— Мы на месте, брат. Кажется... защита внесла лёгкое искажение, — полный какого—то вселенского спокойствия голос пробился сквозь шум и пыль "экстремального приземления".
Глава Сердца Гримуара уже собрался вдарить на голос чем—нибудь особо убойным, как следующая фраза неизвестных заставила его буквально замереть.
— Вижу, спасибо, Зереф, — куда как более жизнерадостно произнёс ещё один голос. — Тьфу, вот напылили—то, — лёгкий порыв ветра сносит облачко, открывая вид на двух молодых парней в одинаковых плащах. Да и в чертах лица что—то такое было, если бы ещё не диссонанс в цвете волос и фигурах, их можно было бы принять за близнецов. — Привет, Пурехито! — добродушно улыбнулся блондин.
— Мы знакомы? — первый шок прошёл, и сейчас Аид настороженно вглядывался в двух магов, умудрившихся мало того что найти его базу, так и пробить всю защиту.
— Да, — кивнул темноволосый с равнодушным выражением лица, — я показывал тебе азы магии около ста лет назад. Хотя тогда ты выглядел куда моложе.
— Что?! — бывший Второй Мастер внимательнее вгляделся в черты лица его собеседника. Пусть память о тех днях давно подёрнулась дымкой, но всё же первый учитель сумел вписаться в неё довольно отчётливо. — Ты — Зереф?!
— Ах да, в тот раз вы же так и не спросили моё имя, а я не счёл нужным называть его... — припомнил события прошлого чернокнижник.
— Скажи, Второй, — склонил голову набок пришедший с Зерефом маг, — какой смысл было уходить из Фей, сильнейшей тёмной гильдии мира, которыми ты в тот момент управлял, чтобы создавать их бледное подобие? Да ещё и совсем без Духа Фей? Неужели тебя так напугали наши товарищи, что ты решил сбежать от них к этим милым психопатам, фанатикам и убийцам?
— Чего?! — старый маг отказывался понимать, что происходит. Этот тип в плаще нёс откровенный бред, но рядом с ним стоял сам Зереф и периодически задумчиво кивал.
— Феи — не Тёмная Гильдия! — нашёлся он с ответом.
— Брось, — отмахнулся собеседник, — её основательница — тёмный маг, её учитель — тёмный маг, её преемник — тоже тёмный маг. В торговых войнах "Фееричный Тактик" организовывала такие кровавые бани врагам, что все потуги тех придурков в Башне системы Р кажутся детским лепетом, а уж ежегодный ущерб мирному населению от действия наших магов... не бывшему Мастеру Фей об этом сообщать. А ещё у нас под гильдией зарыт мощнейший магический источник, связанный с планом Смерти, и в случае чего, разнести означенный город — вопрос пары минут, — добил его собеседник.
— Нет, — Пурехито даже отступил на шаг, — всё это бред. Совет...
— В котором каждый уважающий себя Мастер Тёмной Гильдии обязан держать своего агента... ну типа Ямы, старого приятеля Макарова, — продолжил с самым честным лицом издеваться над могучим магом неизвестный. И, что самое страшное, все его бредни были просто изложением голых фактов, лишь поданными под определённым углом. Последнее же вообще было "ударом ниже пояса" — ввести Уртир, как своего агента, в состав Совета Магов он планировал лет через пять. И выходило... что он, Аид, Мастер Тёмной Магии, тот, кто желает познать Бездну... просто сбежал от толпы чёрных магов на край земли и постарался отгородиться от них всякими недодемонами и колдунишками. — Мы просто не попадаемся, — это уже был "контрольный выстрел".
— Хватит играть словами! — верная магическая цепь полетела в противника. — Хвост Феи — тёмная гильдия?! Не смеши меня! Это просто семейные слабосилки, что ограничивали, тянули меня вниз! — цепь бьёт и бьёт во врага. А помимо неё в бой отправляются и сложные письмена, способные прогнуть под себя саму реальность, сотворив взрыв или даже разрыв к первостихии на ровном месте.
