— Теперь о горной войне. Лучше всего горцы ведут малую войну. Нападают на обозы, отставших, мелкие отряды, что собирают фураж и так далее. Потом они исчезают и поймать крайне трудно. Сегодня один погиб, завтра пропал другой, и так потери растут и растут, даже без сражений. Могут обнаглеть и сверху, со скалы, начать сбрасывать камни на даже большой отряд. Камень, летящий сверху, сметает все, а твоя стрела не достанет горцев на обрыве.

Так что я не давал горцам вести их любимую малую войну. Конечно, не полностью, но ...

Когда же они желают встретиться в поле, то тут есть особенности. Конницы у них мало, со всех кланов соберется хорошо если две сотни. Это не та конница, что может кого-то опрокинуть, она может только преследовать, потому что даже тот ужас, что они зовут конями. Бежит быстрее и дольше человека. Длинных луков у них нет, арбалетов тоже. Так что у наших войск есть преимущество в обстреле. Горцы пользуются короткими луками, иногда клееными, но в массе они хуже, чем лучники из Мерна или Илланоса.

Вооружены они тоже плохо. Их кузнецы не могут ковать хорошую сталь, потому их оружие либо легко ломается, либо наминает полено. С доспехами тоже тяжело.

Еще против горцев работает их разобщенность. Про разные кланы я сказал, но и внутри каждого есть раздоры. Например, право идти впереди получают самые хорошо вооруженные и самые храбрые. Вот по поводу, кто самый храбрый, случается много всякого. Обиженный может и в спину ударить того, что занял чужое место.

Они сильны первым натиском, особенно, если бегут на тебя с горы. Ходят слухи, что впасть в боевое неистовство им помогает порция грибов с красной шляпкой и белыми точками. Не знаю, правда или нет, но некоторые горцы в бою похожи на обожравшихся ими. Так что надо выдержать первый натиск. Дальше смерть придет за ними, а не за нами. Побежишь-выйдет, что пришла за тобой. Они не щадят себя и не чувствуют боли других.

Мы находили пленников, которые несколько лет жили и мололи муку на ручных мельницах для клана. Чтобы пленник не убежал, ему ударом палки ломали ногу или две. Это ведь не мешает молоть зерно? Когда нога заживала, ее ломали заново.

Вейно только всплеснул руками.

— Поэтому я выудил горцев искать решения в открытом бою. Они могли стратегически правильно уклониться от боя, убить в малой войне сколько-то моих людей и праздновать победу. Ведь их бы не побили? Значит, победа! Ну у этой победы была оборотная сторона, а именно голод.

Мне тоже надо было спешить, потому что обычная служба сюзерену длится сорок пять дней. Если бы горцы выждали эти дни, я бы ушел. Даже раньше, чтобы у тупоголового лорда из Фоллеров не возникло желание сказать, что срок службы закончен прямо в долине. После чего бы мой глаз 'радовали' останки их людей вдоль дороги.

Поэтому Ауто был вынужден прочесть мое письмо, хе-хе, и выйти в Долину Теней, как я и предлагал. Я даже ему это не мешал делать, просто наблюдал.

Горцы собрали человек шестьсот, из них полсотни конных. У меня было всего с тысячу, конных около двухсот, так мне помнится. Но большая часть -это легковооруженные и почти бездоспешные. Латной конницы всего полсотни. И ее я прятал. Они стояли в моем центре, но не садились на коня до сигнала рога. В седлах сидели только особо тупые, вроде двух братьев Фоллеров и еще двух таких же, до которых необходимость обмануть горцев не доходила. Но они торчали посреди пехотного квадрата, поэтому выглядели, как начальники пехоты. Горцы их не заподозрили.

Все началось с обстрела горцев моими лучниками. Обычно они делают три залпа, после чего отходят. Тебе это рассказали? Ну вот и хорошо.

После их отхода Ауто бросил перед полсотни сорвиголов из самых северных кланов.

Они на их языке называются как-то особо, что говорит о их отваге, доходящей до слабоумия. Оттого в атаку идут без доспехов, с одними только кожаными щитами, иногда даже и без рубашек. Зато морды размалеваны у кого синим, у кого зеленым, у кого черным.

