Сердце дракона. Книга 1

Сердце дракона.

1

Видимо, он немного запаздывает. Хотя нет, это я прилетела раньше. Я стояла посреди зала прибытия. Возле меня была каталка с чемоданами. Я еще ниже надвинула кепку на глаза. Еще нахватало, что бы случайные зеваки меня рассматривали. А они рассматривали. Еще бы — такое чудо. На мне были джинсы. Это единственное что было "нормально" в моей одежде. Начну сверху. На голове у меня была кепка, обычная черная кепка. Правда на ней был нарисован череп, который смачно курил сигару. Мои волосы были темными, длинными, но нижний слой был покрашен в холодно-красный цвет и эти прядки были длиннее остальных и живописно выглядывали из-под темных. Моя парка тоже была черного цвета, правда по капюшону она была опушена волчьим мехом. Парка была расстегнута открывая белую футболку на которой кровавыми буквами было написано: "СТОП ВОЙНА". Честно говоря, майка открывала намного больше, чем следовало, глубокое декольте футболки даже открывало часть чашечек лифчика. Вокруг бедер, вместо ремня, у меня был повязан живописный шарф с восточными мотивами, его бахрома доставала до колен. На ногах у меня были военные сапоги с внушительным протектором.

Мне, как всегда, было немного неловко среди незнакомцев, и я предпочитала, что бы они смотрели на меня, но меня не видели. Поэтому у в гардеробе много кричащих вещей. Это чертовски удобно и психологически легко. Если бы я была без этого маскарада, они бы тоже на меня пялились, но по другой причине.

Где же Чарли?

Чарли был, можно так сказать, другом нашей семьи. Но я с ним никогда не встречалась. Интересно, как мы уживемся. Я надеюсь, он не сильно строгих нравов. Хотя, может это и неплохо. Как убеждает мама, немного дисциплины мне не помешает. Я усмехнулась про себя.

А вот и он. Узнала его я сразу, поскольку предварительно меня снабдили не только фоткой, но и детальной информацией о личности.

Чарли был шефом полиции в маленьком городке Форкс. А лет пятнадцать до этого, служил в Нью-Йорке, хотя в это сложно было поверить. Нью-йоркские копы народ дерганый и у большинства людей на них нюх, особенно у тех, кто имеет криминальное прошлое. Человек, который шел по направлению ко мне просто излучал спокойствие. Может потому, он и переехал в Форкс. Может, бешенный ритм мегаполиса ему не подходил. Мне эта мысль понравилась. Теперь нас двое. Беглецов.

А отметила еще одну вещь. Чарли был красивым мужчиной. Мужественным. Высоким и широкоплечим. Почему он не женат. Уж точно не из-за отсутствия привлекательности.

Я смотрела на него в упор. В зале больше не было 17-летней брюнетки. Сказать, что но был поражен моим внешнем видом, значит не сказать ничего. На секунду он стал похож на одного из сотни случайных наблюдателей — застыл и немного открыл рот. Но быстро справился с собой, видно дала о себе знать служба в Нью-Йорке. Там он и не таких чудес успел насмотреться.

— Изабелла? — спросил он меня деловым, но добрым тоном.

— Белла, — немного смутившись, но в то же время, мне опять стало весело. Мама предупредила меня, что он предпочитал всех представительниц женского пола нашей семьи называть Изабеллами. — Привет.

— Привет. Я Чарли. Очень рад с тобой познакомится.

— Взаимно — улыбнулась я ему в ответ.

— Ну что, готова? — просил он с энтузиазмом, который люди обычно используют, что бы подбодрить себя перед поездкой.

— Всегда. — Это было правдой. Я всегда ко всему готова. Я снова улыбнулась про себя.

— Знаешь, за всей этой косметикой, тяжело понять, похожи вы с мамой или нет — он сказал это немного насмешливо. Я заслужила. На мне действительно было много штукатурки. Наверное, за всю неделю моды в Париже используют меньшее количество косметики, чем было сегодня на мне.

— Чарли, к твоему сведенью, все девочки семнадцатилетнего возраста пользуются косметикой, — сказала я насмешливо. На это сорокапятилетнему мужчине, который большую часть жизни прожил один, ответить было нечего.

Он взял мою каталку с чемоданами и мы пошли к его машине. Не то, что бы у меня было много вещей... Я взглянула на каталку. Действительно много... Но все нужное. В конце-концов, я ж не на войну собираюсь. Мне предстоит прожить два года с этим милым человеком. В реальном мире. В маленьком городке, среди нормальных, среднестатистических людей. Я же должна быть во всеоружии. Мама бы назвала это реабилитацией. Я бы тоже это могла так назвать, если бы это было возможно. Мои глаза на мгновение закрылись. Я споткнулась, но Чарли успел меня поддержать.

— Ты в порядке?

— Нормально — я улыбнулась. Улыбка получилась немного натянутой. Пока не время для откровений. Да и такие откровения не всем легко вынести. — Лучше расскажи мне о твоем доме и о Форксе вообще.

По тому, как Чарли оживился, сразу стало ясно. Шумный мегаполис действительно ему не нравился, но не из-за сумасшедшей жизни. Он любил Форкс. За то время пока мы ехали, я узнала о всей истории Форкса. Описания в устах Чарли звучали красочно и мне уже начало казаться, что я знакома с половиной обитателей Форкса. Не думала, что этот довольно спокойный человек может быть таким занимательным рассказчиком. А может дело не в ораторском таланте Чарли, а в настоящей любви. От этой мысли мне стало тепло на душе.

Когда рассказы у Чарли закончились, я уставилась в окно. Вокруг было по-своему красиво. Много зелени. Горы. Я люблю горы. Но тут холодно, сыро, и почти не бывает солнечно. Чем то напоминает Англию. Но как-то все намного масштабнее. Может, эти два года для меня будут терпимее, чем я думала. Поживем — увидим. От этой мысли я одела солнцезащитные очки, хотя знала, что они мне понадобятся в ближайшие два года только, что бы скрыть глаза и снова погрузилась в прострацию.

Очнулась я у дома Чарли. Небольшой двухэтажный дом, обшитый светлыми панелями. Очевидно, с внушительный чердаком и, как я предполагала, подвалом. В принципе нечего. А для такого городка как Форкс, так вообще о-го-го. Чарли, видимо, возражал, когда я начала заправски вытаскивать пару чемоданов из багажника, потому что выхватил их у меня из рук и занес сам, приказав мне пойти осмотреться и оставить мужскую работу тем кто должен ее делать. Я ведь не нежный цветочек. Хотя, приятно, когда о тебе заботятся. Я пожала плечами. Мужчины.

Одно из главных достоинств дома — довольно просторная кухня на первом этаже. Здесь, наверняка, приятно завтракать в солнечное утро. Но в Форксе не бывает солнечно утром, или почти не бывает. М-да, не самая жизнеутверждающая мысль за сегодня.

А гостиная, была наоборот — самых скромных размеров. Но судя по беспорядку, именно тут больше всего любил проводить время Чарли. Да... этот дом спроектирован явно не для холостого мужчины.

Неприятно было то, что ванная всего одна и находится на этаже. Ну ничего, как-нибудь договоримся.

Моя комната на втором этаже мне понравилась. Она была небольшой, но тут было все необходимое, что бы спрятаться от всего мира. Окнами она выходила на подъездную алею, в общем идеальный наблюдательный пункт.

— Ну как? Тебе нравится? — спросил Чарли, когда занес часть моих вещей в комнату.

— Еще бы! Очень. Идеальная комната для подростка, — улыбнулась я ему.

Он как-то странно на меня посмотрел, но я не придала этому особого значения. Нам еще многое предстоит узнать друг о друге, и такие взгляды будут не редки. Может нам и удастся притереться. Это было бы классно, потому что Чарли мне, по-настоящему, начинал нравится.

Я взяла чемодан и начала его распаковывать. В комнате было чисто. Честно говоря, не ожидала, и мне стало в который раз чрезвычайно приятно, что обо мне кто-то заботится. Это было уже почти забытое чувство.

Немного покопавшись в собственных вещах, я решила спустится вниз и проверить добротность кухни на практике. Холодильник, по моим понятиям, был пуст — ни свежих овощей, ни фруктов, только полуфабрикаты и пиво. Ну густо, даже нечего перекусить. Нет даже яиц и молока. А я то думала, что без этих продуктов не обходится ни один американский холодильник. Зато кастрюль и сковородок был полный набор, только спрятаны они были далеко.

Никаких приправ, кроме соли в шкафчиках я не нашла. Не было даже перца.

Сразу стало понятно, что Чарли не питается дома. Тогда где? Урчание в моем желудке поставило этот вопрос ребром.

— Что ищешь? — спросил зашедший Чарли.

— Еду.

— Тебе разогреть? — торопливо спросил он и двинулся по направлению к холодильнику.

Я смотрела на него с большим сомнением. Он это заметил. Спросить что-то у него явно не поворачивался язык.

Я решила взять инициативу в свои руки:

— Если ты не против, давай ты покажешь мне Форкс, сходим в местное кафе, а заодно ты мне покажешь где тут что, в том числе местные магазины, — особенно местные магазины, — подумала я.

Чарли легко управлять, когда он хочет что бы им управляли.

И мы едем в Форкс. Чесно говоря, никогда не сидела в полицейской машине. Если бы у Чарли был сын, он скорее всего, млел бы от удовольствия, сидя на моем месте, рядом с отцом шефом полиции. У меня тоже было приподнятое настроение. Все-таки в белой машине с мигалками есть кое-какая торжественность, что ли. И тут меня осенило. У меня же нет машины! Как я об этом раньше не подумала. Не слишком весело ездить в местную школу вместе с Чарли. Не говоря о том, что бы выбраться куда-то еще. Проблема. Я взглянула на Чарли, но промолчала. Не будем портить первый мой день в Форксе проблемами. Чарли так старается, он заслужил на хороший день.

Кафе было замечательное, а люди приветливы. Это было для меня удивительно. Я немного сменила прикид, но несильно. Макияж и блейзер я конечно оставила. А потом поняла в чем дело, Чарли любил Форкс, а жители Форкса любили Чарли, и даже если бы с ним сидело Лох-Несское чудовище. Они бы все равно мило ему улыбались. Может, я и подставляю Чарли, но, по сути, у меня нет выбора.

Вкусно поужинав, мы скупились в ближайшем продуктовом. Чарли было явно неловко, но он признался, что плохо готовит. Под словом "плохо", я так подразумевала, судя по содержанию его холодильника, это было "совсем не умею". На что я ему ответила:

— Не переживай, ты попал в хорошие руки, — и похлопала его по спине. Чарли посмотрел на меня с большим сомнением, на что я рассмеялась и велела заняться чем-то полезным, например, отнести покупки в машину.

Когда мы ехали обратно в дом, Чарли заявил, что у него для меня есть сюрприз, но он не знает, понравится этот сюрприз мне или нет. Что сказать, я тоже этого не знала. Как оказалось — сюрприз старенький грузовик, красного цвета. Вид у него был далеко не престижный, но он мне сразу чем-то понравился. Во-первых, у него были перспективы, но ними я решила занятья завтра. А во-вторых, мне давно ничего не дарили. Чарли объяснил свой подарок тем, что машинка и так ржавеет у него в гараже, а раз подвернулась я, то хоть какая-то польза от этой развалины да будет.

Подытожив сегодняшние события, я, направляясь к себе в комнату, перед этим сказав Чарли "Спокойной ночи", подумала, в который раз за день, что Чарли замечательный. И мне бы хотелось, что бы мы нормально ужились, несмотря на недомолвки и скорые пересуды, в общем, несмотря ни на что.

Я подложила под ножки кровати куски резины, толщиной сантиметра полтора, так, на всякий случай. Не хочу, что бы Чарли знал. А если и узнает то, что бы он меня понял, но я знала, что он меня не поймет. Это странное чувство — жажда понимания. Только вот понять другое существо иногда бывает очень сложно, особенно если это существо так от тебя отличается, и внешне и внутренне, которое имеет другие приоритеты и ценности. И, скорее всего, он чувствует, что я не договариваю что-то важное. Ему тяжело, мне тяжело. Всем тяжело. А кому сейчас легко? С этой мыслью я плюхнулась на кровать. Нужно отдохнуть. Завтра в школу.

2

Я открыла один глаз. Утро было пасмурное, как и следовало этого ожидать. Хоть я и знала это заранее, но в плохие "новости" всегда верится с неохотой. Моя голова повернулась к шкафу — итак откладывать больше нельзя, нужно решить в чем же идти в школу, ибо встречают по одежке. Я усмехнулась сама себе. Неужели это я думаю об этом! Но теперь именно такие мысли должны занимать мое сознание. Эта пытка называется — жизнь. А жизнь театр и люди в ней актеры, поэтому пора одевать маски и выходить на сцену. Я открыла второй глаз и заставила себя встать.

На завтрак себе и Чарли я быстро сварганила омлет с сыром, беконом и помидорами. Такая нехитрая еда доставила Чарли просто море удовольствия. После завтрака он мне сказал, что я стою не старенького развалюхи-грузовика, а как минимум Феррари. Так мило. Интересно, что бы он сказал... да ладно.

Мой "новенький" грузовичок остановился на школьной стоянке, довольно шумно остановился, я должна заметить. Сегодня я это обдумаю.

Средняя школа. С этим местом у большинства связаны романтические воспоминания. Кто-то нашел друзей, кто-то любимых, кто-то открыл для себя спорт или науку, кто-то стал психопатом. Хм... Что-то меня опять занесло. Я достала из сумки карту и другие документы и неспешно двинулась в административное здание. Врятли меня в средней школе ждет что-то стоящее внимание. Но надо, значит надо.

Честно говоря, я чего то подобного и ожидала. Ученики разглядывали меня будто диковинку. Еще бы. Среди них не было девочек с красными волосами, которые к тому же одевались в столь агрессивный стиль. А я пряталась за козырьком кепки, и честно говоря, так же рассматривала и их. Не то что бы было особо на что смотреть, но мне было любопытно. С этими людьми мне предстояло проучится как минимум два года. Любому бы было интересно. А вот друзей я тут искать особо не собиралась.

Реакция преподавателей мало отличалась от реакции студентов. Они смотрели на меня как на порождение иного мира. Наверное, все подумали, что я либо панк, либо хип-хопер. Но так-как я не была знаменита, они смотрели на меня как на человека, не особо дружащего с разумом. У них так было не принято. А мне только на руку. Если со мной никто не будет общаться, то никто и расспрашивать не будет. Например, о том из какой школы я сюда перевелась. Потому что ответ я еще не придумала.

Да, со стороны преподавателей было неодобрение. Один из них пытался заставить меня рассказать всему классу о себе, и когда я, необратив внимание на его просьбу, уселась за свободное место, он просто вскипел. Я клятвенно пообещала, что первый том своих мемуаров вышлю ему экспресс почтой, он понял что его карта бита. В конце-концов я жила в доме шерифа и должна сказать, без зазрения совести пользовалась этим преимуществом. Врятли этот преподаватель на меня кому-то пожалуется, так как сам не прав. Мы живем в свободной стране, и рассказывать о себе или нет в то время, когда должна проходить лекция, хм... не думаю что за это его погладят по голове.

Так что первые два занятия можно сказать, прошли успешно. Я поразила видоном одноклассников. Заработала себе недоброжелателя учителя. В общем тест на реальность я сдала на отлично. Именно так начинают свой первый день бунтари или неудачники. Или одни и другие в букете. Я еще не решила кем буду. Театр.. актеры... Эти мысли занимали меня на пути в столовую. Интересно, а за мою игру полагается оскар или нет? Я бы себе его точно дала. От этой мысли мне сразу стало веселее.

И тут я увидела как двое, как выяснилось позднее, хулиганов задирают мальчишку в очках. Явный ботаник — любимая жертва любого негодяя. Один из ребят толкнул парнишку и тот ударился спиной о стену. Хулиган повторял "Ты понял?!? Уяснил!". Очкарик прижимал к груди папку со всей силой на какую был способен, но глаза устремил в пол. Покорность судьбе. А народ проходил мимо. Никто не заступался. Даже не реагировал — ведь всем известно — чем больше свидетелей, тем меньше вероятность, что кто-то вмешается. Мне эта картинка не понравилась. Я быстро направилась по направлению к драчунам:

— А я везде тебя ищу!

— Меня? — спросил один из недоносков. И направился ко мне с намереньями, которые ясно читались у него на лице.

— Нет, — сказала я твердо.

— А к кого? Этого что ли? — он с презрением кивнул на очкарика. — Брось, детка. Давай лучше познакомимся с тобой поближе!

Я усмехнулась ему в ответ:

— Давай, — и протянула руку — Нечего не подозревающий оболтус хотел ее пожать, но не успел. Он уже сидел передо мной на корточках воя от боли. Я вывернула ему руку. Знаю, очень больно. Когда его скуление немного поутихли я наклонилась к его уху, прошептав:

— Достаточно близко? Или можно еще ближе.

От боли у парня выступили слезы. Он только и смог что помотать головой. Я его отпустила. Парень с пораженным приятелем бросились прочь. Жаль.

Я повернулась к очкарику. То, что он был поражен, было неоспоримым фактом.

— Ты владеешь Конг-Фу?

— Это единственный прием, который я знаю! Брат научил, — рассмеялась я. — Слушай, покажи мне лучше где столовая, — хорошо, друзья мне не нужны, а вот гид очень бы пригодился. Не то что бы я не знала где столовая. Я хотела знать по каким законам живет эта школа. Кто есть кто. И так далее. А кто мне в этом поможет лучше, чем заучка?!

Что ему оставалось, как ответить "Хорошо".

В столовой, как я и ожидала, мы сели за самый отдаленный и незаметный столик. Еда была сносной. А вот рассказ Генри, так звали моего нового знакомого, не открыл мне ничего нового. Школа как школа. К звездной элите школы принадлежали Лорен — девочка миловидная, но самовлюбленная. Ее лучшей подругой, но скорее соперницей, была Джессика, что и говорить девочки были не похоже внешне, но как я успела заметить внутренне сходство было поразительное. Городок маленький, может их связывают кровные узы. У них были, как и у любых "баунти" свои прихлебатели, создания безвольные, но стремящиеся к популярности.

Из мальчиков самым-самыми считались Майк и Тайлер. Они были симпатичными и веселыми, но все равно оболтусами.

К нам, в это время, подсела Анжела Вебер. Красивая девочка, только кроме меня этой красоты никто, как видимо, не замечал. Даже Генри. Она пряталась за очками в роговой оправе и темной, бесформенной одеждой. Девочка была добрая умная и... стеснительная. И она мне сразу понравилась. Может иметь круг общения не так и плохо и я улыбнулась своим новым знакомым. Они даже оторопели.

Ладно, в следуший раз постараюсь, что бы улыбка не была такой ослепительной. Я опять спряталась за козырьком кепки.

А потом я увидела их.

Их было пятеро. Честно говоря, они выгладили более чем странно. Бледная кожа, синяки под глазами. Плохой сон, плохая наследственность или отсутствие почки? "Никакого анализа!" — напомнила я себе.

Они очень выделялись из серой толпы школы, но не только особенностями своей кожи. Они были прекрасны. Просто идеальные существа. Честно говоря не могла припомнить никого прекраснее, кроме разве что... Но, в них что то было не так. И я не могла понять что. Это была загадка и 99 процентов, что я знала на нее ответ, просто мои затуманенные мозги не давали его. А так уж важен ответ? Эти ребята учились в средней школе. А это и есть ответ на мои вопросы, разве нет?

Две пары держались за руки. Это была высокая блондинка и брюнет, с телом качка. Блондинка напоминала мне идеальную картинку в журнале, изрядно отредактированную фотошопом, но у этой картинки не было почки. Нет, я не хихикнула, просто коротко выдохнула. Качек был иконой бодибилдинга — идеальные пропорции тела. Вторая пара не менее завораживающая: миниатюрная брюнетка, похожая на эльфа из диснеевского мультика и с ней парень с золотой гривой и очень мужественным лицом. Но больше всех... мне понравился пятый. Уже качка, он обладал неземной красотой, по крайней мере мне так показалось. Спутанные бронзовые кудри выглядели одновременно неряшливо и поэтично. Взгляд отстраненный и немного хищный. И бывают же на свете чудеса природы, такие как он. "Гормоны, привет!" — мысленно отсалютовала я. Он был не просто красив. Он был привлекателен. Сексуально привлекателен. По крайней мере для меня. И честно говоря, мне было трудно представить, что только для меня.

Мысли вполне определенного свойства, пронеслись у меня в голове, пока я рассматривала предмет моего восхищения из-под козырька кепки. Потом я заметила, что я не одна такая наблюдательница. Большинство обратило внимание на их появление и следили за каждым их движением.

Я решила оторваться от столь занимательного занятия, что бы выудить немного информации:

— Кто они? — спросила я у Генри. Ему не нужно было уточнять, о ком именно я спрашиваю.

— Калены. Они переехали к нам два года назад. Они все приемные дети Карлайла и Эсме Каллен.

— Все?

— Все. Розалии Хейл — высокая блондинка. Встречается с Эмметом Калленом. Он накаченный брюнет. Маленькая брюнетка — это Эллис Каллен, она встречается с Джаспером Хейлом, блондином.

— А парень с бронзовыми волосами? — спросила я и тут же бросила взгляд в эго сторону. Он смотрел прямо на меня. Я не могла понять мне стоило польстится или ощетинится?

Тем временем Генри продолжал:

— Эдвард. Эдвард Каллен.

— Он ни с кем не встречается, — вставила Анжела, и хитро на меня посмотрела. А я вновь перевела взгляд на Генри:

— И не думаю что когда-нибудь Эдвард Каллен сойдет со своего небесного пьедестала и обратит внимание на земное существо.

— Вроде Лорен или Джессики, — опять вставила Анжела, хихикая.

— К их огромному сожалению.

Когда я вновь перевела взгляд на Каллена, обнаружила что эти глаза все еще буравят меня. Как женщине мне это льстило. Я же живая в конце концов. Но, в общем, настораживало. Что-то не давало покоя, что то не так.

И вот он отвернулся. И взгляд у него был разочарованный, что ли. Затем бравая пятерка встала и ушла. И еще. Они выбросили кучу еды. Ну конечно, если так питаться — то можно и не так еще выглядеть.

Много вопросов, на которые я не уверенна, что хотела бы знать ответы. Мы тоже начали собираться на свои занятия. Я приказала себе расслабится. Не тут то было, скосило меня мгновенно. Главное не показывать, что то не так. Я улыбнулась своим спутникам. Улыбка на удивление оказалась удачно-обыкновенной.

3

Я шла на биологию вместе с Анжелой. Девочка была хоть и стеснительной поначалу, но оказалась очень интересной. Она мне рассказывала о Форксе. Похоже ее любовь к этому городку была сродни любви Чарли. Может в этом месте есть какой-то секрет, которым не еще не открылся? Я справилась с собой и мне было сейчас вполне комфортно. И это доставляло мне отдельную радость. Анжела поспешила за свое место. Зайдя в класс, я сразу обвела его взглядом. Свободное место в классе было только одно. И за этой партой сидел Эдвард Кален.

И все таки смотреть на него истинное наслаждение. Он бы сделал отличную карьеру модели или актера. А может у него еще все впереди. По парте были небрежно разбросаны его учебные материалы. Видимо он привык сидеть один. Он отодвинул свои книги на свою половину, это было что то сродни приглашению, хотя в его глазах приветливости не отразилось. Он был спокоен. Абсолютно.

А потом я шагнула в поток воздуха кондиционера. Он даже немного развил мне волосы. Я наблюдала, как от этого же потока слабо шевелятся волосы Калена. С самим Каленом, в этот момент, произошло что-то странное. Он весь напрягся и мне на долю секунды показалось, что передо мной не парень, а животное. Хищное животное. И оно считает меня своей жертвой. Дико. Хотя, я сразу себя отдернула с посылкой на что, что отсутствием воображения никогда не страдала. Я взглянула ему прямо в глаза, что бы подтвердить или опровергнуть, я точно не знала. Я замерла и он замер, всего на какое-то мгновение, замерли полностью, тела напряглись и мы смотрели друг на друга. Глаза в глаза. Таким бездонным взглядом обмениваются хищники перед боем, от которого не знают чего ждать победы или поражения. И тут мне показалось, что он смотрит не мне в глаза, а на мои глаза. Странное ощущение, я даже не сразу поняла, в чем разница. Но это было уже не важно. Глаза, которые на меня смотрели, теперь были полны ненависти. Не думаю, что я кого-нибудь ненавидела в своей жизни, как он меня в этот момент. А причин для ненависти, как и объектов, у меня было предостаточно.

Странно, опасности я не почувствовала. Энергетические потоки в комнате не изменились, а значит опасности для меня никакой нет.

И тут все отошло на второй план, ноги сами подкосились и я чуть не упала на девочку, которая сидела на передней парте. Я отвлеклась. Опять. Взяв все силы в руки я двинулась к своему месту.

Не скажу, что это был самый приятный час в моей жизни. Кален не поздоровался. И все время смотрел на меня волком. Неуютно, когда парень, который тебе нравится, попеременно поглядывает на тебя как на шашлык и потом как на самое ужасное создание на планете. Я отдернула себя — веду себя как подросток, будто у меня своих проблем нет. Я распустила волосы — своеобразный занавес между ним и мной и погрузилась в собственный мир, хорошо хоть трепет губ я теперь себе могла позволить.

Я старалась думать о приятных вещах. Например, о своем "новом" грузовичке, мысленно представляя себе, какие детали нужно заказать, что бы заняться его благоустройством.

И тут когда обдумывала систему охлаждения, меня осенило. Запах! Ему не нравится мой запах! Я глубоко вдохнула. Должна сказать мой запах не изменился. Я легонько повернула свою голову по направлению к Каллену и вдохнула его запах посильнее.

Эх... может ему и не по вкусу мой запах, но его, мне точно по душе. Ничего более приятного и завораживающего я еще не вдыхала. От этого запаха хотелось носом зарыться в его кожу. Или что-то растерзать. Я подумала, что веду себя как животное. Эта мысль мне не понравилась. Животные инстинкты — это плохо, по крайней мере для меня. Контроль и никаких ошибок. И я вновь посмотрела на преподавателя, который вел лекцию. Я его слушала краем уха, просто нужно было куда-то смотреть, лишь бы не на соседа за партой. Учитель не мог сообщить мне ничего нового, а тем более важного.

Моей выдержки хватило ненадолго. Ненависть моего соседа задела меня за живое. Я обиделась. Я его даже не знаю. Мы не обмолвились и словом. Только обменялись взглядами. И я не виновата, что его обоняние настолько извращенное, что ему не нравится мой запах. И вообще, это что-то новенькое. Мой запах нравился всем, потому что он просто не мог не нравится. И это далеко не самовлюбленность говорила во мне, это общепринятый закон природы!

Я решила его поддеть. Показать, что мне все равно, это конечно было очень по детски, но таким импульсам я иногда поддаюсь. Я повернула голову в его сторону. В этот момент мне показалось, что он бросится на меня и растерзает. Именно такой у него был вид. Все его тело буквально поддалось ко мне. Я быстро надула шар розовой жвачки и он оглушительно хлопнул в тихой комнате, хоть и полной людей.

Мой сосед явно оторопел. Было такое ощущение, что я хлопнула не шарик жвачки, а ударила его чем-то существенным по голове.

Преподаватель обратил на меня внимание:

— Мисс Форест, я вам не мешаю?

— Извините, — промямлила я. Учитель биологии был хорошим человеком. Явно любил свою работу. Мне стало стыдно за себя.

Видимо, мой виноватый вид подействовал не только на преподавателя, но и на соседа за партой. По крайней мере, он больше не подавался вперед, как будто для прыжка.

А потом он резко вскочил и бросился из класса. Под звуки звонка. Должна заметить, что подскочил он раньше, чем зазвенел звонок. Я пожала плечами — биологические часы у некоторых развиты лучше, чем любые электронные. Когда он ушел, мне стало одновременно и легче, но и обидно было вдвойне.

Парнишку мне стало жалко. Если все любят клубнику, это еще никого не обязывает ее любить. Возможно удастся поменять себе эту пару. Мне лишнее беспокойство точно ни к чему. Я одела на уши огромные наушники и, пританцовывая, я направилась в административное здание.

Видимо, я не единственная кому в голову пришла эта идея. Возле Стойки администратора стоял Эдвард Кален, собственной персоной. С администраторшей они спорили именно о том вопросе, который интересовал и меня. Если бы инициатива исходила от меня — мне было бы не так больно и обидно. Но вот он стоит тут, спорит с администраторшей о том, как бы поскорее от меня избавится. Давненько мне не было так... так... я даже не могла подобрать слово! Глаза увлажнились, а в груди потяжелело. Было трудно дышать.

И тут он медленно повернулся ко мне. Видимо кондиционер опять донес до него мой запах. Дивное у него обоняние, как для человека! Я начинала злится. По-настоящему! Он что то пробормотал администраторше, я не обратила внимание, так я была зла на него, на мой запах, на его нюх и на природу в принципе, что для меня было абсолютно не важно, что он там шипит своими идеальными губами. Он хочет войны — будет ему война! В это время он проносился мимо меня, пронзая меня своим свирепым взглядом, полным безграничной ненависти.

Мой взгляд мог быть еще более свирепым в этот момент, но я слишком хорошо умела контролировать свое лицо. Что такое сдержать гнев по сравнению с тем, что я сдерживала каждую секунду своего нынешнего существования.

Я прижалась спиной к стене, тяжело дыша. Хотелось закричать, хотелось заплакать. Хотелось разорвать что-то на куски! Я стиснула кулаки до боли. Еще мгновение и я бы поджала колени, сползла на пол и заскулила, как побитый щенок. Ну нет! Не дождетесь! Я с силой оторвалась от стены, выскочила за дверь и пошла по коридору. Все остатки моей выдержки пошли на то, что бы идти медленно, будто ничего особенного не случилось.

Физкультура прошла отвратительно. Бамбинтон — игра хорошая, но в него приятно играть на солнечной травяной поляне, с друзьями и после пикника, а не в шумном спортивном зале где радом ребята играют в баскетбол. В баскетбол я бы тоже сыграла, но со своей семьей, а не с мальчишками, которые даже мяч провести не могут. Я без особого энтузиазма отправила волан через сетку. Меня не оставляло нехорошее чувство, что эта ненависть — не конец истории, а только начало. Ну что ж посмотрим, я наблюдала, как партнерша по игре никак не может угодить ракеткой по волану и одобряюще ей улыбнулась. Может стоит разыграть из себя какую же неспортивную? Это была идея.

По волану я промахнулась.

На ужин я запекла мясной рулет с картошкой. По трескоту за ушами Чарли, я поняла что ему понравилось.

Перед тем как заснуть, я думала о том, что мне делать. Как завтра себя вести с Калленом... Стоит ли выработать план или пустить все на самотек. Я решила, что буду его игнорировать и пусть ненавидит меня сколько его душе угодно. Меня не пробить! Я открыла первую страницу книги, которую мне подарила мама. Там была надпись "Победа над врагами даст тебе силу, а победа над собой — бесстрашие". Если я выдержу это испытание, то в какой-то мере обрету и то, и другое. С этой мыслью я начала погружаться в сон, хотя по телу и прошла небольшая дрожь.

На следующий день Эдвард Каллен в школу не пришел.

4

Это выяснилось конечно же в столовой за обедом. За столиком Калленов сидело только четверо. М-да... как бы мне не хотелось записывать это на свой счет, никакого другого объяснения сюжету этой пьесы я не находила. Можно было бы конечно на воображать, что он заболел, что уехал и т. д. Но все равно, неприятный осадок остался. Будто я воняю так, что ему пришлось переехать. По самооценке был нанесен тяжелый удар. Только судьба тут просчиталась, что касается отношений, моя самооценка никогда выше плинтуса не поднималась.

Я стала раздражительной. Жаль, что показывать этого перед такими нежными созданиями, как мои новые приятели Генри и Анжела было нельзя. Я сжала кулак под столом.

Мои подозрения усугублялись тем, что Калены меня тоже тайком изучали. Четыре пары глаз я постоянно ловила на разглядывании меня самой. Когда я явно поднимала на них глаза, он отворачивались, казалось вот-вот засвистят "мы тут не причем, мы ничего не делаем".. тра-та-та.. Это меня нервировало. Я же не редкостный экспонат, в конце концов!

Со своего наблюдательного пункта, да еще и прикрывая глаза кепкой мне стало видно многое. Например, что парочки явно не просто влюблены. Это была любовь с большой буквы. Они напоминали мне маму и папу. Теперь. Раньше эта любовь больше походила на боль. Я решила не думать об этом, а сосредоточится на характерах.

Самым открытым персонажем был качок. Это было видно по его жестам, мимике. Но он был явно азартен. Иногда, когда он разговаривал с Джаспером, со вторым парнем из их маленькой компании в его глазах появлялся блеск. Я могла предположить, судя по фигурам, спорт в их семье в почете. Его открытость так же читалась в том, что высокую блондинку, ах да, Розалии, он обнимал тогда когда хотел, ни на кого не обращая внимание. Сама же Розалии относилась ко всем с пренебрежением. Ее идеальное лицо кривилось чаще чем у остальных. Красота красотой, а дурной характер налицо. Она часто поправляла прическу, и то как она это делала говорило о том, что ее собственная красота доставляла больше всего радости ей самой. Эллис, миниатюрная фея, была самой живой из их компании. Она чаще всех меняла объект своих наблюдений, но иногда замирала, ее глаза на самую малость увеличивались в размерах. Чаще всего она после этого что то говорила. Иногда ее слова вызывали у компании повышенный интерес. Самым непонятным на мой взгляд был Джаспер. Он явно был не в своей тарелке, у меня складывалось такое ощущение, что он сам не понимает как сюда попал, зато когда он смотрел на Эллис, его глаза наполнялись теплом. Это было так мило!

За разглядыванием странной семейки, я почти не вникала в оживленную беседу за моим столом. Как и вчера Генри и Анжела наперебой рассказывали об одноклассниках

Я, как бы невзначай, когда подвернулся удачный момент в нашей болтовне, спросила:

— А что Калены всегда и везде вместе?

— Почти всегда да. Уверенна, если бы школьная программа позволяла, на занятия они бы тоже ходили вместе, — сказала Анжела и снова укусила яблоко.

— А так не ходят?

— Ходят, конечно, но далеко не всегда. Вот например следующее занятие У Эммета и у Эдварда совпадают — испанский. А за ним у Эллис и Джаспера — история.

— А ты осведомлена о их распорядке дня, — усмехнулась я.

— Осведомлена по причине, — вставил Генри.

— И какой же? — с интересом спросила я.

— Она влюблена в Бена Чейни. А у него занятия часто совпадают с занятиями Каленов. Он в выпускном классе. А о нем она знает все, — сказал Генри усмехнувшись.

Анжела явно не выдержала такого насмехательства над ее самыми потаенными мечтам и вскочила. Я пожулила Генри:

— Беги, догоняй, а то обидится и разговаривать с тобой не будет!

Генри поспешил мучить Анжелу дальше. На сей раз извинениями.

Я же медленно собиралась на свои занятия. И обдумывала все ту же ситуацию. Я никак не могла успокоится. Опять взглянула на Калленов. Такие разные и в тоже время поразительно похожие: бледная кожа, синяки под глазами... В памяти сразу всплыл образ младшего брата. Он тоже отличался от своих "родственников" общефизическими характеристиками, но кожа у него тоже была неестественно бледной и синяки под глазами. Меня не оставляла мысль что схожесть и расхожесть этой странной пятерки давала больше вопросов, чем ответов. Вернее никаких ответов. А у меня был один вопрос, на который мне хотелось знать ответ, но который я не решусь задать в слух. В голове у меня зажглась лампочка. Все-таки, если тебя заботят подростковые проблемы, а ты учишься в средней школе, думать и вести себя как подросток очень легко. Я двинулась к доске с расписанием.

Когда прозвенел звонок я только подходила в кабинету. В голове крутилось две пословицы: "Наглость — второе счастье" и "куй железо — пока горячо". Именно ими можно описать мои действия, которые последовали за резким открыванием мной двери аудитории, где шли занятия по испанскому. Я зашла в кабинет будто весь мир принадлежал лишь мне одной, с таким деловым видом, что ни один смертный не мог усомнится в том что я не права. Я не останавливаясь ни на мгновение быстро зашагала через весь кабинет пока не плюхнулась на стул. А рядом со мной сидел Эммет Каллен.

Парень явно не мог справится с удивлением, и я не собиралась давать ему такую возможность. Я с деловитым видом резко открыла учебник по литературе и сделала вид будь-то что то там ищу. Качек явно что то хотел сказать, но я ему не позволила — мой указательный палец резко взмыл вверх, а взгляд колко уставился в книгу, будто призывая к тишине, ибо от этого зависит судьба всего мира. Мой палец был в поразительной близости от эго носа.

— Фауст? — я резко подняла голову и смотрела прямо в его глаза. Он был поражен. Я для пущего эффекта взмахнула волосами.

— Что? — спросил он, так будь то я обвинила его в самом страшном преступлении.

— Сейчас проходим что? Фауста? — я не отрывала от него взгляда. Шок, сменился весельем. — Это урок испанского. Ты ошиблась кабинетом! — теперь смеялись не только глаза, все го мощное тело просто сотрясало от хохота!

— Черт, опять дни перепутала! Простите! — я сорвалась с места и бросилась вон из класса, под звуки смеха 20 человек.

Я тоже улыбалась. Но не по причине своего, заранее наспех спланированного "промаха".

Теперь я знала — мой запах отталкивает не всех Калленов. Но вопросов стало еще больше, но так как главный объект для вопросов исчез в неизвестном направлении, нужно немного расслабится. Иногда "немного" очень точное слово.

5

На свое занятие я, естественно, опоздала просто непозволительно. И, конечно же, с моим то счастьем, это было занятие мистера Фроста, любителя чужих биографий! Блин, вместо того, что бы задобрить старикашку, я будь-то его специально его злила. Понятное дело, что он по голове меня за это не погладил.

— Мисс Форест, если вы считаете, что можете вот так бесцеремонно врываться и срывать мое занятие, то вы глубоко ошибаетесь! Пожалуйста, выйдете за дверь! И прошу Вас, без разговора с директором, воздержитесь от посещения моих занятий.

Я бы с удовольствием... Но Чарли меня убьет! Я молча встала и вышла из кабинета. Что-то многовато кабинетов я должна обойти за пол часа. Ну что ж. Пора познакомится с директором этого многострадального заведения.

Моя походка особенным энтузиазмом не отличалась.