— О, это что—то интересное! — так и не представившийся маг с возмутительным пренебрежением отмахивался от оружия, способного разрубить тяжело бронированного рыцаря в магических латах. Сложная и гармонично упорядоченная вязь формул вообще развеялась безобидными кляксами от одного взгляда, а начавшийся было прорыв просто затянулся без какой—либо причины. Названный Зерефом же... просто поставил какой—то сложный (даже для него, думающего, что достиг немалых вершин в этом направлении магии!) барьер, не допускающий остальных членов "Гримуара" до места боестолкновения их Мастера с неизвестными, и пристроился у стенки, натянув на уши подозрительного вида затычки и прикрыв глаза! Аид почувствовал, как у него начинает дёргаться глаз. Стиль был до боли знакомым. Феи. Эти двое явно из этих чёртовых Фей — только там водятся подобные... подобные... Подобные! — И в чём же они тебя "ограничивали" и "тянули"? — вновь кажущийся небрежным жест, и отбитая голой рукой магическая цепь улетает в потолок. Вновь использовать против этого мага Формулы старик уже не решился.
— Исток Магии! Беззаботным глупцам не понять этой жажды. Постичь глубины магии, окунуться туда, где всё началось — узреть Бездну.
— Вот как? — ухмыльнулся его противник. — И ты думаешь, что для достижения цели тебе не нужны спутники, ведь они могут стать конкурентами, не так ли? Что же, Предвечная вполне может явить тебе свой лик... но... для каждого он свой, и тот, к которому ты стремишься... Ну что же, смертный... смотри. А я посмотрю на тебя! — голос его противника пробрал до самого нутра, доставая из глубин души все страхи, неуверенность, всю горечь потерь и обид. Аид замер, мир на миг подёрнулся Тьмой. Не обычной темнотой, обусловленной отсутствием света, а той, древней, изначальной. Той, в которой обитали демоны и духи, чья тень заставляла первых людей испуганно жаться по пещерам и молить всех богов отвести беду. То, к чему он так давно стремился. — Добро пожаловать в МОИ владения! — и перед магом предстала пустошь. Совершенно мёртвый мир. Лишь пепел и пламя. Только гниль и Смерть. Полная. Окончательная. Неотвратимая. И могучая крылатая гуманоидная фигура на краю скалы. Лорд Бездны. Властелин Ничего. Он повернулся к магу и окинул его взглядом. Извечный голод, ярость и жажда нести боль и страдания — вот и всё, что он смог там увидеть. А ещё разум. Столь же могучий, сколь и извращённый. Пурехито, повидавший на своём веку многое, переживший Торговые Войны, бесчисленные битвы, участвовавший во множестве самых сомнительных ритуалов и практик, почувствовал, как трясутся его поджилки. Тварь смотрела на него с исключительно гастрономическим интересом. А ещё он понимал, что ни противостоять, ни сбежать он не сможет. И после смерти... после очень долгой и мучительной смерти у него уже не будет новой жизни. Демон выпьет саму его душу. Вновь вспышка Тьмы, и они вновь в разгромленном зале, у мага на лбу выступил холодный пот. Его собеседник устало прикрыл глаза.
— Ч—что... что это было?
— Это был я. Тень воспоминаний о том, кем я был когда—то, кем мог стать, последуй я по твоему пути, — демон, прикидывающийся человеком, слегка поморщился. — Ты спрашиваешь, зачем тебе "балласт"? Чтобы было к кому возвращаться. Ради кого возвращаться. Тьма принимает всех, её не волнуют наши качества. Она мыслит, если так можно выразиться, совершенно иными категориями и параметрами. Она берёт свою плату, но никогда больше, чем ты готов отдать. Если же ты готов отдать всё... — глаза его собеседника превратились в настоящие провалы во мрак, — если ты считаешь, что ради достижения своих желаний допустимо отдать тех, кто верит и любит тебя, то тогда тебе достанется лишь Ничего. Ты станешь очередным отожравшимся демоном, запертым в клетке собственного могущества. И тогда... — на мгновение Аид вновь ощутил на себе тот тяжёлый и голодный взгляд демона. — Впрочем, для тебя нынешнего это уже будет безразлично...