— Милорд, а чем отличаются эти краски на лице? Кто из них самый храбрый?

— Да не обращал внимания, в какой цвет кто из них красится! На них была тоже ловушка. Средний квадрат нашего войска постепенно отходил, по шагу-полшага. В итоге им казалось, что линия строя ровная, а на самом деле середина строя отошла поглубже.

Когда же холлоуйцы (вспомнил это слово) ударились об наш центр, то было кому ударить им во фланг. А как ты помнишь, доспехов на них вовсе не было, одни кожаные щиты.

Поэтому они и быстро закончились. Но да, есть о чем спеть сказителям долгой холодной зимой у очага. Пока перечислишь всех погибших и припомнишь их славных предков-весна настанет. Именно про них и болтают, что так лезть вперед им помогают съеденные мухоморы.

В общем, холлоуйцы закончились быстро, а дальше наш центр и левый фланг ударили на их противолежащие строи. Начался тесный бой, а тем временем стоящие латники сели на коней, обогнули свою пехоту и проскочили между их центром и их левым крылом. На этом левом крыле и стояли Красные змеи. Они не ударили латникам в бок, они стояли и перестреливались с моим правым крылом. Но я был готов ударить им во фланг, если же попытаются изменить договоренности и отрезать мою латную конницу. Тогда бы я перестал играть с ними в игру: 'Мы изображаем бой, а вы тоже изображаете'. Латники обошли центр горцев и ударили ему в тыл. Когда они дорвались до Ауто и его Знамени, то, когда оно рухнуло, левый фланг горцев стал подаваться назад и затем обратился в бегство. Горская конница уже поднимала пыль далеко от поля боя. За левым крылом была брошена вдогон наша легкая кавалерия с наказом скакать и рубить, пока руки подымаются. Они и гнали их аж до Черного перевала. Центр горцев полег почти весь, им некуда было бежать. Красные Змеи, как ты знаешь, отступили в порядке и последними из людей гор. Потери для них оказались тяжелейшими. Столько убитых и пленных из клановой знати не помнил никто из живущих в горах.

А я тем временем жарил на вертеле из меча сердце Ауто и ел его полусырым. Так, по крайней мере, про меня рассказывали.

Юноша только открывал рот, пораженный до глубины души. Лорду Эдду стало его даже жалко.

-Многие люди переносят на других то, что сделали бы сами, будучи на их месте. Поэтому Ауто и те, кто плакал по нему, могли и сделать такое со мной, окажись удача на их стороне. После боя я ел зажаренную форель. Мой слуга рыб поймал, а потом зажарил. Зачем мне сердце горца? Правда, я в бою зарубил какого-то важного типа и думал, что это он, но оказалось, что Ауто убил один копейщик. Из Монтье, кажется, с рыжей бородой и голубыми глазами. Я у него выкупил меч убитого, чтобы бросить его к подножью трона. Откровенно говоря, он более напоминал полено их железа, которое пытались заточить, но устали и бросили. Зато в оголовок вставили лунный камень и выбили какое-то горские письмена. Что они означают — не знаю до сих пор.

Ах да, с тех пор меня среди горцев стали называть Черное Сердце. Должно быть, мой 'Обед' сильно поразил их.

Но в этом было и хорошее. Когда произошло восстание Северного Ветра, многие горячие головы в кланах стали вслух говорить, что надо бы им поддержать восставших лордов. Но этот плод засох, еще не завязавшись. Наместник Долины Теней лорд Бруссе встретился с важными людьми и заявил, что лорд Черное Сердце соскучился по недожаренным сердцам горцев. Если нужно, то он через две недели будет тут и попробует их под разными соусами.

Внезапно оказалось, что уже не нужно.

Вообще я так скажу тебе, что не сделал ничего такого, до чего не додумался бы любой лорд. Мне могло повести в том, что все мои действия попали в цель и не ожидались горцами, но в них нет ничего непонятного.