Была бы я директором средней школы, то взглянув на создание подобное мне, то наверняка бы вспомнил о наркоманах, панках, а то и похуже...Но к такому повороту событий я была готова изначально. Главное продумать линию защиты. Я достала мобильник и набрала знакомый номер:

— Тигр, привет.

— Сестренка! Как там северные ветра?

— Очень смешно. Но снегом пока не занесло, у нас дожди.

— Тушь течет? — он явно насмехался.

— Текла бы, если бы я предварительно не запаслась водостойкой! Короче, братишка, мне нужны детали моей легенды.

— Детали?

— Ну хорошо, вся легенда! Видишь ли.. я направляюсь к директору, и после секундного взгляда в мою сторону, он поднимет всю криминальную сводку моего предыдущего места жительства... Или у меня вообще нет легенды?!?

— Обижаешь, у тебя мало того, что есть легенда, у тебя есть подтверждения и документальные и свидетельские!

— Спасибо.

Честно говоря, Тигр мой приемный брат. Ну не одним же Калленам воспитывать неродных детей! Не скажу что кого-то из своего семейства я люблю больше, а кого-то меньше... просто с Тигром мне всегда было проще, он ближе мне по возрасту. Кстати, вот кого мне напоминают Каллены... Мою собственную семью! Опять я о них думаю, или о нем... короче, сейчас у меня проблемы поважнее.

— Я знал, что ты как всегда не подумаешь о таких мелочах!

— Зачем мне думать о об этом, если у меня для этого есть ты! Выкладывай!

— Ладно, тебя зовут Изабелла Форест. (У тебя есть весь пакет документов, я надеюсь.) Тебе 17 лет. Ты родом из Аризоны, город Феникс, где ты и училась в средней школе. В твоей бывшей школе слишком много учащихся, что бы кто-то из преподавателей или студентов тебя запомнил, тем более, что ты была очень тихая и скромная девочка, — он смаковал каждое слово.

— Ты решил прикольнутся? Пай-девочка!?

— Так ты будешь слушать дальше или нет?

— Буду, — я стиснула зубы.

— В собственности у тебя была машина марки форд. А единственная запись в криминальной хронике Феникса — парковка на этом же самом форде в неположенном месте. В дурной компании никогда замечена не была. Учишься хорошо, но звезд не хватаешь. В олимпиадах, съездах и подобной ерунде никогда участие не принимала. В кружках не участвовала. Подрабатывала официанткой в местном молодежном кафе несколько вечеров в неделю.

— Что?!?

— Та ладно тебе! Нормальная статья биографии. Тем более что в том кафе, где ты работала, алкоголь не продавали.

— А вот это точно издевательство!

— Ну вот, и развлечься уже нельзя. Занимаешься тут черной работой, а тебе в ответ только черная неблагодарность!

— Что ж, Тигр, видимо черный твой цвет! — я по-доброму рассмеялась.

— Солнышко, нечего намекать на цвет моей кожи! — подыграл он мне. Затем загоготал. — И потом, чем идеальнее ребенок, без каких-то исключительных особенностей, тем он незаметнее. Не беспокойся, я оставил тебе немного пространства для фантазии. Ты переехала в Форкс... солнце, а зачем собственно ты переехала в Форкс? На твоем месте мало бы кто туда переехал... Оставляю эту часть тебе! Тем более что причину переезда документировать необязательно. Да я и сам не знаю настоящей причины! Так что здесь можешь придумывать сама!

— И на этом спасибо!!!

— Всегда пожалуйста. Кстати, личное дело, мы тоже отправили, так что у директора оно есть. Удачи.

— Спасибо. Береги себя! Кстати, Тигр, я соскучилась...

— Я тоже, малыш, я тоже... Ничего, может заедешь как-нибудь в гости?

— Может, — грустно сказала я. Далековато до Лос-Анжелеса. — Ладно, мне пора. Пока.

— Пока. Не скучай.

В Форксе я соскучится не успеваю. Я остановилась возле двери директора. М-да, причина переезда в Форкс... Сложный вопрос...

Выхода не было, нужно было смотреть по ситуации. Постучала в дверь. Дождалась ответа "войдите" и зашла.

Честно говоря директор выглядел не как сотрудник учебного заведения, а как утопающий в бюрократии государственный служащий, в общем хозяин своей ячейки.

В его взгляде не читались, а просто кричали его мысли. Он не просто удивился, он был поражен моим видом, но все же произнес:

— Добрый день. Чем могу помочь?

— Добрый день. Меня зовут Белла Форест. Дело в том, что я только что стала причиной конфликтной ситуации и меня отправили к Вам.

— Так-так, вы новая ученица, — сказал он как утверждение, а не как вопрос. — Но, прежде чем разобраться в Вашей ситуации, я хотел бы знать что это!

— Это?

— Ваш внешний вид не соответствует общепринятым нормам в нашей школе!

— Общепринятым? При всем уважении, а где я могу прочитать про эти нормы? Дело в том, что я только на днях переехала в этот город, и не успела ознакомится со всеми правилами. Может у вас есть какой то документ, в котором эти нормы прописаны, что бы мне больше не попадать в впросак... — я мило ему улыбнулась. Естественно, вся эта сводка правил была только в голове у достопочтенного директора и вместо ответа он только краснел. Я решила над ним сжалится, тем более что слишком много недоброжелателей мне тоже ни к чему: — Или лучше объясните мне Вы, в чем мой облик не соответствует общему порядку.

Мужчина смягчился, но на самую малость:

— Первое — макияж, на Вас слишком много косметики, еще немного и она начнет осыпаться на мой ковер!

Я подумала, что его ковру ничего не грозит, косметику я всегда использовала проверенную и первоклассную!

— Но в школе нет запрета на макияж! Практически все студентки красятся!

— Но не в таком количестве! Я даже не уверен, что смогу Вас узнать, после того как вы ее смоете! — в точку, подумалось мне — Тут учебное заведение. А Ваш макияж предназначен для другого! — а вот это уже оскорбление. Правда заслуженное. Если бы я могла обходится без макияжа, то так бы и делала! Я стиснула зубы.

— У меня есть причины!

— Какие, позвольте узнать?

Что тут скажешь... я задрожала от негодования, но ничего не ответила.

— Дальше, Вы слишком броско одеваетесь. На мой взгляд, в учебное заведение нужно одевать менее кричащие вещи!

— У меня есть причины, — промямлила я дрожащими губами.

— Какие?!? — этот консерватор был неумолим. Черт, если бы я переехала в какой-нибудь мегаполис, этого разговора бы не было! А тут в маленьком городке, даже цвет твоей майки может стать предметом обсуждения на ближайшие два месяца!

— Этот разговор не только Вам неприятен. Мне он тоже не по душе. Но я считаю, что просто обязан сделать Вам некоторые замечания... — похоже я ошиблась. Может он и ничего, но консерватор. — Давайте договоримся, уступим друг другу. Вы придете без макияжа и в менее кричащей одежде, а я улажу Ваше недоразумение с учителем. Кажется у Вас сейчас занятие с мистером Фростом?

— Да — промямлила я без особого энтузиазма. Эму легко делать это предложение и в обычных обстоятельствах это было бы просто супер, но выполнить его условия чрезвычайно тяжело. — Я согласна, но при еще одном условии — вы будете присутствовать на первом моем завтрашнем занятии. Хотя бы первые 10 минут.

— Зачем? — он был поражен. — Впервые слышу, что бы студент сам просил прийти директора на свои занятия!

— Просто Вам своими глазами нужно увидеть, почему я так выгляжу.

— Ну что ж... Я принимаю Ваше условие!

Я вышла за дверь и тут же упала. Разговор с начальством отнял у меня много жизненных сил и оставил раздавленной. По телу пошла мощная судорога. Нужно взять себя в руки! Я поднялась и сосредоточилась на том, что бы больше не допустить такого.

С каждым днем все легче. Я иду к своей цели успешнее, чем предполагалось.

Я добралась до дома не в самом лучшем настроении. Взглянув в зеркало в маленькой прихожей, я еще раз отметила, что у директора школы были все основания для его просьбы. Я выглядела не как прилежная ученица, а как ночная бабочка, поп звезда и воротила в одном лице.

Стянув с себя кепку я тряхнула волосами, сбросила куртку, ботинки двинулась наверх, в ванную, где умылась. Обычно днем я этого не делаю. Перед Чарли я тоже по привычке ношу боевой раскрас. И он часто делает мне замечания по этому поводу. Привычка сильная штука! Перед посторонними лицо не показывать. Это было мое главное кредо уже очень долгое время. Теперь погоже с этим нужно было заканчивать... Эх... пойдут нелегкие будни.

Я подняла глаза к зеркалу над раковиной. Косметика мылась, с волос капала вода, а лицо смотревшее на меня из зеркала было невозможно прекрасным.

5.5

Люди предсказуемы. Когда вечером Чарли вернулся домой, я готовила ужин и сервировала стол. А он на меня пялился. Открыв рот. Сказать он, видимо, не мог ничего, дар речи отняло, поэтому он все так же смотрел и смотрел. Пришлось чуть ли не под руку вести его к столу и усаживать. Он ел, как я подразумеваю механически и, наверное, не замечал, что именно.

Эх... Те кто говорят, что красивым людям живется легче — прав. Но людям, которые красивы неземной красотой лучше не показываться другим на глаза. Об этом говорила вся моя биография.

Когда к Чарли, наконец, вернулся дар речи, он выдавил.

— Ты похожа на маму.

Да, я знаю. Мне стало грустно.

Утром, когда Чарли немного привык, сообщил, что мне пришла почта и там не одна посылка. Но мне нужно было ехать в школу, поэтому я оставила процесс разворачивания посылок на вечер. Тем более что я точно знала, что именно мне должны прислать и это могло ждать.

Я была сегодня ранней пташкой. Еще бы, не хотелось, что бы на меня глазела ВСЯ школа, можно ограничится только своим классом и парочкой сонных ребят. Первым делом я пошла к директору.

По нашему уговору я одела обычную одежду — синие джинсы и совершенно безликую темную кофту с V-вырезом, волосы завязала в пучок, надежно спрятав нем красные прядки. Обычный стиль подростков моего возраста. Если бы не лицо и фигура.

У большинства, вернее у всех встреченных мною людей, реакция в точности повторяла реакцию Чарли — они словно примерзали к месту и разинув рты на меня глазели. И я была уверенна — меня абсолютно никто из них не узнал! Ни у кого из "пораженных" мною людей не хватит смекалки и воображения, что бы объединить воедино два образа.

Надо же мне было встретить на пути Розалии с Эмметом. Их реакция не отличалась от большинства, разве что у Розалии на лице застыло выражение глубокого недоверия. Кажется, она не ожидала в жизни встретись особь, которая могла сравнится с ней по красоте. Мне эта мысль понравилась. Хоть один плюс за сегодня — снять корону с королевы красоты удается не каждый день...

Директор Джонс от остальных не отличался. На свой урок я его вела точно так же как Чарли вчера вечером. В директорском кабинете меня посетила, на мой взгляд, гениальная мысль. Выдать себя не за Беллу, а за мифическую Джейн Смит. Так я убью двух зайцев — сохраню и секрет и право на маскировку.

"Красота спасет мир" — к этому слогану я бы добавила "и уничтожит его". Я сидела на занятии за последней партой и рассматривала портреты над доской. Рядом со мной сидел мистер Джонс и часто поглядывал в мою сторону. Тоже самое делали абсолютно все сидящие в классе. Уже прошло 10 минут урока, а лекция так нормально и не началась — учитель сбивался.

Я просто встала и вышла из класса, за дверью я облокотилась о косяк и стала ждать, когда наконец выйдет мистер Джонс. Он таки вышел. Я подняла одну бровь и повернулась к нему:

— Ну как? Можно уже одевать кепку?

Он смотрел на меня несколько долгих секунд, а потом сказал:

— Одевайте, что хотите! — и быстро зашагал по коридору. Я смотрела ему вслед и не могла сдержать злорадной улыбки.

6

Я просчиталась. Несмотря на то, что я натянула на глаза кепку и сменила кофту, а вместо шпилек обула вездесущие армейские сапоги, кое-кто заметил из какой машины появилась "Джейн Смит". Это было видно по горящим глазам Джессики Стенли, которая втиснулась возле меня в очередь к раздаточным столам на обеде. В момент, когда болтовня между мной, Генри и Анжелой на секунду прекратилась, Джессика решила познакомится:

— Привет. Ты же новенькая! Изабелла Форест, верно?

— Белла, — поправила я.

— А я Джессика! Очень приятно с тобой познакомится! Не хочешь сесть к нам за столик, я хочу познакомить тебя со своими друзьями.

Итак, меня только что пригласили в высшую лигу. По крайней мере для этой школы, ну... если не считать Калленов. Да и вообще я заметила, что здесь к семейству с бледной кожей относились насторожено, считали их гордецами и дружить особо не стремились. Но восхищались. И сплетничали.

— Если Генри и Анжела не против к Вам пересесть. Мы просто пообедать собирались вместе...

По немного скривившемуся лицу Джессики я поняла, что приглашение касалось только меня. Ну что ж, посмотрим как эта зазнайка выветрится. Но Джессика, выдавив доброжелательную улыбку, произнесла:

— Конечно! Ребята, вы же не против?

Анжела посмотрела насторожено на центральный стол в столовой, где уже усаживались "звезды", промямлила:

— Почему бы и нет.

У Генри отняло дар речи, поэтому я просто взяла его под руку и потащила в сторону центрального стола. Вчера бегала по кабинетам, сегодня таскаю под руки людей. Что будет завтра?

Вблизи Тайлер и Майк оказались такими же, как и казались вначале. Детьми. Казалось еще немного и они начнут меня дергать за волосы. А вот Джессика и Лорен оказались не только заносчивыми особами, но еще и сплетницами. Первое, что спросила меня Джессика, после краткого представления, это кого я подвозила сегодня утром. Ух, пронесло! И я ответила:

— Девочку. Симпатичную такую. Ей к директору было нужно. Не знаю зачем.

Девочки явно были разочарованы. Они надеялись хоть на какую то информацию. А тут на тебе! Мимо!

Слово за слово и я с ребятами разговорилась — о самых обычных вещах косметике с девочками и о машинах с мальчиками. Не то что бы мне были эти темы сильно интересны, я просто поддерживала разговор. А вот мои собеседники буквально таяли от удовольствия. Анжела и Генри за весь обед не сказали ни слова. Анжела видимо стеснялась, а Генри так поразила эго нынешняя компания, что он до сих пор не мог прийти в себя.

В итоге мы получили приглашение присоединится к их компании завтра.

Для того, что бы быть популярным много ума не нужно. Для того, что бы быть популярным в средней школе — его не нужно совсем. Он скорее мешает. Так я размышляла, через несколько дней сидения за "самым популярным столом". Не один из ребят сидящий с нами, ни на йоту не сравняется с интеллектом Генри, которым я восхищалась, настолько он отличался от остальных. Я вообще думала что он, возможно, станет великим ученым. "Не возможно, — поправила я себя. — А когда-нибудь". У него как раз такой склад ума — задавать вопросы и давать на них ответы. А таких добрых и отзывчивых людей как Анжела единицы, и она тоже хорошо училась. Беседы за столом же сводились к моде, шмоткам и спорту. Для подростков популярен тот, кто крут. А крутыми подростки могут быть только за счет родителей. Ведь какая в принципе разница в итоге выберут ли тебя королем и королевой бала, если за стенами школы раскинулся огромный мир с безграничными возможностями. Мне было немного жаль, что Анжела и Генри не видят этих возможностей. Вот они сидят здесь, по обе руки от меня и думают, о том что сидят за самым "крутым" столиком в столовой, и боятся даже открыть рот, ибо не выдержат неодобрения и презрения со стороны своих "продвинутых и крутых" одноклассников. Глупо. Но ничего не поделаешь, это социум, так было всегда и революцию я устраивать не собиралась. Правда и обидеть моих друзей я тоже никому не дам. С этой мыслю я расслабилась и позволила голосам звенящим за столом течь в любом русле, не слыша смысла, как будто я слушаю радио. В принципе было не плохо, не нужно было реагировать на каждую реплику. Вот так и находят покой в толпе. Эх, с каким бы удовольствием я бы достала сейчас наушники и слушала бы музыку! Когда мы сидели за самым неприметным столиком только с Генри и Анжелой у меня никогда таких мыслей не возникало. Я улыбнулась.

— Интересно, где же все-таки Эдвард Каллен? Впервые вижу, что бы кто-то из их пятерки отсутствовал, — сказала Лорен, чем сразу привлекла мое внимание. Конечно же, внешне это на мне никак не отразилось.

— Не знаю, может заболел, — ответила Джессика. — Хотя не помню, что бы кто-то из них вообще хоть когда-нибудь чихал!

— Мне, честно говоря, все равно! Они мне не нравятся и я это никогда не скрывал! Как можно быть такими ненастоящими! Они ни с кем не общаются. Видимо считают себя птицами слишком высокого полета! — сказал Майк, с чувством. Резко, но зато открыто. Открытые люди лучше, чем темные лошадки, правда с ними не так интересно.

А потом впервые за два дня подал голос Генри, но так тих, что слышала только я. Да и остальная компания начало обсуждать более занимательный предмет — предстоящие танцы:

— Мне тоже Каллены не нравятся. Но не все о только двое.

— Кто же? — спросила я тихо и осторожно.

— Эллис и Эдвард.

— Но почему?

Он взглянул на меня:

— Они смотрят иногда на меня как-то странно. Вернее это было раньше. За день или два до твоего приезда все началось. Теперь Эдварда нет. А Эллис на меня теперь вообще не смотрит. Иногда мне кажется, что все это мне показалось. Но неприятное чувство еще не прошло. Но я был рад, что Эдвард уехал. Может, если он приедет, все начнется опять.

— Не начнется, — сказала я твердо, глядя ему в глаза. — А если начнется, то мы спросим в чем дело!

Он только кивнул. Видимо к нему вернулось доброе расположение духа.

Его слова меня немного удивили. Генри сам по себе был не очень заметным, как я могла судить из своего пребывания здесь. А Каллены — сверх заметными. Их ничего не связывало. Может Генри действительно все показалось.

Если Майка не заботило отсутствие Каллена младшего в школе, а Генри этот факт радовал, то о себе я этого сказать не могла. Меня это мучило. Все еще.

Следующее занятие у меня было вместе с Анжелой и мы вместе шли к аудитории. Я решила начать разговор:

— Что-то после того как мы сменили столик за обедом ты очень тихая стала.

— Ты тоже не особо разговорчивая, — тихо прошептала она. Это было что-то новенькое.

— Думаешь? — спросила я.

— Да, я думала что ты такая только со мной и Генри, а ты оказывается такая со всеми.

— Какая такая?

— Ну... ты никогда ничего о себе не рассказываешь. Совсем. Иногда, мне кажется, что ты просто появилась из воздуха и начала жить только когда приехала сюда.

Правда говоря мне от этих слов стало жутковато. Нет, конечно, я не появилась из воздуха...

— А ты бы хотела что-то знать? — спросила я очень тихо.

— А ты бы мне хотела что-то рассказать? — она взглянула мне прямо в глаза.

Никогда не думала , что Анжела может быть такой. Солгать ей было бы богохульством. И я сказала, наверное, первую откровенность за все время пребывания в Форксе:

— Раньше я бы сказала нет, а теперь не знаю, — я говорила так тихо, что сомневалась, что она меня услышала.

— Когда будешь знать, скажешь, — улыбнулась она мне. Мне сразу стало легко. Это не девочка, а чудо! Она молчит, но все видит. А главное понимает.

Я улыбнулась ей в ответ. Мы обе явно были довольные вошли в класс. "У меня появилась подруга" — мне казалось, это было нашей общей мыслью.

Потом Анжела созналась мне, что сегодня вечером у нее никого дома не будет и она хотела пригласить меня в гости. Мне было очень приятно, и отказываться не хотелось, тем более, что жили мы, как оказалось, совсем рядом.

Дом Анжелы мало чем отличался от дома Чарли. Планировка та же, а мебель другая, без изысков. В Форксе люди жили просто.

Мы с подругой решили приготовить домашнюю пиццу. Пока мы готовили, я не сдержалась и спросила:

— Анжел, я конечно рада, что ты такая не любопытная, но мне все же интересно. Почему тебя не интересует кто я и откуда и как я жила раньше? Мало ли, может я преступница?

— Не думаю, что ты в таком случае жила бы в доме шерифа! — она усмехнулась.

— А может как раз поэтому! — засмеялась я в ответ.

— Ну тем лучше, значит шериф Свон все держит под контролем! — она подняла скалку, как жезл.

— Все равно не понимаю. Мне бы было интересно.

— Все тебе интересно! — засмеялась она. — И потом, даже если бы ты была преступницей, мне все равно, — тихо призналась она. — Ты нас спасла.

Смех стих.

— От чего? — спросила я еще тише.

Она села. Руки опустились. У нее был вид очень усталого человека. Я подсела к ней вплотную. Мне не нравилось ее выражение лица.

— Генри..., у него были проблемы. Но я надеюсь ты никому не скажешь! — сказала она сильно волнуясь.

— Конечно нет! Я — могила! — заверила я ее.

У Генри были большие проблемы до твоего приезда, — начала она. — Он, как ты наверное заметила не самый популярный мальчик в нашей школе. Но он умный и такой хороший, покладистый. В общем, для мальчика, он слишком мягок и... и его сделали козлом отпущения. Те ребята, которые приставали к нему в день твоего приезда, они... они издевались над ним постоянно. Он мне много не рассказывал. Все было наверное еще хуже, чем я думаю! — она всхлипнула и я обняла ее рукой за плечи. — Его выворачивало по утрам! Так сильно он не хотел идти в эту чертову школу! Учителя ему не верили, а потом он и пытаться перестал что-то говорить. Отец одного из хулиганов шишка в городском совете, очень приличный гражданин. Отец у Генри очень строгий. Из тех, что считают, что мужик должен быть всегда мужиком. А мама безвольная... Так что с их стороны поддержки ждать не приходилось. Для него жизнь была адом. Настоящим адом. Он раз поехал в Сиэтл и купил там... — она зарыдала. — пппи..сто..лет, — рыдания полились сплошным потоком и я поняла то, что мне хотела сказать маленькая девочка. Это действительно было страшно. — Только не думай про Генри ничего плохого! Прошу тебя! Я не должна была говорить!

— Я ничего плохого не думаю! — я взяла ее заплаканное лицо в ладони. — Поверь мне! Слышишь!!! Не думаю! — я сильно обняла тельце, которое сотрясали страшные рыдания.

— А потом приехала ты и изменила все... — прошептала она мне в плече.

— Давай так. Ты сейчас немного успокоишься. Мы поставим пиццу в духовку, а потом позвоним Генри и пригласим в гости, ведь пиццы и чая хватит на всех!

Она улыбнулась, кивнула и пошла умываться. А я набрала номер Генри.

Все таки хорошо провести вечер с друзьями перед телевизором поглощая при этом пиццу сделанную своими руками!

А на следующий день пошел снег. Ребята в школьном дворе играли в снежки. Я к ним с Анжелой не присоединилась, видимо нам обоим эта игра особой радости не доставляла. Нас догнал Генри и мы троицей двинулись в столовую. А еще я заметила странную вещь. На нас троих оборачивались точно так же, как например, на Джессику и Майка. Получается, не жданно не гадано, но факт — мы стали популярными!

"Эффект бабочки — думалось мне. — Как странно, меняешь что-то одно и все меняется до неузнаваемости. Вот я, например, одним своим поступком считая его правильным и естественным, изменила, а некоторым может даже и спасла жизнь стольким людям — Генри, Анжелы, тех хулиганов, а если копнуть глубже и директора Джонса и Чарли... а то и всего городка! "

Я была изначально не права в двух вещах. Первая. Популярность важна. Не для меня, не для огромного мира вокруг, а для этих детей, которые живут здесь и сейчас! Иногда для них это залог выживания.

Вторая — иногда нужно делать революции и менять распорядок уже сложившихся вещей, потому что оно того стоит! Я взглянула в смеющиеся и уже такие родные глаза Генри и по-приятельски закинула руку ему на шею, в таком дружеском объятии мы ввалились в столовую, смеясь, двинулись к "популярному столику".

Но кое-что в столовой изменилось. За столиком Калленов сидело пятеро.

7

Подало ли у вас когда-нибудь сердце? У меня упало, когда я увидела Эдварда Каллена. Это когда оно сжимается, становится будь-то твердым и отпекаемым и выпадает прямо на пол, а потом, подобно теннисному мячу, отскакивает от пола и возвращается на место.

Я открыла глаза, вернее я их даже не закрывала и взглянула на комнату еще раз. Генри уже был шага на три впереди меня, а я видимо как тот идиотский истукан застыла на месте. Опомнившись, я бросилась догонять своих друзей.

Честно говоря, я так привыкла себя мучить загадками, что появление предмета моих мучений в моей реальности абсолютно вывело меня из колеи. Что-то не припомню, что бы раньше со мной случалось что-то подобное. А по силе эти чувства не могли даже сравнится с любовью к моим родным. Может я себе все напридумывала. "Очнись! — крикнула я себе. — Ты что не помнишь, что было неделю назад? Он тебя ненавидит! Он хотел от тебя избавится! По его мнению, от тебя воняет так, что он сбежал в неизвестном направлении!". После этих мыслей я снова смогла дышать.

За столом я села спиной к столу пятерки и отдала все свое внимание разглядыванию пальцев, лежащих на столе. Хорошо, что Генри вызвался доставить нам еду, потому что на более сложное действие я казалась себе неспособной. Да и есть совсем не хотелось, на что Анжела полюбопытствовала:

— Почему ты ничего не ешь?

— Не хочется, — буркнула я.

— Еще бы! Под такими то взглядами!

— Какими еще взглядами? — не поняла я.

— На тебя смотрит Эдвард Кален, — это меня удивило и насторожило

— А по твоему, он не выглядит.. ну... расстроенным чем-то?

— Да нет, просто смотрит и все.

— Анжел, не смотри на него, а...

— ОК! — Анжела повернулась на стуле спиной к Калленам и мы уткнулись взглядами в Лорен и Джессику. Оказывается мы не единственные, кто заметил повышенное внимание Каллена к моей персоне. Ну да ладно, в конце-концов, сидение раз в день в одной огромной столовой не принесет вреда ни мне, ни ему. Я позволила своим нервам немного расслабится.

Я точно могу сказать, когда именно он отвернулся. Зачем оборачиваться если перед тобой сидит два живых зеркала, которые мало того, что показывают, так еще и болтают об этом. Они как всегда начали перемывать косточки, Калленам в том числе. Я знала, что слушать в этот момент их не стоило, врят ли в их словах есть крупица правды.

И тут мне послышалось то, что заслужило моего внимания. Через всю комнату с огромной скоростью пронесся какой-то маленький предмет и ударился о стену. Стена же немного треснула, но под краской ничего не было видно, хотя очень сомневаюсь, что кроме меня этот факт кому-нибудь известен. Я не обернулась на этот звук. Я опять же не почувствовала никакой опасности для себя. Энергия в комнате была ровная, как всегда, поэтому я сразу потеряла интерес.

Чувствовали ли вы когда-нибудь тягу сделать, что-то, что решили ни в коем случае не делать? Это был один из таких мучительных моментов. Я сама не понимала, почему упорствую, ведь Эдвард Кален не стесняясь на меня пялился! Один раз я все же сдала позиции, не удержалась и повернулась в их сторону. Вся пятерка дружно смеялась. Парни брызгали водой на девушек, а те громко высказывая неудовольствие прикрывались подносами. Прям идиллическая картинка. А я чувствовала себя идиоткой — сижу тут, страдаю, напрягаюсь, хотя не вполне уверенна, что у меня есть для этого основания. Может я накрутила себя? Напридумывала непонятно чего, а теперь маюсь, хотя на самом деле все не так. О как я была зла на себя, но лицо оказалось вполне спокойно. Я отвернулась.

А потом Каллены дружно встали и покинули столовую. Мне сразу стало легче. Исчезла напряженность, правда появилась напряженность другого порядка, правда, было уже лучше чем раньше. Если бы такие переживания со с мной случились бы неделю назад, судороги сломили бы меня полностью и я бы каталась по полу изнывая от боли на потеху публике. Эта мысль меня приободрила. Я молодец! И я почувствовала себя по-настоящему счастливой! В хорошем настроении, я одела наушники и двинула на биологию. Мне хотелось танцевать под заводную музыку, я даже недалеко от входа в аудиторию, начала кружится вокруг своей оси распростав руки к потолку представляя, что я на солнечной поляне танцую босиком по теплой траве, а надо мной бескрайнее синее небо. В таком нелепом виде меня и застал мистер Беннер, учитель биологии. Рассмеявшись, он пригласил меня в класс, поскольку занятие сейчас начнется.

Была ли Вас когда-нибудь молния? Это когда ты вдруг замечаешь что-то, и твое тело вдруг становится чем-то вроде неподвижного столпа, по нему проходит разряд, который больше всего чувствуется в макушке, верхней части спины и пятках, все вокруг постепенно, но стремительно исчезает, комната будь-то начинает темнеть и темнота идет из углов к центру, пока не остается только предмет твоего внимания. Через долгое мгновение, это проходит и ты не сразу понимаешь где ты и кто ты. Меня ударила молния, когда я увидела, кто сидит за моей партой. А я почему-то была твердо уверенна, что он найдет способ или причину и я больше не буду сидеть от него на расстоянии вытянутой руки. Хотя это было глупо. Когда я наконец очнулась — пришлось двинутся к своему месту.

— Голова кружится, — поддел мистер Беннер. На это я только и смогла что коротко кивнуть. Я сосредоточилась на другом.

Шаг. Второй. Длинный вдох. Еще шаг. Выдох. Шаг. Вдох. На выдохе я села. Для людей дыхание процесс автоматический, но похоже, пол минуты назад я стала дельфином, у которых наоборот — дыхание процесс осознанный. Когда же я уселась на стул, то совсем забыла, что мне делать дальше... Пару мгновений растерянности, и я вспомнила! Я начала долгий вдох, когда услышала:

— Привет.

С Вами когда-нибудь разговаривали золотые рыбки? У меня было такое ощущение, что со мной только что заговорили, по крайней мере вероятность милой беседы о жизни с золотыми рыбками я считала столь же маловероятной как и то, что когда-нибудь заговорю с Эдвардом Калленом. В итоге я подавилась воздухом, который вдыхала. Пришлось зажмурится, справится с органами которые мне уже не поддавались, а жили отдельной жизнью.

— У меня не было возможности представится на прошлой неделе. Я Эдвард Кален. Ты должно быть Белла Форест.

Вас когда-нибудь сбрасывали на полном ходу с "банана"? Это, когда катер резко поворачивает, и надувная конструкция выскальзывает из-под вас, море и небо меняется местами, а потом только холодная вода, пузыри воздуха, да еще сосед по "банану" заезжает вам локтем в глаз. Именно такие ощущения вызвало у меня моя фамилия в его устах. Только имя не то. Я опять крепко зажмурилась и открыла глаза.

— Ты знаешь мое имя?

— Его все знают. Весь город ждал твоего приезда.

Маленький городок. Конечно же! Но все равно...

— Но ты назвал меня Белла. А Чарли, я уверенна, называет меня за глаза Изабеллой.

— А. — сказал он, смутившись. Конечно, его осведомленность говорила о том, что либо обо мне сплетничают, либо кто-то назвал при нем имя, которым я себя называла...

Потом он немного помолчал, и мне показалось, что у него тоже проблемы с дыханием, как и у меня. Может дело в запахе.. от этой мысли мне стало грустно и больно. Кстати, из измученного сознания опять выкатилась мысль — где же его ненависть?!? Ее не было в его золотых глазах. Золотых?!? Разве они были не черными? В этот момент оп подвигал в мою сторону микроскоп, и заметил мою озадаченность:

— Леди первая? — а после паузы, когда увидел что я никак на предложение не отреагировала. — Но, если хочешь могу начать я.

— Нет. Я начну. — я решительно подвинула к себе микроскоп. Глянула туда только на мгновение и ответила: — Профаза, — после чего хотела поменять препарат, на чем и сосредоточила все свое внимание, в то время как услышала как дивный голос шептал: — Не возражаешь, если я посмотрю? — Я потеряла контроль над всеми своими действиями и чувствами. Моя рука будто сама отправилась в свободное плаванье. Я, как в замедленной съемке, наблюдала это прикосновение. Его рука коснулась подушечек моих пальцев. Рука была очень холодной, как будто стекло, но на ощупь это было не стекло, а кожа. Меня пробил электрический разряд и растекся по всему телу, аж до пальцев ног. Никогда еще я не испытывала более сильных ощущений. Потом я услышала: — Прости. — он сказал это, будь то сквозь стиснутые зубы. Он отвернулся от меня в микроскоп. Слава Богу мы сидели за последней партой и я могла себе позволить задрожать. У меня было лишь пару мгновений, пока он отвернулся, чтобы справится со своими импульсами, что было не легко. — Профаза. — как в тумане услышала я комментарий самого чарующего голоса на свете. Еще пару секунд и все опять войдет в норму.

Когда я повернулась к нему, что бы взглянуть что он делает оказалось он уже успел сделать запись в тетрадь и менял препараты. Потом он взглянул в микроскоп:

— Анафаза.

— Можно мне? — он явно удивился, но микроскоп ко мне пододвинул. Я протянула за ним руку, но не осмелилась сама взять микроскоп. Я боялась не его прикосновения, а своей реакции на него. Он был прав. Это была Анафаза.

Мы были первыми кто сделал лабораторную работу.

Теперь он смотрел на меня каким-то непонимающим и очень глубоким взглядом, будь то не понимал, кто это сидит перед ним. А я смотрела на него, как громом пораженная. Никогда за всю свою жизнь я не встречала существа, подобного этому и это определялось не по нему самому, а по моим ощущениям, с ним связанным.

Тем временем мистер Беннер принял у нас результаты лаболаторки. Он был удивлен, что я определила три препарата из пяти. Бурча себе под нос: "Думаю, это хорошо, что вы делали лабораторную вместе. Так остальные дети могут получить шанс выучить что-нибудь новое для себя". Ну что ж, он прав. Для меня урок биологии был действительно познавательным, но этот факт касался лабораторной только косвенно.

— Паршиво, что пошел снег. — пробормотал мой собеседник. Та-а-ак началась погода. Значит ему скучно... Ему скучно, а мне от этого обидно.

— Не совсем, — ответила я. Снег доставлял много радости другим. Мне было приятно на это смотреть. Но о таком, мне кажется, не рассказывают.

— Тебе не нравится холод.

— И сырость. — а еще промозглость, дождь, и т. д. и т. п., подумала я, короче Форкс, это вам не Маями!

— Тебе, наверное, нелегко живется в Форксе. — честно говоря от этих слов произнесенных именно этим человеком, мне хотелось просто истерически захохотать! "Нелегко"! Нелегко, это не то слово! Убийственно, подходит больше.

— Ты понятия не имеешь как. — я сказала это шепотом. Позволить взглянуть на него я смогла себе только раз.

— Ну и зачем ты тогда приехала? — он явно решил меня добить. Ответ простотой не отличался.

— Это... сложно.

— Уверен, я смогу понять — а вот это уже врят ли, подумалось мне.

— Моя мама вышла замуж.

— Когда это произошло?

— В Сентябре.

— В общем они так счастливы вдвоем. Я бы помешала...

— И они отослали тебя сюда — его голос был грозен.

— Конечно нет! Я сама себя отослала.

— Я не понимаю.

— Я бы помещала их счастью. Я боялась отнять у нее любимого человека. Не хочу начала скандалов. Может их конечно же и не было бы, но проверять мне не хочется. В общем, я решила, что я уже взрослая девочка и могу пожить одна. Тем более, что о Чарли нужно заботится. Хоть он и не признает этого. — я улыбнулась, вспомнив о нем.

— Но теперь несчастна ты.

— И что? — я решила не юлить.

— Это не справедливо.

— А тебе никто не говорил? Жизнь вообще не справедлива! — не могу поверить что я говорю об этом!

— Я уже где-то слышал нечто подобное. Ты хорошо держишься. Но могу поспорить, что ты страдаешь намного больше, чем хочешь показать, — ОН ДАЖЕ ПОНЯТИЕЯ НЕ ИМЕЛ, О ЧЕМ ГОВОРИЛ.

— Я тебя раздражаю? — после паузы продолжил он.

— Не совсем. Я злюсь на себя. Неужели меня так легко прочитать?

— Напротив, я считаю, что тебя очень сложно прочесть. — и на том спасибо! Хотя, не многовато он видит для человека, который "читает с трудом"...

Честно говоря я не горела желанием продолжать этот трудный для меня разговор. Я молчала, он тоже молчал. Вдруг я услышала, что кто-то бежит по коридору, стремительно, он остановился у нашей двери. Я отбросила назад волосы. Этот кто-то положил руку на ручку двери. Еще пару мгновений и он передумал и куда то ушел.

Тут меня осенило! Мои ощущения! Они возвращаются назад! Не думаю, что кто-то из двадцати студентов сидящих со мной в одном классе могли бы о себе сказать, что знали, что кто-то только что хотел зайти в класс, но передумал. Они начали возвращаться еще раньше, например, в столовой в обед я тоже почувствовала то, что мне было чувствовать не положено.

Урок подошел к концу. Как и в первый день, Эдвард ринулся из класса под звуки звонка.

Гупало ли у вас сердце? Это когда ваше сердце из мускула превращается в боксерскую перчатку, и бьет грудную клетку так, что это отдает в ушах. У меня сердце гупало, когда я боковым зрением увидела Каллена на автостоянке. Честно говоря, мне хотелось подойти к нему. Может поговорить о чем-то. Глупое желание. Интересно, сколько раз за день можно почувствовать себя полной идиоткой. Я, похоже, уверенно двигалась к мировому рекорду! Я решила просто пойду к соей машине, сяду за руль и поеду домой. Слишком много для меня переживаний за сегодня. Снег превратился в дождь, а кругом были лужи.

Дома меня опять ждали несколько посылок, и Чарли пошутил, что почта Форкса работает только на меня. Я была слишком усталой, что бы с ним препираться и пошла спать.

Ночью был мороз, который вчерашние лужи превратил в гололед. Чарли позаботился о моей безопасности одев цепи на грузовик, за что я его отблагодарила вкусным завтраком.

