Сердце дракона. Книга 1

Она улыбнулась, кивнула и пошла умываться. А я набрала номер Генри.

Все таки хорошо провести вечер с друзьями перед телевизором поглощая при этом пиццу сделанную своими руками!

А на следующий день пошел снег. Ребята в школьном дворе играли в снежки. Я к ним с Анжелой не присоединилась, видимо нам обоим эта игра особой радости не доставляла. Нас догнал Генри и мы троицей двинулись в столовую. А еще я заметила странную вещь. На нас троих оборачивались точно так же, как например, на Джессику и Майка. Получается, не жданно не гадано, но факт — мы стали популярными!

"Эффект бабочки — думалось мне. — Как странно, меняешь что-то одно и все меняется до неузнаваемости. Вот я, например, одним своим поступком считая его правильным и естественным, изменила, а некоторым может даже и спасла жизнь стольким людям — Генри, Анжелы, тех хулиганов, а если копнуть глубже и директора Джонса и Чарли... а то и всего городка! "

Я была изначально не права в двух вещах. Первая. Популярность важна. Не для меня, не для огромного мира вокруг, а для этих детей, которые живут здесь и сейчас! Иногда для них это залог выживания.

Вторая — иногда нужно делать революции и менять распорядок уже сложившихся вещей, потому что оно того стоит! Я взглянула в смеющиеся и уже такие родные глаза Генри и по-приятельски закинула руку ему на шею, в таком дружеском объятии мы ввалились в столовую, смеясь, двинулись к "популярному столику".

Но кое-что в столовой изменилось. За столиком Калленов сидело пятеро.

7

Подало ли у вас когда-нибудь сердце? У меня упало, когда я увидела Эдварда Каллена. Это когда оно сжимается, становится будь-то твердым и отпекаемым и выпадает прямо на пол, а потом, подобно теннисному мячу, отскакивает от пола и возвращается на место.

Я открыла глаза, вернее я их даже не закрывала и взглянула на комнату еще раз. Генри уже был шага на три впереди меня, а я видимо как тот идиотский истукан застыла на месте. Опомнившись, я бросилась догонять своих друзей.

Честно говоря, я так привыкла себя мучить загадками, что появление предмета моих мучений в моей реальности абсолютно вывело меня из колеи. Что-то не припомню, что бы раньше со мной случалось что-то подобное. А по силе эти чувства не могли даже сравнится с любовью к моим родным. Может я себе все напридумывала. "Очнись! — крикнула я себе. — Ты что не помнишь, что было неделю назад? Он тебя ненавидит! Он хотел от тебя избавится! По его мнению, от тебя воняет так, что он сбежал в неизвестном направлении!". После этих мыслей я снова смогла дышать.

За столом я села спиной к столу пятерки и отдала все свое внимание разглядыванию пальцев, лежащих на столе. Хорошо, что Генри вызвался доставить нам еду, потому что на более сложное действие я казалась себе неспособной. Да и есть совсем не хотелось, на что Анжела полюбопытствовала:

— Почему ты ничего не ешь?

— Не хочется, — буркнула я.

— Еще бы! Под такими то взглядами!

— Какими еще взглядами? — не поняла я.

— На тебя смотрит Эдвард Кален, — это меня удивило и насторожило

— А по твоему, он не выглядит.. ну... расстроенным чем-то?

— Да нет, просто смотрит и все.

— Анжел, не смотри на него, а...

— ОК! — Анжела повернулась на стуле спиной к Калленам и мы уткнулись взглядами в Лорен и Джессику. Оказывается мы не единственные, кто заметил повышенное внимание Каллена к моей персоне. Ну да ладно, в конце-концов, сидение раз в день в одной огромной столовой не принесет вреда ни мне, ни ему. Я позволила своим нервам немного расслабится.

Я точно могу сказать, когда именно он отвернулся. Зачем оборачиваться если перед тобой сидит два живых зеркала, которые мало того, что показывают, так еще и болтают об этом. Они как всегда начали перемывать косточки, Калленам в том числе. Я знала, что слушать в этот момент их не стоило, врят ли в их словах есть крупица правды.

