| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Кроме того — и это, пожалуй, была самая важная деталь — имелись еще перчатки. Изготовленные индивидуально по руке каждого участника экспедиции. Тоже из нейтрида, с "мягкими шарнирами" на всех суставах и гермоподшипниками на запястьях, в месте присоединения перчатки к рукаву. На отдельном демонстрационном стенде Дьячук показывал Витьке, как такой перчаткой пользоваться... Н-да... Пользоваться было можно. Но работать, держать инструмент, чувствовать его поведение, состояние обрабатываемого материала — этому еще предстояло учиться и учиться... Ну, собственно, для того в экспедицию и включили специального человека, в вопросе разбирающегося. Витьку вот... Заметно было, что ""следопытов" от Стены" перчатки тоже заинтересовали — но они от вопросов все же воздержались. Однако вид после этого имели достаточно озабоченный. Впрочем, сообщение о том, что нагибаться в скафандре тоже нет возможности, так же их не порадовало. Как и трудности с пешим перемещением в надутых штанинах. А уж проблема с подниманием на ноги в случае падения... Ну а что ж вы хотели, товарищи — это вам не Таймыр, это Луна!.. Вопрос передвижения по Луне тоже входил в задачи будущей экспедиции. Как и многие другие вопросы, связанные с космической деятельностью...
Ну, сверху на скафандр надевался защитный чехол из синтетической ткани "лавсан" белого цвета — совсем не пустая прихоть, пусть даже белый цвет лучше заметен на фоне лунных скал, чем черный нейтрид!.. Сперва-то конструкторы решили обойтись без этой детали, полагаясь на уникальные свойства нейтрида, но подвели как раз они... Если скафандр достаточно долго пребывал на освещенном солнцем месте — он нагревался до температуры больше сотни градусов. А если в тени — то охлаждался чуть не до минус двухсот... Из-за свойств нейтрида нагрев этот (или охлаждение) никак не был заметен внутри, но после возвращения в корабль и необходимости снять скафандр возникали нешуточные проблемы. Потому новая модель и была снабжена защитным чехлом с термоизоляцией, долженствующей, вроде как, не допустить ни ожогов ни обморожений... К защитной же оболочке относились и специальные "космические лунные сапоги", что-то вроде того, что надевают на ноги водолазы — мощные бахилы на толстой подошве со свинцовыми утяжелителями — при том, что скафандр в полном сборе на Земле весил сотню килограмм, на Луне это получалось всего килограмм тридцать. Так что утяжелители были совсем не лишними...
Ну и последним пунктом шел ранец. С кислородными баллонами (точнее с регенерационной системой на основе гидроксида лития), мощными аккумуляторами на основе той же нейтридной пленки, радиостанцией, холодильником системы терморегуляции, запасом жидкой пищи и питья и еще всякими разными мелочами, полезными в полевой работе.**
И все это — лишь вкратце перечисленное выше! — имело свои характеристики, параметры работы, сложности эксплуатации и управления и все это требовалось знать наизусть, прежде чем дозволено будет надеть скафандр даже еще на Земле и заняться его практическим освоением...
Витька взмок, отвечая. Тем более не одному Дьячуку, а еще и Краюхину! И тем более при зрителях! И тем более, что экзаменаторы явно превысили количество стандартных вопросов, ограничивающихся инструкцией и заставили Витьку не просто отвечать заученное, но и излагать слышанное по ходу изучения от Дьячука, высказывать свое собственное мнение, и как будто этого было мало — еще и сходу, без сякой подготовки, решать условные задачки применительно к теме "скафандр на Луне"! Из которых Витька правильно ответил хорошо если на треть, а еще треть просто не понял...
Но, кажется, Краюхин в итоге остался доволен. Он не ругался, похвалил (Ну надо же!) Витькину готовность отвечать на неожиданные вводные, выразил надежду, что и с остальными задачами подготовки Витька справится не хуже, после чего отбыл по делам Госудасртвенного Комитета по Науке и Технике, пообещав в скором времени объявиться уже с полным составом экспедиции
...
* В то время словосочетание "финский нож" было аналогом ныне модного понятия "бренд": "— Финка! — О!.." Ну, другого просто не было. Даже в СБТ попало: подготавливая снаряжение, Быков вместе с автоматическими карабинами берет и "финские ножи". Ну такая вот примета времени... При том, что как выглядит настоящий финский нож, мало кто реально знал
** Все конструктивные подробности — за вычетом фантастического нейтрида — взяты из описаний реальных скафандров Гагарина и американских проекта "Аполлон". Все желающие могут сами найти и прочесть в Интернете гораздо юолее подробно об этих удивительных конструкциях
Эпизод 7 Лето. Будни. Напряженная рутина.
1
Июль прошел в такой напряженной работе, что Витька его и не заметил — вот только что, вроде, Краюхин привез "следопытов", а вот уже и конец месяца!..
