Альпийское золото

В целом, всё было не так ужасно: в сравнении с Китто и Кайле образ он выбрал более скромный, но всё равно до драных левисов и футболок со Споком, какие любил таскать Вовка, и в которых Нен разгуливал дома, ему было далеко. Костюм был не тройкой а двойкой, да и запонок на первый взгляд заметно не было, но всякие мелкие детали типа качества ткани, свежести стрижки и маникюра выдавали его с головой. Внешность он тоже выбрал почти идентичную Калейкиной человеческой внешности — чёрные волосы, тёмные глаза, густые брови, тонкие черты лица, бледная кожа, да и рост себе укоротил заметно, став теперь лишь ненамного выше меня.

Разговор всё не клеился, рассыпался. Было видно, что все нервничают и не знают как себя вести в присутствии 'светского льва' Димы (именно такое 'мирское имя' Кайле в своё время выбрал своему брату) боясь ударить лицом в грязь. Феликсова девица — тоже Марина, как и я — тут же начала строить ему глазки и томно тянуть гласные. А 'апельсиновый сок, будьте любезны' добил всех окончательно.

— Ты не говорила, что он занимается горно-добывающей промышленностью, — было первым, что заявила Ирка, когда мы с ней отправились 'попудрить носик'.

— Ты хотела сказать 'почему не предупредила, что он такой пафосный сноб', — поправила её я.

— Ну... да.

— Потому что я его обычно вижу в другой обстановке, а не сразу после работы, — я вздохнула. Хотелось добавить 'ты ещё его братца не видела', но я удержалась. — Обычно он успевает переодеться, чтобы не пугать нормальных людей.

— Надо же, какой заботливый. А как вы познакомились? Он говорил, что он Эльфов кузен?

— Какой-то очень далёкий. Ты же знаешь, Эльф свинтил куда-то срочно, оставил ему квартиру, присматривать.

— А, ну да...

Наконец-то эта пытка закончилась и мы смогли сбежать домой. Оказалось, Нен приехал не на метро и не на такси, и, к счастью, шофёра с Калейкиным мерсом на горизонте тоже нигде поблизости не всплыло. Сейчас мы ловко рулили по пробками на скромном белом Discovery, и я только диву давалась где существо из иного мира, последние почти двести лет занимавшееся только висением на стене в далёком подвале, научилось так хорошо водить машину и ориентироваться в Москве без навигатора. Меня немного мутило — борясь с нервозностю я, кажется, хлебнула лишнего.

— Согласись, что неплохо получилось, — нарушил тишину Нен.

— Ты поразил их всех в самое сердце.

— Особенно твою тёзку, — фыркнул альп. — Смешная девчонка. Думаю, мы её в последний раз видели.

— Я на месте Феликса рассталась бы с ней сегодня же.

— Не будем так категоричны. Но в целом, да.

В итоге, когда мы подъехали к дому, меня в тепле машины развезло окончательно, и Нену пришлось самому искать ключи от квартиры у меня в карманах. От помощи разуться и раздеться я тоже не отказалась: сейчас одна мысль о том, что нужно сходить в ванную и умыться перед сном вызывала у меня вселенскую печаль. Тем временем Нен тоже разделся: до майки, избавившись от пиджака и рубашки. Я рассматривала его мускулистый торс, пока он устанавливал возле моего дивана табурет и таскал на него всякие полезные штуки, которые должны были облегчить мою ночь и последующее утреннее просыпание. И мысли уже были совсем не об умывании или туалете.

— Слушай, а мы ведь с тобой относимся к совершенно разным видам, да?

— Да.

— То есть, потомства у нас быть не может? — Проклятье, я возненавижу себя завтра утром.

— Ммм, не может, — согласно кивнул этот... этот... Аполлон. Как альп он мне нравился больше — неуловимой грацией, особенным запахом. Но в облике человека он тоже был неплох. Очень. Даже слишком. А с учётом того, что ни одна из подружек Эльфа не жаловалась, что у него с причиндалами что-то не так, хотя Нен говорил, что Вовка выглядит так, как выглядит на самом деле... То есть физиологической несовместимости у нас тоже возникнуть не должно. Плохо, что я давно ни с кем не встречалась. Очень плохо.