И тут мне послышалось то, что заслужило моего внимания. Через всю комнату с огромной скоростью пронесся какой-то маленький предмет и ударился о стену. Стена же немного треснула, но под краской ничего не было видно, хотя очень сомневаюсь, что кроме меня этот факт кому-нибудь известен. Я не обернулась на этот звук. Я опять же не почувствовала никакой опасности для себя. Энергия в комнате была ровная, как всегда, поэтому я сразу потеряла интерес.

Чувствовали ли вы когда-нибудь тягу сделать, что-то, что решили ни в коем случае не делать? Это был один из таких мучительных моментов. Я сама не понимала, почему упорствую, ведь Эдвард Кален не стесняясь на меня пялился! Один раз я все же сдала позиции, не удержалась и повернулась в их сторону. Вся пятерка дружно смеялась. Парни брызгали водой на девушек, а те громко высказывая неудовольствие прикрывались подносами. Прям идиллическая картинка. А я чувствовала себя идиоткой — сижу тут, страдаю, напрягаюсь, хотя не вполне уверенна, что у меня есть для этого основания. Может я накрутила себя? Напридумывала непонятно чего, а теперь маюсь, хотя на самом деле все не так. О как я была зла на себя, но лицо оказалось вполне спокойно. Я отвернулась.

А потом Каллены дружно встали и покинули столовую. Мне сразу стало легче. Исчезла напряженность, правда появилась напряженность другого порядка, правда, было уже лучше чем раньше. Если бы такие переживания со с мной случились бы неделю назад, судороги сломили бы меня полностью и я бы каталась по полу изнывая от боли на потеху публике. Эта мысль меня приободрила. Я молодец! И я почувствовала себя по-настоящему счастливой! В хорошем настроении, я одела наушники и двинула на биологию. Мне хотелось танцевать под заводную музыку, я даже недалеко от входа в аудиторию, начала кружится вокруг своей оси распростав руки к потолку представляя, что я на солнечной поляне танцую босиком по теплой траве, а надо мной бескрайнее синее небо. В таком нелепом виде меня и застал мистер Беннер, учитель биологии. Рассмеявшись, он пригласил меня в класс, поскольку занятие сейчас начнется.

Была ли Вас когда-нибудь молния? Это когда ты вдруг замечаешь что-то, и твое тело вдруг становится чем-то вроде неподвижного столпа, по нему проходит разряд, который больше всего чувствуется в макушке, верхней части спины и пятках, все вокруг постепенно, но стремительно исчезает, комната будь-то начинает темнеть и темнота идет из углов к центру, пока не остается только предмет твоего внимания. Через долгое мгновение, это проходит и ты не сразу понимаешь где ты и кто ты. Меня ударила молния, когда я увидела, кто сидит за моей партой. А я почему-то была твердо уверенна, что он найдет способ или причину и я больше не буду сидеть от него на расстоянии вытянутой руки. Хотя это было глупо. Когда я наконец очнулась — пришлось двинутся к своему месту.

— Голова кружится, — поддел мистер Беннер. На это я только и смогла что коротко кивнуть. Я сосредоточилась на другом.

Шаг. Второй. Длинный вдох. Еще шаг. Выдох. Шаг. Вдох. На выдохе я села. Для людей дыхание процесс автоматический, но похоже, пол минуты назад я стала дельфином, у которых наоборот — дыхание процесс осознанный. Когда же я уселась на стул, то совсем забыла, что мне делать дальше... Пару мгновений растерянности, и я вспомнила! Я начала долгий вдох, когда услышала:

— Привет.

С Вами когда-нибудь разговаривали золотые рыбки? У меня было такое ощущение, что со мной только что заговорили, по крайней мере вероятность милой беседы о жизни с золотыми рыбками я считала столь же маловероятной как и то, что когда-нибудь заговорю с Эдвардом Калленом. В итоге я подавилась воздухом, который вдыхала. Пришлось зажмурится, справится с органами которые мне уже не поддавались, а жили отдельной жизнью.