Вставали рано. Специально выделенный автобус отвозил всех на аэродром. Там сперва проходили ежедневную медкомиссию, затем завтракали в аэродромной столовой, а потом начинались занятия и тренировки до самого вечера с перерывом только на обед. И если у Витьки и было поначалу желание поговорить с Репниным и Рыбкиным, порасспросить о приключениях у таинственной Стены, то с желанием этим пришлось быстро расстаться.
Нет, общаться-то им приходилось часто и по многу. Как-никак Витькиной обязанностью было обучить новичков "работе по нейтриду" — объяснить теорию, дать навыки работы со специнструментом и обеспечить получение практического опыта путем тренировок... Казалось бы — возможностей для общения хоть отбавляй. Но куда там! Зернов по непонятной для Витьки причине практически полностью взял контроль над процессом обучения в свои руки. И заставил Витьку чуть не наизнанку выворачиваться, составляя специальный учебный курс и проверяя его на новоявленных "учениках". Да и старых — Анохина, Дьячука и Чохели — заставил обучаться заново. Совмещая это действие с тренировками по освоению скафандров, что никак не облегчило процесса — все время вылезали какие-нибудь непонятности, дополнительные осложнения и вопросы, которые решать требовалось именно Витьке, так как "Потому что, Громов, вы у нас единственный и главный специалист!" Правда, надо честно признать, что в поиске и принятии решений Зернов помогал Витьке со всей возможной добросовестностью, так что вроде и упрекнуть-то его было не в чем... Но все равно, перегруженный график работы Витьку раздражал отчаянно. Так что если он и сумел переброситься со "следопытами" парой-тройкой любопытных вопросов, то только почти на бегу, и так толком ничего от них и не услышал, чтобы понять — а что же там, у Стены, делается? А на заданный Зернову прямой вопрос: почему эта информация не входит в их подготовку, Зернов ему ответил кратко но непреклонно: "А никто в эту лунную аномалию из нас не полезет — даже Савелий с Николаем! Потому и знать ничего нам не обязательно". Витька обиделся, но спорить с начальством не посмел. Но зачем тогда, спрашивается, "следопытов" в экспедицию включили?..
Однако, как выяснилось, смысл в таком тиранстве со стороны начальства был... Когда в начале августа снова приехал Краюхин и привез обещанный "основной состав" и Витьке теперь предстояло обучать своему делу уже несколько десятков человек — а немаленькую научную станцию собрались устроить на Луне! — то выяснилось, что за июль Витька как-то незаметно выучил свою "учебную программу" практически наизусть и уже после первого же занятия он с испугом понял, что раньше бы просто сразу же опростоволосился бы, а теперь — ничего, вполне справился!.. Ну шутка ли: обучать не кого-нибудь, а практически сплошь ученых, кандидатов а то и докторов наук? Да не просто так — а практически чуть не со всего света: оказывается, в экспедиции должны были участвовать практически все социалистические страны — во всяком случае были товарищи из Китая и ГДР, были поляки и венгры, был даже тот самый чешский астроном — Горачек, который открыл на Луне астроблему, названную уже его именем... И всех их должен был обучать кто — младший лаборант Громов, с неполным средним образованием!..
2
Правда, командовать всей этот компанией взрослых людей Зернов Витьке не позволил. Назначив в помощь ему — неожиданно для Витьки — "следопыта" Репнина.
И вот тут-то Витьке удалось кое-что узнать о "зонах Посещения". Ученые — не какие-нибудь младшие лаборанты — они не стали стесняться и забросали "специалиста по Пришельцам" вопросами, так что ему пришлось прочесть для всех отдельную ознакомительную лекцию, под которую специально выделили время из общего учебного графика. Много, правда, Репнин не рассказал, но в самых общих чертах сумел обрисовать, что такое эта самая "зона". О том, что там самопроизвольно меняется сила тяжести. Что меняться может и температура. И даже состав воздуха. Состояние почвы — прямо буквально на глазах твердая поверхность может превратиться в зыбучку или в "гравиконцентрат" — локальную аномалию силы тяжести, способную расплющить оказавшегося в ней человека. Что никакие приборы эти изменения заранее не улавливают и разведчикам — тем, кто занимается исследование непосредственно на территории аномалии — приходится полагаться только на свое "чутьё" — попросту говоря на слух, зрение и даже запах, как и самым настоящим следопытам — и что чутье это далеко не всегда помогает — среди исследователей есть погибшие и не так уж мало. "Как на войне" — так охарактеризовал это сам Репнин. Что внутрь "объекта" — то есть непосредственно в Стену — удавалось пока проникнуть совсем небольшому количеству исследователей и что там, внутри, они столкнулись с совсем уже невероятными вещами вроде галлюцинаций высочайшей степени достоверности. Или же имитацией реальных (и вымышленных) исторических эпизодов. Что самое непонятное — многие из этих "галлюцинаций" или "имитаций" довольно часто выходят из Стены, пытаясь двигаться за пределы охраняемой территории, причем совсем не с безобидными целями, так что во многих случаях нет никакого иного способа их остановить, как применить оружие. И что в связи со всем этим предполагаемая "возможная зона Посещения на Луне" подлежит только предварительной визуальной разведке с задачей определить лишь периметр ее границ и с категорическим запрещением проникать внутрь. В чем, собственно, и будет заключаться работа его, Репнина, и Николы Рыбкина.