Первое что я заметила на автостоянке, это Эдварда Каллена, который стоял возле своей машины через четыре ряда от меня. Он смотрел на меня как то странно. Возле него стояла его сестра Эллис. Я вышла из грузовичка, но видимо вчерашний, полный переживаний день дал о себе знать. Что бы иметь хоть какую-то опору, потому что мои ноги свело, и я не могла нормально передвигаться, я схватилась за кузов своей машины. Со стороны это выглядело, будь-то я боюсь поскользнутся. Я опять взглянула на Каллена, а потом какое-то движение привлекло мое внимание. Тайлер не справился с управлением своего фургона, и огромная махина на бешеной скорости приближалась к моему грузовику.

А между ними стояла я.

8

Три метра.

М-да.. выбор во всех его проявлениях никогда не был моей сильной стороной! — так размышляла я, спокойно наблюдая, как на меня летит темно-синий фургон, — Должна заметить — его цвет мне не нравился. Я бы такой не купила. А сейчас мне нужно было сделать выбор! Должна сказать, что у меня было много вариантов...

Я могла сейчас напрячь руку и перебросить свое тело в кузов своего любимого грузовичка, то тогда транспортное средство Тайлера Кроули сильно искорежит бочок моей машинки.

Я могла бы упасть и закатится под свой грузовик, но тогда бы последствия были примерно те же.

Быстро отойти, но для публики за моей спиной это было бы еще то зрелище, как мне объяснить быстроту своего движения.

Я могла бы послать все и всех к черту и спасти подарок Чарли, послав ударную волну или того хуже... но в фургоне сидел живой человек, и я не могла дать ему пострадать по моей, а не по своей вине. В моем нынешнем плачевном состоянии я не могла контролировать свои действия, а тем более действия внешние! А так, если его фургон и столкнется с моим грузовиком, то не думаю, что он сильно пострадает. Ну... пару царапин, сотрясение мозга, может, сломает пару ребер... Будет знать, как гонять по гололеду! Тут люди ходят, между прочим! Хочет катятся, пусть покупает коньки в спортивном магазине отца своего лучшего дружка Майка!

А еще я могла стоять здесь и ничего не делать и позволить двум железяками раздавить мое измученное тело.

Два метра.

Чаще всего я не могу выбрать потому, что мне всегда нравятся больше всего самые невозможные варианты, в данном случае, последний и предпоследний.

Все эти размышления у меня заняли долю мгновения. Я мысленно улыбнулась, может до того как фургон ко мне подлетит, я успею покурить и еще раз обдумать варианты. Эта мысль мне была приятна.

Я тяжело вздохнула, опять же мысленно, потому что на реальное действие не хватало времени, придется отдать предпочтение первому варианту, в конце концов все что я делаю в Форксе — это игра на публику, так что придется остановится на самом реальном... и я напрягла руку, которой держалась за свою машинку, приготовилась к прыжку.

Но тут случилось что-то странное, ко мне на бешенной скорости подлетел какой-то предмет и коснулся моей талии. Я у удивлением поняла что это чья-то рука. Я скосила глаза и не поверила своим глазам. Меня обнял за талию Эдвард Каллен!

Один метр.

Мое тело тут же превратилось в сметану. Такого варианта в моем списке, естественно, не было. Мне стало интересно, а с другой стороны... О боже! Как же мне спасти и его и себя и Тайлера!!! А вдруг не получится. Все мое тело скрутила боль, а для того, что бы сделать подобный финт, нужен контроль! Очень много контроля! Ладно... поживем, увидим. Я решила, что буду ждать до последнего.

А он в это время вместе со мной в реках сдвинулся от места где я стояла. Должна заметить, это было правильное решение — именно в это место пришелся первый удар. Честно говоря, этот удар полоснул меня по сердцу, потому что он пришелся по моей машине, а я ее успела полюбить. Затем, фургон опять стал надвигаться на нас, теперь уже по оси. Картинка более всего напоминала киношную хлопалку и если бы я снимала этот фильм то назвала бы его: "Что еще скрывает Эдвард?" Задумываясь над следующей серией, я и не заметила как ударилась головой об лед. Черт! В следующий раз лучше буду следить за сюжетом, который снимается сейчас, а не обдумывать сиквел! Мой нежданный спаситель вскинул руки, что бы словить махину с таким неприятным цветом.

— Проклятье!

А я в это время рассуждала о рыцарях... Меня никто никогда не спасал. Я всегда могла позаботится о себе сама и теперь думала о том, что может кто-то и хотел, но он был недостаточно быстр. Эдвард был быстр и успел спасти меня прежде, чем это я сделала сама. Боже, как хорошо я теперь понимаю глупеньких принцесс, которые сидят по башням, окруженным драконами и ждут героев! Это так... не помню, что бы в моей жизни был более романтичный момент.

А тем временем катастрофа продолжалась. Так получилось, что мои ноги оказались прямо под колесом фургона и если бы Эдвард сейчас отпустил руки, оно могло придавить мне их, и я раздумывала, не убрать ли мне ноги из-под него. Но я была эгоисткой. Сделать это я всегда успею, а вот посмотреть, как меня от этого спасут, только сейчас. В итоге мой рыцарь, правда, без доспехов, но при большом желании его серое пальто можно было представить стальным, немного подбросил фургон, освободив при этом руки, вытащил мои ноги и словил махину снизу. Затем он оттолкнул его от нас. Из фургона вылетели стекла, и надеялась, что Тайлер не очень пострадал, а то я тут развлекаюсь, а он там, бедняга, страдает!

А в следующее мгновения мы встретились глазами. И я осознала, что что-то не так! С ним. Разве человек может двигаться так быстро и бросаться фургонами? Собственно, вопрос был риторический. В моих глазах отразился ужас, в его — паника.

— Белла, с тобой все в порядке? — требовательно произнес он.

— Все хорошо, — что еще тут ответишь...

Он побеспокоился о моей голове. Не стоило, правда, я хоть и не останавливаю голыми руками катастрофы, но все же не хиленький цветочек! Но я решила все-таки ему отдать должное и произнесла: — "Оу!" — прикасаясь к голове. Потом он освободил меня из объятий. Мне стало не хватать их. За пару мгновений я уже успела к ним привыкнуть. Мы обменялись взглядами и я решила озвучить мысли вслух:

— Как ты... как ты оказался здесь так быстро?

— Я стоял возле тебя — "Ага, конечно, а вон и стадо слонов полетело..."

— Ты стоял возле своей машины. — мне было интересно, как долго он будет выкручиваться и что на придумывает.

— Не стоял.

— Стоял.

Нормально прижать его к стене, или скорее у искоряженому капоту, не удалось, потому что вокруг начали собираться люди. Ладно-ладно, я подожду. А ждать, кстати сказать, я умею!

Пришлось ехать в больницу, ведь не могла же я сказать: "Все нормально, ребята, я точно знаю что у меня не так!" Публика, публика, и еще раз публика.

В больнице начались мои мучения. Мало того, что нужно было выслушивать непрекращающиеся извинения Тайлера, так еще и обманывать врачей, а мне хотелось поскорее все закончить и поехать домой.

В больнице работал и отец Эдварда. Не ожидала, что он будет столь молод и красив, но бледная кожа и синяки под глазами определяли, кто именно передо мной. Я могла обмануть кого угодно — медсестер, рентген, других врачей, но не его.

— Я такого еще не видел! Сказал он тихо и пораженно. У тебя сильнейший болевой шок из всех что я видел за время своей практики! Твои мышцы, о... — он не находил слов.

— Одним движением тела я вскочила на ноги, чем повергла доктора Карлайла в ступор.

— Я хочу поговорить с Вам наедине, в вашем кабинете! — и я двинулась вон из палаты, а он провожал меня только взглядом. Ничего, догонит, когда челюсть оторвет от пола.

Я сидела на стуле для посетителей в кабинете доктора Карлайла. На стенах не было никаких грамот, какие обычно весят у докторов, только одна картина.

— Я не понимаю... — это первое, что он сказал, когда зашел. — В таком состоянии люди не ходят! В таком состоянии люди не живут! — его удивлению явно не было предела. Он просто остановился посреди кабинета и глядел на меня во все глаза. — Тебя должно просто корежить от боли!!!

— Но меня не корежит... — сказала я тихо. Собственно мне нужно было как-то заставить его никому не говорить о том, что он знает. От этого зависело слишком многое.

— Вы же доктор. Вы давали клятву и т.д... помните такой пункт, как врачебная тайна? Так вот — это, — я показала на себя рукой, — Ваша тайна.

Я не фанат манипуляций с сознанием, но в данный момент это была бы дополнительная гарантия его молчания. И я встала со своего стула и коснулась его плеча. Из меня полились первобытные шептания и я начала ходить вокруг него. Он не мог пошевелится, даже если бы хотел. Немного навивания еще никому не вредило. Никакой мистики, немножко гипноза и все. Мне нужно было убедить его — то, что насчет меня ему не нужно беспокоится. Только меня. Других, конечно же, пусть лечит, а меня не трогает.

Подействовало! Иногда старые методы намного эффективнее новых.

Вышла я из кабинета доктора Каллена в приподнятом настроении. Конечно, не совсем честно склонять мнение других людей в свою сторону... но что поделаешь, в наше сумбурное время, кто играет по правилам? Тут как на войне, либо пан либо пропал.

На выходе из больницы я догнала сына доктора Карлайла. "Когда Бог создавал созданий ему подобных, он совершал преступление" — подумалось мне.

Я окликнула его. Не скажу, что он был рад моему появлению.

— Эдвард, мы можем с тобой минутку поговорить.

— Чарли ждет тебя.

— Мы всего на минуту.

— Что ты хочешь?

— Я хочу знать, как ты это сделал!

— Сделал что?

— Спас меня, остановил фургон... все...

— Да, я спас тебя! Неужели ты не можешь поблагодарить меня и покончить с этим.

— Но... ты остановил... ты поднял фургон, ты подбросил его... я не знаю что думать! — ломала комедию я.

— Никто тебе не поверит, — прошептал он.

— А я и не собираюсь ни с кем делится — огрызнулась я .— "Я хочу знать с чем имею дело. Для того, что бы совершить все те вещи, ты не задействовал никакой энергии, кроме своей собственной..." — вот что было для меня важно и непонятно.

— Ты не оставишь меня в покое? — спросил он.

— Нет.

— Тогда я надеюсь, что ты насладишься разочарованием, — прошипел он мне и сел в машину.

С Чарли домой мы ехали молча. Музыку мы тоже не включили. Каждый думал о своем. А потом я заметила большой, черный Land Cruiser, который на большой скорости догонял нас.

— Чарли, а на твоей машине есть цепи?

— Да, а что?

— Хорошо.

Двести километров в час по ледяной дороге, не самый лучший выбор... но это для кого как. Водитель Land Cruiser явно такими мелкими заботами не страдал. А в следующее мгновение вошел в такой красивый и головокружительный дрифт, что я аж залюбовалась. Он подобно грифелю циркуля нарисовал идеальный полукруг, скользя боком шинами по льду, а остановился прямо нос к носу с нашей машиной. Кажется в Форксе это уже становится любимым видом спорта. А что! Фигурное катание на авто. Звучит! За технику исполнения золотая медаль конечно же принадлежит Land Cruiser. Ну ничего, судя по количеству зрителей обоих пируэтов, приз зрительских симпатий точно достанется фургону Тайлера!

Дверь джипа открылась. Из него вышла фигура в готическом плаще. Прям герой из фильма "Кровавые реки". Была бы камера, можно было бы заснять классный эпизод для ужастика, думала я, когда фигура в красном плаще приближалась к полицейской машине. Потом я опустила стекло и сказала силуэту, который остановился возле него:

— Тот фургон, между прочим, чуть не убил меня!

9

— Ну не убил же! И потом, если не изменить траекторию его полета, он бы угодил в людей, которые не могли себя защитить! — капюшон откинулся и на меня смотрели самые синие глаза в мире.

— Так значит чужих людей нельзя, а родную сестренку можно! — а подняла гвалт в основном от радости видеть родного человека. Возмущения во мне не было. Мы просто подшучивали — это наша любимая семейная игра.

— Ну... ты бы справилась, но мне было интересно как — при такой то толпе за спиной! А еще я надеялась, что он сметет в дребезги то, что ты называешь своим автомобилем!

— А вот тут поосторожнее! Милых моему сердцу в обиду не дам! — затем, я выскочила из машины и кинулась в объятья неожиданному сюрпризу. Я зарылась носом в шелковистые золотые волосы... Маришка, сестренка, как же я тебя люблю! — и потом, мой грузовичок — всего пара вмятин, а вот фургон... на его ремонт понадобится много времени, лучше уже покупать новую машину.

— Кстати, где ты откопала это произведение легкой индустрии, — сказала я, показывая на плащ.

— А вот эта вещь — антиквариат!

— А почему тогда красный?

— Я знала, что ты оценишь, — сказала она, касаясь моих красных прядок.

Тут наконец в себя пришел Чарли:

— Изабелла!!!

— Привет, Чарли. Слушай ты так и будешь ко всем Форестам женского пола Изабеллами обращаться или как? — Лично меня совсем не трогал тот факт, что Чарли обращается ко мне не по моему настоящему имени, но так как я знала эту особенность отношения Чарли к нашей семье, сделала себе паспорт именно на имя "Изабелла Форест". Марианну такой расклад явно не устраивал. Ей нравилось ее имя и, собственно говоря, к Изабелле, она не мела никакого отношения.

— Уж и пошутить нельзя! — насупился Чарли.

— Прости, — сказала моя сестра, обняв его за плечи. — Но не мог бы ты все-таки обращаться ко мне по настоящему имени... Солнышко, а тебя он как называет?

— Так же.

— Изабеллой?!

— Беллой, — ответили мы с Чарли хором.

Она чуть не лопнула от смеха: — Ой, какое знакомое имя!!! — и согнулась пополам. Было бы у меня в руках что-то тяжелое, она бы быстро взяла себя в руки. Ладно, пусть развлекается. Ведь что такое жизнь без смеха.

— А я то в этом имени такого прям забавного? — удивился Чарли, переводя взгляд с меня на сестру. Я только прорычала в ответ. А Маришка сжалилась над приятелем:

— Не обращай внимание, Чарли. Просто эпизод из другой жизни.

— Иногда у вас такие шутки, которые кроме вас не понять никому! Ну что, едем домой? Из.., то есть Марианна, ты у нас погостишь? — спросил он, собираясь садится в машину.

— Нет времени, Чарли, я тут проездом. — у меня отлегло от сердца. Как бы я не рада была видеть сестру. Если бы она у нас ночевала, то мой секрет сразу бы стал известен. А этого допустить было нельзя. Я могу обмануть ее днем, но ночью свои действия я не контролирую и могу себя выдать.

— Чарли, можно мы с Маришкой немного покатаемся?

— Кто ж вам запретит! Только юные леди, не забывайте про правила дорожного движения! Даже тут есть ограничения скорости!

— Чарли, не будь занудой! Или ты правда думаешь, что мы тебя послушаемся? — усмехнулась по доброму сестра.

— Я же коп.

— Знаю. Рада была поведать тебя! Если что, ты знаешь как нас найти.

Когда мы сели в по машинам, Чарли во мгновение ока остался далеко позади.

— А где Диши? Ни за что не поверю, что ты здесь без него, — действительно, не только в семье Калленов приемные дети влюблялись в друг друга. Правда, у нас пример такого союза был только один. Диши и Маришка били приемными и в них не было ни капельки общей крови и они любили друг друга всю жизнь, сначала как брат сестру, а потом как любимых. Их любовная история никогда не была драмой с изобильными страстями, она была спокойным и тихим омутом, который хранил в себе много тайн.

— Конечно, куда же я без него. Правда я решила сделать крюк и повидать тебя, — когда она мне сообщила, куда именно они изначально держали путь, я присвистнула:

— Ух ты. Нехилый крюк!

— Какая разница, я быстро двигаюсь, и все равно на север! Кстати, — сказала она без всякого перехода, — не знала, что у тебя появился ухажер, да еще и с такими исключительными способностями...

— Не начинай, а?

— Кто он? — проигнорировала меня сестренка.

— Эдвард Каллен.

— Я понимаю, но я спрашиваю — КТО ОН?

— Не знаю.

— Не знаешь... чудьненько! Живешь тут одна, в лесу, из охраны только Чарли с мушкетом, а вокруг шныряют непонятные личности на огромной скорости и которых хлебом не корми, дай по жонглировать машинами!

— Мушкеты давно уже дома никто не держит! У Черли есть ружье и пистолет. А еще ОН — не непонятная личность! У него есть имя! Эго зовут Э-Д-В-А-Р-Д!

— Ах вот в чем дело, да! Он тебе нравится!

— Неправда! — и чего я отрицаю очевидное?

— Нравится-нравится... ой сестренка.. а я и не думала, что доживу до этого дня.

— Испытывать к кому-то симпатию — не преступление.

— Конечно нет, но он не человек. Это может быть опасно.

Мы немного помолчали.

— Если даже и так. Как ты говоришь, то я смогу себя защитить, — я тыкнула на свое запястье. — Но я не думаю, что он меня тронет. Если бы хотел, то давно уже бы попробовал. А я не беззащитная, ты же знаешь, я бы смогла дать отпор.

— Я знаю, — сказала она грустно. — Но это не освобождает меня от беспокойства за тебя. Ты сильнее меня, но я твоя старшая сестра и навсегда ей останусь. Я волнуюсь за тебя.

— Не нужно. Я большая девочка.

— Не такая уж и большая! — сказала она, опять весело рассмеявшись.

— Маришка, можешь никому о нем не рассказывать, а?

— Почему?

— Ты права — они мне нравится, и я не хочу, что бы кто-нибудь вмешивался. Если что-то будет не так, я первым делом скажу тебе!

— Я не думаю, что это хорошая идея... — сказала она грустно и неуверенно. — Твои мама и папа должны знать!

— Если ты не знала, о своих увлечениях подростки родителям не рассказывают.

— Это в случае с людьми! А он — не человек.

— Откуда ты знаешь?!?

— Люди такие финты не выбрасывают!

— Мы не можем знать всего! Может, мы не правы! Мы не будем делать выводов до тех пор, пока не узнаем всей правды!

— В чем-то ты права, но меня волнует, что ты здесь одна. Вернее с ним один на один.

— Я смогу за себя постоять.

Она опять замолчала. Думала она достаточно долго и тревожно, после чего тихо сказала:

— Ладно, — и она со стойкостью выдерживая мои бешеные объятия и выкрики: "Ты лучшая сестра на свете!", добавила — Но если что-то будет не так, если ты почувствуешь хоть намек на опасность, ты сразу же дашь нам знать.

— Слово скаута!

Она мне тепло улыбнулась. Я только заметила, что мы уже не двигаемся и остановились у дома Чарли.

— Маришка, а как ты поняла, что любишь Диши?

— Ты хочешь спросить, что такое любовь? У вас любовь?

— Нет, не думаю, я просто хочу знать... если это таки она... — даже когда я была ребенком, я не ощущала себя такой маленькой и несмышленой как сейчас.

— Детка, тот, кто по-настоящему любит, никогда не сможет тебе сказать, что же именно такое любовь.

— Понятно, — да этот ответ мою жажду знания не удовлетворил.

— Не волнуйся, солнышко, когда это произойдет с тобой, ты обязательно узнаешь! — она помолчала. — Он симпатичный мальчик.

— Да...

— И машины подбрасывает, как лепешки над сковородкой!

— Хватить меня подкалывать!

— Извини, просто не думала, что тебе когда-нибудь кто-то понравится так, что ты захочешь об этом поговорить. А если такое и случится, то я думала, что в доверительные лица ты возьмешь Кэтрин.

— Нет, я не готова к таким разговорам с мамой. Тем более, что я не знаю, что это любовь или что-то другое. Просто мне еще так сильно никто никогда не нравился... Да мне вообще раньше никто не нравился! Ладно, может я себе это все напридумывала и через недельку это пройдет, но все равно, я рада, что мы поговорили.

— Я тоже. А теперь мне пора. Диши меня уже заждался.

— Передавай ему привет и щелбан от меня! — я выскочила из джипа.

— Привет передам, а щелбан заменю поцелуем.

— Ладно. Это тоже сгодится... хотя щелбан, это сила!

Она рассмеялась и в следующее мгновение джип исчез в тумане.

А я побрела в дом. После разговора по душам мне стало легче. Но потом я вспомнила о еще одной своей проблеме — неспокойном сне. Если днем, я могла контролировать импульсы своего тела и с каждым днем мне ставало делать это все легче, то ночью с этим были серьезные проблемы. Единственно, что меня спасало, это резиновые подкладки под кроватью, которые помогали сохранять сон Чарли. Иначе бы Чарли очень скоро догадался, что судороги это дело рук не кошмаров... Нужно будет побольше уделить внимание этой стороне своей жизни — мало ли, в какой еще неожиданный момент и кто из моих родственничков заглянет на огонек, да еще и ночевать останется. Я была бы очень рада повидать своих родных, но знать мою тайну им совсем не обязательно. Итак, меня ждет тяжелая ночка.

10

На следующий день я решила сменить тактику. Какой смысл нападать и прижимать в угол человека, который все равно на эти штучки не попадается. Не могу же я его пытать! Нет, я конечно могу, а толку? Думаю, при моем трепетном отношении к этому невозможному созданию природы, подобные испытания души и тела будут болезненнее для меня самой.

"Боже, какой же он красивый", — в который раз я задохнулась я, увидев объект моих мечтаний и стремлений, которым я предавалась нынешней ночью. Честно говоря, мечтать о любви было намного приятнее, чем сосредотачиваться на других вещах. Я не помню, что бы мечтала о чем то с большим удовольствием, как о нем.

Я высматривала его всю перемену, не совершенно не обращая внимание на то, что происходило за моим собственным столом. Если бы рядом взорвали петарду, я бы даже не заметила! Я наблюдала за каждым его движением. Они были плавны и прекрасны. Он был, словно ожившая статуя, а взгляд был настолько пронзительный, хотя сегодня он на меня не смотрел, я хорошо помнила этот взгляд.

Я думала, что мне будет легче, чем позавчера, но ошибалась. Мне опять приходилось заставлять себя дышать, когда я приближалась к нашей общей парте.

— Здравствуй, Эдвард, — мой голос был вполне дружелюбным.

Но все мои добрые намеренья полетели к черту, когда он легко кивнул мне, даже не удостоив взглядом. Ну почему? Наверное, он разгадал мою задумку. Он знает, что я хочу вытянуть из него правду, а он не собирается мне ее открывать. Ладно, я подожду.

Что бы расслабится я начала бегать. Утром и вечером. Мое тело нуждалось в подзарядке, а еще нужно было приходить в норму!

Я решила, что на войне все средства хороши. В следующий день я пришла в школу без косметики.

Но прошел день, второй, неделя, но ничего не менялось. Меня поставили в полный игнор! Эдвард даже не смотрел в мою сторону. И почему так больно от этого. Какое мне дело? — врала я себе, а сама мысленно истекала кровью. Меня душила обида и сотни других маленьких пакостей, которые называются чувствами. Больше всего мне было обидно потому, что я опять ошиблась. Не знаю, что именно заставило его воспользоваться своими диво-способностями, что бы спасти меня, но теперь я точно знала — он жалел об этом.

От этой мысли мне хотелось умереть. Прямо сейчас, сразу. Почему он спас меня? Почему я спасла себя? Почему? Почему? Почему? Как бы было сейчас хорошо просто умереть и не чувствовать всей этой боли. За что мне это! Я этого не хотела, не стремилась и точно не заслужила! Я всегда делала правильные веши, согласно вселенским законам, никогда не перечила, не переступала грани — и на тебе — меня сломили обычные человеческие страсти.

Я тяжело переживала свое несчастье, хотя внешне все было обычно. Я тоже игнорировала его. Я старалась, но бывали моменты, когда я долго смотрела на него, то любуясь тем, что мне не дано иметь, то пытаясь разгадать, кто он.

Я поняла как называется мое состояние — это неразделенная любовь.

Я еще ближе сошлась со своей компанией. Не густо, но нужно было себя чем-то занять на переменках, например, общением с детьми. Я стала более веселой с ними и разговорчивой. Наша компания стала более сплоченной, а Генри и Анжела более уверенными. Больше всего я ценила то, что они остались собой. Мне казалось глупым делить школу на касты и как я поняла членам нашей группировки нынешняя обстановка тоже нравилась, ведь вместо постоянного соперничества за лидерство лучше иметь более широкий круг друзей. По крайней мере мальчишки — Майкл, Тайлер и Эрик были в этом со мной солидарны. Конечно же, об этом никогда и никто не говорил вслух, но это было неоспоримым фактом. Что же касается Лорен и Джессики, они остались такими же как и были, только с Анжелой начали общаться довольно плотно. Это мне радовало, поскольку это радовало Анжелу. С Генри особо о женских штучках не поговоришь!

Классик писал, что все семьи счастливы одинаково, а несчастлива каждая по-своему. В средней школе Форкса, как всегда, все было не так. Тут несчастливы были все одинаково. В основном из-за безответной любви.

Вот Генри, например, очень нравилась Лорен, нос которой был настолько высоко вздернут, что она кроме него и неба в тучах, а иногда и Тайлера, никого в упор не видела. Честно говоря, я не понимала, что в ней такого примечательного нашел Генри, но с другой стороны, мне ли об этом судить!

Анжела была влюблена в Бена. Он был выпускником и при всей моей симпатии к подруге, он врят ли замечал ее, а тем более как женщину, настолько незаметной она была. Мне казалось, что кто-кто, а Анжела заслуживает к себе внимания и хорошего отношения. И вообще не факт — достоин ли ее этот фрукт! Ой, я б уже лучше молчала! Но я и молчу, я думаю. За друзей обидно!

Если Бену кто-то и нравился в этой школе, так это была Джессика, по крайней мере, я заметила, что он иногда оглядывался в ее сторону, правда ее манера одеваться, просто заставляла многих представителей мужского пола буквально сворачивать шеи.

Самой же Джессике нравился Майк. Майк был веселым парнем, не таким как шут Тайлер, душа компании, так сказать.

С прохождением времени я стала замечать, что ребята из нашей компании все чаще стали приделать мне повышенное внимание, особенно это касалось Майка. Он постоянно подсаживался, что бы поболтать со мной о всякой ерунде. В принципе, было неплохо, что нужно было обращать внимание на что-то. Он постоянно проделывал это на биологии и я была ему за это, в какой-то мере, благодарна — терпеть в одиночестве Эдварда, который не обращает внимание на то, что ты существуешь, было особенно тяжело, а когда тебя занимают разговором, то хоть немного можно расслабится. Знал ли Майк, что когда я разговариваю с ним, улыбаюсь ему, я постоянно вдыхала самый лучший запах на свете, который исходил от моего соседа по парте? Не думаю.

От Тайлера мне тоже было некуда деваться. Сначала он приставал с извинениями, а потом уделять повышенное внимание по любому поводу. Тоже самое можно сказать об Эрике. Он тоже был моим частым собеседником. В общем, я чувствовала, что меня полностью окружили мужским вниманием.

Может дело в том, что я перестала прятать свои внешние данные под толстым слоем краски. У меня все еще была защита от чужих взглядов — такая как длинная челка падающая на глаза или козырек моей любимой кепки, но видимо этого было недостаточно и у меня появились поклонники. Это просто ставило в тупик Джессику и Лорен, ведь, если они "попросят" меня из их тесного кружка, ребята уйдут за мной.

Интересно, почему я так легко могу завоевать все мужские сердца, кроме того, которое завоевать действительно хочу! "Перестань опять на него глазеть! — приказала себе я. — Эй! Думать тоже перестань!"

Но, если первое осуществить было довольно легко, просто изменить положение мышц и костей, то второе никаким регулировкам не поддавалось...

Неразделенная любовь — это такое странное чувство. Оно заставляет тебя страдать и радоваться, уничтожать себя и возрождать одновременно. Иногда я радовалась жизни, потому что та создала его. А иногда мне хотелось умереть. Иногда я незаметно шла за ним по коридору, ловя каждое его движение, иногда наблюдала как двигаются его губы, когда он с разговаривал с кем-то из своих родных, иногда смотрела как ветер теребит его бронзовые волосы, но больше всего мне нравилось угадывать движение мускулов под одеждой. Это было приятной стороной моих мучений — наблюдение. Мне кажется, я полностью схожу с ума. Это похоже на одержимость. Но что поделаешь, если тебе что-то так сильно нравится, что ты с собой бороться не в силах! Интересно, это только я так сильно переживаю эту муку, или мои друзья переживают тоже самое. Я тяжело вздохнула. Я надеялась, что все дело в моей повышенной чувствительности. Я надеялась, что им легче, потому что такого страдания никто не заслуживал.

За столом обсуждались предстоящие танцы. Девочки должны были приглашать мальчиков и всем было интересно кто кого пригласит. Мне было не интересно. Я никого приглашать не собиралась, я бы пригласила... но я знала, что не только не получу ответа. Взгляда я тоже не получу. Эта мысль больно кольнула в самое сердце, ведь самым тяжелым для меня было не видеть его глаз.

На выходных заняться было нечем. Просто нечем и я решила обследовать окрестности, в доме я бы не выдержала. Я решила съездить к побережью. Наверное, нудно было пригласить кого-нибудь с собой, но не очень-то хотелось. Ла-Пуш оказался приятным местом — море, пляж, лес — что еще нужно для расслабления?

Я сидела на берегу, на бревне и смотрела в море. Немного моросило, но это было совсем незаметно. Море не отличалось спокойствием, но было красивым. Клеточки моего тела почувствовали, что мне спокойно и начали отпускать. Должна заметить, что за месяц тренировок мое тело стало намного более контролируемым. Это радовало, я все ближе к цели, хотя иногда, особенно когда Эдвард находился в поле моего зрения или осязания, я о ней забывала...

И тут что-то изменилось, какое-то движение со стороны леса. Все мои чувства напряглись — я почувствовала опасность. Тот, кто приближался задействовал энергию внешнего мира и она все еще циркулировала в нем. Из леса выбежал громадный волк.

11

"Это не честно! НЕ ЧЕСТНО!!!! Я приехала в эту глушь отдыхать, забыть обо всем на свете, о родителях, о братьях и сестрах, о жизни, о долге!!!" — возмущалась я во весь голос своей мысли, потому что если бы я говорила это в слух, меня бы слышали и в Форксе! — "Я приехала сюда подальше от вот этого вот" — я мысленно кивнула на волка. — "Мама так и сказала — НОРМАЛЬНАЯ ЖИЗНЬ!!! А сейчас что?!? И ГДЕ, позвольте спросить эта самая НОРМАЛЬНОСТЬ?!?" — Правда от мамы я утаила, как именно я собираюсь провести здесь время, но это детали. — "Тут мне точно нормально ничего не получится! Холод, снег, дождь, сырость, гололед, ненависть, друзья, такие виды спорта, как метание фургонов и фигурное катание на них, безответные чувства, физическая и душевная боль, а теперь ЭТО!?! Вот теперь и скажите, что из этого нормально?!?" — бушевала я.

Зверюге явно было не до моих душевных терзаний. Мне казалось, что он сам не знает бросаться на меня или убегать.

А я точно знала, чего хочу в этот момент — если бы мое пребывание в Форксе было закреплено трудовым контрактом, я бы точно подала заявление на увольнение! Столько мучений и никаких тебе коврыжиков! Да-да, а контракт порвала на много-много масипусеньких кусочков!!!

А волк наконец принял решение, похоже он решил подойти меняя понюхать или съесть, одно из двух. Он и правда думает, что я буду, словно красная шапочка сидеть на пеньке, как дура, и ждать его?! Похоже думал... он продолжил медленное движение. "Ну псина, если надеешься найти у меня корзинку с пирожками, то тебя ждет разочарование!" — и я подняла голову, мои глаза сузились, взгляд был злым.

Первое что я сделала — это ударной волной отбросила волка назад на пару метров — это было так... проба силы, — от чего волка занесло в кусты — меня не сильно порадовал результат, тело меня не слушалось, как раньше. Волк тут же выпрыгнул из кустов и зарычал на меня. "Да-да-да, я знаю, что ты очень страшный, что ты серый и что не равнодушен к поросятам, но у меня для тебя сюрприз — я не поросенок!"

Судя по выражению морды зверя, нужно проверить насколько хорошо я бегаю. Должна сказать, что когда за тобой несется на четырех лапах огромная махина смерти, это хорошая стимуляция! Да я бежала быстрее, чем на своих обычных пробежках, которые решила совершать после своего памятного посещения местного лечебного заведения. Я еще подумала о оздоровительном эффекте бега наперегонки со смертью: "Может перенести в Ла-Пуш свои утренние пробежки? А что, неплохая идея: покаталась на машине, побегала с волками, запихнула в себя завтрак и в школу — шпионить за Эдвардом!" — от мысли о Эдварде, привычно сжалось сердце.

Тем временем волк меня нагонял. М-да, все-таки бег никогда не был моей фишкой, с этим нужно было смирится. Я решила проверить еще одни свой навык я подпрыгнула и оттолкнулась ногами от дерева, потом от другого и так далее, получалось, что волк сейчас бежал внизу а я бежала по деревьям. Тут затрачивается больше сил, но намного эффектнее и безопаснее. Но деревья заканчивались и впереди был луг, а в мыслях пронеслось "дом.. милый дом"...

Да.. хватит играть с собаками, пора домой, а то я еще ужин не приготовила, а о Чарли нужно заботится или кормить по крайней мере!

Я спрыгнула с деревьев. Должна заметить это был хороший прыжок, больше похож на полет, еще пара-тройка шагов и я посередине луга. Я остановилась и развернулась к волку лицом. Если до этого он мчался за мной с щенячьим восторгом охоты, то теперь мои действия его явно насторожили. "Умная детина" — пронеслось у меня в голове. Ну да, в принципе, задействовать энергию внешнего мира под силу только существу наделенному интеллектом... Я крикнула:

— Я не желаю тебе зла! Но ты вынуждаешь меня применить к тебе силу! — "интересно, псина знает английский?" — Уходи и дай уйти мне!

Я показала ему правую руку. По пальцам струилась молния.

Видимо волк не только знал английский, но и язык силы. Он понял, что со мной лучше не связываться и затрусил в лес. Я же пошла к машине.

На самом деле я была недовольна собой! Я еще слишком слаба. Мне не следует пока испытывать судьбу. Даже животное при сноровке и уме может справится со мной. Этому волку, конечно нет, но не одними волками полнится мир!

Я собиралась в ближайшее время вопрос об этих созданиях поставить ребром! Насколько я знала, Ла-Пуш среди местных был довольно популярным местом. Вот и мои одноклассники собирались туда съездить на следующих выходных... Чарли ездил туда к какому-то своему приятелю регулярно. Наверное до меня прецедентов нападения не было. Странно, что волк напал на меня. Точнее сказать я напала на него первая... но кого интересуют такие мелочи. Даже если он и не нападал на туристов, то те, кто его видел, не могли остаться равнодушными и трезвонили бы об этом на каждом углу! Что-то тут не то. Почему он подошел ко мне? Не верю, что я первый свидетель. Да и не пропадал никто в этих местах добрые лет пять!

В школе я все еще обдумывала проблему волка-переростка, когда шла на биологию, когда садилась за парту... вопрос так меня заботил, что я забыла с кем сижу и тут в мозгу пронеслось: "Биология.. Эдвард..." я подняла глаза. Ну конечно! Он на меня не смотрел. В последний месяц он смотрел куда угодно: на стены, доску, учителя, одноклассников, окно, но только не на меня, только не в мою сторону! И тут меня осенило! Время побежало назад — меня на стуле будто на сверхскоростном транспортном средстве несло назад. Все: комната, дети, стены все превратилось в неясные полосы, странно, что при такой скорости у меня не развивались волосы, но они не могли развиваться, это все только мое воображение... и гоп! Я в первый день, в этом же классе... рядом со мной сидит Эдвард, он как всегда отодвинулся от меня как можно дальше... но его глаза... они смотрели с самой сильной ненавистью, которую я когда-нибудь видела в жизни! Меня осенило. Запах!

Мне опять захотелось умереть. Сейчас. Мгновенно! Что бы не чувствовать эту всепоглощающую боль!!! Боже! Наверное, в моем запахе, что то есть... волк.. черт с ним с волком! Потом разберусь... Эдвард... Мысль, которая пришла ко мне в голову чуть не убила меня сама по себе! Вот тебе ответы на все вопросы! Запах! Эдвард жалеет, что спас мне жизнь из-за запаха! А с этим я никогда и ничего не смогу изменить...

Боль была разрушительной и всепоглощающей, беспощадной. Боль всех разрушенных надежд и мечтаний! Я закрыла глаза. Боже, не дай мне завопить на луну, как тот раненый пес, среди бела дня!

Ко мне по привычке подскочил Майк и что то начал говорить про танцы, я сосредоточилась. Его пригласила Джессика, я ответила какие-то банальности, кажется даже с энтузиазмом, но он сказал что подумает, он думал, что я хочу его пригласить. Все это слышалось мне будто в тумане. Я отвечала я тоже в тумане, вернее отвечала я эмоционально, но мозг был в тумане, — мол, он должен пригласить Джессику, это не вежливо. А сама чувствовала себя так, будто вокруг меня не воздух, а какая-то вата. Потом сморозила, что то про Сиэтл, ответив на какой то его вопрос. Потом откапаю в сознании этот разговор. Он ушел, наконец то. Я в который раз поблагодарила Бога за то, что сижу на последней парте. От отчаянья я обхватила руками лицо. Плечами отгородилась от всего мира. Теперь осталось только одно — ЭТО ПЕРЕЖИТЬ. Я должна уехать, уехать из Форкса. Навсегда! Потому что я не смогу видеть его каждый день и знать, что он мне на дух не переносит! Какие точные слова! На дух. Дух. Запах!

Непонятно о чем заговорил мистер Беннер, все ждать было больше нельзя, я сейчас встану и выйду. А потом уеду. Навсегда. И забуду. Но я знала, что не забуду... Как болит сердце... Я взгляну на него в последний раз, он сидит со мной за одной партой! От одного короткого взгляда хуже не будет, ведь правда?

Я медленно повернулась к нему. И.. О Боже... встретила его взгляд! Я не могла пошевельнутся, я не могла ничего подумать, не то что сделать. Я просто смотрела в его глаза и терялась там. Когда он на секундочку отвернулся от меня и сказал:

— Цикл Кребса.

Потом он опять посмотрел на меня, но ничего не сказал. Мое отчаянье тут же ко мне вернулось и нарыло волной и у меня не было никакой возможности выплыть на поверхность, будто к ногам привязаны гири и они тянули меня вниз, но я решила дождаться конца занятия, а потом только покинуть класс. Я закрылась волосами. Больше не хотела на него смотреть. Нечего себя мучить! Нечего мучить его! Прозвенел звонок. Я стала медленно собирать свои вещи. Я не хотела уезжать, я не знала, как это сделать — попрощаться со всеми или не прощаться ни с кем. Всем мои мысли, все мои усилия были сосредоточены только на одном действии — складывании учебников в стопку геометрической формы... Как вдруг услышала:

— Белла?