Маг осел на пол и опустил голову. Верить в увиденное очень не хотелось, но не поверить не получалось. Слишком ярко всё это было, слишком по—настоящему. И... теперь он просто не знал, что делать дальше. Он желал заглянуть в Бездну, но не был готов к тому, что Бездна в ответ взглянет на него. Цель была достигнута, но не принесла того, на что он надеялся. Всё впустую? Последние сорок лет были напрасны?
— Вот и всё... Больше незачем жить... — закончить он не успел, мощный подзатыльник едва ли не вбил его в пол.
Там же. Сефирот.
— Ещё одного суицидника мне тут не хватало, — "ворчащий" демон смотрится сюрреалистично, а то, что Аид считает меня демоном, было написано у него на лице. Кру—упными буквами. Впрочем, я сам столь сильного эффекта не ожидал. Привык транслировать больше заботу, покой и поддержку, подзабыв, что "исконная" эмпатия симбионтов направлена на совсем другой спектр, а тут ещё и огрызки Архидемона шевельнулись как нельзя "вовремя". Но к чести старика, у того только чуть коленки тряхнулись, подавляющее большинство людей на его месте испачкали бы штаны, если бы вообще инфаркт не словили. Но вернёмся к вопросу самоубийц. — ...Подозреваю, что каждый Старший Маг Фей чем—то таким страдает, — прыгающая под выстрел Юпитера Эльза, мы всей дружной кучей, ещё толком на S—ранг не вышедшие, лезущие на опытного Богоравного... Хм... У Лисанны тогда тоже должен быть неплохой потенциал. М—да.
— Старших магов? — Аид... Нет, старый добрый Пурехито уже ничего не понимал.
— Ты всё забыл, старик. У Хвоста существует только одно правило. И не в наших традициях интересоваться прошлым членов нашей гильдии.
— Вот так вот просто? — он не верил.
— А зачем разводить дополнительные сложности? Это не в духе Фей! Нет, мы, конечно, можем самое простое поручение превратить в смертельно опасное задание с кучей разрушений, немотивированного насилия и анархии, но с протоколом—то на кой—заморачиваться?
— А я ведь и верно уже подзабыл, как было весело, — маг поднялся на ноги.
— Ну что, с жалкой имитацией покончено? Готов вновь влиться в ряды самой жуткой и опасной гильдии мира?! — протягиваю ему руку.
— Это полное безумие, но... если уж в ней состоят жуткий демон и величайший чернокнижник истории, то... почему бы и нет? — рукопожатие.
— Ну всё, пора домой. Зереф, как насчёт обратного билета? — в ответ тишина. — Зереф?
— Ты Чёрный Маг — ты обречен, такая плата, таков закон, — тихонько напевала эта сволочь, пока я тут в поте лица проводил экстремальную психотерапию тёмному магу уровня Бога Ишгала.
— Вот же... — пришлось "тыкать палочкой" и повторно объяснять, что я от него хочу (работай батарейкой, мне пока особо колдовать нельзя, только невосприимчивость к магии и спасает). Со второго раза всё прошло хорошо — вспышка, и вот мы уже в зале, где Грей вовсю выясняет отношения с Леоном и Эриком, который Кобра (но уже без змейки — ту утащила Полюшка на предмет приведения в человеческий вид. Буквально). Милли домогается до бедного Вакабы на предмет сделать кису из дыма, Макао уже работает факиром. Роба облепила остальная мелюзга и создаёт такое шумовое загрязнение, что не по себе становится и мне. Макаров бегает по всему этому бедламу, пытаясь хоть что—то сделать. Оглушённый открывшейся картиной Зереф невольно присел, а Пурехито так вообще как—то рефлекторно попятился в сторону выхода.
— Стоять! Второй раз смыться не получится, — от моей предвкушающей ухмылки мужик взгрустнул ещё больше. Но мой выкрик привлёк внимание, и почти тут же рядом с нами оказалось что—то мелкое, всклокоченное и слегка шальное.
— Сефирот! Это всё ты—ы—ы—ы! Демон! Чудовище! Хочу в отпуск! — м—м—м, как всё знакомо.