В общем, Репнин изрядно нагнал на слушателей страху. Чего, кажется, от него и ожидали Зернов с Краюхиным да и сам главный начальник экспедиции Соколовский: чтобы ни у кого не возникало неуместных желаний "попробовать исследовать данный феномен" — как Соколовский* и сформулировал.
Но самого Витьку больше всего поразили не услышанные подробности, а Репнин. Как оказалось, умеющий отлично читать лекции образованным людям, а кроме того — это случайно выяснилось, но такого Витька уж совсем точно не ожидал — владеющим, оказывается еще и немецким и английским языками! Образ продублённого Севером таежного старовера рассыпался на мелкие осколки, не оставив после себя никакого объяснения. Но стало, по крайней мере, понятно, почему он назначен "помогать" Витьке в обучении — такой человек годился в преподаватели гораздо больше лаборанта. Однако — откуда же и почему таежный охотник оказался настолько образованным, так и осталось для Витьки загадкой. Правда, не так уж и долго: в какой-то момент Витька сообразил про развенчанный недавно "культ личности" и, сопоставив одно с другим, понял, кем может быть Репнин. Но совершенно не понял, почему он до сих пор оставался охотником — а ведь это было совершенно очевидно — если реабилитировать попавших в лагеря стали еще чуть не десять лет назад? В общем — загадочной фигурой оказался "следопыт" Репнин. Не менее загадочной, чем сама загадочная Стена.
3
Август пролетел для Витьки точно так же как июль: занятый по горло с одной стороны освоением космической техники, а с другой обучению остальных ей же — а какой еще надо считать технические средства для работы с нейтридом на Луне? — Витька опять не заметил, как пролетел этот месяц. И вдруг тренировки закончились.
Пришло сообщение, что тридцать первого числа на полигон прилетит "Восток", для погрузки передовой партии — то есть Зернова, Дьячука, Анохина, Чохели и Витьки — а так же Репнина с Рыбкиным — которой предстояло лететь первым рейсом и приготовить лагерь для приема остальных.
Для Витьки это вышло как-то неожиданно. Но, судя по всему, и для остальных — тоже. Во всяком случае Соколовский специально информировал "личный состав", что по имеющимся данным американцы собираются высадиться на Луну уже в сентябре и советским ученым стыдно было бы уступить в этом соревновании.** Потому партия и правительство приняли решение перенести вылет передовой группы на более ранний срок. Конкретно — на первые числа сентября. Чтобы успеть как раз к тому моменту, когда на видимой стороне Луны начнется утро лунного дня. Достоверно
* * *
известно, что американцы не рискнут высаживаться на линии терминатора и подождут полнолуния, которое наступит на две недели позже. Но таким образом безнадежно отстанут.
По каковой вышеозначенной причине весь график подготовки меняется и передовой партии следует немедля приступить к подготовке к погрузке снаряжения.
...
* Соколовский — это то самый Соколовский, что упоминается в СБТ. Ну, тоже на тридцать лет моложе :) "Погиб Соколовский, вице-президент Международного конгресса космогаторов" Пока что у него все впереди.
** Поскольку никаких особых отличий данной Реальности от РеИ покуда нет, то и космическую гонку тех лет никто не отменял
* * *
Неизвестно, насколько достоверно такое могло быть известно, но — начало шестидесятых, толком никто ничего еще не знает, видимо могли предположить (Ну это я так предполагаю, авторским произволом :))... Реально Армстронг и Олдрин сели как раз в разгар лунной ночи. Но к тому моменту уже было достаточно информации о лунных условиях
...
Эпизод 8 Звездолёт "Восток-1". Второй пилот Юрий Гагарин.
1
Начался аврал — поскольку в считанные дни скомплектовать, проверить, упаковать в транспортное состояние (для вездехода и палаток это означало "разобрать") и загрузить в специальный грузовой контейнер, десятиметровую трубчатую раму, изготовленную в габаритах трюма "Востока", снаряжения, оборудования и припасов общим объемом в десять тонн в ни в каким планом не предусмотренные сроки иначе как авралом было невозможно. Весь график подготовки был нарушен. А весь личный состав экспедиции, до Соколовского включительно, дневал и ночевал в ангаре на аэродроме, пакуя экспедиционный багаж. К прилету корабля закончить не успели, но все же в основном сумели справиться и ясно стало, что постановление партии будет выполнено.
Прервались только для встречи звездолёта — поскольку всем хотелось это увидеть. А Юрий Анохин, как кинооператор экспедиции, получил даже возможность участвовать в группе служебной кинохроники и корреспондентов ТАСС, снимавших все, что касалось полета на Луну. И даже взял с собой Витьку в качестве помощника.
Они установили одну автоматическую кинокамеру в километре от точки посадки, одну в пяти (Ну, это не считая установленных другими операторами). А основной пункт наблюдения был оборудован в десяти километрах в специально насыпанном капонире, на валах которого и расположились все, кто желал видеть посадку собственными глазами.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