Беседа длилась еще некоторое время, пока ее не прервал негромкий храп. Юноша и не заметил, как уплыл по волнам сновидений. Лорду это было уже недоступно, поэтому оставшиеся до света часа три он сидел и пытался понять, для чего он исторгнут из глубин преисподней. Не первый уже раз и с тем же результатом. Костер угас, солнце стало подыматься над лесом. Пора прощаться. Лорд легонько коснулся древком копья плеча Вейно.

-Проснись, проснись, о рыцарь усталый!

Сонного мне убивать не пристало.

Бедняга ошалело уставился на лорда и не мог понять, то ли Эдд читает ему старую балладу, то ли действительно собирается его убить. Вот к чему приводят сказки на ночь про сожранные полусырыми сердца врагов. Но это была не единственная сказка про Эдда. Их почему-то сочиняли страшными и кровавыми. Вот нет, чтобы придумать про то, что он своим пением очаровывал всех дам, что его слушали или про то, как он на удочку поймал сельдяного кита. Тоже были бы сказки, но хоть не страшные.

— Проснулся, Вейно? Тебе пора умыться и идти искать свой отряд. И мне тоже пора по делам. Удачи тебе!

Эдд вооружился и повесил сумку на плечо.

-Милорд, возьмите меня с собой! Я понимаю, что толстый и бестолковый, как мне не раз говорили, но вдруг для чего пригожусь...

-Юноша, я уже умер, и в новом качестве мне не нужен оруженосец, а то немногое, что мне еще требуется, сделаю сам. К тому же я не нуждаюсь в еде и питье, но ты не обойдешься. Поэтому я должен теперь думать об этом. Нет, и не проси. Чем я буду заниматься, то мне неведомо, и чем ты поможешь в этом— тоже покрыто мраком.

-Милорд, когда Ветер сбросил меня, и я лишился чувств, то перед тем, как очнуться, я услышал голос Подземного бога, который сказал мне, что я сейчас не отправлюсь к нему в чертоги, но пойду за тем, кто начертит свой знак у меня на щеке. Когда же глаза мои открылись, то ощутил его на себе. Меня хорошо учили геральдике, и я знаю, что некогда это был знак вашего Дома. Не гоните меня, молю вас.

И юноша бухнулся на колени.

-Нет, Вейно. У тебя есть обязательства перед твоим рыцарем. Передо мной нет. Прощай.

Эдд повернулся и пошел, не оглядываясь.

Но юноша оказался упорным. Хоть ему и отказали, он следовал за Эддом, держась где-то в отдалении. Иногда он отставал, но потом нагонял снова. Ветер по-прежнему показывал дорогу, пока после полудня Эдд не вышел к реке, через которую был перекинут деревянный мост. Н а нем стояла застава из четырех воинов, двое из которых сидели в теньке, а двое стояли на самом мосту. Стража была из немолодых людей, отягощенных еще и лишним весом. Одеты затрапезно, на груди герб Рамли. Лапа дракона, держащая чашу черного цвета. Ага, это какие -то новости, чаша на гербе всегда была зеленой. Не ровен час, сделали новую ветвь семейству, узаконив их бастарда Сэмви! Бедная та девица, которую за это чучело с кривой мордой отдадут. В кривизне лика был виноват сам лорд Эдд, прорубивший бастарду забрало и челюсть со щекой. До этого лицо было как лицо, в меру прыщавое, да и только. А нечего так нагло лететь на опытных воинов, не научившись держать щит с мечом. Если кромку щита опускать так низко, неизбежны сложности с красотой после выздоровления. Впрочем, от такого ранения можно и украсить собой кладбище.

Если это река Тинт, то впереди провинция Дрентельн. Малоплодородное, но и малонаселенное место. А ему не хочется идти, создавая волну ужаса среди жителей. А если это какое -то другое, ныне принадлежащее этому роду?

До моста осталось совсем немного, когда стража, наконец, увидела его. До этого они глядели на дорогу, по которой подойдут или подъедут платящие пошлину, а на берег реки, по которому шел Эдд, и не посмотрели. Но вот тут они глянули, и из двух глоток вырвался сдавленный хрип. Следом па настил упала гизарма, оброненная вторым стражником, а старший караула только ловил ртом воздух и хватался руками то за сумку с пошлиной на груди, то за рукоятку меча.