— Я хочу заняться с тобой безудержным сексом. Прямо сейчас.

Боже, что я несу. Мне уже стыдно, можно не ждать утра. Особенно эта снисходительная улыбка...

— Давай вернёмся к этому разговору завтра?

— Завтра я буду трезвая.

— То есть, я недостаточно хорош для тебя трезвой? — Нен притворно обиделся.

— Нет, это я такая стеснительная.

— Отлично. Тогда я первый заговорю. Договорились?

— Но почему не сейчас?

— Потому что ты пахнешь алкоголем. Мы ведь оба должны получать удовольствие от процесса, ведь так?

Я надулась. Вот логик сраный.

— Я могу тебя немного пообнимать, если хочешь. Только обещай дышать в другую сторону.

— Ладно.

Он выключил свет и я увидела снег: пока мы ехали, он ещё не шёл, а теперь за окном кружился белый беззвучный хоровод. Надо же, уже ноябрь. Скоро Новый Год. Кажется: как быстро время летит, а с другой стороны как долго мы знакомы? Ещё даже двух месяцев нет. Расчёт Ненаша оказался верным: пригревшись в его объятиях и наблюдая за снежинками я сама не заметила, как заснула.

Утро оказалось не таким ужасным, как я ожидала. Видимо, сказывалось действие 'мидихлорианов', теперь живущих в моей крови: голова почти не болела, и обычного кошачьего туалета во рту тоже не было. Я вспомнила прошедший вечер и не удержалась от стона. И кто тянул меня за язык? Хотя вряд ли от Ненаша когда-либо было тайной, что я на него неровно дышу — уж слишком мне нравилось к нему прикасаться.

Так. Не думать о плохом. Буду решать проблемы по мере поступления. Вот когда он спустится ко мне — тогда и проверю насколько сильно я не могу смотреть ему в глаза. Я прошлёпала в ванную и занялась обычными утренними делами. Дама в зеркале, чистящая со мной зубы, была свежее, чем обычно после пятничных посиделок. Определённо, это 'мидихлорианы'. Следующим пунктом будет завтрак. Да. Вряд ли меня хватит на что-то серьёзное, но чаю с йогуртом и печенькой нужно выпить. Я замерла на пороге кухни: за столом сидел Нен в своём настоящем обличье и с неизменной книгой. Откуда он тут взялся?! Он что, вчера не ушёл домой?! Альп поднял взгляд от страницы и уставился на меня. Я почувствовала, что стремительно краснею. Чёрт с ним со вчерашним разговором: сейчас на мне были только трусы и ночная майка на бретельках!

— Я думал, мы сначала хотя бы позавтракаем, — наконец, произнёс он.

Жизнь и так бардак. А когда этажом выше появляются пришельцы из других миров, то хаос в сравнении с ней начинает казаться идеальным порядком. Только что альп сидел за столом, но не успела я даже открыть рта, как оказался рядом загораживая весь мир. От неожиданности я вскрикнула и отпрянула к стене. Никогда не видела, чтобы кто-нибудь мог двигаться так быстро. По крайней мере без CGI.

— Ты же сам меня вчера раздевал!

— Это было вчера, — прошептал он мне в губы. Майка задралась к ключицам. Он был такой жаркий, такой твёрдый, такой напористый...

— Стой, стой, — с трудом переводя дыхание, выдавила я из себя.

— Что?

Ненаш уже держал меня на руках. Ах, эти изумрудные глаза напротив... Но вопреки ожиданию взгляд его был ясный и внимательный, хотя я чувствовала, как перекатываются под кожей его мышцы, похожие на стальные тросы. Как он почти дрожит от напряжения. От ожидания.

— Я же человеческая женщина, — я заставила себя улыбнуться. — Я не могу так быстро.

Его руки стали медленнее, прикосновения мягче, а поцелуи — более нежными.

— Так лучше?

— Да, так лучше.