— У меня не было возможности представится на прошлой неделе. Я Эдвард Кален. Ты должно быть Белла Форест.

Вас когда-нибудь сбрасывали на полном ходу с "банана"? Это, когда катер резко поворачивает, и надувная конструкция выскальзывает из-под вас, море и небо меняется местами, а потом только холодная вода, пузыри воздуха, да еще сосед по "банану" заезжает вам локтем в глаз. Именно такие ощущения вызвало у меня моя фамилия в его устах. Только имя не то. Я опять крепко зажмурилась и открыла глаза.

— Ты знаешь мое имя?

— Его все знают. Весь город ждал твоего приезда.

Маленький городок. Конечно же! Но все равно...

— Но ты назвал меня Белла. А Чарли, я уверенна, называет меня за глаза Изабеллой.

— А. — сказал он, смутившись. Конечно, его осведомленность говорила о том, что либо обо мне сплетничают, либо кто-то назвал при нем имя, которым я себя называла...

Потом он немного помолчал, и мне показалось, что у него тоже проблемы с дыханием, как и у меня. Может дело в запахе.. от этой мысли мне стало грустно и больно. Кстати, из измученного сознания опять выкатилась мысль — где же его ненависть?!? Ее не было в его золотых глазах. Золотых?!? Разве они были не черными? В этот момент оп подвигал в мою сторону микроскоп, и заметил мою озадаченность:

— Леди первая? — а после паузы, когда увидел что я никак на предложение не отреагировала. — Но, если хочешь могу начать я.

— Нет. Я начну. — я решительно подвинула к себе микроскоп. Глянула туда только на мгновение и ответила: — Профаза, — после чего хотела поменять препарат, на чем и сосредоточила все свое внимание, в то время как услышала как дивный голос шептал: — Не возражаешь, если я посмотрю? — Я потеряла контроль над всеми своими действиями и чувствами. Моя рука будто сама отправилась в свободное плаванье. Я, как в замедленной съемке, наблюдала это прикосновение. Его рука коснулась подушечек моих пальцев. Рука была очень холодной, как будто стекло, но на ощупь это было не стекло, а кожа. Меня пробил электрический разряд и растекся по всему телу, аж до пальцев ног. Никогда еще я не испытывала более сильных ощущений. Потом я услышала: — Прости. — он сказал это, будь то сквозь стиснутые зубы. Он отвернулся от меня в микроскоп. Слава Богу мы сидели за последней партой и я могла себе позволить задрожать. У меня было лишь пару мгновений, пока он отвернулся, чтобы справится со своими импульсами, что было не легко. — Профаза. — как в тумане услышала я комментарий самого чарующего голоса на свете. Еще пару секунд и все опять войдет в норму.

Когда я повернулась к нему, что бы взглянуть что он делает оказалось он уже успел сделать запись в тетрадь и менял препараты. Потом он взглянул в микроскоп:

— Анафаза.

— Можно мне? — он явно удивился, но микроскоп ко мне пододвинул. Я протянула за ним руку, но не осмелилась сама взять микроскоп. Я боялась не его прикосновения, а своей реакции на него. Он был прав. Это была Анафаза.

Мы были первыми кто сделал лабораторную работу.

Теперь он смотрел на меня каким-то непонимающим и очень глубоким взглядом, будь то не понимал, кто это сидит перед ним. А я смотрела на него, как громом пораженная. Никогда за всю свою жизнь я не встречала существа, подобного этому и это определялось не по нему самому, а по моим ощущениям, с ним связанным.

Тем временем мистер Беннер принял у нас результаты лаболаторки. Он был удивлен, что я определила три препарата из пяти. Бурча себе под нос: "Думаю, это хорошо, что вы делали лабораторную вместе. Так остальные дети могут получить шанс выучить что-нибудь новое для себя". Ну что ж, он прав. Для меня урок биологии был действительно познавательным, но этот факт касался лабораторной только косвенно.