12

Вы когда-нибудь стояли под огромным колоколом, который звонил. Я нет, но когда услышала этот звук, ощущения у меня были такие же, как от него. Звук оглушил меня, тело начало дрожать, сила притяжения к земле усилилась настолько, что даже если бы я очень захотела, то не смогла бы оторвать ногу от пола. Я не верила своим ушам, это не доходило до моего сознания. Это было жестоко — сначала сбросить меня в самые глубины ада, а потом помахать с земли рукой!!! Но даже если бы это было так, если бы я тонула в горящей лаве, а неприкаянные души самых страшных грешников раздирали меня на куски, неужели бы я не посмотрела на него, в последний раз?!? Наверное, посмотрела бы... конечно же посмотрела...

Я повернулась к нему. Я не верила, что это действительно происходит со мной? Или я больше не верила, что вижу его ответный взгляд. Я не знала. Это было для меня самой большой загадкой, с которой я сталкивалась. Я не могла понять, надеется мне на что-то или умереть.

Наверное нужно было что то сказать, но у меня не получалось даже пошевелить губами. Я мысленно начала считать. Нужно взять себя в руки. Он ждет твоего ответа, раз молчит сам! Нужно сказать, хоть что-то... Любое.

А потом во мне проснулась обида, я не заслужила таких мук! Может, конечно, и заслужила, но мирится с этим не собиралась.

— Что? Ты опять со мной разговариваешь? — как можно ощущать одновременно радость, злость, обиду и отчаянье?! Я знала. Теперь.

— Нет, не совсем, — и лифт, на котором уже начало подыматься мое тело из горящей бездны, сорвало. Я опять, второй раз за день, летела, но не назад, а прямо вниз. В боль. От такого дикого ощущения я закрыла глаза. Мне не хотелось чувствовать боль, но и жить тоже не хотелось. Моя мука, накрывшая меня с головой, подсказала мне, что я все еще жива, я уже не видела Эдварда на краю пропасти, вокруг меня пылал огонь разъедая душу и тело!

ТАК нельзя с людьми! А потом я поняла! Он — демон, пришедший меня мучить, но демон, которого я не могла прогнать, убить или возненавидеть, он был демоном, без которого я не могла существовать, но который не мог существовать со мной. Потому что эму это было неприятно... Я возненавидела себя! Не его, а себя. Нужно спросить его, зачем он это делает:

— Чего же ты хочешь, Эдвард?

— Мне жаль, — чего ему именно жаль? Себя? Меня? Или всего в целом? Может чувствует что-то не то и хочет извинится за себя. Он хороший. Сердце сжалось так сильно, что казалось сейчас размером с грецкий орех.

Потом я решилась, я открыла глаза:

— Я не знаю о чем ты... — похоже, это мой самый откровенный разговор с ним за все время.

— Нам лучше не быть друзьями, поверь мне, — я это уже поняла.

Я устала от борьбы. Мне хотелось, что бы все это закончилось. Я бы хотела, что бы нечего не начиналось. Как бы было хорошо, если бы он просто в первый же день сказал мне — твой запах мне неприятен или нечто подобное. Можно было бы обойтись без всего этого...

— Плохо что ты не решил поговорить об этом раньше, не пришлось бы ни о чем жалеть. — сказала я. Услышал ли он усталость?

— Жалеть? О чем? — его голос был требовательный.

— О том, что дурацкий фургон не раздавил меня! — огрызнулась на него я самой сокровенной правдой.

Он застыл. Вид у него был ошеломленный. Может я как раз озвучила его потаенные мысли? Скорее всего. Еще одно подтверждение! Теперь это было не пламя...меня облило кислотой!!!

— Думаешь, я жалею, что спас тебе жизнь? — он говорил настолько же ошеломленно, как и выглядел.

-Я знаю, что ты жалеешь. — сказала я так же зло и убежденно.

— Ты ничего не знаешь! — с чего это он так вскипел!?! Наверное, неприятно, когда другие читают тебя так же легко, как и ты!!! Возмущению моему не было предела! Скорее, прочь от сюда!!! Впервые в жизни я не смотрела куда иду, ничего не чувствовала, мне просто нужно было двигаться! Я собиралась уехать, значит я уеду!!! И тут удар. Кто?!? — была одна мысль! Не хватало еще столкнутся с... А потом мой взгляд прояснился. Передо мной был дверной косяк!!! Я сама себя чуть не послала в нокаут! Это уже слишком! Мои книги рассыпались по полу. Может оставить их здесь, они мне все равно уже не нужны, ведь продолжать посещать эту школу я не собиралась... Тут ко мне подлетел Эдвард, он собрал мои книги быстрыми движениями. Я на автомате сказала:

— Спасибо.

— Не за что. — Что это с ним? Почему он самовольно ко мне приблизился? Опять, — подумала я.

Ладно, подожду еще один урок — час это не так уже много. Просто мне нужно было набраться сил, а уезжать прямо сейчас слишком подозрительно — говорил мне разум, который с годами превратился часть в инстинкта самосохранения. Именно его я так нещадно тренировала, находясь в Форксе, а еще силу воли, да и силу в общем тоже!

Физкультура прошла в самокопании. Главная дилемма была все еще о прощании. Как сказать друзьям и Чарли, что я уезжаю? Нужно ли это им говорить. Я решила, что попрощаюсь только с Чарли. Выйдя из спортзала, я направилась к автостоянке. Сердце мое гупало почему-то не в груди, а в ушах, но даже через этот шум я услышала:

— Привет.

— Привет, Эрик, — с чего это сегодня всем захотелось поговорить со мной?

Он тоже пригласил меня на танцы. Я тоже отказалась, сославшись на Сиэтл.

— Может в следующий раз?

— Конечно, — сказала я зная, что больше никогда его не увижу. Мое лицо перекосилось от досады. Мальчик не заслужил такого отношения, ведь какими бы ни были его чувства, сильными или нет, он был таким же живым как и я. Ничего, я уеду и он все забудет.

Я вздохнула с облегчением. И вдруг услышала смех. Смех принадлежал Эдварду. Я обернулась. Он прошел мимо меня, но смотрел в другую сторону. Этот звук ласкал уши и ранил сердце. Я заставила себя сделать шаг по направлению к машине, потом еще один. Это требовало от меня небывалых усилий, хотя внешне выглядело вполне обычно. Я ведь хорошо умела прятать боль...

Я села в машину. Вот и все, я здесь! Пора... я тронулась с места, но вольво Каллена преградило мне проезд! Ну что это такое! Почему он мне мешает! Я же для него стараюсь!!! СОЙДИ С МОЕГО ПУТИ!!! Мне хотелось выжать педаль газа! Моя машинка с легкостью сметет с дороги его машину! И изрядно подпортит ее внешний вид.

Что-то с боку привлекло мое внимание. Тайлер.

— Прости Тайлер, я не могу объехать Каллена.

-Может, ты пригласишь меня на весенние танцы?— спросил он, и в его мыслях не было ни капельки сомнения в своей победе.

— Меня не будет в городе, Тайлер. — сказала я правду.

-Да, Майк упоминал об этом.

-Тогда зачем... — "непонятно, они что сговорились?"

— Думал, что ты его продинамила, — "много ты знаешь!"

— Прости, Тайлер, — сказала я твердо.

— Это прикольно. Но у нас ещё будет выпускной.

Я испугалась, что завралась. Почему все должны страдать из-за меня! Я очень сомневалась, что доставляю поклонникам более сильные чувства, чем разочарование. Владеть собой они не умели и все их мысли легко читались на лице, но мне неприятно было даже это. Мне не хотелось никому причинять неприятности!

А потом я посмотрела в зеркало заднего вида впередистоящей машины. Эдвард Кален трясся от смеха, но глаза у него были теплыми.

Мне уже было все равно и я надавила на педаль газа, но грузовичок был старой консервной банкой и не мог реагировать на все мои импульсы так же быстро. Только поэтому Эдварду удалось быть быстрее чем я и не попасть под колеса моей красной бляшанки.. Он унесся мгновенно.

Не видя перед собой объект своих мучений, мое состояние стало стабильным, а не колебалось синусоидой американских горок. Мне стало жаль говорить Чарли, что я уезжаю, да и как было это сказать — просто сказать, написать записку... Я металась по дому, а он не понимал почему. В итоге я приняла решение — уеду завтра утром. Так будет правильно и не заставит его волноваться,. Он не будет думать, что я сбегаю от него.

Спала я неспокойно, вернее не спала вообще, просто металась по кровати и была где-то середина ночи. Я думала, как буду объяснятся с мамой, по поводу того, что покинула Форкс. Я придумывала все новые и новые повороты этого заговора. В реальности он конечно же будет другой, но хоть одну-две фразы я подготовить смогу одна из которых будет "Хорошо, мам" — я и не заметила как произнесла эту фразу в слух.

А потом я поняла — моей комнате кто-то есть.

13

Я не могла поверить в величину допущенной мной оплошности!!! За всеми этими страданиями я оставила себя совершенно беззащитной! В таком состоянии ко мне мог подкрасться кто угодно! Даже дверной косяк, не сделав при этом ни единого движения! Я сама для себя стала опасна. Ладно, займусь самобичеванием потом! Сначала нужно выяснить кто же посетитель.

Все еще притворяясь спящей, я послала легкий импульс, и волна пошла кругом, отбиваясь от всех предметов в комнате, четко выделив силуэт незваного гостя. Рост и фигура мне были знакомы, но я не могла поверить своим догадкам, а потом я учуяла запах! Эго бы я узнала где угодно!

В моей комнате был Эдвард!

Мои глаза были все еще закрытыми, но зачем глаза, если можно посылать волны! Я видела, что он просто стоит и смотрит на меня, наверное думает, что я сплю... Разглядывал меня. Потом сел на кресло качалку в углу...

Я не могла объяснить его поведение. Что-то не клеилось... Как можно не переносить на дух человека, но ночью заползать в спальню? Это не поддавалось логическому объяснению, по крайней мере, логике в моем понимании!

Он, явно, о чем то напряженно думал, мои волны могли уловить любое изменение на его напряженном лице, но его взгляд от меня не отрывался. Он наблюдал как я сплю, хотя я совсем не спала. Я вдыхала его аромат, наполнивший комнату, любовалась очертаниями его тела, завидовала воздуху, который касался его кожи, обволакивала его волнами и мечтала узнать, о чем он думает.

А затем я улучила момент, когда он, видимо, собрался уходить, но я не готова была расстаться со своим сказочным видением!

— Эдвард. — я совершила ошибку! Не нужно было звать его, а то он поймет, что я не сплю и что я его словила. Я решила разыграть комедию, как делала это всегда

— Эдвард — повторила я мягко, будто через сон. Заворочалась. И вдруг черт склонил меня в свою сторону и я произнесла: — Останься. Не уходи. Пожалуйста... Не уходи.

Я не могла поверить в подобное чудо — он снова погрузился в кресло. Снова не отрывался от меня взглядом. Такую роскошь я не могла упустить! Он наблюдал за мной, а я за ним, не открывая глаз. Снова углубился в раздумья, от которых веяло решительностью.

Он ушел с рассветом, а я поняла, что никуда не уеду, пока не узнаю, что же он решил! У меня наконец появился проблеск надежды... Вопрос был в другом — надежды на что?

В школу я поехала, как обычно, хотя мне сотни, а может и тысячи раз хотелось сорваться и лететь туда как на крыльях, но я сдерживала себя и потом моя любимая бляшанка врятли могла развить такую скорость. Так что я, как всегда с довольно хорошим звуком, ехала в школу, раздумывая над тем, кто же он такой.

Двигался Эдвард с поразительной быстротой, он обладал большой силой, он был красив, как бог, но больше всего меня все же тревожило два его качества, которые были субъективно моими — он вызывал во мне доселе невиданные чувства и из-за них, мог подкрасться ко мне... А этого раньше не мог сделать никто! Странно, но этот факт меня почему-то совсем не беспокоил! Я не верила, что Эдвард мог представлять для меня опасность. Вернее разум предполагал, но сердце и душа говорили — нет!

В этих же раздумьях я проехала всю дорогу до школы, периодически надувая розовые шары жвачки. Странно, но когда рот делает какое-то механичиские действия — лучше думается. Я остановилась на автостоянке и вышла из машины. Первое, что я заметила — это был серебристый вольво. Машинка — хорошо, но где хозяин? Я решила провести эксперимент, в конце-концов законом это не запрещается. Я как раз вспомнила вчерашний эпизод с моим любимым косяком и книгами. Чувствуя себя героиней какого-то идиотского любовного романа, я уронила ключи от машины в лужу. Именно так должна была поступить любая маломальская леди, что бы обратить на себя внимание своего рыцаря. Правда, леди обычно разбрасывались перчатками и платками, но ключи от машины вполне сойдут для такой миссии.

Теперь, когда я знала чего именно ждать, или не ждать, подумала я грустно, сразу ощутила его приближение. Да-да двигался он очень быстро. Это было для меня поразительно. Я тоже наклонилась за ключами, я хотела, что бы моя "оплошность" выглядела естественно. Он поднял ключи первым и, выпрямившись, облокотился на мой грузовик.

— Как ты это делаешь? — спросила я прямо.

— Делаю что?

"Кошки-мышки и моя любимая игра..."

— Появляешься прямо из воздуха.

"Я тоже могу играть дурочку и почище некоторых!"

— Белла, не моя вина, что ты исключительно не наблюдательная!

"Не в бровь, а в глаз! А то виноват, спрашивается!?! Это все из-за тебя. Я мира не вижу из-за тебя!!!"

Потом я вспомнила о своих вчерашних терзаниях:

— К чему ты вчера устроил пробку?

— Я устроил это только ради Тайлера, не для себя. Мне надо было дать ему шанс.

"Что-о-о!!!" — он не дал мне уйти из его жизни, только для того что бы пошутить?! Не-е-ет! Это не для меня! Как можно быть таким бесчувственным чурбаном!!! Я живая!!! Живая!!! Я не все могу вынести! Странно, но во мне говорила злость, а не отчаянье. Может, потому что я помнила, что он пришел ко мне ночью и когда я попросила, он остался?

— Ты... — я задохнулась от переполнявших меня чувств, так и не сказав, что думаю. Я потерялась и заметалась между своими ощущениями, когда услышала:

— И я не притворяюсь, что тебя не существует. — вот эта фраза, мне точно не была понятна. А как же месяц игнора?!? Ни одного слова и даже взгляда? Что он подразумевает под этими словами? Не лги! Не лги мне сейчас! Опять американские горки, как вчера? От счастья в огонь, из огня да в надежду, из надежды да в кислоту, а из кислоты в кому?!? Мне этого еще раз не перенести, как же он этого не понимает?

— В таком случае ты собираешься довести меня до смерти? Потому что у Тайлера с его фургоном это не получилось?

— Белла, это просто абсурд!

"Для кого? Для меня это реальность!"

Я устала, я больше не могу. Я побрела от него, сама не знаю куда.

— Постой.

"Чего ждать, если меня ждут только мученья?"

— Прости, за то, что я груб. Но я не отрицаю, что был таким, но все-таки с твоей стоны неправильно было говорить так.

"Правда глаза колит?"

-Почему бы тебе не оставить меня в покое? — устала я смертельно. Я решила сегодня уехать, почему же не уехала? Потому что всякие, ныне здесь присутствующие, ночами по чужим окнам лазят и сбивают с толку!"

-Я хотел тебя спросить кое о чем, но ты не позволила мне и рта раскрыть.

"Ага, и что бы это меня спросить, ты решил залезть среди ночи в мое окно..." И вообще это ненормально — то ненавидеть человека, то спасать, по игнорировать, то искать встречи!

— У тебя раздвоение личности?

-Ты снова это делаешь.

"Да ты что! А что же ты сразу не задашь свой вопрос?"

— Ну, хорошо. О чем ты хочешь спросить?

-Я хотел узнать на счет субботы.

"В субботу я буду, наверное, уже либо в Лондоне, либо в Лос-Анджелесе, я еще не решила... Стоп! Разве не в субботу эти .... ТАНЦЫ?!" — у меня в голове одновременно всплыло три лица и три вчерашних разговора. Майк, Эрик и Тайлер. — "он собирается..."

— Ты смеешься?

— Ты дашь мне закончить?

"Попробуй" — я зажала губу, что бы не завизжать во весь голос — я не знала от чего от обиды или от восторга.

— Я слышал, что ты собираешься в Сиэтл в этот день, и мне интересно, можно ли тебя подвести?

Этот вопрос меня поставил в ступор.

— Что?

— Ты не возражаешь, если я отвезу тебя в Сиэтл?

Что он такое говорит. Зачем мне в Сиэтл? Кто поедет с нами? Не верю в то что он предлагает мне именно то что предлагает.

— С кем?

— Со мной, конечно.

-Почему?

— Я планировал поехать в Сиэтл на следующих выходных, и, если быть честным, я не уверен, что твой грузовик справиться.

Неважная причина, я должна заметить. И потом я не собираюсь в Сиэтл. Я собираюсь в Лондон! Или... да куда угодно, но не в Сиэтл!

-Мой грузовик справляется со всем очень хорошо, спасибо за заботу! — "Особенно если будет стоять в гараже у Чарли". Я решила, что нужно заканчивать этот странный разговор. Менять принятые решения — плохая примета. Я пошла, хотя опять не знала, куда я иду, в таком смятении чувств я находилась.

— Я не понимаю, почему это тебя так волнует... — проворчала я, когда заметила, что он все еще следует за мной. Мое сердце билось все быстрее, надеясь непонятно на что, а измученное тело и разум хотели уйти.

— Разумное использование полезных ископаемых должно волновать каждого.

— Если честно, Эдвард, я не понимаю тебя. Я думала, что ты не хочешь со мной общаться.

— Я сказал, что будет лучше, если мы не будем общаться, но я не говорил, что не хочу этого.

А вот это по-настоящему непонятно. Как, так?

— Да, спасибо, это все прояснило...

Мы остановились под крышей столовой. Я смотрела в его глаза и до меня начал доходить смысл сказанных им слов. Он говорит, что хочет со мной общаться? Мое сердце, кажется, остановилось. Время остановилось. Жизнь остановилась. А потом вдруг засветило солнце!!!

— Будет более... благоразумно, если ты не будешь моим другом, но я устал притворяться черствым, устал держаться вдалеке от тебя, Белла.

Солнце заблестело так, что от его света и тепла хотелось зажмурится. В его лучах грелась и расцветала каждая клеточка моего тела. До этого момента я не представляла в полной степени, что такое счастье!

— Ты поедешь со мной в Сиэтл?

Говорить я не могла. Невозможно было справится со всеми эмоциями, которые охватили меня. Я просто кивнула.

— Тебе действительно надо держаться от меня подальше.

"А вот этого теперь не дождешься!"

— Увидимся в классе.

14

День просто выпал. После разговора с ним я была словно в тумане. Постоянно на что-то натыкалась, поскальзывалась. Но эти мелкие неприятности я не замечала. Мне было все равно в каком положении сейчас находится мое тело в горизонтальном, вертикальном или в процессе падения. Мне казалось я парю, и больше всего меня волновало именно это. Я предвкушала поездку в Сиэтл. Чего мне от нее ждать? Я даже боялась фантазировать на эту тему. Мне казалось, я могу спугнуть свое счастье.

А когда я сидела на занятии, не могла справится со своим любопытством. Где он? Что делает? Как себя чувствует? С кем разговаривает? В какой позе сидит, стоит... много мелких вопросов, на которые хотелось знать ответ. И я решила немного потренироваться. А что еще делать на скучной лекции, сидя за последней партой? Я закрыла глаза, спрятала лицо за волосами, что бы никто из присутствующих не мог прочитать во мне физическую боль. Руки я положила ладонями вниз на стол, растопырив пальцы, для устойчивости и начала.

Первый импульс мне дался легко, как и ночью. Он пошел кругами от меня, отбиваясь и обволакивая все предметы в комнате, включая человеческие тела. Следующий импульс пробился за стены комнаты, пошатывая атомы, передавался мне, с каждым разом пробиваясь все дальше и дальше... а потом я его нашла. Он сидел на занятии по истории и чему-то улыбался. Интересно, чему он улыбался? Такие маленькие секреты я могла бы разгадать, только спросив у него самого. Но не мгу же я сказать: "Слышь, Эд, а че ты так загадочно улыбался на истории? Какая дата или персона тебя рассмешила?" — но все равно, моя "эхолокация" — прекрасная штука! Что бы еще мне могло дать такую возможность, исследовать его тело до последней детали. В основном, очертания. Они были прекрасны! По крайней мере для меня. Я не представляла себе более идеального мужского тела, как его. Боже, как же мне хотелось его коснутся! Хоть разок, хоть на мгновение, хоть кончиком пальца!

А еще я заметила одну его особенность, вернее не его, а всей его семьи — оны имели большую плотность. Больше чем другие люди. Даже больше чем другие предметы. Странно. Ладно. Разберусь с этим потом.

Что то я многовато проблем оставляю "на потом" в последнее время...

Зайдя в столовую, меня ожидал очередной шок. За столом Каленов сидело только четверо. И Эдварда среди них не было.

"Що не день — то перше травня!"* -кажется меня опять ждали американские горки. Не минуты с ним покоя. У него точно раздвоение личности. А может он садист? Мне стало грустно.

Я опять углубилась в самотерзание. Есть ничего не хотелось, и поэтому я взяла только колу.

— Как у тебя получается надувать такие шары жвачки и при этом оставаться чистой? — спросил Майк, отдирая остатки неудачно надутого шара. Затем, Тайлер наглядно продемонстрировал как получилось, что у Майка все лицо было в тонких белых обрывках.

Я уже собиралась открыть колу, когда Джессика мне сообщила:

— На тебя смотрит Эдвард Кален. Интересно, почему он сегодня сел один?

Вот тебе и подъем. Кажется, я уже могу делать предсказания! Это как в мировой экономике: процветание сменяется кризисом, а кризис меняется на рост и так до бесконечности. Цикличность наших отношений уже скоро станет для меня вполне привычной, если бы не душевная боль, которая сопровождала каждое падение.

Эдвард помахал мне рукой. Я, конечно же, пошла к нему, кинув знакомым, что он, наверное, не сделал домашнюю работу.

Я подошла. По своему обыкновению калатало сердце. Так и до инфаркта недалеко!

— Почему бы тебе не сесть со мной?

"Действительно, почему бы и нет". Выдвинула стул. Села. Такие простые действия и так много усилий!

— Это все так необычно, — с сомнением сказала я. И действительно, я, наверное, первый человек, с которым обедал с одним из Калленов, насколько я знала.

— Ну... Я подумал, что я все равно уже в аду, и так что можно сделать путь приятнее.

"???"

-Если честно, не поняла, что ты имел в виду

— Я знаю.

"Я рада!" Но вообще-то мог бы хоть что-то объяснить. Я тут страдаю, как еще ни страдал никто и никогда, а он в аду? От чего?

Он в аду?!? Как он может быть в аду? Он этого не заслужил!!! Эдвард, оставь ад для меня! Я к нему привыкла... Только скажи мне в чем проблема — и я все изменю. Я могу. Поверь мне.

— Извини, я по-прежнему ничего не понимаю.

— Когда я с тобой, всегда слишком много говорю — это одна из проблем.

"А по-моему слишком мало".

— Не беспокойся. Я ничего не поняла.

— Я рассчитываю на это.

"Ага, значит вразумительного ответа ждать не приходится!"

— Итак, короче говоря, мы друзья?

— Друзья... — он раздумывал об этом около секунды.

"Американские горки, ПРИВЕТ! Я уже соскучилась."

— Ох, нет. — вырвалось у меня.

— Ну, я думаю, мы можем попробовать. Но я предупреждаю сейчас, что я не самый подходящий друг для тебя.

— Ты повторяешься.

— Да, потому что ты не слушаешь меня. Я все еще надеюсь, что ты поверишь в это. Если бы ты была разумной, то избегала бы меня.

" Нет, это если бы ты был разумным, ты бы дал мне вчера уехать... Если бы я была разумной, я бы уехала вчера, несмотря ни на что!"

— Кажется, у тебя уже сложилось мнение относительно моих интеллектуальных способностей. — что-то с ними не то в последнее время. Он улыбнулся.

— Итак, пока я остаюсь...неразумной, то мы будем друзьями?

— Верно.

Мои глаза опустились на бутылку с лимонадом. Я скрыла свою радость. Но осталось столько вопросов...

— О чем ты думаешь? — спросил он.

Я подняла на него взгляд. Он был пристальным, но мой в этом качестве ему не уступал. — Я пытаюсь выяснить, кто же ты.

Он улыбался, но как-то не верилось в его улыбку. Что-то в лице было не так. Да.. владела собой я, надеюсь, лучше. У меня были секреты, как и у него. Он защищал себя и своих родных. Я тоже.

— Ну и как успехи?

— Не очень.

— Есть же какие-то теории? Не поделишься со мной?

Что мне сказать? Я пока не знала правды, а догадками я делиться не хотела — это было стратегически не правильно. Он имеет право на тайну, но я имею право на защиту себя и семьи точно так же как и он. Ну что ж, в ломании комедии и игре в кошки-мышки я уже дока:

— Слишком неловко.

— Ты знаешь, это реально обескураживает.

— Нет, я не могу представить, почему это должно обескураживать — из-за нежелания некоторых говорить то, что они на самом деле думают? Даже если кое-кто постоянно делает еле заметные намеки, роняет таинственные замечания, от которых потом не спится по ночам, разве это можно назвать обескураживающим? Или лучше, когда человек совершает необъяснимые поступки: в один день спасает тебе жизнь при чрезвычайно странных обстоятельствах, а в другой вроде как и знать тебя не знает и не желает ничего объяснять, хотя обещал, — все это абсолютно нормально.

— Ты немного вспыльчива, не так ли?

— Просто ненавижу двуличие. — "М-да, соринка в чужом, а бревно в своем..." — Но надавить на общечеловеческие ценности и использовать это как оружие! Что может быть лучше!

Он тихо засмеялся. А вот такого ответа я не ожидала!

— Твой бойфренд решил, что я тебе докучаю, и теперь раздумывает — выбить мне зубы прямо сейчас или подождать конца перемены!

— Не знаю, о ком ты говоришь, но я уверенна, что ты в любом случае ошибся.

— Вовсе нет. Помнишь, я говорил, что большинство людей как раскрытая книга?

— Кроме меня, разумеется.

— Да, ты исключение. Мне интересно, почему это так?

Не хватало еще ему знать все обо мне, кода я не знаю о нем ничего! Я занервничала, когда он пристально впился в меня взглядом. Что бы меня "читали", я не хотела, потому и отвела взгляд. Я пристально уставилась в стол. Мне же тоже было интересно — кто он. Более того, мне жизненно важно было знать с кем или с чем я имею дело.

— Ты не голодна?

— Нет, а ты?

— Нет, я не голоден, — он сказал это так, будто я сказала что-то абсурдное.

Я снова погрузилась в раздумья о его и своей природе, а еще больше — о природе наших отношений. Но ведь мы теперь друзья, а друзья могут просить об услугах. Дружба предполагает хоть какие-то доверительные отношения:

— Можешь оказать мне услугу?

— Это зависит от твоего пожелания.

"Кто бы сомневался!" Но правила нашей игры мне были хорошо знакомы. Я знала, что он не ответит на мои вопросы, точно так же как и я не смогла бы ответить на его, даже если бы он мне их задал. Даже если бы он знал, о чем спросить. Даже если бы догадался, что их нужно задать.

Но это не все, что беспокоило меня. Я начала:

— Ничего особенного. Мог бы ты предупреждать меня заранее перед тем, как снова станешь игнорировать меня. Ну, чтобы я подготовилась... — тихо говорила я, думая, что пора покончить с американскими горками. Они меня убивают.

— Это справедливо.

— Спасибо, — его ответ меня порадовал. На меня нахлынула такая радость, тело отпустило. Я летала от облегчения!

— Тогда можно попросить тебя об одном одолжении взамен? — спросил он меня с надеждой.

— Только об одном.

— Расскажи мне одну из теорий.

— Только не это.

— Ты обещала выполнить одну просьбу без ограничений, — обещала, но что мне ему сказать? Что бы такое придумать?!

— А ты никогда не нарушал обещаний?

— Только одну догадку — я не буду смеяться.

— Нет, ты будешь. — "Хи-хи-хи, спасибо за подсказку". У меня уже созрела идейка!

А потом он пристально взглянул в мои глаза. Мне казалось я тону в золоте. Сквозь туман блаженства я услышала: "Пожалуйста?"

Что он сказал? я потеряла нить разговора. На долгую секунду я просто растворилась:

— Ээ, что? — сказала я, догадавшись, наконец, что он ждет какого-то ответа.

— Расскажи мне одну из своих маленьких теорий.

— Тебя укусил радиоактивный паук? — вспомнила я одну из твоих идей. Конечно же, я говорила бред, но если нужно было что-то сказать о его способностях, лучше выдать себя за дурочку, чем просто выдать себя.

— Маловероятно.

— Прости, это все, что я могу предположить, — я разыграла расстройство его ответом.

— Ты даже не близка.

— Значит, пауки тут ни при чем?

— К сожалению.

— И радиация тоже?

— Увы!

— Вот черт!

— Представляешь, дело даже не в криптоните! — я была рада, что ему весело. Мне тоже было весело, отчасти от того, что было весело ему, отчасти от того что мы впервые за все время знакомства разговаривали как подростки.

— Ты же обещал не смеяться!

— Со временем я во всем разберусь, — это было правдой.

— Я бы попросил тебя этого не делать.

"Ты можешь, но это ничего не изменит".

— Потому что...?

— А что если я не супергерой? А что если я плохой парень? — а вот это похоже на откровенность.

— А, понятно.

— Правда?

— Ты опасен? — "о чем я! Парень метает фургоны! Двигается с огромной быстротой! Какие еще нужны доказательства опасности!"

А потом я вспомнила, что он это применил лишь один раз, когда спасал мне жизнь. Я тихо проговорила:

— Но не плохой. Я не верю, что ты плохой.

— Ты ошибаешься.

* украинская поговорка

15

"Нет, это ты ошибаешься".

И вдруг произошло невероятное — его рука потянулась ко мне...

Боже, как я мечтала об этом моменте! Я сдерживалась изо всех сил, что бы не задрожать всем телом! Дотронься... дай мне почувствовать твою кожу. Мне казалось, что это будет одним из самых блаженных мгновений моей жизни!

Но он обманул мои ожидания, что впрочем, случалось очень часто. Или, можно сказать, всегда. Он просто взял крышечку от колы, которая валялась у моих рук. Разочарование можно пережить, но я бы предпочла провести этот день без этого чувства.

Он не смотрел на меня. Он смотрел на крышечку, которую держал в руках. Свобода, от его магического взгляда позволила мне оглянутся. В столовой было пусто.

— Опоздаем! — и я вскочила.

— Я не иду на урок, — сказал он спокойно.

— Почему?

— Это полезно иногда прогуливать.

Я стояла в нерешительности. Нужно было идти на занятие. Мне не нужны проблемы в школе, с Чарли и т. д.

— Ну а я пошла.

— Тогда увидимся позже, — сказал он бесцветным голосом, не оторвав своего взгляда от крышки.

Я развернулась и пошла по направлению к выходу из столовой. Но, сделав несколько шагов, я юлой развернулась и с силой упала на стул, который только что покинула.

Эдвард смотрел на меня во все глаза. А я наслаждалась его взглядом, тонула в нем, отмечая каждую радужку. Насколько глаза могут быть завораживающими? Глаза Эдварда были теплым морем, в котором хотелось искупятся... Я сидела на своем стуле, в пустой столовой, прогуливая урок и таяла от наслаждения, как фисташковое мороженое.

А потом все изменилось. Мой контроль дал брешь и я почувствовала, сейчас меня скрутит судорога! Я не должна допустить, что бы Эдвард это увидел. А для этого нужно где-то спрятаться и успокоится.

Он даже не успел сказать что-либо про то, что я вернулась, а я уже убегала, крича, что таки нужно пойти на занятие.

На биологию я не пошла. Было бы странно, если бы ученица ввалилась в класс и стала кататься по полу, пуская пену изо рта. Я побежала сначала в дамскую комнату перевести дух. Там было пусто, и я забралась в одну из кабинок. Что бы справится с разбушевавшемся телом, понадобилось минут пять. В столовую идти уже не было смысла — во первых, насколько я могла судить, Эдварда там не было, а во вторых — я ему уже сказала, что иду на урок. Ну что ж, пять минут позора еще не вредили никому, и я побрела на биологию.

Я сидела на занятии и определяла рацион моих одноклассников. Запах крови летал в воздухе, разнося как благие вести, так и печальные. Но не могла же я сообщить однокласснику, что у него тяжелая болезнь, потому что я унюхала его из запаха его крови... Наверное, мне тоже нужно проколоть себе палец, но как-то не особо хочется. Единственное, чего мне хотелось, это пойти и сесть на пассажирское сиденье вольво, в котором находился Эдвард. Судя по волнам, исходившим из авто — он слушал музыку. Я б тоже послушала... Мысль была настолько приятной, что я на несколько секунд в нее погрузилась.

После приятных мечтаний я подумала в другом направлении. Поведение Эдварда и его мотивы мне были непонятны. Сколько уже раз я обдумывала нынешнее положение вещей, но никак не могла понять, как Эдвард мог параллельно не выносить мой запах и хотеть общаться со мной. Как для кого, а в моем понимании это противопоказанные вещи. Они одна другую исключали. То есть — либо он врет, либо я не права.

Одно из двух.

Пятьдесят на пятьдесят.

Для меня было важно знать это. Как мы сможем общаться, если он меня не переносит! Как я могу любить его, если он врет...

И как мне выяснить ответ?

А потом я подумала, что любовь должна быть смелой и не знать преград! Она должна быть сумасшедшей, потому что у меня она первая!

У меня опять появилась идея.

Нет, правда, я думаю, что заслужила Оскар!!! Рассуждала я, когда Майк волок мое беспомощное тело в медпункт. Малыш явно был напуган и не знал что делать. Мне хотелось перестать изображать мертвые души, выпрямится и надзирательским тоном сказать: "Возьми себя в руки!"

Конечно, видон у меня был не из лучших — бледная, вялая... похоже я перестаралась. Мне стало жаль паренька. Со стороны я была похожа на труп.

— Майк, я сама дойду.

— Нет, Белла! Я не могу тебя бросить в такой состоянии.

— Можешь, — сказала я твердо. Да... он не Карлайл. Над ним особо работать не нужно было. — Постоишь тут 10 минут и иди в класс. Скажешь, что со мной все в порядке. Домой меня отвезут.

Майк так и остался стоять в коридоре, когда я побрела к выходу из здания. Уже через 3 минуты я плюхнулась на сиденье рядом с ошарашенным Каленом, и сказала:

— Ты был прав.

Он немного помолчал, приходя в себя от шока, и произнес:

— Я часто бываю прав. В чем именно я прав на этот раз?

Я взглянула на него так, будто вот так сидеть в его машине, в которую, кстати, меня никто не звал, у меня всегда было в порядке вещей.

— Прогуливать иногда полезно.

16

Если бы мы играли в шахматы, я бы назвала это ходом королевы, раздумывала я, наблюдая как проходит шок на его лице.

— Почему ты не в классе? И... ты что-то неважно выглядишь, — сказал он с сильный беспокойством.

— Спасибо за комплимент. Я просто таю... — сказала я с издевкой. Он тоже не сильно хорошо выглядел. Как-то беспокойно.

— Я упала в обморок.

— Что?

— Ну... я из тех нежных барышень, которые не выносят запах крови.

— Люди не могут почуять кровь.

"Черт, может он и прав! Мне то откуда знать?"

— А я чувствую! Она пахнет разложившимся железом, солью и еще таким терпким... фу! Меня от нее тошнит!

Он еще никогда не смотрел на меня так странно — смесь шока, недоверия и чего-то еще.

— Что?

— Ничего.

Мы помолчали. У него, честно говоря, были проблемы с дыханием.

— Ты упала в обморок, и тебе никто не помог? Никто не догадался отвести тебя в медпункт.

"Пытались тут некоторые, но я от них ловко избавилась, что бы побыть с тобой, потому что у меня обморок не настоящий" — но конечно же, я не могла сказать ему этого.

— Ну... меня вывел из класса Майк, а потом я сказала ему, что я дойду сама.

— И он тебя бросил? — сказал он, закипая.

"Вообще-то я сама его бросила... но кого интересуют детали".

— Ну... я была убедительной!

— И что теперь?

— Думаю, нужно таки пойти в тот медпункт. Может, освобождение дадут. В класс я все равно не собираюсь. У меня там опять случится приступ.

— В медпункт, так в медпункт. — он вышел из машины, а потом открыл передо мной дверцу.

Я не ожидала, что он мне составит компанию. Он даже внес меня в медпункт, как будто я сама уже идти не в состоянии. Мне эта идея очень понравилась. Одно дело смотреть, и совсем другое — почувствовать. Его руки были сильны, тверды и надежны. У меня было ощущение, что я малюсенький крокодильчик, который находится в заботливой, но смертоносной пасти мамы-крокодилихи. От его не шло тепла, как от должно было идти от нормального человека, но зато его невероятный запах будто накрыл меня ватным коконом. Да и никто и никогда из "обычных" людей не вызывал у меня таких ощущений, как этот — необычный.

Ловко обработав медсестру, он устроил мне освобождение и от физкультуры.

Как же я хорошо понимала бедную женщину, попавшую под очарование его глаз! Я бы и сама для него сделала все что угодно.

— Ну как, сможешь сама дойти до стоянки, или взять тебя на руки.

— Дойду, — сказала я слабо. Шоу было разыграно для той же медсестры.

— Спасибо, что пошел со мной, у меня бы так не получилось.

— Всегда, пожалуйста.

От слова "всегда" по мне разлилось тепло. У меня возникла еще одна идея:

— Эдвард, ребята собираются на выходных на пляж, а ты поедешь?

— Куда именно вы едете?

— Ла-Пуш.

— Не думаю, что меня приглашали.

— Я только что тебя пригласила.

— Думаю, на этой неделе нам с тобой больше не стоит мучить старину Ньютона, а то вдруг кусаться начнет.

"А он то здесь при чем? Мог бы просто отказаться, если не хотел".