Безудержного секса я получила сполна. Прямо там, в коридоре у стены. Потом в ванной. Потом мы, наконец, добрались до дивана.

На улице стояла глубокая ночь то ли субботы, то ли воскресенья. За окном опять кружили неторопливые снежинки. Я лежала на груди Нена и слушала сердце, бьющееся прямо у меня под ухом. Ни один из моих предыдущих человеческих любовников (пусть у меня их было совсем немного) не стоил даже упоминания в сравнении с тем, что я переживала сейчас. Интересно, Эльф был таким же искусным? Да даже если только вполовину: его нужно было бы беречь, как национальное достояние и не отпускать ни в какой из миров! Проклятье, и ни одна из подруг даже полусловом не намекнула насколько он хорош. Хотя я должна была бы догадаться — ведь не просто так они к нему, как на паломничество, в очередь выстраивались?

Что же я буду делать когда Ненаш уйдёт? Он ведь не может оставаться здесь, на Земле, вечно. Подучит меня чутка и поминай как звали. А я после такого на человеческих мужчин даже смотреть не смогу! Хотя, может, дело на самом деле не в том человек он или нет: ничего экстраординарного в нём действительно не было (уж длинные волосы занятиям любовью скорее наоборот мешают, чем способствуют). Может, дело в опыте?

— Нен?

— Да, золотце, — надо же, я теперь золотце.

— А сколько тебе лет?

Я почувствовала, как мышцы под моей рукой каменеют. Не думала, что такой невинный вопрос его так напряжёт.

— Много, — наконец, тихо ответил альп. А то я не догадывалась. Если только сто восемьдесят пять лет в темнице — даже если это вся его жизнь — ему должно быть минимум двести лет. А для человека двести лет — невозможный срок. Двести лет назад Наполеон ещё коптил небо. А если альпы живут пока их не убьют, как эльфы из сказок?

— А точнее?

— Очень много.

Прямо девица, вечные восемнадцать, блин. Ладно, будем считать, что Нен — китайский тысячелетний старец, женьшень — наше всё, а серебряные волосы — это седина.

В любом случае, эту часть моей жизни выдумкой, галлюцинацией или розыгрышем уже не назовёшь. Слишком всё как-то... по-настоящему.

Глава 3

Это была волшебная неделя. Я чувствовала себя облачком, парящим где-то в вышине. Вокруг изумительное голубое небо, яркое солнце и благодать. Наверное, вид у меня был при этом совершенно дурацкий. Ненаш заставлял учиться по вечерам, а когда ему приходит что-нибудь в голову, отвертеться невозможно. Мы отрабатывали разные приёмы работы с каттером, техники манипулирования пространством, ещё какую-то непроизносимую и непереводимую ерунду... Но всё в итоге сводилось к одному: 'ты должна уметь за себя постоять; и не просто за себя постоять, но и распознать, когда это нужно делать'. А потом были ночи любви, и это было восхитительно. Думать о работе совершенно не получалось. Раньше я любила свою работу. Мне казалось, что то, чем я занимаюсь — моё призвание. А теперь... Всё больше я задумывалась насколько ерундой я занимаюсь в сравнении с мировыми проблемами. Кому будет интересно что я там натестировала через пятьдесят... да даже через десять лет, когда здесь такое?! Поэтому когда начальница вызвала меня на 'поговорить' и заявила, что в последнее время я не от мира сего, и не хочу ли я побольше времени на работе уделять работе, а на мой вопрос, что полтора года у меня уже не было ни одного повышения зарплаты и нормального отпуска мне ответили, что сейчас мне ждать нечего... В общем, наши отношения завершились сами собой и даже возмущённые высказывания, что перед Новым Годом работу не найти меня не остановили. Сейчас мне не нужно было беспокоиться, что нечем платить за аренду. Денег, которых Калейка оставил брату 'на булавки', и мне 'в благодарность' хватило бы на десяток лет безбедной жизни. Да ещё Вовкины сбережения... Удивительно, но финансовая свобода, оказывается, серьёзно меняет мировозрение. Оставались две проблемы: что я скажу друзьям (ведь с Иркой мы работали вместе, и скрыть увольнение не удастся, даже если я захочу) — откуда у меня деньги, если я не работаю? И стоит ли сообщать родителям?