— Паршиво, что пошел снег. — пробормотал мой собеседник. Та-а-ак началась погода. Значит ему скучно... Ему скучно, а мне от этого обидно.

— Не совсем, — ответила я. Снег доставлял много радости другим. Мне было приятно на это смотреть. Но о таком, мне кажется, не рассказывают.

— Тебе не нравится холод.

— И сырость. — а еще промозглость, дождь, и т. д. и т. п., подумала я, короче Форкс, это вам не Маями!

— Тебе, наверное, нелегко живется в Форксе. — честно говоря от этих слов произнесенных именно этим человеком, мне хотелось просто истерически захохотать! "Нелегко"! Нелегко, это не то слово! Убийственно, подходит больше.

— Ты понятия не имеешь как. — я сказала это шепотом. Позволить взглянуть на него я смогла себе только раз.

— Ну и зачем ты тогда приехала? — он явно решил меня добить. Ответ простотой не отличался.

— Это... сложно.

— Уверен, я смогу понять — а вот это уже врят ли, подумалось мне.

— Моя мама вышла замуж.

— Когда это произошло?

— В Сентябре.

— В общем они так счастливы вдвоем. Я бы помешала...

— И они отослали тебя сюда — его голос был грозен.

— Конечно нет! Я сама себя отослала.

— Я не понимаю.

— Я бы помещала их счастью. Я боялась отнять у нее любимого человека. Не хочу начала скандалов. Может их конечно же и не было бы, но проверять мне не хочется. В общем, я решила, что я уже взрослая девочка и могу пожить одна. Тем более, что о Чарли нужно заботится. Хоть он и не признает этого. — я улыбнулась, вспомнив о нем.

— Но теперь несчастна ты.

— И что? — я решила не юлить.

— Это не справедливо.

— А тебе никто не говорил? Жизнь вообще не справедлива! — не могу поверить что я говорю об этом!

— Я уже где-то слышал нечто подобное. Ты хорошо держишься. Но могу поспорить, что ты страдаешь намного больше, чем хочешь показать, — ОН ДАЖЕ ПОНЯТИЕЯ НЕ ИМЕЛ, О ЧЕМ ГОВОРИЛ.

— Я тебя раздражаю? — после паузы продолжил он.

— Не совсем. Я злюсь на себя. Неужели меня так легко прочитать?

— Напротив, я считаю, что тебя очень сложно прочесть. — и на том спасибо! Хотя, не многовато он видит для человека, который "читает с трудом"...

Честно говоря я не горела желанием продолжать этот трудный для меня разговор. Я молчала, он тоже молчал. Вдруг я услышала, что кто-то бежит по коридору, стремительно, он остановился у нашей двери. Я отбросила назад волосы. Этот кто-то положил руку на ручку двери. Еще пару мгновений и он передумал и куда то ушел.

Тут меня осенило! Мои ощущения! Они возвращаются назад! Не думаю, что кто-то из двадцати студентов сидящих со мной в одном классе могли бы о себе сказать, что знали, что кто-то только что хотел зайти в класс, но передумал. Они начали возвращаться еще раньше, например, в столовой в обед я тоже почувствовала то, что мне было чувствовать не положено.

Урок подошел к концу. Как и в первый день, Эдвард ринулся из класса под звуки звонка.

Гупало ли у вас сердце? Это когда ваше сердце из мускула превращается в боксерскую перчатку, и бьет грудную клетку так, что это отдает в ушах. У меня сердце гупало, когда я боковым зрением увидела Каллена на автостоянке. Честно говоря, мне хотелось подойти к нему. Может поговорить о чем-то. Глупое желание. Интересно, сколько раз за день можно почувствовать себя полной идиоткой. Я, похоже, уверенно двигалась к мировому рекорду! Я решила просто пойду к соей машине, сяду за руль и поеду домой. Слишком много для меня переживаний за сегодня. Снег превратился в дождь, а кругом были лужи.

Дома меня опять ждали несколько посылок, и Чарли пошутил, что почта Форкса работает только на меня. Я была слишком усталой, что бы с ним препираться и пошла спать.