"А он и отказался" — пронеслось в мозгу. Черт, я так и не выяснила что к чему — то на руках носит, то придумал себе, что я с Майком пара, и ссылается на это, когда хочет от меня избавится, как от надоедливой мухи.

— Майк-шмайк. — пробубнила я, и было пошла к совей машине, как вдруг я почувствовала, что Эдвард схватил рукав куртки и потянул назад.

— Ты куда?

"Куда-куда! Ты меня только что по-черному продинамил, а теперь спрашиваешь куда? Динамят куда подальше, обычно!"

— Я еду домой.

— Я тебя сам отвезу. Я не могу позволить тебе в таком состоянии сесть за руль.

"Это он про мою влюбленность. Про мое униженное достоинство. Или про обиду. Какое именно состояние?!"

— В каком еще состоянии? И что мне делать с пикапом?

— Эллис пригонит после уроков.

А потом он потянул меня за куртку к своей машине. Я чувствовала, что я муха, а он паук, затягивающий меня в свои сети... А я, собственно, особо и не сопротивлялась! Но возмущение нужно было хоть как-то показать!

— Отпусти!

Когда я уже оказалась у пассажирской двери, произнесла:

— Ты такой бесцеремонный!

— Садись в машину. Дверь открыта.

Интересно, что будет, если я его не послушаюсь. И я задумчиво взглянула на свою машинку.

— Я просто притащу тебя обратно.

— А вот это совсем не обязательно — с важным видом я отдалась на милость победителю и забралась в вольво.

Он включил печку, а потом музыку. Заиграла знакомая мелодия.

— "Лунный свет?", — прошептала я.

— Ты знаешь Дебюсси?

— Не очень хорошо, но эта вещь мне нравится, — я уже столько ему наврала, что если бы я была Пинокио, то древесина из моего носа могла бы обеспечить весть этот штат!

— Это тоже одна из моих любимых.

Я расслабилась. Я бы могла здесь находится вечно, слушая звуки дождя и утопая в его запахе. Мысли меня понесли в прошлое...

— Расскажи мне о своей маме, — услышала я немного напряженный голос. Но не это заставило меня вздрогнуть! Иногда, он настолько точно озвучивал мои мысли, что мне становилось по настоящему жутко. Немного успокоившись, я решила удовлетворить его любопытство:

— Мы ней похожи, только она красивее. — это было правдой. Поставить рядом меня и ее... тогда бы Эдвард ни за что не взглянул бы в мою сторону. Я всегда была в тени... — она бывает безответственной, эксцентричной, любит эксперименты. А еще она моя лучшая подруга. — "Только в последнее время мы с ней не общаемся особо. Не хочу, что бы она переживала за меня!"

— Сколько тебе лет, Белла?

"Хороший вопрос!"

— Мне семнадцать.

— Ты не выглядишь на семнадцать.

"Садись, зачет!" Мне стало смешно.

— Что?

— Кому-то нужно быть взрослым. Да и ты тоже не особо похож на школьника.

— Почему твоя мама вышла замуж?

"Такой вопрос мог задать только мужчина".

— Почему бы и нет, она красива, молода — сказала я улыбаясь, а потом добавила: — Для своего возраста. А теперь еще и счастлива.

— Ты одобряешь ее выбор?

— Какая разница? Главное это ее счастье!

— По моему это благородно.

-Что?

— Как ты думаешь, смогла бы она также относится и к тебе? Одобрила бы она твой выбор, каким бы он ни был?

"Я бы особо и не интересовалась..."

— Она мама, с ней все немного по-другому...

— Значит некого слишком жуткого.

— Смотря кого считать жутким...

— Ты думаешь, я бы мог быть страшным? — от этого вопроса со мной случилось что-то странное, тепло разлилось по телу. Я не верила, что он мне задает такие вопросы, хотя буквально пару дней назад в упор не замечал, принося море горя.

Но нужно ответить на его вопрос:

— Ты можешь быть жутким, когда захочешь. — "когда подкрадываешься ко мне, когда, говоришь так, будто читаешь мои мысли, когда разбиваешь мне сердце..."

— Ты меня боишься?

— Нет, — "хотя должна остерегаться, подозревать, проверять, но даже это не получается".

— История твоей семьи, наверняка, интереснее, чем моя.

— Что ты хочешь узнать? — в его голосе слышалась настороженность.

— Каллены усыновили тебя?

— Да.

— А что случилось с твоими родителями?

— Их давно нет в живых.

— Извини.

— Я не очень хорошо их помню. Карлайл и Эсми стали моими родителями очень давно.

— И ты их очень любишь.

— Да. Я не могу представить людей лучше них двоих.

— Тебе очень повезло.

— Я знаю.

— А твои братья и сестры?

— Брат с сестрой, и Джаспер с Розали не очень обрадуются тому, что им придется мокнуть под дождем.

"Правильно, обломай мои рога, когда почувствуешь, что запахло жареным!" — я улыбнулась про себя.

— Тогда тебе пора ехать... Я тебя завтра увижу? — надежда.

— Нет. Эммет и я начинаем выходные пораньше, — разочарование...

— Что будите делать? — спросила я без особого энтузиазма.

— Поедем к скалам Ренье.

— Повеселитесь.

— Сделаешь для меня кое-что в эти выходные? "???"

— Не обижайся, но ты из той категории людей, кто притягивает к себе неприятности как магнит. Поэтому...постарайся не утонуть в океане и не попасть под машину, ладно?

Он и правда так подумал? Возможно, со стороны выглядело именно так...

— Посмотрим, что я смогу с этим сделать.

Я вышла в дождь, громко хлопнув дверью. Он считает меня неуклюжей и притягивающей неприятности!!! Хотя, может это и хорошо — у него есть шанс разыграть из себя рыцаря, спасающего даму сердца.

Я смотрела ему в след, пока он не скрылся за поворотом.

Я взглянула на свое окно. Она из "неприятностей", похоже, уже ждала меня в комнате. Я в двух шагах разогналась, затем прыжок, оттолкнувшись, только один раз от стены дома, залетела в свое окно, открыв его прямо в полете, и приземлившись возле кровати, хватаюсь за край покрывала, резко сбрасываю, словно крошки со стола, с кровати крепкое мужское тело на пол.

17

— Оу! — воскликнуло тело, громко ударившись о пол.

— Привет. Шастик! — честно говоря, это было не имя, а прозвище.

— Ты всегда нападаешь без предупреждения! — обвинил он.

— Ты всегда являешься без приглашения! — парировала я.

Братец до этого фривольно развалился на моей постели, видимо ждал меня.

— Какими судьбами?

— Маришка сказала, что у тебя есть ухажер, вот мне и стало интересно. Кстати, это он только что улетел на машине?

"Что еще она рассказала?" — что бы там ни было, я не верила, что Маришка выдала меня с головой! Время покажет.

— Джеймс Бонд, хренов! — сказала я с притворным презрением.

— Я ты думала! — хвастливо ответил он.

— Лично я думала, что мои милые братья и сестры оставят мою личную жизнь мне, и не будут ходить смотреть, как в зоопарк, на моих "ухажеров"!

— Наивная!

— Это точно!

— Как ты? — решив сменить тему на более важную, спросил он заботливо.

— Пока жива. — сказала я искренне. -А ты?

— Тоже, вроде. Я соскучился.

— Я тоже, — это было правдой.

— Слушай, а что ты завтра делаешь?

— В школу иду.

— Ты! В школу? — он просто загоготал.

— К твоему сведенью, я семнадцатилетний подросток!

— Ага, а я пизанская башня!

— Могу устроить! — я встала в боевую стойку.

— Не сомневаюсь! А что еще нового? — и тут я вспомнила о волке.

— Слушай! Тут обитает здоровенный волк. Он использует энергию внешнего мира, но я бы не сказала, что он представляет какую-то опасность. Он не нарушает баланса.

— А где ты его выдела?

— На побережье, в Ла-Пуш.

— Так может завтра сходим вдвоем, посмотрим, что к чему?

— Как в старые добрые времена... но мне завтра в школу... а в прочем.. придумаю что-нибудь в понедельник.

— Будет весело! Как хорошо, что я взял свои цацки.

— Как всегда!

Он вдруг заметил книгу:

— Воспитываешь силу духа? — он открыл первую страницу.— Кому как, а мне больше всего нравится выражение: "Тебе сегодня плохо? Готовься — завтра будет хуже".

— Мне тоже оно нравится. Пошутили, а теперь положи на место!

— Ладно-ладно, не кипятись. Кстати, где Чарли?

— Придет с минуты на минуту.

И в правду, через минуту заурчал мотор машины Чарли. С порога он поинтересовался:

— Чей мотоцикл стоит у гаража?

— Привет, Чарли!

— Привет Джейми!!! Триста лет не виделись.

— Ну.. может не триста, но порядком!

— Как твои дела? Не завязал еще с экстримом?

— Нет, пока. А ты с рыбалкой?

— Не покушайся на святое! Кстати, Белла, вечером к заедет Билли с племянником.. Надеюсь, ты не против.

— Как ты ее назвал?.. Белла?!? — и покатился со смеху.

Я решила не обращать внимание на него:

— Твои друзья — мои друзья, Чарли. Я пошла готовить званый ужин, А Шастик пошел за мной наблюдать.

Потом я услышала, как пригнали мой грузовик. Но я не подошла к окну, что бы проверить, кто это сделал, хотя хотелось невероятно!

Вили и Джейкоб мне понравились. В основном из-за того, что их визит очень понравился Чарли. Билли был старым другом Чарли, а Джейкоб — эго племянником. Я заметила, что на парнишку мальчишку я произвела впечатление. Естественно, Шастик это тоже заметил и все время меня незаметно подкалывал.

— Вы когда-нибудь раньше были в Ла-Пуш? — спросил парнишка с интересом.

— Я раз была. Там очень красиво!

— Да! У нас очень красиво! Приезжай еще!

— Приеду. Мы с одноклассниками собирались на пляж в субботу.

— Классно! — мальчик действительно был на седьмом небе от счастья, а Джейми только снисходительно на него поглядывал.

— Чарли, а что там у скал Ренье? Туда можно отправится в поход?

За столом все замолчали.

— Не самое лучшее место — глухое и много медведей. Если туда и ездят — то поохотится.

— Понятно.

Братец толкнул меня под столом локтем, намекая на завтрашний день. Действительно, зачем так далеко ехать!

Шастик ушел практически сразу за гостями. Мы договорились встретится на следующее утро. Я была рада, что у него были дела, потому что не была совсем уверена в том, что ко мне не явится ночной визитер, а лишние свидетели мне ни к чему.

Визитера не было.

На следующее утро я вышла на дорогу возле дома. На мне был кожаный костюм, потому что была уверена — Шастик оденется так же. Я уже слышала гул мотора его мотоцикла. Я знала — он не остановится, что бы подобрать меня, но скорость он бы мог сбросить! Не то что бы скорость была проблемой, просто, я же леди, в конце концов! Когда он проносился мимо меня, я подскочила и села сзади него, да так, что мотоцикл не ощутил никакого дисбаланса. Шастик был классный, но любил скорость, трюки и понты, а это было не всегда удобно.

— Ты в курсе, что мы никого убивать не собираемся, — сказала я, когда увидела, как он достает меч.

— Мало ли, что меня там ждет. Нужно быть готовым. И потом — со мной дама.

-Ох-ох-ох,— скривилась я.

Волка мы нашли довольно быстро, а зверь тут же нас заметил. Это была та же особь с какой столкнулась и я ранее. Умный зверь сразу понял, что к чему, но вместо того, что бы подходить к нам, он бросился на утек. А мы за ним. Что бы его задержать, пришлось загонять и забрасывать на шею лассо. Волк был сильным, и веревка от трения немного поцарапала мне ладони.

— Энергетические потоки в теле зверя — такие же, как в прошлый раз. Ничего не изменилось, сказала я глядя на связанное животное.

— Может попробовать забрать их и посмотреть что будет?

— Какой ты умный! — сказала я, с издевкой. — Мы можем убить его!

— Если ты не заметила — этот волк создание не природное. Волки такими огранными не бывают!

— Много ты знаешь! А я лично думаю, что если бы он был опасен, о нем бы гудела вся округа. А тут никто не пропадал уже много лет! Мне кажется, энергия в нем стабильна потому, что обеспечивает его жизнедеятельность. Не думаю, что он использует ее для других целей. Баланс не нарушен, все в норме... Я думаю нам нужно его отпустить.

— Ты всегда была гуманисткой!

— А ты всегда безрассудный! Я голосую за то, что бы его отпустить. В конце-концов, даже если все изменится — я тут.

— То же мне супервумен! Делай, что хочешь! — он знал, что я права, но признавать это ему явно не хотелось.

В итоге волка мы отпустили, но зато размялись и выяснили, что пока что поводов для беспокойства нет. Но, смотря вслед убегающему чудовищу, я прошептала:

— Волки обычно охотятся стаями... — и сразу об этом пожалела.

— Черт! Ты думаешь их много?

— Не знаю... Может быть.

— Хорошо, а почему этот в одиночку шастает?

— Догони, спроси!

— Я остаюсь!

— Не будь смешным! С парой-тройкой псин я справлюсь!

— Я твой старший брат! Я волнуюсь! А ты слишком беспечна, в последнее время!

— А вот это не нужно! У меня все под контролем!

— Будем надеется, что ты права.

— Я всегда права.

Шастик высадил меня возле моего дома.

— Солнце, я еще пару дней буду в Порт-Анжелесе. Если хочешь — можешь заглянуть.

— Постараюсь!

— Если будет хоть малейший намек на проблемы — звони!

— Хорошо. Пока.

— Пока. Будь хорошей девочкой — сама на рожон не лезь! ОК?

— Хорошо.

Он поцеловал меня в лоб и умчался.

Кажется, эти выходные пройдут под эмблемой Ла-Пуш, подумала я сидя в машине с друзьями и направляясь к этому зачарованному месту. К встрече со своим старым знакомым я была готова — мое запястье обвивало несколько шаров блестящей цепочки — я ехала на пикник с друзьями и не могла себе позволить взять цацки по круче, как Шастик, например.

Ребята катались на серфе, либо сидели у костра. Я выдрала второе, потому, что иначе трудно было бы объяснить, почему я такая вялая на физкультуре.

А я наблюдала за страданиями Анжелы. Парень ее грез поехал с нами, но на нее не обращал внимание. Мне девочку стало очень жалко — она так неопытна, не видит своих же промахов. Хотя я и не ас в отношениях, но как привлечь внимание я точно знала.

Я поработаю над ней в следующий раз. Сегодня точно уже поздно что-то предпринимать.

А Генри... Генри жарил зефир для Лорен и был этим безумно счастлив. Ему я помогать не собиралась — уж слишком Лорен мне не нравилась и похоже это было взаимно.

А потом пожаловали гости, один из которых был моим вчерашним гостем. К нам подошел Джейкоб. Сказать, что он был нас рад видеть, это было как, не сказать ничего. Парнишка был счастлив. Как выяснилось, ему скоро 15 лет и он был жизнерадостен, как маленький ребенок. Его бьющий через край позитив пришелся мне по душе. Он сразу рассказал о нашем вчерашнем знакомстве своим друзьям.

Его спутники были очень высокими молодыми людьми, но насторожило меня другое... Запах!

Одного из них я узнала — это был мой старый знакомый. Пес.

С шоком я справилась быстро, а виду так вообще не подала. Значит, вот зачем ему энергия! Для превращения! Это объясняло многое. Парень меня тоже узнал, но, так же как и я, виду не показал. Мы пожали друг другу руки и я прошептала одними губами: "Прости". И когда мне улыбнулись в ответ — я поняла, что прощена. Я поняла, что немалую роль в моей реабилитации заняло общение с Джейкобом и мое знакомство с Билли. Мы были в одинаковом положении — мы оба не хотели конфликта, и у нас у обоих была тайна.

— Ты знаешь Беллу, Джейкоб? — язвительно поинтересовалась Лорен.

— Белла, мы с Тайлером как раз жалели, что Каллены сегодня с нами не поехали. Почему их никто не пригласил?— На красивом лице отобразилось притворное удивление.

— Ты имеешь в виду семью доктора Карлайла Каллена? — вмешался один из рослых друзей Джейкоба.

— Да, ты их знаешь? — снисходительно спросила Лорен.

— Калленов здесь не бывает, — отрезал он.

Честно говоря такой резкий ответ меня удивил, а как заинтересовал, так этого просто не передать. Ведь Эдвард меня продинамил, когда узнал, куда именно мы едем! Может дело не во мне, а в Ла-Пуш? Вопрос моментально стал ребром!

Одна моя знакомая утверждает, что все люди делятся на абсолютно бесполезных и тех, кого можно использовать. Я решила воспользоваться ее идеологией, и моя голова повернулась к Джейкобу:

— Не хочешь прогуляться по пляжу?

18

Особо стараться не пришлось. Слово за слово, улыбки-ужимки и я задала свой главный вопрос:

— А что твой друг имел ввиду, когда сказал, что Каллены не бывают здесь?

— Ну, им запрещено приезжать к нам в резервацию.

"Гоп стоп!"

— Почему?

— Вообще-то мне нельзя об этом рассказывать, — он сомневался.

Я подняла на него глаза... Я знала, что поступаю не честно, но тут нужна тяжелая артиллерия. От моей улыбки растаяли бы ледники:

— Я никому не расскажу, — обычно я не такая смелая, только когда это нужно для дела.

Он потерял дар речи. Я опять спряталась и улыбку сделала обычной. А потом он начал:

— Любишь страшные истории?

— Обожаю!

— В одной из наших легенд говорится, что наше племя пошло от волков. У нас они священны и мы считаем их братьями.

"Ну... я бы сказала, что они немного больше, чем братья!"

— А еще есть истории про "белых", — продолжил он.

— "Белые", в смысле европейцы?

— Нет, их еще называют "холодными". Они единственные враги волков. Не настоящих волков, а тех, кто превращается в волков.

— Оборотни? То есть оборотни и "белые" — исконные враги?

— Да. Но те "белые", что пришли сюда во времена моего пра-прадедушки, были совсем другими. В отличие от своих предшественников, они не охотились и, на первый взгляд, никакой опасности не представляли. Тогда мой пра-прадедушка заключил с ними мировую. Если они не будут вторгаться на нашу землю, мы не выдадим их бледнолицым.

— Раз они не были опасными, зачем заключать сделку?

— Жить среди "белых" очень опасно, даже если они кажутся цивилизованными. В любой момент можно ждать подвоха — они проголодаются и поднимут бунт.

— Что значит "кажутся цивилизованными"?

— Они утверждали, что на людей не охотятся. Якобы им достаточно животных.

— На людей?!? Каннибалы?

— Вампиры.

Новость меня ошарашила. Раньше я думала, что это только сказки и легенды. Я слышала о вампирах, но такой мизер... я думала это все выдумки! Я не могла поверить, что Эдвард...

— А причем здесь Каллены? Они что, похожи на "белых" времен твоего пра-прадедушки?

— Да они и есть те "белые"!

"О-па!!! Чем дальше в лес, тем больше белки!"

— Чудесная история. Здорово, что у вас так много замечательных легенд! — сказала я так, будто выслушала сказку про Золушку.

— Да, только папа не разрешает кому-то рассказывать и я, похоже, только что нарушил обещание...

— Расслабься! Я тебя не выдам, — я улыбнулась мальчонке.

Правду говорят — любовь таки слепа! Так я раздумывала остаток дня. Я даже в порыве отчаянья, когда приехала домой бросилась ноутбуку. Через минут двадцать захлопнула его в состоянии глубокого разочарования! Что я там могла найти, кроме голливудских прототипов? Ничегошеньки! Только это, а еще море рекламы и лжи!

Я упала на кровать. Я думала обо всем сразу и ни о чем одновременно. Я не могла сосредоточится, не могла понять, как мне относится к легендам... Как мне теперь относится к Эдварду? Что спросить, когда мы снова встретимся. И главный вопрос — правда или вымысел. Был только один достоверный источник информации в этом случае!

Я схватила с тумбы мобильник, и сбежала по ступенькам вниз, дождевик Чарли я накинула на ходу. Я пошла в лес. Заросшая тропинка, наконец, закончилась и я поняла, что здесь можно поговорить спокойно. Рядом лежало огромное дерево и я заскочила на него, сев на корточки. Со стороны я, наверное, выглядела как, обиженная богом и людьми, ворона. Набрала номер:

— Да?

— Ба! Привет! Я тут кроссворд разгадываю, слушай: огромная сила и скорость, бледная кожа, синяки под глазами, физическая красота, плотное тело, глаза меняют цвет...

— Сколько букв?

— Очень смешно! Это ты мне скажи.

— Вампир. Да.. это вампир.

— Нет! — вырвалось у меня, а потом, чтобы успокоить бабушку, сказала: — Но их не существует!

— Почему же! Солнышко, они существуют и их прилично.

— И они питаются людьми?

— Человеческой кровью.

— То есть они людей не убивают?

— Скорее очень редко, когда не убивают. Если не убивают, жертва становится вампиром. Они ядовитые и этот яд превращает людей в вампиров, дорогая.

— Но я о них не слышала! До сих пор!

— Тайна — их главное правило. И не забывай — людей на планете миллиарды! Они пропадают, погибают каждый день... некоторые из-за вампиров.

— Но сейчас патологоанатомы могут установить причину смерти! Они могут определить, что жертва умерла от обескровливания!

— А ты не забывай, что есть очень много способов от тела избавится!

— Ладно, хорошо, вампиры есть, и они питаются людьми. Ну, хорошо, их кровью! Но... разве они могут.. ну... вести оседлый образ жизни. Люди любопытны и рано или поздно тайна откроется!

— Никогда не слышала, что бы рядовые вампиры вели оседлую жизнь. Есть одна группа в Италии и все. Как правило, вампиры постоянно странствуют и редко собираются в группы. Живут по одиночке, иногда парами.

— Понятно.

— Ты что. Столкнулась с вампиром?

— Похоже.

— И что же случилось? — голос был взволнован. — Хотя странно, они предпочитают север! Что им делать в Майями?

— Бабуль, я уже два месяца живу на севере!

— А, это все объясняет! Так что же случилось?

— Я так думаю, это был странствующий вампир, бабуль, я его видела мельком и в контакт не вступала.

— Кому ты рассказываешь!

— Правда, ба!

— Я, в принципе не сильно волнуюсь, а знаешь почему?

— А?

— Кем бы ни был твой вампир, ему с тобой не справится. Кишка тонка!

— Спасибо, я знала, что ты на моей стороне, — улыбнулась я в трубку.

— Извини дорогая, меня пригласили на свидание и мне поря бежать, а то так бы я с удовольствием с тобой бы поболтала!

"Баб, ты не меняешься!"

— Хорошо. Пока. Повеселись!

— Целую, моя хорошая!

"Кишка тонка! Хорошенькое дело!"— подумала я, встав на бревне. Я подняла лицо вверх. Капли дождя методично массировали кожу. Я стояла так с минуту. — "Знала б ты, бабуля правду... эх... а знаю ли ее я? Смогу ли я общаться с вампиром. И может ли вампир общаться со своим... завтраком..."

Я начала вспоминать:

" Тебе действительно надо держаться от меня подальше".

"Если бы ты была разумной, то избегала бы меня".

"Я подумал, что я все равно уже в аду, и так что можно сделать путь приятнее".

" Я сказал, что будет лучше, если мы не будем общаться, но я не говорил, что не хочу этого".

Вот теперь я поняла, что именно он имел ввиду. Но должна заметить, эта мысль мне не понравилась... больше меня устраивала, вторая половина его последней пришедшей на ум фразы: "но я не говорил, что не хочу этого". По моему телу опять разлилось тепло. Если бы он хотел меня съесть, то у него для этого уже была масса возможностей! Например, дома я часто одна... Если бы он попробовал, то я бы его остановила! Как там сказала бабуля: "Кишка тонка!" А потом я вспомнила ощущения, которые он вызывал во мне, может.. может быть, я бы ему и не мешала... подумалось мне как в тумане. Смогла бы я его покалечить.. убить? Мне казалось это не возможным, вернее противоестественным. Скорее всего, я бы ему позволила... Черт!

Я схватилась за голову и опять села на корточки и зажмурилась. Дышать было тяжело. Думать — думать вообще не хотелось. Я схожу с ума!

N19

Я решила не думать о том, что пока не настало, потому что это было глупо. До приезда в Форкс, я постоянно думала о смерти. Сейчас начинаю прикидывать варианты... Жутко.

Вампир Эдвард или не вампир, это ничего не изменит. Возможно, и задумываться об этом через полгода не придется... мне стало грустно.

Я опустила ноги с дерева и села. Очень хотелось покурить.

Время покажет. Я решила, что мне все равно. Чему быть — того не миновать!

Я спрыгнула на землю и пошла домой. Меня ждал сон без сновидений и, слава Богу, уже без судорог. Тело практически привыкло, и это было хорошо.

Воскресенье прошло, как в тумане. И занималась я в основном работой по дому.

В понедельник была солнечная погода. А стол Каленов пустовал. Я была разочарована! Я столько готовилась! Столько передумала фраз для первого приветствия, для дальнейшего разговора и все коту под хвост! Наверное, еще не вернулись с похода, и я решила, что в столовой мне тоже делать нечего. Я пошла к автостоянке, достала плед, забросила его на капот и удобно устроилась с ноутбуком на своей машине. Солнце так приятно грело и мое тело просто пело от этого!

Ко мне подошла Анжела, но вид у нее был грустный:

— Можно я с тобой посижу?

— Конечно, залазь!

— Спасибо. А что ты делаешь?

— Смотрю и сверяю метереологические данные. Делаю модели. Согласно ним грядет глобальное потепление... антропогенный фактор, и сколько не выбрасывай мусор по разным корзинкам, этого уже не изменить! Люди, как и вирусы, уничтожают среду, в которой живут, — сказала я, и про себя добавила: — "И, как тараканы, убивают себе подобных".

— А... Ты беспокоишься о состоянии окружающей среды?

— Скорее держу руку на пульсе.

— Понятно, — она тяжело вздохнула.

— Как тебе субботняя поездка? — я сменила тему на менее угнетающую.

— Супер, — промямлила она.

— Понятно. Бен.

— Я убью Генри!

— Генри тут не при чем. Тут и слепому ясно.

— Правда?

— К сожалению.

Похоже, мои слова расстроили ее еще больше.

— Анжела, скажи, а тебе самой нравится твой стиль?

— В смысле? Я плохо одеваюсь?

— Смотря для чего... Что бы затеряться в толпе — идеально, а что бы обратить на себя внимание парня — скучновато.

— Но у меня вся одежда такая...

— Значит пора за покупками! Я все равно собиралась в Порт-Анжелес. Хочешь со мной?

— Хочу.

— Кто-то сказал Порт-Анжелес? — спросила Джессика, проходящая мимо. — Девочки, я тоже туда собиралась давайте завтра съездим!. Танцы на носу, а у меня нет платья!

Так и решили.

Джессика сразу оккупировала Анжелу рассказами о том, какое она хочет себе платье и обе они скрылись из поля моего зрения. Я закрыла ноутбук и стала складывать плед, когда ко мне подошел Майк.

— Привет. Я думал, что у тебя только прядки красные, а у тебя все волосы красным отливают.

Мне послышался странный звук, будто что-то выдернули из земли где-то в лесу. Я не взглянула в ту сторону.

— Только на солнце.

Он протянул руку, видимо хотел заправить прядь. Я не сильно любила, когда кто-то вторгался в мое жизненное пространство без приглашения, и немного сжалась от этого жеста.

— Я собирался спросить, хотела бы ты куда-нибудь сходить.

— О, — а что сказать еще, я не хотела никуда с ним идти, но и обижать мальчика тоже не хотелось.

— Ну, мы бы могли где-нибудь пообедать, а потом бы я занялся этим эссе.

— Майк... — в лесу опять произошло какое-то движение. Я слышала, что ломалась древесина. "Вот-вот — далеко ходить не нужно,— я снова думала про экологию, — уже кто-то деревья ломает! И не стыдно им! Деревья росли, может десятилетия, а тут две секунды и нету!" — Майку же я сказала: — Не думаю, что это хорошая идея.

— Почему? — он весь аж поник.

— Знаешь... если ты проболтаешься кому-нибудь о том, что я сейчас тебе скажу, то честное слово, я клянусь, что отпинаю тебя до смерти, — я опять услышала в лесу звуки, очень напоминающие смех. Я знала, очаг звука довольно далеко, но радовало другое — чувства ко мне возвращаются!

— Думаю, это расстроит Джессику

— Джессику?

— Майк, ты что, совсем слепой?

Я что-то ему еще рассказала о Джессикиных чувствах и пошла в класс.

Все оставшиеся два занятия я рассуждала, где же Каллены. Я пребывала в твердой уверенности, что они все еще в "походе". А потом я заволновалась. Где он? Что с ним? Там же медведи!!! Не важно насколько ты силен, всегда найдется кто-то сильнее. Я пыталась себя успокоить, но у меня выходило очень плохо. Иногда мне казалось — вот я сейчас сорвусь и брошусь его искать!

Приехав домой, меня терзали те же мысли, хотя я себе внушала, то что все хорошо и ничего не случилось, что они просто решили задержатся в своей поездке.

Солнце было высоко и я решила повалятся на солнышке, взяла покрывало, и томик Джейн Остен, а не сое обычное чтиво... хотелось расслабится и почитать про любовь...

Я открыла одну из новелл и начала читать, но все те же мысли тараном врезались в мозг, я пыталась их отогнать и переплеснула страницы на другой рассказ, но это не помогло. Я отшвырнула книгу, упала на спину и приказала себе не думать, а тем более никуда не бежать, потому что в моем спасении никто не нуждается, ведь так? О черт! Лежи! И не двигайся!!!! Не двигайся, я сказала! От усилия я даже произносила звуки "ммм..." И тут я почувствовала, что на поляне рядом с домом я не одна. Открыть глаза я не могла, поэтому послала импульсы...

ЭТОГО ПРОСТО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ! Я и не заметила, как с моих губ сорвалось: "Эдвард".

Тело, которое приближалась ко мне, замерло, мне пришлось прошептать("Черт, какие там еще герои у Остен?"): "Эдмунд... не так близко..." Я изображала сон изо всех сил! Но так хотелось открыть глаза, что бы проверить, что с моим... вампирчиком... все в порядке! Две руки, две ноги, голова на месте... это уже дало мне позитив!

"Моим?!?"

"Ну не моим, пока, но ОЧЕНЬ БЫ ХОТЕЛОСЬ..."

Ах.. какое это блаженство — знать, что с ним все в порядке! День заиграл всеми красками, несмотря на то, что мои глаза были закрыты. Я наслаждалась каждой секундой его присутствия, слышала его запах в воздухе... ммм...

Я точно помешанная! И как я могла думать, что если Эдвард вампир, то это что-то изменит! Я все равно так же млею от него, как и до этого! Мысль о том, что он вампир, конечно, не самая приятная, но я и до этого догадывалась, что он не человек, так что по сути эти маленькие детали ничего не меняли.

А потом он ушел в тень деревьев, но все еще смотрел в мою сторону, а я в его, правда не смотрела, но все мои мысли и мечты были там.

Приехал Чарли и я побежала его кормить.

Сон мне снился как на Эдварда напал медведь! А я его спасала, а потом лечила.

На следующий день Каленов в школе не было опять, но снова было солнечно. Самый обычный день в школе закончился и мы сев на форд Джессики отправились в Порт-Анжелес.

В одежном магазине я помогала выбрать Анжеле несколько нарядов, которые можно и в школу носить и что бы красоту подчеркивали. Девочка очень стеснялась, но по блеску в глазах было понятно — ей очень нравится. Когда настала очередь выбирать платья для танцев, я решила их оставить и пойти навестить братишку. Девочки же потом, еще хотели сходить в парикмахерскую.

Я не беспокоилась. Джессика не видела в Анжеле соперницу, но позлить Лорен была всегда готова, поэтому я с легким сердцем ушла, сказав, что мне нужно в книжный.

Шастик купил помещение не в самом престижном районе. Наша семейка такие любила, потому что мы были не за помпезность, а за приватность.

А еще Джейми, который открыл дверь мне не понравился — он явно не выспался, бледный, с синяками под глазами. Да... в таком состоянии как-то язык не поворачивался назвать его "Шастик".

— Привет. Тяжелая ночь?

— Не напоминай, — голос тоже был усталый.

— Что случилось?

— Не хочу тебя нагружать. Хочешь кофе?

— А чай есть.

— Конечно, я сейчас.

В то золотое время, когда мужчина возится на кухне, женщина может походить и по разглядывать жилище. Стены были в живописном красном кирпиче, мебель из темного дерева. У меня было ощущение, что я в джазовом клубе, а не в жилой квартире.

Я заметила на столе желтые конверты А4. В них выглядывали кончики фотографий. Я не удержалась и взглянула. В нашей семье секретов не было.

То, что я увидела на фотографиях меня ужаснуло. Снимки преступлений, совершенных каким-то маньяком.

— Я же сказал, что не хочу тебя нагружать, — спокойно из-за моей спины проговорил Шастик.

— Ты не нагружаешь, — сказала я, просматривая фотографии дальше. — Кто тебе прислал, я надеюсь не Чарли?

— Нет, это из Нью-Йорка. Зейн хочет знать мое мнение, — проговорил он, ставя чашки на стол.

— Совсем малютка, — сказала я тихо, смотря на фото. — Лет двенадцать.

— Одиннадцать, — поправил он.

Я досмотрела фотографии и положила обратно в конверт.

— Не будем лучше о грустном. Ты Тигру звонила?

— Звонила, но давненько. У него вроде все отлично. Он как всегда знает о нас больше чем мы сами о себе знаем.

— Кстати, поэтому у меня для тебя есть сюрприз! Допивай свой чай и я тебе покажу!

Мы спустились вниз и он открыл гараж.

— Маришка сказала, что у тебя не машина, а позор нации... поэтому семейство выделило тебе новый вид транспорта.

— У Чарли маленький гараж, сказала я уставившись на ярко-красную Lamborghini. — И потом, это не только слишком круто для Форкса, но и страшно нецелесообразно. Я увязну в первой луже.

— Гараж Чарли нужно расширять, а что касается люксовости — может нужно будет выехать в люди, а у тебя то страшилище! Да-да, Маришка фотки мне тоже показала!

— Спасибо, но ты не против, что бы она постояла у тебя в гараже.

— Не вопрос!

— Ладно, я еще с девочками должна встретится в кафе! И еще... — сказала я тихо и осторожно: — Я про те фотографии: -Я думаю у него комплексы и скорее всего из детства. Он их наказывает за что-то, а причина у них всегда одна и та же...

— Спасибо. Я тоже так думаю, хоть криминалистический не заканчивал, — сказал он и поцеловал меня в лоб. — Проводить тебя?

— Ты меня хочешь провести? Может, я сама тебя проведу!!!

— Ну смотри! — он показал мне мобильник. — Я на связи сегодня, но завтра улетаю!

Да райончик, конечно, прелесть! А некоторые люди живут в таких районах не по прихоти, а по необходимости, как те девочки с фотографий. Мой брат молодец, помогает ловить всяких.. ррр... других слов просто нет!

Я все еще раздумывала о тараканах, когда ко мне подкатила компания ребят с явно определенными намерениями. Даже страшно представить, что бы здесь было, если бы на моем месте была девочка, которая не могла себя защитить! Я себя могла, да так, что четверка внуками бы рассказывала, кто их сделал инвалидом! Я все придумывала, что кому сломать, когда из-за поворота вынесся серебристый и такой знакомый вольво. Пассажирская дверь открылась и водитель знакомым голосом произнес:

— Быстро в машину!

20

Нет, я лично считаю, что в бюджете каждой страны должен быть пункт, который финансирует "личного рыцаря" для каждой женщины, которая является гражданкой этой страны!!! Боже! Какая прелесть! Даже ломать ребра никому не нужно!!! "Садись в машину!" — и все! Никакой тебе нервотрепки, исков суд, мук совести! Раз и все!

А если рыцари такие же красивые как мой, то ему просто цены нет! Правда Эдвард был очень зол... Не знаю, стоило ли мне заводить с ним разговор сейчас... Я бы тоже была зла! Еще бы беззащитная девица разгуливает по самом злачному району и ей хоть бы хнырь, а если маньяки пристают, то только по четверо одновременно!!! Пусть начнет сам, а я пока продумаю детали организации фан клуба Эдварда Каллена. Лично я собираюсь быть учредителем! А если такой уже есть, а в этом я не сомневалась, потому что его просто не могло не быть, то я найду способ занять его место! Буду ходить по улицам только в футболке с его фотографией, а ночевать только под парадной дверью его дома и при любом случае доставать плакат с надписью "Эдвард — самый лучший!". А еще я хочу от него ребенка! Интересно у вампиром могут быть дети? Нужно позвонить бабуле!

— Тебе лучше пристегнутся!

"О чем это он? Он еще не ездил с моими родными! Они так гасают, что не горюй!" Голос, которым он это произнес, был грубым и ему явно хотелось что-то сломать...

— Ты как, нормально? — спросила я его, начиная беспокоится за его душевный покой.

— Нет.

"От черт!"

Мы добрались до какого-то заброшенного участка дороги.

— Белла, — ему явно было трудно говорить.

— Что?

— С тобой все хорошо? — после этих слов стало великолепно. Меня просто обдало жаром.

— Да.

"Но меня намного больше беспокоишь ты..." Его голос был напряжен, он изнывал от ярости.

— Расскажи что-нибудь.

— Что рассказать?

— Что-нибудь, что бы я успокоился.

— В древнем Китае есть гора Ву Дан. О ней ходят легенды, что если сбросится с ее вершины, то исполнятся все твои желания! — Он смотрел на меня как на сумасшедшую, но я продолжила: — У подножья горы раскинулась деревенька, в которой жил один очень работящий паренек, он никогда ни о чем не мечтал и никогда и ничего не хотел. Но однажды случилось так, что его родители заболели. Семья была бедной, а болезнь неизлечимой. И тогда паренек забрался на гору и спрыгнул вниз. Он не умер, и даже не поранился, он просто улетел, что бы никогда не вернутся. Но его желание исполнилось — родители выздоровели, потому что мальчик верил в это всем своим сердцем! Старики тех мест говорят: "Для верного сердца сбываются любые мечты!" — а потом спросила:

— Ну что, полегчало?

Он был в шоке. Видимо, даже такую простую историю его ярость переварить не в силах...

— Если честно, то не очень. Мне иногда трудно справится со своим гневом.

"Мне тоже, поэтому стараюсь в него не впадать".

— Я борюсь с желанием развернутся и выследить их. Я надеюсь, это задержит меня на время.

