Жила-была девочка Маша 3

Чувствуя, что в носу опасно защипало, закинула в рот еще щепоть шикарского сухого пайка. Ну и гадость, доложу я вам! Вздохнув, отогнала прочь невеселые думы и стала наблюдать потуги узаши к шкура-чешуе-очищению. Зрелище само по себе презабавное, а учитывая то, что у зверя задуманное катастрофически не получалось, — прям таки комедия. Кошкоящер злился, остервенело нахлестывая себя хвостом. Периодически жаловался на жизнь отрывистым тявканьем или яростным шипением. Пару раз я предлагала ему помыться в болотной жижке, на что Кадол и вовсе срывался в басовитый лай.

Я чуть отвлеклась, когда это произошло. Закопалась в вещмешок и даже не сразу заметила, что на нашем уютном островке наступила полная, звенящая тишина. Удивленно обернулась к узаши, но тот не обратил внимания, мгновенно обратившись из наигранно-раздраженного кошака в шикарскую машину для убийств. Неуклюжий, страдающий от своих необъятных габаритов, Кадол вдруг стал двигаться тише лесной букашки. Уткнув тупоконечный нос в сырую землю, он бесшумно перетекал с лапы на лапу по направлению к единственной здесь кривой, низкорослой иве. Выглядело это странно и, глядя на зверя, мне тоже стало тревожно. А потому, прикусив язык вместе с готовым сорваться с него вопросом, тихонько вынула пистолет. Не решившись подняться на ноги, дабы не испортить узаши охоту, напряженно замерла.

У искореженной жизнью в топях ивы зверь замешкался. Сосредоточенно обнюхал землю, траву, ствол, вновь вернулся к траве. Немного поразмыслил, фыркнул и принялся обнюхивать в обратном порядке. По хаотичным движениям куцего хвоста я догадалась, что кризис позади. Прямая опасность для нас отсутствует, иначе Кадол не стал бы возвращаться к этой своей "мирной" манере поведения. Все еще немного нервничая, поднялась и не торопясь двинулась к узаши. Тут же под моими ногами громогласно зашуршала трава, хрупнула какая-то ветка, зашелестела одежда. Зверь резко обернулся, но недовольства с его стороны я не почуяла, а потому успокоено выдохнула и, отринув излишние осторожности, смело потопала вперед.

— Что тут у тебя?

— Грр! — довольно отрапортовал зверь.

Хмыкнув, я перевела взгляд на уютную рытвинку меж узловатых корней. То, что пряталось там, бесспорно считалось ценной находкой. Ловушку на мелкую живность из ивовой лозы могли оставить здесь только местные жители или гости вроде нас, решившие задержаться на длительный срок.

— Подвинься-ка, — шепнула я узаши, толкнув его в бок плечом. Зверь даже не покачнулся, только прянул ушами в знак того, что моя попытка замечена. Встав на колени промеж чешуйчатых лап, я внимательно осмотрела плетеный кокон ловушки, поковыряла срез и, обернувшись, взглянула прямо в желтые глаза Кадола:

— Вчера сделана...

Узаши повел головой и неопределенно уркнул.

— Точно тебе говорю, — заверила его я. — Сама раньше часто такими пользовалась, когда в одном месте нужно надолго задержаться. А значит, мой друг, нужно нам напрячь глаза и ушки. Призраки это или простые аборигены, однако и те и другие вряд ли обрадуются нашему появлению в их охотничьих угодьях. Хорошо еще, если подойдут пообщаться... А ну как просто и бесхитростно пальнут из-за угла? Тебе с твоей шкурой хорошо, ее и автоматная очередь не сразу прошибает, а вот мне и стрелы из простецкого лука хватит, чтоб на тот свет отправиться. Если более-менее соображалка работает, увидят тебя и предпочтут тихонечко убраться подальше. А ежели не очень умны, то как пить дать напасть попробуют. Потому бди, Кадол, так как вы, узаши, умеете. Но если вдруг кого заметишь — не убивай, знакомиться будем.

