удивления. Чемодана не было.
Нет, его не забрал кто-то из находившихся поблизости полицейских. Лейфон посмотрел выше. На крышу гостиницы. Туда, где виднелся силуэт Наруки. В правой руке она держала конец верёвки, в левой — обмотанный верёвкой чемодан. Работать с лассо Наруки умела.
— Не получите.
— Сукааааааа!!! — завопили мужчины и бросились на Лейфона.
Лейфон же, ничуть не суетясь, направлял свою кэй в меч. Благодаря кэй-потоку меч стал частью Лейфона, оружием он ощущал движение воздуха. Воздух передавал ярость троих нападающих, и Лейфон пригладил его острием меча, словно успокаивая, — а затем разрубил.
Внешняя кэй, кэй-смерч. От этого молниеносного движения поведение находящегося перед Лейфоном воздуха изменилось. Воздух будто застыл на долю секунды — а в следующее мгновение стал стремительно закручиваться в воронку. Смерч оторвал от земли всех троих и затянул. Внутри воронки их стала непрерывно хлестать бушующая кэй. Их швыряло из стороны в сторону, их били мелкие взрывы — три тела беспомощно кружились в воздухе.
Пока окружающие, раскрыв рты, наблюдали за происходящим, Лейфон поднял меч вверх и резко рубанул. Воздух тут же успокоился. В наступившей тишине было отчётливо слышно, как рухнули на землю три бесчувственных тела.
— Великолепно! — похвалил Формед.
Он изучал содержимое полученного от Наруки чемодана. Услышав голос Формеда, остальные полицейские тоже пришли в себя и занялись мужчинами из каравана.
— Конфисковать всё имущество. И одежду. Всё, кроме воды и пищи! Ничего не упускать. Переодеть в тюремную одежду с клеймом об их преступлении, и сразу посадить на хоробус.
Формед дал указания, и сотрудники принялись ножами резать одежду преступников. Резали осторожно — инфо-чипы могли быть спрятаны в швы. Ночь была не настолько темна, чтобы скрыть наготу преступников, и Наруки отвела взгляд. Лейфон одновременно присматривал за мужчинами и изучал содержимое чемодана.
— Он здесь?
Чемодан был просто набит инфо-чипами.
— Знать бы. Пока все не проверим, не поймём, но ведь должен он где-то быть, — сказал Формед, и на лице его вдруг появилась хитрая улыбка. — Интересно, сколько мы получим за остальные инфо-чипы?
Лейфон удивлённо на него уставился.
— Что ты так смотришь? Мы не знаем, законно или незаконно получена ими находящаяся здесь информация, но в любом случае не имеем возможности вернуть её законным владельцам. А раз так, мы всё продадим, и Целни чуток обогатится — разве плохо?
Формед был прав, но сама прямота и спокойствие, с которыми это было сказано, поразили Лейфона.
— Денег много не бывает. А студентов Целни надо кормить.
— Ну...
— Да, Альсейф-кун, ты тоже сегодня отлично поработал. Я увеличу сегодняшнее вознаграждение, — сказал Формед и отправился участвовать в осмотре срезанной с мужчин одежды.
Лейфон стоял, поражённый энергичностью Формеда, пока Наруки не подошла и не похлопала его по плечу.
— Прости. Такой уж он человек.
— Нет, что ты... Я не считаю, что он плохой.
— Пожалуй... — нахмурилась Наруки, глядя на лично участвующего в досмотре Формеда. — Знаешь, я даже не могу сказать, нравится мне или нет его отношение к деньгам и прямота, с которой он о деньгах говорит.
— Да, это сложно, — грустно улыбнулся Лейфон, прекрасно понимавший Формеда.
Наверное, тут есть какое-то мужество. Его поведение может казаться неприемлемым, и он, возможно, балансирует на грани — но сам Формед не находил в своих действиях ничего предосудительного... и ему, скорее всего, безразлично, что кто-то сочтёт его подлецом. Он прав, он верит в свою правоту.
Он похож на Лейфона в прошлом, готового любыми способами добывать средства для приюта. Но Лейфон до последнего скрывал свои взгляды. Скрывал, потому что чувствовал себя виноватым. А если бы он был так же честен с собой — изменились бы от этого его поступки? Вряд ли, тут же ответил он себе. Строить гипотезы смысла нет, да и оказался он здесь именно потому, что был собой, а не кем-то другим.
И он нынешний себе нравится. Точнее... нравится то, что с ним произошло. У него есть друзья, с которыми можно поговорить. Тревога и беспокойство остались в прошлом. Разве можно хотеть чего-то другого, спрашивал он себя.
Нет... небольшая тяжесть всё-таки есть. Мелкое беспокойство. Хм... Как провела сэмпай эту ночь? Что её гложет?
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