— Успокойся. Все будет хорошо, — сказала я так тихо, будто подул ветер. И словила его взгляд. Мне хотелось до него дотронутся, утешить! Я бы даже могла позволить ему выместить гнев на мне, но мне могла! Я не знаю, понравится ли ему мое прикосновение. Я не знаю, захочет ли он меня еще защищать, если увидит мою силу. Но я точно знала, что он не простит мне мою ложь... поэтому я сказала:

— Девочки за меня уже волнуются. Мы договорились встретится в кафе.

Эдвард без лишних вопросов отвез меня в это кафе, хоть я ему и не говорила в какое.

К моему удивлению, он вышел из машины, сказав, что приглашает меня на обед. Мне казалось, что я как желе растекусь по асфальту!

Сплавить Джессику и Анжелу оказалось очень легко, особенно, если учитывать уникальные способности Эдварда ослеплять людей, я чувствовала себя немного виноватой, но с этим я могу прожить, если пообедаю с Эдвардом. Вернее поужинаю. Уже было довольно темно.

Я решила, что не могу сказать ему правды, но говорить как я, а не кто-то другой, с ним смогу. Так, по крайней мере он будет общаться со мной, а не с девочкой из Феникса, которую придумал Тигр.

— На самом деле я не хочу есть, — призналась я, когда мы зашли в кафе.

Хозяйка ресторана и официантка были сражены Эдвардом наповал. Я, конечно же, тоже. Они метались, ужимались, в общем все признаки на лицо! Неужели и я так выгляжу?!? Я не знала — возмутится мне этой мыслью, или смерится... Тем временем, я хотела сесть за столик, который предложила хозяйка, но Эдвард захотел более интимной обстановки... "Лично я, только за!"

— Тебе не стоит так поступать с людьми.

— Как?

— Ослеплять их. Никогда не поверю, что ты не знаешь, как действуешь на них?

— О тебя я тоже ослепляю?

"Это еще слабо сказано!"

— Бывает... Иногда и скребком от пола не отдерешь!

Он смотрел на меня так, будто я сказала ему что-то невероятное!

Заказали мне какое-то блюдо и напитки. Честно говоря, мне было все равно что кушать, лишь бы рядом с ним.

— Ты совсем не выглядишь, как человек переживший потрясение.

"А я его и не пережила. Я просто счастлива".

— Мне с тобой спокойно и хорошо.

А потом у меня возник вопрос, на который самостоятельно я ответить не могла:

— Слушай, а как ты меня нашел?

— Я боялся, что бы с тобой случится нечто похожее!

— Ты не ответил на вопрос. Ты следил за мной. — я сама не знаю, был ли это вопрос, или утверждение.

— Нет, я держался на расстоянии.

— На каком расстоянии? — в меня закрались подозрения.

— На достаточном, что бы потерять тебя, когда ты покинула одежный магазин.

"Хорошо, значит, где квартира Шастика, он не знает".

— Но если ты потерял меня, то как нашел?

— Я услышал их мысли, — сказал он тихо.

— Ты умеешь читать мысли? — я спросила еще тише

— Да.

— И мои мысли? И про фа.. — я резко замолчала. Боже! Если бы он слышал все мои мысли, которые пронеслись у меня в голове, то давно бы стал пациентом психлечебницы.

— Нет, твои мысли я не слышу, сказал он спокойно и разочаровано.

"Ух, аж у самой голова заболела!"

— А все остальных?

— Всех остальных — да.

"Во... ЧЕРТ! Даже я так не умею. Я умею читать тела, но МЫСЛИ?! Интересно, а все вампиры читают мысли?"

— Подожди минутку, я перевариваю...

— Информацию или равиоли?

Я глянула в тарелку, там действительно были равиоли, притом грибные.

— И то, и другое. Пока согласование процессов не очень... Ты меня огорошил. Сейчас, система перезагрузится, и снова сможет воспринимать информацию!

Он засмеялся.

— Интересно, почему ты не слышишь моих мыслей? Что не так?

— Я не знаю.

— А есть еще такие как я. В смысле мысленно-немые?

— Ты первая.

Я поглотила еще равиолин и наконец глянула, что перед ним блюда нет.

— А ты себе ничего не закажешь?

— Я не голоден.

— Значит, когда я не голодна, мне нужно кушать, а когда ты — то делай, что хочешь?

— У меня особая диета.

"Ах да.. как же я забыла..."

— Кстати, что там с твоими теориями? — спросил он погодя.

— Если хочешь, я могу рассказать, но давай в машине. Может тут у стен есть уши... — я ехидно улыбнулась и отправила в рот очередную порцию макарон, смотря ему прямо в глаза.

Когда же мы собирались уходить, он заметил:

— У тебя очень красивая кофта, но где твоя куртка.

— В машине у Джессики, — сообщила я беспечно.

— Ты можешь заболеть!

"Ха!"

— Это врят ли!

— Возьми мой пиджак. Так мне будет спокойнее.

— Хорошо. Так ты мне так и не ответил. Получается ты последовал за мной в Порт-Анжелес?

— Да. Потому что знал, что ты притянешь к себе какую-нибудь неприятность.

"Хи! Это разве неприятности! Это так.. дело житейское!"

"Он последовал за мной? Он последовал за мной!" — какой радостной была эта мысль. Мне вспомнилась мораль легенды, которую я рассказывала час назад. Таки так!

В машине, когда мы уже выехали за пределы Порт-Анжелеса, он наконец спросил:

— Ты говорила что знаешь кто я. Так какая у тебя новая теория?

— Все просто — ты вампир, — сказала я просто. Машину дернуло на дороге. Я сделала вид, что ничего не произошло. По виду Эдварда, психбольница по нему уже просто страдала! Ну, может не лечебница, но хороший санаторий на водах — точно. Кажется, пришла моя очередь его огорошивать...

— С чего ты взяла? — спросил он, когда наконец смог что-то сказать.

— Ну... я была в Ла-Пуш и разузнала у местного населения.

— У кого именно?

— У меня там есть знакомый — Джейкоб. Я из него вытянула пару легенд.

— Вытянула? Как?

— Вот так! — я повернулась к Эдварду, сняла кепку и ослепительно улыбнулась, а взгляд мой пылал страстью. Машина остановилась. — "Ладно-ладно, больше так делать не буду!" — Приблизительно так, — закончила я.

— И что же тебе сказал твой приятель, Джейкоб? — было слышно, что ему неимоверно трудно говорить. Машина вновь тронулась с мертвой точки.

— Ну.. он сказал, что они оборотни, вы — вампиры. И вся ваша дружная братия — исконные враги друг друга. И что у вас есть договор, согласно которому вам в Ла-Пуш засть! Вот я теперь думаю... Когда ты отказался со мной ехать на пляж... тебя сдерживал договор или ты меня продинамил?

Машина опять потеряла управление. В итогу мы остановились у обочины.

— Я тебя не динамил! — сказал он с чувством.

— Хорошо, — я была довольна, улыбка расползлась по моему лицу.

— Ты меня боишься?

Я взглянула на него с улыбкой:

— Нет, но в следующий раз машину поведу я!

21

— Не могу поверить, что ты меня не боишься!

— Я тоже поверила не сразу! — засмеялась я. — В смысле в вампиров и т.д... но я боюсь... правда не тебя, а с тобой ехать! Давай меняться местами!

— Белла...

— Что, Белла? У меня было несколько дней, что бы это переварить! У тебя только пять минут. Я все понимаю... Давай меняться! — он смотрел на меня тупым взглядом. — Тебе что, жалко?

— Я не думаю... — он плохо воспринимал то, что я ему говорила. Он не мог воспринять изменений во мне.

— Знаешь поговорку: "тише едешь — дальше будешь"?

Я не могла поверить, что он сдался, когда с победным видом усаживалась за водительское место.

Тише, это не то слово, которым можно описать мою езду...

— Значит, тебя не беспокоит, что я чудовище, что я не человек? — сказал он, с ужасом смотря на то, как я увеличиваю скорость.

— Пристегнись, мы поедим быстро, — улыбнулась я ему. — Хороший движок! У этих моделей таких не бывает. Кто-то неплохо потрудился...

Эдвард выжидающе на меня смотрел.

— Вы не убиваете людей.

— Но от этого мы не стали менее опасны.

— Если бы ты хотел меня убить, то давно бы уже попробовал, — сказала я тихо.

Как по мне, "попробовал" — ключевое слово. Мы замолчали.

— И когда ты сказал, что не хочешь оставаться один, что бы не начать охоту, ты имел ввиду именно это... Тебе хотелось убить тех ребят, да?

— Хотелось! Это желание было невыносимым!

— Почему?

— Меня взяла злость! Ты же не слышала их мыслей! — это было не лицо, а маска ярости.

— Судя по твоему выражению лица, не думаю, что они бы мне понравились... Кстати, спасибо, за то, что спас меня, — сказала я очень тепло.

Он повернулся ко мне:

— Я бы не смог иначе.

— Я знаю, — сказала я тихо.

— Знаешь?

— Ты уже раз спас меня, пожертвовав безопасностью, я не думаю, что ты бы позволил своим усилиям пойти насмарку, — я лучезарно ему улыбнулась. Кажется, настал мой черед эго ослеплять! Эдвард смотрел на меня как завороженный. — Почему ты последовал за мной?

— Я беспокоюсь о тебе, когда тебя нет рядом. Ты притягиваешь к себе беды.

— Но разве это обязывает тебя следовать за мной повсеместно?

— Следующий вопрос.

Я мягко улыбнулась. Мы опять немного помолчали.

— Мне еще одно не понятно... Как ты можешь общаться со мной, если не выносишь моего запаха? Как ты можешь, хотеть общаться со мной? Я бы так точно не смогла! — сказала я.

— Что? — в который раз за день он был поражен.

— Ну, помнишь нашу первую встречу? Я заметила, что ты возненавидел меня, когда почувствовал мой запах. Ты хотел от меня избавится, поменяв расписание, а потом вообще исчез... У тебя даже сейчас большие проблемы с дыханием! Не могу понять...

— Проблема не в том, что мне не нравится твой запах! Проблема в том, что он мне нравится слишком сильно!

"О-па!"

— В смысле?

— Я вампир, Белла! Я питаюсь кровью... — сказал он и в его голосе слышалась вселенская усталость.

— Ясно... — сказала я глухо. Машина как ехала, по дороге так и ехала, но мне нужно было время, что бы переварить эту информацию.

Я молчала. У меня было такое ощущение, что он сначала боялся повернуться и посмотреть в мою сторону. Он сильно переживал и сильно боялся моей реакции... А потом он взглянул на меня. Он искал ответы на свои вопросы, но не находил, мое лицо было абсолютно бесстрастным.

А я в это время думала о том, что мне не сильно импонировала мысль стать его обедом.

— Наконец мне удалось тебя испугать!

— Ну... я такого поворота не ожидала... И насколько сильно тебе "нравиться" мой запах? — спросила я так, будто интересовалась погодой.

— Как никого и никогда. — сказал он с чувством.

"А к этому как относится, позвольте спросить?!"

— Значит, тебе трудно держать себя в руках? — это было скорее утверждение.

— Невероятно!

"ЧЕРТ!!!"

— Понятно.

Мы опять замолчали.

— Значит ты борешься с желанием убить меня... А почему?

— Я не хочу быть монстром и не хочу потерять тебя! Мне страшно от одной только мысли... — он попустил голову и замотал ею, как бы избавляясь от ведения.

Мне снова захотелось его коснутся, утешить, я даже потянулась рукой к его телу, но где гарантия, что он того что я это сделаю, не будет еще хуже. Моя рука безвольно упала.

"Я приношу ему страдания одним своим существованием..." — все тело наполнилось душевной болью.

Я решила сменить тему:

— Почему в солнечную погоду тебя не было в школе? Ультрафиолет наносит вам вред?

— Нет, просто мы выглядим странно. Если бы мы пришли в школу, наша тайна была бы раскрыта, — похоже у него уже не было душевных сил выражать удивление вперемешку с шоком. Его лицо было подавленным.

— Странно?

— Когда-нибудь покажу.

— А я волновалась, думала, что с тобой что-то случилось. Места себе не находила. Нужно было позвонить.

— Волновалась за меня? — кажется, силы для поражения у него остались. — Белла, ты не должна за меня переживать! Это слишком.

— Ну, извините! Я говорю так, как было!

— Ты не должна за меня переживать, слышишь!

— А если это мне не подвластно! Если я переживаю!

— Не нужно!

Тут мне стало обидно. Глаза стали влажными. Я уставилась на дорогу и ничего больше не говорила.

Машину я остановила у своего дома и сбросила его пиджак.

— Ты завтра придешь в школу?

— Да. Завтра будет пасмурно.

— Спасибо что подвез, спас и за пиджак тоже спасибо, — я ему улыбнулась. Потом вышла из машины и подождала, пока он займет водительское сиденье, закрыла дверь с его стороны, но постучала в окно:

— Эдвард?

— Что? — спросил он обреченно, опустив окно.

— А ты сегодня придешь понаблюдать, как я сплю?

22

Было забавно наблюдать, как изменяется его лицо — недоверие, шок, ужас менялись словно картинки калейдоскопа, а на моем лице расплывалась улыбка. Он открыл рот, видимо хотел что-то ответить, но слова так и не явились на свет... он открывал и закрывал рот, как выброшенная на берег рыба.

— Придешь?

— Приду, — выдохнул он, наконец.

Я улыбнулась, махнула ему рукой и побежала в дом. Захлопнув дверь, я прижалась к ней спиной и долго не могла отдышатся, частично от переживаний, частично от нового знания, частично от судорог, сковавших тело, но больше всего от счастья.

Немного жестоко было его так ошарашивать, но мне в голову не пришло другой идеи, что бы убедить его, что я его не боюсь и хочу, что бы он пришел и продолжал со мной общатся.

Чарли удивился, что я приехала так рано, но я сразу начала готовить для него ужин. Я не чувствовала своих ног, в голове шумело. Пришлось заставить себя сосредоточится.

— Меня передергивает, когда ты так делаешь!

— Что? — спросила я, не поняв, что он имеет ввиду.

— Это! — он со строгим видом указал на свою чашку. Ложка без посторонней помощи мешала сахар в чае.

— Ну извини, не успеваю!

— Лучше опоздать, чем делать эти ваши штучки!!! В конце концов, размешать сахар я и сам могу!

— Не переживай, тебе не повредит. Чай от этого вкус и состав не изменил, да и сахар уже размешался.

— И на том спасибо...

— Всегда пожалуйста, приходите еще!

Приняв душ, я одела пижаму и зашла в свою комнату, сев на кровать.

"Он сказал, что придет, но не сказал когда..."

Я упала на постель и взяла книгу в полки и начала читать. Я ждала.

— Привет, — сказал он тихо, влезая в окно. Я разу встрепенулась и закрыла книгу.

— Ты пришел! — я сказала это так, будто мне подарили самый лучший подарок.

— Я же обещал.

"Обязательный, это хорошо".

— Я хотела тебя еще раз поблагодарить за спасение. Не знаю, что бы со мной было, если бы не ты! Во второй раз, между прочим!

— Давай на этом и остановимся. Мне никак не дает покоя мысль, что тебя всюду подстерегают несчастья и беды. Кстати, когда я вывернул из-за угла у тебя было сосредоточенное лицо. О чем ты думала?

" Я думала, как бы мне так их ударить, что бы не убить".

— Я вспоминала способы самообороны.

— А ты не хотела закричать, убежать?

— Смысл? Их четверо здоровых мужиков! А я маленький цветочек! Ты действительно думаешь, что из этого вышло бы что-то путное? Район глухой — кричи, не кричи — никто не услышит...

— Похоже я опять вмешался в необратимую судьбу...

"Это точно, спас четырех детин от увечий. А они бы точно были тяжелыми, особенно после тех фотографий, которые я посмотрела у брата. Одно сплошное кровавое месиво".

— Возможно. Но я рада, что ты это делаешь.

— Я сам — это самая большая опасность для тебя! — прошипел он с отчаяньем в голосе.

— Я в это не верю! — сказала я убежденно.

— Я самый сильный хищник на земле!

"Уверен?"

— Ты не обидишь меня. Я верю в это!

— Не стоит, — прошептал он обреченно.

— Ты забыл? Для верного сердца сбываются любые мечты... — прошептала я скорее воздухом, чем словами.

Мы помолчали. Видимо, он решил сменить тему:

— Что ты делала до моего прихода?

— Читала сказки.

— Сказки?

— Да.. вроде той, что я тебе рассказывала в Порт-Анжелесе.

— Ты любишь такие истории?

Я только улыбнулась, но ничего не ответила.

— Значить любишь, — сказал он, подтверждая тем самым свою догадку, — хорошо выглядишь.

Я зарумянилась от удовольствия. А он начал оглядывать мою комнату: диски на столе, ноутбук, книги на полках. Мне показалось, что в моем присутствии он вел себя намного скованнее, чем когда думал, что я сплю. А мне хотелось, что бы ему в любой ситуации было комфортно со мной.

— Криминалистика, квантовая физика, философия и Остин — у тебя интересные предпочтения. Я ожидал найти хоть один современный любовный роман.

— Я до некоторого момента верила, что настоящая любовь не для всех, а только для избранных, поэтому не травила себе душу, — просто сказала я ему.

— Почему? — он был удивлен. Опять.

— Правда жизни. Но теперь все изменилось.

— Изменилось?

— Да, — я взглянула ему прямо в глаза. — теперь я знаю — полюбить может каждый.

Я сказала, что полюбить может каждый, но я не сказала, что эта любовь обязательно должна быть счастливой и взаимной. Интересно, сможет ли полюбить меня Эдвард? Сможем ли мы когда-нибудь быть в месте? Даже если он полюбит... сможет ли он побороть свою жажду, или когда-нибудь сорвется и нападет! А если он нападет, я могу его покалечить! Переживу ли я это? Смогу ли подвергать его опасности? Смогу ли я вернутся к нему, когда придет время... хватил ли у меня сил сноровки, умения... На эти вопросы у меня не было ответа...

— А это твоя любимая книга, — он взял с тумбочки черный томик. От взгляда на Эдварда, держащего книгу меня пронзила тупая боль. Я никогда не думала, что увижу ее именно в его руках.

— С чего ты взял? — по моему голосу не было ничего слышно.

— Она на тумбе у тебя одна. Все остальные на полках. А еще у нее затерты края, — он открыл книгу и его глаза поползли на лоб от удивления. — Ты знаешь китайский?

— А что тут удивительного?

— Семнадцатилетний американский подросток, европейской расы, знающий китайский — это более чем удивительно.

— А мне казалось, что у всех людей должны быть разные интересы! — возмущенно засмеялась я.

— А я и не сказал, что это плохо, — он сел на край кровати — я не знаю китайского. Расскажи мне еще какую-нибудь сказку из книжки.

-Ага! Значит, тебе тоже они нравится! — заявила я обличительным тоном. И опять хихикнула. Потом сделала задумчивое лицо: — Даже не знаю, какую тебе историю рассказать...

— Любую, — улыбнулся он.

— Про гору Ву Дан?

— Можно и про нее, — он явно наслаждался ситуацией, а мне нравилось его умиротворенное и довольное лицо.

— Ладно, мистер Самый Сильный Хищник на земле, пора преподать вас урок! Видишь черно-белый круг? Этот символ носит название Тай Дзи, или "великий предел", — сказала я, положив голову на подушку. Эдвард в это время наблюдал за мной.

-Да.

— Так вот, этот символ носит название Тай Дзи, или "великий предел". Он изображен в виде круга в который вписано два эмбриона, черного и белого цветов с точкой посредине. Черный инь, белый — янь. Символ олицетворяет единство всего живого во вселенной. И показывает, что все в природе имеет два начала, которые но могут существовать друг без друга... время без пространства, день без ночи, добро без зла и так до бесконечности. Невозможно дать четкое определение, что какое инь и что такое янь... их природа не абсолютна и при определенных условиях они могут меняться местами. Они не разделимы и их сосуществование определяет гармонию всего мира.

Вот ты, например, утверждаешь, что ты самый сильный хищник в природе... Но у тебя есть исконные враги — оборотни. Возможно, ты бы смог одолеть одного... но они охотятся стаями... Или говоришь, что опасен для меня... но опасна для меня только та часть тебя, которая хочет меня съесть, но есть и другая, которая всячески... е-е-е-е.. — я зевнула, — сопротивляется. Просто иногда гармония достается нам в неистовой борьбе двух противоположностей...

Недаром великий физик утверждал: любой силе есть противосила, равная и ни в чем ей не усту-у-у-упающая... — мои глаза сами закрывались, меня склоняло в сон, — а какая из них в тебе победит, мы узнаем завтра, — я улыбнулась сквозь сон.

— Забыл спросить — как называется твоя книжка? — тихо спросил он, явно боясь меня разбудить.

— Сердце дракона, — промямлила я и уснула.

23

Утром Эдварда я в своей комнате не обнаружила, впрочем, как всегда. Парню нужно собраться в школу, переодеться, выспаться в конце-концов! Мысль о том, что Эдвард не высыпается была неприятной. Вампир вампиром, но здоровье нужно беречь, а не шастать по чужим комнатам, как бы приятно это не было обоим сторонам. Интересно, вампирам нужны витамины? Скорее всего нужны, ведь в крови есть витамины — есть, значит нужны! Куплю ему сегодня баночку, а то мало ли!

Я стала собираться в школу и мой взгляд упал на книгу опять. Что я там ему плела про сказки... ничего себе сказки! Книга в одно мгновение превратилась в пыль, которая разлетелась в разные стороны и замерла в воздухе, а в следующее собралась опять в первозданный вид, в книгу. Да... я стаю собой и это доказанный факт!

Я опять подумала об Эдварде... смогу ли я ему сказать когда-нибудь правду? Или не смогу никогда. А если решусь, то как это сделать? Какими словами? Или показать на деле? Нужно ли мне это делать вообще. Может он испугается? Он точно испугается! А может даже почувствовать опасность, как для себя, так и для своей семьи... Мне была противна мысль об этом!

Собрав сумку, помахав Чарли, я хотела было садится в свой грузовик, когда заметила серебристый вольво. Я замерла там, где стояла и сильно ухватилась за дверцу грузовика, настолько я была удивлена!

— Хочешь поехать в школу со мной? — спросил он весело, но я почему-то почувствовала его неуверенность. "Напрасно!" — подумала я.

— Хочу, — и села на пассажирское сиденье — сегодня я не собиралась его ошарашивать ничем сверхординарным, по крайней мере во время езды. — Выспался?

Он почему-то засмеялся:

— Я не сплю.

"Этого я и боялась!"

— Эдвард, я не знаю зачем ты себя мучаешь? Нужно отдыхать! Ты ведь можешь заболеть.

— Белла, вампиры не спят и не болеют...

"Что?"

— Прикольно. А сколько вы с таким раскладом живете?

— Мы бессмертны.

— Совсем-совсем?

— Да, — сказал он терпеливо.

— То есть про рассказы о том, что вы спите в гробах — это выдумки?

— Да.

— Я разочарована! Я уже думала попросить тебя, что бы ты пригласил меня посмотреть на твой склеп!

— К сожалению, это не возможно, потому что у меня его нет, — хихикнул он.

— Хм... а что и убить вас нельзя?

— Можно, но трудно.

"Это для кого как..."

— Осиновый кол, серебряные пули, святая вода или чеснок? — спросила я заговорчески.

— Ты пересмотрела "Баффи — истребительница вампиров", — захохотал он.

— Ну... может я и видела пару серий... но то, что ты мне сейчас говоришь меня поражает. — А как вас можно убить?

— А ты хочешь меня убить?

— Нет, но мне интересно.

— Самый верный способ — порвать на куски и сжечь тело.

— Понятно. Буду иметь ввиду! — я взглянула на него кровожадно.

— Я тоже, — улыбнулся он мне в ответ и я засмеялась.

Мы подъехали к школе. То, как в нашу сторону пялились одноклассники, включая моих друзей, было непередаваемо. Не думаю, что были прецеденты, когда Эдвард подвозил бы до школы кого-нибудь, кроме членов своей семьи. До этого момента.

— Слушай, а как добрались сюда твои родные?

— Розалии взяла свою машину, — и он указал на ярко-красный кабриолет, стоявший на автостоянке. — Ничего машинка, а?

— Шикарный, — сказала я, немного покривив душой, вспомнив новенький Lamborghini в гараже Шастика. Мой Lamborghini. Не думаю, что смогла бы на нем гасать по Форксу... И даже по Порт-Анжелесу! Эта машина слишком шикарна не только для этих мест, но и для любого другого места в принципе... Но Шастик так любит выпендреж, что у него иногда сносит крышу! Он всегда дарит слишком шикарные подарки, да так, будто это самая необходимая вещь на свете! —

Потом я вспомнила, что у меня никак руки не доходят разобраться с грузовичком — слишком много переживаний связанных с персоной, которая сейчас двигалась со мной по направлению к учебным корпусам. Моя чертопхайка — еще одна ложь из тысячи других... Мне стало противно от самой себя. Я слишком близко допустила других к своей жизни, а это всегда не легко и почти всегда больно.

Я взглянула на него и у меня, как всегда, перехватило дыхание, а сердце забилось быстрее. Он не настоящий! Да... теперь я знала, что он вампир, но это ничего не меняло. Мне все еще казалось, что он — самое удивительное и прекрасное творение природы.

Интересно, и почему вампиры такие привлекательные? Что бы завлекать своих жертв, наверное... Есть такие мухи, которые маскируются под пчел, залазят в улей и наделывают там делов! Тут скорее всего такой же принцип... Симпатичные люди в толпе обычных — вроде и люди, вроде и привлекательные, ослепляют других, заманивают, а потом пожирают... бе... гадость!

Получается, если оборотни — это исконные враги вампиров, то люди их исконная еда... неприятно, но факт. Интересно, хватает ли Калленам крови животных... и если они ее напьются, тоскуют ли они по человеческой? Меня обволокли эти кровожадные мысли. "Кровожадные" — это вампирское выражение. Несмотря на весь ужасающий смысл этих слов, мне эта мысль показалась занятной.

Бабуля была права — люди умирают каждый день от сотни причин! Я уверена, что от коров умирает намного больше людей, чем от вампиров, я уже молчу о природных катаклизмах, войнах, и даже в обыкновенных транспортных авариях! Если брать в процентах, то он будет просто смешон!

— Если у нее своя машина, да еще такая красивая, AnM3, почему она ездит с тобой?

— Не хочет выделятся.

— Но сегодня она передумала? — усмехнулась я.

— Я нарушаю правила, она тоже.

— Правила?

— Ну... вампиры не встречаются с людьми...

— Во первых — откуда ты знаешь, а во вторых... мы встречаемся? — у меня замерло сердце.

— Прецедентов не было — это ответ на первое, а на второе — это ты мне скажи.

"Во тебе на!"

— Я не знаю...

— А ты бы хотела?

Я резко остановилась и ему пришлось обернутся, что бы взглянуть в мои глаза:

— А что если я скажу, да?

— Скажи.

— Скажу, — кивнула я и двинулась дальше с высоко поднятой головой. Он смотрел на мое гордое шествие и задорно улыбался.

— Готовься, Джессика собирается устроить тебе допрос с пристрастием.

— О чем она собирается расспрашивать?

— Обо мне, конечно!

— Естественно, о чем еще?! А ты собираешься подслушивать?

— Конечно.

— Конечно-конечно! — сгримасничала я.

— Она собирается задать тебе вопросы, которые интересуют и меня.

Какие именно, я спросить не успела, поскольку ко мне подлетела Джессика и отдала мою куртку. Когда с ней поздоровался Эдвард, она полностью растерялась. Я бы тоже растерялась... "Нет, я бы просто потерялась", — подумала я с улыбкой.

А потом впервые за много дней я подумала, что веду себя абсолютно по-идиотски! Сохнуть за кем-то, это процесс уничтожающий! Я млею, вздыхаю, предаюсь непонятным, но захватывающим фантазиям. Объект моего восхищения может вознести меня до небес, но в следующее мгновение сбросить в бездну отчаянья и все это ему прощается, сходит с рук... он идет рядом улыбается... Вот что значит жить и в раю и в аду одновременно...

Я поражалась Эдварду как он может так запросто рассказывать мне, по сути малознакомому человеку все свои самые потаенные секреты! Он смелый! Или глупый... Или и то и другое одновременно. В тот момент я поняла, что насколько бы я не была сильнее его, это все ерунда, потому что он мне даст тысячу очков вперед! Он мог рассказать о себе то, чего я не могла, не решалась... В их семье были тайны, как и нашей, но он открыл их мне, а я не могла сделать взаимного жеста... Почему? Вот Чарли, например, просто знакомый, проверенный, но знакомый, но он о нас знает многое! Почему я не могу сказать того же Эдварду? Почему?

Я знала ответ, но никак не могла произнести его мысленно. Я набрала побольше воздуха, пытаясь справится с приступом паники.

"Страх".

Я боялась не того, что он узнает о моей семье или обо мне. Я боялась, что если он узнает, то уйдет. Я была уверенна на сто, нет, на тысячу процентов, что это единственный вариант развития событий после такого признания. Так или иначе, рано или поздно, но это случится. Я боялась его потерять.

Это была мелочная, эгоистичная, жалкая, но в тоже время всеохватывающая для меня в данный момент причина.

Я была слабее, чем он.

Я взглянула на него доверчивым и ранимым взглядом. У меня было такое ощущение, что я уже ему во всем призналась. Он в этот момент о чем-то говорил. Ага, кажется обедать мы опять будем вместе... и отчаянье отхлынуло волной от моего сердца и души, и там снова заполыхала надежда.

Я позволила Джессике приставать ко мне с вопросами. Я отвечала однообразно, не вдаваясь в детали: "Мы встретились случайно", "Мы просто пообедали", "Он был милым", "От него потеряла разум официантка", "Она была симпатичной", "Мы быстро добрались домой, потому, что он сильно гоняет", "Нет, мы не целовались".

"ЧТО???"

Поцелуй. Поцелуй с Эдвардом! О таком блаженстве я только мечтала! Мне кажется, что в этот самый момент это для меня было верхом наслаждения! Что больше этого вообще ничего не может быть! Да.. я об этом мечтала... И это еще слабо сказано!

— Вы встречаетесь? Он пригласил тебя на свидание? — допрашивала меня Джесс.

— Он подвезет меня в Сиэтл.

— О Боже!

— Посмотрим.

— Белла, признайся он тебе нравится?

— Нравится.

— Как сильно?

— Он мне нравится сильнее... намного сильнее, чем я ему... Кстати, как вы сходили с Майком? — без всякого перехода спросила я.

Наконец-то от меня отстали. Правду говорят — любимая тема любого человека — это он сам.

На перемене я встретилась с Анжелой. Она была в одном из подобранных вчера нарядов и выглядела просто обворожительно. На нее обращали внимание и я порадовалась за подругу. Один из обративших внимание на перемены был Бен. Все-таки мужчины предсказуемы...

"Все, кроме моего", — подумала я и наткнулась на него взглядом. Он ждал меня после занятий. Сердце подпрыгнуло, как баскетбольный мяч и я подошла к нему с улыбкой. Мне казалось, что я веду себя глупо, но ничего не могла с собой поделать. Я была просто счастлива видеть его.

В столовой мы сели за тем же столиком, что и раньше.

— Кое-что из того что ты сказала Джессике обеспокоило меня? — начал он осторожно.

— То, что официантка была симпатичной, а ты не обратил внимание? — поддела я. — Бедный Эдвард.

— Нет.

— А что же?

— Что ты мне нравишься меньше, чем я тебе?

— Миссис Каллен разве не говорила тебе, что подслушивать нехорошо?

— Ни миссис Каллен ни я ничего не можем с этим поделать. Но ты не ответила на вопрос.

А могла ли я? Он уставился на меня своими дивными глазами... и я утонула. Нужно было повесить на шею табличку: "Ушла в себя, вернее в Эдварда. Вернусь не скоро".

— Да, я думаю, что я тебе нравлюсь меньше, чем ты мне, выдохнула я, когда стала хоть немного ориентироваться, где именно я нахожусь и кто о чем меня спрашивает.

— Почему?

Боже! Он здесь со мной. Он не встал и не ушел. Он здесь, а у меня такое ощущение, что меня уже растоптали и бросили. Как тяжело... Я вспомнила слова:

"Я всегда была для него женщиной второго сорта" — говорила мама.

"Они всегда выбирают кого-то другого" — говорил Тигр, как-то.

"Ты никогда не будешь такой как все" — сказала, бабушка. — "Это мало кто выдержит. Будь готова".

Мы не такие как все. Нас боятся, презирают, хотят уничтожить. И так испокон веков. А этот маленький вампирчик спрашивает: "Почему?" Потому что даже если ты полюбишь меня когда-нибудь так же сильно как я тебя, то ты все равно не сможешь быть со мной... Но ты не сможешь... я все равно буду любить тебя сильнее!

— Это невозможно.

— Ты не права.

"Права!" — он говорил мне о любви, а мне хотелось рыдать от горя. Да, я не уверенна в себе, но в будущем я уверена...

Я глубоко вдохнула и выдохнула — нужно успокоится. Все хорошо.

— Ты не можешь этого знать.

— Если нам надлежит растятся...

"О БОЖЕ!!!" От этих слов стало больно даже дышать!

— Не говори так... — сказала я слабым голоском.

— Скорее я буду страдать, чем сделаю больно тебе. Я хочу защитить тебя. Хотя конечно, обеспечение твоей безопасности превращается в полноценную круглосуточную работу, что требует моего постоянного присутствия рядом.

"ДА!!!"

— Сегодня мне ничего не угрожало! — схитрила я.

— Пока что.

— Пока что.

"Я буду настолько слабой, беззащитной и попадающей в неприятности, что он меня просто не сможет оставить!" — я была одурманена этой мыслью.

— Белла, тебе правда нужно в субботу в Сиэтл?

— Не особо. Просто нужно было как то объяснить свое отсутствие на танцах.

— Почему?

— Ну... я не очень хорошо танцую... и мне не хотелось никого обидеть, — это было не правдой.

— А если бы тебя пригласил я, ты бы согласилась?

— Конечно.

— И танцевала?

— Я бы что-нибудь придумала... — ради того, что бы пойти с ним на танцы я бы свернула горы!

— Так что с Сиэтлом? Может займемся чем-то другим.

— Я только за.

— Ты даже не спросила чем!

"Мне все равно"

— Я уверенна, что узнаю.

На биологию мы шли молча. Видимо каждый думал о своем. Я, например, о поцелуях. Интересно, как это — поцеловать Эдварда? Его кожа была холодной, но для меня не было ничего желаннее, чем она. Интересно, губы у него мягкие или твердые? Он страстный в поцелуях или нежный? Он больше любит ласкать или нападать? Слишком горячие мысли! Нужно успокоится!

Когда в классе выключили свет, это не сильно удавалось. Учитель поставил какой то фильм, но если меня спросить, то я даже не смогу ответить — все мои ощущения, сосредоточились на объекте, который сидел рядом. Сегодня он не отодвинулся, как обычно. Мы впервые сидели настолько близко. Я чувствовала в воздухе вокруг и в своем собственном теле электрические разряды. Очень хотелось к нему дотронутся! Руки чесались так, что пришлось сжать их в кулаки и сложить перед грудью. Поза, в которой сидел Эдвард в точности копировала мою...

Когда он проводил меня на физкультуру, он впервые самовольно ко мне дотронулся. Я словно в замедленной съемке наблюдала как он подносил пальцы к моей щеке. Я почувствовала первое касание, как прогнулась кажа щеки... как его пальцы медленно провели по ней. Рука была холодной, но меня обдало жаром так, что мне казалось — я факел!

Какое же было разочарование, когда рука исчезла.

На физкультуре я была расхлябана и неуклюжа больше чем обычно и причина была не только в том, что я решила стать самым слабым и беззащитным человеком на планете.

После школы Эдвард меня отвез домой, он обьяснил, что сегодня если придет, то очень поздно, ему нужно поохотится, напоследок предупредив:

— Завтра моя очередь спрашивать.

Тут меня окатило ледяной водой. Что делать! Я не выдержу... ЧТО ДЕЛАТЬ? Может сказать ему прямо сейчас?!? Может ПОКАЗАТЬ ему прямо сейчас?

Если я скажу ему сейчас, когда я ошалела от шока... ЧЕРТ! Это единственное время и место где я могу решится... Я могу поступить правильно и честно! Я смогу сказать правду и встретится с реальностью с глазу на глаз. Я смогу ее принять! Я смогу... О БОЖЕ!.. Дать ему уйти. Сейчас!!!

— Эдвард...

— Что?

Резкая физическая боль пронзила меня, напомнив о себе. Я сдрерживала себя, что есть мочи, что бы ни один мускул не вышел из-под контроля. Это выглядело, как легкая дрожь, не более... Возможно у меня не так уже много времени. Возможно, у нас его совсем нет...

Тут я вспомнила фразу из фильма, который недавно смотрела: "Когда у тебя в руках горячая сковородка, то секунда превращается в час, а когда горячая красотка — час превращается в секунду". Есть ли у меня право на счастье, хоть ненадолго? Могу ли я позволить себе в жизни одну-единственную слабость? Возможно, мне недолго осталось...

— Ничего... Увидимся завтра.

24

Я обдумывала последние слова Эдварда, поэтому не могла довольно долго уснуть. "Раз отмалчиваться завтра не получится, то придется лгать", — раздумывала сидя возле окна.

Можно, конечно говорить правду, но умалчивать детали, или искривлять реальность... — я коснулась стекла пальцем и от него пошли круги, будто это не стекло, а вода, кромка которой почему-то находится в вертикальном положении — "но что же делать, если будут вопросы, истекающие из моих ответов? Дилемма".

А можно стать идеальным лжецом. Идеальный лжец — это тот, который придумывает совершенно другую реальность и подает ее так, будто это правда. Этим принципом пользуются люди, которые обладают хорошей памятью, а я на свою, слава Богу, не жаловалась. Они могут жить в двух городах, иметь две семьи, вести тайную жизнь, внедрятся в любое окружение...

Мне больше нравился первый вариант. Мне хотелось быть хоть немного откровенной, но, видимо, придется остановится на втором. Я встала с подоконника, легла на кровать и стала придумывать свою прошлую жизнь...

Когда я ехал домой, меня одолевали мысли о том, что Белла сегодня была не такая как обычно. А когда, собственно она была обычной? С первого дня своего появления в школе она не уставала поражать не только меня, но и всех остальных. Сегодня она была особенно ранимой и больше всего это выражалось в глазах. Я не мог найти этому объяснения... может она боится завтрашней поездки? Скорее всего. Еще бы — поехать с вампиром неведомо куда, да при том, что этот вампир изнывает от желания отведать... стоп! Нельзя об этом думать! Даже мысли допускать. Мы и так на грани...