Глава 6

Сердце бешено стучало в груди, чуть подрагивали пальцы, а по спине то и дело пробегало стадо нервных мурашек. Я не находила в том ничего постыдного: шутка ли — выйти из укрытия перед неизвестной заставой, оборудованной всамделишным действующим пулеметом? Да тут не только руки затрясутся...

С момента обнаружения нами простенькой ловушки на островке среди болот минуло шесть напряженных дней, четверо из которых мы блуждали по топям в поисках следов, а два последующих наблюдали за результатами поисков. К слову, Кадол потерял след установившего ловушку практически сразу, стоило нам покинуть твердую поверхность островка и ступить в обманчивую жижу топи. Каким бы не был чувствительным нос узаши, но чуять след сквозь слой затхлой воды не может и он. Несколько раз зверь отмечал человеческое присутствие на случайных травяных кочках, но толку от этого все одно было мало. А потому на вечернем совете мы единодушно проголосовали за то, чтобы двигаться согласно имеющейся карте и уповать на "авось не пристрелят по дороге". Справедливости ради Кадол немного возражал, однако лучшего предложить не смог.

К концу третьего дня пути мы поняли, что избрали верный путь. Следы человеческого присутствия попадались повсеместно, и двигаться приходилось очень аккуратно. Однако следы следами, а живого доказательства разумной жизни в топях мы так и не повстречали. За всем тем сделали мы и одно очень ценное наблюдение — отпечатки ног, оброненные предметы, заломленные ветви на чахлых болотных деревцах — все это увеличивалось в геометрической прогрессии, чем глубже мы пробирались в область, отмеченную на карте красным крестом. Ну а на четвертые сутки это, наконец, произошло...

Уютно расположившись в зарослях камыша, мы с Кадолом жевали какую-то сладкую штуку неизвестного происхождения родом из звериных переметных сумок и наблюдали весьма интересной картиной. Если позади нас болота перемежались с островками твердой земли и хилыми деревцами, то впереди, насколько хватало взгляда, раскинулось целое озеро, затянутое ряской. Но именно здесь мы с Кадолом обнаружили кусочек цивилизации. Дело в том, что метрах в ста пятидесяти от места нашего схрона, из цветущей водицы высунулся ровный, прямоугольный, явно рукотворный островок, на поверхности которого уютно расположился небольшой бетонный дот, из которого недвусмысленно торчало дуло пулемета. И за штуковиной этой весьма ревностно приглядывали сурового вида мужчины с автоматами наперевес. От островка в две стороны расходились мостки на свеженьких сваях, и по ним то и дело сновали люди с разного вида кладью. Видимо, то были охотники и собиратели. Шли они парами, реже по одному, у дота переговаривались с охраной, входили внутрь и...исчезали.

Сперва наблюдая такое дело, мы с узаши потерянно чесали макушки. Ну, я чесала, а Кадол шлепал туда-сюда хвостом. Понятное дело, что дот этот был несколько маловат, чтобы служить жилищем единовременно всем этим таинственным людям. А значит, все они попадали в иное место через скрытую под бетоновым колпаком дверь. Уж не знаю, как узаши, а меня сие чудо повергло в радостно-приподнятое настроение. Прямо таки в восторг и трепет! Призраки они или не призраки, но устроились хитро, ничего не скажешь! Вот Антоша-то обрадуется!

Первую ночь мы спали по очереди все в тех же камышах, опасаясь пропустить что-нибудь важное. Было сыро, холодно и голодно, но чего не стерпишь ради информации. Отходить назад поостереглись — слишком уж место оказалось оживленным, а раскрывать себя раньше времени у нас в планах не было. Нужно было присмотреться, составить впечатление о странных болотных обитателях. Чем мы и занимались в последующие двое суток. Пару раз узаши порывался выйти на разведку вокруг топкого озерка, но быстро передумал, выслушав мои аргументы. Что толку от его разведки, если поведать о результатах он не сможет? Стоит ли рисковать понапрасну? А ну как снова завязнет в болоте, а я не услышу? Или еще хуже — услышу не я? Представляю, чем закончится встреча с призраками...люди не питают тепла к иномирным котоящерам.