Домой я ехала в приподнятом настроении: заявление подписано, осталось две недели отработки и всё, прощай работа. Не знаю что там должно быть дальше, а у меня локальный хэппи энд уже настал. Лучше, чем есть сейчас, быть уже не может. Только одно омрачало мой горизонт: Новый Год. Он совершенно вылетел из головы за появлением Ненаша в моей жизни. Раньше я всегда ездила домой отмечать с семьёй. А как быть в этом году? Куда девать альпа и что делать с подарками? Осталось меньше месяца, а я ещё и не думала что дарить! И даже ёлки и праздничная мишура на улицах и в витринах меня вовремя не насторожили.

Я настолько ушла в размышления о подарках, что даже съела ужин, приготовленный Неном, и не поморщилась. А когда я начала тупить на самых простых пассах, которые мы всегда делали в начале занятия для разминки, мой зеленоокий учитель не выдержал и отложил учебник:

— Рассказывай что случилось.

Я послушно рассказала про увольнение.

— Но тебя беспокоит не оно, — тут же раскусил меня альп.

— Не оно.

Пришлось рассказывать ещё и про Новый Год, про подарки, про 'как сказать родителям, что я уволилась', ещё раз про подарки, и что, собственно, делать с Неном. Если я поеду домой — он ведь захочет со мной? И как мне его знакомить с родственниками? В этой части истории меня начала одолевать паника. Даже если он прикинется Димой — что делать? Хотя, если Димой... Я замолчала размышляя о возможных перспективах. Да, мозги мне проедят насквозь. И даже не сейчас — сейчас только слегка понадкусывают — а потом, когда неизбежно наступит момент 'мы расстались'.

— Папе новый телефон. Маме — сумку. Сестра у тебя в этом году школу заканчивает? Ей что-нибудь пафосное выпендриться перед одноклассниками. 'Сестра из столицы привезла' — будет самое оно. Какой-нибудь браслет? — Нен в задумчивости потёр подбородок. — Я, к сожалению, не выяснял, что сейчас модно у молодёжи. Нужно проверить.

Я открыла рот и закрыла. Ну да, теперь ведь мне денег на такие подарки хватит. А я как обычно пытаюсь уложиться в какой-то мифический скромный бюджет. Похоже, появление 'Димы' на нашем семейном празднике теперь неизбежно. Иначе как я объясню свою внезапную финансовую состоятельность?

Неожиданно зазвонил телефон. Не мой. Нен выудил из кармана аппарат и ловко, словно всю жизнь только этим и занимался, свайпнул экран.

— Алло. Да. Да.

Я не слышала второго собеседника, но то, как быстро посерьёзнел альп, насторожило бы кого угодно.

— Да. Хорошо, — он нажал отбой, но какое-то время ещё смотрел на погасший экран. Наконец, перевёл взгляд на меня:

— Звонили из офиса, — Нен так называл место, где работали люди Калейки (да и сам Калейка, когда бывал на Земле). Скорее всего это и был какой-то офис, но мне почему-то всегда представлялась какая-нибудь пещера с адским пламенем и котлами вдоль стенки. — Сюда едет председатель Гор, глава Торговой Гильдии.

— Зачем?

— Зачем? Официально он изучает местные промыслы: сейчас опять входят в моду разные штучки из закрытых миров, типа этих... матрёшек. Или сомбреро. На такой ерунде можно сколотить целое состояние, тем более их производство и транспортировка будут стоить дешевле тонны урана. А неофициально... — он, наконец, спрятал телефон в карман. — Неофициально сведенья о неучтённом ключнике, наконец, утекли. Наши сейчас проверяют канал, по которому могла уйти информация, но свершившегося это не изменит. Придётся менять планы. Тебя что-нибудь держит в городе?

— Смотря на сколько нужно уехать, — я всё ещё не верила в происходящее. Он что, намекает, что нужно бежать? — И когда. Я написала заявление, но освобожусь только через две недели...