Остановившись возле дома, я вышел из машины. Эллис меня уже ждала, что бы вместе пойти на охоту.

— Ты знаешь мое мнение, — сказала она после охоты и продемонстрировала свои ведения. Как и раньше пятьдесят на пятьдесят. — Я думаю, вам не стоит никуда завтра ехать.

— Этого не будет, — сказал я тихо, но твердо.

— Как скажешь, в конечном счете, решать тебе, — сказала она. — Но я не хочу, что бы с Беллой случилось что-то плохое, Эдвард. Он моя подруга!

— Я тоже не хочу этого Эллис, более того, я этого не допущу!

— Я знаю, — улыбнулась она. Ее видения изменились и от этого мне стало легче.

Эммет все еще подшучивал над будущим Беллы и мне это страшно не нравилось. От мыслей Эмметта ставало паршиво. Он даже поспорил с Джаспером — привезу я Беллу домой или нет. Джаспер, конечно же, доверял ведениям Эллис.

Я решил оставить милых родственничков и отправится туда, где мне действительно хотелось быть — к Белле.

Она крепко спала. От вида спящей девушки душа моя немного успокоилась, чего нельзя сказать о горле, оно как всегда пылало огнем. Кажется, я скоро привыкну к этим ощущениям настолько.

Белла посапывала и я не удержался и подошел ближе. Маленький ангел сложил крылышки и спокойно отдыхал. Но нет, ее веки подрагивали — наверное, она видела сон. А какой, мне никогда не узнать, ведь даже если ее спросить о нем, она может не захотеть его рассказать или не вспомнить, как это часто случается с людьми. Еще одна маленькая загадка.

Я слышал сны Чарли, который тоже спал, но не так четко, как других людей. Иногда в его сознании была просто черная дыра, куда мне не заглянуть и обрывки мыслей, которые я слышал до впадения его в такое состояние так или иначе были связаны с Беллой.

Я взглянул на тумбочку. Небольшая черная книжка все еще лежала там. Интересно, какие еще сказки она в себе хранит, если Белла ее постоянно перечитывает. Нужно как-нибудь попросить ее почитать для меня их. Жаль, что я не знаю китайского, возможно, тогда бы на одну загадку стало бы меньше.

Белла заворочалась в кровати. Сон перестал быть неспокойным. Меня это встревожило. Мне не хотелось, что бы Беллу хоть что-то расстраивало, даже ее собственные сны. Мне хотелось оградить ее от всего, что вносило в ее глаза печаль.

Завтра моя очередь спрашивать... это конечно же не тоже самое, что читать мысли, но все же на некоторые вопросы я смогу получить ответы. Как странно, читать всех, но не мочь прочитать мысли той единственной, которая действительно для тебя важна. Я хотел знать, что она чувствует, не боится ли меня. Даже после всех откровений последних дней я все еще не был уверен в то, что она действительно хочет быть со мной. С ней я был человеком больше чем когда либо, не только потому, что испытывал человеческие эмоции, но и потому, что мне как и все остальным пришлось догадываться по выражению лица... или по другим признакам, о том, что она думает.

Утром пришлось ее покинуть. Я побежал домой за машиной.

Я убеждал себя, что сегодня все будет хорошо, но у меня оставались сомнения. Они были продиктованы страхом! Я хотел вывезти ее на прогулку, потому что хотел побыть с ней, а не для того, что бы дать себе шанс... НЕТ! Веревки, связывающие монстра, вмиг сдушили его так, что мне казалось он в два раза уменьшился в размерах. У него не будет шансов! Ни сегодня и никогда.

Чарли уехал на рыбалку рано — ни его, ни его машины возле дома не было. Но Белла уже проснулась. Она, как маленькая птичка, уже порхала по дому, собираясь. "Собираясь ко мне" — от этой мысли я просто наполнился возбуждением и радостью.

Вот она выбегает ко мне на встречу. На плечах сумка, в глазах счастливый блеска, на губах улыбка. За что мне такое счастье? Этого не может быть! Я улыбался ей в ответ и не верил, в то что это происходит на самом деле! Это наверное какое-то видение, сон, которого я уже не видел более восьмидесяти лет! Ее волосы развивались за плечами, темные прядки переплелись с красными и я в который раз ими восхитился. Она сегодня выглядела не так, как обычно. Раньше она предпочитала либо слишком яркую одежду, либо темную и мешковатую, но сегодня на ней были обтягивающие джинсы и кофта с V-вырезом. Она решила покрасоваться фигурой... а посмотреть было на что! От осознания этого факта меня охватило пламя желания, в конце-концов, я был мужчиной! От одноклассников она пряталась, а меня, видимо, решила сразить. Эта мысль сделала меня счастливым.

Впрочем, я был сражен и до этого, но когда она подошла близко и взглянула в мои глаза, прошептав: "Готов?", мне показалось чудом, что я просто удержался на ногах. Я не мог пошевелить ни одним мускулом пару мгновений, когда, наконец, смог произнести:

— Готов. А ты?

— Я всегда готова! — улыбнулась она мне бодро. — А для чего?

— Хочу показать тебе одно место, где бываю в солнечную погоду.

— Когда прячешься?

— Да. Предлагаю попрятаться вместе.

— О, я только за!

Всю дорогу до места, я расспрашивал ее о совершенно обычных вещах: любимый цвет, запах, фильм, книга, цветок, о Форксе, о Чарли, о маме, о Фениксе. Даже попросил описать последний год жизни в Фениксе.

Ей, наверняка, не понять, насколько важны для меня были ее ответы! Они допускали меня в ее мир, помогали лучше понять, предугадать. Я хотел знать, что ей нравится, а что нет. Иногда, когда она отвечала на вопросы, у нее было смущенно-виноватое лицо. Мне казалось, что она сейчас признается в каком-то промахе. Он ответы были обычными... Возможно, ее смущал допрос? Это была еще одна загадка, которая со звоном упала в мою копилку.

Когда мы с ней шли до места назначения, Белла часто падала и приходилось наблюдать, хотя от этого сердце рвалось на части. Ей было больно, но мне тысячи раз больнее. Я постоянно порывался ее поддержать, а больше всего понести на руках, но не подавал даже руку, просто ждал, боясь нанести ей вред. Нам нельзя было сдавать позиции, поддаваться. Я не знал, смогу ли я сдержатся, если коснусь ее... Возможно смогу, но существовала вероятность, что нет и я не хотел давать монстру даже призрачного шанса на то, что он может получить то, что желает.

Странно, но во время путешествия она ни разу не пожаловалась на корни, на длинный путь или еще на что-то подобное. Она просто отвечала на мои вопросы и похоже наслаждалась, да-да, именно наслаждалась, каждым мгновением.

Наконец мы добрались до поляны. Белле она понравилась и она выбежала на нее рассматривая все детали — цветочки, корешки, деревья ее окружающие и бурно все комментировала. Но солнечный свет уже заполнил поляну и я не мог заставить себя выйти из тени деревьев. Я боялся напугать ее...

Она обернулась, заметив, что меня нет рядом и позвала меня, а я застыл на месте. На наблюдал как светились ее глаза, как манила протянутая ко мне рука, как солнечные зайчики обвивали и купались в ее волосах. Вот она, моя вселенная, стоит там... а я здесь. Мне было страшно увидеть перекосившееся лицо моего ангела, когда она наконец увидит и наконец поймет, кто я на самом деле. Говорить, это одно, а видеть — совсем другое. Но она имеет право знать правду. Если она убежит, это будет лучшее, что на сделает в своей жизни. Я набрал полные легкие воздуха и шагнул в солнце.

Белла наблюдала за мной как завороженная и мне казалось, что мой вид поразил ее настолько, что она до сих пор не может отойти от шока. Несмотря на все мои убеждения, она не убежала и не испугалась. Единственное, что в ней изменилось это выражение потрясения в глазах, ну... и челюсть от земли она не сразу отодрала. Сейчас же я валялся на траве и что-то напевал, а она сидела рядом и рассматривала меня. Уже часа два мы молчали, когда вдруг со звуком пушечного выстрела из ее губ сорвалось:

— Можно? — она подняла руку, спрашивая разрешения дотронутся.

Я кивнул, готовясь к муке. Сладкой муке, должен заметить. Белла аккуратно дотронулась до моей руки, словно боясь обжечься. Смешно, но жар ее тела опалил меня и я словно весь погрузился в молнию, настолько сильным был разряд. Подушечки пальцев нежно исследовали искрящуюся на солнце кожу.

— Ты прекрасен, — выдохнула она. — Светится как алмазы.

— Это кожа убийцы, Белла, — прошипел я. Мне было невероятно сложно выдержать ее восхищение, когда я основал присутствия тут еще третьего зрителя — монстра.

Доверчивые глаза поднялись от моей руки к лицу и она моргнула. Казалось, что ей настолько нравится смотреть на мою кожу, что она даже забыла где она, уже не говоря о том, что я опасен и в первую очередь для нее. Нужно ей напомнить!

— Тебя все привлекает во мне: кожа, лицо, голос, повадки и даже запах! Будто мне это все нужно!

Я сорвался с места, что бы показать всю скорость с которой я двигаюсь. Она сидела и смотрела на эти манипуляции. Между бровей образовалась морщинка — видимо она о чем-то думала, но я не мог знать о чем. Я надеялся и в тоже время боялся ее испугать.

— Как будто ты смогла бы убежать!

Я вырвал дерево и бросил его в другое:

— Как будто ты сможешь бороться!

Я снова подошел к ней и сел рядом на колени:

— Я монстр, Белла.

— Неправда!

— Правда, и для меня нет ничего желание в этом мире, чем твоя кровь!

— Может для монстра и так, но для тебя Эдвард? Что желание всего на свете для тебя?

Вот на что была ее ставка! Она ставила на Эдварда, на другую сторону! На инь или янь, черт его дери! Первое, что я сделаю, когда приду к ней в комнату в следующий раз — выкину ее книгу!

— Я не хочу, что бы ты рисковала.

— Я не рискую Эдвард! Ты мне не опасен и ты сам это знаешь! Я верю в это...

— Не нужно.

— Нужно, — сказала она. Ее взгляд был такой же твердый, как и слова. Непоколебимая. Она уже все для себя решила. Если она сейчас скажет: "Для верного сердца сбываются любые мечты", я.... От этого хотелось завыть, как проклятые оборотни.

— Ты как наркотик для меня, Беллз! И у меня ломка! Я... мне трудно.

— Я доверяю тебе.

— Когда я впервые почувствовал твой запах я в одно мгновение, в долю секунды превратился в хищника, а ты в мою жертву! Я хотел убить и тебя и всех свидетелей, среди которых твои друзья, Белла!

— Но ты этого не сделал. Почему?

— Я не хотел придавать Карлайла! Я бы нанес вред семье и себе. Я видел отражение маски зла в твоих глазах и это было мое лицо. Я не смог этого выдержать. Я возненавидел тебя, как демона пришедшего меня мучить! Потом я десять тысяч раз продумывал возможности вывести тебя в более укромное место и прикончить. Я даже решился на это! Но ты снова на меня взглянула и надула дурацкий розовый спасительный пузырь. Он отрезвил меня! Только он тебя спас, понимаешь? Только он! Не я!

— А я думала, что тебе отвратителен мой запах. Думала, что я тебе неприятна. И даже решила проверить...

— Что? — сказал я недоверчиво.

— Ничего, — прошуршала она с виноватым видом. Видимо поняла, что сказала то, что не следовало.

— Что? — просил я настойчиво.

— Ну... решила проверить всей ли вашей семье запах неприятен и на следующий день, когда ты уехал, я "ошиблась" кабинетом и села с твоим братом на испанском. У него не было неадекватной реакции, — просто сказала она, будто это самая обычная вещь в мире.

— Белла!!! — завыл я так, что она аж отклонилась. — А если бы все было не так? Если бы для моего брата все было так же как у меня? Эммет, он... черт у него уже было две подобные встречи в жизни.

— И что?

Я не мог произнести это в слух, я наклонил голову вперед и пытался отогнать страшные видения.

— Я вмешиваюсь в судьбу, потому что она явно решила тебя прикончить.

Она молчала и смотрела на меня. По ее лицу невозможно было ничего прочитать, но ее явно мучили какие-то тени. Она легла на траву, но все равно смотрела на меня. Сейчас она была самым прекрасным из того, что я видел за всю свою жизнь. Я лег рядом и тоже не отрывал от нее глаз.

— О чем ты сейчас думаешь? — взмолился я.

— Я боюсь тебя потерять, — сказала она тихо.

Эти слова выбили меня из колеи. Я ей говорю, что я монстр, что планировал ее убийство, а она мне... Она думала не так, как обычные люди. Я не мог найти в ее словах и поступках логики обычного человека. Я и сам не заметил, как моя рука поднялась и коснулась ее щеки. Она прикрыла веки и потерлась о нее щекой. Я смотрел в ее закрытые лаза, отмечая красоту ресниц, которые отбрасывали тени на щеки, когда же ее глаза открылись и меня перехватило дыхание. Ее запах жег горло не меньше чем в первый день... но это не мешало мне почувствовать всю прелесть момента.

— Пора возвращаться, — сказал я обреченно, когда заметил, наконец, как низко солнце.

— Я не хочу уходить.

— Пора, — сказал я и вскочил на ноги.

Она же просто села.

— Давай побудем еще, хоть полчасика! — но романтичность момента нарушило урчание в ее животе. Она ударила себя в живот а я рассмеялся.

— Твой организм с тобой не согласен!

Но она упрямо продолжала сидеть на траве. Пришлось опустится рядом.

— Белла... — сказал я и утонул в бездонных озерах ее глаз. Мне казалось, что я попал в другую вселенную. — Я... я хочу попробовать... — и мои губы потянулись к ее губам.

Я контролировал каждый свой мускул, но сам момент захватил меня полностью. Я бы так близко к ней, что ее тепло грело мое тело. Мне слышалось ее дыхание на моих щеках, но я не смел вдохнуть воздух, хотя мне отчаянно хотелось вдохнуть ее запах. Прикосновение к ее губам было непередаваемым. Губы были нежными, мягкими, податливыми и очень горячими, словно нежное влажное безе, а ее волосы щекотали мне лицо. Потом меня пронзило ощущение ее руки на своей шее, она скользнула вверх и зарылась в волосах. Ей явно было мало легкого касания и она захватила своими губами, мою и поддалась вперед всем телом. В воздухе сверкало электричество, точно так же как и моем теле. Я чуть было не застонал от наслаждения, когда сделал промах — я вдохнул.

25

Ощущения были очень странными. Во-первых мне изменилось восприятие мира — зрение, слух, тактильные ощущения. Воздух был теплым, и это было странно потому, что на улице было довольно холодно. Я стояла посреди своей комнаты в одном белье и рассматривала дивное существо в зеркале. Бледная кожа очень походила оттенком на кожу Эдварда и других членов семьи Каленов, такие же синяки под глазами, а вот глаза ярко-малинового цвета... М-да, на улице в таком виде не покажешься. Я слышала, как внизу копошился Чарли. От него исходил очень соблазнительный аромат крови. У меня выделилась слюна и с ней яд. Жажда тоже было для меня странное и новое ощущение — теперь я на деле представляла то, о чем мне говорил Эдвард. Только у него эта жажда к моей крови значительно сильнее. Единственное, что мне нравилось в облике вампира, так это то, что движения были намного быстрее, чем у человека, в остальном этот вид был некомфортный. Тело вампира было крепким и неуязвимым, относительно конечно, но боль переносило плохо, или я еще не привыкла...

Я накинула длинную футболку и спустилась вниз.

— Белла, через минут сорок привезут пиццу!

— ОК!

— О, черт! Что это с тобой? — у Чарли отвисла челюсть от одного взгляда на меня.

— Маленький эксперимент.

— Ты бы могла при мне свои "маленькие эксперименты" не проводить!

— Ладно. Не злись! — моя кожа в миг поменяла цвет на обычную, исчезли синяки, цвет глаз стал обычным — карим. А слюну с ядом я выплюнула в раковину, смыла водой и прополоскала рот. Не то что бы эти крохи не победил мой организм, просто не хотелось дискомфорта. — Я больше не буду! — засмеялась я и откусила яблоко.

Чарли наблюдал за моими манипуляциями с сомнением:

— Ну и шуточки у тебя! Правда, у твоей мамы они тоже были о-го-го!

Да, на "шуточки" наша семья всегда была горазда! Я опять подумала об Эдварде и о нашем поцелуе! Все-таки как здорово с ним целоваться! Только вот жажда портит всю малину! Стоило ему сделать один малюсенький вдох, как он отскочил от меня, как от чумы какой-то! Теперь я знала, что ему это очень тяжело... но что я могла сделать, кроме как уехать? Наверное ничего...

Месяц вытерпит, а там...

Кстати насчет времени... где-то через часика три, когда Чарли махнет в Ла-Пуш в гости к оборотням, он обещал заглянуть. Я таяла от предвкушения! Может он наберется храбрости и опять меня поцелует? Я тешилась этой мыслью, словно малое дитя, а нужно было пожалеть мальчика!

А потом я вспомнила, сколько я ему налгала... да, я добилась своего, я стала идеальным лжецом! Я схватилась за голову. Слава Богу, Чарли вышел, а то бы точно вызвал психиатра, один раз взглянув на меня в таком состоянии. Я лгала много, я лгала всю жизнь, но даже если бы я ему сказала правду, то пришлось бы говорить все!

"Эдвард ты знаешь, я вот умру в ближайшие пол года... нет-нет, ты не переживай..." — тот еще разговорчик! Он боится, когда я спотыкаюсь о корень, а тут... и он обязательно скажет Чарли, или своему отцу! Он не даст мне сделать то, что я должна.

Иногда ложь во благо. Это как сказать подруге, что ей не идет ее новое, баснословно дорогое платье... или еще что-то в этом роде. Любой человек лжет каждый божий день, даже не задумываясь об этом. Правда это хорошо, но у каждого она своя и плюет каждый со своей колокольни! Как на войне — пойдешь в одну страну — у них своя правда, в другую — совсем иная. Пусть лучше думает, что у меня была обычная жизнь, обычной девочки. Счастливая и без потрясений! Я знала, что поступаю эгоистично, но теперь.. теперь мне уже ничего не изменить. Правду говорят, что человек становится заложником своей лжи... она как снежный ком!

Как бы я не любила Эдварда, отказаться от своей сути я не могла. Слишком много усилий и страданий, а теперь судьба преподносит мне призрачное счастье на блюде и говорит — бери, оно твое! Но как мне его взять, если я знаю, что приношу ему только муки. Я успела почувствовать, что такое жажда. Я даже представить себе не могу, насколько я мучительна для него! Остаться с ним навсегда и всегда его мучить?

"Он тебя не простит" — подсказывало сердце.

"Он и не узнает" — говорил разум.

Я закрыла глаза.

26

Зазвонил телефон, который вывел меня из моей комы.

— Привет, мам.

— Привет, чудо. Ты не звонишь. Не приезжаешь... Скажи как у тебя дела?

— Хорошо, — пробурмотела я.

— А почему я не верю?

— Потому что, я вру.

— Не хочешь рассказать?

— Мам, я запуталась. Я столько наврала одному человеку, что мне теперь очень стыдно и больно за это.

— Детка, ложь в нашем деле — залог выживания! Ты не можешь ходить и трубить о том кто ты на каждом углу!

— Не на каждом.

— Ты точно знаешь, что этот твой "один человек" сохранит твою тайну? Ты готова пожертвовать его жизнью и втянуть его во все это.

— Жизнью?

— А ты думаешь, малыш, его не будут пытать, или за ним не будут охотится, если узнают, что он с тобой связан...

— Он сильный.

— Сильнее чем ты?

— Нет.

— То-то же!

— Мам, а ты врала когда-нибудь папе?

— Ну.. скорее умалчивала. Кое-что.

— А я наврала! Ну... я придумала историю и рассказала ему как свою жизнь... Не могла же я сказать... я родилась в 1815 и с тех пор... тра-та-та...

— У меня все было легче. Я еще в то время была обычной девушкой, дорогая, если не считать повышенных чувств восприятия... Я врала обычно про криминальное прошлое. Тебе то стыдится нечего. Ты даже уже не куришь!

— Мам, я уже не курю лет пятьдесят! Получается, я, по сути, поступила правильно?

— С точки зрения морали, не очень, но нужна ли тебе вся твоя мораль, если твоему "одному человеку" отрубят голову, например!

— Мама! Не смей так говорить! — такая мысль меня ужаснула, по-настоящему.

— Я объективна, дорогая. Кстати, ты нас познакомишь, как полагается, или сразу сделаешь меня бабушкой?

— С чего ты взяла, что у нас именно такие отношения?

— Если бы было как-то иначе, ты бы меня не расспрашивала, да и вообще не переживала по этому поводу!

— Мам, а ты думаешь, что он меня сможет полюбить несмотря ни на что?

— Не знаю, дорогая. Нас трудно любить — "преодолеть все преграды и т.д." Твоя маленькая ложь, это самая меньшая из преград...

— Я знаю.

— Знаешь что, попробуй быть с ним честной не в прошлом, а в настоящем. Конечно, фокусы лучше не показывай...

— Спасиб, мам.

— Кстати, как там Чарли?

— Постоянно рыбачит! Я уже знаю столько блюд из рыбы, что готова открыть собственный рыбный ресторан!

— Шастик говорил, что у тебя там какие-то интересные соседи...

— Всего лишь пару оборотней, мам! Очень хорошие ребята и в шкуре, и без. Мы с ними ходили на пляж. Мне очень понравилось.

— Твой "один человек" случайно не из них?

— Нет! Мам, ты меня допрашиваешь, как будто я ребенок!

— Для меня ты и через тысячу лет будешь ребенком! С тобой папа хочет поговорить.

— Привет, малышка, — прозвучал любимый баритон.

— Привет, пап. Как твои дела? — мой голос понизился и смягчился.

— Хорошо, котенок, а твои?

— Лучше всех! — на глазах у меня выступили слезы.

— Тебя там никто не обижает?

— Нет, пап. — надеюсь о не слышал, как дрогнул мой голос. Губы были солеными от слез.

— Если кто-то будет, ты сразу звони, а не придумывай велосипед! Понятно!

— Конечно, пап!

— Я тебя люблю, котенок. Пока.

— Пока.

Я положила трубку и слезы хлынули из глаз. С мамой я всегда была сильной, с ней нельзя быть другой: "Все смогу, все выдержу!" С папой... с ним я могла быть просто дочкой, ранимой слабой и беззащитной. Мне хотелось спрятаться у него не груди от всех бед и невзгод... Нет, меня никто не обижал. Я обижаю себя только сама.

С другой стороны, я могла себя поздравить — разговор прошел успешно и мама не догадалась, что со мной что-то не так. Но я не знала, радоваться ли мне этой мысли...

Пока я ломала себе голову над тем, как мне жить и что дальше делать, Чарли успел уехать, а Эдвард — придти. Он, как всегда влез через окно. Складывается впечатление, что он вообще дверьми не пользуется!

— Привет, — прошептала я счастливо.

— Привет, — он остановился у окна, видимо не решаясь на дальнейшие действия.

Я подошла к нему у взяла его за руку и мы уселись на кровать.

— А она что здесь делает? — он возмущенно кивнул на книгу. — Эта вещь плохо на тебя действует.

— Нет. Это ты ее плохо воспринимаешь! — сказала я и легко ударила его подушкой.

— Ах так! Значит она желаннее в твоей постели, чем я?! — он разыграл возмущение.

"Сам напросился!"

— Сам напросился!!! — и повалила смеющееся тело на одеяла, упав сверху. Мои волосы закрыли наши лица от всего мира шторкой и я позволила себе коснуться его губ своими. А потом поцеловать. А он лежал и не шевелился. Ну.. хотя бы не отталкивал! Честно говоря мне нравилось вот так себе лежать на нем и целовать... Потом он перекатился и я оказалась под ним, теперь он меня целовал, это было еще приятнее, чем целовать его. Что бы продлить удовольствие, я решила не отвечать на поцелуй — так он дольше продержится. Потом он вдруг резко встал и сел в кресло-качалку в углу комнаты. Я подняла корпус на локтях и посмотрела в его сторону подняв одну бровь.

— Сейчас, — был мне ответ.

"Сейчас, так сейчас", — подумала я и решила расстелить для себя постель. Забравшись под одеяло я обнаружила Эдварда рядом. Хорошо, что кровать у меня была довольно широкая, и мы свободно помещались вдвоем, мне бы была неприятна мысль, что ему может быть со мной неудобно...

Я повернула к нему голову и посмотрела на него прямым взглядом.

— Нет, — сказал он твердо.

— Что голова болит? — посмеивалась я. Он молчал. — На нет и суда нет! — сгримасничала я и потянулась за книгой, усмехаясь. Он перегнулся через меня и схватил меня за руку.

— Передумал? — ухмыльнулась я.

— Нет! — прорычал он.

— Ладно, тогда давай я тебе почитаю! Или просто расскажу. Ты знаешь, что в Порт-Анжелесе я тебя рассказала только народную притчу, а не настоящую историю из книжки.

Так вот, слушай. На самой деле гора Ву Дан, не просто себе гора. На ней находился монастырь, в которой монахи кроме служения еще и занимались боевыми искусствами. Они были настолько непревзойденными воинами, что могли ходить по воде и даже по воздуху! Их называли "небожителями" — частично из-за того, что монастырь находился высоко в горах, частично из-за их мастерства.

Так вот, наш герой, его кстати звали Синь, не только взобрался на гору, он попросил мастера небожителей вылечить его родителей. Тот согласился, но при условии, что молодой человек останется в монастыре. И так и случилось. Синь очень старался угодить мастеру и очень хорошо учился. Он стал таким же искусным, как и его учитель, а потом даже больше! Монахи даже дали ему полное имя Синь Лун! Это была большая честь в то время!

Теперь Синь Лун стал мастером небожителей. Он мог ходить по воде, лечить, передвигать любые предметы. Он мог по одному только своему желанию сдвинуть горы и высушить моря! Осталось одно единственное, что Синь Лун не мог предотвратить — это смерть. И тогда он решил открыть тайну смерти, для того, что бы воскрешать мертвых! Не только других, но и себя. Ходят легенды, что ему это удалось. С тех пор Сердце Дракона, это высшее воинское звание, которым за всю историю обладало только два человека.

— А почему Сердце Дракона? — спросил Эдвард.

— Синь Лун в переводе означает сердце дракона.

— А... понятно, но в первой притче ты говорила, что он спрыгнул со скалы, но не упал и не ударился, а улетел, что бы никогда не вернуться...

— А он и спрыгнул! — засмеялась я. — Что касается "улетел" — имеется ввиду стал небожителем. "Никогда не вернулся" — он же стал монахом. Они живут в монастыре. Возможно, он к родителям так и не вернулся...

— Но я не понимаю, зачем он спрыгнул... зачем убил себя, раз достиг таких высот!

— А ты не догадываешься? Что бы воскреснуть, нужно сначала умереть!

27

— То есть что бы проверить может ли он это?

— Вроде того. Правда на самом деле все немного сложнее...— об этом мне каждую секунду напоминала боль.

— И все равно не понимаю, как можно убить себя, только ради того, что бы проверить сможешь ли ты воскреснуть!

— Кто ты?

— Что ты имеешь ввиду? — недоумевал он.

— Я спрашиваю тебя, кто ты?

— Я вампир, Белла — сказал он надломленный голосом.

— Готов ли ты умереть за то кем ты есть? Драться за это до последнего вздоха!

— Белла... я никогда не хотел быть вампиром...

— Вот в этом и есть принципиальная разница между небожителями и всеми остальными. Для них самое важное — это то кто они! У них другая система ценностей! Ты даже себе не представляешь, сколько испытаний нужно пройти, что бы стать небожителем! Это очень большая ответственность...

— Но, как я полагаю, в книге это описано.

— Там есть упоминания, но суть не в этом. На небожителей охотились испокон веков, для того, что бы завладеть тайным знанием или уничтожить всех до последнего.

— Почему? Неужели, они были не настолько классным, как ты их описываешь?

— В основном из-за зависти. А убить их можно, конечно, они же люди... тела у них человеческие... а человек смертен.

— Так вот зачем он хотел стать Сердцем Дракона... чтобы воскреснуть, если вдруг что! — засмеялся Эдвард.

— Ну.. а еще это открывает новые невероятные возможности.

— Какие?

— Можно ходить сквозь стены, сквозь время, можно разложить Землю на атомы и сложить заново... в теории — поправила я себя.

— Стать Богом.

— Нет, просто управлять материей и вселенной, но это в теории...

— Ты что и правда в это веришь? — спросил он насмехаясь.

— Это только сказка, Эдвард... — на душе скребли кошки. "Да нет, Эдвард, не верю, а живу!" — Но я считаю это возможным.

— Да ладно! Разложить и сложить Землю заново!!!

— Просто ты думаешь о материи, как о чем то абсолютном и непоколебимом, но это не так! Вспомни физику! — я тыкнула пальцем в учебник по квантовой физике. — На самом деле материальный мир это ничто! Из чего состоит эта кровать. — я немного подпрыгнула, для пущего эффекта.

— Железо и дерево, — сказал Эдвард усмехаясь.

— В твоем мире! А в мире квантовой физики она состоит из атомов! Я уверена, что ты себе представляешь атом, как какой-то маленький твердый шарик, но потом... — я снова тыкнула на учебник, — ты поправляешь себя, говоришь, что это маленькая точка, окруженная облаком из электронов, которые постоянно появляются и исчезают. Но и это не совсем верно, даже в отношении ядра, которое слеплено из элементарных частиц. В конце концов, об этой иллюзорной материи можно сказать только то, что на подобна мысли. Так сказать, материализовавшаяся информация! Кто же создает эту информацию? А если учитывать, что каждую секунду к нам приходит 400 миллионов самых разных мыслей... правда до сознания доходит максимум две тысячи, и что человек использует максимум шесть процентов возможностей своего мозга... тут есть о чем подумать...

Я подняла руку и не сильно, но ощутимо ударила его по груди.

— Ей! — сказал Эдвард от неожиданности.

— Мы с тобой никогда по сути не прикасались. Просто электроны твоих и моих атомов создали разряд и оттолкнулись друг от друга!

— Хорошее оправдание!

Я смотрела на него и не верила, что все это ему рассказываю. Конечно же он мне не верит. Лживая история шла куда лучше! Вот так всегда, похоже вампиры как и люди лучше верят сладкой лжи, чем горькой правде...

— Эдвард, я люблю тебя.

Он взглянул на меня очень острым взглядом и я наблюдала, как теплели его глаза.

— Я люблю тебя, и это единственная правда, которую ты должен знать. Все остальное, из того, что я говорю, не имеет значения!

Он заправил за ухо выбившейся локон и смотрел мне в глаза:

— Знаешь, — мягко прошептал он. — минуту назад я думал, что тебе пора сменить литературные предпочтения...

— А теперь?

— Теперь я подумываю о том, как бы моим атомам договорится с твоими, что бы они меня не сильно отталкивали, а скорее притянули, — и он накрыл мои губы своими.

28

Проснулась я в приподнятом настроении. Еще бы! Солнечная погода, в школу идти не нужно и Эдвард рядом — что может быть лучше?

— Доброе утро, — сказал он мягким шепотом.

— Привет, — ласково пробормотала я. — Ты впервые остался на утро.

— Сегодня воскресенье, так что могу себе позволить. Только переоделся и мигом к тебе.

— Переселяйся!— предложила я. Конечно же, это было невозможно, но попытка не пытка...

— Я бы с радостью, но как мы объясним все Чарли?

— Я бы что-нибудь придумала!

— Не соблазняй меня!

— О Боже! У меня что, есть шанс? Если ты не знаешь, то шансы я обычно не упускаю! Как тебя соблазнить так, что бы ты остался?

— Белла...

— Я буду спать... да что там ходить по дому обнаженной! Останешься? — я пытливо взглянула в его потерянные глаза. — Ладно, но если передумаешь, то только скажи! — и я шутливо потянулась за подол длинной майки, как бы собираясь снять через голову.

— Белла!!!

— Ладно-ладно. Я буду хорошей! — сказала я и направляясь в ванную. Правда бесы таки взыграли и я стащила футболку и бросила комком в комнату через полуоткрытую дверь и, посвистывая, продолжила путь.

Видимо Эдвард решил меня не дожидаться, потому что, по-моему возвращению в комнате его не было. Я подавила разочарование, одела спортивный костюм и пританцовывая отправилась на кухню. И, о чудо, он сидел там!

— Я не знал, есть ли у тебя в ванной одежда, поэтому решил не рисковать, — сообщил он мне свою позицию.

— А вы оказывается пугливы, мистер Каллен! А я еще и толком пугать не начала!

— У тебя сегодня игривое настроение!

— На солнышке перегрелась! — улыбнулась я порочно.

— Белла, я же не железный!

— А вот как раз на это я и рассчитываю, — сказала я, подходя к нему с хитрой мордочкой.

— А я хотел пригласить тебя к себе в гости...

На меня вылили ушат ледяной воды.

— Что?

— Я хочу тебя познакомить с моей семьей.

— Не знаю, Эдвард, мне не кажется это хорошей идеей...

— Почему?

— Ну... они скорее всего... короче, я им не понравлюсь!

— Не беспокойся об этом, — сказал он уверенно. — и потом, с большинством ты уже знакома!

— Это да.. но не как твоя девушка...

— Значит, пора!

— Я подумаю. Можно?

— У тебя есть час.

— О, благодарствую! Господин и повелитель! — воскликнула я, низко поклоняясь и рукой показывая всю драматичность момента.

Кожа Эдварда, как и вчера, блестела, а еще сильнее сияли его глаза и улыбка и от осознания этого, я была самой счастливой на земле.

— Кстати, я ночью раздумывал над твоими словами.

— И что надумал?

— Если смотреть на вещи, так как ты, то любой человек может перестраивать вселенную под себя по средствам своих мыслей. Это невозможно, иначе бы мы жили все в разных мирах!

— Эдвард, и это ты мне говоришь? Ты же читаешь мысли! Неужели то, что ты слышишь в человеческих головах, настолько отличается друг от друга?

— Ты права. Люди мыслят часто очень похоже.

— Вот-вот, так что коллективный разум умело клепает свое дело! Дело в том, что наш мозг состоит из клеток, нейронов, которые могут передавать импульсы. Иначе говоря, что бы что-то понять импульс должен пройти какой-то путь. С привычными вещами этот путь становится для импульсов наиболее привычным... А большую часть информации мы получаем через глаза. Даже для того, что бы понять речь, нам нужно для начала представить картинку! Так вот, мы создаем то, что видим каждый день и поэтому жизнь у нас довольно однообразна. Редко, когда кто-то вырывается за эти рамки. Может представить или создать что-то совершенно новое! Обычно этих людей называют гениями. Если бы ни они, мы бы до сих пор думали, что земля плоская!

— Это все за гранью фантастики!

— Бедный, Эдвард... твое мышление тоже не отличается от мышления большинства... — а потом без всякого перехода, добавила: — Завтра, на биологии я убью этим мистера Беннера! — я резко достала сверкающий огромный разделочный нож и в тыкнула его в доску, прямо перед глазами Эдварда. На лезвии, словно в зеркале, отражались пораженные глаза.

Эдвард же был в состоянии шока, опять. Он молчал, но мне мог скрыть потрясения. Я даже сомневалась, что он удержится на стуле. Возможно, сказать он тоже ничего не мог.

— Ну так как, ты мне веришь?.

Ответил он не сразу.

— Белла, ты не можешь... Нет, я тебе не верю.

— Вот тебе и доказательство! Твой мозг не может осмыслить эту информацию! Он не может найти цепочку нейронов, которые бы передали эту информацию... хотя ты знаешь, что я существую, что мистер Беннер существует, что мы люди, что люди иногда убивают себе подобных, что это можно сделать с помощью ножа... но твой мозг все равно не может обработать эту информацию, поэтому ты не веришь. Я тебе скажу даже больше! Когда ты спасал меня от фургона, все те люди наверняка видели, что произошло и как ты быстро двигался, но это было для них настолько невероятно, что они просто не поверили, эта информация просто не дошла до их сознания! Я тебе сейчас говорю не о шарлатанстве, магии или больном воображении, а о глубоком фундаментальном знании! Ну так что? Теперь ты допускаешь хоть малейшую возможность того, что я права?

— Возможно.

— "Возможно" — мое любимое слово!

— Хорошо, как же тогда небожители пользовались этим знанием. В древнем Китае даже микроскопов не было!

— Обычно! Дело в том, что они верили в энергию Ци. Они знали, что Ци находится везде, это те же заряженные частицы атомов или импульсы нейронов... и пытались ее направлять в нужное им русло. Это тяжело и требует много работы над своим сознанием. Недаром они говорили, что самый большой наш враг — это мы сами! Если поймешь себя, то сможешь понять весь мир, более того управлять им.

— А почему же они тогда не правят миром? — сказал он, издеваясь.

— Эй! Мистер Самый Сильный Хищник в природе! Ты забыл о гармонии, забыл о Тай Цзи? Между прочим, менять мир под себя — это очень большая ответственность! Для каждой силы есть противосила, иначе можно уничтожить вселенную, которую меняешь!

Я, смеясь, запустила в него полотенцем.

— Ладно, так когда мы поедем к твоим родителям?

29

— Эдвард... — начала я неуверенно.

— Что?

— Ничего, — выдохнула я.

Мы с каждым метром были ближе к дому Каленов. Я опять посмотрела в его сторону, не решаясь сказать слово.

— Не, я не выдержу! Ну скажи уже! — у него сдало самообладание.

— Я боюсь, — пискнула я.

— Чего? — спросил он устало.

— Им не понравится. А что если они будут тебя пилить, что бы ты со мной расстался...

— Не будут! Прекрати нервничать. Ты меня убиваешь!

— Ну извините! Я впервые еду... на смотрины!

— Никакие это не смотрины, успокойся! Просто хочу тебя познакомить с Эсме, ну и с остальными официально.

— Эдвард, а мы можем развернуть машину и поехать ко мне домой, а? — спросила я с надеждой...

— Нет, — улыбнулся он.

— Врун! Ладно-ладно, я тебе припомню! — я набурмосилась и сложила руки перед собой.

— Говоришь, впервые знакомишься с родителями парня?

— Ну да! До тебя у меня парня никогда не было.

— Не верю.