— Да—да, Мастер, я тут привёл ещё двух желающих к нам присоединиться.
— Ась? — на третий день Зоркий Сокол... ну и так далее. — Учитель? — большие—большие глаза на маленьком—маленьком хоббите.
— А ты неплохо справляешься, мальчишка, — хмыкнул в бороду Пурехито.
— Неужели это и правда ты? Сколько лет! — счастливый дед полез обниматься ко второму деду.
— Потом наобнимаетесь и вспомните юность, — тормознул я Дреяра. — Хочу вам представить моего брата из этого мира. Зереф — это Макаров. Макаров — это Зереф. Старик, я пригласил их в гильдию, думаю, одному нужно поставить печать, а второму — восстановить её. Так, ладно, демон сделал своё дело — демон может уходить, — дальше быстро развернуться и, пока никто не сообразил, скрыться в толпе.
Чем меньше эмоциональных привязок будет связывать меня с этим миром — тем лучше, а значит, общение необходимо минимизировать. Энергетика придёт в относительный порядок, позволяющий отправится дальше, только через несколько часов, следовательно, это время нужно где—нибудь переждать. Желательно там, где меня не будут ежесекундно дёргать Феи, и я такое место в гильдии знал. Заодно и посмотрю, насколько сильно местная библиотека покрывается пылью без зоркого пригляда Леви...
Те же. Там же. После ухода колоритной парочки.
— Это сейчас вообще что было? — Аид переводил недоумевающий взгляд со старого мага на древнего чернокнижника и обратно.
— Этот засранец заварил кашу и смылся, оставив нас её расхлёбывать. Я тоже так хо—о—о—очу—у—у—у!
— Да... Вовремя смыться — это очень важно, — огладил бороду бывший глава Гримуара, припоминая, что вот как—то так он сам свалил на своего тогда ещё совсем юного (всего лишь каких—то сорок лет) преемника управление этим сумасшедшим домом.
Сильнейший Чёрный Маг мира лишь молча натянул наушники и закрыл глаза, а потому не заметил взглядов двух стариков, усиленно косящихся на него. В конце концов, помимо "вовремя смыться", истинным Тёмным нужно было знать и другую науку — "найди крайнего", и бывший и нынешний Мастера самой жуткой Тёмной Гильдии Мира этой наукой владели прекрасно. Ещё один ничем не примечательный день в Хвосте Феи...
Новый мир.
Крепость готовилась к бою. Пусть дни её славы давно прошли, стены выщербились, местами и вовсе были пробиты, а проломы — наскоро завалены. Пусть защитников было всего ничего. Пусть враг был силён и внушал многим едва ли не суеверный ужас. Немногочисленных магов и воинов гарнизона это не волновало. Правились мечи, проверялись доспехи, варились эликсиры и заготавливались бомбы. Каждый знал, для чего он здесь, и каждый был здесь сугубо по своей воле. Но вот размеренный порядок был нарушен. Прямо во дворе, над старой выщербленной лестницей, открылся пространственный разрыв, из которого, прямо на ступеньки, неуклюже рухнуло чьё—то тело. Следом за ним из разрыва спокойно вышла облачённая в белое кимоно черноволосая женщина с очень странными чертами лица.
Первой реакцией обитателей крепости стала обнажённая сталь и вспыхнувшие мистической энергией руки, удерживающие на кончиках пальцев уже готовые сорваться боевые чары, однако... Рассмотрев гостью повнимательнее, защитники неуверенно замерли. Странными в ней были не только черты лица, но и пропорции тела — с одной стороны, вполне человеческие, но с другой, совершенно чуждые. Более гладкие, чистые, однородные. Без обычных для любой женщины изъянов, вроде выборочной бледности или наоборот — прилившей к каким—то местам крови. Мелочей, на которые в повседневной жизни совершенно не обращаешь внимания, но столкнувшись с тем, что их нет, чувствуешь отчётливую неправильность. И это не считая выдающегося и явно упругого бюста, которым может похвастаться очень редкая красавица, да и та найдётся больше в фантазиях мужчин, чем в реальной жизни.