Третий возле навеса явно бормотал молитву. Четвертого не было видно. Сидит, наверное, в кустах и очищает организм от испуга.

-Платите пошлину....

Глядите па этого смельчака! Эдд засмеялся, и с каждым звуком, вылетавшим из его рта, стражник словно становился ниже ростом.

-Пошлину? А кто из вас хочет сходить со мной к Подземному богу и отчитаться, сколько денег идет вашему господину, а сколько на ваши отросшие животы?

Или сделать с вашими рожами тоже, что и с рожей господина Сэмви? Можно даже с обоих сторон!

Эдд потянулся за мечом, и этого им хватило, чтобы перестать сопротивляться позыву удрать подальше от пришедшего в гости ужаса. Спустя десяток ударов сердца (если бы оно у лорда билось) они скрылись в ивняке. Гизарма так и осталась на мосту.

-Летите, птички, летите!

Лорд миновал мост и снова стал на след судьбы. А она вела его по кратчайшему пути, аккуратно срезая петли и проводя мимо оживленных мест. Даже на мост Эдд явился, когда там не было нескольких возов с обоих сторон моста, и грандиозного испуга публики не случилось. Лорд шел быстро и не оглядывался. О Вейно даже не думалось, как и о других беспокоящих моментах. Эдд только прикидывал, где тут проходит дорога и не встретится ли ему деревня или постоялый двор. Он в этих местах бывал, но не все хорошо запомнил.

Вот центральный город Дренте и поле возле него — есть о чем вспомнить, как и о замке Инн, где он лечился после неудачного штурма Дренте. И о хозяйке замка, недавно овдовевшей леди Марин. Он даже хотел на ней жениться, и леди была не против, но вмешались ее родители, настоявшие на браке с лордом Годфруа. Эдд тоже происходил из славного и древнего рода, но на тот момент он был всего лишь вторым сыном лорда, поэтому мог надежно рассчитывать лишь на титул владельца второстепенного родового замка. Потом Годфруа переметнулся к противникам коалиции, за которую воевал Эдд, и вызвал горячее желание встретиться на поде боя и освободить Марин от брачных обязательств. Увы, Марин вскоре умерла в родах вместе с ребенком, Годфруа в какой-то стычке получил арбалетный боли в лицо сквозь забрало...Так вот и закончилась эта история. Два месяца счастья и столько лет воспоминаний о нем...

___________-

Тут Эдд некстати подумал, что воскрешен уже не первый день, а о супруге своей подумал во второй раз, а о детях только сейчас. И ему даже стало слегка стыдно. Впрочем, живые при нужде легко находят себе оправдания, и лорд тоже смог это сделать. Выполнял-де важную миссию, возложенную на него богом (а, может, и не одним), не до того было.

Где у скелетов расположена совесть-тогда не было известно, но, видимо, где-то помещалась, потому что от ее укоров ссылка на важную миссию не спасала.

Помог лишь странный свист в голове, на который Эдд то и дело отвлекался. Это было не больно, это не мешало идти, но ...Посвистывание это не появлялось раньше, и понемногу стало беспокоить Эдда. Вдруг это что-то серьезное, вроде какого-то колдовства или проклятия, брошенного хоть теми же стражами на мосту? Сказал кто-то из них в сердцах: 'Чтобы у него в черепе свистело!', а некто из высших сил услышал и выполнил просьбу. У некоторых старых лордов случалось, что они ощущали шум в голове, иногда периодически, иногда постоянно. Случался и шум в ушах. Как утверждали знающие люди, все дело в одной болезни, от которой помогает регулярное кровопускание, где-то раз в три месяца. Если не обращать внимание и не пускать кровь, может случиться апоплексический удар и безвременная кончина. Не прозвучи королевское слово и не взмахни мечом королевский же палач, лорд Эдд бы не удивился, если бы тоже начал ощущать шум в голове, ибо был он все же не молод. Но шум в голове, когда голова далеко не в комплекте?