Что до меня, то зайти в гости к таинственным обитателям болот я твердо решила еще в первый час наблюдения за ними. Загвоздка крылась только в одном — узаши. Что делать с Кадолом, я не представляла. Что произойдет, если мы со зверем покинем свой наблюдательный пункт на пару, я знала совершенно точно. Мы даже белым флагом в воздухе махнуть не успеем — пулеметная очередь разметает нас на запчасти. А без него... В очередной раз метнув взгляд в чешуйчатый бок, задумалась. Боюсь, что Кадол может совершить глупость и выскочить мне в след. Достаточно одного намека на угрозу, чтобы зверь потерял рациональную нить в мышлении. И даже если он стерпит, что потом? "Уважаемые призраки! Вы, конечно, не сочтите за наглость, но я прибыла к вам не одна, а в пикантной компании. Такое, знаете ли, случается иногда, что сопротивленки путешествуют в компании иномирских верховых зверей. Понимаю, у вас в болотах это редкость, но для нас, сопротивленцев, это вполне себе заурядный случай! Прошу вас относиться к моему спутнику уважительно и не дырявить его шкурку из пулемета". Мдяяя...

Последнюю ночь перед моим "выходом в свет" мы целиком посвятили разработке плана действий. Больше, правда, это напоминало ссору молодоженов, решающих, как будут звать их внуков, когда у них нет еще даже детей. Причем делать это нужно было очень тихо, чтобы соседи ненароком не услыхали. В конце концов Кадол вцепился зубами мне в горло, а я воткнула ногти в его нежные ноздри, и на этом нам пришлось разойтись. Договоренность была достигнута. Вернее, достигнута она была гораздо ранее, но узаши не был бы близким другом своему шикару, если бы не начал упираться на пустом месте, прекрасно осознавая, что иного пути нет.

А план заключался в том, что под покровом ночи узаши тихонько возвращается назад по своим следам ровно до того самого места, где мы впервые обнаружили след людей, и пережидает там пятеро суток. Я же сумрачным вечерком сдаюсь на милость болотных аборигенов, обследую их логово, и спустя пять дней мы встречаемся в этих самых зарослях камыша. Если же кто-то из нас не явится на встречу...вот на этом месте у нас и возникли разногласия. В результате я выбила дополнительные сутки, выждав которые узаши может действовать на свое усмотрение. Мне это не понравилось, но в противном случае Кадол вовсе не давал добра. Пусть его! Чтобы не случилось, я все одно найду способ вернуться в срок. Теперь у меня двойной стимул добиться этого любым образом.

Попрощавшись с нервным ящером, сдала задом и, прошлепав большущий круг, намеренно оставила кучу следов в ложном направлении. Вдруг призракам вздумается проверить, откуда к ним явилось чудо в образе меня? Так пусть считают, что чудо шло с юго-востока в единственном экземпляре, а не с юго-запада в сопровождении иномирного кота. В конечном итоге, когда я мокрая, грязная и голодная выползла с противоположной стороны островка, на мшистую топь практически спустилась ночь. Белая тряпочка, которой я в лучших традициях собиралась махать перед болотниками, превратилась в замызганный, местами заляпанный кровью из носа клочок непонятно чего, да и весь мой костюм не особо от него отличался. Оглядев себя, тяжело вздохнула. Пусть его, так даже правдоподобней, авось от жалости и покушать чего дадут. Скептическим взглядом смерила свой "белый флаг", и все же приладила его на кончик корявой ветки. Поймала себя на том, что умышленно тяну с отправкой, и, сжав кулаки, вынырнула из зарослей осоки.

У страха, как говорится, глаза велики. Мне казалось, что стоит только покинуть укрытие, как меня тут же заметят, откроют пальбу, закидают гранатами, а в завершении небо рухнет на землю. Но спустя минуту поняла: если меня и заметили, то попросту проигнорировали. Повертев головой, сделала первый несмелый шажок в сторону мостка, затем второй, третий. От сторожей пулеметного дота никакой реакции не последовало, они все так же невозмутимо переговаривались, стоя ко мне в пол оборота. Расхрабрившись, зашагала бодрей.