— Можешь не верить, но сколько себя помню, мои мозги были заняты тем, что я тебе толковала утром и вечером. Ты же хотел знать, что я думаю, ведь именно за этим ты допрашивал меня в машине в субботу... Так вот, я думала о квантовой физике и об устройстве мира. На парней не было ни времени, ни желания.

— Почему? Ты подросток...

— Наука — это моя жизнь!

— Ты мне не казалась такой неопытной, когда флиртовала утром.

— Это намек или предложение? — спросила я ехидно, и он опять отвернулся и с огромной сосредоточенностью смотрел на дорогу, — Эдвард, к твоему сведенью у меня есть Интернет, телевизор, журналы... сексуальная революция давно прошла... и секс сейчас пропагандируют во всех формах! Может я никогда и не пробовала, но это не значит, что я ничего об этом не знаю! Я пробовала, но из этого ничего путного не вышло...

— Пробовала?

"Мне почти 200 лет, на минуточку"

— Ну.. встречаться с мальчиком... но не было вот этого, — я коснулась его — и по мне и по нему прошел электрический разряд. — И потом, моя мама, она часто обжигалась и много страдала из-за мужчин в прошлом. Я не хотела для себя этого.

— А я? — спросил он осипшим голосом.

— А с тобой я готова рискнуть, даже если обожгусь!

"Даже если сгорю дотла..."

Он не успел ничего ответить, потому что мы были уже у дома.

Чета Калленов мне понравилась. Перед доктором Карлайлом я была немного виновата, что задурила ему мозги... но что поделаешь, каждый обороняется как может. Эдвард рассказал мне все о своей семье, даже то что Эллис читает мысли, а Джаспер управляет настроениями. Кстати, как я выяснила из рассказа Эдварда, Эллис не всегда видит мое будущее, например, когда я управляю энергией не видит, а когда в обычном человеческом состоянии — да. Я же не рассказала в ответ ничего. Может потому, что боялась реакции или не была уверенна в будущем... Они были хорошие — Эсме, Карлайл, Эдвард... а я нет.

Точка.

Странно, разделять людей на плохих и хороших. Я этого не делала раньше, но теперь я себя чувствовала препоганой. Такие открытые люди, то есть вампиры... и тут я... м-да страшно представить реакцию Эдварда на правду: "Слушай, Эд, видишь ли я мастер-небожитель, о котором тебе сказки плела и живу уже почти 200 лет..." "А как же девушка из Феникса?" — спросит он, "Я все придумала и даже в Фениксе не была. Ах да, а еще я заговорила твоего отца, что бы он не рассказал что каждую секунду моей гребаной жизни, меня мучит адская боль... но ты не переживай... это только на месяц, а потом я умру... Но, я люблю тебя!" От такой правды он либо окачурется, либо возненавидит меня до конца моих дней. Так или иначе я его потеряю!

Боль пронзила сердце, но не физическая, а душевная. Потерять Эдварда... а как же жить потом? Может мне осталось только месяц, а может и вечность... Стоит ли рисковать последними счастливыми часами?

Я эгоистка. Я плохая. Но по-другому я не могу! Не всем же быть такими идеальными как Эдвард!

Сестра Эдварда Эллис мне понравилась — очень милая девушка, то есть вампирша. При знакомстве меня сразу обняла, как уже близкую подругу и это было приятно. Ее другу Джасперу, явно было не комфортно в моем присутствии. Мне сказали, что он недавно сменил "диету". А еще он пытался воздействовать на мое настроение. Фигушки, мы и не такое видали! Ему даже внутрь не пробиться, если я захочу!

Розалии и Эммет не появились. То что Розалии не было меня совершенно не расстроило, а вот с Эмметом мне всегда хотелось познакомится. Жаль.

Наблюдая за семьей Каленов, мне вспомнилась собственная... Эх как же я за ними всеми скучала! В отличие от Каленов, мы практически никогда не жили все вместе, за исключением редким моментов, но постоянно общались и заглядывали друг-другу в гости как снег на голову! Такая у нас семейная игра, — я усмехнулась. — Вспомнить только Маришку и Шастика. А еще есть Диши и Тигр! Мама с папой врят ли приедут в Форкс, а бабуля и подавно! И что кривить душой, меня это вполне устраивало. Мне стало грустно, что я возможно их больше не увижу, а может и увижу! "Не буду об этом больше думать!" — и включилась в беседу.

А потом Эдвард играл мне на фортепиано. И почему я раньше не любила этот инструмент! Наверное потому что все благородные девушки из хороших семей должны уметь на нем играть... ну и пришлось научится... а Эдвард играл божественно! Все теперь, это мой самый любимый музыкальный инструмент. Сразу вспомнилось, что я хотела быть главой фан-клуба Эдварда... таки классная идейка!

В общем, день прошел интересно, а на вечер запланировали игру в бейсбол. Собирался дождь и я решила, что наверняка бравому семейству по душе месить грязь... И еще я не была большой любительницей бейсбола, но так как в команде был мой человек, я конечно же пойду.

Стоя у края поля и наблюдая как по нему носятся вампиры, я подумала, что Эдвард самый быстрый из них, а вот Эммет, самый сильный. Я не следила за игрой — тут и так было все понятно — Эдвард самый лучший! Может, рисуется перед мной. Это было очень приятно.

Понятно также стало и то зачем нужна гроза. Нет, не для грязи! Просто при игре учасники издавали много шума, сталкиваясь телами.

А потом Эллис прервала игру, топая ногами. Она сообщила, что к нам приближаются другие вампиры. Я в этом не заметила никакого подвоха, а вот народ вокруг испугался не на шутку. Эдвард захотел меня увезти, но как сказала Эллис, он не успеет этого сделать. Тогда он сказал мне распустить волосы и надвинуть кепку. Лично я не видела в этом смысла, пока не вспомнила, что другие вампиры едят людей. Так они из-за меня вскопошились!!!

— Держись за мной, — сказал мне рыцарь. Он был очень напряжен.

Троица появившаяся из леса меня порядком удивила. Они были не слишком опрятны и босые. Глаза темные с алой радужкой... Во всем остальном угадывались вампиры. А еще они были красивы. Больше всего меня впечатлила рыжеволосая женщина. Двое других были мужчинами. Они представились и захотели включится в игру. Меня, собственно, не очень интересовало, о чем именно они говорят. Посмотрела, как в цирке, и все — скука ко мне опять вернулась. Судя по течению разговора, у нас трое новых игроков. Черт! Значит они еще будут долго играть. Ну ладно, хоть за Эдвардом вдоволь понаблюдаю... а потом услышала:

— Вы привели закуску? — самый неприметный из троицы смотрел на меня, как на кусок мяса после голодовки. На МЕНЯ?!?

"ТЫ ЧТО, ПРИПУХ?!?" — хотелось крикнуть мне в лицо идиоту.

30

Я сидела с машине, на ЗАДНЕМ сидении и злилась! Ну что это за жизнь то! Тебя тут всякие обижают, а ты должна быть паинькой! Эдварду явно было не до моих переживаний. Его одолевал страх за мою жизнь. Наивный! Не этого нужно боятся! Боятся нужно, когда я начну себя защищать! Как там в Германии — принцип трех К, которые обозначают всю сферу интересов женщины — кухня, дети, церковь. — Щас! Ни на мое семейство, а тем более на семейство Каленов он не распространялся! Но я заложник своей лжи.. не могла же я локтями распихать присевших и шипящих вампиров и показать всем кузькину мать! Но ОЧЕНЬ хотелось! Все пока живы, все пока здоровы. А если вдруг пострадают, мы это исправим. Я снова взглянула на цепочку на запястье. Ох, с каким бы удовольствием я бы тогда снесла пол головы тому маленьком, щупленькому, до чужих благ гораздому упырю... Эх!!!

Собственно, куда мы едем?

— Эдвард, куда мы едем? Форкс в другой стороне, — прокомментировала я свои наблюдения.

— Белла, нам нельзя в Форкс!

— Почему? К твоему сведению я живу именно там!

— Белла, он начнет охоту за тобой! Он никогда не остановится! Я слышал его мысли!

"О-ПА!!! Жизнь налаживается! Сам придешь, миленький! И тогда тебя ничто не спасет! Назвать меня... МЕНЯ!!! Бутербродом!!!! Не... я это так не оставлю! На меха пущу!!! А из черепа кубок сделаю!!!" — я все еще представляла себе, как я буду м ним расправляться, когда все же внимательнее посмотрела на любимого вампирчика. Он явно был в ужасе! Я тут сижу, наслаждаюсь, а он страдает. Мне хотелось до него дотронутся, успокоить.

— А как же Чарли? Он убьет его!

"Пусть только попробует — замордую! Столетиями мучить буду!!!"

— Это не важно!

"Стоп!" Машина вдруг заглохла и нам пришлось остановится.

Пока Эдвард безуспешно пытался завести мотор, я решила его посвятить в свою точку зрения.

— Я не могу так. Мы должны вернутся.

— Нет. Слишком опасно!

— Мы должны вернутся! Нужно защитить Чарли! Черт, ты слышишь меня или нет!!! ПОВОРАЧИВАЙ!

Эдвард взглянул на меня пораженно. Я никогда при нем не повышала голос. Да еще так!

— Немедленно! Если все так, как ты говоришь, то они будут следить за домом Чарли и когда мы явимся — уведем их за собой.

— Слишком опасно!

— У меня много телохранителей, разве не так?

Эммет и Эллис переглянулись между собой.

— Можно попробовать... — тихо высказался Эммет, но Эдвард зашипел на него. Несмотря на весь ужас этого звука мне показалось, что шипение у Эдварда довольно приятное. Я точно извращенка! Ладно, пора ставить вопрос ребром:

— Америка! Демократия! Голосуем!!! — тут же я и Эммет подняли руки, Эллис была в нерешительности, но потом сказала:

— Я думаю, все будет хорошо... сказала она, правда в ее голосе было сомнение. Еще бы — она только что облажала — не предвидела того, что машина заглохнет. Ну.. она, собственно, и не могла — машина заглохла по моей вине...

— Придется оставить машину здесь, — прокомментировала Эллис и вампиры вышли из машины. Ну.. лично я не собираюсь идти пешком, или ехать у кого-то на спине, что я успела на себе испробовать, когда Эдвард "отвез" меня на поле для игры. Прикольно, но я чувствовала себя не очень удобно, мне казалось, я мешаю. Поэтому я вышла из машины и вместо того, что бы подойти к Эдварду, села за водительское место и с деловитым видом пристегнула ремень. Каллены наблюдали за мной и не могли ни пошевелится, ни что-то сказать. У них был шок. У меня его не было. Я завела мотор и взглянула в из сторону:

— Поехали? — что тройке оставалось, как сесть обратно.

Наверное, жертва подобных обстоятельств должна биться в истерике, но у меня не было ни такого состояния, ни желание разыгрывать клоунаду. Достаточно было уже того, что у меня в машине три вампирских тела, душевные силы которых, находится на грани срыва.

Мы подъезжали к дому и обсуждали последние детали. План был корявым, но мне нужно было убедить моих спутников, что план гениальный — главное было добраться в Форкс и незаметно прикончить тварь.

В итоге я забежала в дом, хлопнув дверью перед носом Эдварда.

— Убирайся, я не хочу тебя больше видеть.

— Что случилось? — спросил Чарли, оторопевший от такого вихря. Я покрутила перед его носом кистью, как бы говоря, что бы он продолжал в том же духе. А Чарли ничего не оставалось делать, как подыграть мне: — Что такое? Он тебя обидел...

Я в это время сосредоточилась — я искала свою жертву среди возле дома... Ага Эдвард уже в моей комнате пакует чемодан, но в доме было еще одно тело, обладавшее вампирской плотностью и я открыла глаза:

— Чарли, мой приезд... — я смотрела на заплаканное вампирское лицо Виктории — девушки из троицы. Она держала в руке листок с надписью: "НЕ УБИВАЙ ДЖЕЙМСА!" и протягивала мне мобильник — ...ошибкой!

— Сестренка, это Тигр...

31

Да... разговаривать с Чарли и одновременно подзадоривать его, при том эмоционально, что бы все вампиры на расстоянии нескольких километров в диаметре тебя слышали... слушать Тигра, посылать и отслеживать волны, подсказывающие кто и где в пространстве находится, а также блокировать звуковые волны из трубки и при этом оглядывать незваную гостью... немного трудно...

— Сестренка, слушай, я не знаю что там у вас происходит, но... ах да, кто она такая... это Тори, моя... О, ЧЕРТ, она моя бывшая девушка, а он, Джеймс... ее брат. Если сможешь, то не убивай его, — выдохнул он. Он явно очень переживал.

— Не думаю, что получится... — сказала я.

— Белла, ты же можешь попытаться! — упрашивал Чарли. Ему явно понравилась его роль.

— Я все еще люблю ее, — признался Тигр и мое сердце дрогнуло. Я оглянула с головы до ног девицу. И почему от красивых девушек столько проблем?! Но я не могла обидеть Тигра! Его друзья — это мои друзья, даже если они упыри-маньяки, готовые меня убить.

— Ты сумасшедший, — сказала я тихо.

— Я сумасшедший только потому, что забочусь о тебе? — гремел на всю округу Чарли.

— Я знаю! Но ничего не могу с собой поделать, — шептал мне брат.

Как это сделать! Как? Рассмотрим варианты: я убиваю Джеймса и разбиваю счастье своего брата, но он этого не заслужил. Может она и людоедка, но если ее полюбил Тигр, значит в ней есть хоть что-то хорошее... Нет.. я не могу так поступить! Тигр, он слишком много страдал и я не хочу, что бы это продолжалось. Но Эдвард сказал, что Джеймс не остановится, пока не убьет меня...

— Не получится. Нужно позвонить маме.

— Что ты задумала... ЧЕРТ!!! НЕТ!!! Не смей! Я не хочу этого!!! Я не ПОЗВОЛЮ тебе!!! Сумасшедшая! — кричал в трубку Тигр, да так, что пришлось поставить шумовой щит. Сердце разрывалось, но при таком раскладе нужно было делать выбор...

А выбор никогда не был моей сильной стороной. Мне всегда нравились самые невозможные варианты...

Я захлопнула телефон, прерывая отчаянные потоки брани из трубки и бросила его Тори. Показав рукой подобие трубки и показала свой мобильный, который засунула себе в носок. Возможно, Каллены из соображений безопасности не позволят мне им пользоваться — мобилки легко отслеживаются. Я подбодрила рыжую улыбкой. В конце концов она почти член семьи. Моей семьи.

— Белла, все получится. Но маме твоей давай утром позвоним — нечего ее волновать.

"Получится, говоришь... Посмотрим".

Я остановилась на секунду возле двери своей комнаты. Заходить было страшно. Я не знала, чего ждать. Сквозь все мои проблемы и переживания наконец прорвалась одна единственная мысль... "Эдвард читает мысли!" Может мои и не читает, но мысли Виктории, Чарли... Стоп! Если бы он читал мысли Чарли, то давно бы знал кто я! Чарли же видел, как я расхаживала по дому в облике вампира... и он знает мой любимый метод размешивания чая! Я уже молчу о других членах бравого семейства!!! Что меня ждет за дверью: злость, презрение, обида... Я решила не рвать душу на куски и шагнула в комнату, захлопнув дверь за собой. Я нуждалась в поддержке хотя бы такой иллюзорной материи как холодное дерево и прижалась спиной к двери, после чего взглянула на него.

Эдвард не отвлекался от занятия упаковки моей сумки. В его глазах и движениях до сих пор чувствовалась паника! Что не так? Почему он не может прочитать мысли Виктории... ПОТОМУ ЧТО ОНА ДУМАЕТ ОБО МНЕ! Вернее, о моих способностях. Если они с Тигром встречались, то она наверняка знает о том, кто я, потому что Тигр всегда с собой возил наши фотографии. В отличии от меня. У меня они были, но они лежали в чемодане на чердаке, рядом с моими мечами...

Возможно Эдвард не может прочитать мысли людей, которые о них думают, точно так же как Эллис не может увидеть будущее, связанное с этими способностями... Почему? Может я настолько изменяю пространство, что обычные законы на них не действуют, а может все дело в ассоционном способе мышления... нейроны Каленов не могут сложить логическую цепочку и поэтому эта мысль не доходит до их сознания... Эта идея была странной, потому что я Эдварду объясняла в деталях такую возможность. А потом я вспомнила пораженные глаза, которые смотрели на огромный зеркальный нож... нет, он не верил, потому что это было для него слишком невероятно и неосязаемо...

Есть такая история, что когда армада Колумба причалила к тропическим островам, туземцы — коренные жители, их не увидели, а могли наблюдать только рябь на воде. Просто корабли настолько отличались от всего того, что они знали, что мозг просто не мог обработать эту информацию. Возможно, с Эдвардом происходит нечто подобное...

Что бы там ни было, это мне на руку! И я к нему присоединилась.

Когда я выбежала из комнаты уже с сумкой, я кричала Чарли, о том как я ненавижу Форкс. Он смотрел на меня нерешительно и одними губами прошептал: "удачи".

При таком идиотском раскладе, пожелание "Удачи" не действует, думала я когда сидела на заднем сидении машины. Впереди сидели Джаспер и Эллис, они везли меня в Феникс. Ну, хоть город посмотрю...

Согласно плану Калленов, Джаспер и Эллис меня спрячут, а Эдвард уведет от меня Джеймса. Я бы на их месте лучше бы устроила охоту... но что поделаешь — в этом ансамбле я играю на треугольнике, а не на ударных... Мне вспомнилась песенка: "Если кто-то думал, что Шапочке Красной, так живется в мире легко и прекрасно... — НИФИГА!, ничего подобного.. жду я случая удобного, ЧТО БЫ СВАЛИТЬ ОТСЮДА!" Да-да, свалить, найти Джеймса и довести нашу встречу до логического завершения... Мысль была неприятной, а кто сказал, что жизнь легка и сладка? Я знала, что поступаю глупо, но мне казалось, что в таком варианте развития событий и овцы — то есть Каллены, останутся целы, и волки — то есть Джеймс — сыты. М-да... Не самый лучший из моих планов, но как вариант, сойдет. Только вот жалко, что Эдварда я скорее всего больше не увижу...

Тут я вспомнила наш последний поцелуй. Он был самым страстным и самым глубоким из всех наших поцелуев. Я чувствовала, как он вдыхал мой запах, наполняя им свои легкие, как нежно прижимал меня к себе, гладил по спине, шее и затылку... в этом поцелуе чувствовалось отчаянье и не было надежды... Может он знал... Может он чувствовал, что мы никогда больше не увидимся? Это было во благо. Мы бы все равно не смогли бы быть вместе. Он не заслужил такой жизни, без семьи, без корней, без права на счастье и в состоянии постоянной войны — то с врагами, то с самим собой... Тигр тоже однажды это поймет... Я тяжело вздохнула и уставилась в окно, погрузившись в медитацию.

По приезде в Феникс, мы поселились в отеле. Ну не домой же ехать, тем более, что дома в Фениксе у меня никогда не было... Я написала СМС Тори о том, где я что бы она придумала, как бы поубедительнее заставить Джеймса, приехать сюда и встретится со мной. Виктория, конечно же была против, он думала, что я его убью, но когда я ей сказала, что если она этого не сделает, то его убьют Каллены. Подействовало.

Также я послала попросила маму приехать в Феникс. Все-таки прыгать без парашюта я не собиралась!

Пока Джеймса не было в пределах моей досягаемости, оставлять Каленов одних не имело смысла, поэтому я ждала. Джеймс же не заставил себя долго ждать. На следующий день он прилетел в Феникс и сообщил мне об этом. Как я поняла из разговора, Виктория придумала историю о том, что узнала куда мы поехали и ждал меня в балетной студии, иначе Виктория убьет Чарли. Ну я ожидала чего-то подобного. Место конечно — без комментариев!

Я зашла в номер, где сидели мои конвоиры, обдумывая, как бы от них избавиться, да так, что бы они не заметили и подольше. Эллис в этот момент как раз увидела видение — Джеймс в балетной студии, но что было дальше, она не сказала, правда ее лицо было перекошено от ужаса. Мне не нужно было быть гением, что бы догадаться. Я точно знала, что именно там произойдет... Буквально в следующую минуту позвонил Эдвард, сказал, что ищейка изменил курс и что они летят в Феникс. Мое сердце забилось очень часто и я млела от мысли увидеть его хоть краем глаза еще раз. Я сбегу, но сначала увижу своего вампирчика! От этой мысли мне стало теплее.

Эллис пошла встречать Эдварда и остальное семейство, а Джаспер остался со мной в номере. Как хорошо, что в номере две комнаты! Я вышла в другую, бесшумно открыла окно и выпрыгнула.

Плитка, лежащая на тротуаре на который я приземлилась, треснула. Неудивительно, я спрыгнула с пятого этажа и приземлилась на носки. Человек шедший по улице удивился, но он у не подумал, что я спрыгнула с большой высоты, он просто заметил какое-то движение боковым зрением. Я сделав вид что ничего не произошло — пошла по улице и перешла на другую сторону дороги. Уже был вечер, поэтому Эллис ждала своих родственников на улице и не смотрела в мою сторону. А я стояла там, в тени и наблюдала, как подъехало такси и как из него вышел Эдвард, а время как будто остановилось. Я смотрела во все глаза за каждым его движением: за каждым уверенным, стремительным шагом, за каждым движением тела. Я завидовала легкому ветерку, который шевелил его волосы... а больше всего я завидовала Эллис, которая порывисто обняла его. И вот они скрылись из моего поля зрения. Я смахнула слезу, открыла одну из припаркованных машин и решила посмотреть город, что бы сбить Эллис со следа.

Мне нужно было сделать парочку звонков и я достала мобильный телефон:

— Маришка, привет! Что делаешь?

— Вот приехала домой, сейчас приготовлю омаров! Пальчики оближешь! А как у тебя там дела? Ты в Форксе?

— Нет, в Фениксе. Сделаешь мне услугу? Мне нужно, что бы ты кое-кого выследила и убила.

— Без проблем, а кого?

32

В моем плане было два пункта, которые я не продумала, и сейчас они у меня всплыли в памяти. Во первых — безопасность Эдварда и эго семьи, если они вдруг начнут мстить. Но мстить им будет некому:

— Мариш... помнишь мальчика, который меня спас. Его нужно защитить от себя самого. Его и его семью.

— Жонглера?

— Да. Они вампиры, но на людей не охотятся. У них конфликт с другим вампиром-людоедом и очень опытным охотником. Эго зовут Джеймс. Если они вдруг его найдут, я хочу, что бы ты не промазала! Желательно конечно, что бы они все разминулись... но может не получится. Каллены — твой приоритет, ок? Джеймсу тоже желательно сохранить жизнь, но он немного неадекватный.

— Короче, я тебя поняла — если они схватятся, я убью Джеймса, если разминутся — не трогаю никого.

— Ты самая лучшая сестра на свете! Ты найдешь их по сигналу их мобильных, выслала СМС тебе и Тигру.

— Это все хорошо, но... — сказала она обманчиво нежным голосом, после чего прогремела в несвойственной ей манере: — НЕ МОГЛА БЫ ТЫ ОБЬЯСНИТЬ, КАКОГО ЧЕРТА ПРОИСХОДИТ!!!

— Я запуталась в собственной лжи и теперь боюсь, что бы никто не пострадал.

— Это конечно же все объясняет... Слушай, а ты не пробовала сказать всем правду?

— Это не поможет. Не тот случай.

— Мммм... а какой же тогда случай?

— Пока, что тебе лучше не знать. Ладно, извини, мне нужно еще маме позвонить.

— Если в этой афере учувствует мама, то я спокойна!

"Только вот мама пока не знает о своей роли..." Да, даже если я сейчас скажу правду, я не смогу убить Джеймса, потому, что если я это сделаю, то нанесу вред своей семье. Сохранить его жизнь для меня было очень важно. Но если он сам себя убивает? Иногда лучшее, что вы можете сделать для человека, это дать ему то, что он хочет...

— Да уж, — промямлила я.

— Сейчас выезжаю. Пока, береги себя.

"Не получится".

— Хорошо. Пока.

Одну проблему устранили. Маришка, конечно, выглядит цветочком, но убийца она очень хорошая. У Джеймса нет шансов. Тем более, что ей есть кому прикрыть спину. Можно сказать, что безопасность Эдварда я обеспечила. Теперь осталась моя собственная, я вдохнула побольше воздуха в легкие и набрала номер:

— Привет, мам.

— Детка, привет! Что происходит?! Я только что с самолета...

— Хорошо долетела?

— Нормально. Скажи, чудо, зачем ты меня сюда вызвала? Что за секретность?

— Мам, пообещай мне одну вещь... Не убивай вампиров, если встретишь.

— Что за бред?

— Пообещай!

— Я тебе обещаю!

— Клянешься?

— Морган! Прекрати ломать комедию! Что случилось?!

— Как странно слышать свое имя... спасибо. Я уже к Белле привыкла... — сказала я глухо.

— Детка...

— Поклянись! Это для меня важно! — мой тон был очень решительный.

— Вот тебе мое слово.

— Спасибо, — и я отключила мобилку.

Я набрала СМС: "Мам, встретимся в балетной студии через два часа" и написала адрес. Даже если мы с мамой не встретимся, то ей все расскажет либо Тигр, либо Маришка, а может и Виктория. Может у меня даже есть шанс на выживание...

Ну вот я и здесь, подумала я смотря на здание, где находилась школа танцев. Не думала, что закончу свою жизнь так и несильно горела желанием заходить туда. Остался последний пункт плана, который я до сих пор не реализовала, нет, это не смерть как таковая... это физическая боль, которую я чувствовала каждую секунду, после приезда в Форкс. Как там сказал доктор Карлайл: "С таким болевым шоком не ходят, с ним не живут!". Это было правдой, — любой человек скорее всего умер от такой боли, но не я. Эта боль по инерции может убить Джеймса, как бы я не была против. Мое тело, по крайней мере большая его часть, была телом человека. Это тело, знало такие приемы, что даже вампиру со всей его силой, ловкостью и мощью не сравнится. Многие годы тренировок сделали защиту рефлекторной, а боль, сковывающая тело, могла дать выход этой силе.

Пришлось убрать боль. Это было сделать сложнее всего. То, ради чего так долго старалась каждый божий день, врала всем на свете, страдала от невероятных мук... моя цель!!! Если даже все обойдется, во что верится с трудом, начать сначала будет очень трудно! Я столько лет решалась на это! Столько лет думала, только об этом, а теперь ради брата, ради Эдварда я от всего отказываюсь... Я отказываюсь от себя самой!

Я закрыла глаза и сосредоточилась — боль ушла и мне стало так пусто и одиноко. Я не чувствовала радости от того что сделала.

Итак, проверим план по пунктам:

Эдвард с компанией носятся сейчас по городу вслед за ведениями Эллис.

Скоро за ними будет следить Маришка, которая в случае столкновения с Джеймсом, последнего прикончит.

Джеймс меня убивает.

Каллены находят мой обескровленный труп и их гонка закончится.

Меня находит мама и возможно оживляет. И когда это я говорила, что "возможно" — это мое любимое слово... вот дура! И все-таки приятно, что у тебя в членах семьи есть Сердце Дракона, которое может тебя оживить, если что...

Я надеюсь, Джеймс уберется по добру по здорову и не будет ждать смерти от семейства вампиров или от моей собственной! Еще я надеялась на то, что Эдвард не будет его выслеживать. Ну подумаешь, убил еще один вампир еще одну жертву... такое случается часто! Не думаю, что чувства Эдварда были ко мне глубокими, тем более, что я была его постоянным раздражителем. Баба с воза — кобыле легче...

А вот я Эдварда любила как никого и никогда. Я так боялась быть отвергнутой, что создала для него совершенно другую личность. Мое настоящее я, Морган, не Белла, иногда выглядывала и озорно улыбалась ему сквозь тюль обмана... Смог бы он ее полюбить — чрезвычайно сильную физически и очень слабую морально, со своими бедами, предрассудками, с огромной тягой к науке и опасности и большой всеохватывающей любовью к своей семье и к нему лично? Смог бы он жить как мы — отдельно от всех, бороться с врагами и за каждый вздох... Смог бы он полюбить чудовище во мне так же как я люблю его. Всего без остатка. Даже его темную половину... Смог бы он?

Нет.

Мама как то сказала — нас любить тяжело, а я бы сейчас добавила, что невозможно.

Я открыла дверь и зашла в балетный класс. Джеймс стоял посредине комнаты и ласково мне сказал:

— Ты быстро.

— Уговор дороже денег, — сказала я спокойно глядя в объектив маленькой камеры. — Зачем это?

— На память. А ты смелая. Неужели тебе совсем не страшно? — спросил он издевательски, хотя вокруг меня.

— Выключи камеру, — сказала я твердо.

— Ну уж нет! Хочу что бы твой любимый знал, как именно я тебя убил! Я хочу чтобы он насладился каждой минутой твоих мучений!

— Слушай! А ты уверен, что у тебя есть столько времени? — спросила я. Лично у меня его не было.

— Ты за меня беспокоишься? — спросил он пораженно и насмешливо.

— Выключи камеру, — повторила я жестко.

— Ух. Ну нет! Хочу, что бы он знал. Я хочу, что бы он за тебя отомстил!!!

— Он не будет за меня мстить, — сказала я безразличным тоном. — У нас не такие отношения. Он быстро забудет меня. Ваш вид ведь легко отвлекается, не так ли! — Джеймс был поражен моей тирадой и я воспользовалась моментом, выхватила у него маленький аппарат, бросила на пол и с огромной силой раздавила. Осколки механизма разлетелись в радиусе нескольких метров. Джеймс смотрел на меня в полном шоке. Он не мог представить, что жертва его переиграет.

— Я же попросила тебя выключить камеру, — сказала я спокойно.

Он зарычал на меня как дикий зверь и ударил наотмашь. Я не сопротивлялась и полетела к стене, разбив телом зеркало. А потом решила не наблюдать за тем как он будет меня убивать и потеряла сознание.

33

Очнулась я в больнице. Похоже, у меня сломаны пару ребер и рваная рана на руке. Возле меня стояла фигура в белом халате. Маришка всегда была комедианткой как и все члены семьи, но вырядится медсестрой, это было высшим пилотажем!

"-Очень смешно!" — сказала она мне мысленно. — "могла бы и предупредить меня, что собралась расстаться с жизнью!"

"— Что случилось?" — настроилась я под нее.

"— Начну с самого начала. Эти твои Каллены вдруг не с того ни с сего понеслись в чертов танцкласс, а там твое бездыханное тело мордует этот недоделок Джеймс! Можешь представить себе мой шок! В общем они его порвали на куски, а тело сожгли. Перевязали твои раны, а этот..." — она немного махнула головой и я видела спящего в углу Эдварда. — "Присосался к тебе пиявкой. Они все говорили, что Джеймс тебя укусил и нужно высосать яд. Лично мне показалось, что парню было тяжело не высосать всю твою кровь до последнего, но он сдержался. Еще бы мгновение и я бы вмешалась! А потом они отвезли тебя сюда. Вот и вся сказка".

"— Черт, так Джеймса, что убили?"

"— А я что говорю?!? Разорвали и сожгли!!!"

"— Черт!!!"

"— Ей! Космос, вас вызывает земля!!! Прием!!! Напоминаю — он тебя хотел убить!"

"— Это не самые лучшие новости за день. Все это задумывалось, что бы сохранить тому маньяку жизнь! Мне казалось, что у меня хороший план!"

"— И сколько пунктов было в твоем плане?" — ехидно спросила сестра.

"— Много".

"— А чем больше в плане пунктов..."

"— ...тем меньшая вероятность его исполнения... Знаю!"

"— Кстати, вот тебе сувенир — она достала карту памяти для цифровых аппаратов".

"— Что это?"

"— Запись твоей милой беседы с твоим приятелем, Джеймсом!"

"— Вышли ее Тигру, пусть передаст Виктории. Пусть знает, что он сам напросился!"

"— Ладно, поговорили и хватит! Мама за дверьми волнуется!" — и она выскочила за двери.

В следующее мгновение в комнату зашла самая лучшая женщина на свете.

Мамочка, как же я по тебе скучала!!! Кэтрин всегда была для меня кумиром, идолом, как и для всех нас. Если в семье Эдварда душой был Карлайл, то для нас моя мама... Она была самой сильной, смелой, умной красивой, но самое главное — она была Сердцем Дракона. Несмотря на то, что мы были разных кровей и часто жили на разных континентах, мы всегда были семьей. Никогда не сгибайся, никогда не сдавайся, никогда не оборачивайся! И это не зависимо от того, что оставляешь за собой — цветущие сады или выжженные пустоши. Она была такой и мы все были такими. Ангелы и бесы, спасители и убийцы в одном теле... А она — наш флаг, наш герб, наша идея — это все одна женщина.

— Привет, сестренка, как ты? — мама не могла сказать, кто она. По виду ей не дашь больше двадцати пяти.

"— Ты меня напугала там. Не делай так больше! Твой балетный класс сгорел, ты в курсе? А потом позвонила Маришка и сказала, что ты здесь!"

"— Извини. Мой план с треском рухнул".

"— Да, манипуляторша из тебя никакая..."

"— Когда-то нужно же учится!!!"

— Нормально, — прошептала я. И мама начала вести обычный разговор сестер. Конечно же, самая важная беседа шла в мыслях...

"— Кто он? Это случайно не неуловимый "один человек"?"

"— Да, это он".

"— Симпатичный".

"— Я тоже так думаю".

"— Он все еще не знает, кто ты?"

"— Да и я боюсь ему сказать... он... он не поймет!"

"— Знаешь, я иногда чувствую себя виноватой за то, какую жизнь вам приходится вести. Вы часто лишаетесь обычных человеческих радостей. Иногда мне кажется, что я лишила вас жизни как таковой!"

"— Мам! Мы сами сделали свой выбор! Марко, Джо... они тоже были частью нас, но они выбрали обычную жизнь... они умерли. А мы.. мы хотим большего!"

" — Детка, а сейчас, глядя на него, скажи, ты довольна выбором который сделала?"

"— Если бы я не была тем, кто я есть, мы бы с Эдвардом никогда бы не встретились! Я жалею только одного... что не могу сказать ему правду!"

"— Морган, а зачем тебе ее говорить? Ты же можешь пока пожить как Белла. Нормальной жизнью, понимаешь!"

Я немного подумала, после чего сказала:

"— Я подумаю..."

"— Ты знаешь, как нас найти, ок?"

Все это время, пока мы вели нашу мысленную беседу, мы говорили и так... но о совершенно обычных вещах — этот разговор велся для ушей Эдварда. Потом и она попрощалась и ушла, видимо дав мне время поговорить с "одним человеком".

После ее ухода Эдвард сразу открыл глаза:

— Привет, — прошептала я и утонула в его глазах. Несмотря на всю его бессмертность, вид у него был замученный. — Как ты себя чувствуешь?

— Нет... нет Белла, как ты себя чувствуешь, вот правильный вопрос! — он говорил надломленным голосом.

— Неплохо, потому что ты со мной, — сказала я нежно.

— Ты здесь из-за меня, — прошептал он.

— Да, если бы не ты я была бы мертва...

— Нет! Если бы не я, этого, — он махнул на кровать и палату, — вообще бы не было!

— Эдвард, не перекручивай!

— Ты не хочешь остаться здесь, в Фениксе?

— А как же ты тут будешь жить. Тут слишком солнечно для тебя!

— Я поеду в Форкс, — сказал он коротко.

Бездна отчаянья разверзлась и поглотила меня! О БОЖЕ!!! Слезы хлынули из глаз:

— Ты меня бросаешь? Вот так просто...

— Белла... — начал он.

— Ты не хочешь быть со мной? Я тебе надоела... Конечно, глупая девочка влюбилась в тебя! Ты мне ничего не должен. Это же я тебя люблю. Ты же меня нет, — я заплакала еще сильнее.

— Как ты можешь такое говорить! — взревел он. — Я люблю тебя больше жизни!

— Но бросаешь.

— Я спасаю тебя!

— Ерунда!

— Белла!!!

— Если любишь, докажи мне это! — накричала я на него сквозь слезы. — Останься со мной!!!

Неделю спустя мы валялись в моей комнате в доме Чарли и смотрели первую часть "Властелина колец", а до этого посмотрели "Глубокое синее море". Честно говоря, не могу себе представить большего удовольствия, чем вот так проводить время. Не знаю, кто придумал Эдварда, но этому существу я точно поставлю памятник! Положив голову на его крепкую грудь я размышляла о себе, о нас, о нашем будущем... До встречи с ним я мечтала только о энергии Ци, как акулы из фильма, вроде самые умные существа на планете, а мечтали о свободе... о глубоком синем море... Для любого небожителя — Ци священна и каждый из нас мечтал рано или поздно стать частью вселенной. Проще говоря, о смерти и единстве с целым миром. Но с тех пор как в моей жизни появился Эдвард, для меня стали ближе мечты ельфийки Арвен, из "Властелина колец": "я бы лучше прожила одну земную жизнь с тобой, чем все эпохи мира без тебя". Так и я, отказалась от всего, что знала и во что верила только для того, что бы побыть с ним подольше и совершенно при этом не чувствовала себя ущемленной в чем то, потому что для меня Эдвард был целой вселенной!

Когда пошли титры, Эдвард подал голос:

— Она все еще здесь, — и указал на книзу на тумбочке. — Кстати, у меня к тебе вопрос. Как именно небожители это делали. Ну.. меняли вселенную под себя? И почему этого не может делать каждый?

— Им не хватает порыва, — сказала я приближая свое лицо к его.

— Порыва? Что это? — он уже понял, что я хочу, и разговаривал тихо и неуверенно.

— Порыв... его нельзя ощутить.. многие монахи ищут его всю жизнь, а некоторые находят сразу... он неуловим, как подъем бриза, сгущение туч, заход солнца или восход луны... его нельзя различить как тот момент, когда покраснели листья или как прорезался первый зуб у ребенка... его нельзя различить точно так же как тот момент, когда в твое сердце приходит любовь, — тут наши губы встретились во всепоглощающем поцелуе. — Но если ты найдешь его — время потечет вспять, снег сможет выпасть весной, а замерзшее сердце вернется к жизни.

— Очень красиво, — сказал он улыбаясь, — но я все равно ничего не понял.

— Это всего лишь сказки, Эдвард, — сказала я улыбаясь.

Потом я встала, взяла книгу, а также учебник по квантовой физике, положила в ящик и засунула под кровать. Она мне больше не нужна.

— Что ты делаешь? — спросил меня Эдвард.

— У меня скоро день рождения. Подари мне любовный роман, я вот уже и место для него освободила, сказала я ему и вернулась в любимые объятья.

Конец первой книги.