Мостик мягко пружинил под ногами, чуть слышно поскрипывая. Один из часовых лениво повернулся в мою сторону и надолго задержал взгляд, заставив меня втянуть голову в плечи и чуть замедлить шаг.

— Эй ты! — окликнул он меня, и я вздрогнула. На его окрик обернулся и второй мужчина. — Ты чего так поздно?

Встав как вкопанная в двадцати метрах от них, приоткрыла пересохший от волнения рот, но не успела произнести ни звука.

— Чего встала-то? — недовольно проворчал второй часовой. — Сейчас люк запрут, и будешь тут до утра куковать. Перебирай ножками!

Все еще не смея двинуться с места, шумно выдохнула. Мне казалось, что сердце вот-вот выпрыгнет наружу, пробив грудную клетку. И как в таком состоянии ножками перебирать? Но пришлось брать себя в руки, оправдывая часовых сгустившимися сумерками.

— Да вы ей просто приглянулись, ребят, — весело прокомментировали из амбразуры, — вот она и не торопится!

— Хах, — обрадовался ближайший ко мне часовой, — тогда другое дело! Оставайся с нами, малышка!

— Что ж это в мире творится..? — шепнула я себе под нос, наращивая темп.

Куда заходили днем люди с продовольствием, я видела. Мышкой прошмыгнув мимо хохочущих часовых, юркнула в дот. Здесь, в неровном свете факела на стене, я под хихиканье пулеметчика нащупала глазами полоску света в полу. Видимо там располагался люк в подземное убежище, как я и думала ранее. Присев, нервно пошарила пальцами по краю и попробовала приподнять, но безрезультатно. Пулеметчик разразился новым приступом хохота.

— Совсем девку засмущали! Запамятовала, как люк открывается!

Поднявшись со своего места, мужчина, посмеиваясь, направился ко мне. Я сжалась в комок. Ну все, мне капут! В непосредственной близи он меня точно раскусит!

— Поцелуешь — помогу, — доверительно шепнул он, наклонившись.

Оторопело кивнув, потянулась, и быстро чмокнула мужика в щечку. В ответ тот смущенно улыбнулся, и схватился за вентиль, который я с перепугу не заметила. Сноровисто выкрутив его на несколько оборотов влево, пулеметчик поднапрягся и поднял крышку люка кверху. Из глубин убежища забрезжил тусклый желтоватый свет, и пахнуло запахом еды.

— Я сменяюсь в шесть, — сконфуженно шепнул гладковыбритый мужчина средних лет, придерживая люк, — может, встретимся завтра?

Я только и смогла, что часто-часто закивать головой, словно китайский болванчик. Не придумав ничего лучше, снова чмокнула мужика в колючую щеку и, игнорируя лестницу, спрыгнула вниз.

* * *

Глава 7

— Огогошеньки..! — ну а что тут еще скажешь? — Нехило они тут устроились...

Шокировано осматриваясь по сторонам, я не могла поверить в увиденное. Настоящий бункер! Нечто вроде подземного убежища на случай атомной войны, который выстраивали до войны у крупных городов!

Прямо от места моего приземления расходилось четыре широких светлых коридора с низкими потолками. Входы в три из них преграждали двери-купе со стеклянными окошками, благодаря которым я разглядела, что два из этих проходов не освещаются. А вот четвертая дверь была открыта и зафиксирована в этом положении специальным устройством. Мысленно пожав плечами, именно туда я и направила свои стопы.

Коридор оказался недлинным, уже через двадцать шагов он впадал в просторную комнату. Не отважившись войти сразу, приникла к стене и заглянула в окошко. Мдааа...я и не рассчитывала, что мне будет везти долго. За притворенной дверью расположился контрольно-пропускной пункт, который я ожидала встретить еще наверху, в пулеметном доте. Несколько человек с оружием переговаривались и смеялись, а я чувствовала, как вновь начинают дрожать коленки. А затем вдруг возникло воспоминание о трех других дверях, что я узрела под входным люком. Малодушно отступив назад, понимая, что, скорее всего, придется вернуться, крадучись поплелась обратно к точке отправления.